"sun shine"

— Разделимся? — Хван аккуратно берёт младшего за руку, переплетая с ним пальцы, поглаживая тыльную сторону его ладони большим пальцем. — Но если хочешь… — Нет. Давай разделимся. Так быстрее будет… — Ты уверен, Джисон? — Хёнджин вгядывается в глаза напротив. Хан всем своим видом пытается показать что да, он уверен, перестань нести чушь, и вообще не время для разговоров. — Ты серьёзно? Думаешь после всего того что я пережил мне может быть страшно? Хёнджин не говори ерунды. — грустно усмехается. Хан давно привык считать что хуже чем сейчас — быть не может. С этой мыслью легче жить, даже если потом оказывается что хуже быть может. — Джисон. — Хван садится на корточки перед младшим, беря его маленькие ладошки в свои. — Не нужно так говорить. Я больше не позволю чтобы тебе причиняли боль, слышишь? И бояться — совершенно нормально. Ты очень много всего пережил, но это всё закончится. Я буду тебя защищать. Я покажу тебе как это — жить свободной жизнью, а не в этой клетке. Просто доверься мне, ладно? Джисон смотрит на старшего сверху вниз. Он не станет врать, что с каждым новым словом его сердце замирало. А к глазам почему-то подступала солёная влага, которую приходилось постоянно смаргивать. Где-то там, в районе сердце приятно щимит, и Хан хочет верить каждому слову Хёнджина. А ещё больше хочется чтобы Хван никогда не отпускал его. Всегда держал его за руку, был рядом. Это странные желания. И они пугают Джисона, потому что он не понимает что с ним происходит, и почему один человек в нём вызывает столько странных чувств. — Спасибо. — тихо шепчет Хан и залипает на самую искреннюю улыбку старшего, что поднимается и слегка лохматит его волосы. — Но я всё равно считаю что нам лучше разделиться. Времени не так много… — Ладно. Как скажешь. — соглашается Хван переводя взгяд на таблички, а потом идёт в сторону корпуса «71а» — Я туда пойду. — Хорошо. — Сон-а… — зовёт Хёнджин, заставляя младшего остановится и обернуться. — Будь осторожен… — Буду. — кивает — Ты тоже береги себя, Хёнджин… Оба слабо улыбаются друг другу преде чем разойтись. Джисон идёт по коридору корпуса «27а». Вокруг одни лишь белые стены. Ничего большего. Ни дверей, ни вентиляции. Ничего нет. Это не может не напрягать, но Хан старается не думать и просто идёт прямо. Резкий шум в ушах, хоть в коридоре и тишина гробовая. Джисон закрывает руками уши, вскрикивая. Он отшатывается в сторону, опираясь о стену. Только не это, только не сейчас. Ну зачем… Почему. — Джисон-и, я буду рядом. — цитирует Хёнджина голос, усмехаясь. — И ты ему веришь? Он сбежит, оставив тебя здесь гнить. Ты ещё скажи что поверил ему. — Оставь меня. — шипит Джисон, сильнее прижимая ладони к ушам. Его вторая личность вообще ни как не проявляла себя пока Хёнджин был рядом. Почему же сейчас? Когда он остался совсем один. — Не пытайся завладеть моим телом. — Вы смотрите. Этот наивный придурок и правда поверил. — голос в голове заливается смехом. — Сони, это не детские сказочки. Тебе напомнить что все эти года лишь я один был на твоей стороне. Лишь я один тебя спасал и защищал. — Ты защищал лишь сам себя! — выкрикивает Хан, чувствуя как постепенно теряет над собой контроль, по крайне мере руки с ушей он убирает. И не по своей воле. — Даже если и так Джисон. — голос резко становится серьёзным. — Я не позволю тебе сбежать отсюда. Тебе ли не знать что таким как ты в большом мире не место. Хан только хочет чтони будь сказать, что бы его вторая личность заткнулась наконец. Как он теряет контроль, и тело само разгоняется, пока не ударяется головой со всей силы о стену. Чувствуется ужасная боль в районе висков, но Джисон даже не может приложить руки к ушибленому месту. Он их не контролирует. За то прекрасно чувствует как кровь начинает течь из головы, стекая по линии челюсти. — Мы же психи с тобой, Джисон. Нам не место на свободе. Если понадобится я голову разобью нам с тобой об эту чёртову стену, но отсюда ты не уйдёшь. Так сказал он. Вот оно. Джисон лишь отрывками помнит моменты когда пытался достать ключи от закрытой зоны и других дверей. «Он»? Если это тот о ком думает Джисон, то дела реально плохи. — Он? — Доктор Нгуен хорошо постарался чтобы ты не смог уйти отсюда. Благодаря ему мне сейчас намного легче удалось взять над твоим телом контроль. — усмехается голос, вытирая рукой Джисона кровь с лица. — Вот бы ты ещё сдался и перестал рыпаться. Вообще классно было бы. — Спешу и падаю — цедит Хан. Ещё чего. Чтобы он и сдался? Хёнджину удалось поселить в нём ту самую маленькую, крохотную надежду на нормальную жизнь. И он верит. Он готов слепо верить старшему. Поэтому он сделает всё, но так просто не проиграет в этой борьбе за право контролировать своё тело. Джисон концентрируется на воспоминаниях, пока его тело бьётся со всей силы головой о стену. Вторая личность не появлялась пока рядом был старший. Хан вспоминает его тёплые ладони. Мягкую улыбку. Пушистые тёмные волосы. Глаза что подобны самой вселенной, ведь в них словно отражаются звёзды. Пухлые, скорее всего мягкие и сладкие губы. К которым так и тянет прикоснуться. А то, с какой нежностью и заботой старший гладил его по голове. Как переплетал пальцы их рук. Как крепко его держал за руку. Джисон совершенно не обращает внимания на жуткую головную боль. И что скорее всего у него уже сотрясение. Он полностью концентрируется на Хёнджине. Видит только его образ перед своими глазами. Тихо шепчет про себя «ты мне нравишься» В какой-то момент его тело просто падает на пол. Больно ударяясь затылком о холодный кафель. Перед глазами всё плывёт, но сейчас Хан чувствует что может пошевелить рукой. А ощущение что его телом кто-то управляет — пропало. — Я выиграл? — тихо шепчет Джисон — устремляя свой взгляд в потолок. Кровь стекает по лицу, заливая глаза из-за чего он их почти сразу же закрывает. Да он победил. Победил сам себя. — Я выиграл…но не без твоей помощи, Хёнджин… Спасибо… Шёпот куда-то в пустоту. Ничего. Всё пройдёт. Боль утихнет. Сейчас он полежит пару минут, соберёт все свои силы и встанет. Обязательно встанет.