***
Когда Чимин открывает дверь в квартиру мистера Кима, ты ахаешь в благоговейном страхе. Цирк выглядит точно так же, как ты и представляла себе. Яркие цветные баннеры и цепочки огней крест-накрест расположены над вашей головой. Вместо коробок и клеток, покрытых простынями, вдоль стен стоят киоски с попкорном и сахарной ватой. А в центре всего этого находится маленькая полосатая палатка, на треугольной крыше которой танцуют прожекторы. На вид палатка очень маленькая для вас двоих, но после того, как Чимин берет тебя за руку и вы проползаете через крошечный занавес, ты видишь, что на самом деле внутри она настолько большая, что там может поместиться огромная толпа, даже если ты и Чимин — единственные зрители в помещении. — Дама и господин, — раздается голос из невидимого громкоговорителя. — Я, мистер всемирный красавчик, представляю вам мой поразительный, изумительный и удивительный цирк прыгающих сахарных планеров! Стая существ, одетых в такие же крохотные красные и золотые униформы, спешат в палатку, стайкой собираются на сцене и взбираются друг на друга, чтобы сформировать из самих себя впечатляющую пирамиду, которая бросает вызов всем законам физики. Рука Чимина по-прежнему крепко обнимает тебя за талию, пока сахарные планеры выполняют трюк за трюком, прыгая на десять футов в воздух, пролетая через огненные обручи, выполняя хореографию, которую большинство людей даже не может выполнить без многих лет практики. Чимин кормит тебя сахарной ватой и шепчет на ухо маленькие замечания, которые заставляют вас сдержанно смеяться, и прячет нос в твоей шее. Его рука ползет вверх по твоему бедру, заставляя тебя поднять бровь и наклониться вперед, чтобы прикусить его ухо, раздразнивая. Глаза Чимина темнеют. Уголки его губ изгибаются в ухмылке. — Я не люблю, когда меня дразнят, малышка, — говорит он глубоким, страстным голосом. — Не заставляй меня забрать тебя в дом и наказать. По твоему телу пробегает дрожь. Может быть, это из-за того, что тебя уже давно не трахали, но от одной его фразы у тебя в животе начинают порхать бабочки, и ты чувствуешь, как тепло скапливается между ног. Появляется облако дыма вместе с искрой, и, когда оно рассеивается, сам мистер Ким стоит в центре сцены. Золотые кисточки и пуговицы обрамляют его грудь, цилиндр прямо и ровно сидит на его синих волосах. Он делает вам поклон, и ты с Чимином приветственно аплодируете. — Премного благодарен вам, дама и господин, — говорит мужчина, глядя на вас сверху-вниз всё теми же блестящими черными глазами. По щелчку пальцев сахарные планеры толпятся вокруг него, взбираясь по его длинным ногам и исчезая в рукавах рубашки, и один из них взбирается дальше, залезая на его голову под цилиндр. — Нам очень понравилось, мистер Ким! — говоришь ты, вставая, пока Чимин все еще крепко держит твою руку. — Всегда к вашим услугам и в любое удобное для вас время. Вы и Ваш парень - очень хорошая пара. Мистер Ким что-то говорит нежно по-корейски, берет тебя за руку и целует в костяшки пальцев.***
Возвращаясь обратно на первый этаже, вы находитесь в предвушающейся тишине, и трепещущее чувство танцует у тебя в животе. Как только входная дверь закрывается за вами, Чимин тут же оказывается над тобой, прижимаясь грудью к твоей спине, а его нос проводит линию по изгибу твоего плеча. Ты вздыхаешь, откидывая голову назад, чтобы дать ему больше доступа. Чимин проводит губами по чувствительной коже шеи, едва касаясь ее, но этого недостаточно. Тебе это так нужно, что ты почти стонешь, когда он, наконец, прижимает обжигающий поцелуй под твоей челюстью. — Боже, как ты сдерживаешься? Я и не подозревал, насколько ты чувствительна, — произносит Чимин из глубины своего горла, тихо и гладко. — Тебе нужен кто-то, кто позаботился бы о тебе, малышка? Его руки тянутся вверх по твоим бокам раздражающе медленно. — Не волнуйся, — шепчет парень тебе на ухо, держа в руках полоску черного шелка. Он кладет её тебе на глаза и завязывает тугим узлом на затылке. — Я лишь хочу доставить тебе удовольствие. Дыхание словно выбивается из тебя, когда внезапно он хватает тебя, перебрасывая через плечо. Чимин никогда не был таким властным с тобой, и неожиданное изменение заставило тебя промокнуть ещё до того, как он прикоснулся к тебе. Он несет тебя вверх по лестнице и ставит уже — ты предполагаешь — в спальне. — Снимай одежду. Голос Чимина звучит повелительно и властно. Он заставляет дрожь пробежать по твоему позвоночнику, и волна приятного тепла бьёт прямо в клитор. Пальцы дрожат, когда они двигаются, дабы избавить тебя от одежды. Сгорая под его пристальным взглядом, ты полностью обнажаешься за считанные секунды. Другой Чимин берет тебя за запястье и ведет к кровати, устраивая так, чтобы ты растянулась на спине. На мгновение воцаряется тишина. Послышались шаги, скрип крышки ящика, и затем звук упавшей на пол верёвки. Парень привязывает каждое запястье к столбику кровати, после чего связывает ноги, плотно прижимая икры к бедрам, чтобы они были полностью раскрыты. — Ты выглядишь такой маленькой, когда вся связана, малышка, — говорит Чимин. Вновь шаги и шорох, как будто он что-то ищет. — Неужели ты промокла только от осознания, что я могу сделать с тобой всё, что захочу прямо сейчас? Его тон высокий и мелодичный, как будто он разговаривает с ребенком, и это заставляет тебя прикусить губу и сжаться в ожидании. Ты слышишь, как он подходит к краю кровати, кончики пальцев ведут вдоль внутренней стороны бедра, мягкие и нежные. Чимину очень нравится видеть тебя такой слепой и ограниченной, ты словно беспомощное насекомое, попавшее в паутину-ловушку. Как будто ты добыча, готовая быть съеденной. — Я так долго этого ждал, Т/И. Он прижимает прохладный предмет к твоему лону. Раздаётся щелчок, и из тебя вырываются стоны, когда вибрации проходят через все твоё тело, и рот раскрывается. Темная усмешка падает на губы Чимина. — О, ты такая милая и нуждающаяся. Моя милая маленькая шлюшка, да? Его греховные слова заставляют тебя корчиться и извиваться в путах. Водя вибратором по твоей киске, Чимин воркует над твоим отчаянным хныканьем. Не занимает много времени, чтобы отчаянно приблизиться к надломному краю, но прежде, чем ты достигаешь этого сладкого удовольствия, вибратор выключается. Повязка соскальзывает с твоего лица. Рубашка Чимина почти до конца расстегнута, обнажая впадины и выпуклости его пресса и гладкую грудь. Он проводит рукой по волосам, облизывая губы. Больше всего на свете ты хочешь прикоснуться к нему, доставить ему такое же удовольствие, как он дарит тебе. Перемещаясь на кровати, ты привстаёшь, насколько позволяют ограничения. — Нет, нет, я здесь только для того, чтобы доставить тебе наслаждение. Позволь мне попробовать тебя, малышка. Чимин кладет локти на кровать и раздвигает твои ноги еще шире, целуя и покусывая внутреннюю сторону бедер, пока его лицо не оказывается в нескольких дюймах от ноющего места. Его голова погружается в твои изгибы, вылизывая долго и медленно, пока его причудливо длинный язык поглощает твои соки. Он мычит, всасывая твоё тепло, и вибрации от его стонов заставляют тебя откинуть голову назад в чистом блаженстве. Чимин нежно кусает в возбуждающей порции боли и поглаживает языком, чтобы смягчить болезненную чувствительность. Продолжительный, интенсивный стон выходит из твоей груди, когда Чимин сосет твой клитор. Ты уже в нескольких секундах от экстаза, когда он отстраняется со злой усмешкой. — Не кончай прямо сейчас, милая. Милая. Так Чимин, настоящий Чимин называл тебя в самом начале ваших отношений. Ты не можешь ничего сделать, но сразу без раздумий представляешь его лицо, его светлые волосы, растрепанные после сна, очки, перекосившиеся на носу. Другой Чимин, кажется, чувствует твои мысли по тому, как твои глаза смотрят остекленело прямо. — Нет, нет! Не думай о нем! Его здесь нет, думай только обо мне! Резкость его голоса приводит тебя в замешательство, но лицо парня смягчается, как только он видит вспышку страха в твоем выражении. — Ни о чем не думай, Т/И. Он сбрасывает рубашку, и его объемные бицепсы и нежные линии ключиц возвращают туман похоти. — Просто позволь мне любить тебя. Ты наклоняешься вперед, отчаянно ища его прикосновения, и Чимин прижимается губами к твоим, закрывая глаза. Как только он удостоверяется в том, что ты не хочешь убежать, веревка слабо обвисает на твоих конечностях, позволяя тебе протянуть руки вверх, обвить шею Чимина и притянуть его вплотную к своему телу. Он целует тебя так, словно сейчас настанет конец света, и это превращается в безумные поцелуи с лязгающими зубами и пылкими губами. — Я так сильно люблю тебя, Т/И, — бормочет он у твоего рта. Он задыхается, как будто готов заплакать. — Скажи, что любишь меня. Пожалуйста. Ты улыбаешься в ответ на поцелуй. — Я люблю тебя, Чимин. Я люблю тебя. Его глаза светятся ярче, чем ты когда-либо видела. Новообретенная решимость искрится за чернильной поверхностью, и он быстро срывает с себя штаны и пару раз проводит рукой по члену прежде, чем расположиться у тебя между ног. Другой Чимин намерен заставить тебя кончить от его члена. Ты стонешь, когда он входит наполовину, позволяя тебе приспособиться к толщине его длины, и полностью вталкивает свой член в тебя. — Черт, ты удивительна, — выдыхает он. Чимин откидывает голову назад, когда входит в тебя, влажные от пота волосы, губы, распухшие от поцелуев и распахнутые, а веки дрожат, закрываясь. Мышцы на его шее напрягаются, когда он сглатывает. Его подбородок выглядит настолько острым, что может разрезать сталь. — Трахни меня, Чимин, — умоляюще стонешь ты, проходясь ногтями по его руки, чтобы заставить двигаться быстрее, сильнее. Что-то в выражении его лица меняется. Он наклоняется вперед, чтобы между вами не оставалось ни дюйма пустого пространства, прижимая твои руки к своим, стоило ему вжать тебя глубже в матрас. Он начинает вонзаться в тебя с беспощадной скоростью, порыкивая каждый раз, когда его бедра врезаются в твои. Комната наполняется звуком шлепков кожи о кожу. — Ты моя. Никогда не забывай об этом, — звук рыка раздается в твоём ухе. Его лицо спускается вниз, чтобы прижаться ртом к твоей шее, всасывая фиолетовые отметины в чувствительную кожу. Он хочет оставить следы сегодняшней ночи, он хочет пометить то, что его. — Моя, моя, моя, — бормочет он с каждым толчком. — Никто другой не может трахнуть тебя так хорошо. Он не может дать тебе столько удовольствия, как я. Ты едва обращаешь внимание на его слова, потому как сейчас ты очень близка к краю. Чимин наклоняется, чтобы потереть твой клитор, и ты кончаешь от его пальцев с пронзительным криком. Ты сжимаешься вокруг его члена и доводишь его до собственного оргазма, когда он разливает сперму внутри тебя. В момент, когда вы оба спускаетесь с небес, становится заметно, как вы покрыты потом, грудь вздымается, а веки опускаются. Чимин отмывает тебя от липких следов и одевает в удобную пижаму, укладывает в постель и обнимает, пока твои глаза не закрываются и дыхание не выравнивается. После того, как ты засыпаешь, он всё ещё остается на ногах. Сидя в кресле у кровати, он склонился над своим последним проектом: красным вязаным свитером. Чимин складывает вместе последние несколько завершающих штрихов, затем перекидывает его через руку и спускается по лестнице. В конце коридора есть зеркало в полный рост, и когда он достигает огромного предмета, он просто проходит сквозь него, как если бы это был просто дверной проем. Стекло действует, как вода, раздвигаясь вокруг его тела, пока он полностью не проходит через раму. За стеклянной стороной находится каменная комната, чуть больше чулана, темная, холодная и сырая, почти кромешная тьма. В ней нет ничего, кроме маленькой кровати, пустой тумбочки и дрожащего тела. Чимин подходит к единственному обитателю комнаты, наклоняясь туда, где он скорчился на полу. — Я принес тебе ужин, — говорит он, улыбаясь и протягивая полную тарелку объедков. Парень игнорирует его, продолжая поглаживать мех померанского шпица, плюшевой собачки, которую тот прижимает к груди. Чимин ставит тарелку на стол, зная, что вернется к ней позже. Он показывает свитер. — Я сделал это для тебя. Я знаю, как здесь бывает холодно. К большому удивлению Чимина, парень поворачивается к нему и смотрит на одежду. Чимин задерживает дыхание, а сердце замирает в груди. Он почти лопается от гордости, когда парень берет мягкий материал и прижимает его к своему телу. — Почему ты всё ещё остаешься здесь, Тэ-Тэ? — тихо спрашивает Чимин. — Ты можешь иметь все, что захочешь, я дам тебе все, что угодно, но ты все равно заставляешь меня делать то, что я не хочу. Неужели так трудно любить меня?* Чимин протягивает руку, чтобы дотронуться до его лица, но тот отшатывается. Чимин вздыхает, грустно глядя на него. — Все, что я сделал, я сделал только для твоего же блага, Тэ-Тэ. Я просто хочу, чтобы мы были счастливы. И с Т/И мы можем быть маленькой семьёй, только втроем. Парень молчит, вцепившись в единственные два предмета, дающие ему комфорт, которые у него есть. Гнев закипает в Чимине, когда он сжимает кулаки по бокам. Он встает, глядя сверху-вниз на жалкую фигуру Тэхёна и срывается: — Прекрасно! Оставайся здесь и продолжай гнить, мне все равно! — он кричит, практически кипя от злости. — Все, чего я хотел, — это любить тебя, чтобы у тебя был друг, о котором ты всегда мечтал, но ты предпочел бы остаться здесь и дать мне умереть с голоду! Разве ты не видишь, что делаешь со мной, Тэ?! Я умру без тебя! Тэхён смотрит со страхом и молчит. Он сжимает игрушку до тех пор, пока костяшки его пальцев не побелеют. Чимин рычит в ярости: — Если привязанности недостаточно, чтобы удержать тебя рядом со мной, тогда лучше запереть тебя и выбросить ключ! Ты мне всё равно не нужен, теперь у меня есть Т/И. После того, как я сделаю ее своей, мне больше никогда не придется голодать. Чимин поворачивается и встает перед импровизированным дверным проемом. — Выйдешь, когда выучишь свой урок. И с этими словами он исчезает в стене, оставляя Тэхёна одного рыдать в темноте.