***
В тот же самый вечер в цитадели Ревин Мауса происходили события пусть и менее драматичные, но все же не менее значимые для их участниц. Сарья впервые должна была выступить в обеденном зале в качестве стриптизерши... На ней было ярко-красного цвета белье, максимально открытое — лифчик едва покрывал верх сосков, трусики же и вовсе представляли собой две тонкие полоски ткани, привязанные друг ко другу — а на ногах, вместо привычных кожаных сапог — миниатюрные туфельки на тонких каблуках — все, чтобы выставить напоказ как можно больше тела августейшей танцовщицы. Зато на шее, не таясь, красовался толщенный рабский ошейник со свисающим поводком — более чем очевидный символ ее нового положения. К ее услугам был шест — тот же самый, на котором трудились Сильвия и Элоиза в день аукциона — а прямо рядом с шестом стоял стол, а за ним следующий стол, и следующий — и во главе самого последнего стола восседал ее господин. А по сторонам вдоль этих столов сидели люди — и все смотрели на нее. Многие уже сталкивались с ней в коридорах, ведомой на поводке или без трусов, другие слышали слухи — но все же такой публичной демонстрации мало кто ожидал. Опять же, все знали, что она шлюха — учитывая, как она себя вела и как одевалась — но в отличие от всех прочих эльфиек и рабынь, к которым лезли прямо в коридорах, красота Сарьи, близкая и неприкрытая, оставалась все же недоступной — все понимали, что ноги она раздвигает только перед королями и лордами, а простых вояк только дразнит... И вот теперь эта куртизанка королевского класса исполняла перед ними срамный танец — и хоть в итоге им все равно вряд ли бы что-то перепало, люди были в восторге. Пришли даже Элки и мать Ева — которым обычно не было интересно такое — очевидно, шлюхопринцесса успела так достать этих двоих своими выходками, что теперь им хотелось посмотреть, будет ли она такой же наглой и невозмутимой, когда разденется перед всем отрядом... Если кратко, то нет — она не была. Щечки вампирши порозовели, а сердце стучало как бешеное. Навряд ли от стыда — она давно привыкла щеголять в открытых нарядах и даже без оных, и такой мелочью ее было не смутить — однако хищные взгляды сотен мужчин, следящих за каждым ее движением, возбуждали — и даже еще больше возбуждало то, что она официально предстала перед ними как рабыня. То, о чем все просто знали, теперь могли увидеть своими глазами — как она по слову господина обнажается перед его слугами — и всего лишь еще одно слово ему нужно было сказать, чтобы отдать ее любому из них... Отношения хозяина и рабыни, собственника и собственности подразумевали и это тоже, хоть Сарья по детской наивности верила, что до такого не дойдет — и лишь после недавнего наказания, когда Артур трахнул ее в глотку, и похода в баню, когда ее едва не подложили под все того же Артура, убедилась в обратном. Стилфист мог так сделать — мог отыметь ее прилюдно сам или отдать другому. Парень, что сидел на краю стола ближе всего к ней, и по лицу которого было видно, что у него встал, мог запросто стать ее следующим партнером и разложить ее прямо на стуле, под столом или на столе — каждый раз, пересекаясь с ним взглядами, Сарья все больше возбуждалась и краснела... Хорошо, что здесь не было приспешников-вампиров — что бы не оскорблять их взоры блядством их начальницы, их попросили не приходить, а в виде компенсации она отдала им Лессен и Барбару — ей, которая ночевала теперь в постели своего собственного господина и пила его кровь, ни к чему уже были эти двое... Что до самого танца, он был превосходен. В отличие от Ринонсы и ее целомудренных подружек, Сарья занималась стриптизом уже давно, а первой ее наставницей была бесстыдная и взыскательная Вирджиния из императорского дворца. «Тренировки», к которым регулярно приговаривал ее Стилфист, помогли ей обновить навыки, но в первую очередь благодарить следовало не его и даже не Деву, а самого Баэла, что дал ей это ловкое и сильное тело. Вампирша не только без труда кружилась на шесте, держась одной рукой, но и могла делать это вниз головой — а избавившись от трусиков, она вспорхнула на самый верх и, балансируя на кончике, развела ноги в стороны, чем вызвала бурю аплодисментов... Ей не обязательно было это делать — господин разрешил вообще не раздеваться, сочтя, что одного лишь выступления в столь откровенном наряде будет достаточно, чтобы удовлетворить и солдат, и жаждущих «наказания» шлюхи пуританок — но она отказалась. Ей не нужны были поблажки — и уж точно она не готова была терпеть насмешливые взгляды Рин, словно говорящие: «ага, а вот мне не слабо». Раз она рабыня, то должна быть рабыней во всем — да и после того, как ее раздели, подвесили и трахнули перед эльфийками, она уж точно не стала бы стесняться людей! Под гром оваций принцесса спрыгнула с шеста и приземлилась на стол. То была незапланированная часть выступления, но она сочла, что может позволить себе такую дерзость... Опустившись на четвереньки, она взяла поводок в зубы и поползла к Стилфисту, грациозно маневрируя меж подносов и блюд. Никто не собирался ее останавливать — наоборот, зрители рады были возможности оценить эту красоту вблизи — и она получила сотни восхитительных и оскорбительных комплиментов, начиная от похвалы размерам ее грудей и заканчивая оценками ее растраханных дырок... Некоторые осмелели настолько, что хлопали ее по бокам и по бедрам — она оборачивалась, чтобы запомнить обидчиков, но не подавала виду и даже наоборот — игриво стонала ради шоу. Попутно она убедилась, что многие здесь получают двойное удовольствие — особенно те, у которых были свои рабыни, чтобы посадить под стол. Клаус явно наслаждался сейчас услугами Сильвии (если оценивать только с точки зрения отсосов, то он заключил выгодную сделку, обменяв на нее Лессен), и даже Луканий будто бы имел под столом свою маленькую волшебницу... Наверняка та сама же и заставила его себя взять, чтобы он не кончил от одного любования Сарьей. Вампирша усмехнулась этой мысли. Жаль малышку-Мелони, но пора ей узнать, что в жизни рабыни есть и эта часть, когда она не в силах отвлечь внимание хозяина от другой женщины — и остается только подставить рот и глотать свой позор, зная, что причиной этого оргазма была не ты... Была «эта часть» в жизни и у самой Сарьи — прямо сейчас между ног у Стилфиста сидела ее соперница, в категорической форме заявившая, что «раз она будет плясать, то я буду сосать». Храмовник ее даже выпорол за наглость — но на ужин все равно взял. Сарья не могла его винить — да и не имела права требовать, чтобы господин отказывал себе в удовольствии пользоваться другой собственностью, помимо нее — ее соперница была ее проблемой, и бороться с ней она должна была своими силами, а не при помощи хозяйского ремня... И сейчас был как раз такой момент — в отличие от прочих подстольных рабынь, Рин имела некие основания надеяться, что возбуждение господина является результатом ее работы, а не танца вампирши — все-таки сосала она и впрямь божественно — и Сарья обязана была поставить точку в этом вопросе. - Вам понравилось, господин? - промурлыкала она, игриво покусывая указательный палец. Смешнее всего было бы, если бы он сказал ей ползти назад — все-таки она слезла с шеста без разрешения. Но она предвидела эту возможность и успела пошутить об этом первой: - Или мне назад ползти? Теперь, когда оба варианта были предложены ею самой, прогонять ее было бы уже не смешно — и храмовнику оставалось только похвалить хитрую вампиршу. - Ты молодец. Шест не обкончала нам от усердия? Сарья зарделась и даже зажмурилась от этого грубого комментария — все-таки играть с господином в слова было опасно — и за это его хитроумие, подобное ее собственному, она любила его еще больше. - Нет, господин, я сдерживалась... Для вас, - еще три коротеньких шажочка вперед — и она спрыгнула со стола прямо ему на колени — что было, в общем-то, допустимо для стриптизерши — вот только эта делала все самовольно и сама напрашивалась. - Я должна закончить работу... - она наклонилась к самому уху рыцаря и прошептала, едва шевеля губами: - Трахните меня, господин. А у Рин пусть жопу мне лижет. - А сама в жопу не хочешь? - так же тихо отвечал храмовник. Но эта его реакция была предусмотрена и даже предполагалась клыкастой провокаторшей — она была совсем не против получить в жопу. Ее главной целью сейчас было показать всем этим людям, пришедшим посмотреть на ее позор, что она — не простая плясунья, а полноценная рабыня, получающая за свою работу не только насмешки и тычки, но и много чего получше... и она была уверена, что как минимум Элки позавидует ей сегодня. Но в этот момент Рин, проползя между ножками хозяйского кресла, выбралась из-под стола и встала в полный рост — тоже голая, за исключением ошейника. Это явление привлекло к себе внимание — хоть многие здесь не раз видели и даже трогали ее без одежды, все же, когда она не была запорота и заляпана семенем с ног до головы и не ползала на карачках с половой тряпкой, грозовая волшебница имела право зваться красавицей... Она была эльфийкой и эльфийкой влюбленной — а влюбленным эльфийкам свойственно было расцветать. Ее груди, не такие уж и маленькие, как могло показаться, радостно вздымались, губки были чуть приоткрыты, что визуально придавало им пухлости, а заплетенная вокруг головы коса делала весь образ внушительным и в чем-то даже более царственным, чем у Сарьи с ее незамысловатым конским хвостом... Опять же за столами было полно новых людей из недавно прибывших отрядов — и те, кто видел ее в первый раз, так и ахнули. - Могу ли я предложить вам вина, господин? - смиренно спросила рабыня. Эта ложная скромность поразила людей еще больше — и многие задумались над тем, что они делают в жизни не так, раз другим Господь посылает таких ангелов, а им нет... То была, разумеется, игра на публику — перед Стилфистом Рин не было смысла притворяться, ведь он знал ее как облупленную и знал, какие слова начнет выкрикивать эта «скромняшка» уже после пары минут скачки на твоем члене. Ее образ в глазах ее хозяина был безнадежно загублен, и она могла лишь быть благодарной за то, что он продолжает любить ее после этого... Но сейчас она хотела дать людям знать, что у ее господина есть не только одна хорошая рабыня — чтобы, когда невезучие солдаты, не имеющие своих баб, а лишь только возможность обсуждать чужих, начнут вспоминать сегодняшнее выступление Сарьи, кто-нибудь вдруг сказал: «а помните ту цыпочку с кувшином?» - Иди людям предложи, - храмовник, конечно, разгадал этот простенький замысел и лишь вздохнул — обе проказницы были хороши... ну а чего еще ждать, когда заставляешь свою рабыню красоваться перед другими мужчинами? Хорошо, конечно, если она засмущается и начнет слезно умолять, чтобы ее не позорили, обещая «отработать» все приватно в стократном объеме — но его девчонки были не из таких. С другой стороны, если у тебя есть красавица, которая не стесняется себя показывать — почему бы не показать и не гордиться ею? Сегодняшнее выступление удалось на славу, а некоторые нарушения дисциплины можно будет обсудить потом в комнате... Пока же он решил просто вознаградить их, дав обеим то, чего они просили — Сарья получила хер в задницу, а Рин — возможность покрасоваться перед публикой, разливая вино. - Ни хрена себе ты отрастила... - от некоторых из гостей она предпочла бы все-таки не слышать комментариев — и уже первая, к кому ей пришлось подойти, была как раз из таких. Место по правую руку от Стилфиста принадлежало Элки — как минимум с тех пор, как Сарья перешла в категорию сидящих на коленях — и воительница, имея в виду вовсе не волосы рабыни, отросшие за время пребывания в плену, поинтересовалась: - Это они от сетки так накачались? - Они... всегда такими были, госпожа, - укусив губу, солгала волшебница. Не объяснять же грозной командирше, что у эльфиек определенные части тела увеличиваются от близости к объекту желания — еще и прилюдно! - Ну так прикрыла б чем-то... Сарья — стриптизерша, а ты чего голышом шастаешь? - Элки была очевидно раздражена — и Рин могла лишь надеяться, что причиной тому — свершающийся в паре метров от них половой акт, а не какой-то ее проступок. Обидно, конечно, получать за Сарью, но ответить за свои дела было бы куда труднее. Свой костюм она сняла как раз перед тем, как вылезти из-под стола — специально чтобы привлечь к себе побольше внимания и абсолютно самовольно — но ответь она так, ее бы справедливо обвинили в блядстве. Она полагала, что находится в безопасности, так как страшной матери Сильвестры не было сегодня на ужине — и совсем позабыла, кто был главной блюстительницей морали в былые времена... - Простите мое бесстыдство, госпожа... - вместо того, чтобы оправдываться, она сразу извинилась и поспешила перейти к следующим гостям. Рядом с Элки восседала еще одна командирша наемников, темноволосая — и эта просто подставила свой кубок, со снисходительной усмешкой глянув на обсуждаемые достоинства (ее собственные были уж никак не меньше) — а вот мужчина, сидевший третьим, наградил эльфийку куда более пронзительным взглядом. - Ну-ну, недурна, хоть и эльфиха... - фыркнул он. - Будь ты нормальной, твой хозяин мог бы и жениться на тебе. Волшебница выслушала это заявление, не изменившись в лице. Конечно, она знала, что многие люди ненавидят эльфов — как раз напротив грубого рыцаря сидел Артур, ненависть которого ей пришлось прочувствовать на своей шкуре — и даже те, кто ничего не имел против ее расы, имели все основания презирать ее за ее род деятельности. А ей не все ли равно за что? Да и не всегда эти оскорбления хоть что-то значили — многие из людей, что говорили подобное, затем с удовольствием ее трахали (взять того же Артура) — видимо, хотели «наказать» таким образом поганую язычницу. Словом, если она и обиделась немного, то лишь на вторую часть фразы. Однако слова были произнесены достаточно громко, чтобы их услышали и другие — и за столом как-то резко изменилась атмосфера. Даже Сарья, до того скакавшая на хозяйском члене с глубокими стонами и без зазрения совести портившая людям аппетит, вдруг притихла — она была единственной, кому было видно выражение лица храмовника в этот момент... Но другие могли догадаться и не видя — и Элки яростно ткнула локтем в бок темноволосую воительницу — не потому что та была в чем-то виновата, а чтобы она передала тычок дальше — странно, но та сразу поняла и с размаху треснула нарушителя спокойствия по плечу. Тот тоже успел догадаться, что ляпнул лишнего и с опаской посмотрел на Стилфиста, а точнее — на голую спину вампирши, которая заслоняла его. - А зато у меня сразу две! - неожиданно храмовник показался из-за плеча рабыни и ответил не вызовом на бой, а дерзкой шуткой. Все разом выдохнули, кто-то даже рассмеялся... А вот Рин, напротив, приуныла. «Обманщик, господин... не две нас у вас, а гораздо больше!» - как будто мало было того, что она буквально делила постель с двумя соперницами, теперь с ними жил еще и ребенок от третьей — и это была не какая-то шлюшка, которую он увидел и отодрал, а женщина, с которой он поддерживал отношения задолго до того, как познакомился с Рин. Она не обижалась — старалась, по крайней мере, зная, что рабыне не пристало — но сказать, что она не ревнует, было бы ложью. Ревновала, безумно ревновала к Мифзуне и Сарье и немного даже к Элоизе... «Я у господина лучшая!» — лишь этой мыслью она могла себя утешить, и титул старшей рабыни, некогда безразличный и даже тягостный, сильно помогал ей в этом. Кувшин успел уже опустеть, и она направилась к бочке с вином, чтобы вновь наполнить его, по дороге пройдя мимо господина и Сарьи... и тут он шлепнул ее по заднице. Волшебница остановилась и обернулась — да что уж там, многие обернулись на этот звук! — но он лишь без слов подмигнул ей, и она смиренно улыбнулась в ответ. Господин хотел убедиться, что она не расстроилась — хоть его поддержка и выражалась в таких бесстыдных действиях. Конечно, она знала, что он не станет относиться к ней иначе из-за того, что она эльфийка — и знала, что должна благодарить богов за такого хозяина. А женитьба — пустая условность... Он ведь и так трахает ее по три раза в день, а иногда и чаще — а вот Элоизу ее муж имел всего по два раза в неделю и любовниц все равно приводил — так зачем такое нужно?! Смутившись от собственных бесстыдных мыслей, Рин перевела взгляд на вампиршу — та усмехнулась и показала жестом, как берет за щеку — видимо, предлагая ей вернуться под стол и почистить за нею член... Волшебница решила ее проучить. - Господин, когда закончите трахать эту сучку, можете загнать ее под стол и заставить почистить, - она сказала это достаточно громко, и многие за столом могли ее слышать — что сильно увеличивало шансы на то, что Стилфист прислушается к ее совету. Весь смысл сегодняшнего мероприятия был в том, чтобы сообщить публике о новом положении Сарьи — а заодно и ее саму поставить на место. И что подходило для этого лучше, чем чистка члена, побывавшего в ее собственной заднице? Это было больше в стиле Артура, но Рин знала, что и сама вампирша с удовольствием подвергла бы ее такому же наказанию — потому не стала стесняться. И она почти ничем не рисковала, предлагая это, поскольку господин явно благоволил ей сегодня — вот он, между прочим, ничего не сказал ей о том, что она самовольно разделась — а значит, его все устраивало в ее поведении. - Так и будет, - громко объявил рыцарь — как и ожидалось, идея ему понравилась. И он не стал сразу отправлять вампиршу сосать, как мог бы сделать менее опытный рабовладелец, а просто уведомил ее, что как только он кончит ей в задницу, ее ждет унижение еще большее. Рин получила возможность полюбоваться выражением смятения на лице соперницы... но лишь на миг — затем та взяла себя в руки и приняла правила игры. - Слушаюсь, господин! - провозгласила она вдвое громче, чем храмовник до этого. - Ваша рабыня Сарья будет скакать на вашем члене, пока вы не кончите, а затем возьмет его в рот прямо из своей грязной задницы! Пуританки за столом недовольно скривились, многие же мужчины, напротив, удовлетворенно закивали — а Клаус, сидевший слишком далеко, чтобы слышать начало разговора, но рассылавший последнее объявление, поманил из-под стола Сильвию, явно намереваясь подвергнуть ее тому же испытанию... Рабыня лишь один раз вздохнула — да, ее новый господин был тем еще хвастуном и любил выставлять напоказ что ее, что Лессен до этого (впрочем, он не превзошел в этом деле Стилфиста, так что всегда мог сказать, что учится у великих людей) — но для нее, опытной шлюхи, в этом тоже не было ничего нового, потому она быстро смирилась и выбралась наверх. - Господин, - вопросила она, усаживаясь поудобнее, пока соседи Клауса восхищались ее фигурой и еще более — ее безотказностью. Одно дело сказочная эльфийка или вампирша, и другое — узнать, что такие покладистые бабы живут среди простых смертных. Ну а Сильвия умела работать на публику ничуть не хуже Сарьи — она-то ведь буквально себе на жизнь этим зарабатывала. - Если смогу удовлетворить вас быстрее, чем Сарья командира, вы меня наградите? - Нет, - ефрейтор быстро поставил зарвавшуюся шлюху на место. - Но если не сумеешь, отсосешь у всего взвода. - Рин, а ты иди дальше гостей угощай, - храмовник тем временем проинструктировал свою рабыню, решив, что веселья с нее достаточно. - Все их замечания выслушивай со смирением. - Разумеется, господин, - спокойно отвечала волшебница. - Я хотела наполнить кувшин. - Ну так чего встала тогда? «Жду, пока вы меня шлепнете...» - Рин не стала произносить этого вслух, тем более что до исполнения ее желания оставалось лишь полмгновения... Вот, теперь все идеально — первый шлепок, чтобы остановить, второй, чтобы отослать. Набрав из бочки вина, она обнаружила, что Элки и незнакомый рыцарь успели уже осушить свои кубки и снова хотели добавки... Можно было, конечно, проигнорировать их и пойти вдоль другой стороны стола, но строгая воительница махнула, подзывая ее, и рабыня не посмела ослушаться. Пришлось вновь терпеливо улыбаться, разливая вино под парой презрительных взглядов — весьма довольных, однако, тем фактом, что повторно заставили ее прислуживать... Между тем праздник продолжался. Неожиданно для всех поднялся лейтенант Кристен и объявил, что следующей будет выступать его рабыня. Освободившееся место у шеста заняла юная эльфийка, облаченная в сапоги до колен, заставлявшие ее выглядеть повыше, и темное-синее белье, очень похожее на то, что она носила в день, когда впервые предстала перед своим будущим господином — тот, оказывается, запомнил и оценил потенциал девушки уже тогда... Она совершенно правильно понимала, что кружева темных оттенков придают ее телу зрелости — и факт, что она вообще задавалась такой целью, еще будучи свободной, поведал Кристену о задатках, коих даже сама Кея в себе не осознавала. Черный цвет был бы здесь слишком вульгарен — в нем она казалась бы малолеткой, рядящейся под шлюху, а вот синий указывал будто бы на скрытую изюминку, которой там могло и не быть — но строгий лейтенант надрессировал ее отплясывать так решительно, что догадаться об этом было уже очень сложно. Разумеется, начинающая танцовщица не могла и близко сравниться с Сарьей — не хватало ни опыта, ни ловкости, ни внешних данных — и новые люди, видевшие ее в первый раз, ограничились сдержанными кивками. Однако те, кто имел возможность наблюдать Кею в этом же зале на аукционе, проходившем всего неделю назад, рукоплескали — не ее танцу, но работе Кристена. Прогресс был налицо — с трудом получалось поверить, что это одна и та же девушка, и даже Рин, наблюдая за бывшей ученицей, поражалась... Кея не стремилась впечатлить акробатическими трюками или захватывающими разворотами — танец, которому обучил ее лейтенант, имел целью показать старательную проститутку, не первоклассную, но готовую в любой момент приступить к исполнению обязанностей. Движения были простыми, но точными — результат несомненно тяжелых тренировок, следы которых можно было заметить на теле юной эльфийки, взглянув поближе... О многом говорила даже просто ее готовность делать то, что она делала сейчас, и полное отсутствие смущения на лице. Этой девочке доходчиво объяснили, какова ее единственная цель в жизни и что будет, если она не справится. Ну а Кристен окупил свои вложения — если бы он захотел, то прямо сейчас мог бы перепродать Кею за сумму, даже слегка большую шести золотых, которые он отдал за нее тогда. Но он не собирался останавливаться на достигнутом. Когда молодая волшебница полностью обнажилась и показала все заученные движения, он вышел из-за стола и отдал ей следующий приказ: - Раком, рабыня! - эльфийка побледнела, но уже в следующий миг повернулась и нагнулась, обхватив руками шест и очень профессионально расставив ноги. Теперь ее готовность оказывать услуги была уже не просто блефом — и Кристен, подойдя, затолкал член ей в киску. Девушка стонала, но даже эти стоны были очень дисциплинированными — никаких намеков на слезы или мольбы о пощаде. Рин, что краем глаза наблюдала за происходящим, продолжая наполнять кружки, вздохнула — ну вот, и эта девочка стала наконец полноценной рабыней... Это открытие даже не расстраивало старшую волшебницу — скорее она радовалась, что кривые пути судьбы не завели Кею на плаху или в стойло с зомби (от чего они обе, кстати, были недалеки) — теперь оставалось надеяться, что ее старания растопят суровое сердце Кристена, и он не продаст ее и не откроет новый бордель с ней в качестве проститутки, а просто будет владеть ею до конца жизни — то же, чего Рин желала всем своим бывшим подчиненным и самой себе. У нее, однако, редко находилось время на беспокойство о Кее — не было его и сейчас. Раз за разом наполняя и опустошая кувшин, голозадая «официантка» постепенно переместилась в центральный сегмент стола, где сидели младшие чины. Здесь было уже не так строго, но бдительность стоило соблюдать уже по другим причинам — многие из гостей не стеснялись шлепать и щупать эльфийку за попку — и не только. Рин могла понять желания солдат — в конце концов, к ним снизошла первоклассная командирская рабыня — и уже не считала эти домогательства знаком того, что любой из них может свободно овладеть ею, как раньше — теперь это были для нее просто комплименты и она была готова принимать их с улыбкой, пока люди не выходили за определенные рамки. - Пальчик уберите... - вежливо попросила она сержанта Маттерса, когда тот не ограничился простым шлепком по срамному месту и решил изучить ее дырки более тщательно... Когда-то он имел возможность трахать ее туда и сюда, как и многие другие за этим столом — и Рин без колебаний отдалась бы им вновь, будь на то воля господина — но сейчас у нее были другие приказы, и их она готова была исполнить с ничуть не меньшим удовольствием: - Мои дырки — собственность господина, - у нее самой перехватило дыхание от того, как восхитительно прозвучали эти слова. Сержант руку убрал, но не слишком смутился — все-таки Стилфист сидел достаточно далеко от них и, кажется, был полностью поглощен изнасилованием своей более развратной рабыни. Вампирша восседала теперь лицом к публике с языком высунутым изо рта и выглядела, как наказанная девственница... - Просто хотел проверить, далеко ли до тебя моей Эссе, - беззаботно сообщил Маттерс, убедившись, что ему ничего не угрожает. - Далеко, - просто ответила Рин. - А вот и нет! Ее как-то раз поимел зомби с членом вдвое больше человеческого, так что дырки у нее о-го-го! - сержант вступился за «честь» своей рабыни — а отсутствие ее самой за столом позволяло ему смело заявлять что угодно... впрочем, ему не больно-то кто верил — растраханные дырки Рин были прямо здесь, перед глазами, и даже не щупая, было нетрудно убедиться в качестве их подготовки... Порядочной женщине стоило бы стыдиться такого, но волшебница знала, что ее господину все подходит — и лишь хитренько улыбалась, предвкушая момент, когда вся эта глубина вновь будет полностью заполнена его большим членом. Тут ей на глаза попался Луканий — он сел сегодня подальше от начальства, потому как с ним была Мелони и он стыдился пользовать ее при преподобной и дамах, так что готов был даже отказаться от почетного места — но не от своего желания предаваться разврату с любой рабыней. Рыжеволосая проказница сидела под столом и старательно трудилась — время от времени сквайр спускал ей всякие вкусности, но основным блюдом в сегодняшнем меню эльфийки был его половой орган... Рин вспомнила себя на этой стадии отношений с господином — свой первый подстольный минет (кстати, тогда ее застукал именно Луканий) и то, как впервые делала это прилюдно, и как Стилфист тоже кормил ее с рук, и как она гордилась тогда местом у его ног — и решила не мешать голубкам. Но в этот момент они сами ее заметили. Мелони покраснела до кончиков ушей, но сосать не прекратила — а юноша смерил грозовую волшебницу взглядом и неожиданно потребовал: - Садись, - он явно стал намного смелее с их первой встречи — и теперь требовал, чтобы она присела к нему на коленки... Отказываться не имело смысла — Рин могла лишь представить, насколько глупо будет выглядеть, если побежит через весь зал к Стилфисту спрашивать, позволено ли ей исполнить этот приказ — и поскольку она не верила (как не поверил бы и храмовник), что Луканий сделает с ней что-то в самом деле непристойное, то решила потерпеть. Ее обнаженные бедра коснулись его бедра — она села боком, сжав коленки, словно благородная девица в седле — и в следующий миг рука юноши легла ей на талию. «Боги, он издевается...» - Рин помнила все свои обиды от этого мальчишки — и как он смущал ее в первые дни ее рабства, заставая в самых пикантных ситуациях, и как приказал Сильвии ее наказать, и как запрещал Мелони с нею общаться — а в последний раз и вовсе требовал прицепить ей на киску те проклятые сережки! И вот теперь он просто решил ее облапать — и ведь Мелони смотрела на них из-под стола с разгорающейся ревностью в глазах... он что, хочет окончательно рассорить их таким вот дешевым способом? - Чем эта шлюха может служить вам, господин? - чтобы как-то перехватить контроль над ситуацией, она перешла в наступление — повернулась к сквайру лицом и сунула свои сиськи буквально ему под нос. Коли кишка не тонка, пусть скажет, чего хочет! - Смотри, - неожиданно он просто ткнул пальцем вниз. Оказывается, Мелони, продолжая сверлить бывшую начальницу свирепым взглядом, вновь заглотила хозяйский член — явно собираясь отбить своего господина у «соперницы». А тот не просто указал на это Рин, но и не постыдился спросить ее мнения: - Скажи, что думаешь о своей ученице? Старшая волшебница закусила губу. Все-таки он смог причинить ей боль, пусть и необычным способом... Да, ей все еще неприятно было наблюдать эти развратные техники в исполнении этих девочек — да еще и с такого расстояния. Мелони умудрилась принять половой орган целиком, сомкнув губки на самом основании — и прямо сейчас у нее было лицо шлюхи, какого Рин никогда не ожидала у нее увидеть... И Кея, конечно же, имела точно такое же, когда обслуживала лейтенанта Кристена — причем ей наверняка приходилось совершать вещи даже еще более бесстыдные, чем глубокий минет. - Все мы шлюхи, - но пусть Рин в самом деле больно было признавать этот очевидный факт, она уже достаточно поднаторела в искусстве лести, чтобы звучать совершенно естественно и бесстыдно. Раз уж Луканий хочет получить от нее признание, она скажет ему всю правду: - А ваша еще и хулиганка. Если вам нравится, то все хорошо, но если будет плохо вам угождать — я ее накажу. В этом ответе, совершенно корректном, содержалось и прямое предупреждение для Мелони: больше подставлять задницу за ее проказы Рин не собиралась. И сразу же младшая волшебница преобразилась — ее взгляд из сердитого стал испуганным, и она быстро-быстро заскользила губами по стволу, демонстрируя свое стремление «угождать». Старшая рабыня деловито кивнула, как будто именно такую реакцию и желала увидеть (на самом деле она хотела убраться как можно дальше и не видеть этого) — а затем, о чудо, Луканий ее отпустил. Похоже, для него было достаточно и одной запуганной эльфийки. - Все слышала? - наигранно-сурово спросил он у сосущей рабыни. - Будешь плохо угождать — сдам тебя ей. Та испуганно кивнула, а затем наоборот замотала головой из стороны в сторону — как будто попадание в руки бывшей наставницы было какой-то ужасной карой. Тут Рин стало просто-напросто обидно. - Господин Луканий, - произнесла она, поднимаясь с колен сквайра. - Я уверена, вы взяли вашу рабыню сюда, чтобы преподать ей хороший урок. Возможно, ее место у шеста, рядом с Кеей, или вы желаете наказать ее так же, как мой господин наказывает Сарью? Знаю, вы жалеете ее, но только строгостью вы сможете воспитать себе рабыню, соответствующую вашим вкусам. - Согласен, - кивнул юноша. - Мелони, не желаешь вылезти и посмотреть, как работают другие? - Нет! - испуганно пискнула девушка. - Простите меня, господин, я буду хорошо угождать... - Рин за спиной у сквайра дала ей подсказку, помассировав ладонями сиськи, и та радостно предложила: - Позвольте я поласкаю вас грудью! Оставалось надеяться, что у этих двоих все будет хорошо. С высоты своего опыта грозовая волшебница могла догадаться, что произошло — Мелони сама попросилась на пир, чтобы не подпускать к Луканию других шлюх, а он, как истинный ученик своего учителя, забавлялся над ее ревностью к огромному ее ужасу... Рин легко могла представить на ее месте себя, такую же наивную дуру, что даже Сарью собиралась поджарить, вместо того чтобы просто впустить ее в хозяйскую постель и одолеть в честном бою. Мелони только предстояло освоить все эти премудрости — сейчас она даже не понимала толком, кто ей друг, а кто враг — но для начала ей не помешало бы научиться использовать два своих главных «преимущества». У Рин вот была куча идей, как она могла бы угодить своему хозяину, будь у нее такие же... конечно, преподносить все ответы на блюдечке той, кто не осознавала, сколь щедро она одарена природой и судьбой, старшая рабыня не собиралась. Она рассеянно шла вдоль стола, выискивая, где еще требуются ее услуги, как вдруг ее дернули за ухо. Господин! Она так задумалась, отчитывая в своем воображении Мелони, что не заметила, как он подошел... Разумеется, она сразу же упала к его ногам — но он лишь вновь потянул ее за ухо. Сарья следовала за храмовником, ведомая на поводке, как приличная рабыня, а ей достался этот постыдный способ транспортировки — справедливая кара за ее невнимательность — и именно таким образом она была выведена из зала. - Нам пора, - объявил Стилфист, жестом призывая Кристена последовать за ним. Тот понятливо кивнул, в свою очередь взял свою рабыню за ухо и повел к выходу. Почетное место у шеста не осталось пустым надолго — людям хотелось еще шоу, и находчивый Клаус приказал Сильвии станцевать. Та отнекивалась, говоря, что не в форме, но за свои рассуждения получила лишь ускоряющего пинка, после чего быстро заняла указанное место. Она была намного опытней и Кеи, и Сарьи и даже будучи «не в форме» из-за только что свершившегося над ее задницей надругательства, могла показать многое — и сорвала в итоге заслуженные овации. Словом, веселье не закончилось, а продолжалось далеко за полночь — и Карен с Ритой, шнырявшие вокруг столов в поисках мужчин, которым было бы уже невмоготу терпеть, заработали немало серебра. Но у храмовника были на этот вечер другие планы — а у его рабынь уже уши стояли торчком от нетерпения... Они проследовали за Кристеном и Кеей в их комнату, которая походила больше не на жилище, а на камеру пыток. Рин уже бывала у лейтенанта в его покоях в замке Райен и могла лишь отметить, что его «арсенал» с тех пор заметно пополнился — наверняка благодаря запасам покойного мужа Элоизы — ну а Сарья, увидавшая такое в первый раз, удивленно присвистнула. Здесь были колодки нескольких типов, кольца для подвешивания, разом вызвавшие у обеих гостий неприятные воспоминания, деревянный конь и самая настоящая дыба... - Разрешите наказать ваших рабынь, сэр? - отчеканил хозяин комнаты, и у эльфиек перехватило дыхание. - Работай, лейтенант, - невозмутимо отвечал храмовник. - Они в твоей комнате. - На корточки села. Ноги раздвинула. Руки вверх! - Кристен начал с Сарьи — используя ее волосы в качестве рукояти, подвел к шесту и заставил сесть, прислонившись к нему спиной. Дрессированная Кея, уже знавшая вкусы хозяина, самостоятельно приняла необходимую позу у другого шеста — широко раздвинула коленки в стороны, выпятила грудь, а руки подняла над головой, соединив запястьями внутрь, так что в итоге лейтенант просто указал вампирше на нее: - Как она делай! На кончики носков поднимись, пятку к пятке! Когда, наконец, стойка шлюхопринцессы его устроила, она была зафиксирована — кандалы на цепи, свисавшей с потолка, были защелкнуты на ее запястьях, а конский хвост намотан на шест и завязан в узел как естественная веревка. После этого мучитель перешел к Рин — догадливая волшебница уже нашла себе шест (их было здесь столько, что хватило бы на всех рабынь в замке) — и постаралась встать, как те двое. Но Кристен не был бы собой, если бы согласился просто принять ее капитуляцию. - Нет, а ты «березку» сделай, - потребовал он. - Ляг на спину, упрись локтями в пол и задирай ноги! - Я не смогу, господин... - Рин знать не знала о таком издевательстве — к тому же догадывалась, что ее снова хотя подвесить к потолку за ноги. Так и вышло — и ее содействие Кристену не потребовалось. Задрав ее ноги кверху, он отшлепал неумелую рабыню по заднице, а затем заключил в кандалы. Хуже всего — она оказалась лицом к лицу с Сарьей — их глаза были на одном уровне и носы почти соприкасались. Все почти как в прошлый раз... - А ты чего встала? - тем временем Кристен добрался и до своей рабыни. Разумеется, ее старания пропали даром. - Твоя очередь первая. - Да, господин... - промямлила Кея, поднимаясь на ноги. В ответ он схватил ее за затылок и швырнул на колоду: здесь были довольно необычные колодки, у которых помимо отверстий для рук и шеи жертвы имелась колода с пазами для фиксации бедер — узница становилась как бы на четвереньки и упиралась в нее животом, коленями в пол, а то, что посередине, стягивалось ремнями. Все это позволяло обеспечить неподвижность задницы для особенно тяжких наказаний — по сравнению с обычными столбиками, где фиксировались только запястья, шея и иногда щиколотки, так что недобросовестная рабыня могла во время порки уклоняться от ударов — хотя эти попытки выглядели забавно, и потому обычно им не препятствовали. Но сейчас у них был другой случай. Попка юной волшебницы торчала кверху, полностью беззащитная перед грядущими испытаниями... Для начала Кристен вытащил из штанов ремень и просто выпорол ее. Кея отвечала на удары короткими выкриками, но не рыдала и не просила пощады — от этих двух привычек ее отучили куда более жестокими методами, чем обычная порка. Может быть, она и плакала, но делала это беззвучно, а лица ее никто не видел. В сущности, Сарья не могла видеть процесс экзекуции вообще, ибо была поставлена спиной к колодкам, а Рин, висевшая лицом в обратную сторону, могла видеть столько, сколько не закрывала ей физиономия вампирши. Но даже от одних звуков хлопающего по ягодицам ремня их собственные задницы нервно дергались... Но самое болезненное и одновременно интересное было только впереди. Перед тем, как начать порку, Кристен положил на жаровню клеймо — причем жаровня эта стояла перед носом у Кеи, так что та могла видеть и даже обонять раскаленный металл, предвкушая свою участь. - Что должна сказать? - спросил лейтенант, беря жуткое орудие в руки. Бедная эльфийка попыталась заставить свои губы шевелиться, но не смогла — они онемели от ужаса. - Что, язык проглотила? - Кристен еще раз хлестнул ее ремнем. - Говори! Со стороны головы закованной рабыни донесся лишь бессвязный скулеж. Раздраженно вздохнув, мучитель решил пропустить этот этап и просто впечатал раскаленный знак в правую ягодицу девушки. Специально он так все рассчитал или нет, но именно эту часть тела ее ученицы Рин было неплохо видно — и конечно она могла слышать истошный вопль Кеи, в ответ на который в городе даже начали лаять собаки... - Смотрите-ка, сразу голос прорезался, - издевательски заметил Кристен. - Ничего не хочешь сказать, рабыня? - Ппп...проссссс...тттттите... - теперь Кея рыдала уже в голос, между судорогами пытаясь пропихнуть слова. - Вообще-то, ты благодарить должна за то, что тебя, бесхозную рабыню, взяли с улицы и сделали законной собственностью. Еще и заплатили шесть золотых за твою тощую задницу! Должно быть, он шлепнул девушку по только что обретенному клейму, ибо та снова завизжала. Так или иначе, следующее слово было выкрикнуто уже без каких-либо препинаний: - Спасибо! - Ну что, теперь обновим твою попку? - Кристен вытащил член и поднес его к задней дырочке эльфийки. Разумеется, с ним это могло быть только так — анальное изнасилование сразу же после клеймения. Бедной Кее и впрямь достался непростой хозяин... А между тем в комнате находились две бесстыдные шлюхи, которые только мечтали о том, чтобы их отодрали в задницы, а о клейме умоляли, как о великой чести. У Рин эти желания сейчас заглушались жалостью к Кее — хотя еще утром она упрашивала господина громче всех и пустила в ход все свои оральные навыки, чтобы он наконец позволил ей получить клеймо. Сарья же и сейчас не могла дождаться, и вопли юной эльфийки лишь подстегивали ее нетерпение. - Ну что там, интересно? - ей хватило бесстыдства спросить это у Рин, которая едва не плакала, наблюдая за бьющейся в агонии ученицей. - Скоро сама узнаешь, - вместо рабыни ей ответил храмовник. - Господин, а меня тоже будут пороть? - поинтересовалась вампирша — впрочем, без особого страха. - На напоротую клеймо лучше липнет, - объявил Кристен. Он решил, что для начала его рабыня неплохо наказана — в конце концов, она того и гляди должна была лишиться чувств — ослабив ремни, он освободил ее из колодок и поднял на ноги. - Иди в постель и жди меня. - Я следующая! - объявила Сарья, и поскольку никаких возражений не последовало, лейтенант начал отсоединять ее от цепи, пока Кея, хромая, поплелась в сторону кровати... Она улеглась в итоге, задрав ноги и удерживая их руками за щиколотки. Рабыни Стилфиста предпочитали встречать господина на коленях или стоя раком, если было уж совсем невмоготу — но Сарья, увидев такую вариацию приветственной позы, не смогла пройти мимо: - Хотите, я буду встречать вас так же, господин? - Конечно, хочу, - не таясь объявил храмовник. - Кстати, а где ты одежку свою потеряла? - В зале возле шеста... - в отличие от благоразумной Кеи, которая подобрала свое белье и несла его в руках, оставив у входа в комнату рядом со стойкой для оружия, вампирша бросила все там же, где разделась, включая и туфли. Она привыкла иметь богатый гардероб — и еще не привыкла к тому, что трусы на ней были теперь собственностью ее хозяина, причем более ценной, чем задница, которую они покрывали... - Считай, что у тебя ее и не было. Новую будешь зарабатывать. - Поняла, господин, - отвечала Сарья — все еще без особого сожаления. Позади нее тихо вздохнула Рин — в отличие от принцессы, у которой был полный гардероб нарядов и которая могла надеяться, что после «отработки» ей позволят что-то из этого носить, она рисковала снова остаться с одной сеточкой — а за новые трусы ей придется целовать задницу Вивиан, и не исключено, что в буквальном смысле слова... - Рин, твое где? - храмовник услышал вздох и сразу же обратил внимание на нее. - Осталось под столом... - обреченно объявила рабыня. - То же, что и Сарья. За день идеального обслуживания будете получать по одному предмету на двоих. Глядишь, за недельку и оденетесь. Рин вздохнула еще раз. Оптимизм господина она не разделяла — «идеальное обслуживание» в контексте этого наказания означало, что безупречной должна быть не только ее служба, но и Сарьи — и вполне возможно, что и Элоизы тоже — какая тут неделя?! Дай боги не придется до зимы без трусов ходить! Теперь, когда вампиршу увели, ничего не закрывало ей обзор — и она могла видеть, как один удар ремня за другим ложится на задницу принцессы... В отличие от розг и плетей, наказание ремнем не оставляло глубоких шрамов — а умелый Кристен мог бить так, чтобы не осталось и синяков — но зато эта «щадящая» порка могла длиться очень долго. Сарья сперва терпела удары без единого писка, но затем начала подвывать — то ли от боли, то ли просто чтобы показать, что чувствует себя наказанной. Поделом ей, конечно, но у Рин уже свербило в заду от одного наблюдения... Она перевела взгляд на господина и увидела, что тот тоже смотрит на нее, а не на Сарью. Обрадованная, она уперлась язычком в щеку изнутри, повторяя бесстыдный жест, который видела от вампирши на пиру — и он, усмехнувшись, подошел и вытащил из штанов член. Волшебница радостно принялась сосать — чем висеть вниз головой без дела, лучше угодить господину — кто знает, вдруг им зачтут сегодняшний день за первую часть «отработки»? А если не зачтут, то и черт с ним — она просто любила это дело... Где-то посередине минета она услышала вопль Сарьи — и поняла, что свершилось наконец. Кристен не стал трахать вампиршу в задницу и просто отпер колодки, а сам пошел за последней жертвой... Как бы той ни хотелось закончить, ее мнения никто не спрашивал — кандалы на ногах разомкнули, и она бухнулась на пол, после чего ее протащили за волосы и доставили к колоде, с которой как раз поднималась постепенно приходившая в себя Сарья. - Удачи тебе, - та даже нашла силы усмехнуться и игриво шлепнула соперницу точно по правой ягодице. Но в этот миг рука подошедшего сзади храмовника легла на ее собственную клейменую задницу... Зажмурившись, принцесса тихонько застонала. Ей не хотелось бы разделить участь замученной Кеи, но она была слишком профессиональна, чтобы упускать такую возможность — и сразу же преклонила колени, пытаясь присосаться к хозяйскому члену: - Господин, позвольте мне поблагодарить вас за то, что взяли меня, бесхозную сучку, с улицы и сделали вашей законной собственностью... - Давай отойдем и не будем мешать Кристену, - Стилфист взял ее за плечи и отвел в сторону, но запрета продолжать она не услышала — и быстро сформулировала новое предложение: - Давайте я встану к шесту так же, как стояла — прикуйте меня за руки и трахните в рот. - храмовник усмехнулся, увидев, как быстро она освоила эту новую позу для наказаний... Причиной такой старательности наверняка было желание хитрой кровососки защитить свою задницу — но он был не так жесток, как Кристен, и ограничился лишь ехидным комментарием: - Вижу, ты полюбила сосать. Совсем как Рин становишься... - Я всегда любила сосать — это вы предпочитали трахать меня в задницу... поделом мне, конечно, но не забывайте, что мой ротик всегда к вашим услугам. Это Рин сосала? - увидев на возбужденном члене следы чужой слюны, вампирша снисходительно хмыкнула. - Позвольте мне отработать за себя и за эту неумеху! Пока Сарья «доделывала» за нее минет, грозовая волшебница оказалась выпорота. Но то ли она так привыкла к наказаниям, то ли Кристен любил ее больше, чем Кею и Сарью — все закончилось быстрее, чем она успела начать молить о пощаде и даже быстрее, чем она сама хотела бы. Внутри у эльфийки все похолодело, как она увидела, как клеймо, нагревавшееся в жаровне перед колодками, пришло в движение и исчезло из ее поля зрения... «Уже?!» - испуганно подумала она. - Что должна сказать? - донесся сзади голос лейтенанта. Рин понятия не имела, что надо говорить — она слишком увлеклась отсосом и хоть убей не помнила, как ответила на этот вопрос Сарья и отвечала ли она вообще... Но лежать и молчать, как Кея, точно не было правильным вариантом — потому она пустила в ход богатую рабскую фантазию: - Смиренно молю о чести быть отмеченной как собственность моего господина! - Ну хоть одна нормальная рабыня, - прокомментировал Кристен. - Она у вас отлично воспитана, сэр! - Я знаю, - ответил Стилфист — судя по голосу, стоявший прямо позади нее. У Рин, несмотря на страх, ушки затрепетали от радости — а в следующее мгновение могучая рука легла ей на поясницу, прижимая к колоде. Не Кристена, а господина — эту хватку, которой она так привыкла подчиняться, она узнала бы где угодно... и затем наступила боль. Что-то ужасное разрывало ее правую ягодицу, словно собиралось пройти насквозь. Волшебница мигом вспомнила сарьин утюг и запоздало осознала, что он и близко не был так нагрет — а больше в ее жизни не было таких страшных пыток. Порки, анальный секс, даже вампирские издевательства — все было детской игрой... «Нужно поблагодарить господина за то, что до сих пор был так добр ко мне» — эта мысль промелькнула у нее в голове прежде, чем все закончилось и она услышала голос Сарьи: - Можешь уже не орать. Чего разревелась? - вампирша шлепнула ее, но по другой ягодице — садистка садисткой, но даже у нее была какая-то совесть. - Простите... - сквозь слезы отвечала волшебница. - Благодарю за честь быть отмеченной вашим клеймом, господин... - Чего ты бубнишь? - Сарья, похоже, решила взять на себя роль палача. Неплохо, знать, пососала, раз господин ей позволял. - Четче говори! - Благодарю за честь быть отмеченной вашим клеймом, господин! - Рин быстро нашла способ ей отомстить: - Прошу, трахните меня в мою клейменую задницу! Вампирша возмущенно выдохнула — она не ожидала, что ее соперница пойдет на такое самоистязание, лишь чтобы показать свое превосходство над ней — но теперь получалось, что это она, Сарья, единственная здесь негодная рабыня, которая побоялась предложить господину свою попку! Она с мольбой воззрилась на Стилфиста, попутно просчитывая, не следует ли ей прямо сейчас улечься поверх Рин... - Ты серьезно? - храмовник, однако, лишь коснулся свежего клейма волшебницы ладонью — и та сразу же закричала. - Мы не хотим обрушить замок твоими воплями. - Благодари господина за милосердие! - сердито, но с облегчением прошипела Сарья, награждая соперницу шлепком теперь уже по правильной половине задницы. Вопль и в самом деле получился такой, что мог повредить стенам. - Кстати, а что за клеймо? - тут внимание вампирши привлек сам рисунок. - У девчонок, вроде, другие. - Гора, в которую ударила молния — это наш родовой герб, - объяснил Стилфист. - Я его обычно не использую, но не рисовать же у вас на задницах символ Святого Максимуса! - У этой другой, - Сарья в миг слетала до кровати, где все еще лежала, задрав попку кверху, Кея, и проверила. - А у меня какой? Она завертелась, но разглядеть отметину у себя на заду было не так просто. Храмовник рассмеялся. - У остальных — знак Синей Розы. Мой герб — только у вас с Рин. - Спасибо, господин! - вампирша от восторга бросилась ему на шею — а закованная волшебница пожалела, что не может поступить так же. - Как вашим рабыням благодарить вас за столь великую честь, господин? - спросила она, но ее слова потонули в радостных придыханиях Сарьи. - Я думаю, сегодня ночью вы должны драть нас до потери памяти, - возбужденно прошептала та. - А рты заткните кляпами. - Я же говорил, что сегодня иду дежурить на стену... А вам свои задницы как раз стоит поберечь пару дней. - Возьмите меня с собой! - немедленно потребовала вампирша. Тем временем Рин, наконец-то освобожденная из колодок, преклонила колени перед господином. В отличие от бесстыдницы-принцессы, она приняла правильную позу, выражающую благодарность и покорность... Она-то как раз помнила, что Стилфист собирается оставить их сегодня — он был слишком справедливым командиром и считал необходимым включать себя в график ночных дежурств, вместо того чтобы переложить все на заместителей. Когда-то и сама Рин была такой же — и теперь не смела молить его остаться, хотя отчаянно желала этого. Потому все, что она могла — повторить слова Сарьи в смиренной позе и смиренным голосом: - Возьмите вашу рабыню с собой, господин! - И ты туда же? - храмовник щелкнул ее по лбу, однако это не заставило волшебницу отказаться от своей затеи: наоборот, она распростерлась на полу, касаясь лбом его сапог и обхватила руками правую ногу, словно собиралась не пустить одного... Рыцарь начал понемногу терять терпение: - Я сказал вам беречь свои задницы. Это приказ. - Слушаемся, господин, - покорно отвечала Рин, но то была лишь притворная уступка. - Тогда мы будем сосать. Прикажите вашим рабыням обслуживать вас до самого утра! - Да, господин! - Сарья, проникшись важностью момента, разжала объятия и преклонила колени рядом с волшебницей — от ее внимания не ускользнуло и то, что в новой просьбе Рин фигурируют уже «рабыни» — с такой формулировкой она могла искренне согласиться. - Как еще мы сможем отметить этот важный для нас день, если не служа вам? Заставьте нас делать это нагишом перед всеми вашими солдатами, чтобы они видели наши клейменые задницы! - Мы можем еще танцевать! - напомнила Рин. - Разве не для того вы нас заклеймили, чтобы любоваться? - подхватила вампирша. - Что, сразу обеих? - вздохнул храмовник, видя, как они наперебой умоляют его, поддакивая друг другу, словно лучшие подруги — нет, родные сестры — послушная, но развратная старшая и дерзкая бесстыдница младшая. - Да! - практически хором отвечали они, а затем так же синхронно разинули ротики, выражая свою готовность. В сарьином были еще видны следы недавнего отсоса, а Рин маловато работала сегодня — и потому разинула свой гораздо шире... - Черт с ним, - махнул рукой рыцарь. - Но учите — там будет леди Мелисса, и она вас проклянет.***
Благодаря тому, что Стилфист согласился возглавить караулы сегодня, его коллеги-командиры имели возможность пить всю ночь напролет — и это было лишь справедливо, ведь до того сам храмовник отсутствовал два дня, шатаясь невесть где, а они добросовестно защищали крепость. Тем же, кто знал или догадывался, к кому он уходил, даже пьянка не казалась достаточной компенсацией — вот бы у каждого была сказочно могучая и притом безнадежно влюбленная в него рабыня-нека, с которой можно было бы сбегать в Пустоши на тайные свидания! К сожалению, ни у Элки, ни у Беллы, ни у Бренона таких рабынь не было — и если к услугам наемника были, по крайней мере, проститутки, то дамам приходилось прикладывать порой довольно серьезные усилия, чтобы приятно провести время. Казалось бы, когда ты сильная, известная, богатая и в общем-то не старая еще командирша наемников, тебе достаточно просто ткнуть пальцем в любого солдата и сказать «пошли со мной». В принципе, это работало в большинстве случаев — но обществом женское блядство не одобрялось, и если походы командира-мужчины по борделям никого не волновали, то про командиршу, заваливающую подчиненных, пошли бы рано или поздно неприятные слухи... Да и сами воительницы, воспитанные преимущественно в благородных семьях, были приучены ценить себя дороже и до потрахушек с солдатами не опускались — даже если спокойно относились к потере чести в принципе. Лейтенантки из простолюдинов могли еще пойти в разнос, выпив лишнего, но благородные капитанши держались до последнего... но трахаться-то и им хотелось! В данном случае их было таких двое — и если Элки задала себе высокие стандарты, решив, что сделает это только со Стилфистом и только когда он перестанет окружать себя шлюхами — то есть, скорее всего, никогда — то у Беллы планка была слегка пониже, но сегодня и она билась об потолок. За столом просто не было мужиков, подходящих ей по статусу! Спать с собственным заместителем — последнее дело, к тому же тот был женат — а в отряде Элки вице-командиром была баба. Стилфист ушел с двумя красотками — там ловить было нечего. Где-то до середины вечеринки она возлагала большие надежды на сэра Роберта — родственника, но достаточно дальнего и незаконнорожденного к тому же, так что на это можно было закрыть глаза. Он был сегодня один, и его рабыня была, по слухам, беременна — чем не повод развлечься со свободной и привлекательной капитаншей? Портило все лишь присутствие Элки — с нее сталось бы заставить их потом сочетаться браком. Но где-то после четвертой кружки Беллу перестало останавливать и это — замуж так замуж, все лучше, чем мастурбировать! - Я пойду, - неожиданно объявил сэр Роберт. - Отвел мелкую на исповедь к матери Сильвестре — пора забирать, пока ее совсем не замучили. От такого предательства бедная капитанша едва не взвыла — а она ведь уже успела сделать ему пару намеков! Теперь Элки откровенно потешалась над ней — ну, или ей так казалось спьяну... Осмотревшись по сторонам, она не увидела решительно ничего интересного, за вычетом нескольких храмовников — да и те уже начинали расходиться. Выбирать теперь можно было только между Артуром и Бреноном — первый был посимпатичней, второй имел ранг капитана — и у обоих была совершенно жуткая репутация. И ладно бы просто похищали девушек и сажали на цепь — на такое приключение она даже готова была пойти... Но биография этих двоих была намного скучнее и мрачнее — оба сделали себе имя на привычке расчленять людей. Если точнее, то Бренон резал хвосты зверолюдям — у Беллы хвоста не было, и нек с оборотнями ей было совершенно не жаль, но при одной мысли об этом ее почему-то начинало подташнивать... Но зато эти двое не отказывались от ее общества и даже согласились проводить ее, когда она объявила, что не может идти сама. В итоге, так и не сумев сделать никакого выбора, захмелевшая воительница покинула зал на руках у них обоих... Но тут вдруг появилась Элки и настойчиво предложила Артуру предложить руку ей. Белла уставилась на кузину взглядом обиженной пьяницы — ты ж все равно не собираешься с ним трахаться, зачем тогда уводишь?! - Не обращайте на нее внимания, - посоветовала рыцарям относительно трезвая командирша. - Она как наберется, вечно к мужикам лезет. Утром ей будет стыдно, и она будет просить, чтоб вы не писали письмо ее маме... - Мегисса! - возмущенная воительница готова была наброситься на предательницу-сестру с кулаками, но лишь махнула рукой в воздухе, как потеряла равновесие и воткнулась прямо в грудь рослому Бренону. - Я не такая! - сообщила она заплетающимся языком. - Ну какой же мужик станет отказываться, когда баба сама лезет? - отвечал Косой, придерживая ее за плечо — спьяну его прикосновения казались даже мягкими. - Вы сегодня уже едва не дорассуждались, - сухо напомнила ему Элки, попутно дергая за локоть паладина, чтобы тот не вздумал отвечать на этот вопрос. В их компании все были жутко опасны, и если бы кто-то обиделся спьяну, то утром у них был бы труп, а то и парочка. - А, точно, - подтвердил Бренон — ему хватало духа вспоминать о той ситуации со смехом. - Думаешь, Стилфист вызвал бы меня за эту длинноухую? - Вы мне скажите, - пожала плечами Мелисса. - Насколько я слышала, к своей предыдущей любовнице он был очень привязан — и мог убить за нее любого. Он ведь даже карьеры лишился из-за нее... - Ну вот и я думал, что он до сих пор ее любит — а эта просто шлюха на замену. - Лучше об этом не рассуждать. Безопаснее, - с нажимом произнесла Элки. Она была совсем не уверена, что Рин для Стилфиста — всего лишь «шлюха на замену» — и в любом случае не понимала, зачем тому понадобилось заменять сбежавшую Мифзуну шлюхой-язычницей, если вокруг было полно приличных девушек, не только красивых, но даже и силой под стать ему... Видимо, ей и самой стоило рассуждать об этом поменьше. - Просто не провоцируйте людей, ладно? Нас и так слишком мало, чтобы еще друг друга резать. - А это? - осведомился Мясник, указывая на повисшую у него на шее Беллу. - Она меня тут сама провоцирует. - Давайте ее сюда, - предложила воительница, протягивая руку — но ее оттолкнула именно та, кого она собиралась забрать. - Че ты лезешь, Мегисса... - пробубнила она. - Сама не тгахаешся и дгугим не даешь! - Ладно, - лицо Элки окаменело. - Забирайте это животное и делайте с ней что хотите! И не ищи меня утром — я тебя не знаю. - Мегисса! Не згииись! - завыла Белла ей во след, но обиженная воительница решительно потопала прочь — и на пьяных ногах за ней было не угнаться. - А она, похоже, никогда не напивается, - усмехнулся Бренон. - Так в девках и ходит, что ль? Артур покачал головой — Элки была определенно права, советуя им поменьше разглагольствовать. Хорошо, что за нее саму никто не стал бы вызывать людей на бой. Но она могла делать это без посторонней помощи — и вопреки предположению Бренона, она была сейчас пьяна — так что ему очень повезло, уже второй раз за сегодняшний день, что она не расслышала его слов. Вопрос, долго ли сможет продолжаться это везение... - Сэр Артур, ну-ка предложи мне руку! - он собирался уже настоятельно посоветовать пьяному рыцарю держать язык за зубами — исключительно из лучших побуждений — но в этот момент его сцапали. И не кто-то, а сама мать Ева... Выпившая, естественно — она ведь тоже была на пиру. Паладин закатил глаза. Этого он боялся больше всего — причем не того, на что может быть способна нетрезвая боевая аббатиса, а того, что он сам мог сделать, если бы не сдержался... Но похоже, что матушка контролировала себя — и собиралась вдобавок контролировать его. Крепко схватив за локоть, она потащила его по коридору прочь от пьяных командиров. - Лучше оставить их одних, - тихо пояснила она. - Сэру Стефану немалых сил стоило сдержаться и сохранить мир в отряде — не для того, чтобы ты кого-нибудь прирезал. - Командир бы не поставил наше дело под угрозу из-за рабыни, - уверенно возразил Артур. Он тоже был пьян и ему тоже хотелось спорить — так что мать Ева, конечно, была права, уводя его подальше от потенциальных жертв. - Ты откуда знаешь? - фыркнула она в ответ на его заявление. - Ты у него исповедь принимал? Такие слова от той, кто на самом деле принимала у Стилфиста исповедь, могли значить много — гораздо больше, чем паладин хотел бы знать. Ему стало не по себе. - Заткнись, преподобная... И не говори об этом больше ни с кем никогда. - Нахал, - надулась аббатиса. Между тем цель их короткого путешествия была достигнута — они стояли перед комнатой Артура. Она толкнула его вперед и уперла руки в боки. - Ну? Иди блуди со своей эльфийкой! - Преподобная, я... - Ничего-ничего. Ты не делаешь ничего плохого. Она твоя рабыня, жены у тебя нет — все законно и совсем не грех! - Диана, иди домой, ты пьяна, - прямо сказал паладин. - Ты кто такой, что домой меня посылать? Сейчас епитимью наложу — а ведьму твою на костер! - Пойдем, - поняв, что сама она не уйдет, он взял ее за руку. - Я отведу тебя в твой монастырь. - Ого. Ты стал жестоким. Теперь уже сам меня сдаешь? - Молчи, - буркнул Артур. И это Стилфисту, по-вашему, приходится сдерживаться?***
- А ты смелее, чем я думала, рогатая! - после того, как две смотрительницы — бывшая и будущая — ушли, рабыни сели ужинать. Рая собиралась в большом волнении и нашла время наказать только одну из них, расправу же над остальными отложила до утра — причем вполне могло оказаться, что утром их задницы будут принадлежать уже другой госпоже... Разумеется, девушкам хотелось пообсуждать происходящее — и вот Танвен, выпив немного вина, начала в своей обычной манере рубить правду-матку. - «Да, Владыка, я уступаю!» — как у тебя язык не онемел такое сказать? Или ты просто боялась соревноваться с черномазой сама и подставила зайчиху? Драконодева не хотела отвечать, да и не смогла бы — ведь именно она была той, кому Рая не забыла назначить наказание, оставив ее разом без ужина, без сна и с хером во рту — в буквальном смысле. Вероятно, в глазах мумии эта кара соответствовала преступлению — Кирене Роксии вставили в рот расширитель, затолкали по самые гланды член и приказали «сидеть так». Рук ей не связали, однако не приходилось сомневаться, что если она попытается освободиться, то сучки-рабыни наябедничают о каждом ее движении и писке. И даже если победа достанется Каллисте, неизвестно, как та отреагирует на нарушение рабыней прямого приказа... Единственным верным выбором в данной ситуации было терпеть и уповать на скорое возвращение госпожи и ее милосердие. Что до Танвен, то она просто издевалась над беспомощной соперницей, как делала при каждой возможности. - Ты понимаешь, что если зайчиха снова станет главной, она начнет с того, что выпорет нас всех — а тебя заставит киску лизать? - задала она очередной каверзный вопрос: - А Рая если останется, то будет ненавидеть тебя пуще прежнего. Как ни крути, тебе не поздоровится... Конечно, Кирена Роксия сама уже успела подумать обо всем и была в целом согласна с этими выводами. Однако дьявол обитал в деталях. Драконодева давно уже не была «девой» и понемногу успела смириться с тем, что время от времени ей придется лобызать не только щупальца Владыки и искусственные мужские органы, но и женские... В том, что Каллиста не станет делать ей поблажек и, напротив, добавит к ее дневным обязанностям обязанность спать у нее между ног, она не сомневалась — но Каллиста была справедливой госпожой, главной целью которой было научить их лучше угождать Владыке — и несмотря на садизм и пьяные выходки, она твердо вела гарем к процветанию. Рая же пыталась его уничтожить — Кирена Роксия четко видела это и не понимала, как не видят другие. Впрочем, Танвен могло все устраивать — она верила, что сможет выжить сама, а остальным желала лютой смерти, как и Рая. - Если мне прикажут тебя напороть, жалеть не буду, - злая эльфийка дошла даже до этого совершенно излишнего заявления. - Ты просто завидуешь, что они тебя с собой не взяли, - проницательно заметила Сильва. - Заткнись, белобрысая! Патлы тебе повырывать?! - яростный возглас Танвен подтвердил, что это предположение попало в точку... К сожалению, правота не значила ничего там, где правили жестокость и порок — беловолосая эльфийка оказалась сбита с ног и оседлана своей розоволосой соплеменницей. Патлы та ей не повырывала, страшась гнева Владыки, однако надавала пощечин и заставила принести слезные извинения. - Если бы с тобой соревновались, сама знаешь, что было бы, - удовлетворенно объявила злодейка, любуясь жалким видом жертвы — при своем солидном возрасте и немалой магической мощи, Сильва относилась к числу волшебниц, беззащитных перед грубой силой. В реальном бою ее должен был защищать морозный щит, а без него она была обычной женщиной, пусть и очень опытной в терпении побоев — Танвен же привыкла не только сносить боль, но и причинять — и не чуралась пускать в ход кулаки. Из присутствующих одна лишь Кирена Роксия смогла бы ее побить. - Кто бы из тех двоих ни победил, повлияет это только на них самих, - подвела итог она. - Если Рая выиграет, то замучает зайку, а если зайка вернется, то черномазая может до утра и не дожить... Ну а нам достанется так и так. Если думаете, что Каллиста станет жалеть нас из-за того, что вместе страдали, то вы просто забыли, какая она из себя... - Вы так над ней издевались — конечно, она захочет вас наказать! - осмелилась вставить Джемини. То была чистая правда — с первых же минут падения Каллисты Танвен не упускала случая зло подшутить над ней — а при Рае стала чуть ли не главным палачом и каждый раз добровольно вызывалась пытать свою давнюю соперницу. - Так ты ничем не лучше, - волшебница сердито зыркнула на спорщицу, но лезть в драку с Зодиакальной Героиней не стала — сейчас та была в своей «светлой» форме, но существовал большой шанс поджариться, если покажется темная. Потому Танвен просто напомнила ей о преступлениях ее альтер эго: - Может ее обижала другая ты, но она просто прикончит тебя, чтобы добраться до нее! - У меня есть серьезный вопрос, - подала голос Сильва, все еще прижатая к полу розоволосой эльфийкой. - Танвен, послушай! - Чего? - та обернулась, уже не злясь. За шестьдесят лет совместной жизни в гареме они стали практически сестрами, и Танвен, хоть и распускала руки, была склонна прощать свою соотечественницу скорее, чем любую из оставшихся соперниц. - Следует ли нам сегодня ложиться спать? - Ну, это зависит от того, любим ли мы, когда нас будят плеткой... - безрадостно усмехнулась розоволосая рабыня. Вопрос и впрямь был серьезный — какая бы из злых начальниц ни вернулась к ним в итоге, она бы почти наверняка начала с наказаний, которые можно будет несколько смягчить, если должным образом поприветствовать госпожу... Вот только Танвен явно не была той, к кому следовало обращаться с таким предложением. Поразмыслив пару мгновений, она постановила: - Да хрена с два я буду дожидаться этих двоих на коленях, как сучка какая-то! Кирена наказанная — пускай она и встречает. - Тогда и все милости тоже достанутся Кирене, - терпеливо разъяснила старшая эльфийка. - В жопу их милости! Лучше высплюсь как следует и завтра угожу Владыке! - поднявшись на ноги, Танвен направилась к своей подушке, словно в самом деле собиралась спать. Похоже, ее и впрямь не волновала судьба гарема и она была уверена в своем будущем. Однако того же нельзя было сказать об остальных... - Может, лучше связать ее, пока не поздно? - подала идею Сильва. В отличие от своей буйной соплеменницы, она не ненавидела окружающих постоянно, зато была злопамятна... - Чего?! - Танвен начала оборачиваться, но Джемини и Мирианна уже набросились на нее и заломили руки. Пусть и блондинки, они поняли мысль опытной рабыни с полуслова — если Танвен надерзит госпоже и достанется им всем, то самой ей, долбанной мазохистке, ничего не будет, а вот они могут завтра и не встать... И даже если этого не случится, ее недавнее обещание «выспаться и угодить Владыке», будучи исполнено, сулило бы двоим неудачливым рабыням смертную казнь. В итоге отчаянно отбивавшуюся эльфийку скрутили, связали и поставили рядом с Киреной Роксией. - Дуры, я все равно попаду к Владыке! И скажу ему вас казнить! - успела пообещать она, прежде чем ее рот заткнули кляпом. - Не слушайте, - успокоила младших рабынь Сильва. - Если бы Владыка прислушивался к ее советам, я была бы мертва еще до вашего рождения. Преданная Танвен воззрилась на нее возмущенным взглядом — ее головы она уж точно никогда не просила... или, по крайней мере, это было очень давно, ибо сама она такого не помнила! Тем временем за происходящим наблюдала еще и Кирена Роксия, безмолвно поражаясь тому, что эти идиотки себе позволяют... Неужели они совсем не понимают, что Владыке ведом каждый их шаг? Танвен совершенно не обязательно было ябедничать или просить его, чтобы они получили за свое самоуправство. Да даже сама королева драконов, будь она все еще смотрительницей, не позволила бы им вытворять такое — хоть тоже недолюбливала дерзкую эльфийку... но чутье подсказывало ей, что такое «нападение» лишь увеличит шансы Танвен быть избранной завтра. - Теперь свяжите меня тоже, - Сильва, видимо, все-таки догадывалась о чем-то таком, потому приняла весьма оригинальное решение, попытавшись примазаться к числу «жертв». - Если мы свяжем вас, то кто потом нас свяжет? - возразила Мирианна, быстро подхватившая эту идею. Но у хитрой эльфийки на все было готово объяснение: - Как ни крути, а мы трое — главные соперницы госпожи, потому и должны встречать ее на коленях и связанные. А вы можете встать позади с розгами — если смотрительницей останется госпожа Рая, это заработает вам пару очков... Экс-герцогиня, казалось, была готова купиться на этот обман, но тут вмешалась Джемини: - А если это будет Каллиста, нам наоборот попадет! - объявила она и, бухнувшись на пол, потребовала: - Вы как хотите, а меня свяжите! - Нет, меня... Тут уже Кирена Роксия, не выдержав, поднялась на ноги и не издав вздоха лишь только потому, что ее рот был занят членом, крепко-накрепко связала обеих спорщиц и усадила по левую и правую руку от Танвен. В лапах могучей драконодевы они и пискнуть не посмели — и даже несправедливо наказанная эльфийка, хоть и продолжила смотреть с возмущением, но как-то сразу перестала ерзать и обзывать всех проститутками через кляп. - Благодарю, госпожа, - похвалила ее вмешательство Сильва и пристроилась с краю, подставляя шею для петли, а руки соединяя за спиной кистями вверх. То была одна из самых экзотических поз для связывания, назначавшаяся рабыням за серьезные проступки — несомненно, наложница со стажем в три четверти века умела и подать себя, и извиниться. - Простите нас за самовольство... Полагаю, вам как бывшей смотрительнице следует сесть впереди всех. «Ага, чтобы все шишки достались мне», - сердито подумала драконодева. Она была не так глупа, чтобы повестись на лесть, однако проблема состояла в том, что совершенно независимо от того, в каком порядке они сядут, вернувшаяся тиранка наверняка начнет утверждать свою власть именно с нее. Рая так уж точно... впрочем, Кирена Роксия была уверена, что это будет Каллиста. Она по-прежнему помнила слова сильвийки, сказанные ей когда-то: «нужно просто любить Владыку» — и верила, что та в самом деле любит его. И раз уж даже она, глупая женщина, могла это видеть, тем более это известно самому ему, всеведущему... А значит и появление Раи и ее назначение смотрительницей могли быть только лишь испытанием их преданности — и пусть даже она, допустим, провалила его, но уж госпожа-то точно прошла! Она одна была достойна — и мудрый Владыка, конечно же, увидит ее достоинство и выберет ее. Драконодева верила в это так же, как верят в бога — да в общем-то, он и был для нее теперь единственным богом... Время ночью тянулась медленно, да и сама идея ждать утра, сидя на коленях, была весьма безумной — как, впрочем, и все их попытки выжить в императорском гареме. Жестокая ситуация требовала жестоких мер — и рабыни сидели и ждали, даже Танвен, которая кричала, что не будет... У Кирены Роксии, вдобавок ко всему, во рту был инструмент — к моменту, когда его вынут, она, вероятно, будет способна лишь бессвязно мычать и заливать полы слюной. Более чем уместная тренировка для подстилки, ожидающей свою садистку-госпожу — и Рая, вставляя его, имела в виду именно это. Каллиста тоже любила попользоваться ее ротиком — так что бедная драконодева уже знала, чем все закончится, независимо от исхода судьбоносного поединка. Что ж, ей, как и Танвен, не нашлось места в состязании за высокий пост — и, возможно, самую малость она завидовала... не потому что хотела быть главной над этим гадюшником — ей нужен был лишь титул, признание ее заслуг от самого Владыки. Но что поделать — она сама сделала такой выбор, решив «уступить» Каллисте, и теперь могла лишь сожалеть и ждать возвращения госпожи, как ее покорнейшая рабыня. Наконец, после многих часов ожидания, раздались звуки нескольких пар босых конечностей — и, о чудо! — в спальню, прихрамывая, вошла сильвийка, ведя за собой ползущую на четвереньках Раю. Рот теперь уже бывшей смотрительницы был разинут, глаза выпучены, и в целом она являла собой зрелище еще более жалкое, чем Каллиста сегодня днем. Победительница была очевидна. И, как и ожидалось, она направилась прямиком к Кирене Роксии, вытащила изо рта у той искусственный орган, а затем сняла намордник... Драконодева была донельзя польщена тем, что ее законная госпожа собственными руками избавляет ее от пытки, назначенной госпожой ложной. Не исключено, впрочем, что сейчас ей придется извиняться за свою никчемность и за то, что прислуживала Рае, но она была на все готова... - Бла... бла... - поняв, что язык не слушается и облечь свою благодарность в надлежащие выражения не получится, она собиралась просто припасть к ногам сильвийки и лобызать их хотя бы губами... Но внезапно Каллиста опередила ее и первой упала ниц. - Владыка сказал, что вы теперь наша госпожа! Эти две рабыни в вашем распоряжении! - А? - драконодева от удивления даже забыла закрыть рот и тупо уставилась на склонившуюся перед ней зайчиху и плачущую Раю, которую та тоже ткнула мордой в пол, второй рукой преподнося избранной смотрительнице плеть. Другие рабыни тоже начали реагировать и, как были связанные, повалились ниц, а Кирена Роксия все не могла поверить. - По... чему? «Думаешь, поменяйся вы с Каллистой сегодня ролями, она бы спасла твою жизнь? - неожиданно она услышала голос Владыки и будто бы даже увидела его самого, сидящего на кровати у себя в опочивальне. - Ты решила пощадить соперницу, чтобы у меня была хорошая рабыня — теперь воспитывай ее сама.» «Владыка, я ваша недостойная раба... - надеясь, что он в самом деле может слышать ее оттуда, она мысленно пала перед ним на колени — так же, как другие лежали сейчас перед ней. - Как теперь отплачу за эту незаслуженную честь?» И через мгновение до нее донесся ответ: «Иди сюда». Не медля больше ни секунды, она вскочила на ноги и выбежала в коридор — до выхода в зал оставалось, быть может, еще полчаса — уйма времени, чтобы залить слезами пол у его ног и заверить, что будет из кожи вон лезть, чтобы оправдать его великое доверие... - Сапоги лизать побежала! - достаточно громко подвела итог Мирианна, полная самых безрадостных предчувствий. Они избавились от тирании Раи и даже не получили взамен Каллисту — зато у них была теперь еще одна опасная соперница, которая, судя по ее поведению, будет совсем не против отправиться в опочивальню императора еще раз... - Молчать! - на нахалку прикрикнули разом Каллиста и Сильва — после чего они переглянулись, и уже только зайчиха продолжила: - Госпожа — достойнейшая из наложниц Владыки, на которую мы должны равняться. Это ты должна ей целовать ноги, умоляя научить тебя, как угодить нашему господину и не умереть. - Придется... - горестно вздохнула блондинка. Справедливости ради, в своем предположении она попала в точку — в то утро сапоги императора были зацелованы до блеска.