Your sexy voice

Время продолжает идти очень медленно и Ёхан волнуется, каждую минуту проверяя время на своём телефоне и постукивая пальцами по столу. Они с Усоком переписывались чуть больше недели, но в основном это были разговоры по делу и лишь изредка о чём-то другом. Ёхан придумал историю про эссе специально, чтобы привлечь внимание старшего, но иногда он позволял себе говорить с ним на отвлечённые темы, будь то новый фильм, или интересные места. Тот даже отвечал и в конце концов согласился пообедать с ним. А сейчас парень сидит за столиком в кафе и не знает, что делает, но он уверен, что должен хотя бы попытаться пообщаться в неформальной обстановке. В любом случае, его голова забита только этим с тех пор, как он сходил в ту самую картинную галерею. Пусть у него, возможно, ничего не получится, но душа должна успокоиться. Лучше неудача, чем упущенный шанс. Ёхан сидит на месте у окна, потому что старший попросил занять именно там, и снова проверяет время, опустив взгляд на телефон. — Я не опоздал? — спрашивает Усок, садясь на диванчик напротив парня. — Нет, я просто пришёл пораньше. Они заказывают еду, и Усок тут же утыкается в свой планшет, не обращая никакого внимание на Ёхана. Ему немного не по себе и он хочет поболтать немного и узнать его получше, ведь это их первая встреча, не считая того дня в галерее. — Ты написал эссе? — неожиданно интересуется старший и делает глоток горячего кофе, который ему только что принёс официант. Кстати, место довольно дорогое, Ёхан никогда в такие не ходит, ведь он всего лишь обычный студент. — Да. Уже сдал, — уверенно отвечает Ёхан, не отводя взгляд. — Напиши, когда получишь оценку. Мне интересно, — Усок ухмыляется и откладывает планшет в сторону, откидываясь на спинку дивана. — Должно быть отлично, ведь мне помогал профессионал, — Ёхан улыбается в ответ, но начинает волноваться. Странное ощущение вдруг резко обрушивается на него, заставляя немного покраснеть. — Но мнения у всех разные. — Мне нравится твоё, — голос Ёхана становится тише. — Ты флиртуешь со мной? — старший начинает выглядеть более серьёзным, флирт ему явно не нравится. — Нельзя? — Нельзя. — Тогда не буду, — расслабляется Ёхан, когда взгляд Усока становится более мягким. — Я знаю, что ты обманул меня с эссе, — говорит он, и сердце Ехана пропускает удар. — Тогда почему ты согласился пообедать со мной? — Ты же учишься на дизайне? — Да. Как ты узнал? — Я был недавно на твоем факультете. Мне нужен был свежий взгляд и я обратился к своему бывшему преподавателю за помощью. Оказывается, ты один из его студентов. Я посмотрел твои работы и мне они очень понравились. Я даже не ожидал. И хочу предложить тебе работу. — Серьёзно? — Да, иначе бы я не согласился встретиться с тобой. — То есть, я не нравлюсь тебе? Усок не отвечает, только закатывает глаза и громко вздыхает. А Ёхану кажется, что у него всё ещё есть шанс.

***

Сынён сидит за ноутбуком, когда Хангёль заходит к нему в кабинет. Сегодня первый раз, когда он здесь, но похоже это его не особо волнует. Они переписывались утром и Сынён сказал, что они не смогут встретиться, потому что у него много работы. Но Хангёль написал ему два часа назад, что зайдёт к нему в офис. Отчего у Сынёна пролетели бабочки в животе. — Ты сказал, что занят, поэтому я принёс тебе еды. Сам приготовил, — Хангёль ставит пакет с едой на свободное место на столе и тут же начинает осматривать помещение. — Ваy, какой большой кабинет. — Сам приготовил? Неужели, — издевательски произносит старший, вставая со стула, чтобы осмотреть содержимое пакета. — Тебе точно понравится, — Хангёль даже не смотрит на парня, расхаживая по кабинету. Судя по голосу, он очень удивлён. — Какие большие окна. Вид ночью, наверное, потрясающий. Здесь лучше, чем у тебя дома. — Спасибо, Хангёль. Правда. — Мы пообедаем вместе, потом я пойду, чтобы не мешать тебе работать, — Хангёль подходит к старшему и жадно смотрит в сторону. — У меня есть идея получше, — Сынён ухмыляется, но тот кажется совсем его не замечает. — Могу я посидеть на стуле директора? — Конечно. Хангёль радостно садится на стул, который немного откатывается назад под тяжестью веса. Нащупав круглое колёсико и опустив сиденье пониже, он отталкивается ногами и начинает крутиться. Сынён облокачивается на стол и улыбается. Его сердце бьётся быстрее с каждым новым смехом Хангёля, и он понимает, что это полный пиздец его жизни. Младший ведёт себя так по-детски, что это даже умиляет, а внутри разливается приятное тепло. Сынён внимательно смотрит, следит за каждым движением и с каждой секундой дышит всё тяжелее из-за участвившегося сердцебиения, и начинает понимать, как его будоражит младший, крутящийся на этом стуле. Кабинет директора. Они одни. Хангёль на стуле. Вот и всё — последние капли совести идут нахуй. Сжав губы, Сынён незаметно, но решительно подходит к выходу, пока его гость развлекается, дрожащими от возбуждения руками защёлкивает замок на двери, растегивает пиджак и сбрасывает его на пол. — Сынён? — окликает довольный Хангёль, сидящий спиной к парню, и поворачивается на стуле. — Как откинуть спинку? Он видит перед собой Сынёна, который снимает брюки, и удивлённо распахивает глаза, открывая рот в немом восклицании. Белая рубашка старшего аккуратно свисает на теле, она довольно длинная и открывает вид только на ноги. Верхняя часть тела и член прикрыты тканью, но Хангёль замечает, как тот возбужден и начинает возбуждаться сам. Старший выглядит как секретная сексуальная шкатулка и в голове Хангёля прокрадывается мысль, что он никогда не видел его тело, в отличии от самого Сынена, который видел абсолютно всё. — Ты что делаешь? — наконец решается спросить младший и намеревается встать на ноги, но они не слушаются его. Ведь их хозяин всё ещё завороженно смотрит на безупречно прекрасный и соблазнительный вид, который загадочно манит всё его тело и разум. — Снимай штаны, — спокойно приказывает Сынён и подходит ближе, на что Хангёль отъезжает назад и инстинктивно поднимает руки, чтобы была возможность оттолкнуть, если что. — Или мне сделать это самому? Этот вопрос словно выбивает Хангёля из ступора и он, не отрывая взгляд от жадных глаз старшего, нерешительно и совершенно неосознанно тянется к ширинке. Слишком медленно, и Сынён, потеряв всякое терпение, тянет стул за подлокотники ближе к столу, на котором уже лежит лубрикант и презервативы. Он наклоняется к лицу младшего, отчего тот замирает и от такой близости начинает гореть изнутри. Хангёль упускает тот момент, когда Сынён расстёгивает его штаны. Старшему настолько неймётся, что он сам приподнимает Хангёля и спускает его штаны до колен. Оперевшись на чужие плечи, Сынён садится на чужие бедра, свесив ноги по бокам, отчего член Хангёля дёргается, а в горле застревает стон. Сынён смотрит парню прямо в глаза и медленно облизывает губы, улыбаясь при этом. Затем берёт его руку и подносит к своему лицу. — Растянешь меня? — спрашивает он и проводит своим языком по указательному пальцу. Он немного привстает, чтобы принять более удобную позу, прикусывая подушечку пальца. Его ступни едва касаются пола, и Сынён думает, что это будет весело. — Хочу, чтобы твои пальцы были во мне. Сделаешь это для меня? Хангёль хочет ответить, что тот сошёл с ума, но он задыхается от горячей кожи на своих бёдрах, от жгучего дыхания на своём лице, от чёртового возбуждения, в конце концов. Стукнувшись лбами, Сынён хватает ртом два пальца младшего, постанывая и обильно смачивая их слюной. Это выглядит невероятно развратно и Хангёль понимает, что сейчас его не волнует больше ничего, потому что то, что ему нужно, находится рядом, а точнее сидит на нём и сосёт его пальцы. Язык старшего старательно двигается и от этого становится хуже. Член Хангёля вновь дёргается, и его голову тут же посещают воспоминания о потрясающем минете под столом. А потом он снова думает о языке Сынёна и о том, как бы, наверное, охуенно было бы почувствовать его у себя во рту. Тем временем Сынён наконец вытаскивает пальцы и отводит его руку за спину. — Хангёль, не тяни, — задыхаясь шепчет он, толкаясь бёдрами, специально задевая член младшего. Хангёль шипит и выгибает спину, руки его подрагивают от волнения и дикого возбуждения, но твёрдый взгляд напротив заставляет его раздвинуть чужие ягодицы и вставить смоченные слюной пальцы. — Боже… — стонет Сынён, активно насаживаясь на пальцы, и кусает Хангёля за ухо, — Мне так… Ах… Не терпится. — Твою мать, — шепчет младший, чувствуя, как член начинает истекать смазкой. Он безумно хочет трахнуть Сынёна. Просто невыносимо. «К черту всё», — думает Хангёль и быстро добавляет ещё один палец, отчего тот мычит, приподнимаясь и опускаясь на пальцы снова. Сынёну нравится, как Хангёль подготавливает его, ему нравится эта наполненность. Пальцы Хангёля не очень умелые, но всё равно потрясающие и очень хорошо справляются. Сынён уже насаживается на них сам и желание почувствовать в себе что-то большее растёт с каждой секундой. Сынёну просто необходим член Хангёля, потому что сам возбуждён настолько, что от этого даже больно. — Хватит, Гёль, — мычит старший, и парень вытаскивает пальцы. Сынён тянется назад, хватает лубрикант и презерватив, пока Хангёль снимает свитер, предоставляя вид на свое голое тело. Чего нельзя сказать о Сынёне, который не торопится снимать или хотя бы расстегнуть рубашку. Но старшего это не волнует, ведь он занят намного более важным делом. Он быстро надевает на чужой член презерватив и смазывает его. Привстав на носочках, Сынён раздвигает свои ягодицы руками и, не отводя взгляд от Хангёля, неосторожно опускается на него. Младший открывает рот и громко стонет, чувствуя как тугие стенки приятно окутывают его. Сынён проводит руками по тяжело вздымающейся хангёлевой груди, пробуя пальцами горячую кожу, смотрит на прикрытые глаза и его сердце переполняется страстью, смешанной с диким желанием. — После того дня, — шепчет старший, — Я мечтал узнать… какого это почувствовать… твой член у себя в заднице. В ответ Хангёль может выдать только короткий стон. Он выжидающе смотрит на Сынёна затуманенным взглядом и, потянувшись вперёд, кусает его за шею, толкаясь бедрами. Он получает новую дозу наслаждения, которая заставляет его хотеть ещё. Сынён хватается за чужие плечи и наконец начинает двигаться, постанывая от каждого движения. Хангёль закрывает глаза от наслаждения и вновь впивается зубами в нежную кожу. Сынён сильнее прижимается к потному телу и стонет младшему на ухо, который полностью утопает в горячей тесноте. Внезапно старший сжимается вокруг него, отчего Хангёль выкрикивает и резко падает на спинку стула, и она со щелчком откидывается назад. Скользнув руками по груди Сынёна, Хангёль рвёт пуговицы на его рубашке, открывая вид на уже влажное от пота тело, и проводит по нему руками, царапает ногтями, заставляя того стонать ещё громче. Сынён чувствует, как по спине пробегает новая волна мурашек, и он начинает двигаться быстрее, сильнее насаживаясь на чужой член. Ноги сводит судорогой, но он не обращает на это внимания, гонясь за собственным наслаждением. Слышится новый щелчок, и стул не выдерживает, плавно опускаясь вниз. — Люблю тебя, — стонет Сынён, хватая воздух ртом. — Да, да. Аx, — он обхватывает свой член рукой, сбиваясь с прежнего ритма, — Люблю тебя и твой… Боже. Хангёль не слышит ничего, потому что его оглушают собственные вскрики и лёгкие разрываются на части. Он стонет в такт толчкам и притягивает старшего ближе к себе, чувствуя приближение разрядки. Их тела соприкасаются. Хангёль чувствует, как тот вздрагивает с каждым движением и как по его влажному от пота телу пробегают мурашки. — Твою мать, — кричит Хангёль, когда Сынён сжимается вокруг него снова, и кончает, толкаясь бёдрами. — Сынён. Он мычит в изгиб чужой горячей шеи и наощупь находит руку Сынёна, помогая ему достичь оргазма. Старший продолжает прыгать на Хангёле, позволяя ему быстро надрачивать, сжимать так крепко, как только может, не забывая надавить на чувствительную головку члена. Хангёль наконец слышит, как Сынён надрывно стонет ему в ухо. Вязкая сперма пачкает руку Хангёля и их животы. Сынён останавливается и они оба пытаются прийти в себя. Их незамедлительно охватывает усталость. Хангёль проводит губами по голому и влажному плечу старшего и пытается сдержать улыбку. Ему кажется, что это был лучший секс в его жизни. Нет, он точно в этом уверен. Ещё он уверен, что чувствует что-то помимо этого. Он знает, что это. Вообще-то, признание самому себе уже было, но теперь он не считает это чушью. Они сидят в таком положении ещё пару минут, затем Сынён полностью снимает с себя рубашку и вытирает их тела и руки младшего от своей спермы. — Спасибо за обед, — ухмыляется он и проводит пальцами по чужой щеке, заставляя поднять глаза. — Ох, точно, еда… Блять, — шипит Хангёль, когда старший соскакивает с его члена, — Блять. — Что? — спрашивает Сынён, удивлённо смотря на него, снимает презерватив, и выбрасывает его в мусорную корзину. — Ты прекрасен, — говорит младший и поднимается со стула, Но всё еще не отрывает от парня взгляд. Ему хочется обнять его. Правда, ему еще никогда так не хотелось обнять его. — Ну, я тоже хожу в тренажёрный зал… — отвечает Сынён, хлопая себя по животу, и продолжает одеваться. — Я не об этом. — Секс? Ну, я думаю, что довольно хорош в этом, — Сынён улыбается, и Хангёль думает, что может смотреть на такого Сынёна всю свою жизнь. — Боже, — он чувствует, как его сердце ускоряет ритм снова, снова Сынён сводит его с ума. — Я говорю, что я… — он одёргивает себя от ошибочной фразы и облизывает губы. — Почему ты несёшь чушь? — шепчет он себе под нос. — Окей. Я понял, — спокойно произносит старший, застегивая пиджак на голом теле. — Забей, — Хангёль тоже заканчивает с одеждой и смотрится в зеркало прежде, чем подойти к выходу. — Не забудь поесть. — Гёль? — Что? — повернувшись на голос, Хангёль натыкается на чужой взгляд. И он готов поклясться, что видит в нём что-то странное. И он готов признать, что хочет, чтобы Сынён всегда так на него смотрел. — Ты не слышал, что я говорил тебе? — Сынён стоит неподвижно и выжидающе глядит на младшего. — Когда? — Когда мы трахались, — улыбается старший. Хангёль вновь чувствует возбуждение и мысленно ударяет себя по голове. — Боже. Нет. Ты буквально вытрахивал из меня душу, — Хангёль хмурится от смущения и чувствует, как становится жарко. — Думаешь, я был в состоянии тебя слушать? — Ясно, — смеётся Сынён. — Ладно, иди уже. — Что ты сказал… Тогда? Сынён медленно подходит и наклоняется так, что их лица оказываются в паре сантиметров друг от друга, и Хангёль перестаёт дышать, думая о поцелуе. Младший чувствует каждую клетку своего тела, ощущает тёплое дыхание на своих губах. У него кружится голова и сердце рвётся наружу, он уже почти поддаётся вперёд. — Что ты прекрасен, — Сынён поворачивает голову в сторону, наклоняется вперед и дёргает ручку, открывая дверь. — Правда, я считаю, что ты лучше всех. — Эм, хорошо, спасибо, — откашлявшись, шепчет Хангёль и, проклиная себя и Сынена, выходит за пределы кабинета — Я пойду, — он останавливается. — Поешь. Ладно? — Ладно. Позвони мне вечером. Хангёль кивает и скрывается из виду, а Сынён прислоняется лбом к закрытой двери и закрывает лицо руками. Сынён такой странный. Так Хангёль думает, когда выходит на улицу и получает сообщение. «Напиши, как доберёшься домой.» И теперь он думает, что тоже идиот, потому что улыбается, забывая о том, что чуть не сказал Сынёну то, чего не должен. Хангёль действительно запутался. Он влюблен. И он должен решить, что делать с этим дальше.