Потусторонний мир - Коралина!AU

      Сон не приносит комфорта, не когда тебя мучают кошмары о паутинах и чернильно-черных глазах, о холодной тесной комнате за зеркалом и иглами, пронзающими плоть. Этой ночью маленькие темные фигуры мелькают за твоими веками. Чей-то низкий голос дышит в ухо, значение слов больше похоже на рычание, чем на внятную речь. Ты спала несколько часов. Особенный плохой сон будит тебя, но Чимин, будучи из тех, кто тяжело просыпается, безмятежно лежит. Садясь на месте, тяжело дыша и в поту, ты стискиваешь простыни в кулаках.       Что-то неприятное колется под кожей, проходит несколько секунд, и ты осознаешь, что это покалывание происходит тогда, когда за тобой наблюдают. Еще больше времени занимает, чтобы понять, что что-то не так в комнате, в которой ты находишься. Окно закрыто, хорошо. Дверца шкафа закрыта, хорошо. Чимин все еще мирно спит рядом с тобой, чудесно. Так что же не та-? Какое-то движение в краю глаза. Очень мелкое, но достаточно, чтобы привлечь твое внимание. Сердце поднимается к горлу к тому времени, когда ты набираешься смелости, чтобы повернуть голову.       На стуле у кровати, который, ты точно была уверена, был пуст, когда ты ложилась, сидела эта адская кукла. Пуговичные глазки очень блестящие, что кажется, что они влажные. Широкие, немигающие и определенно наблюдающие за тобой. Желание закричать очень заманчиво, но ты не рискнешь разбудить Чимина. Делать вид, что ты спокойна и собрана, еще сложнее, особенно когда остекленевшие глаза этой штуки сосредоточены на каждом твоем движении. Ужасный, горький вкус разжигается на задней стенке горла. Внутренности подергиваются, а дыхание дрожит в твоих собственных ушах, ты чувствуешь, что сейчас тебя стошнит на все простыни в любую секунду. Но ты сдерживаешь позыв, неторопливо перебрасывая ноги через матрас, мягко касаясь ступнями пола и медленно вставая, словно здесь нет никакой куклы. Потому что ты не можешь позволить ему увидеть твой страх. Ты не дашь ему знать, что тебе страшно.       Чимин в блаженном неведении, свернувшись калачиком на боку и положив на руки щеку. Улыбка растягивается на твоих губах при виде него, ты пользуешься моментом, наклоняясь, отводя его челку назад и целуя в лоб. Он мягко мычит, глубже погружаясь в одеяла. Кукла тихо сидит. Ты решила, что не потерпишь шпионов в своем доме.       Подойдя к занятому стулу, ты хватаешь куклу за шею и мчишься по лестнице вниз в то же время. Ты надеваешь резиновые сапоги и накидываешь пальто на плечи, хлопая парадной дверью на своем пути. Земля сырая от недавнего дождя и холода, но свежий воздух творит чудеса с твоей тошнотой. Это безбожный утренний час, поэтому небо все еще темное, а в воздухе повисла устрашающая тишина. Ты благодарна полной луне и свету, освещающему грязный путь. Единственный звук в ушах — это слякоть, хлюпающая под ботинками, и хруст гравия. Это успокаивает, в конце концов, совпадает с ритмом дыхания, сердцебиение сокращается до глухого стука.       Ты идешь дольше, чем думала. К тому времени ты доходишь до пригорка, пальцы на ногах онемели от холода, а нос, ты чувствуешь, заледенел. Хватка на кукле, однако, сжималась с каждым шагом. Равнина все такая же пустая, как ты помнишь. Поломанные ветки деревьев, жухлая трава и в центре кольцо грибов. Ты не тратишь время зря, падая на колени, несмотря на грязь, и обыскивая землю, пока пальцы не натыкаются на деревянную крышку. Сдвигая тяжелое покрытие в сторону, ты всматриваешься в широкую черную дыру, пока не покажется, что темнота тянется к тебе и пытается схватить. Ты не видишь дна, только мох по краям каменных стен. С последним прерывистым вдохом ты позволяешь кукле выскользнуть из твоих пальцев и падать в темный туннель. Звук встречи с водой так и не настает.       Когда ты возвращаешься, на часах уже читается 3:28 утра яркими зелеными цифрами. Ты говоришь себе, что из-за этого ты странно себя чувствуешь, из-за непривычного времени. Ты должна спать, вот почему дом кажется мучительно пустым. Когда ты поднимаешь тяжелые конечности по лестнице, по коридору, через дверной проем и находишь пустую кровать, ты ни о чем не думаешь. Чимин, наверное, в туалете или спустился за стаканом воды, может, снова работает в своем кабинете из-за случайного ночного вдохновения. Ты залезаешь под покрывала, прижимая колени к груди и закрывая глаза. Прошло десять минут. Пятнадцать. Он, видимо, прогуливается по дому. Двадцать. Тридцать. Он, похоже, просто не может заснуть. Наверное, внизу смотрит телевизор. С каждой секундой твое ерзание становится более беспокойным.       Все в порядке, ты говоришь себе снова и снова. И ты хочешь верить в это так сильно, но прошло уже полтора часа, а Чимин еще не вернулся. Жар распространяется под кожей, пот скапливается на задней стороне шеи. Потянувшись, ты обнаруживаешь, что сторона кровати Чимина холодная. В сотый раз за ночь ты понимаешь, что что-то не так. Ты зовешь его по имени, но из-за этого тишина звучит громче, насмешливо раздаваясь эхом в тонких стенах. Она нарушается звуком одеяла, сползающего с твоего тела, и шагов по половицам. Главная ванная пуста, как и другая спальня и кладовка. Внизу ты ничего не находишь, кроме темноты и разочарования. В кухне никого, в столовой ничего, в кабинете его нет.       Ты не готова к тому, что находишь в гостиной. Она необитаема, как и все остальное, хотя точно не в том состоянии, в котором ты ее оставляла. Некоторые потертости присутствуют у порога маленькой дверки, слабо, но точно есть. Очки Чимина лежат раскрытыми, брошенными на полу. Затем сама дверь, слегка открытая с ключом в замке. Больше нет никакого света, сияния голубого туннеля, который заманивает внутрь. Лишь полоса тьмы, такой плотной, что похоже на разрыв реальности. Если свет сияет, то тьма кровоточит. Ты не можешь двигаться, не можешь дышать, не можешь даже дрожать от страха с тем, как сильно твои мышцы сжались. Все, на что ты способна, это стоять, как будто обувь наполнена цементом, погружаясь глубже, утопая в ледяных водах ужаса и беспомощности.       Нет сомнений, что что-то смотрит за раскрытой дверью. Мысль о приближении к ней оставляет отвратительное ощущение холодка в желудке, но мысль о том, что она раскрыта и не заперта, намного, намного хуже. Так, с дрожащими руками, ты дотягиваешься до металлической кочерги со стороны от камина и делаешь первый шаг вперед. Твоя хватка на ручке крепчает, в то время как расстояние между тобой и дверью становится все меньше и меньше. Ты абсолютно ожидаешь, что что-то появится и схватит тебя, когда ты бросаешься вперед и бьешь по дереву, оружие наготове и готово к удару, но дверь закрывается без сопротивления. Используя свои колени как баррикаду, ты поворачиваешь ключ, пока не звучит удовлетворительный щелк.       Задыхаясь и покрываясь тонким слоем пота, ты откидываешься на локти, карабкаясь по полу, пока твоя спина не бьется о противоположную стену. Затем появляются слезы. Горькие, вымученные слезы. Какой наивной ты была, что думала, что кошмар закончился. Какой ты была глупой, что позволила втянуть Чимина в этот переполох. Переполох, причиной которого ты стала, придавшись своим фантазиям. Ты не смогла спасти Чонгука, ты не смогла спасти Тэхёна, ты не смогла даже спасти своего истинного парня. Зрение расплывчато и водянисто, ты подползаешь к упавшим очкам Чимина и прижимаешь к груди.       Затем исходит шум от окна, мягкое шкрябанье маленьких лапок. Последние толстые капли влаги скатываются по щекам, и ты смотришь вверх. Два блестящих желтых глаза смотрят на тебя в ответ. Вокруг них темное очертание, пушистое по краям, элегантный силуэт на фоне лучей лунного света. Это кот, ты понимаешь, когда он упирается лапами в стекло и раскрывает четыре розовые подушечки. Кот терпеливо ждет, пока ты отталкиваешься с пола и раскрываешь окно. — Здравствуй, — ты произносишь, не уверенная, если он ответит в этот раз.       Кот спрыгивает с подоконника, ошейник позвякивает при каждом его грациозном движении. Он наклоняет голову в твоем направлении, молчаливое приветствие. — Что привело тебя сюда? — твой голос заметно дрожит, ты чувствуешь, что задыхаешься с каждым вдохом.       Кот смотрит на маленькую дверку, на очки Чимина в твоей хватке и снова на тебя. — Ты знаешь, что с ним произошло?       Он моргает и склоняет голову вниз. Ты принимаешь это как да. До того, как ты успеваешь еще что-то спросить, он поворачивается и выходит из комнаты. Ты следуешь за его покачивающимся черным хвостом, металлическая кочерга остается в твоей руке, пытаясь и проваливаясь в своей попытке сглотнуть ком в горле. Он ведет тебя к концу коридора, останавливаясь перед зеркалом во весь рост, и садится, подергивая ушами. Очевидно, ты немного смущена. Твое внимание переключается между котом и тем, на что направлен его взгляд. Он просто смотрит прямо, равнодушно, как и всегда.       Тогда стекло начинает затуманиваться, кажется, что что-то появляется с противоположной стороны. Мутная пелена расходится морозным инеем по поверхности, пока твоё отражение полностью не исчезает. Силуэт, белая тень появляется из молочной пустоты, приближаясь, пока не прижимается к стеклу. Ты понимаешь, что это рука. Чья-то рука. Рука становится предплечьем, предплечье становится торсом, торс становится человеком. Человеком с осветленными волосами и заплаканными щеками. — Чимин?       Отражение проясняется, раскрывая его дрожащее тело, одетое только в пижаму. Его глаза красные и поблескивающие, красивые пухлые губы искусаны в клочья. В его волосах запутался паутинный шелк. — Чимин! О Боже, Чимин!       Он выглядит по-настоящему сумасшедшим, выражение лица расширилось от паники, пока его глаза бегают по твоему лицу, как будто он видит это в последний раз. Обе его руки прижаты к зеркалу, скользя, толкая и ударяя в отчаянной попытке добраться до тебя. Но это не работает. Даже когда ты выравниваешь свои ладони напротив его и толкаешь, насколько можешь, жестокий барьер не поддается. — Чимин! Пожалуйста, что мне сделать? Что делать, Чимин!       Он решительно качает головой. Его рот двигается, но ты ничего не слышишь, только звук своих собственных всхлипов. Свежие слезы стекают по уже высохшим тропинкам на щеках Чимина. Позади него ты замечаешь несоответствующую мебель и голубые обои. — Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста…… — ты не знаешь, о чем просишь, сейчас это не имеет значения. Он не может ответить.       Чимин наклоняется, чтобы выдохнуть на стекло, еще больше его затуманивая и используя палец, чтобы написать два слова, выворачивающих наизнанку:       ЯНЕМ ЬВАТСО       Ты в ужасе смотришь на него. Он хочет, чтобы ты оставила его там, оставила с этим сумасшедшим монстром, который, Бог знает, что может сделать с ним. Губа Чимина дрожит, пока его рот шевелится и тебе не нужно слышать его, чтобы знать, о чем он говорит.       Я люблю тебя.       Зеркало почти мгновенно расчищается. Лицо Чимина растворяется, оставляя тебя смотреть на свое собственное жалкое отражение. Ты кричишь его имя, пока горло не пересохнет, ударяя кулаками по зеркалу, моргая сквозь горящие слезы. Вновь хватая кочергу, ты отводишь руку назад и обрушиваешь всю мощь с каждым ударом. Треск. Треск. Треск. Ты размахиваешь тяжелым металлическим предметом, пока стекло не разобьётся и тебя покрывает дождь из острых как бритва осколков. Единственное, что осталось за зеркалом, это лист картона.       Кот тихо наблюдает с широко раскрытыми глазами. Пробираясь на лапках между зазубренных осколков, он подходит к тому месту, где ты сидишь, обнимая колени, и потирается головой о твою руку. Ты едва замечешь его попытку успокоить тебя. В твоей груди тяжесть, кровь пульсирует в венах и в голове. Он сидит с тобой, пока ты плачешь, порой касаясь твоей кожи своим мягким хвостом. Он сидит с тобой, даже когда первые лучи солнца появляются на полу.       Когда настает день, ты оцепенела. Обезвоженная, дрожащая и с болью во всем теле. Тело болит от слишком долгого сидения на полу, утренний холод пробирает до костей, оставляя твою кожу слишком холодной, чтобы к ней можно было притронуться. Видимо, кот решил, что этого достаточно. Он бодается головой о твою руку, чтобы привлечь внимание, но твои покрасневшие глаза застыли на осколках, разбросанных по полу. Он подталкивает тебя хвостом, тянет зубами рукав, даже нежно царапает открытую часть ног. — Не мешай! — ты рявкаешь, отталкивая его в сторону, но он снова возвращается к твоему боку.       Он выжидательно смотрит, и ты практически слышишь вопрос в его глазах. Ну, и что ты теперь будешь делать? Твой взгляд замирает, смотря снова на разбитое зеркало, на очки Чимина в ладони. От этого ужасного сна нельзя проснуться. Ясно, что побег ничем не поможет. Ты уже пыталась однажды, и вот что из этого вышло. Ты только сделала больно людям, о которых заботишься. Люди, которые мне дороги, ты горько думаешь, теперь пойманы в кошмаре, все из-за тебя. Они не заслужили этого. Даже Чимин, несмотря на то, как плохо он к тебе относился.       Кот уселся на задние лапы и наблюдает, как различные эмоции появляются на твоем лице. Сожаление, боль, страх, сомнение, и что-то сменяется в твоем выражении, как щелк переключателя. Огонь в глазах можно описать только как чистая решительность. Нет, они больше не будут страдать. Я не позволю. Ты стискиваешь очки Чимина так крепко, что чудо, что они еще не сломались. Я все исправлю.