Чудовище

      Сознание Никиты то включалось, то выключалось, как реле. В фазе сознания он видел перед собою драконью морду, и бредовое сознание подсовывало ему видение беспокойства в огромных драконьих глазах, затем сознание выключалось, и он падал в спасительную темноту, чтобы на мгновенье снова вырваться из плена темноты. Сколько это продолжалось для Никиты осталось тайной, но наступило мгновение когда (о, боже) он пришел в себя полностью, осторожно сел, словно он был полным сосудом и если чуть повернется не туда, то все, что накопилось в нем, выплеснется наружу. Дракон сидел перед ним, аккуратно обхватив себя хвостом. Никита осторожно завел руку за спину и прикоснулся к горевшей пояснице.       — И что это было? — свистящим от боли голосом спросил он.       — Я чуть подправил твое фамоори, — ответил дракон. И Никите в его мыслеречи послышались нотки смущения.       — Немноого! — взорвался парень. — А чтобы было со мной если бы ты все поправил! И, кстати, что это за фамоори?       — Силовые линии тела, — уткнувшись в землю, проговорил дракошка. Никита пошевелился, вознамерившись встать. Дракон шустро подставил под его тело свою голову, поэтому Никита и не упал, а только качнулся, ухватившись за ухо дракона.       — Блин, все время забываю, что нужно спросить, как его зовут, -вяло подумал парень приваливаясь к теплой шее дракона.       — Угзум, — раздался в голове голос.       — Что? — переспросил Никита.       — Ко мне можно обращаться Угзум. Но это не мое имя, — добавил поспешно дракон. — А сразу назвать имя?       — Мы еще не на том уровне отношений, чтобы называть истинное имя, — сухо уведомил дракон, или, как там его, Угзум.       — Ой, какие мы осторожные, — прошептал Никита, чувствуя рвотные позывы. Он опустился на корточки и постарался отползти к кустам, ощущая стыд и слабость. Рвало его долго и мучительно. Вроде бы и нечем уже, а тело все судорожно выталкивало из себя уже не пищу, а желчь. Голова кружилась, и Никита отполз чуть в сторону и осторожно лег на землю.       Дракон озадачился такой реакцией человеческого тела. он осторожно кончиком хвоста пошевелил человека, он вяло пошевелился и опять затих. Ну, нет! Такой реакции на выправление силовых линий не должно. Хотя он впервые в своей жизни выправлял фамоори! Он пошевелил языком, снова ощущая на нем сладковато-терпкий вкус тела парня. Угзум опустил морду к парню, обдавая его своим теплым дыханием. — Кто тебе помогал с раскрытием силы, как ты её получил? Никита молчал, пережидая головокружение. Во что он в очередной раз вляпался? И этот недодракон, вот на фик он согласился вести его в этот загадочный центр? Хотя, спасся он от группы фанатиков все-таки благодаря дракону, да получил назад свои вещи и не только свои. Ну, он не считал, что ограбил трактирщика, он взял то, что ему принадлежало и моральную компенсацию. И этих денег ему вполне хватит на скромное проживание где-нибудь в провинции в течение полугода, а за это время он придумает, чем он будет зарабатывать себе на жизнь. Но только точно не волшбой, ибо борются с магами в этой стране. А может быть ему удастся как-нибудь попасть на другой континент, где, как рассказывал ему Нгарх, даже Академии магии существуют. Никита лег поудобнее, прикрыл глаза, не обращая внимания на сопящего дракона, продолжил мечтать. Чтобы попасть на другой материк, необходимо добраться до порта, но где здесь порт и есть ли у этой страны выход к морю, он не знает. Но ничего немного обживется, узнает и можно отправиться к морю. А там как повезет: или наймется матросом на корабль, или, если будут деньги, купит билет… Помечтать ему не дал чувствительный тычок в бок. Перед глазами предстала драконья морда и Никита услышал вопрос.  — Как ты, идти сможешь? Кряхтя и постанывая как столетний дед, Никита поднялся, дракон услужливо подставил шею, и они потихоньку двинулись в путь.       Опираясь на шею своего спутника, Никита с удивлением заметил, что тот вырос. Замызганный и криволапый, с зачатками крыльев ящер, встретившийся ему в подземелье, значительно подрос, тело его претерпело изменения — выпрямились лапы,, шкура стала блестящей и гладкой. Чешуйки не топорщились, как в первую встречу. Все-таки солнце, пусть и фиолетовое, и то, что дракон охотился, видно, и дало такие результаты.