***
— Впредь, муженёк, не смей говорить со мной в подобном тоне перед прислугой, понял? — заходя в тёмную квартиру, девушка скинула бежевые лодочки на тонкой шпильке где-то возле двери и побрела внутрь, попутно включая свет. — А то воспринимать меня всерьёз по твоей вине не будут… — Будто тебя так кто-то воспринимает… — невзначай добавил Чон, закрывая квартиру на ключ. Пока Лалиса поудобнее устраивалась на диванчике, тот пошёл на кухню, наливая стакан воды и осушая его моментально. — И мне налей, — приказным тоном прохрипела девушка, вальяжно раскинувшись на мягком диванчике. — Сама встань и налей, мне некогда с тобой возиться, — кинул тот, ополоснув стакан и поставив его на место. До Лисы его слова доходили медленно, будто в каком-то тумане. Ей сложно было что-то разбирать, потому как она была слишком пьяна. Да, с виду и не скажешь, конечно, но её состояние можно было описать, как сильное алкогольное опьянение. Её речь и движения были на удивление чёткими, но в глазах плыло, и разум был окутан какой-то пеленой. Странное чувство… — А-а-а, господин Чон, я уже жена ваша, если вы до сих пор не заметили… Так что, будьте так любезны не выёживаться и подать этот хренов стакан воды, — девушка подняла голову со спинки дивана так, чтобы можно было смотреть в сторону Чонгука, точнее, на его спину, потому что повернуться он не соизволил. По его холодности и отстранённости в голосе можно было понять, что её общество Чонгука раздражает, даже больше, оно ему крайне противно. А она понимает, потому что сама же этого и хотела, унизив его бывшую и заставив её плакать. — Ха, только не говори, что ты из-за этой колхозницы расстроился? — съязвив, девушка закатила глаза и улыбнулась. — Да кто она такая, а? Неужели она лучше меня? И чем же? Она такая же красивая? — Лиса решительно встала с диванчика, направляясь к Чонгуку, что стоял к ней спиной, опираясь руками о столешницу. — Может, такая же богатая? Сексуальная? — она подошла почти вплотную, кладя ладошки на его спину. — Или она такая же умная? — еле успев закончить, девушка даже и не заметила как буквально за секунду тот повернулся к ней, обхватив девичье горло длинными пальцами. Он прикрыл глаза, чтобы просто не видеть её, эту противную дрянь, которую хотелось задушить. Парень только слышал тонкие нотки приторно-сладких духов, которые просто ненавидел, как и её саму. Девушка не двигалась, даже звуков не издавала, но пристально наблюдала за всем, что происходило. Она видела, как нервно подрагивают желваки на скулах и как выпирают вены на мужской шее от злости, как прерывисто он дышит, издавая подобие рычания. — Никогда больше… — было видно, что говорить Чонгуку было крайне тяжко, но он, собравшись с мыслями, всё же продолжил: — Не смей открывать свой поганый рот. Не смей говорить о ней, а уж тем более сравнивать её и… себя, — с отвращением покосился на неё Чон. — Ты даже и волоска её не стоишь! — прошептав почти в самые губы, он резко убрал пальцы с шеи, оставив на ней красные следы. Девушка хотела ударить его, как только отошла от состояния шока, но не успела — Чонгук успел перехватить запястье Лалисы, небольно сдавливая его. — Угомонись, идиотка. Ты пьяна, поэтому иди и проспись, — Лиса не успела опомниться, как услышала грохот, с которым закрылась дверь.***
Яркий неоновый свет с синеватым оттенком из большого многообразия специальных светильников разливался по всему помещению, покрывая своим сиянием даже укромные уголки. Большое помещение казалось не таким огромным, каким обычно было в свете дня. Каждый сантиметр пространства был забил людьми, немного одурманенными веселящими таблетками и сладкими напитками, которые отчего-то казались невероятно бодрящими. Впрочем, всё было так, как и полагается в ночном клубе в полпервого ночи. Сегодня, казалось, здесь собрался весь город, поскольку и танцпол, и все столики были забиты: кто-то раскинулся на диванах цвета аквамарина, набирая побольше дыма из трубочки и выдыхая его густую пелену, создавая такое себе облако, кто-то спокойно выпивал за весёлой беседой, а кто-то танцевал внизу, в самом центре клуба. Причем, музыка не была оглушающей, скорее, наоборот, но как и полагается, достаточно громкой, чтобы каждый посетитель прочувствовал эту атмосферу. Вот так же и Чонгук, который восседал на диване за вип-столиком и чувствовал эту самую атмосферу ночной жизни. По правде говоря, не любил он всё это. Он ведь парень домашний, если бы не Лалиса, которая выбесила его ещё на свадьбе, не Сольхён, которая влепила смачную пощёчину за то, что он чуть резче, чем должен был, пытался остановить её. Но он ведь всего-то поговорить хотел, так в чём проблема? Наверно, в том, что неправильно было за ней идти, да и с самого начала все, что было между ними — неправильно. «Не надо, не трогай меня! Уходи, Чонгук, я живу… Я… я стараюсь жить без тебя, почему ты опять появился в ней? Я просто хочу уйти, не держи меня. Оставь всё…» — если бы не эти её слова, наполненные отчаянием и горечью, если бы не рёв девичий, то он бы не приехал сюда заглушить боль в сердце. «Ценим, когда теряем». Верно… Он осушил стакан, чувствуя, как жжёт в горле и на душе, что ещё хуже, вспоминая всё, что она сказала тогда, вытирая глаза от слёз. — У нас сегодня вечеринка или как? Чонгук, может, ты перестанешь сидеть как придурок и киснуть здесь, запивая своё горе, и мы, наконец, будем веселиться? — поинтересовалась девушка в атласном чёрном платье, закинув ножку на ногу. — Она дело говорит. Просто расслабься и кайфани напоследок, — ухмыльнувшись, блондин погладил девушку по коленке, получая в ответ игривую улыбку от молодой особы. Чонгук лишь нахмурился, понимая, что они сейчас чертовски правы. Просто отпустить всё это так необходимо. Хотя бы сейчас. Хотя бы в данную секунду. Возможно, это его последний шанс развеяться перед тяжёлыми буднями с новоиспечённой женой. Просто отпустить ситуацию и расслабиться, а не думать постоянно о том, что есть какие-то проблемы, которые срочно нужно решать. — Ладно, ваша взяла, — Чонгук, наконец, ухмыльнулся своим мыслям, смотря на страстную парочку, которая еле сдерживала себя в руках. — Э-э-э, может, хватит, — закатил глаза тот от сценки, предстоящей перед глазами. — Джен, всё, хватит, — прикладывая все усилия, блондин всё же оторвался от сочных губ любимой. — Детка, дома, ладно? — убирая её руку от своего паха, попросил тот. Получив в ответ лишь недовольное личико девушки, тот повернулся к другу. — Ну что ж, Чон, за твою свадьбу. Прощай холостяцкая жизнь! — подняв стакан с алкоголем вверх, тот чокнулся с другом, не забывая и о Дженни. — Может, потанцуем уже? — выпивая игристое шампанское, начала девушка и легонько провела язычком по губам. — Джен, ты же знаешь… — Да ладно тебе, Чимин, пойдём. Ты же не откажешь своей любимой! — стрельнув глазками, девушка будто заставляла его согласиться. А он просто не смог устоять перед этими глубокими глазами, смотрящими на него с блеском и нескрываемым азартом. — Ладно! — под восторженный писк девушки они стремительно направились к танцполу. — Чон, не скучай тут. Мы скоро, — под одобрительный кивок брюнета, девушка, наконец, поволокла парня вниз. Они забавные, однако. Сколько лет они уже знакомы? Пять? Семь? Для Чонгука это даже неважно, они будто целую вечность знакомы. Чимин очень добрый и отзывчивый парень, всегда помогает, если Чону это необходимо, а Дженни — его девушка. Честно говоря, Чонгук не знает, сколько они уже вместе, но знает то, что очень счастливы. Даже несмотря на то, что Дженни отказывала раз семь уже точно в предложении руки и сердца. Нет, не потому что не любит, а потому, что всё это просто не для неё. Она свободная, вольная… и что-то ему это напоминает. Вернее, кого-то. Со стаканом виски в руках, парень подошёл к перилам, чтобы рассмотреть танцующую парочку в толпе незнакомцев, но внимание его привлекли совсем не они, а девушка, которая, подняв руки вверх, тёрлась о какого-то нахального мужика. И всё бы ничего, но вот только больно глаз резало её откровенно короткое платье и до скрежета зубов знакомая фигура. Конечно, при таком освещении, расстоянии, да и девушка была повёрнута спиной к Чону, невозможно было разглядеть, кто это. Но Чонгук был уверен, что это именно та, о ком он подумал. Но нет, он надеялся, что догадка неверна, и его зрение и дорогущие линзы просто подводят его. Поэтому без каких-либо промедлений он рванул вниз, заметно сокращая дистанцию между ними. Нет, этого быть не может. В этом районе ещё как минимум клуба три. Такое совпадение просто невозможно. Чонгук быстро спустился вниз, не сводя взгляда с темноволосой, плавно двигающейся в такт музыке. Он коснулся её плеча, а та невольно вздрогнула от неожиданных прикосновений чьих-то пальцев. Один взгляд янтарных глаз заставил на мгновение забыть обо всём. Да, он не хотел, чтобы это была именно она, не хотел видеть её, не хотел, чтобы она была здесь. Ему нужно было время, чтобы успокоиться и смириться с мыслью о том, что Лалиса теперь его жена. Та, которую он ненавидит. Та, которая начинает разрушать его жизнь. — Какого хрена ты делаешь? — тяжело дыша от закипающей внутри злости, парень начинает разговор первым. — Тот же самый вопрос я могу и тебе задать, Чон Чонгук, — смотрит так, будто он для неё никто, будто она выше его во всех отношениях. Смотрит так, как она любит и умеет, чтобы заставить всех чувствовать себя каким-то ничтожеством. — Как же я тебя ненавижу. Ненавидит… Но почему? Да потому что сам себе это внушил, просто поверил в это. Ведь легче ненавидеть её, чем желать. Он давно подавил в себе возрождающиеся чувства, убеждая себя, что она не та, кто ему нужен. Её образ жизни, характер, поведение — всё это не то, что ему нужно. И он в этом убеждён. Но сейчас он убеждён лишь в том, что хочет её. Слишком красивая, слишком манящая. Её горящие глаза, в которых можно было разглядеть безумный блеск, слегка приоткрытые губы в ухмылке и ужасно короткое блестящее платье, которое смотрелось слишком шикарно на песочной коже… И пускай завтра он спишет всё на алкоголь, которого слишком много было за сегодня, на обстановку и на чёртово платье, но он, тяжело дыша, больше не может терпеть эту тяжесть внутри себя. Буквально одно резкое движение, и его губы накрывают её. Вспыхивает огонь, который пленит сильно, заставляет желать большего. Ему нравится вкус её губ, нравится чувствовать её кожу под своими пальцами. Но ещё сильнее нравится то, что она, не сопротивляясь, углубила поцелуй, перебирая тонкими пальчиками его волосы и тихо постанывая в поцелуй. Но этого не слышно из-за громкой музыки. Нежно, мягко, совершенно не пошло или же грубо. Приятно. Неожиданно приятно. Никогда Чонгук не думал, что с ней это будет так. Ведь это не та Лалиса, которую он знает. Ведь он думал, что с ней такого и быть не может. И, конечно, Чон уверен, что всё это алкоголь и несколько месяцев без секса, но на деле всё слишком сложно, чтобы понять. Даже для него…***
Feel It — Michele Morrone
Белоснежная простыня сминается под тяжестью мужского тела, когда Лиса легко толкает его назад. Изящными пальчиками дотрагивается до тонких лямок платья, медленно опуская их и продевая через них руки. А смотрит неотрывно, сосредоточенно, будто ничего более не замечает. А ведь и правда. Желание велико, оно словно притупляет другие чувства. Слишком невыносимо становится. Жарко. Душно. Хочется наконец избавиться от этого. А разум словно затуманен. Блестящее платье медленно спадает с девичьего тела, оказываясь на полу. Лиса медленно, словно кошка, изгибается, садясь на парня сверху. Она не думает ни о чём. В теле жуткая тяжесть, от которой так нужно избавиться. Да и не будет она сожалеть об этом. Получать удовольствие ведь не грех. Его пальцы изучают каждый уголок тела брюнетки, нежно водя по бархатистой коже, пока она оставляет поцелуи на нежной коже шеи одними лишь губами. Так нежно, приятно. Лиса тянется к ремню на чёрных брюках, расстёгивая его несколькими движениями. Они смотрят друг на друга ещё секунд пять. Только лишь дикое желание таится в них. Она первая разрывает поцелуй, нежно дотрагиваясь до его губ своими. Чонгук же углубляет поцелуй, чувствуя, что уже не может терпеть. Она невероятная. От этого мурашки по телу. Несмотря на алкоголь, Чон всё ещё здраво мыслит. И он знает, что он делает. Одно движение — и громкий стон разливается по комнате, вбиваясь в стены. Она зарывается в его волосы, продолжая двигать бёдрами навстречу. Чонгук с силой сдавливает деревянное изголовье кровати, понимая, что она берёт всё в свои руки. Он позволяет ей делать так, как она хочет, потому что ему это нравится: видеть её на себе. Слишком хорошо. Слишком блаженно. Никто не сдерживает свои чувства, не старается быть тише. Они долго растягивали удовольствие, жадно поглощая друг друга, пока сладкая нега не заполнила их приятным теплом. И оба кончают так громко, но так невероятно. Обессиленная она падает на мужскую грудь, издавая протяжный стон. Он лишь пытается немного отдышаться, прикрыв глаза. Грудь быстро вздымается, когда парень шумно вдыхает прохладный воздух, которого, казалось, ещё секунду назад было недостаточно. Оба молчат. Чонгук не знает, что говорить. А Лиса просто не хочет. Но, кажется, точно хочет повторить это ещё раз.