Where Angels and Demons Collide

      После ухода Дарии в квартире воцарилась относительная тишина.       В комнате шли часы, с кухни доносилось неразборчивое бормотание телевизора и возмущенные вопли Густа. Из комнаты Георга раздавалось буханье какого-то тяжеляка. Басист все еще пребывал не в духе и всем своим поведением старался это продемонстрировать, чтобы к нему, чего доброго, не полезли из соседней комнаты всякие там обнимающиеся с незнакомыми мальчиками личности.       За окном протяжно завывал сильный ветер — именно сегодня погода резко испортилась к ночи. Дикие, безудержные порывы гнули ветви голых и одиноких деревьев, а Билл стоял посреди комнаты Тома с банкой соли в руках и раздумывал над возможными вариантами, как бы пробраться в помещения Георга и заставить его прилепить на окно принесенную Дарией траву. То же самое, в идеале, нужно было провернуть и с комнатой Густава — на его вменяемость Билл возлагал большие надежды.       Он погрузился в свои мысли, когда неожиданно раздалась судорожная трель дверного звонка, разорвавшая своей пронзительностью вечернее спокойствие. Ангел резко обернулся.       Почему-то этот звук показался ему очень тревожным, даже несмотря на то, что время еще было не самое позднее — всего лишь около девяти часов. Он нахмурился и, снова приоткрыл банку, насыпав себе немного соли в ладонь.       С кухни показался крайне изумленный Густ. Он глянул на наручные часы. — Кого это несет к нам на ночь глядя? Не наша ли хозяйка за арендоной платой пожаловала? Так ведь поздновато для бабули.       Барабанщик заглянул в дверной глазок, но на площадке никого не оказалось, и он рискнул слегка приоткрыть дверь. К великому удивлению, взору его предстала, совсем не бабуля, а какая-то женщина. Она выплыла неожиданно, вырастая в дверном проеме темным силуэтом, но от ее вида глаза парня медленно поползли вверх. Незнакомка была очень красивая: высокая, бледная, с длинными черными блестящими волосами. Она обладала шикарными формами, маленьким курносым носиком, большими и грустными зелеными глазами. За всю свою жизнь Густ не видел такой шикарной красотки, так что челюсть его поползла вниз. Рука его непроизвольно скинула цепочку, что позволило поздней гостье приоткрыть дверь шире.       Билл бесшумно вышел из комнаты Тома и вырос из-за спины барабанщика, встав рядом с ним. Ему понадобилась ровно пара секунд, чтобы окинуть девушку взглядом с ног до головы и сразу же заметить на ее тонком запястье, выглядывавшем из-под укороченного рукава светлой шубки, изящный и явно дорогущий браслет с камнями, сложенными в виде пентаграммы. — Привет, пупсики, — девушка улыбнулась, обнажив шикарные белые зубы. — Не подскажите, Томас Каулитц тут живет?       Челюсть Густа опустилась еще ниже. Прежде, чем он успел сболтнуть лишнего, Билл оттеснил его плечом. — Не живет. Вы ошиблись, здесь не таких, — ответил он и сложил руки на груди, показывая, что никто не ждет продолжения разговора.       Густав очень удивился такому выпаду, потому что выглядел Билл как полицейский на задании. Он весь поджался, словно перед прыжком, а черты лица его заострились. — Ну зачем же врать, сладкий, он вчера в клубе дал мне свой адрес. Это квартира номер 483? — девушка многозначительно кивнула на номер на двери. — Томаса нет. Уехал, бабушка у него приболела, — выдвинул Билл новую версию и вышел вперед, окончательно оттеснив Густава подальше. — Всего доброго.       Он хотел закрыть дверь, но женщина поставила на порог ногу в дорогой туфле. — Ай, жалость какая, — она поцокала языком. — А у меня как раз сломалась машина недалеко от вашего дома. Я больше никого тут не знаю. Можно, я от вас позвоню?       Билл прищурился. Он готов был поклясться, что во взгляде незнакомки только что мелькнули отблески красного света, а на лице появилась улыбка, которую при любом другом раскладе можно было бы счесть очаровательной, если бы она не казалась такой острой и неприятной.       Густав зашевелился за его спиной, явно вознамерившись помочь даме, но Вильгельм наступил ему на ногу. — Простите, мы заняты. Гостей сегодня не ждем. — Да я ненадолго! — женщина занесла ногу дальше за порог и тут же зашипела — дорожка из соли больно обожгла Демона. Мысок ее лакированной обуви слегка задымился, коснувшись этой преграды. — Ах ты, сученыш!       Ее ровное лицо тут же превратилось в маску дикой злобы, сделав черты красавицы безобразными. — Сученыш? А ведь только что был пупсиком, — непонимающе нахмурился Билл. — Нет уж, иди-ка ты, откуда пришла, лечи нервы.       Доселе молчавший Густ попятился прочь. Красавица на его глазах превратилась в отвратительную старуху. Гладкая кожа моментально покрылась морщинами, ухоженные руки стали похожими на узловатые ветви старого дерева, а ряд белоснежных зубов превратился в коричневый кривой частокол. Волосы незнакомки вздыбились, будто порыв ветра неожиданно налетел, сдув с нее маску. Она зашипела.       Билл не повел и бровью — он уже слишком устал на сегодня, чтобы реагировать на подобное, плюс привык общаться с дядей, который в некоторые моменты своей биографии выглядел приблизительно так же. Юный Ангел вынул из-за спины руку и швырнул Демонице в лицо заготовленную заранее горсть соли.       Ведьма пронзительно завизжала и, стряхивая с себя мелкие крупинки, попятилась назад, в пустоту лестничной клетки. Билл воспользовался моментом и захлопнул дверь перед прямо ее носом. Он ожидал, что на нее обрушатся сокрушительные удары, но с площадки лишь раздавались жуткие, леденящие душу визги и такой страшный мат, что впору было составлять отдельный словарь. Прошло минуты две, пока крики чуть поутихли, и Ангел решился глянуть в дверной глазок. Он заметил лишь край взметнувшегося вверх одеяния. Тварь прижала руку к лицу и метнулась вниз по лестнице. Площадка опустела.       Вильгельм избавился от соли, вытерев руку об штаны. Он обернулся и поймал на себе удивленный взгляд Густава. Закаленный общением с Томом и Георгом, парень, конечно потерял в цвете всего пару тонов, а не сполз в обморок, правда, Билл все равно решил, что ему на сегодня хватит впечатлений. — Густав. Дуй в свою комнату. Повесь это у окна, — Билл полез в карман и дал ему веточку растения из волшебного мешочка Дарии. — Под любым предлогом вели сделать то же самое Георгу, можешь ему сказать, что это оберег против однополых отношений, мне все равно, как. Я все потом объясню!       Видя, что несчастный барабанщик все равно ничего не понял, Вильгельм ободряюще хлопнул его по плечу. — Кто она была такая? — все же счел нужным уточнить Густав. — Свидетели Иеговы, не обращай внимания. Густ, это срочно! Георг послушает тебя. Пожалуйста! Если не хочешь увидеть на пороге прочих цыпочек типа вот этой.       Угроза подействовала, потому что человек слега вздрогнул. По тону Билла парень понял, что лучше действительно ничего не спрашивать. Он просто кивнул и, стиснув в руке мешочек, ушел куда ему велели, пару раз обернувшись на ходу.       Биллу совершенно не нравилось, что твари уже начали попытки пройти напролом, тем более столь наглым способом. Все-таки зря Том настоял на возвращении домой, Густ и Георг тоже могли пострадать. В этот раз все еще обошлось, тварь удалось прогнать, но она не создавала впечатление сильного Демона. Что начнется, когда придут другие?       Билл горестно вздохнул от этих мыслей. Оставалось только надеяться, что Густав сможет уломать буйного басиста повесить траву над окном. В квартире все было уже доделано — Вильгельм позаботился даже о вентиляции. Только вот надолго ли этого хватит?       Он вернулся к Тому и поставил банку с солью на тумбочку, подавив зевок. Все же было у человеческого тела несколько ощутимых минусов, но Ангел не хотел поддаваться усталости. Сегодняшняя гонка основательно вымотала его, только вот, похоже, он остался единственным Стражем, заинтересованным в охране этой квартиры.       Вильгельм выглянул в окно. Во дворике внизу стояла какая-то парочка, которая безостановочно таращились в окна квартиры Тома. Их зеленые глаза сверкали в темноте, как габаритки приближающегося автомобиля. Билл поиграл бровями, зная, что его прекрасно видно на фоне горевшего в комнате света, потому пользуясь шансом показал личностям средний палец. Демоны не проявили эмоций, но юный Ангел искренне надеялся, что его посыл дошел до них. Он заметил, что Низших стало уже трое — к ним подлетела еще одна фигура, та самая девушка, ее легко было угадать по длинным волосам. Отчаянно жестикулируя и не отнимая руку от лица, она что-то кричала и объясняла парочке. Вильгельм злорадно усмехнулся про себя.       Пока что он был крайне доволен собой, и хотя ему предстояло нелегкое дело по охране Тома, начало операции прошло успешно.       Словно почувствовав, что его вспоминают, человек заворочался и проснулся. Ему показалось, что он лишь на секунду прикрыл глаза, и когда он их закрывал, Ангел находился рядом и согревал его своим приятным теплом, а сейчас кровать опустела. — Билл? — Том резко сел и завертел головой, мигом просыпаясь от своей полудремы. Он не сразу сообразил, где находился.        Улыбка тронула губы Ангела, и он взглянул на проснувшегося и растрепанного после сна мальчишку. По счастью, Дария оглушила Тома не слишком сильно, по крайней мере, он хотя бы очнулся. — Я тут, — мягко отозвался Вильгельм.       Том облегченно выдохнул. — Мне бред какой-то снился. Ты прикинь, за мной во сне гонялись огромные кусачки с Ангельскими крыльями и грозили отрубить мне руку!       Билл подавил улыбку и закатил глаза. Все же, кое-кто не мог обойтись без фокусов. — Это только сон. Такого не может быть в реальности. — Конечно. Хорошо, что я очнулся. Сколько я пролежал в отрубе? — Где-то два часа. Как чувствуешь себя? — Будто меня все это время били ломом. Особенно по башке.       Билл сочувственно поморщился. — А ты чего не спишь? — поинтересовался Том и окончательно принял сидячее положение. Отдохнул бы лучше. — Да что-то не хотелось. Насплюсь еще, — соврал Билл. При упоминании о сне его челюсти снова свело зевотой, которую он с трудом подавил. — Ну как хочешь. А я в душ пойду, я ходячая мусорка. И пожрать бы чего. Ты хоть ел? — Нет.       Ангел все так же стоял, отвернувшись от него, и Том заметил, что пальцы парня судорожно барабанят по руке, а сам он неотрывно смотрит в окно. Что-то нехорошо зашевелилось у человека под лопаткой. — Билл, с тобой все о'кей? — Все о'кей. — Ты напряжен, как солист балета перед премьерой.       Вильгельм, наконец, удосужился повернуться на несколько секунд и, натянуто улыбнувшись, посмотреть на Тома. Тот прищурился. — Кого ты там увидел такого? — смертный начал медленно подходить к Ангелу, чтобы выглянуть из-за его плеча.       Каким-то шестым чувством Билл разгадал его намерения и сделал шаг вперед. Обняв Тома и сцепив руки в замок на его шее, он ласково прошептал: — Да ничего там нет. Просто изучаю обстановку, мало ли. — Мало ли, — Том улыбнулся в ответ и обнял его за талию. — Ты, вроде, собирался куда-то? — вкрадчиво напомнил брюнет. — Не могу, ты держишь меня, — Том наклонился и коснулся губами его губ.       Билл положил руку ему на скулу, тут же обращаясь во внимание. Встрепанный и помятый после сна, Том казался таким милым и теплым, что у Ангела проснулось неадекватное желание прижать его к себе и стиснуть изо всех сил. Он с трудом отлип от его губ пару минут спустя, и взгляд его абсолютно блуждал. Том улыбнулся, задев его носом. — Не делай так со мной, — встряхнув головой, сказал Билл. — Я теряю концентрацию. — Почему нет? Тебе это нравится. — Потому и нет. Я хочу соображать трезво. — Прости, что мешаю тебе...       Том поцеловал его еще раз, чувствуя, как руки брюнета крепче тянут его к себе. Он оставил Билла в покое через пару минут, когда дыхание начало подводить его, дав Ангелу шанс шумно выдохнуть. Теперь, когда Том проснулся, блюсти дозор будет ну просто нечеловечески трудно. — Я скоро вернусь к тебе, — парень с дредами не без сожаления отпустил его. — Не убегай, — он пошел к двери, споткнувшись по пути обо что-то твердое.       Посмотрев вниз, он увидел старый учебник по анатомии. Пожав плечами, потому что не помнил, что оставлял его тут, Том вышел в коридор. Билл проводил его фигуру тоскливым взглядом и вернулся обратно на свой пост. Пока что все вокруг снова стало абсолютно нормально и тихо, и надо было приложить все усилия, чтобы так оно и оставалось.       Вернулся Том только через полчаса с тарелкой бутербродов в одной руке и чашкой чая — в другой. Он застал Билла все в той же позе и с напряженно прикованными к окну глазами. Когда Том зашел в комнату, Ангел почти не отреагировал на его возвращение, лишь слегка повернулся в сторону двери.       Нет, все-таки там явно творилось что-то не то. Том припоминал теперь беседу, на которой они с Биллом закончили свое общение перед тем, как его уволокло в царство Морфея, и в душе его начали пробуждаться нехорошие «демонические» мыслишки. — Тебе надо поесть, — человек обошел Ангела слева и поставил перед ним тарелку. — Давай я посмотрю, а ты пока займись делом. — Спасибо, оставь тут, — односложно ответил Вильгельм.       Том потыкал его пальцем, и Билл обернулся. — Ну, чего пристал? — на его губах играла улыбка. — Малыш, не заставляй мамочку нервничать и запихивать в тебя бутербродик кулачком, — сладко проговорил Том, подняв бутерброд. — Бз-з-з, летит самолетик!       Билл улыбнулся, однако не спешил поддерживать игру. — Ну пожалуйста. Ну хоть кусочек. Я так старался... Колбаску сам нарезал!       Ангел и вовсе засмеялся при виде этого забавного действа. Эта секунда слабости и потеря бдительности стоили ему дорого, Том тут же сунул бутерброд ему в рот. — Ну, вот и умница, а упирался! Кушай-кушай, а то штанишки-то совсем упадут. А потом можешь дальше смотреть в свое окно, но я хотя бы буду спокоен, что ты не помрешь с голоду!       Вильгельм закатил глаза, но все же откусил от бутерброда, придержав остатки рукой. Ну вот как разговаривать с этим парнем? Он смотрел на довольную и хитрую физиономию Тома, и улыбка сама, против воли, наползла на его лицо, хоть он и пытался сделать серьезную мину. Том сел на письменный стол и отхлебнул чай, не сводя глаз со своего друга. Они в молчании доели свой легкий ужин. — Так мне расскажут, что сегодня интересного в заоконном мире стряслось, пока меня не было? А то ты какой-то на себя не похожий, — закончив с едой, спросил Том. — Я тебя покормил, и ты должен стать добрым. — Все в порядке, — Билл непроизвольно кинул косой взгляд во дворик.       Задранные в их сторону рожи таращились на них зелеными глазищами. Настырные выродки явно прикидывали, как лучше напасть. Том проследил за его взглядом и воспользовавшись тем, что Билл на секунду отвлекся, моментально отставил чашку. Пихнув брюнета кулаком под ребро, он запрыгнул на подоконник. — Черт! — охнул Билл, от неожиданности чуть не прикусив язык. — Том, стой!       Но было уже поздно: парень прижал ладони к стеклу и навис над ночной улицей. Он пристально вгляделся в темноту. — Я так и думал. Еще компания.       Билл возмущенно открывал и закрывал рот. Еще никто и никогда ни в Раю, ни на Земле не смел вот так нагло обводить его вокруг пальца! Даже Дарии редко удавались такие фокусы. А он-то и купился на эту милую улыбку с ямочками. Но тут, конечно, случай был сложный, он должен был предвидеть подвох, зная, с кем имеет дело. — Значит, пасутся под моим окном, — резюмировал Том, изучая воззрившиеся на него рожи. Он пересчитал их взглядом.       Как только он показался в окне, Демоны тут же слетелись в одну кучку и теперь стояли, покачиваясь из стороны в сторону словно заметившие муху кошки. Их волнообразные движения укачивали, будто пытаясь ввести мальчишку в какой-то транс, чтобы Том, возможно, открыл окошко и сам сошел в их загребущие лапы, но у парня были иные намерения. Вероятнее всего, причиной послужила бросившаяся в голову кровь и страшная, забурлившая, поднявшаяся из недр желудка злость. Он принялся разделываться с ремнем на своих брюках. — Ты смотри-ка, только вчера группу образовали, а у нас уже под окном фанаты! — заметил он. — Эй! — заорал он в ночь. — Вы! Жалкие тухляшки! Хотите мой автограф? Вот вам!       Рот Билла открылся еще шире, и прежде, чем он сообразил, что сейчас будет, а Том молниеносным движением спустил штаны и прижался к стеклу своей лучшей частью, со скрипом елозя ей по стеклу. Билл в ужасе закрыл лицо руками. Щеки его вспыхнули от стыда, он вдруг потерял концентрацию, не зная, за что ему хвататься — за Тома, чтобы тот слез с подоконника? Или за себя, чтобы не видеть ту самую анатомию о которой еще недавно говорила Дария.       Через шум крови в голове Вильгельм услышал, как Том застегивает штаны и поворачивается, открывая форточку. — Хотите Каулитца, твари? Подойдите и возьмите меня!       Билл все же рискнул посмотреть. Он раздвинул пальцы. Том был уже вполне одет, однако то, что он сделал, привело Ангела в неописуемый ужас. Человек начал просовывать наружу руку с амулетом. Очнувшись, наконец, от своего транса-возмущения, Вильгельм подлетел к обезумевшему мальчишке и бульдогом повис на его талии. Он предпринимал отчаянные попытки стащить его вниз, однако это было непросто — полный дурной силы, Том крепко держался за раму.       Он вырывался и лягался, повиснув на форточке и рискуя вырвать окно с мясом, а вцепившийся в него Билл рисковал оторвать с мясом его ремень, за который дергал непослушного парня вниз.       Том напоминал взбесившегося от жары буйвола. По крайней мере, лягался он с такой же силой, параллельно выкрикивая в форточку отборные конструкции нецензурного содержания и наблюдая, как Демоны, бешено урча и булькая, начинают беситься внизу. Тома, похоже, это зрелище привело прямо-таки в невероятно возбуждение. — Что, кишка тонка, да, мрази? Кишка тонка? — Слезь с окна сейчас же! — тянул его Билл, по своему препятствуя расправе. Врывавшийся в окно ветер мог уничтожить целостность соляной линии. — Том, я тебя очень прошу! Образумься! — Ну уж нет! — несмотря на рывки, дергающие его из стороны в сторону, юный гитарист все же смог высунуть руку и прицелиться.       Мотнув нижней частью Том смог ненадолго стряхнуть Билла с себя. Это дало ему нужное время. — Получайте, что хотели!       С этими словами, к немому ужасу Билла, человек прищурил левый глаз. — Готовсь... Цельсь... — Том! НЕТ!!! — Билл кинулся к нему, но было уже поздно. — Пли! — закончил обезумевший мальчишка свой отсчет.       В следующую секунду огромный яркий луч вырвался из его руки в том месте, где болталась подвеска. Как раскаленный лазер, он под углом рассек темноту ночи, осветив своей яркой вспышкой этот, а заодно и парочку соседних районов, и угодил своим концом аккурат в группку Демонов, темными тенями покачивавшихся в мареве хмурого вечера. Те с визгом брызнули во все стороны от этого неожиданного выброса энергии. Они разлетелись, как кегли и с шумом шлепнувшись по сторонам от дороги. Во дворе завыли сразу три автомобильных сигнализации, и этажом выше зажглось несколько окон. Вспышка зеленым пятном затанцевала у Тома перед глазами, и он снова начал видеть лишь через несколько секунд.       Посреди двора образовалось огромное выжженное пятно, которое было видно в темноте по оседавшим красным искоркам. Том радостно заржал, завидев, что дворик моментально опустел. — Страйк, мать его, — он втянул руку в форточку и, сложив пальцы пистолетом, задул воображаемый дымок. — Видишь? И дело с концом!       Он, продолжал все так же радостно ржать, а затем посмотрел на Билла. Тот стоял возле кровати с таким взбешенным видом, что Том не выдержал и улыбнулся еще шире.       Ангел трясся от нахлынувших на него чувств. Такого он не ожидал ни-ког-да. По сравнению с Томом он, вместе со всеми своими изобретательными проделками, был просто жалким маленьким херувимчиком, родившимся буквально вчера. Вот где жил самый настоящий Демон все это время — он, оказывается, существовал на земле, носил людскую одежду, дреды, у него были карие глаза и кольцо в губе. Своевольный и горячий, этот бес только что своими руками обозлил кучу очень неприятных Демонов просто потому, что у него в мозгу вдруг замкнулись какие-то важные контакты, отвечавшие за соображение в принципе.       Том тем временем прикрыл форточку и слез с окна, попутно поправив джинсы и как ни в чем не бывало потянулся за чайком, который так и не допил. — Да ладно тебе, Билл, — жизнерадостно сказал он. — Подумай, сколько проблем я решил одним махом. Теперь не надо стоять и смотреть в окно, а так хоть спать ляжешь вовремя.       В мозгу Ангела лопнул сосуд. Билл подошел к парню и проорал прямо ему в лицо: — Проблем?! ПРОБЛЕМ?! Ты моя проблема, вот кто! По-твоему... это... смешно? — он задыхался, молясь про себя о том, чтобы кровь прекратила так кипеть в его венах. Он смотрел на Тома страшными черными глазами, и волосы его сейчас дыбились, едва ли не встав вертикально. — Ого, какой ты взвинченный, — Том улыбнулся. — Тебе надо расслабиться. — Ах, расслабиться, — миг, и Билл уже стоял возле Тома, вцепившись в ворот его майки мертвой хваткой. — Я расслаблюсь когда ты начнешь слушаться меня! — Тихо, парень, стой! Я чай из-за тебя разолью! — Том осторожно придержал его ладонью.       Ангел выхватил из его пальцев чашку и со стуком поставил ее на подоконник. В следующую секунду Том уже был повержен на пол мощной подножкой. Вильгельм тут же прижал его, наклонившись вниз. — Ты... Глупый ребенок! — он несильно приложил его о твердую поверхность. — Как ты мог, мы же с тобой говорили уже на эту тему: ты не используешь Амулет направо и налево, это запрещено! Ты вообще не понимаешь, что ли, что он отнимает твою жизнь? — Зато он работает, — Том, обхватил его талию. — И я могу провести немного времени с тобой.       Билл шумно дышал, и крылья его тонкого, точеного носа раздувались в гневе. Глаза его были такими безумно черными, что Том невольно подумал о маслинах — зрачок парня почти заволок радужку. Этот парень был таким безумно горячим сейчас, что мысли медленно потекли только одном направлении. Том обнял его, ероша шелковистые волосы. Как у Билла получалось заставлять его думать о неприличном так часто? Том готов был согласиться: может, он хватил лишнего, но отступать теперь поздно. Он схватил руки Ангела и прижал их к себе. — Отпусти меня немедленно, — все еще сердито зашипел Вильгельм. — Тебя надо обезвредить, — спокойно прошептал Том. — Не хочу, чтоб ты в драку полез. — Мы с тобой еще не договорили! Послушай меня... Ты играешь в очень опасные игры, ты не можешь так поступать!       Том улыбался, и от вида этой улыбки Ангел замолчал, ему вдруг стало жарко, так жарко, что весь его настрой прочитать качественную мораль принялся испаряться как жидкость с шипящей сковороды. Ангелу вдруг отчетливо померещилось, что Том нарочно все это подстроил, специально хотел подогреть их и без того кипящие эмоции. Он собрался возмутиться, что-то сказать, но Том тихо рассмеялся, а затем пододвинулся ближе и уже привычно накрыл губы Ангела своими. Он исследовал им шею и ключицы Билла, которые были такими приятными и теплыми, и хотя брюнет все еще сопротивлялся, делал он это уже не так уверенно. Ласковые прикосновения помимо воли утаскивали его в сладкий мрак. Том провел ногтями по его коже, не сильно, прямо по спине, вдоль позвоночника, и юный Ангел часто задышал, откинув голову. От вида его каскадом рассыпавшихся волос, Том сам тихо выдохнул. Он не стал упускать шанс и провел руками по всему его телу вверх, смяв футболку, и положил руку на затылок Билла. — Ты вообще ничего не хочешь слушать! — возмущенно дыша, Ангел все же вырвал немного свободы. — Я тебя слушаю, ты просто отвлекся, — Том вжал в себя его бедра, заставляя парня зажмуриться. Что-то приятно вспыхнуло там, внизу, от такого действия. —Тебе придется признать мою победу. — Черта с два, — сдавленно ответил Вильгельм. По его виску скатилась капелька пота, но он все еще надеялся совладать с собой. — Тебе жарко? Давай помогу остудиться.       Том поднял его руки и стянул через голову его футболку. Биллу понравилось его действие, хотя он и ругал себя за это на чем свет стоит. Стайка мурашек пробежала по спине вдоль позвоночника вниз, он ощутил прикосновение языка к своей груди и тихо застонал. Совсем не ругательства отчего-то срывались с его губ. Том не ожидал такой однозначной реакции — Билл ответил на его ласку, прижимаясь к нему еще теснее. Он не сопротивлялся происходящему, тело Ангела действовало против воли его хозяина. Том отбросил деталь одежды в сторону, сверкнув светлой улыбкой. Во взгляде его плясали черти и еще бог знает какая нечисть, а Билл приподнялся на руках и удивленно посмотрел на человека. Он не понимал, чем согрешил, призвав себе на голову такое проклятье.       Том провел ладонью по его животу, чувствуя, как содрогается стройное тело. Поворачивать назад он не собирался, кажется, было уже немного поздно для этого. Он хотел Билла так, что ему было уже все равно, даже если Демоны вдруг все разом подпрыгнули бы к окошку и прилипли к нему с той стороны, улюлюкая, свистя и помахивая флажками в знак одобрения.       Ангел обречено вздохнул и послушно поддался магии темного взгляда. Он прикрыл глаза и опустился с поцелуями на шею Тома. Злость превращалась в нечто иное, трансформировалась в желание объяснить мальчишке, почему он так хотел защитить его. Парень почувствовал его реакцию, выраженную весьма твердым образом, но Вильгельм и сам не знал, что это за странное чувство. Ему хотелось, чтобы Том тоже понял, что такое легкое покалывание внизу живота, которое распространялось под кожей легким и приятным, тянущим ощущением.       Том знал, что он чувствовал. Он сам был там твердый, как камень. Возбуждение омывало его волнами, и он провел пальцами по тонким плечам и ключицам, заглянул в абсолютно черные глаза Билла. То, что Том хотел бы сделать с ним в своих мыслях, окончательно снесло его с рельс. Он очень надеялся, что интуиция не подведет в этом непривычном для него деле. Оба парня немного притормозили и посмотрели друг на друга, словно проверяя, что на уме у каждого из них. Том решился первым выразить свою мысль вслух. — Билл, можно я задам тебе вопрос? — он мягко потерся о его скулу.       Брюнет кивнул, на секунду притормозив. Его сердце билось в горле, а голова плохо соображала. — Помнишь, говорил тебе сегодня, что есть кое-что приятнее поцелуев. Кажется, мы близки к этому открытию.       Ангел молчал. Он не знал, что должен делать и потому просто слушал, что скажет ему человек. — Ты раньше был с парнем? — задал Том еще один вопрос. — В смысле... Как сейчас с тобой?       Том моргнул в знак согласия. — Никогда, — честно выдохнул Билл. — Почему я так и думал? — Том обнял его, проводя рукой по его коже.       Это будет непросто для них обоих. Все мысли и чувства сконцентрировались вокруг теплых рук и губ, которые доводили до сумасшествия. Том ласково улыбнулся и снова поцеловал Ангела, и Билл ответил ему. Эмоции превращались в дикое, неуемное, необъяснимое желание, которое разгоралось лишь больше с каждым прикосновением и просилось наружу рваными стонами, потому что держать в себе все то, что горело внутри, было просто невозможно. Они уже не отрывались, захватывая губы друг друга в бесконечный влажный поцелуй, который стал слишком откровенным и глубоким.       Билл не знал, куда приведет их обоих все это бурлящее безумие. От мягких губ на его губах, его трясло как электричеством. Сейчас, когда Том был так близко, он хотел только его. Не особенно соображая, что он делал, подхватил парня под лопатки, быстрым движением лишил его майки. Он хотел ощутить его кожу, хотел провести по ней языком. Том довольно поддался на это, позволяя ему делать с собой что угодно. В джинсах его уже давно было так твердо и жарко, что стоило задаться вопросом, как они еще не дымились. Сердцебиение обоих начало зашкаливать и отдавалось гулким шумом в ушах. Никто из двоих парней не верил, что это происходило на самом деле.       Они перекатились. Том воспользовался моментом и мягко столкнул с себя Билла. Он хотел почувствовать его под собой, целиком. Он только сейчас понял весь масштаб своего сумасшествия. По телу Ангела прокатилась горячая судорога, когда Том потер его в районе ширинки. Глаза его непроизвольно закатились от этого ощущения. Он не знал, что тело может испытывать нечто подобное, это пока была не открытая для него часть, но для Тома вид его закатившихся глаз стал последней каплей. Дреды его прилипли к спине, на лбу выступила испарина. — Билл... Ты... Мне доверяешь? — спросил он перед тем, как продолжать. — Да, — не в состоянии ответить ничего другого, простонал брюнет. Его трясло, жар стекал прямо по позвоночнику и остро концентрировался в самом низу. Рука Тома пошла на снижение. Кончики пальцев проползли под грубой тканью джинсов, добрались до резинки. Он на секунду оторвался от губ Билла, чтобы видеть эти безумные глаза, и сцепился с ним взглядом.Темноволосый Ангел лежал, не дыша, и неотрывно созерцал в ответ его лицо. Рука Тома преодолела резинку боксеров и проползла прямо туда, где было твердо, жарко и влажно. Заливаясь краской, парень сжал пальцы в плотное кольцо, стараясь делать это как можно медленнее. Билл застонал и откинулся назад, закусывая губу. Он изворачивался от его прикосновений, выгибался всем телом. Такого он не мог себе представить ни в одном, даже самом прекрасном сне. Неужели люди могут испытывать такие чувства? Том снова почувствовал острую необходимость сдержаться самому. Это удавалось ему из последних сил, потому что брюнет под ним откровенно застонал, непроизвольно вскинул руку ко рту и вцепился зубами в свою ладонь. Том медленно дотянулся и решительно убрал его кисть. — Нет уж. Если кричишь — кричи, — прошипел он Биллу прямо на ухо.       Тот смотрел на него больным взглядом, думая, что ему настал конец. — Ты... решил меня... совсем прикончить? — страдальчески изрек он.       Том улыбнулся и стащил его джинсы, затем справился со своими. Билл не казался способным делать это самостоятельно. Он лишь пересилил себя и поднял голову, широко распахнув глаза, чтобы ничего не пропустить. При виде парня зрачки его расширились. Билл как-то сразу охватил взглядом его широкие и красивые плечи, гладкую смуглую кожу, опустился взглядом по его груди вниз, обшарив неадекватным взглядом кубики его плоского живота, спустился ниже, проследив вниз, до дорожки темных волос, и еще ниже. И снова замертво откинулся назад, не в силах смотреть на это без того, чтобы комната не начинала вдруг шататься прямо под ним. — Черт подери, — выругался он сквозь зубы. — Будь я проклят.       Том ехидно глянул на него. — Не понял? — Я не могу на тебя посмотреть. Ты можешь прекратить сиять так ярко, пожалуйста? Очень пожалуйста... — Билл, прикрыл глаза рукой.       Жаркое тело, которое ничто теперь не сдерживало придавило Билла к полу снова. — Тогда не смотри. Просто делай.       Ангел замер от этих слов. Все же стоило воспользоваться советом Дарии, ох, стоило, жаль, что теперь стало уже поздно. Том понял, что им обоим уже хватит поджариваться. Билл тяжело дышал под ним, и все силы ушли на то, чтобы оторваться от его шеи и дотянуться, наконец, дрожащей рукой до полки, на которой хранился запас заветных цветных резинок и смазка. — Я буду осторожным, — глухо прошептал он. — Потерпи теперь, может быть немного больно.       Билл почувствовал давление и что-то, туго скользнувшее внутрь. Его тело пронзила боль, резкая, но даже она почему-то доставляла кайф. Том надавил сильнее, и брюнет прекратил дышать. Он смотрел на человека расширившимися глазами. Том тоже неотрывно смотрел на него, и его взгляд был таким жарким и откровенным, полным желания, что Билл забыл на секунду, где он. — Все хорошо? — Том немного приостановился, чтобы дать им обоим передышку. — С какой стороны посмотреть, — донесся лихорадочный, сбивчивый ответ. — Меня так трясет. — С тобой так сложно держать контроль, — Том с трудом заставил себя успокоиться, ему хотелось лишь одного: войти до самого конца, глубоко и горячо. Подтянуть его бедра на себя и мучить так, чтобы он потерял сознание от жары. Нужно было только держать себя в руках... По крайней мере, пока. Все, что мог видеть Билл — лицо; он чувствовал губы и поцелуи и растворялся под этим мальчишкой. Существовал ли он когда-нибудь отдельно от Тома? В эти секунды Билл очень сомневался. Горячий и сумасбродный, этот смертный не знал слова «стоп». Он мучил Ангела своей горячностью и своей лаской, но от этого становилось так тепло и приятно, что не хотелось заканчивать. Билл купался в волнах жара. Что бы Том ни делал с ним и как бы это ни называлось, это нравилось Ангелу с первых минут, и ничто — ни в Раю, ни на земле — не могло сравниться с этими прикосновениями. Искаженное гримасой сладкой муки лицо и закушенная губа с колечком пирсинга подсказало ему, что Том думал так же. Это было непередаваемое ощущение, будто яркие искры полыхнули между ними, соединяя вместе, сплавляя в единое существо. Они принадлежали друг другу, здесь и сейчас, застыв в этом моменте навсегда и сохранив его в своей памяти. — Не могу поверить, что это происходит на самом деле, — Том провел рукой по черной челке, заглаживая ее назад, чтобы заглянуть Биллу в глаза.       Поясницу Ангела сводила судорога удовольствия. Том толкнулся вперед и сразу ощутил все, что только можно было ощутить, практически вырубаясь от жгучего кайфа. Его движение распространило по телу теплую волну, и он понятия не имел, как ему продолжать. Билл не делал ситуацию проще — он дернулся и подался бедрами вперед. Ему все еще было больно, но он старался сосредоточиться на других чувствах. С каждым движением голова его металась из стороны в сторону. Он уже не сдерживал хриплые, глухие стоны, которые заставляли Тома зажмуриваться. — Как же горячо... Это... так и будет... продолжаться? — прошептал Билл. — Я хочу еще, Том. Не останавливайся. — Я уже не смогу остановиться, — Том двигался, еще и еще, раздвигая бедра брюнета своими, толкался сильнее, сам не замечая, что стал наращивать темп. Амплитуда его движений и без того грозили тем, что они могли провалиться к соседям, потому что Том не сдерживался. От этих движений тело брюнета двигалось в такт, его плечи содрогались в том же ритме. Том прижимал его к полу с такой силой, что было бы не удивительно, если после их возни на паркете навсегда останется отпечаток в форме человека. При условии, если вдруг все это закончится и они каким-то образом выживут, конечно.       Из происходящего Билл не понимал ровным счетом ничего. Его мотало в водовороте новых эмоций и ощущений, менявших сознание. Боль и кайф, поцелуи и горячая кожа — весь этот безумный коктейль растворял его, унося в неизведанные дали. Том с улыбкой поцеловал его за ухом. Он видел, что Билл уже не на этом свете. Скользкое трение изнутри распаляло в нем желание еще более дикое, чем он испытывал до этого, хотя казалось, что больше уже было нельзя. Сильные руки подтягивали его все ближе к ядру солнца, еще и еще, и Билл выгибался, не отдавая себе отчета в своих действиях и не контролируя больше себя. Сейчас он позволял Тому делать это за него, и тот справлялся со своей задачей с блеском, творя с его телом все, что ему вздумается, забирая с собой все эмоции, мысли и чувства и заменяя их на неприлично жгучий кайф, от которого Билл вдруг вывернулся и вскрикнул. Он нашел в себе силы открыть на секунду веки и посмотреть на губы Тома, слегка коснуться их. — Что это такое теплое, — только и смог простонать Ангел прежде чем веки его прикрылись сами собой, а с губ стек протяжный стон. Том сделал еще пару движений, резко и сильно, и Билл в его объятиях дернулся еще сильнее. — То-о-ом... — прорычал брюнет глухо и сладко.       Эта его выходка стала последней каплей для них обоих в буквальном смысле этого слова. Их обоих накрыла волна такого кайфа, что Билл непроизвольно вцепился Тому в поясницу, оставляя на ней красные следы. Это было такое ощущение, от которого Том почти без сознания упал на парня.       В завершение этого судорожного и взбудораженного дня, после всей беготни, Демонов и магии, после того, как они чуть не потеряли друг друга и чуть не погибли, они все же нашли способ, как остановить время и сделать его хотя бы ненадолго своим союзником. Остыв, Том посмотрел на брюнета. Тот не выглядел живым. В его глазах, остекленевших, но таких живых, умирал огонь. Билл выглядел так, будто потерял сознание, оставаясь при этом с открытыми глазами. — Тебе хорошо, Билл? — Том отвел с его лба прилипшую прядь. — Ты больше не злишься на меня?       Некоторое время Ангел молчал. В его душе вдруг раскрылось огромное голубое небо, и он летел по нему, рассекая облака своими крыльями. О том, что он злился, он уже не вспомнил бы, прямо сейчас он умирал от облегчения и счастья. — С тобой это — почти как летать. Только в тысячу раз лучше, — тихо сказал он, облизнув сухие губы. — Я не знал, что люди могут такое чувствовать. Как это называется, Том? То, что ты сделал со мной? — Я потом тебе расскажу, глупый, — парень поцеловал его, обнимая крепко.       Весь мир мог сейчас идти к Дьяволу, вряд ли бы они заметили, как он распадается на молекулы. Они провалились в нирвану, лежа без движения и полностью растворяясь друг в друге под покровом тихой безлунной земной ночи. То, что произошло с ними, казалось единственной верной вещью во всем этом хаосе, самой правильной и самой прекрасной во всем мире.