Потусторонний мир - Коралина!AU

      В твоих ушах звенит стрекотание сверчков в тот момент, когда ты спускаешься по ступенькам с крыльца. Даже в ночной тьме платье сияет элегантностью в лучах лунного света. Ты удивилась, что оно идеально сидит на тебе даже после того, как ты отведала столько еды, но оно проскользнуло, как перчатка: так же легко. В отличие от сапожек, платье было ручной работы, сшитое на каждый твой изгиб и линию, словно вторая кожа. И образ паука вплетен в подол тонкой, серебряной ниткой. Подпись Чимина.       Ты идешь к ступенькам, ведущие вниз в подвал квартиры, но тебя останавливает звук. Что-то издало мяуканье над твоей головой. Ты смотришь вверх и замечаешь гладкого черного кота, взгромоздившегося на крышу, глядя на тебя вниз с любопытством. Его хвост завивается и распрямляется, как только ты ставишь руки на бедра. — Хм, ты выглядишь, как кот Чонгука, — ты говоришь.       Кот крадется вдоль водостока и спрыгивает, чтобы прислониться к каменной стене, облизывая одну лапу. — Настоящего Чонгука то есть. Не другого. Ты, должно быть, другой кот.       Ты тянешь руку, чтобы пригладить его. — Нет, — глубокий, плавный голос срывается с кошачьих губ, и твоя рука замирает в воздухе. — Я не другой кот. Я это я, — говорит кот, садясь и гордо поднимая голову. — Признаться, я несколько обижен, что ты предположила это, Т/И. Будто бы этот безумец смог создать что-то такое же великолепное, как и я, — говорит кот, уверенно приподняв подбородок.       Ты уговариваешь себя успокоиться. По сравнению с другими чудесами в этом мире говорящий кот не необычен.       «Безумец? Он говорит о Чимине?» — Если ты тот кот, тогда как ты говоришь? — спрашиваешь ты, следуя за ним, когда он прошел к скоплению деревьев, растущих сбоку от дома.       Кот поворачивается к тебе и рассматривает тебя с непривычно человеческим выражением. — Могу и говорю, — отвечает кот.       Твои глаза переходят на ошейник вокруг его шеи. — Это твое настоящее имя? — ты с любопытством спрашиваешь, указывая на позвякивающий ярлык. — У меня много имен. RM, Намджун, Джуни, мне все равно, — говоря, он запрыгивает на ствол дерева. — Как ты здесь оказался? Ты тоже прошёл через маленькую дверь? — Я уже давно хожу сюда.       Намджун забирается на одну из толстых веток и заходит за другую, но его тело не появляется с другой стороны. Ты сужаешь глаза, ища его. — Это… игра, в которую мы играем, — его голос звучит сзади, и ты, резко оборачиваясь, видишь, как он вылезает из дыры в выдолбленном стволе. — Он ненавидит кошек и старается не пускать меня, — Намджун опускает голову в дупло дерева, и она появляется в стволе дерева на полпути через лужайку. — Но он, конечно же, не может. Он слишком ослаб за все эти годы. Я прихожу и ухожу, когда мне заблагорассудится, — его низкий голос излучает ехидство. — Подожди-ка, Другой Чимин ненавидит кошек?       RM смотрит на тебя и хихикает. — Так он теперь себя называет?       Ты смущенно приподнимаешь брови, слегка морща лоб. — Что?       Кот необычайно посмотрел в твою сторону, после чего спрыгивает вниз, чтобы пройти к ближайшему дереву, и, когда он снова заходит за него, дабы выйти с другой стороны, он уже не тот, что прежде. На его месте появился мужчина, черные волосы разметались по лбу, загорелая кожа практически сияла в свете луны. Когда он говорит, тот же бархатистый голос звучит из глубины его груди: — Ты, наверное, думаешь, что этот мир — сон, ставший явью, но ты ошибаешься, — говорит Намджун, делая несколько медленных шагов к тебе. — Так мне сказал другой Чонгук, — мужчина прислоняется к дереву и осматривает свои ногти. — О чем ты говоришь?       Весь разговор посадил беспокойное чувство в твоем кишечнике, и тебе невыносимо сильно хочется забыть обо всем этом и пойти туда, где другой Чимин дожидается тебя. — Я был бы осторожен, если бы я был тобой, Т/И. Тебе же не хотелось бы, чтобы тебя украли, как бедного маленького Тэхёна, правда? — говорит Намджун.       Ты смотришь на него, и холод спускается по твоей спине. — Не кажется ли тебе странным, что ты первый человек, живущий в главной квартире после его исчезновения? Она не сдавала этот этаж годами, так что же заставило ее передумать?       Твои глаза сужаются, пока разум лихорадочно пытается расшифровать его слова. — Зачем это тебе? — наконец-то ты выдаешь вопрос, подозрительно разглядывая его. — Я волнуюсь о тебе, дорогая. Я бы не хотел наблюдать, чтобы ты- — RM обрезает себя на полуслове, качая головой, словно он уже многое сказал. — Просто смотри в оба глаза. У любящей сестры Тэхёна было сломано сердце, когда он пропал, но теперь у нее есть Чонгук, и не думаю, что она бы ничего ни сделала, чтобы защитить его.       Его глаза интенсивно врезаются в тебя, пока он говорит это, как будто есть какой-то тайный смысл за его словами, которые ты должна расшифровать. Ты открываешь рот, чтобы что-то сказать, но, когда возвращаешь к нему свой взгляд, Намджуна уже не было.

***

      Вместо старых плакатов и пыльных пластинок, тебя приветствуют ряды бархатных сидений, когда ты открываешь дверь в подвал. Невероятных размеров театр тускло освещен, и ты, кое-где спотыкаясь, идешь по проходу до тех пор, пока не находишь Чимина в первом ряду. Он одет в простой черный костюм, руки, украшенные серебряными кольцами, нетерпеливо лежат на коленях. Стоило ему услышать тебя, как он поворачивается в твою сторону и улыбается так широко, что его глаза превращаются в два тонких полумесяца. Он оглядывает тебя сверху донизу, пока ты присаживаешься на соседнее сиденье. — Ты прекрасна, — говорит Чимин, почти задыхаясь, облизывая губы и сжимая крепко твою руку.       Несмотря на нервных бабочек в животе, румянец украшает твои щеки. Ты не можешь даже вспомнить последний раз, когда твой парень называл тебя красивой. — Ты тоже неплохо выглядишь, — отвечаешь ты, позволяя своим глазам пройтись по его телу.       Опять же ты поражена тем, насколько он сногсшибательно красив. Ты видишь абсолютно все даже в тусклом свете: его гладкую, плотную линию подбородка, пухлые губы, изящные линии его темного костюма. У него, кажется, имеются похожие мысли о тебе, судя по тому, как он прикусывает нижнюю губу, высовывает язык, чтобы смочить теперь уже чувствительную плоть. Чимин приоткрывает рот, чтобы что-то сказать, но сразу затихает свет, погружая театр во тьму, но его черные отражающиеся глаза никогда не теряют своего сияния.       Занавес раздвигается. Представление начинается. Пустая сцена, помимо одного человека, что стоял на фоне неона. Блеск разных цветов дождем падает со стропил, мерцая алмазной пылью под ослепляющими огнями. Ты осознаешь, кто это, хотя он выглядит совершенно по-другому, чем в прошлый раз, когда ты его видела. На Хосоке надет ярко-зеленый с желтым узорчатый костюм, его розовые волосы уложены в новом стиле и убраны со лба. Даже в серебряных украшениях, сверкающих с каждым легким движением, его улыбка — самое ослепительное из всего, что он носит. Комната заполняется бодрой, пульсирующей мелодией, стоило Хосоку поднести сверкающий микрофон к губам. Твоя челюсть готова раскрыться от шока, когда он читает рэп быстрее, чем ты можешь разобрать. Его энергичный, наполненный весельем голос заряжает воздух настоящим электричеством, и вскоре ты замечаешь за собой, что киваешь головой вместе с ритмом, даже не осознавая этого.       Твоё внимание полностью направлено на песню, слишком увлекаясь, чтобы заметить пристальный взгляд Чимина. Человек на сцене не удерживает его внимание, не может задержать его внимание на себе, не тогда, когда ты сидишь рядом и выглядишь невероятно счастливой от одного из его собственных созданий. Глаза широко распахнуты и в благоговейном возбуждении, ты сидишь на краю сидения, впитывая каждую наималейшую деталь. Он мог бы играть в эту игру на протяжении всей ночи, для него это похоже на свисающую пряжу перед котенком. Все это даже не царапает пол того, на что он способен, но ему надо было поторопиться из-за твоего неожиданно раннего визита. Быть может, Чимин смог бы сделать лучше, если он не был бы так слаб, если бы только у него было еще больше еды. — Господин!       Высокий в панике голос заставляет вас обоих повернуть головы.       Чонгук бежит по проходу, его черные бездонные глаза широко раскрыты от тревоги. Чимин заметно напрягается, сжимая свою хватку на твоей руке, что становится почти больно. Когда парень добегает до первого ряда, Чимин сжимает зубы и вынужденно улыбается. — Чонгук, что ты здесь делаешь? — Чимин задаёт вопрос, стараясь говорить спокойно.       Глаза Чонгука перебегают между вами двумя, пока он старается отдышаться. Его вид абсолютно несдержанный, и, когда он вглядывается в лицо Чимина, выражение Чонгука меняется на …страх? Но почему он должен бояться Чимина? — Это… кот, — наконец, выдавливает из себя Чонгук.       Чимин замирает. Ты ощущаешь, как его рука сжимается сильнее, оборачиваясь вокруг твоего запястья, что его костяшки практически белеют. Глаза Чимина становятся острей. Через секунду от этого взгляда не остается и следа. Начисто стерт и заменен мягкой улыбкой. Чимин встает со своего места, со вздохом проводя рукой по волосам. — Паразиты. Они бывают в каждом доме, — он издает легкий смешок, а голос спокоен и собран. — Почему бы тебе не остаться здесь и не посмотреть шоу до конца, пока я не позабочусь об этом, хорошо, милая?       Ты пристально смотришь на него, после чего молча киваешь. Он ослепляет тебя еще одной бриллиантовой улыбкой. Когда Чимин разворачивается к выходу, ты подмечаешь скованность его плеч. Он тянет руку, чтобы взять ладонь Чонгука, почти вытаскивая его из театра.       Хосок продолжает, будто ничего не было. Ты откидываешься на сидении, но беспокойство и волнение возвращаются. Кульминация песни приближается, и выступление заканчивается, делая малое, чтобы задержать твое внимание. Ты даже отвлеклась, когда Хосок исчезает с клубами дыма и на его месте появляется кое-кто другой. Юнги выявляется из дыма вихрем, словно привидение. Он одет в розовый атласный костюм, его обычная прическа заменена на гладкие, шелковисто белые локоны. Глубокий, агрессивный рэп стучит через динамики, и, когда он открывает рот, ты видишь, что он даже быстрее, чем Хосок. Искры и вспышки огня взрываются за его спиной, когда он демонстративно проходит по сцене. Твои глаза прикованы к нему от невозможности оторваться, но твои мысли в другом месте.       Чонгук назвал его господином.       Ты вспоминаешь слова Намджуна. Он назвал Чимина безумцем. Он сказал, что пытался не дать ему пройти сюда. Ты начинаешь думать, что возвращение сюда было ошибкой. И, будто стало замечено, что ты не уделяешь внимания шоу, огни на сцене загораются ярче, музыка увеличивается в объеме. Хосок неожиданно появляется, вставая рядом с Юнги, когда они соединяются в эпическом дуэте. Теперь это не так уж и занимает твоё внимание. Для тебя они две размытые капли розового и зеленого — вот насколько ты не сфокусирована на сцене. — Он слишком ослаб за все эти годы, — сказал Намджун. — Подожди-ка, Другой Чимин ненавидит кошек? — Так он теперь себя называет?       Хосок и Юнги вовсе не замечают, как твои руки стиснули подлокотники стула. Они похожи на двух пылающих богов, даже их пот блестит. — Я был бы осторожен, если бы я был тобой, Т/И. Тебе же не хотелось бы, чтобы тебя украли, как бедного маленького Тэхёна, правда?       Ты не можешь больше этого выдержать. Буквально выпрыгивая с сидения, ты мчишься к выходу, только чтобы врезаться в грудь Чимина сразу же за дверью. — Ого! Помедленнее, малышка, — воркует Чимин, пробегаясь руками вниз по твоим плечам и изучая тебя своими черными глазами, нежно хватая обе твои руки. — Что-то не так? — настоящее неподдельное беспокойство проявляется в его чертах, а ведь всего несколько дней назад ты бы принимала его заботу, как лакала его мед, но сейчас это сок паука, предназначенный, чтобы заманить тебя в свои липкие когти и тиски.       Ты немедленно стираешь с лица любые следы паники. — Нет, нет, просто…       «Играй на его слабостях». — Я заскучала по тебе. Почему ты оставил меня совсем одну, малыш?       Чимин прищурился, слегка ошеломленный ласковым термином. Ты никогда… не называла его так раньше, и, судя по всему, это прозвище заставляет его расплавиться. — Я… прости, милая, — его голос наполнен чувством вины, губы по-милому надуваются. Эти особенные щенячьи глаза вновь смотрят на тебя, те самые, которые ты любишь видеть на лице настоящего Чимина. — Чонгук, он не должен был… — ярость очевидно слышна в его тоне и видна в том, когда он смотрит вниз.       Ты берешь его за руку и ведешь к парадным ступеням, отвлекая его ради Чонгука. — Я устала, давай пойдём в постель, — мурлычешь ты, медленно потирая место на его пояснице, создавая кругообразные вращения.       Чимин стреляет в тебя лучезарную улыбку, и она в действительности доходит до его глаз. Тепла в его взгляде почти достаточно, чтобы отвлечь тебя от твоей изначальной цели. Почти. — Есть только одна малюсенькая вещь, которую нам для начала надо сделать, — говорит Чимин, направляя тебя в столовую внутри дома, усаживая тебя за стол и задвигая стул. — Тебе же здесь нравится, правда, дорогая? — Чимин задает вопрос, наклоняясь вперед, чтобы сжать твои ладони в своих, глядя на тебя сверху с тоской. — Мм-хмм, — ты киваешь и сжимаешь вместе губы.       Еще одна яркая улыбка с его стороны. Он смотрит на тебя так, будто ты создала звезды для неба. — Знаешь, ты можешь остаться здесь навсегда.       Он тщательно и осторожно наблюдает за выражением твоих черт лица, пытаясь оценить твою реакцию.       «Играй спокойно, играй спокойно». — Правда? — ты собираешь как можно больше убедительности в голосе.       Чимин с энтузиазмом кивает, крепче сжимая твои руки. — Есть лишь… одна крохотная деталь, — произносит Чимин, протягивая руку под стол, и вытягивает ярко-окрашенную коробочку с бантиком сверху, и ставит ее перед тобой.       Руки трясутся, пока ты снимаешь крышку, но Чимин, кажется, не замечает этого.       «Пожалуйста, не кольцо, пожалуйста, не кольцо, пожалуйста, не…»       Внутри на атласной подкладке лежат катушка с нитками, игла и две черные поблескивающие пуговицы. В недоумении ты хмуришь брови. — Я не понимаю, — говоришь ты, глядя на чем-то смущенное лицо Чимина.       Он глядит на коробочку, слегка дрожа либо от нервов, либо от возбуждения, может, и оба. — Это… все просто, — начинает он, беря иголку. — Только один надрез, несколько швов через пуговицы, я зашью тебя обратно и… всё будет готово, — под конец он показывает тебе обнадёживающую невинную улыбку.