Застывшие в вечности

      Казалось чертовски неправильным всё, что она делает. Сегодня из макияжа у неё были едва прокрашены ресницы (чтобы никто из преподавателей не заметил, но при этом взгляд голубых глаз всё же был подчёркнут), волосы она пыталась уложить целый час, а потом поняла, что это выглядит странным. Будто она старается для Хеймура. Хотя ей надо было фальшиво стараться, чтобы подобные детали подмечали другие люди. Всё это было настолько не её, что хотелось слиться уже на начальном этапе.       - Круто выглядишь, Марго, - подметил Ник и нахально подмигнул, пока она, нагруженная книгами, маленькими шажками передвигалась в направлении ближайшего стола в библиотеке.       - Ага, спасибо, - пробормотала она, устанавливая шаткую стопку на столешницу. Блантер, неизменно торчащий рядом со своим дружком, сверлил её взглядом из-за стеллажа.       - Чего набрала? – Ник подошёл к ней, сжимая в руках учебник по биологии продвинутого уровня.       - Да так, ничего особенного, для поступления полезно будет, - Маргарет быстро переложила книги по размеру, скинула рюкзак и аккуратно положила стопку внутрь. – А вы с Эриком не выглядите типичными посетителями библиотеки. Неужели за ум взялись?       - Обижаешь, - он притворно надул губы. – Нам до тебя далеко в плане оценок, но и сами не отстаем. Слушай, странный вопрос… А правда, что ты и этот чокнутый исландец…       - Мы друзья, - безапелляционно отчеканила Марго, понимая, что даже неделю назад вряд ли назвала бы Хеймура своим другом, не говоря о том, как ухахатывалась бы от этой новости полгода назад. – Я знаю, почему все так подумали, но это всё бред сивой кобылы, честно, и он достал.       - Ну, это просто немного удивительно, вот и всё, - Ник поднял руки в защищающемся жесте. – Ты не кипятись, Марго, просто Эрик мне уже все уши прожужжал.       - Ну, Эрик может жужжать что угодно, наша маленькая пчёлка с наклонностями, - Маргарет натянуто улыбнулось. – Я пойду, ладно? Голодная, как собака, а надо успеть перекусить до конца перерыва.       - Конечно, - он отшагнул от неё, освобождая проход. – Увидимся на тренировке!       Она закинула рюкзак на плечо и практически вылетела из библиотеки. И неудивительно, что в коридоре она врезалась в мимо идущего студента, с силой тараня вместе с ним шкафчик на противоположной стене. Не удержавшись на ногах, Марго упала на холодный пол, а вместе с ней и этот злополучный студент с характерным звуком удара по металлу.       - Томпсон, ты садистка, - парень потирал ушибленный затылок, пока она осторожно садилась. Сбитым оказался Хеймур по воле злого рока.       - Живой? – спросила она, откидывая с лица выбившуюся прядку из заплетенных в замысловатую причёску волос.       - Давно мёртв внутри, - он усмехнулся, легко поднялся и протянул ей руку. – Сама не сильно ушиблась? От кого сбегала?       Дверь библиотеки открылась, и оттуда вышли переговаривающиеся о чем-то своём Ник и Блантер. Хеймур, осторожно поднимая Марго с пола за кончики пальцев, проводил парней нечитаемым взглядом.       - Опять дрочеры? – его брови сошлись на переносице, привычно искажая его лицо, делая его более суровым.       - Они безобидные, - Маргарет закинула на плечо упавший рюкзак и, подняв за лямку рюкзак Хеймура, протянула его исландцу. Сумка Гуннарссона была значительно легче. – Просто я не испытываю особого удовольствия от общения со своим бывшим и его дружком-припевалой. Да и есть хочу ужас как, как будто полную смену отпахала.       - Ну пошли тогда, а то вдруг меня загрызёшь, - он усмехнулся, демонстрируя несколько хищный оскал.       - С моей диетой мне жирное нельзя, - она неловко ткнула его локтём в бок, подтрунивая над ним. Шагать приходилось в полтора раза чаще, чем исландец, чтобы догонять его на пути к столовой.       - Где ты увидела жир? Я чистая рабочая мышца, - Хеймур самодовольно погладил себя по груди, спускаясь рукой к животу, но сквозь пиджак не было видно чётких очертаний подтянутых мышц.       - Угу, конечно, не знала, что ты на сушке, - Марго закатила глаза.       - У меня анатомически тонкая ПЖК, я не могу считаться жирным.       - Полагаю, это хорошо?.. – она несколько растерялась, не совсем понимая, о чём он.       - Хрен его знает, - Хеймур пожал плечами. – Было не очень удобно дома, часто мёрз. Но Бьёрн тоже был с тонкой подкожно-жировой клетчаткой, и там всё время дом нараспашку, босиком по снегу бегал, на ледник ходил с минимумом одежды…       - Не нравится мне, когда ты рассказываешь истории в прошедшем времени, - Маргарет прищурилась, а затем перевела взгляд на дверь в столовую, потянула её за тяжёлую металлическую ручку, с силой подтягивая её к себе. – Как будто ты этих людей потерял.       - Люди теряются в процессе жизни, Томпсон, - Хеймур придержал дверь пальцами, упираясь в верхний край, чтобы Марго могла зайти вперёд него. – Взаимоотношения заканчиваются, когда оба человека научились всему друг у друга. Я научился у Бьёрна чему-то, Бьёрн научился у меня. С его любовью к адреналину и экстремальному скалолазанию я бы не удивился, если бы он пропал в горах на веки вечные.       - Вы не общаетесь? Даже, ну, чтобы поддерживать родной язык? – Маргарет какое-то время шла спиной вперёд, чтобы поддерживать зрительный контакт с исландцем, пока он не поравнялся с ней.       - Мне это вовсе не нужно, - он придержал её за локоть и потянул в направлении стола, который чаще всего занимал. – Я всё ещё думаю на исландском, ладно? Ну, когда с тобой не общаюсь…       - Почему у тебя нет друзей, Хеймур? – в лоб спросила Марго, усаживаясь на стул, укладывая на колени рюкзак и раскрывая его, чтобы порыться в поисках контейнера с обедом. Сам же исландец просто сел напротив и достал неизменный блокнот.       - Потому что я мудак, - коротко ответил он, бодро отлистывая несколько страниц в поисках пустой или нужной. Карандаш, воткнутый в спираль, на какое-то время переместился за его ухо.       - Слабая отмазка, - она выудила наружу контейнер, почти доверху заполненный пастой. Откинув крышку, она достала из потайного отделения контейнера небольшую вилку и принялась ковырять холодные спагетти. – Блантер вот мудак, но даже у него есть друг.       - Разница между мной и Блантером в том, - карандаш перекочевал в его руки, а затем запорхал по бумаге, - что я осознаю это, а он нет.       Сосредоточенное лицо на миг озарила холодная улыбка.       - Ну, я ведь твой друг, - брюнетка намотала большой кусок пасты в сливочном соусе на вилку и отправила в рот. Блюдо было практически безвкусным, но времени до занятия оставалось не так уж и много. – Значит, твой… кхм… тяжёлый характер не отпугивает людей.       - Иногда я не понимаю, то ли ты извращенка, то ли пытаешься быть святой, - он бросил на неё короткий взгляд и снова вернулся к рисунку. – Ты ведь правда жертва, Марго. Поверь в себя и беги от козлов.       - Полагаю, в эту категорию ты включаешь Блантера, моего отца и себя? – она принялась наматывать еще больше спагетти на вилку.       - Да. Блантер просто придурок, но его можно понять, ещё зелёный парень, который оступился, себя я тоже могу понять, у меня есть причины быть мудаком. А вот твой отец – это самый опасный случай. Ты бы могла сказать, что ваши взаимоотношения до смерти твоей мамы были сложными?       - Ну, нет, не совсем, - она задумчиво крутила вилку в руке, уже собрав почти всю пасту в подобие урагана. – Я бы не сказала, что он особо-то замечал моё существование. Мы проводили время вместе, иногда. Вечерами смотрели кино, но молча, не общались. Практически всё наше общение было невербальным. Думаю, он винит меня в смерти мамы, поэтому сейчас его отношение изменилось.       - На маму похожа?       - Да, только вот глаза от папы достались, - Марго пожала плечами и принялась разматывать пасту, чтобы набрать новую порцию. – А что?       - Ну, ты причина, почему его любимой женщины нет, ты на неё похожа внешне, но при этом для него ты абсолютно незнакомый человек, - Хеймур повернул блокнот в руках и принялся рисовать под другим углом. – Вы разговариваете, когда он не пьян?       - Почти никогда, - она несколько ускорилась в поглощении еды. – Графики разные. А на выходных он заливается по самое не хочу.       - Попробуй с ним поговорить о чем-нибудь, пока он трезв. Интересно, отличается ли его поведение, если в крови алкоголь.       - Эксперименты на мне ставишь? – она нахмурилась.       - Томпсон, не надо, - он засунул карандаш за ухо, выдернул лист из блокнота и небрежно положил его на столешницу. – Ладно, у меня курс химии сейчас. Увидимся на тренировке вечером?       В голосе прозвучала совсем маленькая, практически незаметная капелька надежды.       - Да, конечно, - она улыбнулась ему, наблюдая за тем, как он поднимается, засовывает блокнот и карандаш в рюкзак. Листок так и остался на столе. – Погоди, ты забыл!..       - Это твоё, - он усмехнулся. – У тебя пять минут, чтобы доесть и добежать до класса немецкого. Постарайся заявиться к Халл без соуса на подбородке.       - Сволочь ты, - пробурчала Марго, проводя тыльной стороной ладони по губам. Ничего из еды на лице не было.       - И я тебя тоже ценю, дорогая, - подмигнув, он быстро смылся.       Практически молниеносно наматывая спагетти на вилку, Маргарет протянула руку и подняла оставшийся после Хеймура листок. Очередной небрежный, но точный портрет, в полуанфас, на губах лёгкая улыбка, глаза словно сияли, волосы, судя по линиям, были срисованы с сегодняшней причёски, но без излишних деталей. Одежду он едва ли обозначил, лишь линии пиджака, воротник и едва намеченный галстук. Гуннарссон предпочитал тратить время на детали её лица, и Марго поразило то, насколько хорошо он знал все её черты.       Этот портрет она не планировала сминать и выбрасывать. Закончив с обедом и сложив пустой контейнер в рюкзак, Маргарет открыла свой ежедневник и аккуратно положила рисунок ближе к форзацу, чтобы не возникло заломов. Кажется, пора расчищать место на стене под рисунки айсберга.       - Эймс, это всё так странно…       - Это была твоя идея, а не моя, так что заткнись и не высовывайся.       Они сидели на корточках в кустах рядом с трибунами, скрытые темнотой вечера. У Эйми на шее висел отцовский бинокль, в который Эмбер планировала подглядывать за Хеймуром.       - Ты её видишь? – шепотом спросила Эмбер.       - Да, она тренируется на другой половине поля, отдельно, вместе со спринтерами, - Эйми показала пальцем в нужном направлении. - А вот его я не вижу… Что странно. Ты не знаешь, айсберг когда-либо пропускал тренировки?       Ирландка неопределённо пожала плечами.       - Ах, вот он, - выдохнула Эйми, наблюдая за высокой фигурой, вынырнувшей из раздевалки. Он подошёл к тренеру, быстро о чём-то с ним поговорил, приподнял ладонь, коротко махнув кому-то и присоединился к тем ребятам, кто бегал на дальние дистанции. По пути к ним он бодро переключался между некоторыми видами бега, чтобы разогреться. – Кому он там махал?       - Кому, кому, Марго, кому же ещё, - злобно прорычала Эмбер. – В чём смысл этого вранья? Мало того, что она отбила парня, на которого положила глаз я, причём давно, так теперь они ещё и врут, что они только лишь друзья! Это возмутительно!       - Вообще-то я анализировала их язык тела и не видно, чтобы между ними летали искры страсти, - Эйми взяла бинокль в руки и навела его на исландца. Он быстро включился в тренировку и уже вовсю качал ноги. Маргарет на другом конце поля старательно делала бёрпи. – Неловкость в общении есть, но он уверен в себе, идёт к ней навстречу, а она больше по-дружески с ним общается.       - Ты уверена в этом? Думаешь, между ними ничего нет? – с надеждой в голосе спросила Эмбер, забирая у подруги бинокль и наблюдая за объектом своих симпатий. Бабочки в животе при виде идеального исландца активно затрепыхались.       - Сложно сказать, может, они настолько давно вместе, что уже и притёрлись, - Эйми пожала плечами и перевела взгляд на Джексона. Он вёл себя несколько скованно, неловко выпрыгивая из планки совсем по соседству от Марго, и чувствовалось, что он в сборной совсем недавно. Подруга же уверенно отрабатывала каждый элемент упражнения. – В любом случае, нам с тобой предстоит свыкнуться с мыслью, что Марго мы окончательно потеряли.       - Это не так уж и сложно, коль она отбила моего парня, - Эмбер подкрутила окуляры, чтобы лучше видеть задницу тренирующегося Хеймура.       - Тебя заносит, - Эймс отобрала бинокль у подруги и отвесила почти невесомый подзатыльник. – Во-первых, он никогда и не был твоим парнем, хоть Марго и знала о твоей влюбленности в него. Во-вторых, дело вообще не в айсберге. Она сама не своя после смерти мамы. Понятное дело, что нам не понять её горе, но мне кажется странным, что она играет в молчанку уже полгода. Как будто есть что скрывать. От нас, своих лучших подруг!       - Видимо, не настолько мы были близки, - хмыкнула ирландка. – Добавим сюда историю с Хеймуром, и точно становится ясно, что подругами мы и не были.       - Да хватит думать только о своем исландце, - темнокожая девушка закатила глаза. – Ты словно зациклилась на нём. Пора бы уже и переключиться на кого-то другого, Эмбер, серьёзно. Это уже не нормально.       - Вот и нет, мы с ним созданы друг для друга, - подруга мечтательно улыбнулась. – Просто не все это видят.       Эйми обречённо вздохнула и продолжила наблюдать за тренировкой.       Всё было стандартно, обычно. Почти никто не разговаривал, все были заняты делом. Маргарет разогрелась до явного румянца на лице, Хеймур же не изменился, даже не запыхался, и если стоящий рядом с ним Ник утирал пот со лба ладонью с некоторой периодичностью, то исландец словно вообще не напрягался. После финального забега и перед растяжкой Эйми заметила, что Марго и Хеймур тихо переговариваются о чём-то, но при этом они сохраняли дистанцию, не улыбались, из чего можно было предположить, что разговор был больше похож на деловой, на обсуждение рабочих моментов, а не неловкий флирт подростков. Дело можно было бы считать закрытым, если бы не…       Хеймур, протянувший к лицу Марго ладонь и заправивший выпавшую на лицо прядь волос ей за ухо таким обыденным жестом, будто делал это миллион раз. И отшатнувшаяся Марго, будто это никогда не происходило. Всё становилось только запутаннее, и детектив Ричардс уже перестала понимать, что происходит.       Хеймур накинул ей на плечи свою куртку, а сам шёл в неизменной чёрной толстовке, с рюкзаком за плечами и деревяшкой в пальцах. Его волосы были слегка влажными, и он с завидным упрямством откидывал их назад, несмотря на то, что спустя несколько минут ветер сдувал их обратно на лицо.       - Завтра вместе сидим на литературе, так? – тихо спросила Марго, поправляя на плечах куртку с утяжеленными карманами. «Опять, наверно, свои баночки и фляжки распихал», - подумала она.       - Да, просто сидим, никаких разговоров, - он снова хмурился, как и всегда, когда задумывался над чем-то. Деревяшка перекочевала в карман толстовки. – Должно создаться впечатление, что нам комфортно рядом, и мы друг друга не напрягаем. Поэтому можно не называть меня сволочью всякий раз, когда я комментирую твои ошибки.       - Ну нельзя же быть таким занудой, чтобы придраться к пунктуации! – возмутилась она, вспоминая совместный урок биологии.       - Чёрт, мне стыдно, что я знаю твой язык лучше тебя, уж извини, - он заливисто рассмеялся, сразу же преображаясь из хмурого и нелюдимого айсберга в обычного весёлого парня. – У тебя как будто забрали все запятые мира, и ты не имеешь ни малейшего представления, как строить сложные предложения с разделением частей.       - Нет, ты определённо заслужил звание сволочи; ты не просто зануда, но ещё и высокомерная зазнайка, - её небольшой кулачок небольно впечатался в его бицепс. – Тебе религия не позволяет быть проще?       - Только лишь осознание того, какой я исключительный, - он фальшиво осклабился и вновь нахмурился. Маргарет расстроенно вздохнула, понимая, что только что полностью свела на нет его хорошее настроение. – Прости, я больше не буду так делать. Мне жаль, что это вызвало разлад между нами.       - Да ладно тебе, всё не настолько серьёзно, - она осторожно погладила его по локтю. – Это же подколки. Дружеские. Главное, границ не переходить. Если я перешла, то извини. Шутка про религию вышла не очень?       - Ну, моя семья всегда говорила, что именно за мою высокомерность меня не взлюбила Хель, - он пожал плечами. – Это очень личное, Марго. Не спрашивай больше про это.       В её голове провернулась шестеренка, фиксируя память на сказанном.       - Надо же, ты меня уже и не по фамилии зовёшь, - она решительно сменила тему.       - Могу вернуться к классике, - в его улыбка проскользнула толика благодарности.       - Мог бы, да только мы уже почти пришли, - она кивнула на виднеющийся в сотне метров её дом. – Так что облом. Я буду весь вечер смаковать мысль, что из тебя больше не рвётся вечное «Томпсон» при виде меня.       - Томпсон, Томпсон, Томпсон, - хищно улыбаясь, Хеймур начал наступать в её направлении. – Томпсон, Томпсон. Томпсон!       На последнее восклицание его пальцы сомкнулись на её талии, и хоть она и ожидала подобного исхода, но всё равно от неожиданности вскрикнула. В ответ на это его ладони сжали её кожу ещё сильнее, и он замер, боясь пошевелиться, совсем как застывший перед лицом опасности зверёк.       - Я не привыкла к прикосновениям, - её руки легли на его холодные ладони, чтобы убрать, но Хеймур почему-то никак не мог прийти в себя и продолжал сжимать её талию.       - Я тоже, - его голос был хриплым, и он нервно облизал губы, медленно убирая руки. – Я только в последний момент осознал, что мог причинить тебе боль.       - Да нет, это просто было неожиданно, вот и всё, - она утешающе положила руку на его плечо. – Знаешь, я не хрустальная. От пары тычков и объятий не сломаюсь.       - Ты просто меня недооцениваешь, - он несколько фальшиво ухмыльнулся, пытаясь вернуть беседе непринужденный оттенок. – Я пойду, Томпсон… Марго. Спокойной ночи.       Его руки заскользили по её плечам, втягивая в осторожные объятия. Она почти невесомо касалась кончиками пальцев его лопаток, боясь спугнуть момент. Объятия не были тёплыми, но приносили умиротворение. Почему-то казалось, что пока Хеймур обнимает её, она в безопасности. Будто и нет ничего другого, будто мир сузился до одной точки, и…       - Маргарет?       Она неохотно отстранилась и повернулась в сторону отца. Он опирался рукой на калитку, но всё равно покачивался, словно лист на ветру. Под глазами отёки, в щетине торчали седые волосы, а на щеке виднелся след от подушки. Взгляд его был несколько размытым, но он всё ещё осознавал реальность.       - Мне остаться? – тихо спросил Хеймур.       - Нет, не нужно, - Марго виновато улыбнулась и шагнула к калитке. – Папа, пойдём внутрь.       - Ты кто такой вообще? – начал возмущаться мистер Томпсон. – Ты к моей дочери пристаёшь, да?       Исландец с непроницаемым лицом распрямился, визуально вытягиваясь на несколько сантиметров. Отец Марго открыл калитку и, споткнувшись раза два, направился к парню, намереваясь явно отругать, но девушка схватила его за руку в попытке остановить. Мистер Томпсон резко выдернул ладонь и наотмашь ударил дочь по щеке, на что Маргарет почти никак не отреагировала. Кожа была красной, но она снова хватала отца за руки и пыталась утянуть в дом.       А перед глазами Хеймура была давным-давно забытая кровавая пелена режима берсерка, когда хотелось зарезать кого-нибудь.       - За мной, - он с силой оттянул на себя Марго, отводя за спину. Лёгкий тычок пальцами, и не слишком устойчивый мистер Томпсон упал на асфальт, не совсем осознавая причину смены положения своего тела. – Сэр, я думаю, что Маргарет сегодня лучше остаться у друзей.       Отцу Марго было сложно подняться, но он попытался сфокусировать взгляд на исландце.       - Я знаю о побоях, так что даю вам шанс проспаться и сделать выводы, но сегодня ваша дочь будет ночевать в другом месте для своей же безопасности.       - Эй, он едва меня задел, всё нормально, - пролепетала Марго за его спиной.       - Нет, это ненормально! – Хеймур чувствовал покалывающую в кончиках пальцев злость. – Ты же понимаешь, что будет, едва вы вернётесь в дом. Как долго ты будешь это терпеть?       - Ну мне уж определённо точно не нужен ты, чтобы меня спасать! – Маргарет со злостью толкнула его, подошла к отцу и подала руку. Мужчина медленно поднялся. – Я сама справлюсь, Гуннарссон. Спокойной ночи!       Она стянула с плеч куртку и бросила её к ногам парня. Мистер Томпсон победно улыбался, ковыляя к дому за ручку со своей дочерью. Злость Хеймура требовала выхода, и он обессиленно зарычал, подбирая одежду с земли и удаляясь в направлении своего дома.       Джейн испуганно пригнулась, когда в метре от неё просвистел летящий топор.       - Ты что тут делаешь? – она осмотрела пространство сарая и увидела расчищенную по центру площадку и много зазубрин в деревянной стене. Хеймур играючи подбрасывал в руке очередной топор, а затем с силой метнул его в стену, прорезая мягкую породу в паре сантиметров от предыдущего снаряда.       - Вспоминаю, кем я был и кем я являюсь, - и ещё один топор провернулся в его руке, прежде чем молниеносно описать дугу в воздухе и воткнуться рядом с собратьями. – Разве викинг не может быть метателем топора, а?       - Во-первых, я без понятия, где ты их достал, - Джейн проследила за тем, как последний топор рассекает воздух, а затем Хеймур возвращается к стене и вытаскивает из неё своё снаряжение. – Во-вторых, я думала, что ты мирный. Против войны.       - Если бы ты увидела столько, сколько видел я, то поняла бы, почему я занял такую позицию много лет назад, - он воткнул топоры в землю и стянул с себя толстовку. – Но меня растили для войны. Не было вариантов – о, я стану художником, или почему бы мне не стать программистом, мне просто в пять лет вручили нож и сказали, что всё, пора учиться убивать. И я начал забывать, кто я есть.       - Но ведь родители не определяют твой путь, - Джейн осторожно отползла к старому потёртому креслу у стены, чтобы не словить шальной топор в голову. – Ты сам решаешь, кем тебе быть. И с чего бы такие экзистенциальные вопросы?       - Не заставляй меня произносить это вслух.       Очередной топор врезался в стену, которая уже начала напоминать решето.       - Хеймур… Ты влюбился? – осторожно поинтересовалась она.       - Не неси чуши, я не способен любить, - парень усмехнулся и с силой швырнул топор. – Я просто… всегда об этом думаю, ладно? Кто я, зачем я существую, действительно ли я определяю, кем мне быть, или мне нужно следовать проторенной дороге моих предков…       - Нет, вот про предков точно бред, - прервала его Джейн. – Ты серьезно хочешь поддерживать стиль жизни своих прародителей, которые зарабатывали на жизнь грабежами?       - Все так тогда жили.       - Вот именно, что тогда. Сейчас всё иначе. Что тебя беспокоит?       Топоры летали прицельно, в одну и ту же область стены.       - Я не могу защитить друга, потому что она этого не хочет.       - Если она действительно в опасности, ты всегда можешь обратиться в полицию, и они помогут, - мягко ответила Джейн.       - Это сломает ей жизнь, - он с силой покачал головой. – Я хочу помочь, но не так, чтобы всё испортить, Джейн. Я… Я думал, что от меня есть польза, но это не так.       - Ну, ты полезный человек, Хеймур. Именно как человек, а не как… сам понимаешь, - ей было сложно это произносить. Всё время казалось, что таким образом она выдаёт его тайну. – В проклятии Хель нет сакрального смысла, и я думала, что ты его давно перестал искать. Для меня имеет смысл, чтобы ты был счастлив. Вот и всё.       - Просто счастлив? – он недоверчиво посмотрел на неё.       - Да, просто счастлив, - она смущённо улыбнулась. – Так что выбирай свой путь исходя из того, чего хочешь ты, а не того, чего хотели от тебя родители. А с твоей подругой мы что-нибудь придумаем.       - Ты правда мне поможешь с этим непростым делом?       - Чего только не сделаешь для любимого дедушки… лишь бы он не превращал стены твоей собственности в фарш, - усмехнулась она.       - Ох, прости, - он бросился к стене и принялся вынимать застрявшие снаряды. – Я немного вошел в раж…       - Всё в порядке, - Джейн махнула рукой. – Но ужин за тобой!       - Сделаю вам на ужин рагу из рвоты, - Хеймур закатил глаза и скинул топоры в странный деревянный ящик. – Серьёзно, меня же тошнит постоянно. Это какой-то извращенный способ стать со мной одной семьёй?       - Мы и так одна семья, - она поднялась, наблюдая, как парень защёлкивает ящик и закидывает его на плечо. – И не только по документам.       - Я в архивы, и даже не думай затащить меня на кухню, - он направился в сторону дома, непринужденно насвистывая. – Но стену я отремонтирую!       - Или же снова изрешетишь, - пробормотала под нос Джейн, когда фигура парня скрылась из поля зрения.       Хель.       Почему-то всё, связанное так или иначе с Хеймуром Гуннарссоном, начиналось на одну и ту же букву. Маргарет начала задумываться над тем, что проводить параллели в духе Эйми – не такая уж и плохая затея. Браузер был открыт, поисковая строка пустовала.       - Хель, Хель, Хель… - пробормотала она себе под нос, забивая буквы в строку поисковика. – Кто же ты такая и почему-то ты вдруг не взлюбила Хеймура?       Первая же ссылка была на Википедию.       - В германо-скандинавской мифологии повелительница мира мёртвых… - продолжала говорить сама с собой Маргарет. – Дочь Локи… Упоминается в «Старшей» и «Младшей Эдде»…       Девушка задумчиво постучала карандашом по губам.       - Может, когда он говорит, что она его не взлюбила, он имеет в виду то, что он потерял много близких? – карандаш заскрипел по бумаге ежедневника, где Марго решила записать важные мысли по этой теме. – Так, а что у нас есть по Эддам… Ага…       Найти полный текст и той, и другой Эдды не составило труда, но продираться через обороты без какого-либо контекста было сложно.       - …Ханар, Свиор, Биллинг, Бруни, Бильд и Бури, Фрар и Хорнбори, Фрег и Лони… Я серьёзно читаю имена карликов… - фыркнула она себе под нос.       Текст переплетался буквами, путая сознание, всё больше и больше заставляя думать о Толкине и его вдохновении именами, нежели о прозаичной реальности. Казалось, что строки становятся ветвями дерева, которое она не видит из-за многочисленных листьев, закрывающих обзор. Прорицание вёльвы всё больше напоминало бред гадалки, сказанный лишь, чтобы запутать.       - …другой под землёй первому вторит петух черно-красный у Хель чертога, - продолжала читать вслух она. – Очевидно, их понятие ада соотносится с нашим представлением, что мёртвые под землёй, только у нас без петухов.       Текст продолжал расплываться и дальше.       - Трепещет Иггдрасиль, ясень высокий, гудит древний ствол, турс вырывается, - монотонный голос Марго всё больше и больше начал напоминать молитву, зачитанную в темноте ночи. – В ужасе все на дорогах в Хель, прежде чем Сурта родич заглотит.       Очередная пометка.       - Хель – это не только имя человека, но и место.       Продираться через еще десяток глав с такими же зубодробильными сюжетными линиями и именами, вызывающими сомнения в том, нет ли у неё дислексии, Маргарет не планировала. Она вновь вернулась в статью Википедии и задумчиво изучала рисунок, вставленный как изображение Хель.       Описание богини чем-то напоминало тот злополучный рисунок Хеймура, который Марго выбросила. На том рисунке половина её лица была измученной, возможно, мёртвой, Хель же иногда изображали с разлагающейся половиной лица. Было ли это каким-то странным совпадением или что-то значило?       Вопросы, возникающие у неё в голове, зудили, требуя выхода. Она со вздохом поднялась со стула, сунула телефон в карман тренировочных штанов и надела плотную куртку, чтобы не продуло. Лежавшие на столе ключи звякнули при падении в карман куртки, и Марго, открыв окно, вылезла на крышу пристройки, а затем осторожно задвинула створку так, чтобы оставалась лишь маленькая щёлочка. Аккуратно спустившись по покатой крыше до водостока, она развернулась и свесила ноги вниз. Удерживая свой вес только лишь на крепко вцепившихся в край крыши руках, она медленно опустилась ниже и мягко спрыгнула. Отряхивая руки, Марго направилась в сторону леса, быстро скрываясь из поля зрения случайных неспящих соседей.       Практически на автомате она добрела до менгиров, и её чутьё не подвело. Исландец сидел на камне, напевая что-то себе под нос, и бросал длинную палку, которую ему возвращал пёс. Маргарет перевела дух и подошла к нему.       - Гуляешь ночью под луной? – с лёгкой улыбкой спросил он. – Не боишься дрочеров?       - Почему ты сравнил меня с Хель? – в лоб поинтересовалась Марго.       Айсберг недоумённо уставился на неё, и лёгкость полностью пропала в чертах его лица.       - Когда это я тебя сравнил с Хель?       - Рисунок. Ты нарисовал меня с разделённым лицом и подкинул рисунок мне в рюкзак.       - Это сравнение «было-стало», - хмурый лоб разгладился. – Только дурак не заметил бы, как ты изменилась за полгода. А я знал о побоях, но не понимал, откуда у тебя синяки.       - Что означает «не взлюбила Хель»? Это как-то связано со мной? – продолжала сыпать вопросами Марго.       - Нет, нет, это история давно минувших дней, - попытался заверить её он. – Это никак тебя не касается, Томпсон.       - Ты отличаешься ото всех, Хеймур, - она нервно начала ходить вдоль поваленного менгира. – Ты не ешь, пьёшь только свои собственные отвары, ведёшь себя так, будто у тебя на самом деле есть медицинское образование. Ты избегаешь людей, не общаешься с ними и явно врёшь обо всём, что касается твоей личной жизни. Ты подделывал анализы для сборной. Ты пытаешься казаться таинственным или с тобой что-то действительно не так?       - Всё это достаточно просто объясняется, ты пересмотрела детективы, - тон голоса должен был сойти за небрежный, но вот выражение лица было серьёзным. – Я подделывал анализы для сборной, потому что по показаниям не имею права заниматься спортом, ясно? Но ты сама видела, что я в полном порядке, что со мной не происходит ничего сверхъестественного на тренировках. А медицинское образование… Серьёзно, у меня был очень авторитарный отец, и дома у нас из литературы были только книги по специальности. Так что в возрасте шести лет самой любимой моей книгой был анатомический атлас.       - В очередной раз складно соврал, да? – с недоверием посмотрела на него Марго.       - Тебе придётся довольствоваться официальной версией, - Хеймур нахмурился.       - Почему я должна выворачивать себя наизнанку и быть с тобой открытой по поводу моего отца, в то время как ты постоянно скрываешься за каким-то шаблонным собой, чтобы никто не видел тебя настоящего? Что за двойные стандарты?       - Марго, есть вещи, которые тебе не стоит знать.       - Рассказывай, я выдержу.       - Нет, - отрезал он. – Это опасно. Я не могу тебе этого рассказать.       - Окей, это как-то связано с Хель?       - Да, - отчеканил он, ясно подчёркивая, что это последнее, что она из него вытянет.       - Как ты можешь быть связан с богиней смерти? Это как-то касается того, что почти все твои близкие мертвы? Или что?       Хеймур продолжал буравить её взглядом, но молчал. У его ног послушно сидел Хейл с палкой и жизнерадостно смотрел на хозяина, совсем не замечая критического изменения в его настроении.       - Ладно, тогда расскажи мне о Хильдур, - Марго забралась на камень рядом с ним, усаживаясь по-турецки.       - С чего бы тебе интересоваться Хильдур? – его голос стал ниже, грубее, будто разговоры о первой любви причиняли ему боль.       - С того, что она, судя по всему, много значит для тебя, - она осторожно взяла палку из пасти пса и, размахнувшись, кинула её подальше. Белое облако умчалось за своеобразной игрушкой.       - Я не могу рассказать всего, к сожалению, - исландец подтянул к своей груди колено и упёрся в него подбородком, обхватывая рукой ногу. – Мы дружили втроём: я, Бьёрн и Хильдур. Она была старше нас на несколько лет, красивая девчонка, так что неудивительно, что мы оба в неё влюбились. Бьёрн всегда был непоседой, и он пытался её впечатлить своими методами. Залезть на ледник посреди лета и принести здоровый кусок льда или прыгнуть со скалы в реку, декларируя слова любви. Я же всегда был тихим малым.       Прибежавший Хейл притащил палку уже сразу к Марго, а не к своему меланхоличному хозяину. Она снова осторожно вынула её из пасти и отшвырнула подальше.       - Мы вместе с ней ухаживали за лошадьми, - продолжил историю он. – Мне не нужно было многого, просто быть рядом с ней, общаться. Мой отец не очень это понимал, но не мог повлиять на меня. Я видел, что у неё иногда появляются синяки, достаточно крупные, и она часто придумывала глупые отмазки, совсем как ты. А потом одна лошадь заболела, причём серьёзно, никак не вылечить. И после того, как отец Хильдур забил животное… Он забил досмерти и саму Хильдур.       Маргарет не могла найти слов поддержки, поэтому просто осторожно и несколько неловко положила руку на его плечо в попытке утешить.       - Его посадили? – тихо спросила она.       - Нет, - Хеймур опустил ногу и, забрав палку от собаки, откинул её в темноту поля. – Сделали вид, что несчастный случай. Бьёрн после этого совсем поехал крышей, постоянно рисковал жизнью на пустом месте. А я…       Он осёкся и замолчал.       - Ты?..       - А я стал тем, кем я являюсь сейчас, - расплывчато сказал он, в очередной раз уходя от вопроса о себе. – Уже поздно. Тебя проводить?       - Я не хочу спать, - она убрала руку с его плеча и сложила пальцы в замок, опуская кисти на скрещенные щиколотки. – Я бы хотела побыть здесь, с тобой, если ты не против.       - Несмотря на то, что я тебе рассказываю кошмары предыдущей жизни? – он криво усмехнулся.       - По крайней мере, когда ты их рассказываешь, ты мне не врёшь, - Марго ободряюще ему улыбнулась.       На его лице отразилась горечь, и на какое-то время он перестал быть похожим на обычного подростка. Словно за его молодым лицом скрывался умудрённый опытом жизни старец.       - Однажды я расскажу тебе обо всём, - тихо ответил он. – Просто не гугли мифологию в поиске ответов, их там нет. Их вообще нет.       - Меня сложно остановить, я жутко любопытная, - она по-дружески ткнула его локтем в бок.       - Я знаю, Томпсон. Но на твои вопросы ответы находятся только здесь, - он постучал пальцем по виску. – А меня даже нацисты не смогли бы разговорить. Хотя мы определённо могли бы прийти к компромиссу.       - Дай угадаю – «не позволяй отцу бить тебя, и я тебе всё расскажу», - Марго постаралась спародировать несколько плоский на слух акцент Хеймура, на что заслужила искреннюю улыбку.       - Мелковата цель, чтобы выкладывать мои тайны, - парень взъерошил свои волосы. – Вот если ты добьёшься того, что он вообще перестанет тебя бить, то я обдумаю твое предложение.       - Я просто не знаю, как к этому вопросу подойти.       Айсберг обнял её за плечи и притянул к себе.       - Просто осознай, что на самом деле ты хороший человек и не заслуживаешь такого отношения к себе, - он положил подбородок на её макушку, и Марго ощутила своей щекой рваный пульс на его ключице. – В смерти твоей матери виноват только козёл, который сбил её, вот и всё. Прости себя, Марго, у тебя ещё вся жизнь впереди, чтобы растрачивать её на такого мудака, как твой отец.       - Ты правда в это веришь? – спросила она, обхватывая его за талию.       - Правда, Томпсон.       Его ладонь заскользила по её волосам, и хоть его движения были по-мужски грубоваты, теперь Марго могла почувствовать ту самую толику тепла, которой ей так не хватало.