Утро этого же дня.
Хангёль считает, что это самое лучшее его утро за последнее время. У него мурашки по всему телу от того, как ему сейчас хорошо и спокойно. Кроме сердца, которое бешено бьётся, потому что рядом с ним лежит такой уютный и домашний Сынён, его рот слегка приоткрыт, а сам он мило дёргает носом и посапывает. Хочется петь песни яркому солнцу, но парень лишь приподнимает уголки губ, расплываясь в улыбке. Хангёль не помнит, как они добрались до квартиры старшего вчера вечером, но они точно пришли полностью промокшими. Сынён ругался, что сиденья машины будут мокрыми и не успеют высохнуть до завтра, зато потом рассмеялся, увидев, что младший немного погрустнел от этих слов. Совместный согревающий душ оказался как раз кстати после ледяного дождя, и они снова начали целоваться. Это было забавно, учитывая, что их второй поцелуй, как и первый, тоже случился под водой. Возбуждение быстро стало окутывать Хангёля, но Сынён тут же отстранился и прошептал, что не сможет остановиться, если они продолжат, и ретировался из душевой кабины. Хангёль поморгал глазами, не понимая, в чём прикол и почему им нужно останавливаться, но ничего не ответил и вышел следом. Они долго разговаривали, лёжа напротив друг друга, обнимаясь, прежде, чем заснули. Хангёль встаёт с кровати первым и, умывшись, начинает готовить завтрак. Вскоре, он краем глаза замечает, как Сынён потягивается, а потом слышит слабый стон. — Сынён, ты перед сном обещал мне марафон с Хаяо Миядзаки, — напоминает Хангёль, накрывая на стол. — Разве? — Сынён откидывает одеяло и младший старательно прячет взгляд, не понимая, когда этот парень успел раздеться. Ведь он отчётливо помнит, что перед тем, как лечь, тот надевал футболку. — Только не говори, что ты забыл, — Хангёль открывает холодильник и достаёт оттуда большую бутылку воды. — Я был пьян. — Разве? — Тобой, — смеётся Сынён, вставая на ноги. «Ну хоть шорты на месте» думает Хангёль и облегченно выдыхает. — Боже, ты невыносим. — Тогда как ты терпишь меня? — Сынён лениво подходит к младшему и обнимает за шею, начиная большим пальцем поглаживать нежную кожу. — Просто ты слишком хорошо целуешься, — шепчет Хангёль, смотря в хитрые глаза. Он тает от тёплых прикосновений и мгновенно ощущает, как его ноги слабеют. И только крепкие чужие руки удерживают его от падения. Он подаётся вперёд и чмокает старшего в губы. — А как терпел до этого? — произносит Сынён. Хангёль хмурится и отстраняется, направляясь к столу. — Я не намерен продолжать этот разговор, — бубнит он себе под нос. Но Сынён всё слышит и улыбается. Ситуация становится немного неловкой во время завтрака. Хангёль неотрывно смотрит на Сынёна, совсем не получается не смотреть. Ему нравится как тот выглядит, когда ест: как отламывает пальцами тост с джемом, как кусочек хлеба залетает к нему в рот, как старший пережёвывает его… А ещё он безумно хочет целоваться прямо сейчас. — Почему ты так смотришь на меня? — отрываясь от еды, спрашивает Сынён. Игривый блеск в его глазах слишком смущает Хангёля, который тут же утыкается взглядом в тарелку. — Как? — Хангёль старается говорить как можно более спокойно, но он уже чувствует, как краснеет его лицо. — Я не смотрю. — Да ты раздеваешь меня глазами. — Ты ошибаешься, — Хангёль откашливается. — Я ем. — Твоя тарелка почти полная, — Сынён указывает вилкой на полную тарелку и двигает бровью вверх. Младший возмущённо щурит глаза. — Ну вот, у меня пропал аппетит. Какая жалость, — ноет Хангёль, резко вставая со стола. Он убирает тарелку и начинает мыть за собой посуду. Если секунду назад он был слегка раздражён, то сейчас улыбка не сползает с его лица. Непонятные радостные эмоции полностью овладевают им и поэтому он упускает тот момент, когда старший незаметно подходит сзади, обнимает его со спины и целует в висок. — Хангёль, — шепчет Сынён, опаляя горячим дыханием его ухо. Хангёля пробирает до мурашек. — Мой милый Хангёль. Сердце младшего пропускает удар на слове «мой», но он делает вид, что его это не трогает, и пихает парня локтем. — Я не милый. — А какой? — Сынён слегка отстраняется, но лишь для того, чтобы уткнуться носом в чужие волосы и вдохнуть полной грудью. — Чертовски горячий? — предлагает Хангёль и поворачивает голову. — Что ж, чертовски горячий парень, — закрыв глаза на секунду, Сынён кусает младшего за нижнюю губу и расцепляет объятия. — Я жду тебя на диване. Хангёль присоединяется к старшему через минуту и они начинают смотреть «Шёпот сердца». Этот фильм младший смотрит очень внимательно, вспоминая те разы, когда он впервые посмотрел его. Даже больше половины «Унесенных призраками» он не позволяет себе оторвать внимание от телевизора, но лишь до тех пор, пока Сынён не переплетает их пальцы и не пододвигается ближе. Хангёль чувствует, как их бёдра соприкасаются и ему этого хватает, чтобы полностью переключить своё внимание на старшего. У Хангёля вчера были совершенно другие намерения, но после того поцелуя его планы изменились. И как-то так получилось, что Сыну теперь не имеет для него такого значения, как раньше. Не конкретно из-за этого. Он осознал, что это случилось уже давно. Конечно, не то, чтобы это было в порядке вещей, и это совсем не то, что можно оправдать. Но наверное он дурак, идиот, который просто влюбился. Хангёлю совершенно не хочется возвращаться домой к Сыну. Ему хочется остаться здесь. Он поворачивает голову и смотрит на Сынёна, который смотрит на него в ответ, и в эту же секунду понимает, что просмотр фильмов на сегодня заканчивается. Сердце Хангёля бешено бьётся, когда старший притягивает его за ворот футболки и впивается в губы. Голова младшего начинает кружиться так же, как и в первый раз. Но этот поцелуй совсем другой. Жадный, страстный и отчаянный. Хангёля уносит куда-то далеко, когда чужой язык проникает в его рот, и он стонет, притягивая старшего за шею к себе. Один укус и Сынён инстинктивно прижимается всем телом, толкаясь бёдрами, что вызывает у Хангёля новый стон. Но неожиданно всё становится медленнее, и дикое желание превращается в нежность. Рука Хангёля скользит вниз на грудь старшего и он слегка толкает его. Ему приходит одна мысль, которая, он уверен, не покинет его даже с помощью Сынёна. Ведь всё это ради него. — Мне нужно идти, — стонет он, когда Сынён осторожно цепляет зубами его кожу за ухом. — Ты серьёзно? — удивлённый тон Сынёна заставляет внутренности Хангёля сжаться. — Мне нужно кое-что сделать, — он сильнее толкает парня в грудь и встаёт с дивана, не обращая внимание на тяжёлый и расстроенный вгляд. — Так быстро? Я хотел побыть с тобой ещё, — Сынён тянется вперёд и хватает младшего за руку. — У нас будет ещё много времени, — начинает Хангёль, но не может… Он не может сопротивляться ему. — Конечно, если ты скажешь мне остаться… — Правда? — Сынён улыбается, а его сердце сжимается от любви, но взгляд плавно уходит на экран телевизора и, в конце концов, он отворачивается в сторону. — Иди. У нас ещё будет много времени, как ты и сказал. И Хангёль уходит, уверенный в том, что вернётся завтра. Но, идя по уже тёмной улице, перед его глазами до сих пор стоит тот взгляд, ради которого, как ему кажется, он должен был остаться. Что-то подсказывает ему, что нельзя было уходить.***
— Давай расстанемся, — говорит Хангёль и чувствует, как его сердце разрывается на части. — Чего? — спрашивает Сыну в недоумении. Это больно. Но Хангёль не хочет быть тем, кто разрушает своё и чужое счастье. Поэтому, если не ради себя, то ради Сыну он должен быть смелым и наконец-то отпустить. — Я хочу расстаться с тобой, — повторяет младший, теребя лямку рюкзака на своём плече. Вещей у него не такое уж большое количество. Пусть, Сыну дарил ему много всего, но он решил, что оставит всё это здесь. Вместе со своими чувствами. — Почему? — Сыну отворачивается, продолжая копаться в папке с документами. — Я тебя больше не люблю, — голос Хангёля становится увереннее, когда он замечает, что старшего совсем не интересуют его слова. — Ты опять на что-то обиделся? — Нет… — он делает шаг назад. — Просто… — Окей. Я пошёл работать, — даже не посмотрев на младшего, Сыну уходит из гостиной и захлопывает дверь в свой кабинет. Хангёль уже не замечает, как быстро бьётся сердце внутри него. Злость, обида и сожаления — всё это полностью овладевает его телом и разумом. Он знает, что Сыну просто не понял его. Он понимает, что они уже давно не понимают друг друга. Но ему всё равно очень больно.***
Уже ближе к ночи, когда Хангёль устраивается в квартире Ёхана, он начинает переживать о Сынёне, который по какой-то причине до сих пор не написал ему пожелания о спокойном сне, как делал подобное до этого. Поэтому он решает позвонить ему сам и набирает номер. Но до того, как он успевает это сделать, на дисплее всплывает имя «Извращенец» и Хангёль улыбается. — Я скучал, — мурлычет Хангёль, подходя к кухонному окну. Он вглядывается в ночное ясное небо, на котором красуются яркие звезды, и ему становится спокойнее на душе. — Хангёль, — как-то вяло говорит Сынён, и младшему сразу становится не по себе. — Да? — Я хотел тебе кое-что сказать. Ещё вчера, на самом деле, до нашего поцелуя. — Почему ты не сказал мне сегодня, когда мы были у тебя? — Поцелуи выбили меня из колеи, если честно, — гнустно смеётся Сынён. — Твои губы свели меня с ума. Я не мог отказаться от этого так быстро. Хангёля окутывает жар от свежих воспоминаний, но всё же странное ощущение никуда не уходит. — Ты так легко об этом говоришь. — Помолчи. Я опять собьюсь, — Сынён тяжело вздыхает и открывает свободной рукой соджу, смотря на три другие бутылки. — Помнишь, я говорил тебе, что я эгоист, что я плохой. — Нет, — перебивает Хангёль, не понимая, что происходит. И не хочет. Ему становится страшно. Больше потому, что он даже не догадывается, в чём причина. — Ты замечательный, знаешь… — Хангёль. Я правда ужасный человек. Но я думаю, что стоит хотя бы раз поступить правильно. — Ты о чём? — Я не хочу больше причинять боль тому, кого я… — Сынён останавливается, чувствуя, как слёзы начинают течь по щекам. Он шмыгает носом, но тут же продолжает. -…Кому-либо. Прости, что делаю это так. Хангёль. Прости меня, пожалуйста. Я не хочу заставлять тебя выбирать, пусть и знаю немного больше, чем ты сам, и мог бы этим воспользоваться. Но я не буду так поступать. Если ты всё ещё колеблешься, то значит так нужно. Тебе плохо из-за меня. — он убирает ухо с динамика, чтобы не слышать, что отвечает ему Хангёль, и продолжает говорить в микрофон. — Мы познакомились по телефону. Давай и закончим с этим тоже по телефону. Прощай.