Ведомые ошибками

      Этот день не мог стать ещё хуже.       Накануне вечером Гермиона впервые попробовала поставить новый магловский будильник на подъём, а он зазвонил позже положенного, катаясь при этом по всей квартире, из-за чего она не могла схватить его сразу после пробуждения. Чертыхаясь и соревнуясь с котом в попытках уничтожить это орущее чудовище, она споткнулась и рассадила подбородок о ковёр.       На ходу залечивая ранку и вливая в себя невкусный, успевший остыть кофе, девушка поспешно втиснулась в свой рабочий коричневый костюм, обула туфли и, наскоро взглянув на себя в зеркало, шагнула в камин, отправляясь в министерство.       Её трое коллег уже вовсю шуршали пергаментами, на столе лежала огромная папка бумаг, ожидающая правок, поэтому Гермиона достала из ящика новое перо, собираясь приступить к работе. Наклонившись над чернильницей, она стала осторожно его заправлять, как вдруг перо, дрогнув в пальцах, жирно плюнуло в неё краской, которая тут же растеклась багровым пятном по светло-голубой блузке.       Девушка застонала от раздражения и потянулась к сумке за палочкой, чтобы попробовать очистить одежду, но в этот самый момент полупрозрачная дверь распахнулась, и в их oтдел вошли Петшоу и Малфой.       Видимо, пределов мерзости у этого дня пока не предвиделось.       Петшоу, завидев заместителя, махнул и довольно засеменил в её закуток, не переставая что-то пояснять на ходу Малфою, который шёл рядом, чуть наклонясь и внимательно слушая собеседника. Он не перехватил её взгляд, и создалось впечатление, что ему не было никакого дела до красной как рак Гермионы.       — Мисс Грейнджер, доброе утро! — Петшоу подскочил к письменному столу и нетерпеливо притопнул. — У нас сегодня исключительно много дел. Мистер Малфой прибыл, чтобы обсудить нашу коллаборацию с Гринготтс по поводу правовой поддержки банка и варианты финансовой помощи нашему подразделению, — на этих словах в голосе шефа прорезалось еле сдерживаемое торжество. — Мы сейчас направляемся в конференц-зал, и я жду, что вы к нам незамедлительно присоединитесь. — Толстячок пробежался удивлённым взглядом по её заспанному лицу, встрёпанным волосам и виднеющемуся из-за лацкана пиджака пятну. — С вами… э-э-э… всё в порядке?       — Да, сэр, — сухо ответила Гермиона, чувствуя, как щёки вновь заалели. — Вы могли бы направить сообщение о встрече мне в органайзер и не тратить время впустую, заходя сюда.       — На эту спонтанную прогулку мистера Петшоу вдохновил я, — раздался спокойный голос. Малфой со скучающим видом оглядывал помещение. — Хотелось взглянуть на место, рождающее большинство законов, которым мы все в магическом мире подчиняемся. Так же, как и законам природы. — Блуждающий взгляд вдруг стал заинтересованным и обратился к ней. — Каким законам следуете вы, мисс Грейнджер?       «А где же Гермиона?» — машинально отметила она про себя, но вслух произнесла:       — Тем, которым следуют все нормальные люди. А вообще я считаю, что это риторический вопрос, мистер Малфой, ведь каждый сам выбирает кому… или чему подчиняться или не подчиняться, и какой путь избрать.       — Уклончиво. Но всё же, вы свой выбор уже сделали?       — Я ещё нахожусь в процессе. Пробую начать с малого. — Она вздёрнула подбородок.       — Тогда для начала вам следует вывести чернильное пятно с блузки. В качестве демонстрации, к примеру, неподчинения дешёвой канцелярии. — Малфой тщательно стряхнул несуществующую пылинку со своего безупречного тёмно-серого костюма. — И потом, в большинстве случаев, как известно, внешнее есть отражение внутреннего.       — Меня не беспокоят чернильные пятна так сильно, как вас, мистер Малфой. Куда неприятнее пятна на собственной совести. Их не вывести простым хозяйственным заклятием.       — Есть другие, не менее действенные методы. А также всегда есть возможность забыться, с таким способом мы все... неплохо знакомы. — Малфой приподнял брови, словно желая удостовериться, действительно ли Гермиона хотела продолжать эту дискуссию.       Она не хотела.       Петшоу нервно перебегал взглядом с подчинённой на своего «золотого» клиента, пытаясь оценить серьёзность их пикировки.       Гермиона встала и максимально сдержанно обратилась к начальнику:       — Сэр, я сейчас подойду в конференц-зал, только приведу себя в порядок и попрошу Лиз, чтобы она приготовила нам кофе.       Джулиус, благодарно посмотрев на неё, увлёк хмыкнувшего Малфоя за собой. Девушка принялась остервенело чистить блузку заклинанием, но его мощности не хватало для удаления чернил с шифона. Других вариантов чар она не знала, поэтому вздохнула, стянула полы пиджака на груди и, прихватив ежедневник со старым пером, пошла в секретариат.       — Лиз, будь добра, кофе на три персоны во второй конференц-зал. — Красивая худенькая брюнетка с острым носиком кивнула и прежде, чем Гермиона отошла, шёпотом спросила:       — Мисс Грейнджер, а мистер Малфой будет теперь заглядывать к нам по работе или это разовый визит?       — Полагаю, что будет: у Гринготтс с нашим отделом есть кое-какие взаимные интересы.       — На него так приятно смотреть. Настоящий красавчик, безумно изысканный, — Лиз мечтательно прикусила накрашенные губки.       Гермиона мысленно закатила глаза и бросила:       — Поверь мне, Лиз, внешнее не всегда есть отражение внутреннего. И не забудь сливки, пожалуйста, как в прошлый раз.       «Я профессионал и больше не поведусь на его провокации и двусмысленности. Он просто очередной клиент». Повторив себе эту мантру под нос пару раз, Гермиона толкнула дверь в переговорную.       Когда она вошла, то увидела, что её начальник с Малфоем уже о чём-то оживлённо спорят.       — Гермиона, как вы вовремя, — отирая пот со лба, проговорил Петшоу, — у нас зашёл спор с мистером Малфоем о целесообразности применения некоторых охранных заклинаний в Гринготтс. В частности, мы говорили о Касании Забвения.       Гермиона недоумённо нахмурилась, присаживаясь, и вальяжно раскинувшийся напротив неё на стуле Драко неторопливо пояснил:       — Речь о том прелестном заклятии, которое открывает доступ в сейф лишь входящему в круг доверия, а всех прочих просто затягивает внутрь, не выпуская обратно наружу. Учитывая, что многие хранилища проверяются раз в десять лет, участь этих несчастных очевидна. И незавидна.       — Но разве это не нацелено на повышение безопасности и своего рода устрашение возможных грабителей? — воскликнул Петшоу.       — Я, конечно, не руководитель службы безопасности Гринготтс, но современный мир развивается стремительнее, чем можно предположить, и магическому обществу следует это учитывать. Это же варварство и прошлый век, мистер Петшоу, разве нет? Думаю, те же Ликвидаторы заклятий вполне в силах модифицировать данные чары во что-то более гуманное. Как минимум добавить оповещение на случай срабатывания этой защиты. — Драко развёл руками, словно подтверждая адекватность своего предложения.       «Это что, новая модная тенденция с рабочим названием «Малфой и альтруизм?»       — Интересно, а гоблины разделяют ваши новаторские идеи в отношении подобных вопросов? — полюбопытствовал Джулиус.       Малфой усмехнулся:       — У гоблинов исключительные представления о том, как всё должно быть устроено, и повлиять на их мнение чрезвычайно сложно. Мне посчастливилось познакомиться с их достойными представителями, благодаря чему мне и открылись, так скажем, широкие горизонты.       Брови у доселе молчавшей Гермионы поползли вверх. «Малфой, наследник одной из самых высокородных и кичливых династий волшебников, водит подобие дружбы с гоблинами. Это что-то новое».       — Стоит всегда помнить, — продолжал молодой человек, — что гоблины практически никогда и ничего не делают без своей выгоды. Но в этом мы с ними похожи, ведь выпускники факультета Слизерин отличаются той же самой чертой.       Гермиона криво улыбнулась, рисуя закорючки в блокноте. Ей хотелось сбить с него спесь, поэтому она спросила нарочито деловым тоном, не терпящим отлагательств:       — Мы все ярые приверженцы своих факультетов, а ваша преданность дому Салазара Слизерина вообще не подлежит никакому сомнению. Но, возвращаясь к главной теме нашей встречи, как именно вы хотите изменить регламент для своих сотрудников?       В этот момент дверь приоткрылась, и в переговорную вплыла Лиз.       Покачивая бёдрами, она прошествовала с подносом к сидящим и, изящно прогнувшись, водрузила его на стол. Гермиона заметила, что она расстегнула свою рубашку на две верхние пуговицы. Секретарь расставила чашки, разлила в них кофе из кофейника и обратилась к Малфою максимально грудным, сексуальным голосом:       — Вам положить сахар, сэр? Добавить сливок?       — Сахар, один кусочек, благодарю. Я не люблю, когда слишком сладко.       Гермиона чуть не расхохоталась, наблюдая за этим представлением. Потом Лиз подхватила пустой поднос и, так же виляя задом, удалилась.       Малфой оценивающе проводил его (зад) взглядом и тут же, забыв о девице, облокотился на стол и хитро посмотрел на своих собеседников:       — Так вот, мы подбираемся к самому интересному. Моего отдела, как такового, не существует. Региональные сотрудники на то и региональные, что работают удалённо, там где необходимо. Системы обмена валюты, а также открытия и ведения счетов налажены довольно неплохо, но вот отчётность и, соответственно, дисциплина хромают. Ведётся недостаточно работ по привлечению потенциальных клиентов. В других странах нет такой монополии Гринготтс, как в Британии, там существуют свои банковские структуры, мы же, разумеется, нацелены на расширение нашей сферы влияния. Поэтому я бы хотел создать устав для региональных отделений и регламент с чётко прописанными рабочими моментами. Ещё принципиально важно, чтобы в региональных отделениях смогли работать не только гоблины и волшебники, но и представители других магических народностей, характерных для данной местности. Они в свою очередь вызовут интерес и доверие к банку у их же собратьев, что обеспечит нам дополнительный приток средств. Речь не только о деньгах, но и об артефактах, ювелирных изделиях и так далее, чтобы вы понимали. Гринготтс должен стать эталоном надёжного сейфа, чтобы бедные лесные фейри не зарывали свои горшочки с золотом под цветущими папоротниками. Вот почему я хочу, чтобы вы помогли мне составить юридически грамотный устав, своего рода внутренний банковский закон, не задевающий чувства подобных рас при приёме их на работу и позволяющий осуществлять сотрудничество на наиболее устраивающих всех условиях. То есть, для примера, чтобы формулировки «почти человеческий интеллект», как в случае с кентаврами, там отсутствовали.       Окончив свою речь, Малфой откинулся на спинку кресла и замолчал, наслаждаясь произведённым эффектом.       Гермиона смотрела на него в состоянии глубочайшего шока. Во-первых, рассуждения о магических народах и наделении их правами, равными волшебникам, из уст слизеринца, принадлежащего к семье, ратующей за кристальную чистоту крови и исключительное положение магов, просто сразили её наповал. Во-вторых, по сути, он поддерживал идеи, за которые сама она безуспешно боролась ещё со школы, в результате чего была не раз осмеяна даже своими друзьями, не говоря уже о прочих.       Петшоу тоже был впечатлён. Он искренне недоумевал, как этот молодой аристократ получил полномочия внедрить свои провокационные взгляды в гоблинском учреждении. Но дело пахло немалыми деньгами, а этот запах Джулиус Петшоу безошибочно узнавал и крайне ценил среди всех остальных.       — Кгхм… Мистер Малфой, вы умеете удивлять, должен я сказать, — откашлялся юрист. — Позвольте вопрос, есть ли у Гринготтс какие-то документы и договоры, к которым мы можем получить доступ, чтобы на их базе и с их учётом создать необходимые вам правовые положения?       — Хм-м, дайте подумать… Есть что-то вроде общего устава банка, но вы же понимаете, что у гоблинов сугубо субъективное восприятие документов такого рода?       — О да, просто нам бы хотелось понять, от чего следует отталкиваться!       — Главное, что вы должны понять, — это то, что мне не нужно копирование гоблинских сводов правил, от вас я жду совершенно новый инструмент регулирования. Я полагаю, что смогу предоставить вам доступ, но он будет ограниченным. То есть работа с документами будет осуществляться под наблюдением, и они не должны быть вынесены из банка. Ваш сотрудник может работать с ними в моём кабинете, необходимый комфорт я обязуюсь предоставить. Ну и, конечно, всё это под мою личную ответственность.       — Может быть, вы, Гермиона? Никому другому дело такой приоритетной важности я не доверю, — задумчиво произнёс Петшоу.       Взгляд Малфоя остановился на лице Гермионы, пока она обдумывала слова шефа. Работать у этого нахала в кабинете, в его компании — то ещё удовольствие. Но, по правде говоря, Малфой сегодня настолько удивил её своими умозаключениями, что мысль о нахождении с ним бок о бок больше не казалась такой уж отталкивающей. Пож алуй, он её заинтриговал.       — Я согласна, мистер Петшоу. Когда мы можем приступить, мистер Малфой?       — Хоть завтра. Приходите с утра в Гринготтс, я вас встречу, и можете начинать. Кабинет достаточно большой, чтобы мы друг другу не мешали. Все необходимые бумаги я для вас приготовлю.       — Ну что же, считаю, что мы договорились! – Петшоу поднялся, довольно потирая ладони.       — Да, и, мистер Петшоу, вот небольшой презент для вашего отдела. — Блондин вытащил большой тёмный конверт с вензелем Гринготтс и протянул его вспыхнувшему от радости Джулиусу. — Я обратил внимание, что в помещении, где расположен отдел, недостаточно ламп, откровенно старая мебель, а у мисс Грейнджер довольно негодные перья. — Малфой скептически оглядел её многострадальную блузку. — Прошу вас принять это в качестве признательности за тщательный подход к делу. Непосредственно ваши личные гонорары мы обсудим позднее.       Петшоу счастливо потряс ему руку и, пробормотав что-то о том, что им нужно подписать бумаги для заключения двустороннего договора, пулей вылетел из переговорной.       Малфой проводил его взглядом и посмотрел на Гермиону. Она встала, собираясь уходить, и он негромко произнёс:       — Грейнджер, видит Мерлин, я не хочу с тобой конфликтовать. Мне сложно сдержаться, чтобы не поддеть тебя лишний раз, что немудрено, учитывая все обстоятельства нашего многолетнего знакомства. Но за тот вечер в министерстве я бы хотел принести свои извинения. Я могу по-прежнему быть не слишком высокого мнения о твоём происхождении, но достаточно высокого — о тебе самой. Моё поведение было дерзким и... неподобающим.       Гермиона смотрела на него сверху вниз, не отводя взгляд, но не чувствовала себя хозяйкой положения, невзирая на его извинение. Он низложил и похвалил её в одном предложении. Поэтому она ответила:       — Невысокого мнения о моём происхождении, а сам хочешь создать регламент для почти мне подобных, дарующий им новые права в вашем банке. Какое-то противоречие, не находишь?       — Это просто бизнес, Грейнджер, и прямая выгода. Никаких сентенций. — Он качнулся на стуле.       — С каких это пор ты заделался таким стратегом, Малфой? — Она переступила с одной ноги на другую.       — Могу приоткрыть завесу тайны, если присоединишься ко мне за обедом. Здесь рядом есть приличная траттория, и в качестве примирения я угощу тебя отменной пастой.       Немного поколебавшись, Гермиона кивнула. Ей в любом случае теперь придётся видеть его слишком часто, надо потренироваться сохранять нейтралитет.       — Отлично. Сейчас известим Петшоу, что своей бюрократией он может нагрузить меня завтра с утра. — Малфой легко поднялся и, поклонившись, указал в сторону двери. — Прошу.       Они вышли из конференц-зала и направились к каминной сети. Гермиона то и дело натыкалась на удивлённые и недоумевающие взгляды проходящих мимо сотрудников министерства, адресованные им. Она была довольно известной личностью и излишнему интересу со стороны людей уже не придавала значения, но, как оказалось, внимание больше привлекал её спутник.       Женщины заинтересованно оглядывали его с головы до ног и перешептывались им вслед, мужчины косились или откровенно пялились. Малфой же игнорировал всех с равным безразличием. Она случайно задела его, как всегда размахивая руками при ходьбе, и тут же отдёрнула пальцы, будто обжёгшись. Он, похоже, этого не заметил.       Они перехватили Джулиуса у его кабинета, и Драко сказал, что заглянет к нему с утра, дабы завершить бумажные проволочки. Мужчины раскланялись, и Гермиона, захватив в отделе свой дафлкот и старательно игнорируя вопрошающий взгляд начальника, коротко бросила: «Я на обед» и скрылась с Малфоем в лифте.       Траттория пряталась на углу через переулок от министерства, совсем небольшая и уютная. Летние веранды уже убрали, и о тёплых деньках напоминали только выставленные у входа большие расписные горшки с цветами.       Драко приоткрыл перед Гермионой дверь и пропустил её вперёд. Расстёгиваясь и оглядываясь, она почувствовала, как Малфой прикоснулся к её плечам и насторожилась, но он всего лишь принял у неё пальто и аккуратно повесил его на большую вешалку рядом с дверью. Девушка решила не снимать тонкий шарф, чтобы задрапировать злосчастное пятно на блузке, и прошлась ладонью по волосам, приглаживая чуть растрёпанные ветерком локоны.       Обстановка ресторанчика ей понравилась. Несмотря на обеденное время, было не особо многолюдно, и посетители располагались по залу так, чтобы не стеснять друг друга, что редко встречалось в итальянских заведениях, которые девушка посещала ранее.       Приветливый управляющий проводил их к столу, накрытому пёстрой клетчатой скатертью, официант принёс небольшие меню, и они оба уткнулись в них, выбирая блюда.       — Здесь крайне удачные феттуччине с белыми грибами. Из салатов рекомендую капрезе, — предложил ей Драко, и она согласилась, одобряя его выбор.       Молодой человек подозвал официанта и сделал заказ.       — Грейнджер, что ты будешь пить?       — Будьте добры, мне только воду! — слишком поспешно выпалила она.       Малфой заметил это и с трудом удержался от усмешки. Себе он взял бокал белого вина.       — Итак, что же ты хотела обо мне узнать. Воспользуйся моментом, в предвкушении вкусной еды я гораздо сговорчивее.       Она вздохнула и посмотрела на него. Драко явно чувствовал себя более чем комфортно.       — Как тебе удалось вернуть положение в обществе? И Гринготтс… С чего такой выбор и такой стремительный взлёт?       — Фу, Грейнджер, какое не тонкое начало. Надо было хотя бы сперва восхититься моим умением уворачиваться от превратностей судьбы с личной прибылью в остатке.       — Этого у слизеринцев и так не отнять, — парировала девушка.       Им подали напитки и салат, и Гермиона ощутила, что натянутость внутри неё стала ослабевать. Всё-таки поглощающий еду человек выглядит значительно беззащитнее, даже если ты знаешь, на что он способен.       — Эх, на восхищение я, видимо, могу не рассчитывать, — мелькая приборами, посетовал Малфой. — Что ж... После суда я знал, что надеяться мне в финансовом плане почти не на что, а деньги были необходимы. Поэтому я рискнул, забрал из мэнора всё, что счёл ценным, и кое-где спрятал.       — Но… как… Поместье было под министерскими чарами и аврорской охраной! Там постоянно дежурили люди!       — Ты удивишься, если узнаешь, в какие места могут просочиться при надобности маленькие золотые кружочки. Я, скажем так, договорился.       — Малфой, подкуп…       — Грейнджер, ради Мерлина, неужели ты считаешь, что я буду с тобой это подробно обсуждать? Тогда ты станешь соучастницей преступления, так что умерь своё любопытство. Я получил нужные мне вещи, оставив ещё довольно много на милость затхлых министерских хранилищ.       — Тебя, по слухам, не было в Британии довольно долго.       — Да, почти два года. Сразу после любопытных событий, которые, прямо как чокнутого змеелицего, нам нельзя называть, — Малфой картинно возвёл глаза к потолку, — я добыл немного денег, приложил массу усилий, чтобы помириться с Андромедой и оставить маму на попечении в её доме, так как ей требовалось продолжать лечение. Затем я отправился в Вену. При их университете есть магическое отделение, направленное на изучение арифмантики, финансов и банковского дела. Я прошёл ускоренный курс.       Тут перед лицом Гермионы возникли совершенно потрясающие тарелки с пастой. Ожидая, пока официант сервирует стол после закусок, она бросила на собеседника взгляд и увидела, что он смотрит на неё поверх бокала, отпивая вино. Она густо покраснела, вспомнив, при каких обстоятельствах уже не раз видела подобную картину, и принялась разглаживать салфетку на коленях.       — Грейнджер, я всего лишь пью своё вино. Не придавай этому так много значения, — он усмехнулся и поставил бокал на стол.       — Вроде бы ты сам неделю назад довольно нагло пытался мне напомнить о том, что бывает, когда случайно перебираешь со спиртными напитками, — сухо ответила она.       — М-м, так мы всё же поговорим об этом? Прошло столько времени, и ты наконец осмелела?       — Нет, Малфой, сейчас мы пообедаем, и я отправлюсь на работу. Мне и правда интересны твой небывалый карьерный взлёт и улучшившееся положение в обществе, и ты сам захотел мне об этом рассказать, равно как и я захотела тебя выслушать. Но больше я с тобой ничего, помимо деловых вопросов, обсуждать не стану. — Гермиона была предельно категорична.       Блондин выглядел немного раздосадованным, но, очевидно, принял её правила, небрежно пожав плечами и сказав:       — Как угодно.       Они оба замолчали, занявшись пастой, которая и впрямь оказалась невероятной. Неуклюже орудуя вилкой и ложкой, она смотрела, как ловко ест свою порцию её визави, и почувствовала себя малышом Гроххом с велосипедным рулём в руках.       — Дополнительное образование требует средств и, насколько я могу судить, немалых. Как ты потом вырвался из денежной ямы? — прервала повисшее молчание Гермиона.       Малфой промокнул губы салфеткой и с улыбкой сказал:       — Познакомился в Вене с одним гоблином.       — Каким образом? Они же предпочитают подземелья всем прочим местам.       — Кроме публичных домов, — кратко ответил Драко, без тени смущения отправляя очередную вилку пасты себе в рот.       Гермиона чуть не подавилась, вовремя успев прикрыть рот рукой и кашлянуть. О такой стороне жизни Малфоя она не подумала.       — Гралогель был с визитом впервые, и его отказались принять. Более того, ситуация вышла из-под контроля, и охрана на него напала и начала избивать. Я вмешался, разрулил конфликт, и все… остались очень довольны.       Не зная, что сказать, Гермиона глотнула воды.       — Это так мило, Грейнджер. Ты столь смущена, что аж потеряла дар речи. Нечасто тебя можно застать врасплох, но теперь, кажется, я точно знаю, какие темы начисто лишают тебя способности говорить. Ты удивлена тому, что гоблины очень даже не прочь видеть человеческих женщин в своей постели, или тому, что я посещал заведения такого рода?       — Мне… Мне всё равно. И как же он тебе помог? — игнорируя ехидное выражение его лица и желая сменить тему, спросила Гермиона.       — Он дал мне возможность кое-что выгодно продать, неофициально, даже взяв на себя некий риск. Я получил втрое больше, чем рассчитывал. В свою очередь, я вернул ему одну очень ценную вещь работы гоблинов его рода, которая находилась в хранилище мэнора. Также я подарил ему наводку на парочку Пожирателей смерти, которые насмерть замучили в Колчестере его троюродного брата с семьёй. Гоблины не любят вступать в сотрудничество с волшебниками, но здесь оно оказалось крайне полезным.       — Это поразительно… — пробормотала Гермиона.       Драко сделал паузу и махнул официанту, чтобы тот убрал со стола. Он заказал им кофе и, оперевшись на стол и немного ближе наклонившись к девушке, продолжил говорить:       — Но, как ты понимаешь, приобрести что-то и растерять — дело нехитрое, а преумножить, тем более в моих обстоятельствах, — дело совсем непростое. Поэтому мне нужны были связи. Чистокровные семьи, с которыми раньше мы находились на короткой ноге, либо сидели в Азкабане, либо были в бегах, либо не хотели знать о Малфоях ровным счётом ничего. Поэтому я направился напрямую в министерство и около месяца добивался личного визита у Бруствера.       — И министр тебя поддержал? — изумлённо спросила Гермиона.       — Шутишь, Грейнджер? Поначалу, при первой встрече, он и слушать меня не захотел, но, на моё счастье, в его кабинете находился глава Аврората, который предложил мне под сывороткой правды назвать несколько имён и высказать парочку догадок насчёт их местонахождения. Я не отказался, более того, сообщил, что хочу открыть благотворительный фонд своего имени и помочь Аврорату с новым оснащением. Разработки для наших борцов за мир стоят недёшево, и, помотав мне нервы, они таки согласились. Так я постепенно начал выходить из тени.       — Но Гринготтс…       — Это всё Гралогель. Мне попался удивительно дальновидный гоблин, имеющий вес в своём окружении, продуманный и без слабостей… Хм, может, кроме блондинок в теле. Ну-ну, Грейнджер, не кривись. Флитвик же не вызывал у тебя отвращения, насколько мне известно, скорее наоборот, а ведь он рождён от такого мезальянса. Так вот, Гралогель познакомил меня с управляющим банка Ворнагасом, которого мне тоже было чем заинтересовать. Я пустил все свои средства в оборот через банк.       — В оборот? Ты вложил их во что-то?       — Да, я вложил часть в рудники на севере Канады, а оставшиеся деньги направил на выдачу в рост, — Драко насмешливо изогнул бровь.       — Ты… Ты стал заниматься ростовщичеством?! Но это же незаконно!       — Грейнджер, ты не можешь быть столь наивна. Конечно же в Гринготтс не дают официальных кредитов, но неужели ты думаешь, что все волшебники, оказавшись в затруднительном денежном положении, носятся по своим родственникам, наскребая крохи то тут, то там?       — Малфой, ты, между прочим, говоришь с заместителем начальника отдела магического правопорядка.       — Какой стальной тон. И что же ты сделаешь, заложишь меня министерству? О, а вот и кофе.       Гермиона возмущённо сжала кулаки. Ростовщичество, это неслыханно! Малфой спокойно наблюдал за её внутренней борьбой между желанием прочесть ему отповедь и узнать, что же произошло дальше.       — Может, дашь мне договорить? — Он аккуратно отхлебнул горячий напиток.       — Ладно. — Любопытство победило. Она взяла чашечку и тоже попробовала крепкий эспрессо.       — Так вот, я ссужал деньгами многие волшебные семьи, даже довольно известные фамилии, в том числе и за пределами Англии. Я не назначал слишком высокий процент за пользование деньгами, установил комфортный для плательщиков период возврата средств, и люди стали использовать мои счета активнее, чем прочие. Благодаря количеству выданных ссуд дело пошло в гору. Я оказался расторопен и с успехом применял знания, полученные в Австрии. Конечно, при этом не забывал щедро делиться с Ворнагасом и предпочитал держаться немного в стороне, что его полностью устраивало. Наконец, я получил в министерстве разрешение забрать ключи от своего фамильного хранилища и стал его постепенно наполнять, переводя туда свободные деньги. Благотворительные фонды и попечительство очень неплохо избавляют от уплаты налогов, так что я разом убил двух зайцев, — минимизировал пустые траты и заставил деньги работать для обеления моей семьи. Ворнагас понял, что я скоро легализую все активы, и ссуживание денег обнищавшим магам меня больше не привлекает. Тут-то от него и поступило предложение возглавить отдел регионального развития. Думаю, он решил, что я небезнадёжен для волшебника. Особенно если учитывать, с каких руин пришлось начинать. Моя должность очень многозадачна, но я более чем всем доволен. Вот, пожалуй, и вся история, Грейнджер, и твой обед как раз заканчивается, — Малфой неожиданно свернул разговор и откинулся на спинку стула.       Гермиона сидела молча, переваривая информацию. Всё рассказанное Драко характеризовало его как умного и хваткого человека, сумевшего повернуть по-настоящему плачевную ситуацию в свою пользу. Даже эти дела с ростовщичеством и благотворительностью — глупо было его обвинять в желании укрепить своё положение. Она и предположить не могла, что в бывшем однокурснике дремал такой экономический талант. Неужели жизненные обстоятельства обнажили в нём то, что было скрыто долгое время под изнеженной оболочкой избалованного гадкого мальчишки? Малфой не переставал её удивлять. Может, он этого и добивался, рассказав всё так откровенно? И был ли он откровенен на самом деле?       — Захватывающее зрелище — наблюдать, как в голове у отличницы всея Хогвартса туго крутятся шестерёнки, сопоставляя услышанное друг с другом, — не без насмешки протянул Малфой.       — Ты был довольно прямолинеен, Малфой. Почему ты рассказал мне всё это? Ты же знаешь, кто мои друзья, и со мной ты тоже знаком не первый год. Так уверен, что я не использую всё услышанное против тебя?       Малфой посмотрел ей в глаза, улыбнулся и достал бумажник.       — Да, Грейнджер, я уверен, что мне ничего не угрожает. Потому что ты гриффиндорка до мозга костей, и к тому же сейчас ты явно впечатлена моим рассказом.       Он встал, бросив пару купюр рядом с недопитой чашкой кофе и, глядя ей в лицо, ровно произнёс:       — Мне пора в банк, спасибо за компанию, Грейнджер. Да, завтра в девять утра жду тебя в министерстве. Согласую договор с Петшоу, и мы вместе отправимся в Гринготтс. Нам предстоит много совместной работы. — По его губам скользнула еле заметная улыбка.       Выпрямившись, он повернулся и прошёл мимо, окутав её тонким ароматом своего одеколона. Входная дверь мелодично звякнула, когда он вышел из ресторана.       «Надо признать, — обескураженно подумала Гермиона, — что с появлением Малфоя моя жизнь определённо перестаёт быть скучной».