Where Angels and Demons Collide

I'll be there, hold on – I’ll save you somehow So where are you now? I'll reach you by dawn, before you disappear – The one thing I fear The fallen angels arrive, let them know That it’s the pain that makes us all human after all All I see is a dream out of reach Our fragile precious world – They’ll discard it and rise to the call (AmaLee — X.U)

      Поначалу Том не понял, где находится. Неожиданно он оказался совершенно один в непроглядной темноте, бредя в ней на ощупь и слепо тыкаясь в неизвестном направлении. Он пошел направо, но оказалось, что его пальцы наткнулись на что-то твердое и холодное, шершавое, как кирпич. Юный смертный с удивлением вгляделся в непроглядную темень, но ему было совершенно не видно ничего дальше кончика собственного носа.       Он свернул налево, но и там его пальцы наткнулись на такую же стенку. Расставив руки, Том дотянулся до противоположных поверхностей. Это оказался узкий... коридор? — Хм. Очень странно. Где это я? — удивленно произнес он вслух.       Ответа, разумеется, не последовало. Пространство напоминало туннель шириной не более полутора метров. Тут было темно и странно, как-то пусто. Забавное ощущение сдавливало грудь, будто бы вокруг нет воздуха, словно теперь он вообще не нужен. Том чувствовал себя легко и приятно, как будто бы покинул собственное тело, у него больше не было ни рук, ни ног, ни туловища. Он просто существовал неизвестно где, неизвестно как, а неведомая сила, что привела его сюда, оставила его одного перед каким-то выбором.       Подумав с минуту, Том обернулся и сделал несмелый шаг вперед. Преграды не оказалось. Он выставил перед собой руки и продолжал шагать в темноте, слепо, как котенок. Ему вдруг жутко захотелось узнать, что же будет там, когда он дойдет до конца? И настанет ли он вообще, этот конец? Он снова с сомнением повернулся назад. А может, ему не нужно туда? Может, нужно повернуть и проверить, что осталось там, откуда он, возможно, пришел?       Нерешительность захлестнула юного смертного, заставив его остановиться. Вперед или назад? Выбор, сделать который оказалось не так-то просто хотя бы потому, что Том мало представлял, где он вообще находился, и что за этим выбором последует. Он хотел бы знать, что это за место?       Вот бы найти кого-то и спросить дорогу.       Вдруг до ушей молодого человека отчетливо донесся запах и шум плещущейся воды. Он звучал издали, едва различимо, но Том все равно насторожился. Что это? Река? Слух его обострился до предела. Теплый ветерок подул на Тома с той стороны, и он, не колеблясь больше ни минуты, все же двинулся вперед. Если там вода, может, станет понятно, куда идти дальше?       Теперь Том шел уверенно, больше не выставляя руки вперед. Он почему-то знал, что не встретит препятствий, а его путь абсолютно свободен. Он оказался отдан лишь своей воле, и ускорял шаг, слыша, как плеск реки становится ближе. Его нос уже мог уловить чудесный свежий запах влажного ветра, и спутать его с чем-то еще Том не мог. Ощущение безумной легкости и уверенности в том, что все правильно, накатывало с каждым шагом. Ноги парня передвигались сами собой, легонько касаясь земли. Похоже на ощущение полета!       Почему так хотелось скорее увидеть реку? Этого Том не знал, однако уверился, что он должен это сделать. Там его ждали ответы на вопросы, там находилось что-то неожиданное и приятное!       Внезапно кто-то включил свет.       Том зажмурился и резко остановился. Перед глазами его затанцевали зеленые кружочки. Он совершенно не ожидал ничего подобного, темнота отступила слишком быстро, чтобы он успел что-то сообразить. — Эй, — возмутился он. — Что происходит?       В рамках эксперимента юный смертный приоткрыл одно веко. Теперь вокруг воцарился белый день. Немного привыкнув, Том перевел взгляд вниз. Под ногами его стелилась мягкая зеленая травка, и он стоял на ней, приминая стебли подошвами белых кроссовок. Том не припомнил, как был одет до того, как попал сюда, и удивленно осмотрел себя с ног до головы. Все абсолютно белое, словно в больнице. Он хмыкнул и проследил взглядом за яркой бабочкой, которая вспорхнула из-под его ног и воспарила куда-то ввысь. Том тоже поднял глаза, глядя на ее трепещущие оранжевые крылышки. — Все это очень странно, — он поправил свою новую белую кепку. — Даже более странно, чем когда вокруг стояла тьма.       Сейчас тьма расступилась, и на смену ей пришел... День? Утро? Том не понимал, что это такое. Он словно оказался посередине белого листа бумаги, словно кто-то в спешке нарисовал его в самом центре, окружив травой и бабочками. — Кажется, мне нужно в ту сторону, — неуверенно заметил парень, повернув на шум.       Ему стало сложно ориентироваться теперь, когда вокруг, куда ни глянь, простиралось одно и то же: нечто белое, похожее на сливки, но звук реки направлял его, и Том сделал еще несколько уверенных шагов вперед. Ощущение, предвкушение чего-то необычного заполняло его целиком, ему хотелось побыстрее увидеть неизведанное и неведомое ему, тайное место. Непроницаемая пелена оставалось такой же густой. Один раз Тому пришлось остановиться, потому что ему показалось, будто он потерял дорогу, но потом свежее дыхание стало доноситься отчетливее.       Под ногами не было даже дороги, путь не изгибался, и идти приходилось только по своим ощущениям. Через какое-то время Том готов был поклясться, что рассмотрел отблески воды, лишь на секунду появившиеся в отдалении, в белом мареве. До него вдруг с ужасающей отчетливостью дошло, что то, что окружало его, было на самом деле туманом, таким плотным и белым, как сливки. Через него не было видно дальше кончика собственного носа.       Как хотелось поскорее пройти это место, оказаться там, на другой стороне.       На другой стороне? Стороне чего?       Том так спешил, что не стал разбираться, его новые кроссовки приминали траву, и он был готов смеяться, как ребенок, летя в направлении нового, далекого и прекрасного, ждущего его там, за поворотом.       Переливы и звон шумящего водопада отдавались приятной дрожью во всем теле, а сладкие запахи, витающие в воздухе, лишь раззадоривали воображение. Том вытянул руку вперед так, что кончики его пальцев исчезли в дымке, как будто бы он растворялся в ней, стираясь постепенно с каждым своим шагом. Его силуэт начал расплываться, становиться менее четким. Он вдруг стал напоминать самому себе отражение в темном стекле, блекнущее с каждой секундой, но он не пытался остановиться, он летел вперед, все ускоряясь, словно попал в аэродинамическую трубу. Улыбка играла на его губах. — Я исчезаю, — тихо сказал Том, радуясь собственной мысли.       Он знал, что там, где он окажется, будет светло, будет тепло. Будет бесконечная легкость и Рай.       Существовал ли Рай на самом деле? Кто знал. Том даже не помнил, откуда он пришел, да и разве это важно теперь?       И вдруг... — Пожалуйста, не оставляй меня!       Чей-то еле различимый голос догнал его во мгле. Том заметил движение уголком глаза. Поначалу он предположил, что вокруг нет никого, но, повернув голову, он увидел размытую тень, скользнувшую слева. Прежде чем он успел спросить ее, тень исчезла. Клочки тумана шевельнулись, словно кто-то разогнал их движением. Том открыл рот, чтобы сказать что-то, но слова как будто замерзли в его горле. Возможно, он ошибся, и это всего лишь птица или отражение, или призрак? В конце концов, что он видел? — Не оставляй меня, — эхо, не голос.       Том снова обернулся. Кто-то звал его с той стороны. Почему вдруг стало так холодно?       Действительно холодно. Ежась, парень продолжал шарить глазами вокруг. Запахло ветром, этот запах становился все сильнее.       Из мглы снова родилась тень и внезапно чьи-то холодные пальцы ухватили Тома за запястье.       Он дернулся, оборачиваясь. Кто-то тянул его назад. Огромный, высокий призрак словно менял цвет при каждом движении. Он то становился белым, как свежевыпавший снег, то покрывался угольной тенью, то отливал серым. С каждым шагом Тому становилось все страшнее: — Отпусти меня! — закричал он, прогоняя с себя эту руку. — Я хочу вперед! Мне нужно к реке! Она зовет меня! — Не оставляй меня, — голос, больше похожий на шепот, даже на слабое эхо другого эхо, пробивался в сознание, нечетко, словно он существовал только в воображении.       Том хотел бороться с ним. Этот призрак сейчас заберет его! — Не надо, — прошептал Том. — Я не вернусь!       Из плотного марева прямо напротив выплыли глаза. Темные. Том видел их где-то, но не мог вспомнить, откуда он их знал. — Не уходи от меня, Том! Из мира Белого Тумана нет возврата! Ты должен это понять!       Сосущая пустота обволакивала. Посмотрев вниз, Том вдруг понял, что нет под ногами никакой травы, и даже шум реки тоже исчез. Незнакомец так и стоял прямо напротив, делая туман темнее в этом месте. Контуры его казались зыбкими, почти знакомыми. Том удивленно вздохнул. Он не знал, что ему делать, и кто этот призрак. Зачем он так отчаянно звал его? Вокруг не было ничего — пространства и времени, запаха, звуков, словно все это стерлось ластиком вслед за тем, как Том утекал прочь. Эти глаза он узнал бы их и из миллиона, и из миллиарда и даже в темноте, но почему-то он не мог вспомнить имя. — Куда я попал? — спросил он, надеясь получить ответ хотя бы на этот вопрос. Сомнения раздирали его душу. — Ты там, куда попадает не каждый, — отозвалась кареглазая тень. — Ты там, где у тебя пока еще есть выбор! — Выбор? Какой выбор? — Том почти кричал. Собственный голос казался ему тоненьким, словно его относил куда-то порыв ветра. — Неужели ты не помнишь? — тихо прошептала тень. — Помню? Помню что?       Тело стало легким, как пушинка. Посмотрев на свои руки, парень понял, что может смотреть прямо сквозь самого себя. — Что со мной станет? Погоди! Тень! — Ты исчезаеш-ш-ш-шь, — тихий шепот совершенно стихал. Он начал походить на шелест ветерка в траве, на легкое дуновение.       Эта мысль вдруг показалась жуткой. Она больше не приносила ни успокоения, ни радости. — Но я не хочу исчезать. Стой!       Том принялся изо всех сил грести в противоположном направлении. Рука, держащая его, почти растворилась, а карие глаза стали едва видными. Он сам не знал, существовал ли еще?       Том вдруг понял чего он хотел. Он хотел понять, кто был этот человек, предупреждавший его об опасности. Он больше не хотел к реке! Он хотел туда, где оставался этот незнакомец! — Не уходи от меня... — последние, едва слышные слова, доносящиеся со всех сторон. Но откуда именно?       Том изо всех сил побежал обратно. А может, поплыл? Его ноги не работали, и потому развел в стороны руки и принялся загребать прочь, прочь от этого места, словно барахтался на большой глубине. Его тело парило в пространстве, а под подошвами не осталось твердой почвы, на которую так хотелось опереться. Он едва дышал от напряжения, вызванного собственными попытками плыть — вырваться из плотного марева, который не расступался.       Том слышал дыхание вокруг себя. Река заволновалась, поняв, что Том ускользает от нее. Вода окружала его со всех сторон. Она хотела забрать его! — Помоги мне, тень! — закричал Том, но с губ его едва сорвался слабый стон.       Он загребал вне себя, преодолевая нарастающий шторм и задыхался обесцветившимися легкими. Закрывая глаза, он хотел, чтобы в мире Белого Тумана он не оставался один. — Уже слишком поздно...       Голоса окружали его, сбивая с курса. Юный смертный захлебывался в шуме реки и не знал, в какую сторону ему держать курс. — Где ты... Тень!       Он едва выдохнул, понимая, что течение сильнее его. Наверное, он просто зашел слишком далеко и ему не выплыть из этого марева и ни за что не найти дорогу обратно. — Я... Растворяюсь... — Том опустил руки.       Он закрыл глаза и прекратил бороться. Река оказалась противником, с которым он не мог тягаться.       Вокруг не осталось ничего — ни ковра зеленой травы, ни цветных бабочек. Марево со всех сторон поглощало одинокую фигурку, зависшую вне времени и пространства. Куда теперь — в Рай или Ад? В безвременье? Этого Том не знал. Его короткая жизнь прекращала свое существование.       И стало не страшно. И даже не холодно... — Схвати мою руку!!! — вдруг раздался голос, тоненький, как писк комара.       Том открыл глаза, но всего на на одну секунду.       В тумане, чуть впереди, он увидел ее — мелькнувшую ладонь кого-то другого. Позади него, справа, слева, поднимались порывы ветра. Безликие и безмолвные текучие узоры в тумане сбивали с курса и делали собеседника почти невидимым. И все же Том пытался выбраться.       Он потянулся из последних сил и схватил эти пальцы, которые чуть не выскользнули из его хватки. — Не отпускай, — мягко, как бриз, прошептал невидимка.       Том не отпускал. Он поднялся выше, добираясь до его вполне ощутимого запястья. Потом еще выше, захватив предплечье. Мгла не хотела расставаться с ним, но теперь, когда тень подала ему руку, вдруг стало проще вырываться. Том неистово заработал ногами, руками, цепляясь за руку невидимки, как за последнюю соломинку. Он на секунду остановился и прислушался к ощущениям. Тень сказала, что есть выбор. Значит, Том сейчас сделал свой. — Я хочу обратно. Забери меня обратно... — вот и все, что он прошептал. Это вдруг показалось таким очевидно правильным!       Уже две руки тянули его прочь из водоворота. Том мотал головой и работал телом, чтобы выплыть из этого нигде. А затем: — Я так рад, что я успел! — Кто-то схватил его, прижал к себе так сильно, настолько сильно, что Том внезапно, задохнулся, ощутив удар по ногам.       Он вывалился откуда-то сверху и приземлился плашмя на траву. Шум реки так и оставался за его спиной, и он повернул голову, больше не пытаясь идти в том направлении. Кто-то заслонил ему солнце, и Том поднял глаза. — Билл! — крикнул он, увидев его — того самого невидимку, который звал его из тумана. Ту тень, которую он не мог узнать. Теперь он вспомнил его, словно что-то прояснилось в этот самый миг.       Все те же две руки снова обвились вокруг талии, так же крепко, как и в первый раз. — Ты помнишь меня? — прошептал ему Ангел прямо в ухо, щекоча шею своим дыханием. Том прижался к нему, изо всех сил хватаясь за его одежду, за его плечи. Конечно он помнил, и хотя видел только его силуэт, Том вспомнил, что он мог спасти его. Конечно, ведь Билл — его Хранитель! — Как ты попал сюда? Как, Билл? — Том не мог отдышаться. — Я бежал за тобой. Всю дорогу я летел, лишь бы тебя догнать! И я успел. Я не могу поверить, что я успел. — Ты вытянул меня! Почему я даже не мог вспомнить твое имя? Почему я не узнаю это место? — прокричал Том, изо всех сил стараясь больше не улетать.       Вильгельм смотрел на своего подопечного полным тревоги взглядом. — Потому что мы в безвременье! Это мир Белого Тумана! Туда, куда попадаем все мы, прежде, чем отправиться к реке! — Прокричал он в ответ. — Нам надо...       Налетавший откуда ни возьмись ветер относил его слова в сторону. — Убираться отсюда! Прочь! Мгла не потерпит того, что я пошел в нее за тобой, она заберет нас вместе! — Какнамуйтотсюда? — Почти не разделяя слова прокричал Том.       Он не отпускал его руку. Вокруг них стелилась дымка, она становилась все гуще, но, по крайней мере, они снова стояли на чем-то твердом. Вильгельм посмотрел на своего подопечного через пространство, и он казался мудрым и вечным, словно высеченным из камня. Том заглядывал в его бесконечно темные глаза, они притягивали взгляд, словно драгоценный янтарь. Ангел провел пальцами по шее мальчишки, как ласковый ветерок. — Нам нужно бежать обратно в коридор! Ты помнишь, как ты пришел?       Том замотал головой. — Я ничего не помню! Я даже едва не забыл, кто ты!       Билл кивнул. — Тогда держись за меня! Я, кажется, запомнил дорогу! Нам нужно просто двигаться прочь от... тумана! — Что? — Том едва слышал его. Они с Биллом существовали словно в разных измерениях, даже находясь на расстоянии прикосновения. — Главное... Держись! За! Меня! — закричал Ангел, перекрывая порывы все нарастающего ветра.       Том шагнул и схватился за его талию. Его не надо было просить дважды. Он знал — там, где этот Хранитель, он будет в абсолютной безопасности. — Я найду дорогу обратно, я смогу, — только и услышал Том его шепот.       А потом они полетели. Красивая и сочная зеленая травка, колышущаяся от страшных порывов ветра, солнечный свет, льющийся с бескрайнего голубого, как лазурь, неба, яркие бабочки — все это перевернулось в его сознании несколько десятков раз. Та самая вода, которую Том слышал на расстоянии, шумела то сверху, то снизу, а затем Том увидел ее, за спиной Ангела, она была спокойная и ровная, блестящая, как зеркало и манила к себе. Но Том не хотел на нее смотреть. Она едва не унесла его прочь по своему течению! — Гихон очень опасен! Если бы ты сделал к нему шаг, Том. Еще хоть один шаг... — вот что сказал Ангел, борющийся с порывами ветра. — Но я не сделал его. Почему я не сделал его? — прошептал Том словно в бреду. — Потому что ты выбрал путь назад. Ты вспомнил, что тебе еще есть что терять. Я покажу тебе.       Что значили эти слова? Времени подумать не осталось. Вдвоем Ангел и человек летели, преодолевая безумный ветер, как будто вне жизни. Работать крыльями казалось невозможно трудным, Том прикрыл глаза, хватаясь за Ангела, который вытаскивал из марева их двоих. Они летели, а позади все тише бушевала река и ревела стихия. Они не превратились в тени и не умерли, лица их оставались ясными даже теперь. Том внимательно посмотрел на своего Хранителя, который сейчас казался уверенным и мощным, настоящим светлым Ангелом без страха и единой склонности к сомнению. Могучие белые крылья поднимались над его плечами, и он работал ими без устали, словно боялся, что в любой момент их с Томом отнесет обратно к берегу. Том сжимал его все крепче, надеясь, что его выбор верный, и что Ангел не растает в его объятиях. Его ровное лицо искажала сосредоточенность, а ветер становился все свирепее. — Кажется, я вижу коридор, — тихо прошептал Билл. — Держись! Будет неприятно!       Сказав это, Ангел рванул куда-то вперед. Том закрыл глаза от страха. Яркое солнце, объятия Хранителя, свет, бабочки, яркое солнце, свет, ветер... Как бесконечно сменяющийся калейдоскоп.       Их тела врезались во что-то плотное, словно вошли во тьму. А потом — Том лишь на мгновение открыл глаза — его действительно обступила тьма.       Последний рывок и он вынырнул, словно его сознание насильно вернули в реальность.Туда,откуда он пришел с самого начала. ***       Апостолы стояли в полукруг в помещении канцелярии, разглядывая фигуры, распластавшиеся на полу. Давид подобрал с пола листы с пророчеством и отдал их своим коллегам.       Первым делом он, конечно же, подумал, что после этого, ему точно не жить. Когда Симония узнает, что ее сын погиб при трагичных обстоятельствах, она оторвет голову любому, кто окажется причастен к этой ситуации, и он, Давид, первым попадет под раздачу. Это он допустил это и позволил племяннику просто бросить себя грудью на амбразуру. Никакая разумная аргументация, разумеется, не поможет в таком деле.       Давид нахмурился. Взяться за Амулет казалось ему самой глупой затеей, которую только можно изобрести, ведь древняя магия слишком сильна, чтобы ей сопротивляться. Амулет просто не заметил эту энергию, ему так было даже лучше, ведь он лишь получил вдвое больше, вобрав в себя обе жизни. Вспышка была просто колоссальной мощности — не удивительно, что она так отразилась на этих двоих. Даже бессмертная душа Ангела не смогла противостоять этой силе, не говоря уже о смертной.       Давид с сожалением склонился над Вильгельмом и его подопечным. По крайней мере, они ушли вместе. Билл был такой мирный теперь, лицо разгладилось, с него исчезло привычное ехидное выражение.       Глаза его с пушистыми черными ресницами, закрытые навсегда больше никогда не откроются и не одарят любимого дядюшку взглядом, от которого даже ядовитая черная гадюка поперхнулась бы своим собственным ядом. — Они ... — нарушил тишину канцелярии Павел. Он не закончил свой вопрос, не в силах поверить в происходящее. — Да... — тихо и печально ответил Давид.       Апостол положил руку на лоб Вильгельму, трагично склонившись над ним в полупоклоне. — Покойся с миром, мальчик... — прошептал он, опуская глаза. — Когда я успокоюсь с миром, — Вильгельм вдруг резко раскрыл свои вышеупомянутые черные очи, — Рай низринется в Ад. И ты отправишься туда вместе с ним!       Златокрылый отпрянул от племянника, как от бешеной холеры, резко вскочив на ноги, и неловко попятившись в толпу Апостолов. Павел и Йоанн только и успели подхватить его под руки, чтобы он окончательно не сполз вниз. Они так и держали его на вытянутых руках, где-то в метре от пола, пока Златокрылый таращился на бледного, но, несомненно, не такого уж мертвого родственника.       Вильгельм порывисто сел. За ним, секунд через десять открыл глаза и Том. Яркий свет сперва ослепил его, а затем он схватился за горло, кашляя, словно ему из легких резко вырвали медицинскую трубку.       Понадобилось время, чтобы понять, что произошло. Том провел рукой по твердой поверхности под собой. Очертания комнаты, в которой он пребывал, становились все четче и четче, вырисовываясь из белесого марева вместе с какими-то лицами. А потом он увидел Билла.       Ангел сидел рядом с ним, как и всегда, и, кажется, тоже с трудом приходил в себя. Прошло некоторое время, прежде чем память вернулась к ним. Том смутно помнил, где он только то бродил, смутно помнил страх, неведомый мир, в котором оказался. До него медленно, крупица за крупицей, начало доходить: — Билл... — мальчишка прижал руку ко рту. — Ты... Мы... — Мы живы. Черт бы меня побрал. Я нашел дорогу обратно из пути Белого Тумана! — Вильгельм прикрыл ладонью рот, осознавая, что он сделал. — Это нереально!       Услышав это, Апостолы отпрянули от него еще на один шаг.       Тому рванул вперед и кинулся на шею своего Ангела, мечтая задушить, удавить его в своих объятиях и сделать так, чтобы Биллу никогда, больше никогда не пришлось ходить за ним в самое пекло и иные измерения и спасать его там ото всех опасностей, вставших у них на пути. — Как мы вернулись, Билл? Почему? — он обнимал своего Хранителя, намереваясь выжать из него все ответы на свои вопросы. — Как тебе это удалось?       Его голос звучал хрипло, потому Вильгельм не забывал как следует отвечать на объятия. — Ты не успел далеко уйти от меня. Я пошел за тобой через туман, но он не собирался забирать меня, Том. Как и ты сейчас находишься в Раю не на своей территории, я попал в мир, где для меня не место, и потому Туман не сразу понял, что я в нем — чужой. Твоя душа тем временем почти дошла до реки, но она не приняла окончательного решения, я понял это, когда успел тебя догнать. Все было бы куда трагичнее, если бы ты добрался до берегов Гихона первее, чем я тебя перехватил. Некоторые преодолевают это пространство гораздо увереннее, не оглядываясь назад на то, что они оставляют за собой. — Значит, я сделал свой выбор верно? — Конечно верно... — Билл нежно закопался в дреды Тома. — Амулет не смог повлиять на твою решительность, хотя ты почти сдался. Но это всего лишь значит, что тебе не хотелось отпускать старую жизнь. Ты помнил, что оставляешь за спиной что-то важное. — Что-то важное, — Том повторил за ним эти слова, как заклинание. — Я оставлял... тебя!       Билл улыбнулся ему теплой и очень доброй улыбкой. — Это так. Ты назвал мое имя, а это большая редкость, потому что в Мире Белого Тумана у тебя нет памяти. — Но откуда ты знал, что найдешь меня? Ты ведь тоже мог погибнуть! — Какое это имеет значение теперь, — Ангел нежно коснулся его лица. — Неужели ты думал, что я смогу просто отпустить тебя?       Он был смертельно бледный, совершенно не контрастировал со стенами в этом светлом помещении. Его темные волосы растрепались, обрамляя фарфорово-матовое лицо.       Том знал, что Билл прав. Воспоминания об их небольшом путешествии уже немного размылись в памяти, как сны, которые обычно растворяются в новом дне по мере того, как пробуждение захватывает сознание. Том тоже пробуждался теперь, вспоминая с трудом туман, шум реки и тихий голос Ангела. Разумеется, ни в одной реальности не было ни единого шанса, что он смог бы вернуться сам, он заблудился бы всего за пару минут, не зная, куда податься, но, слава богу, его Хранитель не бросал его, спасая его жизнь каждый раз одним своим взглядом. — Ты самый, самый лучший Ангел из всех Ангелов, которых только мог послать мне Рай, — лишь прошептал Том, позволяя Биллу немного вздохнуть. — Но я не хочу, чтобы ты ставил Ангельскую часть своей сущности выше всего остального. Я люблю в тебе не Ангела, а Билла — того парня, которого я встретил на земле! — Тогда ты поймешь, что и я сделал это не потому, что я Ангел, Том. А потому, что я не хочу прожить без тебя больше ни секунды своего времени.       Том вытер набегающую на глаза влагу. Билл спрятал лицо в его шее, не веря, что они прошли еще одно испытание. Том почти не помнил, что происходило с ним в последние минуты, ему казалось прошла вечность с тех пор, как он видел Билла в последний раз. Вильгельм обнимал мальчишку не в силах больше двигаться. Он очень устал. Он так смертельно вымотался,что хотел лишь одного, чтобы все оставили их с Томом в покое раз и навсегда. — Я не могу больше тебя терять, — тихо прошептал Билл. — Что мне сделать для того, чтобы ты просто остался рядом? Я не хочу больше бежать. Я хочу просто быть частью твоей жизни.       По щекам Тома скатилась слеза. Если бы он знал ответ на этот вопрос.       Давид и остальные молча смотрели на двух мальчишек, которые спрятали лица и даже не вспоминали про присутствующих. Апостолы переглядывались между собой, словно видели нечто сверхъестественное. — Не может быть... — Глазам не верю, после такого всплеска магии... — После того, как Амулет все же вытянул всю их энергию! — Невероятно! Никто не возвращался из мира Белого Тумана. Никогда!       Голоса обступили Давида со всех сторон, по мере того, как он находил слова для того, чтобы хоть как-то выразить свои эмоции. Голоса, самые разные, шепот прокатился по залу. Том не хотел смотреть на них. Он вдруг осознал, что все это значит. Он посмотрел на свою руку. Билл потянулся и коснулся запястья парня, осторожно повертев цепочку. Теперь на ней образовался крохотный замочек. Билл нажал на ушко, и подвеска с негромким лязганьем свалилась с руки. — Теперь я буду спокоен за тебя, — Ангел провел по скуле своего смертного. — Эта хрень наконец-то больше не будет тебя доставать. Мы сделали это, Том.       Он слабо улыбнулся. В его глазах тоже стояли слезы. — Ты сделал, — Том все еще смотрел на него словно впервые видел. — Без тебя эта история кончилась бы совершенно иначе.       Пожалуй, Вильгельм не мог не согласиться. — Такая маленькая вещица, и такая потрясающая мощь, — он приподнял Амулет к свету, любуясь бликами солнца на прозрачном, теперь уже совершенно спокойном кристалле. — Сакий, их обоих надо отнести в медпункт, — тем временем разнесся по помещению полный суеверного страха голос Апостола. — Вильгельм, сдай, пожалуйста, Амулет Пятой Стихии нам! — Забирай, — оторвавшись от Тома, Билл негромко застонал, когда пара сильных рук Стражников, легонько, как пушинку, оторвала его от пола. — Только сделай одолжение, положи ты, ради Всевышнего, эту дрянь куда-нибудь под замок. Чтоб еще тысячу лет она никому не компостировала мозги!       Он кинул Амулет под ноги Давиду, не потрудившись даже отдать ему в руки.       Стража под руки поволокла его прочь из помещения. Тома подняли следом, и он совершенно не сопротивлялся, когда его вывели из зала Канцелярии.