Brave Phoenix

Осень встречает Поттер сыростью, зябкостью, промозглым ветром. Она твёрдой ногой шла по извилистой тропинке, прямиком в неизвестность. Теплая рука сжимала маленькую и короткую записку с просьбой о встрече. В голове мелькали мысли о Регулусе, который, скорее всего, что-то имеет для неё или он нуждается в обычном дружеском разговоре. Шерри съежилась от резкого порыва ветра и оглянулась назад из-за исходящего откуда-то странного шороха, то ли поскрипывания чего-то, но всё резко умолкает. На улице было тихо и спокойно, лишь моросящий дождь, уже который сутки, то затихая, то ненадолго прекращаясь совсем. В руках висела надёжно сжатая кожанка, врученная заботливым Майклом с таким напором, что она не смогла отказать. Дурмгстрангка привыкла к холоду и могла обойтись лишь одним бежевым свитером. Преодолевая дистанцию, она то и рассматривала очертания деревьев Запретного леса, которые постепенно — по мере их удаления в его глубину — становятся более расплывчатыми, затем и вовсе утопают в сером океане. Мертвая тишина предоставила возможность погрузится в раздумие об утреннем разговоре с кудрявым другом. Шерри была наполнена надеждой, что Сен-Пьер не разболтает о семье Филлондов и пройдёт, так называемую, проверку дурмгстрангского трио, которую они запланировали ещё при прибытии в Хогвартс. Если Сен-Пьер сможет, они начнут своё дело прямо на днях и… это безумно волнительно. Джошуа Грант, как проверенная временем личность также заслужил доверие и по итогам Фордов готов погрузится в их тайну и планы. Мистическая атмосфера осеннего туманного утра, вызвала легкое чувство грусти. С груди вырвался сдавленный вздох и Поттер убрала взор с деревьев на ноги. Она твердо решила, что не будет сегодня грустить и проведёт день хорошо, без раздирающих свежую рану мыслей, и помянет память о Реббеке Силвии Айрис достойно, так, как бы хотела этого она. Шерри надеялась, чтобы Райян не нырнул в море тоски и запивал горе алкоголем, и чтобы ей не пришлось вставлять ему мозг, когда тот разойдется и будет творить непредсказуемые поступки. Правда она сама ели сдерживалась, а каждое воспоминание о ней отзывалось глухой болью в груди, сжимая его так, что дышать становилось трудно и горло сдавливал тяжёлый ком. Когда перед глазами показался неожиданный деревянный подъем, она резко вскинула голову и прищурилась глядя на застывший силуэт во влажной дымчатой завесе, между небом и землёй, стоявшего на мосту. Не Регулус. Поттер хотела было ступить, но её будто ударило холодной волной и вогнало в леденящий ступор. Она внимательно смотрит на человека, в фигуре которого узнала парня, слегка прищурившись в попытке разглядеть его получше, из-за тумана и нависших серых облаков, создавших полумрак. Было тяжело понять утро сейчас или вечер. Высокий юноша склонился над мостом, устремив взгляд куда-то вниз, сгорбившись, тёмные взъерошенные волосы торчали в разные стороны, и… свитер… Свитер, связанный золотыми руками её замечательной матери. Сердце пропустило электрический ток, пустив дрожь по всему телу, от головы и прямиком к кончикам пальцев ног. Шерри моргнула и снова уставилась, в надежде увидеть там Регулуса или кого угодно, но не Джеймса. — Проклятие! — прошипела Шерри и потерла нос свободной рукой, обернувшись назад она осмотрелась. Так хотелось вернуться назад. Сердце тревожно сжалось, а затем забилось сильнее обычного, к лицу прилила кровь, безжалостный пожар обхватил все внутренности. Нервно сжав вещи в руках? Шерри двинулась, рассекая обувью густую дымку влажного тумана. С каждым шагом внутренняя уверенность исчезла, при этом сохраняя всю решительность снаружи. Взгляд был сосредоточен на юноше, карие глаза под фильтром пасмурной погоды почернели и стали похожи на два заполненных тьмой омута, надёжно скрывая внутри коктейль бурлящих эмоций. Джеймс заметно сжал руки, краем уха уловив стук тяжёлой обуви, замерев, что не ускользнуло от глаз надвигающейся Поттер. Джеймс хоть и смотрел во глубь поляны, пытаясь унять разбегающиеся мысли, подметив как тих был звук её шага, несмотря на скрип старых досок. Парень мельком взглянул на подошедшую девушку, которая остановилась в метре от него и так тихо, чтобы не нарушить тишину и спокойствие, оперлась о деревянные борты, опустив глаза вниз. Она слегка повернул голову, услышав тихое и мягкое «Привет», слетевшие с уст Шерри и сжав руки так, что под кожей выступили вены, кивнул в знак приветствия. Он не смог заговорить, ибо горячий воздух, застывший в грудной клетке, сжигал изнутри, вызвав ноющую невыносимую боль. Сама же Шерри удивилась тому, с какой лёгкостью заговорила первая и мысленно дала себе такого подзатыльника, что будь он реальным, глаза выпали и покатились по старым доскам прямиком вниз, где ждала мокрая, после утреннего дождя, трава и постепенно опадающие пожелтевшие листья. Собственное сердцебиение отдавалось в висках тонкой нитью тока. Джеймс не осмеливался перейти сразу к сути и объяснить причину встречи ранним утром, одновременно с девушкой выпуская воздух, задержавшийся внутри, образовывая лёгкий пар. Было так тихо и спокойно, что будь такая возможность он простоял бы здесь целый день, может и следующий. Простояв так ещё несколько минут, он сглотнул и обернулся к ней. — Родители… уже писали, что хотят видеть тебя дома на Рождество, — каждая буква давалась с трудом, из-за сложных отношений между ними. Когда они говорили в последний раз? В конце лета, но и это разговор закончился ссорой. Так где гарантия, что сейчас не произойдет того же? — Они так и не получили точного ответа от тебя. Тихий и низкий голос Джеймс отдавался где-то далеко, будто за толщей воды, накрывшую голову Поттер. Она скользила взглядом по деревьям, будто искала спасения у них и гриффиндорец вдруг вспомнил комнату сестры, которая пустовала, но всё также пахла хвоей и маминой выпечкой. Но Шерри лишь со всех сил пыталась задержать подходящую к ладоням энергию, горячую, вязкую… Будет большим провалом, если субстанция красного цвета заполнит её ротовую полость и ей прийдётся выплюнуть всё, что вызовет волну испуга и непонимания у Джеймса. Он то не знал. Не увидев реакции от девушки, Джеймс расстроился и секунду помолчав, продолжил, смотря на то, как плотно была сжата её челюсть. — Слушай, — он резко обернулась к ней, не выдержав этой неловкой и со временем нагнетающей атмосферы, заставив обратить взор темных глаз на себя. — Мы можем не переносить на дух друг друга, ненавидеть, презирать, находится в напряжённых отношениях, игнорировать друг друга и дальше, мне всё равно, но, пожалуйста… Ради отца и матери мы будем более тепло относится к друг другу. Ты и представить не можешь как они волнуются за нас. Я не раз выслушивал, что как бы хорошо было видеть всех детей за одним столом, весёлых, целых и невидимых, в наполненной семейным уютом комнате и смотреть рождественские фильмы и, — Джеймса запнулся, снова взмахнув руками, — и черт возьми, быть просто вместе. Все вместе. С каждым словом глаза всё тускнели и тускнели, каждое слово эхом отдавалось в голове, а Джеймс продолжал: — Честное слово, Шерри, ради них, давай притворимся будто всё хорошо, — парень запустил пятерню в торчащие в разные стороны волосы, цвета точно такого же, как и у неё самой. — Мне абсолютно всё равно что будет потом, но хотя бы для них… Голова грозилась взорваться. Шерри сморгнула и оцепенение выпустило с крепким рук, поставив назад на землю. Обида и разочарование сковало сердце и лёгкие девушки, не давая дышать. Притворяться, чёрт возьми. Это вызвало возмущение. — Может я не хочу притворяться, — она тут же прокляла себя сотню раз, мгновенно сжав челюсть и сожмурив глаза. Как бы не хотелось того признавать, но ей хотелось иметь старшего брата. Старшего брата, которого так не хватало всё это время. Взгляд Джеймса вдруг потупился и он вернулся к поляне, сжав в этот раз руками деревянные горизонтальные борты. Брови нахмурились, спрятавшись за оправой круглых очков. Он не думал об этом, о том, чтобы иметь сестру, которая у него и так есть, ведь его жизнь и так прекрасна благодаря Мародёрам. Этот ответ загнал его в тупик. — Ты ведь даже не думал об этом, — хмыкнула она, закусив нижнюю губу. В принципе она понимала Джеймса, ведь у него есть хорошие друзья, за которых он и в огонь и в воду, потрясающая школа, в которой он достаточно популярен, даже та самая Эванс. Ему всего хватает. Но внутри зародилось неприятное чувство и от этого её лицо стало хмурым. — Конечно. — Я не… — запнулся Джеймс, когда та резко обернулась к нему, взглянув прямо в глаза. Его, до этого серьёзное лицо машинально приняло то же хмурое выражение лица. — Просто скажи: почему? — раздражительно бросила Шерри, сжав губы вплотную. Блеск в глазах как рукой сняло и сейчас они выражали злость и Джеймс сам почувствовал это. — Дружба строится на доверии, Шерри — спустя минуты тяжёлого для обеих молчания ответил он, видя как девушка уже начала закипать. Он замолчал, не в силах продолжить говорить спокойно, потому что собравшийся за годы гнев и обида всплыли наружу и он не сдерживал себя. — Ты ведь решила, что не можешь нормально объяснить мне всё, что с тобой происходит. — Да потому что тебе не нужно было всё это дерьмо, Джеймс! Зачем портить жизнь дорогому тебе человеку своими проблемами?! — она перешла на крик, эмоционально жестикулируя. — Вот только не надо корчить из себя героя, — закипая от гнева прорычал парень. — Сколько бы сор не произошло в нашей жизни, я всегда был готов выслушать тебя, Шерри! Ты не вправе решать всё за меня. Сколько нахрен раз я слышал как ты с родителями шептались на кухне так, чтобы я не дай Мерлин всё услышал. Я же, блин, неженка, не могу принять правду. Так? Ты думаешь только у тебя жизнь дерьмовая? А вот и нет, Шерри. Перестань думать только о себе хоть когда-то! — То, что я пыталась отгородить тебя от всех проблем, не значит, что я думаю о себе. Это зависит не только от меня, чёрт возьми! Как я могу рассказать что-то тебе, если ты всегда подозревал меня в чем-то, и я даже не знаю почему? — Да ладно, Шерри. Вот только не говори, что хранить книги с тёмной магией в своей комнате, носить идиотские перчатки на руках, творить всю ту хрень своими руками, с полной уверенностью вступать на дуэль с профессиональными магами и в итоге творить с ними не объяснимое — это не подозрительно?! Никто из учеников не показали себя лучше тебя и я уверен, что ещё не всё, что можешь. Разве это уровень обычного школьника? Или эти твои гляделки и тайные встречи со слизеринцами не могут вызвать подозрения? Да вспомнить тот случай, когда ты ввалилась летом домой вся в крови, будто тебя Пожиратели потрепали, с пылающими руками — это, блин, нормально? Образовавшийся спазм в горле и груди не давал вымолвить нормально слова, она удивлённо выслушивала Джеймса жадно хватая воздух ртом. — Что с тобой не так?! Что произошло в Новой комнате тогда? Почему у тебя шла кровь? Это всё из-за грёбаного Дурмгстранга и того, чем вы там занимается?! Говори! — Хранить книги с тёмной магией, не означает заниматься этим, — прорычала Поттер, на это брат непонимающе свёл брови, будто говоря: «А что тогда с ней делать?». — Я не занимаюсь тёмной магией, Джеймс, и не убиваю людей как Пожиратели, не проникаю по ночам в Хогсмид, чтобы потом спалить его к чертям собачьим. То, что ты подозреваешь меня в этом — ожидаемо. Вы ведь все судите человека по тому, где он обучается и плевать. И как я могу объяснить тебе что-то, если мы, как всегда, кричим на друг друга и обвиняем во всём. — Если бы ты самого начала попыталась объяснить не было бы всего этого, — она оцепенела, ведь Джеймс прав и от этого на душе стало ещё паскудней, — Если так всё пошло, то, знаешь, Шерри, я вот не заметил кое-кого среди дурмгстрангцев, — его губы дрогнули, пока девушка молча сжимала и разжимала налитые огнём руки. — Где Реббека? Куда она делась? Джеймс добивался правды, ибо всё это его пугало. То, что в мире творится нечто непонятное и он чувствовал, что всех ждёт настоящий ужас совсем скоро, так он не может поверить родной сестре. Он не спускал взгляда с Шерри, у которой в глазах застыла боль. И это именно то чувство, когда впадаешь не то что бы в растерянность, а как бы в ступор. Замираешь просто на полдороги, без мыслей и действий, не осознавая себя. Пространство вокруг искажается, периферическое зрение исчезает, остаётся только небольшая область по центру. Звуки куда-то уходят, все детализируется. Стерев дрожащими руками застывшие в глазах слёзы, Шерри шевелит губами, произнося неразборчивые тихие слова, которые остаются внутри нее, и повисают между ними, как невысказанные мысли их обоих. Тут и без слов было все понятно, вот только Джеймс никак не хотел в это поверить. Этого просто быть не могло. — Ты и представить не можешь какого это терять друзей, — прошипела брюнетка, затем яростно тыкнув парня в грудь, продолжила: — Большое счастье знать, что с ними всё хорошо, Джеймс, что они возле тебя и в случае чего ты сможешь защитить их. — Это из-за того, что вы постоянно сунули свой нос куда не надо? — этот вопрос был ударом просто в сердце и девушка скривилась от этих ужасных слов, которые вмиг застыли в голове и непрерывно зазвучали. — Или из-за Дурмгстранга? — Ещё скажешь хоть слово об этом, и я, клянусь, врежу тебе, — её уши заложил крик боли и отчаянья, который никак не мог вырваться из его груди, — Кто бы говорил о том, кто куда суёт свой нос, Джеймс. Мародёры, я посмотрю, этим только и заниматься. Её слова ещё больше злят. — Ты — эмоциональное минное поле и это никогда к добру не доводило. Всё зашло слишком далеко, Шерри, — крылья носа расширились, Джеймс пытался унять вулкан внутри, — Всё зашло далеко настолько, что я не вижу потребности общаться с тобой. Я чувствую… равнодушность к тебе. Наш разговор не закончится хорошим, если мы дальше продолжим. Голову сдавила резкая боль, будто бы разрывая на части. Девушка кивнула на прощание, до последнего сдерживая слёзы и крик. Взглянув украдкой на Шерри, Джеймс нерешительно развернулся и направился в школу, оставив девушку одну. Всё стало только хуже. *** Джеймс бредёт по направлению в комнату медленным шагом, его разум находился в неком ступоре. Разговор с Шерри оставил неприятный осадок в виде остывающего гнева, обиды, разочарования и тревоги. Перед глазами до сих пор мелькает её грозно надутое лицо, наполненные чернотой глаза и застывшие слёзы, которые она сумела сдержать, не дав пройти свой путь по коже. В голове вертелись отрывки фраз, которые они яростно бросали друг другу, может и не пытаясь причинить боль, но всё же причинив своей злостью. Джеймс вывалил абсолютно всё, что накипело за долгое время, вложил душу в разговор с ней, а в итоге закончилось тем, что и ожидалось — они разошлись, так и не договорив и не придя к решению. Такое, наверное, происходит, когда встречаются торнадо с вулканом. Как бы того не хотелось, но парень в глубине души дорожил её присутствием в жизни, хоть каким бы оно ни было. Он понимал, что тогда, когда прекратятся ссоры она уйдет с его жизни. Когда прекратятся беседы, когда ему уже ничего не нужно будет ей доказать и когда ее слова, даже самые обидные, будут лететь мимо него в пустоту — как от чужой. Если до этого ему важно было поговорить с ней, то сейчас нить соединяющая их жизни висела на волоске, и её сохранял лишь факт того, что она является его сестрой. В тот момент, когда нить слабеет и надрывается, он чувствует, что Шерри не так уже и нужна. Это пустое чувство превращается в равнодушие. Но, чёрт возьми, даже конфликтов с ней будет не хватать, потому что они по-особенному важны. Так душевно он ни с кем не ссориться. В гостиной любимого факультета благородных храбрецов он застал на диване лучшего друга в компании привлекательной девушки, точно не их факультета. Та сидела на его коленях, что-то одушевлённо рассказывая по-детски улыбаясь и мечтательно закручивая локон на палец. Сириус со своей неизменной ухмылкой наблюдал за её движениями, явно не слушая её историю, держа на уме лишь одно, как бы быстрее затащить ту в постель. Заметив Сохатого у двери, взору предстал расстроенный вид, как у верного пса, которого бросил хозяин; брови сдвинутые к переносице, из-за чего образовалась складка, опущенные глаза и неуверенная походка. Сириус понимал, как друг дорожил сестрой, пусть они и испытывали к друг другу негативные эмоции, внутри обеих затаилась нужда в друг друге, которую ни один ни второй признавать не хотели. Похожее происходило между ним и Регулусом, поэтому Блэк как никто понимал его. Шепнув на ушко очаровательной даме о желании встретиться позже, не забыв обворожительно улыбнуться, он снял ту с колен и отправился за лучшим другом в комнату. Ему предстоит долго выслушивать Сохатого и уберечь от необдуманных поступков, пусть для этого потребуется много усилий, но ведь для этого друзья и нужны. *** Обида на саму себя просочилась в самую глубь души, причиняя сильную боль по всему телу. Она может сравниться с физической, будто миллионы молоточков одновременно бьют в каждый миллиметр тела, затем проходит электрический ток, бросая тело в дрожь и снова молоточки долбят тебя с нарастающей силой. Её собственные мысли непроизвольно обратились к Джеймсу, который был дорог ей всю жизнь, несмотря на весь негатив между ними, но после слов о равнодушии, она будто сама его почувствовала. Чувство о том, что он является ей братом присутствовало всегда, но со временем потихоньку начало утихать. Но вот именно это ссора ещё напомнила о существования связи между ними. Любой пожар потухает, если в него не подкладывать дров. Не хотелось думать о том как именно закончился их разговор, потому что это причиняло новую порцию боли, которой Шерри и так хватало. Быстро дойдя к кораблю она думала как бы быстрее скрыться от лишних глаз и посидеть в комнате одной, на едине со своими мыслями. Только зашла Поттер в дурмгтсрангскую гостиную как в нос ударил ужасный запах спиртного, от чего глава пошла кругом. С одинокого радио лилась незамысловатая музыка. Может из-за вертевшихся в голове мыслей, она и не сразу заметила как ей на встречу надвигался пьянящий Харт Гелдер и только тогда, когда тот оказался неприлично близко она почувствовала исходящий запах алкоголя, который уже тек в его жилах. Он попытался схватить ту за руку, при этом неразборчиво бормоча, но из-за достаточно выпитого спиртного ему не сразу удалось это сделать, так как разум находился в тумане. — Поттер, — оскалился парень, всё же вцепив Шерри крепко за локоть и надавив пальцами так, что там должны остаться следы. Он слегка пошатывался и вцепившись взглядом за безразличные глаза девушки продолжил: — Ты всегда меня безумно раздражала… и как Форды только терпят тебя? Резко отдернув руку она была снова перехвачена его руками и вскоре прижата к стене. Как бы того не хотелось признавать, но пьяный Харт нагонял ужас. Растерянное и в то же время разгневанное состояние грозилось ударить того в челюсть, если он ещё раз попытается, как сейчас, скоротить расстояние между их лицами. Ловко пригнувшись и оказавшись за его спиной, она выдохнула, не хотелось торчать ещё больше секунды с человеком, у которого налитые кровью глаза и недобрые мысли в голове, тем более если этим человеком по совместительству являлся Харт. Но тот не хотел оставить Шерри без ничего, и ему ничего не оставалось как сказать фразу, от которой по коже прошел табун мурашек. — Ты виновата в её смерти, — повторил парень, его голос был пропитан скорбью и тоской, — Только ты. Быстрее свернув в нужный коридор, она сжала руки, сдерживая подбегающие слёзы. Образовавшийся ком в горле на пару со сгустком под ребрами, давили с невыносимой силой, в надежде сломить её. Торопливо захлопнув за собой дверь, она оперлась спиной о стену. Комната оказалась пустой, точно так, как и сама девушка. Фордов не обнаружилось и она понятия не имела, где те могли шастать. Оказавшись в родной комнате, Поттер почувствовала себя защищённой и, как будто, с плеча упал груз, набравшийся после сложного утра. Мерлин, и это только утро! Едва стоя на ногах Шерри поплелась к впечатляющему габаритами зеркалу. Оперевшись руками о поверхность камина, она вглядывалась в отражение, которое казалось необычно тёмным и странным. Может быть, на неё повлиял разговор, а может, голова ещё не проветрилась после едучего запаха спиртного, но происходящее выглядело неадекватно. Неосознанно приблизившись, Шерри перевела мимолётный взор на задний план, к кровати, на секунду ей показалось, что в комнате кто-то присутствует, от этого дыхание участилось и внутри шевельнулось необоснованное волнение. Она проморгалась, и теперь нечто похожее на тень, словно очертание какого-то существа, стояло прямо за спиной, Поттер замерла в страхе дыхнуть. Оно дотронулось к её плечо и множество горячих искр рассыпалось по всему телу, в голову будто залетел жук и начал навязчиво жужжать, заполняя каждую мозговую клетку своим отвратительным звуком. Шерри поморщилась от возникшего чувства, прошипев от боли, как в голову градом начали вливаться воспоминания и отрывки сегодняшнего дня. Вот Реббека заливисто смеётся, сощурив свои тёплые карие глаза, под лучами солнца на поляне недалеко от её дома. Картинка сменилось другой, более свежей, на ней лучшая подруга ставит чай и поднос с печеньями около кровати Поттер, которая в то время серьёзно болела. Воспоминания с человеком, которым ты разделяла свою жизнь, который был твоей родной душой — Шерри всегда чувствовала душевную связь между ними — перелистывались одно за другим с бешеной скоростью, будто листы книги, а именно книги её жизни. Голова не выдерживала такого напряжения и Шерри неосознанно сжала поверхность камина до побеления рук, сожмурив лицо от нарастающей боли. Далее последовали отрывки ссор с Джеймсом, включая сегодняшнюю, слова будто звучали по-новому и снова причиняли боль, в дополнение всему в голове застряли слова Харта: " Ты виновата в её смерти, только ты». Голова шла кругом от передозировки воспоминаний, и только сейчас она вспомнила, что не сама это вызвала, а необъяснимое явление в её комнате. От этого факта Шерри почувствовала себя беспомощной, потому что до сих пор не могла выйти из этого состояния, когда моменты из прошлого крутились и заели, будто пластинка, потому что до сих пор всё неугомонно болело и потому что она не понимала что залезло ей в голову. Горячая слеза проложила свою мокрую дорожку на её щеке. Одна секунда мимолётной остановки туманного состояния, как рука со всей силой впечаталась в огромное зеркало в золотистой ажурной оправе, которому более чем сто лет. Оправа резко отошла, видимо соприкосновение с девичьей рукой был последним момент его существования в стенах дурмгстрангского корабля, и начала падать вниз. Образовавшийся от удара осколки отбивали свет комнатной лампы в комнату в виде пляса солнечных зайчиков. Словно в замедленной съёмке, Шерри вырвалась из лап прошлого, машинально прижав поврежденную руку к груди, вернулась в сознание и успела только сжаться и опустить голову, чтобы уберечь глаза. Миллиарды острых режущих осколков со звоном усыпали пол, камин и саму Поттер. Прошла ровно секунда после зеркального дождя, как испуганные глаза наполнились слезами и вырвались со всхлыпом наружу. Она судорожно вздохнула, недоуменно смотря на усеянный пол и закрыв окровавленной рукой рот начала мотать в сторону головой, всё не понимая происходящего, потому что весь момент смазался и остался в голове как давний, уже исчезающий сон, в котором не было чего-то определённого. Поттер и не заметила как обычный тихий плач превратился истерику и как ошарашенный Райян, прибежавший с соседнего коридора на громкий звук сначала бросил взгляд на лежащую у порога записку и кожанку, затем на осколки и Шерри, обнял её крепко с любовью, так, будто он способен забрать всю внутреннюю боль. Подруга дрожала в его руках, полностью погрузившись в объятия. Шерри всегда плакала тихо, так чтобы никто не слышал и не знал об этом, плотно закрыв рот рукой. Он бормотал ей успокаивающие слова, пока та выпускала накопившиеся слезами, и облегчённо выдохнул, когда Поттер вышла из оцепенения и обернулась, сжав руки за его спиной Форда. Ей стало легче.

***

 — Райян, — со смехом воскликнула дурмгстрангка, закрыв ладонью рот кудрявому другу, который принялся подзывать к их компании странную на вид ученицу с не менее странным головным убором. То ли оно было похоже на мертвую птицу, то на неудачно сшитую ткань с перьями. Форд охотно стремился узнать о головном уборе, пока подруга и брат посмеивались с девушки, но так, чтобы не смутить ту. — Да оставь ты её в покое. Благодаря времяпровождения в компании Фордов, Орели и дурмгстрангцев Шерри почти забыла о неудачном разговоре с Джеймсом, полностью погрузившись в школьную и подростковую жизнь. Райян и Майкл предложили пока не вспоминать о семье Филлондов, которых ждёт опасность, Поттер до конца верит, что Дамблдор позаботиться о них. Всю субботу дурмгстрангцы вместе с Аластэром Мэйнардом посвятили трагедии, случившийся 16 ноября прошлого года, а быть точнее Реббеке. Справляться с эмоциями Шерри было труднее всего, и буквально через каждых десять минут она срывалась и уходила с гостиной корабля в комнату, дабы усмирить нахлынувшие слёзы. В воскресенье вечером они пошли на тренировку по Квиддичу, где во время игры бладжер будто обезумел и буквально вышел из-под контроля чуть не заехав в головы подругам, которые в то время разговаривали о войне между Орели и дочурки мадам Фло, также о молодом человеке Орели. Благо, Поттер вовремя успела толкнуть Сен-Пьер вниз, тем самым уберегла её прекрасную головушку от соприкосновения с бладжером. После этого француженка в бреду повторяла, что Поттер спасла ей жизнь.  — Братцу слишком понравилась шляпа милой дамочки, — шутил светловолосый Майкл, затем обратился к нему, — Желаешь узнать о магазинчике, дабы купить такую же?  — Не совсем, Майки, — возразил кудрявый, ласково, но с ноткой ехидности произнёс имя брата, Райян, сделав на этом акцент, — Подарю тебе на день рождения, мама будет восторге от того, как она будет гармонично выглядеть с твоими голубыми глазами. Форд говорил в манере Орели, явно копируя её, что вызвало широкую улыбку у девушки. И вот это «Майки» в исполнении Сен-Пьер раздражало чемпиона Дурмгстранга, казалось, больше всего на свете, этим кудрявый и решил воспользоваться. Кстати говоря о Орели, сейчас француженка не спешила на уроки, предпочитая компанию своего парня и тёплой постели. Майкл закатив глаза отвернулся от смеющихся друзей, направив свой взор в заполненный учениками коридор. Профессора задерживаются в директорской, что было остальным на руку, ибо все представители трёх школ собрались в одном тесном коридоре и активно заводили беседы, а такие, как например гриффиндорцы и вовсе сходили с ума. Пошуршав в кармане, его подруга достала маленькую фиолетовую упаковку с нарисованными различными буквами яркого изумрудного цвета, что выглядели угрожающе.  — Орешки в корамеле, — рекламировала Поттер продукт, приложив силы чтобы открыть крепко запечатанную пачку она протянула её парням, которые охотно приняли лакомство. — Не знаю откуда Калеб их взял, но то, что он завалился в гостиную с ящиком этих орешков может значит лишь то, что он пробрался в Хогсмид. Я взяла нам пару пачек. Расколов зубами орех в корамеле, Шерри начала доказывать Майклу, что вовсе не плохо, что дурмгстрангцы нашли способ проникновения в Хогсмид, о котором «Ежедневный пророк» решил умалчивать, а значит она сможет поговорить с Розмертой. Мистер Правильность лишь дёрнул бровью и предпочёл не спорить с девушкой. Когда в коридоре показался первый преподаватель ученики принялись спешить на уроки. Райян напоследок набрал в ладошки ещё орешков и не забыв благодарно чмокнуть дурмгстрангку в лоб, на что девушка пропела в своей манере: " Удачи неудачникам» и с хрустом расколола орех. Форд мысленно подметил, что Шерри вернула свою старую фишку, а именно отвечать пением. Форды махнув, поспешили на урок Слизнорта и вскоре скрылись с её взора. Спустя некоторое время девушка покончила с лакомством и встряхнула карамельные крошки с бордовой водолазки и спрятала пустую пачку в боковой карман рюкзака. Джеймса с его наглым дружком Блэком не замечалось среди толпы движущихся учеников, что в какой-то степени радовало. Шерри не хотелось видеть его хотя бы какое-то время, дабы внутренняя ярость успела остыть. Она до сих пор чувствовала некое опустошение, будто частичка души отмерла, а сама душа тосковала по ней. После того, как назвала это сама Шерри, «нервного срыва» у неё было странное предчувствие. Плохое предчувствие. Должно случиться что-то нехорошее. Опека Райяна мгновенна повысилась и если до этого он никак не относился к Джеймсу, то сейчас в его глазах он представлял угрозу для Шерри. Форд никак не обосновывал своё мнение насчёт случившийся ситуации, но по тому, как он сжимал крепко её руку и часто спрашивал о самочувствии, было всё понятно.  — Наш корабль отплывает после 11 часов ночи, вам нужно успеть к этому времени, — знакомый противный голос, буквально вырвал из собственных мыслей, Шерри будто ведром воды облили и она тут же обернулась влево, прекратив свой путь. Там распинался этот поганец Харт перед Малисибером, Эйвори, Розье и парнем с сальными черными волосами и довольно-таки горбатым носом. Хищно сощурив глаза, она решительно двинулась к нему, вкладывая в каждый шаг пробуждающаяся злость. «Какого чёрта она говорит о времени отплыва корабля?». Долго гадать не пришлось, если сложить одно плюс другое, станет всё очевидно. В дурмгстрангском корабле не должны водится змеи, их место в сыром подземелье с крысами на пару. -… Я постараюсь поменяется стажировкой и встречу вас, Малисибер. «Слишал ли ты о правилах своей школы, или всё мысли заняты только тем, как бы трахнуть какую-то дуру?»  — Правда? Если это будет моя стажировка? — прогремела сзади Харта дурмгстрангка, вальяжным шагом остановившись посреди парней, будто стена, разделяющая слизеринцов и дурмгстрангца. На миг показалось, что Гелдер вздрогнул. Она обернулась к парню и процедила сквозь зубы: — Какого хрена ты творишь?!  — Неужто сама Поттер решила первая мало того, что подойти, так и заговорить, — прыснул Эйвери, сверкнув тёмными, как и его душа, глазами, Харт заметно напрягся и желваки на его лице дернулись. — Небось, промыла свой мозг и всё-таки решилась на правильный выбор, — будущий Пожиратель смерти криво ухмыльнулся и потянулся к своей палочке, — Тебе ведь не хочется видеть среди окровавленных и изуродованных грязнокровок своих близких, Кэмерин, ведь так? И дурак поймет о чем говорит мерзкий слизеренец. Она никогда в жизни не перейдёт на темную сторону и никогда в жизни не станет сторонником этих ублюдков.  — Оу, — театрально вздохнула девушка, состроив сострадательное лицо, вскинув брови вверх и приложив руку к сердцу, изобразив испуг, но потом сменила на лёгкую улыбку, — твоё тело отлично бы смотрелось среди них. Не расскажешь сколько в тебе маггловской крови, Эйви? Эти слова вызвали должный эффект и буквально в ту же секунду Эйвери яростно налетел на Поттер, без стеснения вжав своим телом к стене, придавив грудную клетку так, что воздух сбился в лёгких, и угрожающе ткнув палочку к горлу. Верхняя губа поднялась и скривилась в отвращении, ноздри носа характерно расширились, выпуская сбившийся от злости гарячий воздух на лицо дурмгстрангки. Она в ответ смотрела только с вызовом. Никто не посмеет и слова кривого сказать о её родных.  — Ну же, Эйви, не медли, — ухмыльнулась девушка, краем глаза заметив заинтересованные взгляды, — тебе ведь не впервые приходится, — она сделала паузу, задержав слово на кончике языка, полностью ощущая его противный вкус, — убивать. Поттер мгновенно пожалела о сказанном, ибо уходящая ярость с лица слизеринца сменилась на хитрый огонёк в глазах и кривую улыбку. Она сама того не хотев напомнила о том, что никогда бы не хотела вспоминать, и как бы Шерри не старалась, ужасный момент её жизни всё же всплывал перед глазами.  — В этом деле с тобой никто не сравнится, Поттер, — подключился Малисибер, оставив свою компанию с Хартом, которому эта тема являлась такой же больной. Но тот не при каких обстоятельствах не вступится за Шерри, даже ели это будет в его интересах, он попросту не признает того. — Жаль вот только очаровательная малышка Реббе не видела этого своими прекрасными глазками, потому что лежала на сырой земле мертвой, в луже своей гребаной грязной, ничтожной крови! Резкое движение и послышался звонкий хруст. Эйвери вмиг схватился за нос, взрываясь от невыносимо боли. Слизеренцы дернулись и в ступоре остановились не в силах сдвинутся с места. Их охватил ступор. Голова Шерри напоминала закипевший чайник на плите, с которого вот уже шёл пар. Её охватил вакуум, мозг застыл в тягучим и густом тумане, перед глазами опустилась багровая шторка, и только она увидела как причина её очередного срыва выплюнул кровь со рта, она вмиг почувствовала вкус ржавчины и мерзкий запах крови. Парень поднимается с пола и снова выплюнув сгусток крови довольно улыбается, заполняя полный учениками коридор смехом. Истерическим смехом. Не зная что контролировало её в тот момент, но Шерри будто с цепи сорвало и она сжав кулаки и сцепив зубы бросилась к самодовольному ублюдку, в глазах которого она так и не увидела души, хотя глупо надеялась, что у каждого она есть. Пусть и не большая, как у её друзей, но мизерная должна быть. У Эйвери её не было. Он пуст. А пустота его заполнена тьмой. Она бьёт быстро, без замаха, точно в челюсть долбанного придурка. Сказанные слова надрывали раны и выводили из себя. Многие назовут это неадекватностью, жестокостью, неконтролируемой агрессией и нездоровым поведением, но Поттер глубоко плевать на всё, когда трогают её близких. Говоря слово «близкие» в голове неосознанно всплыли мыльные черты лица Джеймса… Все звуки будто вырезали из жизни или выключили громкость, ибо Шерри едва смогла понимать происходящее. Громкие крики слизеренцов и злорадствующий, как у психбольного смех резко прекратились. Не успела девушка опомнится, как сильные руки выхватили её из эпицентра землетрясения. Лёгкий и прохладный ветер поздней осени сдул пелену с глаз Поттер. Звуки постепенно, но медленно возвращались, как и краски. Она стояла возле класса, вся растрёпанная и растерянная со сбившимся воздухом в лёгких. Рыжая шевелюра Фабиана ярким и слишком резвым пятном стояла перед глазами, из-за чего ей пришлось даже прищурится. Рядом вырастает ещё один рыжеволосый парень, преграждая вид в класс и с класса, спрятав от пожирающих и любопытных взглядов.  — Ты что творишь, Кэмерин? — Встряхнул её парень, приводя в чувства, уловив её нахмуренный взгляд исподлобья он облегчённо выдохнул. Привести её в чувство можно всего за несколько секунд. — Какого чёрта ты говорила с ними? У тебя вообще есть инстинкт самосохранения? Да зная, что сейчас творится в мире и у нас под боком, вообще не нужно даже смотреть в их сторону. " И это мне говорит гриффиндорец?» Фабиан хмурился и не скрывая того волновался за дурмгстрангку. Но волнение не было обоснованным, ведь они всего-то знакомые, даже не друзья. Осознание того, что он понимал, что в Хогсмиде творятся ужасные вещи, что подпалы, убийства и пропажи людей не просто так, новой порцией льда оградили её, уже полностью приводя в чувства. Она даже позабыла о секунды назад случившийся инциденте.  — Я бы не делала этого просто так, — рявкнула девушка, усмиряя высоко вздымающиеся грудную клетку. Она перевела слегка растерянный взгляд в класс с гриффиндорцами. Некоторые лица были нахмурены, а некоторые и вовсе злые или разочарованные.  — Ты казалась нам своим человеком, — опередил Шерри Фабиан, ответив на только зарождающийся в голове вопрос, проследив за её взглядом. — Но гриффиндорцам не очень нравиться, когда кто-то имеет дело со змеями… как ты, — парень поджал губы, перебирая в голове слова, в поисках подходящего, — они не рады этому факту.  — Я на дух не переношу их, точно как и вы, — она категорически «резанула» воздух ребром ладони, мысленно перерубив эту тему разговора, на что Фабиан кивнул и в последний раз посмотрел на девушку. Слишком неоднозначным был его взгляд. По правде, гриффиндорцы действительно прониклись к девушке и даже отыскали в ней присущие факультету Гриффидора качества, но хоть какая-то связь со слизеринцами вызывала недоверие и даже неуважительное чувство. Шерри обошла парня и прошла в класс, небрежно кинула рюкзак по ходу и с грохотом упала на стул. Она по привычке вытянула ноги под столом и откинулась на спинку стула, слегка сгорбившись. Спустя время рядом приземлился брат рыжеволосого Фабиана и усмехнулся, заметив повреждённую кожу на костяшках, на которой выступили мелкие капельки крови.  — Я уже и позабыл, что ты Поттер, — усмехнулся парень, закинув руку на плечо надутой девушки.

***

Бурлящий океан мыслей мешал сосредоточиться на уроках. В который раз Поттер корила себя за свою вспыльчивость и неумение мыслить холоднокровно в трудные минуты. Эмоции всегда берут вверх, а тело безотказно подчиняется. Ведь можно было закончить разговор с Эйвери без разбитого носа, а потом не испытывать противоречивых чувств: «он заслужил» и «всё можно решить более умным путём». Ближе к концу уроков внутренняя ярость и скопившиеся эмоции на протяжении всех трёх дней больше не отягощали разум, к большой радости. После пятого урока Орели отыскала Шерри и сейчас вела на первый этаж, к коридорам заполненных солнечным светом; сегодня на удивление вышло солнце. Голубая юбка ниже колен разлеталась от напора ветра, как и белая блузка Орели. Волосы шатенки были заплетены в густую косу до плеч, впереди оставила несколько волнистых прядей. Она без умолку трещала о том, каков её новый молодой человек Альфред хорош и мужествен, умный и добрый, самостоятельный и взрослый, с восхищением чмокнув губами, как после приёма изысканного блюда, каким он и являлся. Затем она резко сменила тему и начала трещать о школьной газете и той статье, где говорилось о их дуэте. Не успела Шерри опомнится, как Орели мгновенно вышла вперёд и перегородила проход нескольким ученицам, которые чуть не впечаталась в француженку, выросшую словно стена перед ними.  — Ты написала статью о нас? — в лоб спросила Орели, вцепившись руками в плечи загнанной Бетани Хэнкок, девушки, которая уж сильно не взлюбила Поттер. Она с дельным отвращением скинула тонкие руки Сен-Пьер, мгновенно запрятав моментальный испуг.  — Нечего мне делать, как вашу биографию писать, — огрызнулась блондинка, пустив ухмылку на бок. — Есть дела и поважнее двух высокомерных пустышек. «Что, чёрт возьми, ты только что сказала?» Бетани предпочла тактику нападения первым и сразу приступила к унижению. Шерри остановилась с боку возле подруги, которую только подпитывали слова гриффиндорки, они только и помогли распалить костёр на дне серых глаз. Завидев, как обычно, проникающий тёмный взгляд, Хэнкок скривила подобие оскала, подмигнув темноволосой. «Ты явно напрашиваешься на драку, Хэнкок» Церемониться Шерри не видела смысла, и хотели было она рынутся и размазать нахальную рожу, как длинные пальцы рядом стоящий шатенки цепко перехватили запястье вспыльчивой Поттер. Орели не намерена стать соучастником школьной драки посреди коридора, ибо это значительно опустит её статус и, к тому же, уважение в глазах мадам Фло. Ей более важно оставаться на верхушке и не лезть в грязь, чтобы убрать надоедливую блоху. Да и Поттер не нужны проблемы с Мэйнардом, он то вряд-ли будет терпеть все её выходки. А Бетани, кажется, даже дернулась.  — Так, дитя гнома, — Орели решила снова начать сначала, ловко обходя препятствия, — смотрю ты не особо услышала меня, поэтому повторюсь: Ты написала статью о нас?  — Смотрю, — язвительно начала Хэнкок, с наглой выражением наблюдая за тем, как Сен-Пьер, будто на цепку держала свою невменяемую собачку. Правда, Хэнкок в глубине душе не хотелось, чтобы этот пес сорвался. — Одела бы каблуки пониже мои слова доходили бы к тебе, а так даже краешком не зацепляются в голове. В таком случае повторюсь, — пародировала на вид спокойную Орели Хэнкок, — Не-че-го мне делать.  — У тебя и зацепляться не за что, — Бетани как бы не старалась ускользнуть от карих глаза, всё равно натыкалась на два тёмных костра, обжигающих её сетчатку. Она даже не смогла привычно хмыкнуть на едкий комментарий Поттер. «Тот, кто тебя злит, тобой управляет, Шерри, прошу успокойся»  — А тебе нравится всеобщее внимание, правда Сен-Пьер, — прищурилась, блондинка предпочла переключиться на менее слабую, так будет безопаснее. А так ли это? Слова значительно сильнее ранят, нежели физическая боль, слово — и есть смертоносное оружие француженки. — Нравится называть себя лучшей, ведь так? «Что за дерьмо льётся с твоего рта, Хэнкок?»  — Я и не говорю что я лучшая, это и так видно, — парировала Сен-Пьер, деловито поставив руку на бок, и не заинтересовано словами гриффиндорки, рассматривала аккуратные ногти длинной формы, с едва заметным прозрачно-фиолетовым лаком. А обмен любезностями всё продолжался, Орели отбивала искромётные фразочки Бетани Хэнкок на раз плюнуть, а у самой Хэнкок видимо запас колкостей исчерпывался, ибо с каждым разом они звучали не так… ядовито. «Распределяющая шляпа точно не ошиблась с её распределением?»  — С чего такие предположения, что я занимаюсь подобным, Сен-Пьер? В школе есть достаточно девочек, которых ты не устраиваешь; не всем нравится, когда возомнившая из себя Превосходство иностранка кладет глаз на твоего парня. Стоит замыслиться об этом, ты же смышлёная девочка, разве нет? — Она поджала кожаную сумку горчичного цвета к груди, вовсе раскрепостившись, и скривив в отвращении губы указала на извивающиеся вокруг пальца чернильную змею Орели, — И, как можна ходить с этой гадостью?  — Ты же как-то ходишь со своим лицом, — моментально отозвалась Шерри. Грубо, но метко. Слова вызвали должный эффект и Хэнкок натянув искусственную улыбку, отступила назад, крутнув голову по сторонам, в надежде, что никто не слышал унижения в её сторону. Бетани Хэнкок, по мимо славы отменного ловца, имела славу главной язвы, и мало кто предпочитал переговариваться с ней. Возникшие, как гром среди ясного неба Шерри и Орели значительно ущемили её чувство собственного превосходства над остальными. К всеобщему эффекту добавилась такая же эффектная, красивая улыбка переполненной гордостью Сен-Пьер. Кэми вступилась и от этого приятным потоком воздуха обдало всё тело, вгоняя в неизведанное ей чувство. Будто мешающий годами сорняк к с счастью вырвали и на его месте зацвёл цветок, нежный с таким же лёгким ароматом. Такого она никогда не чувствовала, потому что не было кому стать на защиту, кроме самой себя.  — Не хочу иметь дело с такими отвратительными людьми, как вы, — крутанувшись на высоких каблуках, перед глазами пролетел светлый хвост и под такт шагов замотылялся на спине удалившиеся Хэнкок, поражённой и обезвреженной. Она вмиг затормозила и не оборачиваясь произнесла:  — Кстати, Поттер, твоему другу следует быть внимательнее за тем, что он пьёт, — Шерри не видела её лица, но готова поклясться, на нём точно была косая ухмылка. Но, кажется, та, кому это адресовалось не обратила внимания. Не выдержала. Или ловко уплыла от ответа, которого добивалась Сен-Пьер и так не получила. Но судя по её весёлому настрою, ей есть что сказать Поттер. Орели метнула неопределённый взгляд на подругу, в ответ получив такой же и они одновременно, хватаясь за руки, залились громким смехом. Шерри не знала почему, но видимо обиженной Хэнкок приносило ей особое удовольствие.  — Мы с тобой отвратительные люди, оказывается, — пустила смешок Поттер, преодолевая путь к Большому залу, где их уже заждались братья Форд и Джошуа Грант. С последним, Шерри заметила, у Орели сложились хорошие отношения. Орели снова засмеялась тихо, практически хихикая, как и всегда, впрочем. Люди вокруг куда-то спешили, будто на их плечах ещё столько дел, которые нужно решить как можно скорее. Такие торопливые и взволнованные. Видимо с учёбой в Хогвартсе очень серьёзно, как и в Дурмгстранге.  — Но одно я знаю точно, — вздернула бровь шатенка, с полуоборота гладя на улыбающуюся Кэми, такую счастливую и беззаботную, а пару дней назад только изливала горькие слёзы, закрываясь в комнате и говоря только через дверь, — Хэнкок если и не писала ту статью, то определённо имеет отношение к этому. Бегающие во все стороны глаза, нервная улыбка и водопад жёлчи, льющейся с её прекрасного ротика, выдали её.  — Нужно было всё-таки врезать ей разочек, или больше, — серьёзно отозвалась брюнетка, сдвинув брови.  — И да, Кэми, спасибо тебе, — остановилась Сен-Пьер, подняв уголки губ в очаровательной улыбке. В тот момент её буквально распирало от счастья и это было даже неожиданным поступком. Пусть и не таким значительным, но приятным, согревающим душу. Поттер недоуменно уставилась на подругу, ведь она и вправду не понимала, что подразумевала француженка и за что благодарила. Округленные глаза Орели сравнила с оленьими, точно такой взгляд она однажды заметила у Джеймса и тогда поняла их внешнюю схожесть. Только после того, как Орели напомнила о разговоре с Хэнкок, Шерри без раздумий заключила её в медвежьих объятиях. Не смотря на высокий рост и шпильки, Поттер всё равно была выше, поэтому подобно куполу окружила девушку, пряча от всех глаз. От такой близости Орели немного опешила и аккуратно освободилась от рук.  — У тебя колючая водолазка, Кэми, нужно будет подкинуть тебе что-то красивое и более приятное. Поттер легко толкнула ту в плечо, со словами: " Это моя любимая водолазка, Орели, и специально для тебя я буду одевать её почаще.» Орели обернулась назад, услышав отрывки фраз: «… И оказывается, я был её первым, Джеймс…», «… не смотря на скованность, Сара всё же оказалась горячей сучкой…». Блэк с Поттером толкали друг друга в плечо, бурно обсуждаю ночь первого. Джеймс же выглядел как и обычно, с приподнятом настроение и присущей обеим ребячливостью в поведении с долей бунтарства. Именно это и вызвало моментальную злость на брата подруги. «Видимо его даже не тронул разговор с Кэми.» Она поспешила увести в противоположную сторону от Мародёров, копошившиеся в рюкзаке в поиске орешков Поттер, подгоняя ту и игнорируя её возмущённое бормотание.  — Пошли, Кэми. Мне нужно рассказать тебе о том, что вытворял Альфред вчера в постели, и не сопротивляйся, — с притворным восторгом пролепетала Сен-Пьер.

***

С грохотом выбитые двери кабинета астрономии, намертво впечатались в стену, оградив класс резкой волной, прилично испугав учеников, увлечённо наблюдающих за движением звёзд через линзу золотого волшебного аппарата, с мелкими узорами, в завитушках которых глубоко засели бусины из драгоценных камней. На полу расстелились Райян и Шерри, шипя от причинившей падением боли сбитой под ребрами.  — Предупреждаю, что ещё одна выходка и я намерен оповестить вашего наставника о вашем неприемлемом поведении, мистер Форд и мисс Поттер, — занудным голосом проговорил заученную фразу профессор, под, всё ещё испуганные от неожиданного звука, округленные глаза учеников. Профессор с каменным лицом положил деревянную коробку и лист бумаги на парту парня, увлечённо смотрящего в телескоп и повторил те же действия со следующими ребятами, являющиеся одноклассниками дурмгстрангцев.  — С тебя 20 галеонов, Поттер, — напомнил о заключившим двадцать минут назад споре, кудрявый, с ухмылкой выставив открытую руку. Спор заключался в том, что тот, кто первее добежит в класс, получает двадцать галеонов от другого. Всё началось из-за возникшего спора между Фордом и Поттер в Большом зале, таким способом они хотели доказать друг другу, кто всё же имеет лучшую физическую подготовку. Джошуа, как положено, разбил сцепившихся руки в замок, не задев при этом образовавшийся невидимую нить азарта между ними. Майкл, Орели и молодой человек подруги — это вторые по счету серьёзные отношения Сен-Пьер — в то время вели более интеллектуальную беседу о политике Министерства магии, на удивление в которой, Орели немного понимала.  — Оплатишь ими ремонт двери, — отряхнув от пыли водолазку и штаны, Шерри протянула выиграш парня. С серьёзным выражением лица задев того плечом пошла к своему месту, где уже стояла коробка и листок, где нужно закрепить результаты практической работы.  — Напоминаю, — снова прозвучал отдалённый голос мужчины, — ученик с золотым жетоном остаётся после урока, дабы подготовить приборы к следующему занятию. Глупое правило: одному человеку попадётся золотой жетончик в деревянной коробке с линзами и перчатками, и он обязан остаться для того, чтобы натирать испачканные отпечатками пальцев, ещё непонятно чем линзы, сами телескопы и прочее.  — Слушай, Шерри, — окликнул идущую с телескопом в руках подругу, Форд, приняв тяжёлый предмет с рук, — около десяти мы с парнями устраиваем небольшую вечеринку с гриффиндорцами в их гостинной в честь предстоящих соревнований. Ты тоже приглашена. «Нарушая кучу правил, поставленных Кинсоном и Дамблдором, в целях безопасности. Ей определённо уже нравилось.»  — Новая пьянка? — вздернув бровь прищурилась та. Факт того, что вечеринка будет в гостинной Гриффиндора, в честь предстоящих соревнований в Квиддич, с Джеймсом с которым у неё были максимально натянутые отношения, который является по совместительству капитаном одной из команд, и который играл против команды её школы и команды лучшего друга. Как можно забыть, что на ней будет Блэк, который до скрежета зубов на дух не переносил младшую Поттер и буквально убивал её своим острым взглядом да так, что иногда табун мурашек покрывал её кожу. Абсолютно плевать. Она отправилась за ещё одним телескопом для себя в маленьку коморку в конце класса, по пути рассматривая летающие под самым потолком небесные тела, пролетающие над её головой звёзды и пульсирующие созвездия. Потолок особенно завораживал своим прекрасным видом; здесь наложены похожие заклинания, как и в Большом зале. Сам класс напоминал рейвенковскую башню с синими стенами и золотыми рисунками созвездий и белоснежными каменными статуями, только здесь помимо перечисленного были всякие приспособления для данной дисциплины. Перебрав всё содержимое, она выбрала более новый телескоп и подняв тот с потресканой полки, поспешила к Райяну, дабы больше узнать о сие торжестве. Как тут в голову пришелся резкий удар и она с вырвавшийся «чёрт» повалилась назад, ударяясь спиной о острые полки. Пространство в коморке было небольшое, максимум для двух человек. Она разлепила глаза и столкнулась с разгневанным выражение лица, подобно раздразнившего палкой пса, с блестящими агрессией глазами и вздутыми ноздрями.  — Смотри куда несёшься, Блэк, — грубо бросила парню Поттер, на выходе задев того плечом.  — Заткнись. В его голосе послышалась привычная агрессия. Шерри дернулась вперёд, в попытке выбраться с трёх незащищённых стен и как можно быстрее избавится от общества Блэка. Он чуть отступил, позволяя Поттер выйти. Его грудь тяжело вздымалась от испытываемых негативных чувств, возникающих от малейшего напоминаний об этой персоне. Вмиг зародившийся желание убить её в этой дряхлой, забитой пылью коморке натолкнуло схватить чуть выше локтя и затянуть назад. Длинные пальцы мертвой хваткой впились покрывшись мурашками кожу, обтянутую тонкой тканью бордовой водолазки. Он впился потемневшими взглядом в сердитое лицо Поттер, которая не могла вырвать руку от столь сильной хватки. Воздух в лёгких вдруг нагрелся, как и метал телескопа, который Шерри сжимала левой рукой. Его глаза загорелись и сияли в стократ ярче. Он будто обжигал её, прокладывая очередную дорожку на лице своим взглядом. Хотелось прямо сейчас высказать обо всём, что скопилось в парне: в первую очередь о Джеймсе и только о нём. О том, какой она является эгоистичной, со своей мнимой жалостью, со своей гребаной скрытностью, тайнами, и постоянным взглядом, будто пролазит в долбаную душу, и обследует каждый уголок своими гарячими пальцами, пробираясь глубже и глубже. О том, в какую херню она окунает жизнь лучшего друга, превращая того в забитого и тихого паренька, обливая грязными красками, кровью и чредой необъяснимых событий, которым она не даёт определенного объяснения, нахрен! Он открыл рот, чтобы прорычать всё до единого, вцепившись острым взглядом в её и причиняя столько боли, сколько она причина Джеймсу. Но тому не бывать, ибо проклятый профессор прогремел над ними, заставив их убраться с коморки. Блэк с большим негодованием содрал руку к прилипшей руке девушки. Она в буквальном смысле вырывает руку из его хватки и перед тем как пойти, смерила секундным взглядом, он же посмотрел на неё пустым, снизу вверх.  — Я приду, — произносит девушка, когда подходит к столу и ставит на него тяжёлый предмет. Форд ответил ей теплой улыбкой. — Так, кто ещё будет?  — Да, собственно говоря не много: наша команда в первую очередь, Калеб, Шерман и вся их компашка, Майкл должен быть и все гриффиндорцы. Ты точно уверена, что хочешь пойти? Там будет Джеймс и…  — Всё нормально, — перебила парня Поттер, одарив его улыбкой. Форд не хотел, чтобы в месте, где нужно веселится на полную катушку, она чувствовала себя напряжённо из-за постоянных сор с братом. Он всё же доверчиво кивнул и тоже принялся искать подходящую линзу.  — Можешь взять с собой Орели, если хочешь.  — Она будет занята, — отмахнулась девушка, уголок её губ поплыл вверх и она хитро прищурилась, посмотрев на кудрявого, — с Альфредом.  — Понял.  — Куда ты смотришь постоянно? — Резко произнесла Поттер, поставив обе руки по краях стола, всем видом перегородив пространство перед ним. — Да ты, Райян. Куда ты смотришь? — Девушка повернулась, сзади сидели погрузившись в роботу гриффиндорцы, мелькнула спина Марлин МакКиннон и рыжая копна волос Эванс. Недалеко сидел напыщенный индюк по кличке Блэк и без стеснений ласкал рядом сидящую девушку своими долбаными пальцами, шарясь под юбкой словно хозяин. Его руку погружалась под юбку всё больше, вызвав у девушки бурю эмоций и она игриво хохотала, всё время оборачиваясь по сторонам. Грёбаные руки, которыми он пару минут назад сдавливал её так, будто решил ампутировать ее без особых инструментов, так, что кровь и вовсе не поступала в конечности, вызвав секундное онемение, и, чёрт возьми, он прикасался слишком уверенно и вёл себя так, словно ему все позволено. Дикое отвращение с тошнотой подкатило к горлу, и сразу было отправлено туда, откуда взялось.  — Послушай, — обратил внимание Форд, — если на вечеринке к тебе будет кто-то лезть или ещё чего, скажи мне.  — Не думаю, что кто-то притронится ко мне, — как Блэк, пару минут назад, в кладовой, — я сама могу разобраться с этим, в случай чего.  — Пообещай, Шерри, — его голос окрасился сталью, сменив тот ребячливый тон на серьезный, он будто вырос на глазах и напоминал старшего брата, который боялся отпускать младшую сестрёнку на вечеринку с возбуждёнными качками, — я всегда буду неподалёку, буду присматривать за тобой.  — Мне приятно, но не стоит. Стук в ненадёжно висящую дверь отвлёк её. В проёме показался Аластэр Мэйнард, он жестом позвал профессора астрономии, завязывая с ним тихий разговор.  — Уверенна, он пришёл за тобой, — Шерри пыталась прочитать по губам, о чем так увлечённо говорили профессора, ничего определенного она правда не узнала, но озвучила то, о чем догадывалась, — скорее всего из-за Квиддича, или всего-то хочет прибить за пропитанную твоими сигаретами мебель. Райян толкнул ту в бок и девушка мимолётно улыбнулась. Как и предвидела Шерри, профессор пришел за её другом, поэтому сейчас Форд отнёс незаконченную практическую работу учителю на стол и махнув Поттер со словами «в десять» скрылся за дверьми. Девушка тем временем уж писала практическую: составляли карты передвижения звезд по небу, зафиксировала расположение Марса, стоящий под углом к Сатурну, как сейчас, что вызывает катастрофы, ожоги и всякое такое. Она вынула с коробки миниатюрную фигурку Марса, благо, золотого жетона там не оказалось. На пустой стул Райяна вдруг кто-то сел, но звенящий в голове колокольчик твердил не оборачивается и дальше рассматривать через телескоп, стоящий на подоконнике небесные тела. Лёгкое напряжение завладело всем телом, разливаясь по нём тёплой жидкостью, место, к которому недавно прикасался Блэк воспламенилось; там должны остаться синяки. Позади послушался до боли знакомый хмык и девушка моментально сжала челюсть, узнав голос обладателя. Блэк стоит над Поттер, его лицо освещает тусклая настольная лампа и пролетающие под потолком звёзды и кометы, смотрит на неё свысока, говорит жестко и громко, предъявляя веские доказательства какой-то вины.  — Я не могу понять одного, Блэк, — она видит как тот поджимает губы, вздутые крылья носа дернулись и он замолчал, представляя возможность девушке говорить, Шерри встаёт с ним на один уровень и говорит так же жёстко, — Какого хрена ты прицепился ко мне? Она задрала нос вверх, принимая гордое выражение лица и смотрит в упор, в ожидании полноценного ответа со всеми объяснениями. Снова заезженная тема о Джеймсе. Снова.  — Перейди сразу к делу, какого ты ломаешься, как неопытная сучка, — грубости сами по себе лились со рта и она не могла контролировать злостный, упрямый поток. Почему-то рядом с ним хотелось дерзить и быть жёсткой.  — Советую не говорить со мной так, Поттер, — низкий, как раскаты грома, голос, он хватает за больное место и скалится, замечая как Шерри дернулась. Он нарочно сдавливает сильнее руку, и чувствует дикое наслаждение, причиняя боль.  — Советую убрать свои грабли или я их переломаю, — применяет свои умения и перехватывает руку Блэка, заломив её перед его же лицом. Чем выше расположены руки, тем большее превосходство над другими ощущает она, поэтому для подтверждения угрозы сильнее выворачивает ладонь. Неторопливые движения, скупые жесты и движением глазами, создаёт впечатление их многозначительности, а также убеждённости в своей непогрешимости и силе власти. Блэк не менее уверен в себе; жесты лица полностью отсутствовали, хотя ему ужасно хотелось скрутить её на этом столе и… Напряжение между ними натягивается тугой струной, никто не хотел отступать, их грудные клетки тяжело вздымаются и Блэк выдыхает раскалённый воздух прямо на губы и щёки. Она яростно отпускает его руку, не сводя глаз садится на стул и продолжает сверлить стоящего перед ней парня. Сириус мерит её пустым взглядом и хватанув спинку стула, переворачивает его и садится в миллиметрах от неё, облокачиваясь руками на деревянную спинку. «Не хватило близости, Блэк?»  — В каком дерьме вы замешаны? — тембр голоса всё понижен, он злится, выводиться, едва сдерживает порыв заключить её глотку в своих руках. Вопрос задан прямо, без церемоний.  — Кто «вы»?  — Не тупи, — вскипает парень и сильнее щурит глаза и сжимает челюсть, — Ты и Форды. Куда, вы нахрен влезли? Чью жизнь вы ещё раз намерены угробить своими фанатическими идеями? Говори, Поттер, ты начинаешь выводить меня. «Он знает. Он определённо что-то знает о их планах.» — Неподвижный взор остановился на Блэке, она бегала по глазам, снова будто проникая в его голову, пытаясь достать информацию оттуда. Сириус прямо-таки почувствовал как внутри зачесались и он уверен причиною этом точно являлась ведьма Поттер. «… чью жизнь вы ещё раз намерены угробить…» Проклятый Джеймс со своими тупыми догадками. Они сейчас лезут не в своё дело, задевая ту сторону Шерри которая надёжно закрыла воспоминания от всех. Никто не должен лезть в это. Никто, чёрт возьми!  — Спроси об этом у трепла Джеймса, — вскидывает подбородок и ухмыляется не добро, — он то у нас всё знает. Блэк моментально рыпается вперёд и перехватывает её руки снова, прожигая тёмными глазами, на дне которых развелось неплохое пламя, точнее целый пожар гнева, призрения и отвращения. Наклоняется через спинку стула, оказываясь в миллиметрах от лица Шерри, плотно сдавший губы в тонкую линию. Она испытывает тоже.  — Я понимаю твой порыв прикасаться ко мне так часто, — она вдыхает его горячий воздух, наэлектризованный исходящими от них эмоций, мозг хорошего эмпата точно взорвался от такого спектра, — но это стает похоже на грубое домогательство. Хотелось быстрее избавится от ощущений его гарячих на рук на своей коже. Сейчас они оба осознает насколько их близость стала… интимной, что-ли. Блэк не спеша отрывает от неё руки, а потом и взгляд. Он сам не мог сказать причину столь частых за этот урок касаний к ней и это больше подлило масла в огонь.  — Я знаю о твоей подруге, — успокаивается гриффиндорец, — и каждая догадка по этому поводу мрачнее предыдущей. Я пока представить не могу какой зренью вы, дурмгстрангцы, занимаетесь, но вы не внушаете доверия своими действиями. Видел тебя ночью у ворот Хогвартса, и знаешь, Дамблдор — самый сильный волшебник на данный момент, и как ты прошла через его заклинание без палочки я понятия не имею. Объяснишь? «Грёбаная ты Шерри дура, даже не проверила на наличие лишних глаз. А что он забыл так поздно возле ворот?»  — Назови хоть одну причину, почему я должна объяснится, — пыталась загнать в тупик и как можно скорее сбить с толку и перевести тему, а ещё лучше прекратить развитие хоть какой-то темы разговора с Блэком.  — Дамблдор уже понял, что его надёжные защитные чары были сломаны и он не против узнать его виновника.  — В таком случае, стукач и не получит об этом больше информации. Блэк хотел выдвинуть достаточно острое словечко, но окончание урока прервало все его планы насчёт достаточно скрытной и загадочной персоны, как Шерри-Кэмерин Поттер, обладательницей целого шкафа скелетов в своей комнате. Он досадно заскрипел челюстью и с заполненными негодованием глазами смерил Поттер. Девушка поднялась со стула, полностью игнорируя его присутствие, как уголок его губ хитро пополз вверх.  — Ты ведь приглашена на вечеринку, — в его голосе послышалась хриплата непонятно от чего, то ли от бурной беседы, то ли от ещё чего-нибудь, но это значительно насторожило Шерри. Шерри искоса зыркнула на него и тот ловко перехватил взор на себя, крепко сдерживая в своих лапах. Он пару секунд что-то обдумывал в голове с каменным лицом, затем хмыкнул и слегка дёрнул рукой куда-то вправо. Послышался тихий звон.  — Тогда, удачно повеселится, Поттер, — он оскалился под нахмуренный вид девушки и быстро скрылся, оставив за собой шлейф недосказанности и незаконченного разговора. Девушка устало выдохнула и подняв рюкзак, посмотрела на незаконченную практическую и деревянную коробку, где лежал… Твою мать! Золотой жетон. Сраный золотой жетон. «Гори ярким пламя чертов Сириус Блэк»

***

Справившись со всеми тяжкими, по большей степени скучными заданиями, такими как натереть все линзы и приборы, убрать телескопы назад на полки в треклятую коморку, помочь в проверке практических работ — утомили более чем. Шерри с облегчением выдохнула, закинув рюкзак на диван дурмгстрангской гостинной, где расположились парни с настольной игрой. На вечеринку она попросту опоздала, к счастью или нет. Почему-то хотелось попасть на сие мероприятие и оторваться по полной, с таким раскладом событий как у неё, девушка впервые бы согласилась выпить чего-нибудь крепкого и термоядерного и растворится в энергичном танце, сопровождающегося такой же музыкой. Плевать, что там был бы Джеймс со своим псом Блэком. Забавное сравнение, ведь с животным у него были общие черты. Наверное, Шерри судьбой было заложено не ладить с псами. Что Блэк, что Крик — пёс профессора Мэйнарда, чёртово существо прямиком из ада — такие заносчивые и наглые. Странное чувство «случайно» столкнутся с Джеймсом, преследовало её. Она бы не против посмотреть на ситуацию со стороны экрана телевизора, где гоняют какой-нибудь подростковый сериал. Она не любила подобное, отдав предпочтение детективу и криминалу. Магловские писатели детективов особенно прекрасные люди. Нет никакой душевной драмы и мыльной оперы, которые предпочитало большинство девушек. Она устало петляет через узкие коридоры, стены который обтянуты бордовым обоями, заворачивает к восточному крылу, напевает лёгкую песенку и проводит кончиками пальцев по горизонтальной линии обоев, проходит возле 27 комнаты и по спаданию. Шерри щурится, замечая странную игру теней в конце длинного коридора. Настораживается, но из-за налитой усталости не чувствует испуга. Слышится пьяный рев, и через долю секунды с комнаты Джошуа вываливается убитый в хлам Райян. «Он же обещал. Обещал, что больше не будет много пить» В руках висит незаконная бутылка огневиски, на дне по мере движений Форда игриво болтается жидкость. Следом вылетает Майкл и ловит брата, чуть не поцеловавшего деревянный пол, перехватывает руку и заносит к себе на плечо, но даже в таком помутневшем состояние выработанные инстинкты срабатывают ион выворачивается. С пьяным прищуром смотрит вперёд и переплюнув через своё состоянием, так решительно, но ломано идёт с распространенными руками и глупо лыбится.  — О-о, — с преувеличенной радостью тянет Райян, но сейчас это было искренне, — вот и моё спасение идёт. Скажи, что пришла за мной, Шерри. Забери от этих зануд, ибо ещё хоть одна минута с их ботанскими разговорами и я начну блевать книгами, клянусь. Поттер наигранно улыбается ему, со всеми силами сдерживая желание прикончить его посреди коридора. Удерживает на плечах здоровую тушу и идёт с ним прямо, но не ровно. Майкл сердито дуется, и в упор укоризненно смотрит на брата в приподнятом настроении.  — У меня есть маленький секретик, — Шерри морщится, когда он выдыхает ей в лицо ужасный перегар и задевает бутылкой стену, чуть не выронив с рук, — Я притянул сюда револьвер моего конченого деда, — именно таким дед его и являлся, к сожалению, — Там есть три патрона, думаю хватит на тех, кто тебя обидел когда-то. Врождённая способность Райяна Форда заключалась в том, что при любом пьяном состоянии, даже в самом тяжёлом, он говорил ровно и быстро, как заведённый.  — Не мороси ерунды, — успевает до буркнуть девушка, перед тем как Райян оступается и с характерным звуком его бутылка разбивается о пол, засоряя всё осколками и насыщенным запахом спирта. С комнаты вылетает взъерошенный, как птенчик, принимающий вану летней капелькой росы, только закончивший уборку того бардака, что создал ему друг. Нет, Джош не жалуется, он даже не против принять его слабость и выслушать весь тот пьяный бред, но не бред для Форда, только ему бы стало легче. Он задрученно выдыхает и потирает рукой лоб, оценивая масштабы урона, каков натворил кудрявый, и жмуриться. Поднимает взгляд на Шерри, твердо держащая тяжёлого друга, он сам по себе был крупным и широкоплечим, но мамы придавала его накаченная мускулатура, а сознание навязчиво просится проникнуть в её мозг, как к запретному плоду. Она будто почувствовала это и метнула искристый взгляд. «Только не сейчас, Джош, когда Райян творит не пойми чего» Хотя сценарий был написан ещё давным давно, когда они первые побывали на вечеринке старшеклассников, где впервые напились и показали, кто главный заводила всех торжеств. Например сейчас, Грант возьмётся за уборку коридора, чательно убирая следы пьянки от глаз профессора Мэйнарда, который не терпит подобного бардака на корабле, только если его предупредить об этом. Майкл и Шерри едва доволокли юного алкоголика в свою комнату и не церемонясь кинули на его заправленную кровать. Шерри тянется к ногам и снимает поочерёдно ботинки, пред этим неплохо провозившись со шнурками.  — Ты такая красивая, — Шерри чертыхнулась от неожиданности, ведь парень вроде как отключился ещё по пути, он говорил это с закрытыми глазами, — можно я тебя зацелую?  — Твою мать, Форд! — повышает на него голос, потому что Райян взбодриться и пытался нелепо зажать девушку, текущий в венах алкоголь давал о себе знать. Поттер хватило пяти процентов всей силы чтобы откинуть того на кровать. — Спи, нахрен, уже или я тебя собственноручно вырублю! Шерри начала закипать, именно эта часть сценария ей не нравилась, когда друг начал бредить её красотой и даже заигрывать. Может кому-то это покажется забавным, но для дурмгстрангки это не было очередной шуткой и не вызывало и мысли о смехе. Она могла бы ещё с самого начала вставить мозг обеим Фордам, Райяну за то, что напился в хлам, а Майкла за то, что не уследил, в очередной раз им бы крупно пришлось. Первый бы молил её замолчать, ибо голова и так раскалывается, а второй расстроился, осознав её правоту. Но сил совершенно не было; возможно где-то в глубине души она волновалась за отношения с братом, переживала насчёт Пожирателей и гребаного Блэка и его сегодняшней выходки с жетоном. Слава Великому Мерлину Райян отключился, а Шерри с облегчением уволилась на плечо Майкла на его кровати.  — Как ты? — тихо спрашивает Шерри, под громкое сопение с соседней кровати.  — Ничего нового, — отзывается спустя короткое время, облокотившись своей светлой головой о её, — Мэйнард засыпал ценными советы насчёт турнира и я ношу их каждый день в голове, в предвкушении. А так всё стабильно, далеко до твоих страстей.  — Перестань.  — Не отмахивайся, — видит как её щеки вмиг вспыхнули, такое бывает редко, и тихо смеётся, не как обычно заливисто, будто за ним скрывалось совсем не радость и Майкл это понимал, она привыкла докладывать обо всем, чтобы бы это ни было и какую бы роль, плохую или хорошую, она в этом сыграла, потому что доверяла даже больше чем себе, — Ты не была не вечеринке.  — Оу, — даже вспоминать не хотелось, как её обвели вокруг пальца, большего позора придавало то, что это сделал проклятый Поттер тысячу раз Блэк, — Сраный жетон забрал у меня эту возможность, — она быстро переключилась на другую тему и Майкл сказал, что похоже Райяну приглянулся кто-то, — Что насчёт тебя, Майкл? Подцепил кого-нибудь?  — Ты так говоришь, будто я один из тех парней, которые…  — Как Гелдер, — перебила зарождающийся монолог друга о современных парнях в целях которых было заполучить красивую девчушку, выдвинув своё окончание, — или Блэк. Ну и может Малисибер со своим гадюшником.  — Именно.  — Я не подразумевала этого, и не увиливай от разговора, друг. Так, тебе приглянулся кто-то?  — У меня нету врем на анализирование женской половины школы, — уходит от ответа и оправдываться, — Забитый график.  — Не ври, ты говорил всё стабильно, так может сойти с тропы стабильности и пойти по более извилистой с чредой препятствий? Так же намного интереснее, Форд.  — Не сейчас, — теперь отмахивается он и повторяет тот же вопрос, только подруге, — Что насчёт тебя?  — Ты знаешь как я к этому отношусь, Майкл. Из-за чего он так? — указывает в сторону храпящего друга, с открытым ртом во время сна, так хотелось закинуть какую нибудь букашку или чего ещё.  — Всё шло как обычно, немного пил, танцевал, но потом резко вспомнил о Реббеке и сорвался. Он, кажется, даже напрашивался на драку к старшему Блэку. Не волнуйся, он тоже был не менее пьян. «Чёрт бы его чёрт взял, этого Райяна и того же Блэка!» Шерри переводит взор с рук Майкла на его младшего брата и невольно расплывается в улыбке. Даже представлять не хотелось какой бы была скучная жизнь без этих двоих. Постоянные комплименты Райяна и братский инстинкт сохранять жизнь своей сестры, пусть и не кровной, редкие, но меткие подколы Майкла и его миссия забирать этих двоих после постоянных перепалок, конфликтов, драк. Отдирать их от земли и тянуть в школу, чтобы потом залечить раны, или выгораживать через очередной прогул. «Жизнь была бы ужасной, без этих дурачков, просто ужаснейшей» «Не хочу чтобы это когда-то прекратилось, как было то с Реббекой. Всем сердцем не хочу, терять того, кем дорожишь больше всего на свете и дня не представляешь без них»

***

Утро следующего дня внесло коррективы в их последующие действия. Поттер с большими усилиями разлепила глаза и точно так же смогла подняться с кровати. Суббота выдастся достаточно насыщенной, многообещающе и решающей. Она тихо простонала под одеялом, ощущая как горят определённые участки кожи, отдаваясь онемением и глухой болью. «Чёртов Блэк со своими маниакальными замашками» Никогда бы Шерри не подумала, что первое о чем подумает после сладкого сна, будет этот придурок. Пришлось быстро натянуть первый попавшийся свитер, чтобы не маячить фиолетовыми и желтыми синяками. Определённо нужно выучить пару заклинаний для быстрого заживления ран и подобного. Она чуть подскочила из-за раздавшийся хриплого стона. Девушка в полуоборота зыркнула в сторону Райяна, он держал замороженную бутылку на лбе и вертел в руке пустой стакан — Майкл уже выступил в роли скорой помощи, и обеспечил брату первую медицинскую помощь, после жаркой вечеринки.  — Ты грозился взять револьвер деда и убить кого-нибудь, — появился в комнате Майкл с ещё одним стаканом. Райян откинул голову и ударился об стену, зажмурив глаза.  — Блин, у меня действительно он есть, Майкл, — не шутя ответил кудрявый и забрал стакан с водой, — ещё одна подробность прошлого вечера и я буду стыдиться выйти в люди. Дурмгстрангцы заправили свои кровати и собирались на утреннюю тренировку. Юный алкаш не спускал лёд со лба и ходил так по комнате, бормоча что-то о клятой выпивке.  — Что, если они не согласятся? — спросила Шерри, стоя перед исправленным магией зеркалом, собирала волосы в неизменный высокий хвост, перед этим нанеся отцовское снадобье «Простоблеск».  — Я нормально отношусь к отказам, — пожал плечами Райян, попивая очередной стакан воды. — Не волнуйся по этому поводу, сами как-то разберемся со всем.  — Это не обычная просьба, поэтому я и волнуюсь. Если Джош и Орели согласятся, автоматически подвергают свою жизнь опасности и хрен его знает, что из всего получится. Райян согласно кивнул и вышел в коридор, позабыв о вчерашнем стакане с виски, он принёс его за долго до того, как вернулась дурмгстрангка. На дне оставалось немного жидкости, но она была какой-то странной на вид, какой-то непонятной и… не такой. Акуратно поднеся стакан к лицу, Шерри сфокусировала взгляд на поверхности виски и немного встряхнула его, шёпотом произнеся словосочетание на румынском. Над поверхностью образовалась едва заметная полоска пыли, она словно тучи закрутился над содержанием стакана и поднимался вверх подобно черным языкам пламени. Яд. Это более чем похоже на яд. Кто-то пытался отправить Райяна или, возможно, он принёс его с гостинной Гриффиндора, где уйма таких и он мог просто предназначаться другому. Но Шерри уже привыкла, что в их жизни ничего «просто» не бывает. Звук открывающиеся двери развеял все чары и на дне остался тот же виски. Поттер быстро вернула стакан на место, мысленно сердясь на произошедшее дерьмо.  — В одиннадцать забираешь Сен-Пьер, а мы с Райяном берём на себя Джошуа, — повторил о их дальнейших планах Форд, гоняя по комнате в необъяснимой тревоге, и это не касалось их организации. Утренний мороз обдало щеки холодным ветром. На улице стояла настоящий конец осени, говоря о том, что турнир ровно на следующей неделе и от этого так тревожно и в то же время захватывающи. Поттер набрала в лёгкие побольше влажного воздуха, пробегая глазами по серому небу. Окружение выглядело тихим и спокойным, по сравнению с тем, что плескалось внутри неё, с какой силой ударялись о стенки сознания в попытке опрокинуть стойкий сосуд и заполнить этот мир чём-то ужасным и невероятно властным, превращая всё в неминуемый хаос. Всё только начинается.

***

На протяжении этого месяца голову посещала уж очень назойливая мысль, переворачивая все планы о нормальной подростковой жизни верх ногами, уничтожая все мечтания и поглощая сознание в водоворот предстоящих событий, едва не сбив с заложенной судьбой пути. Однажды кто-то смог обмануть судьбу, но возможно ли повторить это снова?.. «Тайная Организация: Золотой круг» начало всех войн, революций, борьбы за справедливость и равенство, борьбы за жизнь и право на существование, начало новых знакомств, крепкой дружбы, скандалов, интриг, любви, и начало стереть маски, которые так преданно скрывают то, что прячется под ней. Начало показать истинное лицо и предстать перед миром собой, со своими принципами, желаниями, мнением, и правом говорить. Наверное, если бы одного осеннего дня Реббека Сильвия Айрис не вручила посмертную книгу самому чистому человеку на свете, всего бы этого не произошло. Шерри вряд-ли подумала о том, как важно быть чем-то важным здесь и сейчас, каково вести за собой преданных твоим идеям людей. В конце-концов она бы не выросла так быстро. Слишком быстро. Роман «Маги золотого круга» перевернул её воображение о мире и подтолкнул на создание собственной организации юных волшебников, в попытке защитить и уберечь не только магов, а и невинных людей, от всей грязи, в которое тёмные колдуны хотят затянуть этот мир. Решение не обдуманно, спонтанно и не гарантирует чего-то грандиозного или сохранение собственной жизни. Лишь с сильными утратами даётся достичь успеха, и такие утраты никогда не будут напрасны. Всему есть своя цена и в скором времени каждый поплатится за всё, что сотворил. Ожидать предстояло чего угодно; как отреагирует на это Орели Сен-Пьер оставалось лишь гадать, до того как она поразит всех своим мнением. Три решительных, всё формулирующийся не смогут преодолеть тёмные времена, так почему бы не сделать это общими усилиями. Осталось изложить им, что нужно взяться кому-то за дерьмо и вынести из своей жизни, пока Пожиратели смерти со своим шизанутым вожаком не уничтожат всё живое. Слишком рискованно, слишком опасно, слишком глупо, слишком самоуверенно, слишком, ужасно слишком. Шерри приблизительно знала во что погрузить новых членов тайной организации, чтобы дать понять, насколько все серьезно. Чем заняться в первую очередь и каким будет следующий шаг. В голове выглядит здорово и многообещающе, но на деле будет ли оно так? Обычно нет. Школа погрузилась в весёлые выходные; коридоры пропитались поднятым настроением, больше никакого налёта усталости и рутин, наконец-то можно заняться любимым делом, оставить учебу на денёк, а кто-то оставил её ещё с первых дней, и провести день в компании друзей. Шерри сразу и не поняла почему так резко остановилась посреди людного коридора, сосредоточив свой взгляд где-то между учениками, колонами и пустым пространством. Тёмные волосы, ровная осанка, брезгливый и настороженный взгляд на окружающих. Регулус Блэк оказался в десяток метров прямо перед ней, со своим неизменным спокойным лицом, едва заметно кивая головой на дверь слева от Поттер. Долго раздумывать не пришлось и открыв старую громадную дверь она оказалась внутри пустого класса. Спустя время туда зашёл и Регулус. Обычно спокойное и неживое лицо преобритает краски, наливается эмоциями и чувствами. Так не привычно для него. Конечно Шерри и раньше с ним тесно общалась, но подобного никогда не замечалось, Регулус даже в разговорах на личные темы придерживался сдержанности и холоднокровности, какими близкими они бы не были.  — Ты чокнутая, — справедливо заметил парень, укоризненно пронзая её взглядом. Столько осуждения она ещё не видала в его ледяных глазах.  — С рождения, — уточняет Шерри и облокачивается на учительский стол, сложив руки на груди.  — Ты не понимаешь во что влезла, Шерри, — больше никакого делового тона и величественного взгляда, будто он король этой жизни, сиплый голос прозвучал уверенно и громко, посему хотелось верить. — Твой поступок сильно разозлил Эйвери, но ещё сильнее Малисибера.  — Весьма рада этому факту. Регулус срывается и подлетает к девушке, впиваясь в неё пристально и внушительно. В глазах плескались волны испуга и волнения за неё, угрожающе поднимаясь вверх и с неминуемой опасностью разбиваясь о скалы.  — Им надоело играть с вами в детские игры, больше этого не будет. То, что вы видела раньше было фальшивым, Шерри, думаешь сторонник Тёмного Лорда будет панькатся с вами или думаешь в нём есть живая капля снисходительности? Нет, и никогда не было. Я видел на какие ужасные вещи он способен и не советую нарыватся на проблемы с ним.  — Я буду нарыватся столько, сколько мне будет нужно, и плевать на этого недопожирателя, ясно? Поттер влазит со стола и бросив короткий взгляд, в котором уловилось упёртое желание не отступать и идти так, как задумывалось. Глупая смелость. Своей безрассудностю она погубит не только себя, но и остальных, и чёрт возьми, видимо не дано ей осмыслить это.  — Малисибер настроен на жестокую игру, — угрожающе выдал властным тоном, когда Шерри уже подходила к двери, пристально следуя за её эмоциями на лице. Кажется даже это не подействовало.  — Ты что-то знаешь, — правильно подмечает девушка, но не ловит подтверждающего ответа от юношы. Поступать довольно нелогично, но быть уверенным в своих действиях и в том, что она борется за правое дело словом, типичная Поттер. Он знает достаточно такого, что лучше не знать никому.  — О чём ты?  — Да ладно, — ухмыляется, — не ври, что не понимаешь о чём я, Регулус. Почему ты не уйдешь от них?  — Тебе не понять.  — Тебе не понять, — вторит, и в её голосе читается столько огорчения, что Блэк сам расстраивается и ощущает себя беспомощным, — конечно, — горькая улыбка, — я ведь никогда и не пыталась тебя понять. Выходит с класса и оставляет после себя пугающую тишину, таку не комфортную и чужую. Блэк разочарованно закрывает глаза и шумно пропускает сгустевший воздух через широко раскрытые ноздри.

***

Орели осматривает лица сидящих перед ней друзей настороженным взглядом, одной рукой поправляя своё клетчатое платье малинового цвета, к которому она предпочла серые гольфы и туфли на низкой платформе, так сочетающийся с её одеждой.  — Почему именно мы? — задаёт вопрос, а голова Шерри вмиг поднимается и впивается в неё молниеносным взглядом. Красная лампа освещает тусклым светом, но это всё равно создавало некий уют с горящим каминном. Сен-Пьер чертыхнулась от такой резкости, как и Джошуа, молча осмысливающий то предложение, которое прямо выдали дурмгстрангцы. Поттер не понимала удивленности друга, ибо он точно должен был хоть раз покопошится в её голове и узнать об этом. Но его удивление выглядело искренним. Шерри долго молчит и неотрывно смотрит, пытаясь осознать тот ли вопрос задала француженка или это игра её неугомонного воображения. Она то думала, что примет любой исход, но видимо плохо думала. Сен-Пьер стает некомфортно от такого напористого взгляда и отводит свой куда-то, лишь бы не на Кэми, на Майкла, пишущего что-то на красивой кремовой бумаги, на Райяна, который всё отходил после пьянки и держал стакан с жидкостью в руки, потирая другой зажмуренные глаза, на Джоша, парня, который похоже стал её лучшим другом.  — Кто если не мы? — прервала затянувшийся молчание вопросом на вопрос, именно эту безпроиграшную тактику выбрала Поттер, она откинулась на спинку дивана и сложила руки, сверля взглядом её и Гранта.  — Министерство магии должно заниматься тёмными волшебниками, а не недоспевшие подростки, — выдавила из себя шатенка, опасливо поглядывая на подругу, которая заметно скривилась при упоминании Министерства.  — Ладно, — кивает девушка и подаётся вперёд, — где было Министерство когда на Хогсмид напали? Они отправили пару несчастных мракоборцев, которые в упор не замечала перед собой оправданного судом Пожирателя смерти. Какая из них может быть помощь, если их единственная извилина и та придавлена громким званием «мракоборец».  — Ты не можешь знать всего, Кэми, — акуратно подносит свою мысль Сен-Пьер, — прочитанное в газете не может быть всегда правдой, Министерство многое не допускает в издание, люди не должны знать все подробности.  — С чего ты взяла, что я знаю это из газеты? — вкрадчиво и загадочно выдаёт Поттер, многозначительно смотря на неё. Что-то внутри испуганно дернулась, не может быть, что Кэми уже влезла во что-то, о чём никто не знает. «Ты очень сообразительная Орели»  — И чего ты хочешь таким путём добиться?  — Для начала нужно узнать, — ухмыляется Шерри, они сдвинулись с места и Орели видимо начинает интересоваться, — Кто дергает их за ниточки? И мы должны узнать чьми руками они это делают, — просто и доходчиво.  — Твоя смелость граничит с глупостью, Кэми, — отмахивается шатенка, и девушка издаёт протяжный и разочарованный стон, — Нужно быть безумцем, чтобы лезть в пасть спящего дракона. Мы имеем дело со взрослыми и тёмными колдунами, и это тебе не на дуэль на уроке выйти, блин! Мы не должны заниматься этим.  — Кто, если не я? Ты задумывалась об этом хоть раз? — громко проговаривает Шерри, возмущённо взмахнув руками, — Если так будет говорить каждый, представить что только будет творится в мире, если каждый будет перекидывать это на другого. Просто представь! Настанет чёртов хаос и все мы погрузится в болото, где каких только монстров не бывает, и будет похлеще того ужаса, который нас ждёт.  — Я не понимаю с чего ты взяла, что что-то должно случиться, — принимает закрытую позу, подсознательно закрываясь о от беседы и собеседника.  — Во-первых подпалы. В тот день не только ваша карета была подпалена, Орели. И все решили обвинить в этом учеников Хогвартса, будто так они справляются с конкуренцией, но это самая настоящая ересь. Кто-то намеренно хочет настроить нас против них, потому что по отдельности мы ничего не значим в этой заварихе, а вместе как раз таки наоборот. Затем мы увидели бывшего Пожирателя в Хогсмиде и он что-то требовательно выпрашивал у Розмерты, не думаю, что он предал свои интересы, потому что его бы уже точно убрали. Потом оказывается семье Амальтеи Филлонд грозит опасность и сторонники Волан-де-Морта явно на них что-то имеют. Спустя время Тринити говорит, что мужчина из Хогсмида бывший обвиняемый в деле по массовому убийству, а именно он спалил всех заживо, нахрен. А вот и тот, кто любит баловаться огнём. Как думаешь, кто же подпалил твою каретку? И в конце то концов, какого хрена Пожирателям нужно в Хогсмиде. Насколько я знаю, в деревне нету маглорожденных, чтобы хотеть «очистить» этот мир от грязнокровок, как любят это говорить клятые змеи. Тогда зачем оно им нужно?  — К чертям, — выпаливает спустя долгое молчание Джошуа, переводя свой взор с одной точки на Шерри своими медовыми глазами. — Я с вами. Что нужно делать? Его то переубедили, хотя никто и не говорил что он был с самого начала против. Шерри удовлетворённо расплывается в улыбке и узнаёт в парне того старого Джошика, который всегда поддерживал все её безумные идеи.  — Убей дракона, выпей его кровь и принеси нам голову, так мы узнаем что ты на всё готов, — выпаливает с края дивана в отходняках Райян, подмигнув дурмгстрангцу. Тот усмехается и расслаблено расплывается на спинке дивана, что не скажешь о Орели, она видимо поверила уверенного изрекания Форда и опасливо зыркнула на Шерри, поджав губы в тонкую полоску и бросала колючие взгляды в сторону кудрявого.  — Он просто обкурился и сейчас бредит, — затыкает ладонью рот друга Шерри, потому что тот стал слишком разговорчивым, не смотря на головную боль и состояние как у варёного овоща. Поттер со всех сил сдерживается, ибо Райян начал облизывать ей лодонь, полностью слюнявя, она не сдерживает улыбки и смеётся. Вытирает руку об его джемпер и обращается к друзьям.  — Вам нужно подписать вот этот лист, — подключается Майкл, полностью подготовив заколдованную красивую бумагу кремового цвета с громким, золотым, сияющим заголовком: «Тайная Организация: Золотой круг» и собственно большой золотой круг ниже, посередине всего листа. Он ложит его перед ребятами и смотрит, — Всего поставить подпись, если вы окончательно готовы вступить в организацию.  — Это опасно, — выдаёт тихо Орели и огорчённо машет головой. Грант кивает, берёт перо, вмакивает в чернило и притрагивается к бумаге, выводит подпись и откладывает перо. Золотой круг начинает светиться, искрится и гонять круги по своему контуру, поднимается над листом, обдает ярким светом и слепит глаза, возвращается на лист и растворяется, не оставив после себя и следа. Все с восторгом наблюдали как Золотой круг принял в свои ряды нового волшебника, даже тот Райян отвлёкся от жидкости в стакане и с интересом наблюдал за их собственной изобретением, если это можно так назвать. Джошуа гордо улыбается во все тридцать два и жмёт руку Шерри, сидящей напротив через стол.  — Опасно, — повторяет слова Орели девушка, так сладко и протяжно, будто оно и не является таковым, затем вспомнив что-то в голове улыбается и обращается к подруге, — И это мне говорит Орели-сорвиголова-Сен-Пьер — Королева известного Шармбатона, королева острого слова и всех вечеринок?  — Я тебя безумно люблю, Кэми, но ты чокнутая, — искренне утверждает Сен-Пьер, помотав головой, Шерри пожимает плечами, мол «Мне не впервые это слышать», — Я сорвиголова, но не в таких моментах.  — Через лет так пятьдесят ты будешь жалеть, что не осмелилась на это, — последний меткий удар и выпустившая стрела летит прямо в сердце француженки.  — Я пожалею об этом.  — Вот и проверим. Орели выпячивает нижнюю губу, закатывает глаза и тянется за пером. Шерри буквально чуть не сгорела от переизбытка эмоций. Она прямо-таки открыла рот в ожидании, когда та подносит вмокнутое в чернило перо и подносит его к листку. Бумага будто почувствовала запах чернила, и что сейчас кто-то вложит частичку себя в неё, а она преданно будет её оберегать, тонкий контур начал снова проявлятся. Она уже почти написал свою подпись, как неожиданно убирает руку и ложит перо на место, так и не торкнувшись им листа. Все удивились и непонимающи нахмурилась, обратив свой взгляд на неё. Райян выглядел недоуменно, как и его брат, как и Джош, но Шерри, кажется, больше разочаровалась.  — Пред тем, как поставить свою подпись, — девушка кажется была ужасно потрясена тем, что услышала дальше. Брови мигом сдвинулись к переносице, взгляд стал острым, как лезвие, — Вы расскажите мне о вашей подруге.  — О чём ты? — тяжело вымолвил Райян, переглянувшись со своей подругой, которая выглядела совсем растерянно. Орели знала, что это её большая тема, но она должна знать что произошло. Было не трудно догадаться о том, что она так сильно скрывает.  — Я видела фотографию у тебя в кулоне, — сдержанно кивает на маленькую вещь, висящую на шее Кэмерин, — вы выглядите так, будто всю жизнь знакомы. И думаю, ты бы не носила фотографию чужих людей над сердцем. И та книга, я видела её. Хоть ты и пыталась скрыть название, у тебя всё же не получилось.  — Ты видела книгу Реббеки? — горько произносит Шерри, и её голос звучит непроизвольно низко и грубо. Орели поджав губы, кивает.  — Чёрт, — стонет девушка и зажмурив глаза, вдавливается всем телом в мягкую спинку дивана, дабы укрыться от всех глаз, этой напряжённой тишины и застывших в горле словах. Хотелось просто растворится или исчезнуть.  — Я могу подождать, но, — мягко говорит Орели и с сочувствием пытается уловить взгляд Шерри, или хотя бы сделать так, чтоб она открыла глаза. Она определённо не хотела вогнать её в подобное чувство.  — Шерри? — вопросительно обращается к ней Майкл с волнением. Поттер возвращается с помутневшего состояния, выдаёт хриплый вздох и усаживается ровно, морально подготавливая себя к тому, что она вообще не ожидала. Говорить о Реббеке было так неловко и больно, что она сглатывает удушающий горло ком. Спазм постепенно сходит, но оставляет после себя след.  — Может не стоит… Райяна этот вопрос и вовсе отрезвил.  — Ладно, — произносит довольно сдавленно и хрипло, прокашливается и осматривает всех беглым взглядом, на секунду задержавшись на Джоша, который поддерживающи кивнул. — Это были осение каникулы… Поттер смотрит куда-то сквозь стол, в пустоту и думает о том, как бы хорошо было иметь способность показать воспоминание одним касанием или другим способом, но не говорить… это всегда давалось труднее, выпустить ту боль, которую всегда мучительно сдерживаешь, как и эмоции, раскопать то, что так отчаянно пытался похоронить в своей памяти. Пришлось взять в дрожащие руки маленький серебряный ключик и поднести его к угрожающей двери шкафа, всунуть в отверстие, прокрутить, и со скрипом открыть дверь, за которой прятались личные скелеты и по одному выпустить их в известность. 16 ноября, 1976 года В доме Реббеки как и обычно пахло заваренным кофе, и судя по количеству, любимим для девушки, восхитительной выпечкой миссис Айрис, счастьем, беззаботностью и смехом, луной различающихся по миниатюрном домике, построенный в Викторианском стиле.  — Не воспринимай слова моего кузена всерьез, Шерри, — напоминает Айрис, разливая готовый чай по кружкам, — Харт неплохой парень, немного грубый, но неплохой.  — Ты точно о Харте Гелдере говоришь, дорогуша? — театрально округливает свои глаза Шерри и ложит руку на сердце в удивлении, как это делали красивые женщины из мелодрамы, которую миссис Айрис смотрит каждый вечер по средам, — или это творение твоей фантазии?  — Перестань, — смущается Реббека и ставит чайник на плиту, берет маленькие блюдца в белый горошек и ставит на стол, — Ты наверное просто понравилась ему.  — Нравлюсь я, обнимает другую, целует третью, а встречается с четвертой, — загинает пальцы Шерри, затем показывает руками взрыв, но лучше это выглядело на её лице, так забавно и правдоподобно. Харизмы хоть каждому раздай, ещё и останется. — У меня бы бошка взорвалась, ей богу. Поттер выхватывает печенье с тарелке, прежде чем Ребекка ставит его на стол и смеясь уворачивается от летящей в неё ложки и падает со стула.         — Это за то, что качаешься на стуле, — подмечает Айрис. — И всё-таки, он поцеловал тебя, Шерри, это что-то то и значит.  — Значит то, что я этого не хотела и то, что это было ужасно отвратительно, — кривится, вспоминая то, как Гелдер налетел на неё в раздевалке после тренировки и вжал в стену, впился резко и грубо, даже не намекнув перед этим. — Бред это всё.  — Вы с ним, как ложка и вилка, — Реббека ставит перед носом ложку и вилкку с боевым настроем убедить Шерри в том, что кузен с первого курса ганяется за ней, пусть и отрицает эти чувство, называя это «по приколу». — Вроде с одного материала, но предназначены для разных целей.  — Идиотское сравнение, — скептически молвит Шерри, выгнув бровь, — не находишь? Реббека возмущено дуется и с наигранной обидой отворачивается от подруги, Шерри смеётся так громко и заразительно, что в очередной раз валиться со стула. Спустя время подходят Форды и занимают место за столом, на котором уже стоял чай и кусочки домашнего торта разложенного по тарелках. Миссис и мистер Айрис пошли наведать бабушку Реббеки, к слову они были соседями. Кухня была красивой, полностью в стиле Айрисов. Стены обтянуты светлой тканью в полоску, внизу деревянные панели, украшенные резьбой, цвет которой соответствовал дверным полотнам. Мебель изготавленная из мореного дуба с минимальным количеством выдвижных ящичков. Она украшается резьбой, инкрустацией из металла или камней. При нанесении патины создается ощущение присутствия на кухне настоящего антиквариата. Обязательным элементом каждой кухни является массивный, основательный стол в окружении стульев, которые точно скоро сломаются от постоянных падений Шерри. Для их изготовления используют натуральную древесину, а сама композиция расположилась в центре помещения. Кухня в викторианском стиле не приемлет скрытой подсветки и точечных светильников. Для пространственного освещения к потолку подвесили люстру большого размера. В качестве дополнительного освещения висели заколдованные свечи, купленные в магазинчике в Дании, откуда родом бабушка Реббеки, сами же Айрис жили в Англии. Они являлись маглами, и каково было удивление всей семьи, когда народилась маленькая волшебница.  — Что-то твои родители давно не возвращаются, — замечает Райян, поедая остатки торта, испорченного в честь дня рождения миссис Айрис, — тебе так не кажется?  — Они не говорили зачем ушли, — Айрис волнительно смотрит на подругу, у которой было довольное лицо, она с таким наслаждением ела лакомство, что прижмурила глаза, но почувствовав на себе пристальный взгляд, остановилась, проглотнув всё целяком. — И на сколько тоже.  — Мне кажется они очень задерживаются, — не унимается Райян и отставляет тарелку в сторону.  — Они взрослые люди и не обязаны отчитываться перед тобой, друг, — в своём стиле выдаёт Майкл, с неизменным деловым тоном и взрослым взглядом на жизнь. Почти совершеннолетний всё-таки.  — Господи, — вскликивает Шерри и заставляет Реббеку дернутся от громкого звука, — если тебе не сидится на месте, Райян, мы может можем пойти и посмотреть, и скажем миссис и мистеру Айрис что ты безумно волнуешься за них. Ребята шли по тропе, пробираясь через густой влажный туман к дому старейшины семейства. Сильнее кутаясь в первую попавшийся вещь, Реббека стучала зубами от холода. Она взглядывает на рядом идущую Шерри в одном тонком свитер и улыбается, подруга никогда не боялась мороза и, кажется, вообще ничего. Шла первой, будто вела за собой и напевала тихую мелодию, успокаивающую и волшебную. Голые ветки деревьев угрожающе, подобно тонким пальцам дементора, именно такое сравнение для них видела Реббека, нависали над ними. Сидящие на ветвях, в мертвой тишине, вороны пристально наблюдали за ними своими невероятно черными глазами бусинками. Они вышли в главный двор, обошли стоящий в центре застывший в тумане фонтан, из белого камня, по которому лазила ещё одна ворона в поисках воды. Реббе настороженно смотрела на птицу, что странно замерла и смотрела в след друзьям, побыстрее отвела взгляд, чтобы не пугать себя ещё больше и нагнав Майкла с Райяном, поровнялась с ними. Вокруг стояли высокий зелёные кусты какого-то растения, название которого Шерри не знала. Два таких куста росли по бокам от двери, и доходили к окнам второго этажа — дом бабушки выглядит как у богатых аристократов. Стучит и открывает дверь, но та не поддается. Пробует снова и ничего. Поттер оборачивается к друзьям и пожимает плечами. Смотрит во влажные от холода большие карие глаза и улыбается.  — Может они на заднем дворе?  — Но на улице так холодно, — подмечает Реббека, и вдруг вспоминает, идёт к окну и отодвинув вазон с цветком достаёт ключи, — Они запасные, бабушка оставляет их здесь в случае чего.  — Мне это не нравится, — оживился Райян, — честно. Давайте так, я и Майкл берём ключи и идём в дом, а вы к заднему двору. В случае чего — кричите что есть мочи.  — Никакого случая, Райян, всё будет нормально, — то ли Реббеку, то ли себя, она пытается успокоить, но судя по испуганным глазам, как у загнанного оленёнка, слова предназначались по большей степени Айрис. Кажется, никто против и не был, поэтому кудрявый берёт с ледяных рук подруги ключи, снимает свою куртку и одевает на Реббеку — невыносимо смотреть на её дрожащее тело. Реббе благодарно улыбается своей милой и широкой улыбкой, оказывается подхваченной под руку Шерри и следует за ней. Они идут по извивистой тропе, окружённой высокими деревьями и густыми кустами. Многие говорили, что Шерри выглядит как старшая сестра Реббеки, учитывая разницу в росте и детское лицо подруги, да и эти милые косички добавляли ей больше миловидности. Поттер вела её под руку, крепко сжимая, чуть впереди, чтобы показать, что девушка в безопасности и Шерри в любую секунду готова её защитить. Неподалёку послышался шорох и они одновременно резко обернулись назад.  — Мне очень страшно, — честно признает Реббека, смотря на сидящую сзади ворону, почти не дышит и не моргает.  — Нет ничего страшного, — с преувеличенной радостью уверяет девушку Поттер и крепко обнимает, обволокая тело своим теплом и боевым настроем. — Это обычная ворона. Должно быть она перемерзла и некоторые участки её мозга отказали. Реббека тихо смеётся и её пухлые щеки поднимаются из-за широкой улыбки. Она так любила Шерри за то, что вызывает смех в самые страшные моменты. Сама Поттер едва сдерживала себя и пыталась не впадать в испуг, который завладел ею в тот момент, как они вышли с дома. Странное предчувствие, такое навязчивое, липоке и холодное, дерущее из нутри острыми когтями. А эти грёбаные вороны не внушали доверия, ибо выглядели действительно странно и… не так. Всё казалось выглядел не так. Этот теплый дом и двор, где они часто играли, фонтан, где она чуть не утопила Райяна за то, что жестоко пошутил на Реббекой. Стало чужим и отталкивающим. И, кажется, заметила это не только она. По взгляду Фордов тоже было всё ясно, они сохраняли спокойствие только из-за того, чтобы не сильно напугать Айрис. Девушки оборачиваются и хотят продолжить путь, как та самая ворона срывается и буквально за секунду стает настоящим воплощением сумасшествия, своими острыми когтями цепляется за волосы Реббеки и место присущего по природе карканья, издаёт протяжный вопль, впивающийся в уши, разрушающий барабанные перепонки. Ворона впивается в кожу головы когтями и царапает с невменяемой скоростью, нанося удары один за другим. Реббека пищит от страха, роняя с плечей куртку Райяна и хватается за волосы руками. Сердце Поттер пропустило дрожью, она необдумавая хватает руками птицу, существо всё вопит и машет крыльями, заточенными словно лезвие, безустанно наносит полосы на кожу, с которых тут же идёт кровь. Своим воплем она видимо подала сигнал остальным птицам и они за секунды окружили Реббеку и Шерри, черным полотном застилая небо над ними, кричат, с шелестом машет крыльями, но почему-то не трогают девушек. Шерри отдирает ворону от Реббеки, а в когтях остаются каштановые жмутки волос. Айрис падает на землю и плачет. Слёзы, в которых смешался безумный страх и шок, льются по её щеам водопадом. Она хватается за горло, потому что воздух сперло в лёгких, не позволяя глубоко вдохнуть. Айрис испуганно пятится назад, не в силах сделать что нибудь. С болем смотрит, как её лучшая подруга волочится по влажной земле, сразу пачкает свой свитер в грязь, сдерживает в руках обезумевшую птицу, но та вырывается и нависает над ними, словно сгусток тёмной магии. Яростный пыл стоял в черных глазах существа, будто не его собственных, пугает до дрожи и истерики. Поттер вся трясётся, а на глазах ощущается гарячая влага.  — Реббека, — подавленным голосом хрипит Шерри, лёжа на холодной земле, — дай палочку, только не подходи! Шерри вскрикивает, когда ворона наносится на неё словно комета и клювом хватает кожу, она отбрасывает ту ударом и скомканным движением ловит палочку, кинутую Айрис.  — Остолбеней! — Кричит громко и ровно, будто её не пыталась убить одичалая ворона, будто кусок кожи брови не был вырван птицей, будто она на обычной дуэли, как обычно стойкая и непоколебимая. Её заклятие образовует большую ударную волну и вмиг, сотни черных птиц градом падают замертво. Таким сгустком энергии их тело не просто окаменело, а прекратило все свои жизненные функции вовсе. Последняя ворона падает и выгибается под неестественным углом, чёрные бусины пропитанные тьмой покрылись стеклянной коркой, зафиксировав свой мертвый взгляд на перепуганных карих глазах. Ресницы прогибались от влаги, образуя крупные соленые капли с кровью, прокладывали свои дорожки по щекам, стекая на тяжело вздымающиеся грудную клетку, просачиваясь в испачканную ткань. Паника овладевает каждой клеткой тела, вгоняя в чувство неминуемой смерти, Шерри, едва совладев трясущимися телом, отползает от застывших смертью птиц. Перебывает будто в вакууме, уши заложило не выпустившийся криком, словно ватная поднимается на ноги и плетётся к плачущей горькими слезами Реббеке. Вбирает в лёгкие воздух, надрывисто и ломано, рассеянно качая головой. Заложивший уши свист постепенно утихал, отдаляясь глухой болью в голове. Она обнимает бьющийся в истерике Айрис, крепко сжимая.  — Реббека, послушай, — запинаясь выговоривает Шерри, с трудом сдерживая получившее потрясение, — всё нормально. Только не плач, прошу. Слушай, сейчас я отдам тебе палочку и ты пойдешь в дом, к Райяну и… Майклу… они будут с тобой, только не волнуйся.  — Куда ты, — сглатывает слёзы девушка, покрепче сжимая подругу, боясь за себя и жизнь своих друзей. Она не глупая и поняла, что с родителями точно что-то произошло и только мысль причиняла уйму боли.  — Я скоро вернусь, только пожалуйста, иди к Фордам. Шерри с трудом отцепляет от себя Реббеку и смотрит в красные заплаканные глаза, несмотря на свою кровоточащую рану, видимо, из-за болевого шока она ничего не ощущает, лишь стекающую жидкость. Снова обнимает так крепко и тепло, вкложив всю ту любовь, которую она испытывает к лучшей подруге, сестре, второй душе, сжимает плечи и давится всхлыпом. Айрис уходит вся дрожа, рукой вытирая водопад слёз      , поражаясь тому, сколько в ней их ещё осталось и сколько пролила. Шерри шумно выпускает воздух через нос, сначала надрывисто, затем более спокойно, вернув себя в чувство утирает лицо рукавом и идёт дальше. Обходит мертвых птиц робким шагом, заворачивает вправо к дому, откуда каменная тропь выведет её к заднему двору. Нужно проверить всю территорию, но больше всего волнения она испытывала за друзей, которые неизвеятно где и что. Она надеялась, что было правильным решением отправить Реббеку к парням. Она чувствовала себя абсолютно голой и безпомощной, но маленький огонёк уверенности всё не покадил её и, наверное, благодаря ему она всё ещё идёт, а не лежит где-то на сырой земле, с птицами поглощающие её плоть. Шерри впритык идёт к стенам дома, потому что прямо сейчас на не давала ей упасть и продолжать дорогу. Морщится, когда чувствует пощипывание над глазом, чувствует мерзкий запах железа и его вкус на губах, с примесью слёз. Не сразу понимает, но улавливает тихий голос исходящий со стены, жмуриться, совладая с болью и прикладывает щёку к холодному камню, мысленно дав себе хорошо подзатыльника, который привёл в чувство.  — Мерзкий магл, да как ты смеешь так говорить со мной?! — крик разъяренной фурии будто вошёл в стены и прорезал дыру в сознании девушки. Душераздирающий крик проходит по всем стенам, заставляя тело подчинится слабости. Поттер цепенеет и сползает бесшумно на пол. Залитые мутной пеленой глаза сталкиваются с холодом и сыростью, пробиваемым тело. Света становится все меньше и девушка не розбирает, что видит перед собой. Со жгучим нетерпением ждёт чего угодно, но никак не смирившись с тем, что нечувстыует себя и творится не пойми что. Сквозь красные пятна перед глазами видит, как побелели пальцы, — так крепко сжимает руки, так страстно молит судьбу, чтобы всё прекратился и чтобы пришли живые Райян и Майкл, вместе со семьёй Айрис. Минуты уходят, как капли в песок. Она уже не решается взглянуть на темную фигуру застывшую в воздухе над домом. Так холодно, будто всю жизнь высосали, не лишив никакой радости и чувст. Напряженно старается не глядеть на них и ждет, ждет… Тут замечает кровь у себя на руке и чувствует внезапный приступ тошноты. Берёт горсть земли и натираю ею кожу, — теперь рука по крайней мере грязная, и крови больше не видно. Потирает рукой глаза и промаргивается. Переворачивается на спину и бросает взгляд на небо, где видны тёмные тени… тени. Дементоры. Она вдруг понимает, что все негативные эмоции были вызваны этими существами. Поттер ощущает слабый прилив сил, воздух возвращается, как и зрение, как и ощущения самой себя. Наматывает оставшиеся силы на кулак и поднимается на колени, затем с большими усилиями стань на ноги и облокачивается о стену. Кажется, она слышала оттуда голос, но память упрямо блокирует воспоминания. Нужно думать о хорошем… о хорошем… о друзьях… о семье… школе… о всём хорошем… о Райяне и Майкле, о Реббеке и невероятно добродушных Айрисов, о маме и папе… и о Джеймсе… о Мэйнарде и его дурацкой собаке… Идти ей удалось и не спеша она направляется назад к дому, проходит мимо фонтана и вспоминает лучшие моменты связанные с ним, яркие и солнечные, а дементоры, кажется, даже не хотят приблизится к ней. Подходит к двер и нетерпеливо дёргает ручку, но та снова не подаётся. Что за чёрт?! Тело вмиг обдает жаром. Громкий, высокий, душераздирающий крик проходит по всему двору и Шерри срывается, бежит сломя голову, падает от собственной слабости и проклятого бугорка, поднимается и снова бежит. Крик выводит её на тот самый задний двор — чистая, изумрудная трава, вдосталь напитанная Волгой и невероятно хрустящая под ногами, невысокий холм окружённый деревьями, за которым находится лес. Вдали мелькает высокий силуэт и меньший, сравнительно маленький и… родной. Она бежит не останавливаясь, благодаря бешеным дурмгстрангским тренировкам, она вынослива в этом плане, бежит и чувствует как земля уходит из-под ног, как безумно тошнит и как можно скорее нужно помочь, спасти! Увесистый мужчина тянет Реббеку по земле, словно мясо, кусок мяса, с такой жывотностью и излучающей дикостью. Высокий, грубый, старый и грязный, как канализационная крыса, чёрные сальные пряди волос висели засохшей грязью с потом, прикрывая пустые глаза, морщинистую кожу в грязных пятнах. Шерри кричит не своим голосом о том, что бы клятый ублюдок отпустил Реббеку, так отчаянно в то время жостко и злобно, содрогая растения в радиусе десяти метров. Но тот наслаждается сливанием двух девичьих криков, переполненных болью. Он грубо бросает девушку на пол и отходит на небольшое расстояние, ег губы шевелятся, властно указывая Реббеке подняться и скалится звериным оскалом, таким, что мурашки убежали с тела. И Шерри вспоминает объявления о розыске четырёх преступников с Англии, и один из них он — Корк Магнати — зверски убивающий маглов и всех маглорожденных.  — Я покажу где твоё место, глупая грязнокровка! Удар пришелся в самое темя, чему способствовал ее малый рост. Она вскрикнула, но очень слабо, и вдруг вся осела к полу, хотя и успела еще поднять обе руки к голове. Отходит, поднимает грязную руку в старых, мокрых обносках, зелёный луч был последним сигналом в её голове. Реббека взлетает в воздух, её тело, словно без костей, отбрасывает на метры и падает на землю с пронзающим душу хрустом. Даже детский хрип не сорвался с её губ. Магнати отступил и тотчас же нагнулся к ее лицу; она была уже мертвая. Чувство онемения, что всё вокруг является нереальным, а она просто выдумует или воображает. Трудности в удержании внимания и запоминании вещей или событий. Чувство гнева, несправедливости, досады, раздражения, беспомощности и безнадёжности по отношению к этой ситуации. Ощущения невероятной пустоты, одиночества, самообвинения, отчаяния. В ушах свистит и Шерри не помнит, как оказалась возле маленькой Реббеки, как с криками сжимала её тело, тряслась и молила Айрис проснутся, открыть глаза, сказать какая она забавная и доверчивая, сказать, что всё не по-настоящему, а всего лишь страшный сон, обнимет и улыбнется, так тепло и искренне, так похоже на солнце, позовет пить чай и накормит печеньем. Невозможно сдержаться, и она не может думать, что всё не так, что её больше нет, слезы противными солеными дорожками струятся по щекам, сдавливая горло в очередном спазме, и она может только хватать ртом воздух, пытаясь справиться с ними и с начинающейся истерикой. Те же короткие косички, те же аккуратные губы, те же наполненные добротой ко всему миру глаза, словно она и была этим миром, были пустыми, стеклянными, не жывими, порванное и грязное платье кофейного цвета, так подходящим ей под глаза и волосы, такое же шоколадное и тёплое, уютное. Убийца взял ее обеими руками за плечи, едва оттянув от тела мертвой девочки, и прямо посмотрел в ее плачущее лицо. Взгляд его был сухой, воспаленный, острый, губы его сильно вздрагивали… Шерри падает на землю, он же наваливается сверху и впивается своими звериными, дикими глазами, чёрные волосы с комками грязи дотрагивались к её мокрому, окровавленному лицу, он дышит сквозь зубы, как монстр, гортанно и хрипло.  — Ты умрёшь точно так же, как и твоя подруга, только намного хуже. Я заставлю тебя страдать и чувствовать собственную смерть на вкус! Шерри помнит, как вокруг появились нечёткие силуэты людей, взрослых людей, похожих на него. Женский голос откровенно весёлый, она толкает Реббеку ногой и смеётся и радуется. Корк Магнати разнузданный, остервенелый, его действия доходят до откровенного садизма, жажды не просто убить животное, а причинить ему как можно больше страданий. Он чувствует себя вершителем судьбы, хозяином жизни или смерти, пусть даже это касается только лошади. Его пытаются урезонить, но он рассвирепел и одержим жаждой чужой боли. Хватает её за лицо, говорит в миллиметрах от неё, ужасная вонь гнили, грязи, крови и убийств, подкатывали ком тошноты к горлу и Поттер не могла его сдерживать. Хотелось смотреть, как жизнь в его глазах будет медленно тухнуть, пока их тела дёргаются в предсмертных конвульсиях. Мужчина притрагивается к её коже своими губами и она кричит, громко, роздирая своё горло. Хотелось видеть смерть в его глазах, хотелось видеть как он умирает, хотелось его смерти. Она кричит и плачет, смотрит прямо в глаза и ощущает исходящую энергию где-то с середины её лица, с дна её глаз, души, она напоминает тонкую нить, но невероятно острую, горящую черным огнём. Нить вьедаясь в глаза убийци и он дрожит, закатывает глаза, выплёвывает горячую жидкость на Шерри падает, его глаза были переполнены страхом. Страхом смерти. Вмиг опустошаются и стают бесцветными. Шерри задыхается и скидывает с себя мертвое тело, как ошпаренная, рывками поглощает воздух, отползает с застывшим на лице ужасом. Она теряется, непонимает происходящего.  — Ты убила! Ты убила его! — Зверинный крик вырывается из рта знакомой женшины, чёрные с седыми корнями волосы, широкое лицо, с чёрными запавшими глазами и дикий гнев. Грима Лоскутти — главная преступница 70-х в Англии.  — И я его убил, — выпаливает Райян, игнорируя непонимающий взгляд Поттер и брата.  — Ты его убил? — запинаясь говорит Орели с совершенно спокойным лицом, но в глазах поблескивает влага.  — Этот подонок поиздевался и убил мою подругу, хотел не пойми что сделать с Шерри и в конце убить, ты думаешь он заслуживает на сострадание? Он заслужил той смерти и я счастлив, что он мёртв. Шерри выхватывает волшебную палочку из мертвой туши и вскакивает на ноги. Женщина бросает первое заклинание и Поттер уклоняется, в ответ летит большой красный луч, словно молния в самую грозовую погоду, врезается в лицо преступницы, охватывает его огнем и режет кожу. Грима Лоскутти выбрасывает протяжный вопль, закрывая лицо руками. Через дрожащие пальцы женщины, видно глубокую кровяную рану, проходящий через весь глаз, бровь и заканчивается на щеке. Она вопит и срываеться с земли, летит на перепуганную и загнанную в всепоглощающую пустоту Поттер, кричит, посылая смертоносные заклинания, наверное, из-за утраченного зрения ей удается попасть лишь один раз, в саму грудную клетку, разнося по телу Адское пламя с разрушающей скоростью всего живого. Начался ступор, как будто вынули всю душу и внутренности. Дальше сплошной провал, большая черная дыра, затмившая её пеленой её глаза, сознание, душу, тело. Она не ощущает, как измотанный Райян сгребает её в руки и отодвигает от мертвых тел, как плачет от горя, безпомошности, печали и душевной боли, как во дворе появляются волшебники, посланники Министерства магии, как подхватывают все тела и проверяют територию, кажется, они даже чувствует скорбь, как срывается Майкл и кричит.  — Аластэр! Аластэр Мэйнард! — орёт, разрывая глотку Райян, держа в руках грязное, мокрое, тело Шерри, всё в крови, слезах, бьющийся в судорогах. Под кожей надуваются вены, по которых идёт черная субстанция и Форду ужасно страшно. Профессор Мэйнард напоминал белую стену, стойкую, непробиваемую, но отчуждённую и потрясенную, в голове не укладывается произошедшее. Он подлетает к перепуганным братьям, один держал окончательно мертвое тело подруги за руку, при этом удерживал Поттер, Майкл наклонился над Реббекой, сгреб в свои руки и не отпускал.

***

 — Ты пролежала пять дней без сознания, Шерри, — взволновано говорит профессор Мэйнард, ложит теплую и сухую руку на её, смотрит так по-отцовски нежно, — Скажи, пожалуйста, как ты себя чувствуешь? Человек не уходит бесследно. После его ухода остается память о нем, и ее проявления бывают разными. Можно постоянно сокрушаться по поводу невосполнимой потери и жить в неизбывном горе. Но если отношения с близким давали ощущение счастья, то постоянно пребывать в горе, вгонять себя в него означает предавать свое прошлое, переплавляя все испытанное в тоску и боль. Каждое воспоминание о прошлом оборачивается не только сожалением, что эту радость уже не вернешь, но и самоупреком — как я могу теперь хоть чему-то радоваться, даже воспоминаниям? -… потом у меня начался ступор, как будто из меня вынули всю душу и внутренности. Очень пустое и тихое чувство, как когда все слёзы уже выплаканы и плакать больше нечем, — говорит она. — Шоковое состояние, когда все эмоции отключаются и становится просто никак. Думаю, это защитная реакция, чтобы притупить мою боль, — как всегда откровенно, совершенно искренне, нервно заламывая свои пальцы и смотрит куда-то в пустоту, — простите, профессор, но я не помню всего, что произошло, у меня провалы в памяти и… я просто не помню и не понимаю…  — Всё в порядке, — он заботливо поднимается со своего мягкого кресла и садится возле ребёнка, к которому он проникся всей душой, полюбил как собственное дитя, приобнимает и успокаивающе говорит что-то, -… если хочешь, можешь рассказать о том, что помнишь. Это поможет. Жгучая рана в области сердца… Боль, от которой трудно дышать и сложно жить. День, два месяца или б лет… Разрывающая, бередящая, раздирающая, саднящая. Холодно… Если не очень свежая, болит не всегда. Можно вполне деятельно жить, иногда даже «на позитиве», но точно не сейчас и не через время.  — Я просто знаю и ощущаю, но не помню точно, Реббека мертва и… её семья тоже, — трудно дышит, сжимает руки, чувствует как маленький молоточок бьёт по участкам мозга, как по наклвальне, звонко и разрушающе, — ещё я убила человека, профессор… я убила человека… убила его, — Мэйнард поднимает мокрое лицо девушки, полное отчаяния и испуга, смотрит как зарождается паника и истерика в её глазах, хочется тоже заплакать, но он должен держаться и показать это Шерри, она дрожит и заливается волной слёз, смотрит покрасневшими глазами на него, капилляры полопались и сейчас походили на красных, жгучих змей, она всхлыпывает и маленькая капелька крови идёт через нос и скатывается по губе. Она вытирает лицо рукавами кофты и пытается совладать своими эмоциями.  — Ты помнишь из-за чего он умер?  — Да, — робко кивает, — я влезла в его голову и подчинила разум своим желаниям, профессор. Мне хотелось, чтобы жизнь в его глазах потухла… так и произошло.  — Как ты поняла, что умеешь делать подобное?  — В старой библиотеке в Дурмстранге, я нашла книгу, она была спрятана под досками пола… мы с друзьями хотели изобрести контрзаклинаия против смертельных и непростительных, и, кажется, я наткнулась на одну страницу, где было описано это… затем попробовала сама… и собственно вот. Боль разбитого сердца.Боль как вопль о нарушенной целостности. Под ней так много кроется разных чувств: и злость, и обида, и вина, и стыд, и неотгореванная печаль…  — Знаешь, Шерри, ты невероятно сильная волшебница. Я не встреча никогда подобных случаев, но ты действительно перевернула мое воображение о магии и наших способностях полностью.  — Мой дефект никакой не невероятный.  — Так, почему бы тебе не превратить свой «дефект» в эффект?  — И как это сделать? — скептически выгибает бровь и смотрит на старика, он загадочно улыбается и заключает девушку в объятиях.

***

Затянувшийся молчание давило на голову. Все погрузились в собственные раздумия и перебывали где-то не здесь, а в своём мире, на едине с собой. Шерри нетерпеливо поглядывала в сторону застывшей Орели, и надеялась, что она воспримет информацию нормально. Поступок Райяна больше чем удивил, если Шерри решила сказать всё как есть и не умалчивать деталей, Форд решил взять убийство на себя. Возможно он хотел, чтобы между девушками сохранились те отношения, в которых они сейчас находятся, чтобы Орели не испугалась и потом не игнорировала существование Поттер.  — Ладно, — выдаёт шатенка и шморгает носом, кидает взгляд на подругу и смято улыбается, — я подпишу. Эти слова послужили оповещающим звоночком в головах парней и они проснулись, вышли из собственных мыслей, обращая своё внимание на Орели. Сен-Пьер вмакивает перо в чернильницу и подносит к бумаге, легко выводит подпись и ставит в конце точку. Золотой круг светиться, искрится и гоняет круги по своему контуру, поднимается над листом, обдает ярким светом и слепит глаза, возвращается на лист и растворяется.  — Добро пожаловать.