Where Angels and Demons Collide

      Пророки, вот кто точно знал, что делать.       На этом моменте Вильгельм вспомнил о Моисее, весело доживавшем свои дни в подвале их темницы. План его показался простым, как никогда: раз Амулет кто-то создал, значит, этот кто-то знает как его отключить.       Цепочка теперь лишь слегка нагревала кожу Тома через полосу ткани, по крайней мере, она не обещала прожигать сквозные дыры сию же секунду, и на первое время этого должно хватить. Том с сомнением потряс запястьем. В отличие от своего Хранителя, он не думал, что возвращение во Дворец каким-то образом решит их проблему, скорее умножит, хотя ему очень хотелось ошибаться.       С тяжелым сердцем, исполненные нехороших предчувствий, Ангел и человек вылезли из-за огромных деревьев и вышли на дорожку. Билл ожидал, что они сразу же нарвутся на толпу Стражей, которые группами сновали тут туда-сюда в поисках беглых преступников, но, к его удивлению, вокруг не оказалось никого. Он покрутил головой в обе стороны и напряженно посмотрел на Тома. Тот тоже цепко вглядывался в даль. Ни признака Охраны. — Что-то странно. Мне казалось, они тут толпами шныряли. — Да, я тоже их слышал, удивительно, что нас еще не накрыли. — Тогда двигаем. Нам надо попасть в темницу... — Темницу? Зачем? — глаза Тома округлились, словно он услышал самую большую чушь в своей жизни. — Надо. Я, кажется, знаю, кто может нам кое-что подсказать.       Том хотел было послушаться, но неожиданно он совершенно ощутимо почувствовал знакомую тягу в левой руке. Его запястье, на котором болтался Амулет, само собой задвигалось, конечность его больше не висела вдоль тела, она снова начала жить своей жизнью. Кисть его чуть приподнялась и парень почувствовал как его с определенной силой тащит куда-то. Он беспомощно посмотрел на Билла, и в ту же секунду его рвануло с места так сильно, что темноволосый Ангел даже не сразу понял, что происходит. Пальцы Тома выскользнули из его ладони. — Меняем план, Билл! Похоже, он снова за свое, — простонал человек, на скорости отдаляясь от Хранителя. — Вот блин, — выругался Билл, догоняя своего подопечного. Ему пришлось делать это уже бегом. — Билл, эта хрень куда-то тащит меняяя... — Тома мотнуло в сторону, а Вильгельм побежал следом, не зная, как помочь парню в этом горе.       Мальчишка все спешил вдоль дорожки, Билл еле успевал за ним, даже несмотря на то, что гнал на полном ходу, перепрыгивая через ямки и кустики. — Блин, чего ей надо? Куда мы несемся? — Дворец уже близко, видимо туда и несемся, еще несколько футов осталось, — отозвался Ангел, тяжело дыша. — Я себе наше возвращение не так представлял. — Я тоже. Вот же черт, — Вильгельм снова выругался, явно заметив что-то. — С распростертыми объятиями, ты посмотри!       Том посмотрел в указанном направлении. В конце дорожки, гневно уперев руки в бока, немой скалой возвышался злополучный Сакий. Весь вид Охранника не предвещал совершенно ничего доброго, а корабль под названием Том и Билл несло прямо на этот угрюмый айсберг, который приготовился сокрушить судно в щепки. — Твою мать, он нас убьет, — Том в панике летел вперед. — Не убьет, он со мной уже несколько десятилетий знаком! У него закаленные нервы! — крикнул Билл, очень стараясь верить в то, что он говорил.       Сакий расставил громадные лапы. Он не заподозрил совершенно никакого подвоха, надвигаясь на Тома и Билла угрожающе, как грозовая туча. Рука его уже скользнула по рукаву толстовки мальчишки, но в итоге зачерпнула только воздух. Страж посмотрел на свой кулак, но в нем осталась лишь пустота. Мальчишка резко уклонился вправо, минуя бравого Охранника и продолжал свой космический полет. Глаза Сакия округлились. Билл резво перемахнул через невысокий заборчик, уносясь вслед за Томом. — Прости, Сакий! В другой раз! — звонко рассмеявшись крикнул Ангел, исчезая вдалеке.       Багровея, потом снова бледнея, Сакий ринулся за ними вслед, помогая себе несоразмерными крылышками. Он очень жалел, что его способности к полету были не такие, как у других Ангелов, ведь тогда он мог бы достать Билла и Тома в два счета. Увы, пара чересчур шустрых худющих мальчишек была явно проворнее, чем один огромный и неповоротливый Страж. Том и Билл уже скрылись из поля его зрения, что-то громко крича на ходу. Сакий разобрал только одно слово: «Амулет». Пыхтя, он спешил в погоню, надеясь все же поймать двоих паршивцев, пока Давид ничего не узнал.       Двери Дворца оказались открыты. Том влетел в огромные светлые створки. Он быстрым шагом шел по коридорам, ведомый силой Амулета. Билл прыгал за ним, пытаясь хоть как-то задержать его движение, то оттягивая мальчишку назад, то, наоборот, маяча у него на пути, но Амулет был непреклонен, он огибал все коварные препятствия на своем пути. — Не думаю, что мы в силах его тормознуть, — жалобно простонал Том, — давай посмотрим, что будет? — Похоже, он ведет тебя в сторону Канцелярии, в этом направлении только кухня и кабинеты, ведь не в кухню же, — еле дыша, поведал Ангел.       Браслет все никак не унимался. Он волок своего носителя по коридорам, направо, налево, затем снова направо… Том потерял счет бесконечным поворотам, комнатам и залам. Они с Биллом, расталкивали локтями удивленных служащих, которые озадаченно поворачивали головы в сторону двух беглецов. Эти двое летели, как угорелые по светлым коридорам, вдоль которых полагалось прогуливаться чинно и степенно.       Том и Билл бежали, а за ними, не отставая, несся Сакий. Лысина его блестела от пота. За Сакием спешила вся Стража — внутри стен Дворца стоял запрет на полеты и им ничего не оставалось, кроме, как использовать максимум возможностей своих двоих. — Сакииий, позови Давииидааа! — прокричал ему младший Ангел, скрываясь за углом очередного поворота.       Он не имел понятия, услышал Страж его призыв или нет, но сейчас, как никогда, Апостолам стоило присутствовать при том, что собиралось случиться. Амулет действительно вел в Канцелярию, туда, где в рабочие часы заседали все Пророки. Том влетел туда, налетая на дверь и распахивая ее настежь мощным ударом плеча. Сейчас в помещении, помимо парочки секретарей, больше никого не осталось, да и те не обратили никакого внимания на вошедших. — Я не могу больше бежать, Билл! — слабо сказал Том, вваливаясь в Зал. — Как я тебя понимаю, — хрипло отозвался Ангел.       К счастью, бежать больше не пришлось. Тома со всей силы рвануло к ближайшему стулу, он рухнул на него, а его рука сама собой схватила со стола ближайший чистый свиток и перышко. Обмакнув кончик в чернильницу, парень принялся вычерчивать на белом листе какие-то стремные каллиграфические символы, почерком, которому позавидовала бы любая печатная машинка. Зная себя, он мог поклясться, что не обладал подобной аккуратностью, его лекции и записи были похожи на кривые скачки кардиограммы, в спешке набросанные левой ногой через правое плечо. Сейчас же линии выглядели идеально ровно, будто невидимый учитель направлял руку ученика. Ни один из символов так же не казался Тому знакомым. Он в ужасе вытаращил глаза, а Билл рухнул на коленки рядом с ним, переводя дух с таким трудом, словно легкие его сжались до размеров горошин. Он тоже так же уставился на руку человека. — Ай мать твою, нашел себе плоттер! — Том пытался сделать хотя бы что-нибудь, но, как и в прошлый раз, конечность отчаянно не слушалась его.       Брови Билла поползли вверх. — Том… Том! Он пишет пророчество! Он пишет его твоей рукой! — догадался темноволосый Ангел.        Глаза смертного округлились. — Вот так просто? И ради этого все мучения? Чтобы он просто швырнул меня на стул и я пять минут изображал из себя принтер?       Том смахнул рукой пот со лба. Он был мокрый, как мышь.       Билл тоже не совсем понимал, что это все значило. За их спиной, улюлюкая и выкрикивая всякие непонятные ругательства, шумно хлопая крыльями и толкаясь плечами, выросла толпа Стражников. Они спешно ввалились в канцелярию вслед за младшим Ангелом и человеком. Сакий летел впереди всех, дыша, как старый дракон.       Юный смертный восседал за столом спиной ко всем, не обращая на переполох совершенно никакого внимания, Вильгельм же стоял рядом на коленях. От увиденного Сакий замер посреди коридора, так что вся остальная охрана с силой влетела в его спину.       Билл повернул голову, черные глаза его тревожно блеснули. — Сакий! Позови Давида! Позовите Пророков, Моисея, кого угодно! — Ну уж нет, Ангел Вильгельм, — Охранник грозной горой выдвинулся вперед, справившись со своим секундным остолбенением. — На этот раз вы пройдете со мной прямо к Его Превосходительству! Пусть он с вами мучается! Но до того момента я больше ни на шаг от вас не отойду! — На этот раз, — Билл резко поднялся на ноги, — я с тобой не пойду никуда, тебе ясно? Амулет, наконец, пишет свое Пророчество!       Толпа Стражников начала шумно и тревожно переговариваться, шепоток пронесся по всей группе, начиная с самых первых рядов, стоявших ближе всего, и заканчивая задними. Сакий все продолжал выдвигаться вперед, ни на секунду не желая верить словам мальчишки из-за которого столько раз уже получал нагоняй от начальника. — Сакий, не стой, как чурбан, — Вильгельм сжал кулаки и тоже надвинулся на него. — Нам нужны Апостолы! Сейчас как никогда нам не до наших старых разборок!       Охранник цепко всмотрелся в своего подопечного. Он выглядел встрепанным и обеспокоенным. — Я схожу за Апостолами… — неуверенно пискнула одна из маленьких девочек-секретарш, которые до того сидели в уголке и листали какие-то журнальчики.       Когда началась вся эта неразбериха, и к ним в канцелярию влетело сразу около двадцати Стражей, они удивленно подняли головы и с любопытством воззрились на действо, развернувшееся перед их глазами. Девочка с беленькими кудряшками узнала племянника его Превосходительства, высокого темноволосого Ангела Вильгельма. Весь Дворец знал о напряженных отношениях этих двоих, и девушка подумала, что не стал бы он, скорее всего, звать верховного Апостола, если бы дело не было серьезным.       Билл обернулся к ней. — Позови, пожалуйста, — с мольбой в голосе попросил он, смотря прямо на нее.       Девчушка залилась краской и быстро выбежала прочь, пробираясь мимо толп охранников. Вильгельм гневно сверкнул глазами в сторону Сакия. — Не вздумай подходить ко мне. Иначе я за себя не отвечаю! Предупреждаю! Я владею черной магией! — сквозь зубы пообещал юный Хранитель, и Сакий застыл в нерешительности от тона его голоса. Он сверлил младшего Ангела подозрительным взглядом, хотя тот уже отвернулся обратно, наклонившись к человеку, который заслужил куда больше его внимания. — Том, ты как? — уже совсем другим тоном, поинтересовался Билл у своего подопечного.       Том через силу улыбнулся Ангелу. — Я нормально.       Веки его медленно закрылись, затем открылись снова. Глаза цвета крепкого чая посмотрели прямо на Билла, при этом как будто сквозь него. — Том? — тихо прошептал Вильгельм. — Посмотри на меня! Что с тобой? — Би-и-иллл. Ты весь свети-и-ишься, как Ангел, — протянул парень, а улыбка его стала еще шире.       Хранитель прищурился. С мальчишкой творилось что-то странное, пока он отвлекся на Сакия, человек заметно обмяк в кресле, и хотя рука его продолжала парить над листами бумаги, равномерно покрывая их каллиграфическими символами, сам он, похоже, начал медленно отъезжать. Билл облокотился о стол, перегнувшись через него и внимательно заглянул Тому в лицо. Он показался ему необычайно бледным, капелька пота скатилась по его виску. — Черт. Том! Не уходи от меня. Говори со мной! — Билл потряс его. — Расскажи мне что-нибудь. Расскажи мне про свою жизнь, что-нибудь, любое!       Он бросил беглый взгляд на руку смертного, следя за ней некоторое время глазами и пытаясь читать написанное, но обнаружил, что не понимает ни слова. Для Тома это было такое забавное ощущение, под кожей будто что-то щекотало. Словно миллионы маленьких лапок ползли вверх и вниз. — Щекотно… — заметил он вместо ответа. — Том. Не спи. Посмотри на меня. — Билл взял его лицо в свои руки и парень, чувствуя это теплое прикосновение, удивленно посмотрел на Ангела.       В глазах его стояла поволока, словно он не понимал, где находится. — Расскажи мне про то, куда мы пойдем в первый день, когда окажемся снова на земле. Вдвоем.       Том мягко улыбнулся. — В наш с тобой самый первый день? — он блаженно улыбнулся. — Я возьму тебя за руку и мы просто отправимся... Куда-нибудь. Будем бродить по ночным улицам до утра. Или сядем на лавочке в каком-нибудь парке и выпьем на двоих бутылочку крепкой гадости и будем смотреть на звезды, пока нас накрывает туманом. Или пойдем на ночной сеанс любой тупой комедии в кино. Все, что ты захочешь Билл.       Пока Том говорил, голова его медленно заваливалась набок. Темп речи замедлялся, будто парень впадал в сонную кому. Он попытался почесаться свободной рукой, но его резко рвануло в сторону. Он смел в сторону уже исписанный свиток и его рука потянулась за вторым. — Эй! Это шутка что ли? — Билл в отчаянии отследил это действие взглядом. Амулет, кажется, не собирался останавливаться на одном листе.       И снова понеслась писанина, мелким убористым почерком, загогули, точки, крючочки. Один из Стражников удивленно поднял с пола предыдущий свиток. Весь лист покрывали чернила, и ни одного клочка свободного места не осталось, только сплошные узоры по все поверхности. Билл снова перевел взгляд на руку Тома. Она двигалась так быстро, будто в нее вселился бес, выводя узоры четкими отточенными движениями. — Том, говори дальше. Пожалуйста, я хочу слышать твой голос, — Вильгельм совершенно не обращал внимания на столпившихся за его спиной. — Дальше… Дальше мы завалимся в кафе и съедим там что-нибудь кроме бутербродов, — тихо продолжал Том. Глаза его упорно закрывались.       Билл в отчаянии посмотрел на него. — Ты мне обещал показать коллекцию своих любимых фильмов, — прошептал Ангел, подняв лицо парня за подбородок двумя пальцами. — Покажешь? — Я помню… — шепот человека становился все тише. Ангел лишь мог различить его, находясь в сантиметре от Тома, отойди он дальше, слышно уже бы не было. — Посмотрим обязательно, проваляемся в кровати всю ночь… А потом…       Том замолчал. Билл пододвинулся ближе, но он не сказал больше ни слова. Сознание тихо ускользало от человека. — Черт тебя подери, — Вильгельм потряс парня за шиворот. — И что будет потом? Говори! Говори дальше! <tab А потом в зал залетел Давид в компании Апостолов Петра и Йоанна. — Что у вас тут происходит? Опять переполох устроил? — накинулся на племянника Давид. — Мы бы и рады спокойствию, — резко отозвался Билл, — но видите ли, я тут оказался немного занят!       Он протянул Давиду еще два мелко исписанных свитка. Рука Тома тем временем заканчивала еще один. Глаза Златокрылого поползли на лоб. — Пророчество!       Том уже лежал на столе, без особых признаков жизни, но его рука по-прежнему быстро двигала перышко по бумаге, выводя четкие угловатые каракули. — Давид, что нам делать? Он теряет сознание, — Билл в отчаянии смотрел на своего родственника, — Амулет забирает все его силы!       Толпа Стражников расступилась, пропуская Апостолов внутрь. Те шагнули в помещение, задевая золотыми крыльями стеллажи со свитками. За ними в зал постепенно начали проходить и остальные, занимая все пространство небольшой канцелярии.       Златокрылый обеспокоенно свел брови к переносице. — Вильгельм, он всего лишь смертный, — изрек через минуту Давид тихим тоном, — смертные не выдерживают такого напора магии, ты знал это с самого начала…       Его слова больно резанули ухо и Билл снова взвился на ноги. — Не говори так про него! Он не простой смертный! Он — мой подопечный. — Что это меняет? — Это меняет все! Как же правила, дядя? А? Как же они? Защищать людей во что бы то ни стало? — Вильгельм это не совсем рядовой случай… — Давид опустил глаза. — Не рядовой? — Билл буквально распространял вокруг себя разряды электричества. — Наверное, ты прав. Это человек, который стоит десятка таких, как вы! Холодных и безразличных. Позови Моисея! Он знает, как отключить эту хрень! — Моисей сидит под арестом уже несколько тысячелетий! — Но ты же главный Апостол! Окружи его Стражей, как окружал меня все эти годы! — что-то блеснуло в глазах младшего Ангела. — Вы так и будете стоять и смотреть, как он умирает на моих руках? — Я сожалею, Вильгельм. Моисей потому и отправился под суд, потому что создал то, что не мог контролировать. Те Ангелы, чьими телами воспользовался Амулет еще в прошлое пришествие, не выдержали его силы, — вмешался в перепалку Йоан. — Это неправда! — младший Ангел стукнул кулаком по столу. — Это правда, Вильгельм. Они все... ушли в мир Белого Тумана и растворились там после того, как Амулет окончательно доделал свое дело...       Билл отвернулся спиной к толпе Стражников. Плечи его дрогнули. Он вцепился в ворот толстовки Тома лишь сильнее, пытаясь подавить страшный комок в горле. — Том... Не умирай, слышишь... — тихо попросил он, будто это имело значение.       Это несправедливо, сколько же уже можно было терять? Билл терял Тома так много раз, что считать страшно. И вот теперь он снова ускользал, как вода сквозь маленькую щелочку. Ангел хотел бы сделать хоть что-нибудь, но не имел понятия, как.       Амулет был древний, и даже Дария не смогла сделать с ним ничего, а уж она прожила на свете достаточно и была опытнее в таких делах. Неужели все, что осталось — это стоять и вот так вот молча наблюдать, как энергия покидает это тело? Билл еще раз неистово потряс Тома за воротник. Рука парня все бегала и бегала, оставляя за собой смертельные синие строчки. С каждым знаком жизнь человека утекала по каплям, как кровь по венам. — Том, — Билл поцеловал его, коротко, лишь бы только ощутить дыхание на своих губах. — Мы сделаем это, слышишь? Проснись, Том, твою мать. Не оставляй меня с ними одного! Только ты спасал меня от самого себя. Ты спас меня от холода и одиночества! Какого черта ты уходишь теперь?       Том уже не отвечал. Он был еще жив, дыхание слабым дуновением почувствовалось на коже, но сколько еще ему осталось?       Билл еще раз гневно обернулся на Апостолов. Те склонились над свитками, глаза их бегали по строчкам. Они, казалось, тоже не очень понимали, что все это могло значить, язык казался незнакомым даже им. Искать решение проблемы они не торопились. — Ничего, — прошептал Билл, отвернувшись от них, крепко зажмурив глаза. — Все будет хорошо. Они нам не нужны…       Он стер со лба Тома ледяную испарину. — Как же мне тебе помочь? — Ангел прижался своим лбом к бледному лбу своего подопечного. — Думай, Билл. Думай, ведь ты теперь его Хранитель! Что я помню о Мире Белого Тумана?       Однако, Вильгельм помнил лишь одно — оттуда нет возврата. Ангелы, те, которые отслужили свой срок, — все они уходили туда, и какова была их дальнейшая судьба, уже не знал никто. Во всех трех мирах существовала своя жизнь после жизни, и если хорошие люди отправлялись в Рай, плохие — в Ад, то умирающие Ангелы и Демоны могли путешествовать лишь через долину вечной мглы. Их души проходили через тьму, потом они оказывались в долине, на перепутье всех миров и исчезали там. Неужели и Тома ждет такая участь?       Еще один лист с шуршанием упал на пол.       Вильгельм проследил взглядом за его полетом. Он нарушал данное самому себе обещание и не был в состоянии помочь своему человеку, даже находясь при этом с ним рядом.       Грубая ткань толстовки, которую он сжимал в своих руках заставляла его ладони чесаться. Он бесконечно тормошил Тома, но тот больше не дышал. Было бесполезно трясти его, он больше не…       Сердце Билла вдруг ухнуло вниз. Он понял, что это значило.       А ведь все было так хорошо несколько минут назад, все могло быть хорошо. Они были вместе, Том ерошил его волосы там, на берегу реки. Совсем недавно, каких-то полчаса назад, они смеялись, как чокнутые и строили планы на будущее. Будущее, которого не существовало...       Ангел с ненавистью посмотрел на Амулет. Красивая подвеска светилась кровавым светом, забирая в себя жизнь смертного и прекращая его существование. Билл дотянулся до нее и дернул за эту дрянь что есть сил. Амулет обжог его пальцы и мгновенная темнота сгустилась вдруг перед глазами Ангела, а резко навалившаяся слабость подогнула его колени. Билл качнулся немного вперед, опираясь руками на стол. Давид удивленно посмотрел на него. — Вильгельм, Амулет нельзя трогать. Он забирает его энергию. Ты, как его Ангел-Хранитель тоже можешь пострадать! Он будет забирать энергию и из тебя тоже!       Билл обернулся. Возможно, это только что прозвучали самые адекватные и нужные слова, которые он когда-либо слышал от своего дяди. — Что ты сказал? Повтори? — тихо прошипел он.       Давид тискал в руках один из десяти исписанных листов с Пророчеством. — То, что ты, как его Хранитель, можешь пострадать. Вы ведь связаны с ним нерушимой связью!       Юный Ангел впервые почувствовал в себе больное и странное желание расцеловать Давида в обе щеки. Ну конечно! Как он мог забыть об этом!       Не раздумывая ни секунды, он бросился обратно к Тому и что есть сил вцепился в злополучную цепочку. Это могло сработать! Одному человеку это было не под силу пройти путь вечной мглы, но Том ведь не был один! Вместе они могли преодолеть любые препятствия, так почему бы не…       Вильгельм не успел додумать эту мысль. Темнота и слабость ворвались в его сознание, последнее, что он помнил, был приближающийся край столешницы.       Ангел начал опадать на левую сторону, стараясь ни в коем случае отпускать руку Тома, не позволять Амулету вырваться. Откуда-то издалека раздался встревоженный голос, который больше походил на эхо, лишь на отражение звука, чем на сам голос: — Вильгельм, что ты делаешь? — чьи-то руки попытались оттащить его за плечи, но Вильгельм, собрав волю в кулак, махнул тяжелыми крыльями. Давид моментально отлетел от него на несколько метров. — Отвали, Давид, — тяжело сказал Билл, — ты и так сделал все, что мог. — Ты погибнешь, если будешь держаться за Амулет! — Да будет так. Лучше уж я уйду за ним, как его Хранитель, чем останусь тут в полном бездействии!       Темнота становилась все непрогляднее, и стало уже тяжело дышать. Ангел буквально чувствовал, как его энергия уходит сквозь кончики пальцев, покидая тело. Ему было не жалко своей жизни и не страшно, если она вдруг прервется. Ему хотелось бы, чтобы при этом Том остался жить.       Юный Хранитель встал на колени рядом с человеком. На лбу его выступила испарина, и казалось, будто на самом деле он пробежал Олимпийскую дистанцию. Хранитель мог только надеяться, что его план сработает. Если Амулет возьмет по чуть-чуть от них обоих, если ему хватит этой энергии... — Вильгельм! — Давид сделал попытку подойти к племяннику, но тот уже не отозвался.       Он застыл в коленопреклонённой позе, голова его склонилась к голове человека, а тонкие пальцы вцепились в цепочку на его запястье. Апостол смотрел, как племянник добровольно отдает свою жизнь. Он не знал, что толкало Ангела на этот поступок, однако с удивительной отчетливостью понял: он видел перед собой совсем не того Вильгельма, какого он знал еще совсем недавно. Не этот Ангел беззаботно и весело носился по всему Дворцу, нарочно летая там, где полеты строго-настрого запрещены, не он разрисовывал маркером портреты и не он так легко избавлялся от своей работы, сбрасывая пачками отчеты из окна. Теперь он принял на себя ответственность за жизнь одного мальчишки и, кажется, вознамерился следовать своему долгу до последнего выдоха.       Апостолы, все двенадцать, уже столпились вокруг, еле слышно переговариваясь и передавая уже законченные свитки друг другу. Они все видели эту сцену и никто из них не мог поверить в увиденное. Все они растерянно переглядывались между собой.       Билл из последних сил дотянулся до Тома, коснувшись его ладони. — Я буду рядом с тобой, где бы ты ни находился, — прошептал он ему в ухо, не зная, дошли ли его слова до адресата. — Не уходи от меня!       Рука Тома сделала последний росчерк и остановилась в центре листа, поставив жирную точку.       Вакуум сомкнулся, и две фигуры абсолютно без сознания упали к ногам Апостолов. Темные волосы Билла разметались по полу, рука его безвольно опустилась рядом. Вторая его рука намертво вцепилась в ладонь смертного, который тоже сполз со стула, приземлившись рядом со своим Хранителем, головой на его грудь. Глаза их были плотно закрыты.       Давид в ужасе обвел всех взглядом присутствующих. В Канцелярии воцарилась мертвецкая тишина.