Яркий солнечный свет пробирается сквозь нежную бежевую тюль с песочным отливом, постепенно заполняя всё пространство комнаты, заставляя молодую особу, мирно сопящую на белоснежной простыни, пробуждаться от ярких лучей. Девушка стала издавать тихие, еле различимые звуки, всё ещё не двигаясь. Почувствовав лёгкую боль в переносице, она поморщилась, положив хрупкую ладонь на глаза. Почему свет такой яркий? Неужели в рай попала?
Хотя, не с её образом жизни.
Запустив пятерню в каштановые волосы, девушка легонько сжала локоны у корней, насколько это было вообще возможно, потому что в теле ощущалась ужасная слабость, которая безумно раздражала. Веки стали тяжёлыми, словно её заставили закрыть глаза и без посторонней помощи она, казалось, не справится. Было трудно, но, приложив все усилия, Лалиса, наконец, оторвала спину от кровати, оседая на неё. Девушка тихо застонала, ощущая усиливающуюся тупую боль в переносице, что начинала распространяться по всей голове.
Лиса смутно помнила, что с ней произошло и как она умудрилась упасть на глазах своей будущей свекрови, но в тот момент ей показалось, что она просто не могла ничего сделать. Будто её руки и ноги онемели, превращаясь во что-то тяжёлое, а перед глазами появилась темнота. Странное и… немного пугающее чувство. Ей было поистине жутко пребывать в таком состоянии, но всё же девушка думала, что справится и, наконец, покончит с этой дурацкой свадьбой, упрёками отца и Чонгуком. К слову, из-за нелепой потери сознания, она с ним так и не увиделась.
Жаль…
Разлепив такие тяжёлые веки, девушка, наконец, стала фокусировать зрение, которое было настолько же ужасным, насколько и её организм. Осознание того, что комната ей незнакома и обставлена весьма странно, пришло довольно быстро. На удивление, девушка не была шокирована. Она лишь нахмурила брови, пытаясь понять, что это за чудо-комната с такими большими окнами. Лиса даже не удивилась, когда в эту самую комнату вошли двое мужчин, беседующие о каком-то лечении.
Что?
— Госпожа Манобан? — удивился какой-то мужчина в белом халате и с бейджиком на правой стороне, глядя на сидящую на постели шатенку. Он даже улыбнулся, пытаясь предугадать реакцию девушки. — Вы уже проснулись, я рад, — по выражению её лица можно было понять, что она, наоборот, не очень рада происходящему. Ещё бы понять, что здесь происходит… Но не успела она заговорить, как её взгляд переметнулся на брюнета в чёрном пиджаке, накинутом поверх такой же чёрной водолазки. И, к сожалению, эту рожу она будет помнить ещё очень долго. — Как ваше самочувствие? Ничего не беспокоит? — продолжал лепетать мужчина-белый-халат.
Лиса лишь поёжилась, приходя в себя и смотря на брюнета, который всем свои видом показывал, что раздражён.
— Нет, а чё здесь вообще происходит, а? — недоумевая, поинтересовалась шатенка. Она встала с кровати, медленно подходя ближе к выходу. Ну это так, на всякий случай.
— Доктор, простите, но можем мы поговорить с ней наедине? — неожиданно начал брюнет, обращаясь ко…
врачу?
Мужчина лишь одобрительно кивнул напоследок, поджал губы в полоску и закинул ручку в карман халата. А после и вовсе покинул комнату, оставляя молодых людей наедине.
Крайне странная ситуация, в которой особо ничего не было ясно, поэтому Лиса начала расспросы первой, когда поняла, что с ней говорить не собирается.
— И? — скрестив руки на груди, девушка стала наблюдать за брюнетом, который и взглядом её не удостоил, а лишь подошёл к окну и открыл его, впуская в душное помещение немного свежего воздуха. Не было слышно звуков машин и всяких остальных неотъемлемых атрибутов городской жизни, лишь звонко поющие птицы и негромкие голоса людей за окном.
Ответом послужило молчание. Видимо, он решил её проигнорировать…
— Что за хрень происходит? — продолжала та, смотря на широкую спину парня, который засунул обе руки в карманы и наслаждался пейзажем за окном. — Ты игнорировать меня собрался, идиот?
— Ты уже второй раз портишь мне мероприятие, — неожиданно спокойно начал парень, всё ещё не оборачиваясь. — И это я идиот? — коротко взглянув на девушку, поинтересовался брюнет, подняв бровь в вопросе и снова отворачиваясь к окну.
— Подумаешь, невелика потеря… — хмыкнула девушка, закатив глаза. Для неё это всё только к лучшему. Никакой свадьбы, как она и хотела. Видимо, не всё так плохо, раз удалось насолить Чонгуку.
— Знаешь, — резко обернувшись, он нахмурился, устремив взгляд в пол, — я думал, что люди после смерти меняются, но, видимо, это вообще не твой случай.
— Что ты несёшь? — недоумевающе переспросила Лалиса, смотря на Чона, который был абсолютно спокоен с виду, и это жутко раздражало. — Ты не в себе?
— Манобан, тебя чуть откачали вчера. Буквально три секунды — и сейчас ты бы здесь не стояла, — он прищурился, заглядывая в глубокие карие глаза в надежде увидеть там хоть какой-нибудь малейший просвет надежды, лучик здравого смысла, но, к сожалению, увидел лишь безразличие. — Ты хоть своим остатком мозгов понимаешь, что с тобой произошло? Ты же чуть не умерла, дура!
— Ну не умерла же, — отвернувшись в сторону, она продолжила: — Отец в курсе? — как-то занервничав, поинтересовалась шатенка, исподлобья глядя на парня.
— Что ты наркоманка? — равнодушно спросил Чонгук. — Да.
— Чёрт, — чересчур громко шикнула девушка, поджала губы в полоску и положила ладонь на лицо. Протёрла глаза, а затем закрыла и рот, пытаясь принять тот факт, что теперь все знают. Было не страшно, когда узнал Чон, потому что он ничего не смог бы сделать с этим, кроме как постоянно твердить, что это плохо и что нельзя так делать. Но ей было плевать на его мнение. Он для неё никто. И его мнение — это пустой звук.
Но отец…
Больше всего она боялась именно этого человека. Человека, который всё узнал в такой жутко неподходящий момент. Хотя, какой момент вообще можно назвать подходящим в такой ситуации? Когда родитель узнаёт, что его ребёнок принимает наркотики и просто губит свою жизнь. Явно не такой судьбы пожелают они своим детям. К тому же, он достаточно жёсткий человек и может просто лишить её всего. И денег, и жилья. А оно ей надо?
— Ладно, придумаю что-нибудь. Я сейчас оденусь, и ты отвезёшь меня к себе. Не хочу домой, — выдала та, начиная собираться.
— Нет, Лиса, — вдруг произнёс парень, наблюдая за ошарашенной невестой.
— Что? Если не хочешь вести меня к себе, то я могу и…
— Ты не поняла. Теперь ты будешь жить здесь, — девушке понадобилось буквально несколько секунд, чтобы понять, что это какой-то глупый розыгрыш.
— Ага, очень смешно, — ухмыльнулась та, уже направляясь к выходу.
— Манобан, — окликнул её Чон, останавливая. — Твой отец оплатил эту клинику, чтобы ты лечилась от своей зависимости. Тебе придётся прожить здесь два месяца на реабилитации. Это было его условием. По окончанию, ты сможешь вернуться домой, и мы поженимся, как и планировалось.
— Не-е-ет, — девушка закачала головой, не веря всему, что происходит. Да как? Как такое могло произойти? Она не больная, ей здесь не место. — Это что психушка? — издав нервный смешок, девушка подошла ближе к брюнету. — Он… решил упечь меня в психушку?
— Лиса, это реабилитационный центр. Между прочим, очень хороший.
— Зашибись… Значит, я для вас больная, да?
— Лиса! — он попытался успокоить её, но всё было тщетно.
— Ненормальная, да? — рассмеялась девушка, показывая безумный огонёк в глазах, а затем резко замолчала, громко пыхтя от злости. — А зачем же тебе на мне жениться, раз я психованная? А вдруг я тебя убью или себя убью, а? Зачем тебе это? Хочешь связаться с больной на всю голову?
— Да, — резко выдал парень, что смотрел на неё совершенно равнодушно. Он привык к этим выходкам… — Потому что я должен, и я это сделаю, как бы ты не сопротивлялась. Свадьба всё равно будет. Через месяц, через два, через год… Тебе не уйти от этого, Манобан. Даже если ты решишь сбежать, я найду тебя и заставлю сказать «да» в загсе. Даже если ты не хочешь…
— Ну, а чего хочешь ты? — она подошла к нему вплотную, глядя прямо в глаза, играя. Она сумасшедшая.
Слишком близко, слишком…
Она смотрела на Чона снизу вверх, наблюдая за его реакцией. Он был немного ошарашен, немного зол и… кажется, ещё что-то, но девушка не успела разглядеть это что-то, поскольку он резко отошёл от неё и направился к выходу.
— И даже не думай о побеге, всё равно поймают, — кинул он напоследок, оставляя шатенку одну.
А Лиса лишь залилась смехом, диким смехом. Безумным.
***
— Ну что же, — радостным голосом начала женщина в белом костюме, которая скрестила пальцы рук на коленях и радостно осматривала всех присутствующих в кабинете людей, что расположились на стульях и образовали тем самым своего рода круг. — У нас на занятии сегодня новенькая. Она проведёт с нами два месяца. И давайте же попросим её представиться, — искренне улыбнулась женщина, начиная хлопать в ладоши.
— Ну что ж, — усмехнулась девушка, явно не желая находиться в этой компании. Ведь она совсем не хотела идти на это чёртово занятие, но здесь особо не спрашивают. Надо, значит, надо. — Меня зовут Лалиса.
— Здравствуй, Лалиса! — хором начали эти странные люди, пристально глядя на Манобан. Их было не особо много, человек десять от силы, но все они были разными. Кто-то низкий, кто-то высокий, кто-то старый, кто-то молодой. Их объединяло лишь то, что все они выглядели здоровыми и никак не были похожи на психов.
Девушке не особо это понравилось, она до жути ненавидела, когда её кто-то перебивал. Но здесь такие правила. Впрочем, она лишь закатила глаза, пытаясь продолжить речь, что начала:
— Да… В общем, я здесь абсолютно случайно, — не успела закончить Лиса, как услышала голос какого-то парня, выражение лица которого высказывало полное равнодушие к происходящему, как и у неё самой.
— Все мы здесь случайно, конечно.
— Чан, — грозно произнесла женщина-белый-костюм. — Продолжай, Лалиса.
— Я абсолютно здорова, ладно. А то, что вы психи, меня никак не касается, — от её высказывания все остались недовольны.
— Лалиса, мы не употребляем это слово. Все здесь пациенты, к которым мы относимся с уважением и пониманием. Скоро и ты привыкнешь к нашим занятиям. Поверь, здесь очень хорошо, и скоро ты в этом убедишься.
Нет, ей это не надо. Она
здорова, вполне
здорова.
— Мы поможем справиться с твоей проблемой…
— У меня нет проблем, ладно? Я вообще живу без проблем. Если они есть у вас или у тебя, пучеглазая, — обратилась та к девушке, сидящей напротив, — то и справляйтесь с ними сами. А мне помощь не нужна. Прощайте! — быстро поднявшись со стула, девушка поспешно удалилась, с грохотом хлопая дверью.
***
— Извините, а можно позвонить? — мило обращаясь к своему лечащему врачу, улыбнулась девушка. Она знала, что любые звонки за пределы этого учреждения запрещены, но ей просто необходимо было сделать этот звонок. Увидев в глазах доктора некое равнодушие, девушка продолжила: — Правда, мне очень нужно. Я хочу позвонить отцу, пожалуйста.
— Ладно, держи. Но не долго, а то нам обоим потом влетит, — он долго размышлял, стоит ли давать этой девчонке такую возможность, ведь его настрого предупредили, что с ней всё должно быть строго, никаких поблажек.
— Спасибочки, — приторно-сладко улыбнулась шатенка, забирая телефон из его рук.
Девушка отошла подальше, чтобы никто не смог расслышать её такой безумно важный разговор. Она ждала этого слишком долго. Казалось, целую вечность. Гудки были слишком длинными, но внезапно на той стороне раздался хрипловатый голос мужчины.
— Да… — протянул тот, отвечая на звонок.
— Привет, узнал? — ядовито улыбнулась девушка, услышав мужской голос.
— Как же, — из-за странных помех девушка слабо улавливала, казалось бы, достаточно знакомый голос.
— Тут такое дело, сможешь привести по новому адресу? Желательно что-нибудь более эффективное, с длительным эффектом. Может, что-то из амфетаминов. Типа эфедрина?
— А может тебя сразу в притон, чего уж мелочиться? — переспросил голос, и Лиса готова была поклясться, что там был точно не тот человек, которому она звонила. — Ну чего ты, детка? Давай уже сразу на иглу подсядешь, вены, вроде, ещё целые.
— Ха, чёрт. Как ты… — она узнала. Конечно, узнала, ведь этот голос она слышала не так давно, с самого утра довелось поговорить.
— Знаешь, я думал, что ты умнее и не станешь звонить своему дилеру, но я рад, что ошибся, знаешь ли. Думала, что мы такие тупые и не проверим, у кого ты покупала наркоту? Лиса, даже если ты удаляешь входящие звонки, этот номер есть у тебя в записной книжке, так что…
— Ну ты и сукин сын, — девушка положила трубку, не дожидаясь ответа.
Она была зла, ужасно зла. Это было её единственной надеждой, а теперь всё рухнуло. Пускай она не испытывала такой дичайшей боли, как в тот момент, когда теряла сознание, но ей всё равно было плохо. И это нужно было как-то остановить. Она не особо думала тогда, все её мысли были забиты только тем, что ей нужно поскорее расслабиться.
Девушка со всей силы замахнулась кулаком в небольшое зеркало, что висело в ванной и ударила по нему, разбивая его на осколки и чувствуя, как тёплая жидкость потекла по руке.
Манобан, забрав бутылочку яблочного сока, выбежала в коридор с просьбой помочь ей. Кулак выглядел жутко, вся рука уже была в крови, что пачкала серую майку Лалисы.
На её просьбу быстро откликнулась молоденькая медсестра, которая, увидев девушку, быстро повела её в смотровой кабинет. Усадив Лису на стул, она быстро обработала рану и аккуратно забинтовала. Поблагодарив медсестру, девушка проводила ту взглядом. Убедившись, что в кабинете никого не осталось, девушка нашла спирт, который медсестра забыла убрать в спешке, и перелила половину в бутылочку с соком. Довольно ухмыльнувшись, она покинула кабинет, отпивая немного самодельного коктейля.
