***
Возвращаясь в Берлогу после неудачной попытки возрождения своих способностей, тянущихся в её крови тёмное магией Адского пламени, Шерри была растерянна. Наверное из-за того, что последние полтора месяца у неё ни разу не было приступа и что, то, что раньше кишело и просилось вырваться с головы, чтобы овладеть разумом других, исчезло. Она не имела малейшего представления о причине их исчезновения или, так называемого, «сна». Она не чувствовала это, будто изначально не имела магии в своей крови. В голове всё ещё было шумно, будто кто-то запихивал бумагу ей в уши. Брюнетка шла в Берлогу в тишине школы, за стенами которой собирались ученики, вернувшийся с каникул за два дня до второго испытания турнира. Джошуа решил провести время с Фордами, которые бесились на улице с остальными дурмгстрангцами, когда девушке нужно было немного побыть одной. Внезапно сильный удар выбивает в ней все остатки стойкости, после сильного мозгового испытания, и Поттер едва остаётся стоять на ногах, когда мимо неё яростно проходит Регулус. Взгляд тут же метнулся к двери Берлоги, которая громко захлопнулась и коридор вновь погрузился в мёртвую тишину, когда она осталась стоять там без понимания происходящего. Собрав все мысли в кулак, девушка прошла к штабу, чувствуя как плохое предчувствие сковывает тело. Догадки того, что могло произойти, настойчиво стучало в голове, когда она зашла в Берлогу и встретилась с гневом, уничтожающим всё на своём пути. Шерри замерла у двери, глядя как Сириус со злостью сбрасывает из себя курточку и летит в ванную комнату, тяжело дыша. Она никогда не видела его таким. Злость повисла в воздухе тяжёлым облаком, когда она услышала как в соседней комнате включился кран. Шерри настороженно прислушалась к его действиям, не зная как реагировать на его состояние, очевидно после встречи с Регулусом. Он так быстро и сердито пролетел через весь коридор, что даже не заметил, как едва не сбил бывшую подругу с ног. Это выглядело плохо. Когда звук воды исчез, настала секундная тишина, которую тут же отрезвил внушающий удар и девушка больше не могла стоять в стороне, когда это происходило прямо в их Берлоге. Обойдя гостиную, она направилась к ванной комнате; в коридоре которого было темно, когда она шла, лишь слабый свет мигал в комнате, где бушевал Сириус. Руки гриффиндорца дрожали, когда он склонился над раковиной. Кровь стекала с его костяшек, а дыхание было таким тяжёлым и рваным, что казалось он набросится на всё, что оказывалось возле него. — Я, блядь, больше не могу этого делать, — повторял он, не замечая чужого присутствия. Его глаза были такими темными и отсутствующими, что было вполне возможно, что он не понимал где находится и что происходит, пока пелена ярости затмевала зрение. — Не могу. Сириус ударил кулаком по стене, а в его голосе читалась отчаянность и усталость. Он не мог больше делать это. Каждый чёртов день, его ничтожная семья напоминала о том, каким безнадёжным и ненужным он был. Что всё, что всё это время заменяло ему семью — было грязью. Когда он пытается выяснить у Регулуса, что должно произойти и что Пожиратели собираются сделать в ближайшее время, всё заканчивалось одним. Они ссорились и кричали, доказывая друг другу абсурдность каждой из сторон. Что всё, что они делают и за что сражаются, было зря, потому что на каждого из них ждет один и тот же конец. Они не мог выдержать это. Каждый гребанный день. Одно и тоже. Их ждёт смерть. Регулус не отрицает того, что его сторона определена окончательно. Он не мог в это поверить. Он не мог поверить и в то, что Регулус решил пойти против того, кто был лучшим в его жизни. Он решился сделать это. Он выполнит желание Темного Лорда, после чего возьмётся за каждого её друга. И в конце концов, за настоящую семью Сириуса. Все, что Шерри делала, это смотрела в оцепенении. Она была напуганы и не знала, что делать, когда он бил снова, и снова, и снова, его суставы кровоточили и болели. — Сириус, остановись, — вмешалась она, двинувшись к нему, чтобы перехватить руки и на миг остановить его сумасшедшие действия, пока кожа с его рук окончательно не слезла. Когда её пальцы зажали его кулаки в своей хватке, он, развернувшись, крепко схватил брюнетку, и каждая унция дрожала от пылающего гнева в его покрасневших бешенством глаз. Никогда Блэк не касался дурмгстрангку так, и она никогда не думала, что он на самом деле может её ударить. Подобное случаи были, но сейчас было совсем не до блефа, с которым он это делал. Наконец он признал её присутствие, когда зрачки расширились, а хватка ненадолго ослабла и он сделал глубокий вдох. Поттер мысленно приготовилась к удару, но так же быстро, как он схватил её, отпустил. Блэк посмотрел на брюнетку мертвыми глазами, и слезы катились по его онемевшему лицу. Он тяжело сглотнул, когда от осознания своих действий его тело злостно напряглось и дурмгстрангка решительно прижали его к себе, пока он окончательно не потерял рассудок. Он должен был прийти в себя. Их тела одновременно вздрогнули от близости, на которую до этого времени никто не решался. Шерри нервно кусала губы, пока молилась о том, чтобы он расслабился и позволил гневу выйти из тела. Она вздохнула, когда его твёрдые руки обхватили её талию, а лицо уткнулось в шею, после чего он шумно вздохнул. Брюнетка утешительно водила пальцами по его спине, когда дыхание парня начало выравниваться, а он успокаиваться. — Я, блядь, больше не могу этого делать, — прошептал он ей в волосы, пока его руки крепко прижимали девушку к себе, будто это единственное, что у него осталось в мире полного мрака. — Я знаю, я знаю, — сказал Поттер, обнимая его. Она могла чувствовать его слезы на своей коже и стиснув зубы сильнее, брюнетка сдержала собственные слезы. Она чувствовала его боль так сильно! Блэк никогда не рассказывал ей о ссорах и конфликтах с Регулусом, об отношениях с семьёй и не показывал эмоций по этому поводу, ведь всё было и так понятно. Шерри хватило того, что она знала об этом от Регулуса. И это действительно плохо. — Посмотри на меня, — прошептала она ему и его потемневшие глаза встретили её в мягком свете лампы. — Это нормально, быть не в порядке. Тебе не нужно прятать это от меня. В тот момент многое изменилось.***
Через пять минут после того, как дурмгстрангцы заняли свои места возле студентов факультета Рейвенкло, на стадионе появились остальные зрители. Воздух наполнился взволнованными голосами и звуками сотен шагов — зрители торопились занять отведенные им трибуны. Небо окрасилось в густой исчерна-синий цвет, и на нем зажглись первые звезды. Поле внизу выглядело так, будто теперь каждый мог посмотреть наподобие Хогсмида с высоты птичьего полёта. Шерри смотрела как люди занимают свои места с яркими плакатами, волшебными хлопушками и другими атрибутами. Пока пёс Аластэра Мэйнарда решил лечь ей на ноги, она смотрела как гриффиндорцы получили кивок от профессора МакГонагалл, приглашая их на гриффиндорские трибуны. Перед этим она рассталась с француженками, которые взволновано ждали появления Агаты и Майкла. Было сложно поддерживать какого-то одного, когда каждый из чемпионов был их другом. — Они придут в бешенство, когда увидят собственный сюрприз для нас, — заметила Поттер, когда студенты с зелёными эмблемами на одежде заполняли ряды напротив трибун гриффиндорцев. Мародеры посмотрели на неё с одинаковым злорадством и она усмехнулась, сжав сильнее поводок, когда Крик попытался снова сбежать. Это исчадие ада досталось ей только из-за того, что она была единственной, кто мог усмирить пса. Конечно после того как он протянет её по всей территории школы, триста раз врежет головой о стену, переломает все руки и ноги. — Это то, что доставит мне особое удовольствие, — усмехнулся Ремус и они обменялись понимающими улыбками, ведь парня можно было считать главным затейщиком в этом небольшом приключении. — Мы будем на гриффиндорских трибунах, если тебе вдруг захочется найти нас, — подмигнул сестре Джеймс, когда прозвучал свисток, предупреждающий занять свои места перед началом второго задания Турнира. — Не хочешь забрать с собой сородича, Блэк? — как можно заманчиво улыбнулась брюнетка, кивнув на чёрного пса у своих ног, когда парни уже шли к трибунам. — Я уверена вы найдёте общий язык! Сириус жестом послал её, когда дразнящее выражение осветило всё в радиусе десяти метров и яркий свет прожекторов направился в центр поля. — Леди и джентльмены, второе состязание Турнира Трех Волшебников начинается! Разрешите мне напомнить вам турнирное положение участников на сегодняшний день! Первое место делят между собой мистер Роджер Вуд и мистер Майкл Форд, представитель школы «Хогвартс» и академии «Дурмгстранг», у каждого тридцать пять очков! Крики, гром аплодисментов разбудили птиц в Запретном лесу, и они с тревожным гомоном поднялись в темное ночное небо, оставив одних голые ветви на заснеженных деревьях. — На втором месте мисс Агата Жирар, академия «Шармбатон», тридцать два очка! — снова гром аплодисментов. Шерри разглядела на трибуне француженок, с ярко накрашенными красной помадой губами, по инициативе Орели Сен-Пьер. Тем самим добавив выразительности девушкам академии. Они вежливо аплодировали Агате, когда гриффиндорцы и дурмгстрангцы разрывали воздух аплодисментами и свистом. Она заняла самые верхние места, наблюдая за тем как парни одновременно скандировали имя старшего Форда, под удары посохов. Эта энергетика была такой сумасшедшей… — Итак, Роджер и Майкл, начнете по моему свистку! — пророкотал старший Бэгмен. — Три… два… один… Он резко свистнул, и парни устремились в разные стороны к жилым домам, где они должны были эвакуировать людей, разобравшись с препятствиями в виде растений на земле. Для задания площадка была специально очищена от снега только в тех местах, где они должны были продемонстрировать свои знания в борьбе с опасными растениями. Шерри казалось, что весь стадион погрузился под воду, когда в игру вступили все участники, и настала мёртвая тишина из-за первичной реакции волнения. Высоченная живая изгородь бросала на дорожку черную тень, когда чемпионы пробирались к домам, где их ждали настоящие люди, требующие помощи в полуразваленных домах. Майкл первым задействовал полочку, освещая путь Люмос, раз оглянувшись к другим участникам. Затем его поглотила темнота, когда голоса помощи звучали в домах. Через минуту остальные участники скрылись в тенях городка, что вызвало хаотичные мрачные воспоминания о случае в Хогсмиде. У Министерства определённо присутствует тяга к сатире. Можно было заметить как люди поднимались со своих мест, пытаясь хоть что-то разведать, их голоса стали громче в догадках того, что там происходит. Шерри чувствовала как волнение покалывает в её ладонях, когда Майкл вывел первого человека и позаботился о возможных повреждениях, снова нырнув в дом. Он всегда был так заботлив! Когда прошло ещё пять минут и каждый из чемпионов эвакуировал людей из нескольких домов, краем глаза она увидела как чья-то тень движется в её сторону. Она надеялась, что Райян соизволил наконец оторваться от своей девушки и поддерживать брата со всеми дурмгстрангцами. Но это были лишь надежды, когда глубокое рычание Крика оповестило её о «гостях». Парень в длинном чёрном пальто остановился в пол метрах от неё, засунув руки в карман и устремив взгляд на Форда, когда она не посмотрела на него. — Майкл всегда был хорошим в стратегии, — произнес сдержанно Регулус и от холода в его голосе Шерри пропустила дрожь. Она сглотнула, когда мысли о том, что возможно сейчас он говорит с ней для того, чтобы снова сблизиться и сделать то, что он должен сделать, заполнили её голову. Было больно допускать подобные мысли, имея лучшую общую историю, но нужно быть готовым к тому, что правда окажется на намного ужасней. — Всегда, — сухо ответила она, устремив взгляд далеко за поле, на котором чемпионы должны были переправить людей через густое болото на безопасную часть стороны «городка». — Должно быть ты гордишься своим другом, — продолжил он и Шерри показалось, что в конце его голос дрогнул, как и её сердце, — он смел. Шерри молча посмотрела на него, чтобы встретится с серыми глазами, где при ярком свете были видны светло-зеленые переливы. Он смел. Эти слова повисли в её голове, отсылая далеко в лето, которое они провели вместе. — Наверное у меня особое притяжение к тем, кто имеет смелость, — в его глазах что-то мелькнуло, когда значение этих слов достигло его разума. Шерри сдержала судорожное дыхание, переводя взгляд на слизеринские трибуны, где её взгляд тут же находит фигуры людей, которых она не видела ранее. Их одежда и отчужденность бросились в глаза и тут же вызвали вопрос, который также касался и Регулуса… Эти люди не были судьями, что логично, и вряд-ли кто-то из родственников чемпиона Хогвартса. — Возможно некоторые из них были исключением, — осмелился сказать он, отрицая собственное участие в выборе дурмгстрангки, о котором она намекнула, — просто случайное везение. — У меня не бывает исключений, Регулус, и ты знаешь это лучше остальных! — рассержено прорычала она, от причиняющих боль слов. Её невыносимо раздражало то, что он делал вид, будто дружба которая у них была, просто обман памяти. — Так, это то, о чем ты пришёл поговорить? Резкость в её голосе заставила Джошуа повернуться к ним из первого ряда, хмуро спросив её об обстановке. Его взгляд говорил о том, что он готов встрять, если это потребуется, но брюнетка отрицательно махнула. — Просто… — голос младшего Блэка звучал тише, будто он боялся того, что хочет произнести. Воротник прикрывал половину его лица, когда парень посмотрел на поле, сомневаясь. — Ты должна помнить, что чтобы не случилось, я всегда делаю это для твоего блага. Шерри вздрогнула. Она шокировано метнула к нему широкий взгляд, не веря тому, что он только что произнес. Она не хотела, чтобы это было правдой. — О чем это сейчас было? — грубость в её голосе заняло должное место, когда она отшатнулась от него и собака наставника снова зарычала. Темные тучи нависали над ними, когда громкие голоса болельщиков взрывались вокруг них. Регулус вздрогнул, когда она так посмотрела на него. Взглядом, в котором чёрные облака ночи казались чем-то невинным и крохотным. — Я просто хочу, чтобы ты помнила, Шер, — напомнил он, обратившись к ней как когда они ещё были настоящими друзьями. — Регулус, — прервала она его, отступая ха пределы ряда, где были дурмгстрангцы. Напряжение между ними достигло даже парней, которые бросали на слизеринца враждебные взгляды и вопросительный ей. — Это звучит совсем не так, будто ты хочешь сделать что-то для моего блага. — Не говори так, — прошептал темноволосой, болезненно замахав головой, отгоняя слова от себя. — Тогда что, Рег? — спросила она, чувствуя как несправедливость дрожит в её голосе. — Что это все должно означать? Ты приходишь и говоришь о благе, когда твои шакалы пожирают нас взглядом, будто ты должен сделать что-то, что… — Я никогда не сделаю того, что причинит тебе боль, Шерри! — возмутился он, сердито сделав шаг к ней, от чего у дурмгстрангки расширились глаза, когда она смотрела на отчаянность в нём. — Ты давно должна была понять это! Она сочувствующие поджимает губы, смотря ему в глаза, когда несколько фигур вырастают за спиной Регулуса и она сильнее сжимает поводок, различая в них тех, кого всей душой ненавидела. — Давно не виделись, Поттер, — весело произнес Эйвери, ядовитая усмешка резала его лицо, когда он стал перед Блэком. — Это был лучший период моей жизни, — сухо ответила она, чувствуя отвращение, глядя на их зелёные шарфы и смертельно чёрные пальта. — Не думаю, что когда-то он станет лучше, — прозвучал грубый голос Мальсибер, когда он двинулся к ней, в чёрных глазах заиграло презрение. Кислота собралась на её языке, когда на насмешливо хмыкнула, встретившись с ним острым взглядом. — Из-за того, что ты попытался убить Джошуа Гранта ядом Уидосорос? — выстрелила она, ощущая сладкий вкус на губах от ненависти, которую удовлетворила прямотой. — Или потому что за мою голову одному из вас положена метка. И если мародеры хорошо отомстили им за Гранта, то месть Шерри будет вечной. Она не упустит тот факт, что кто-то пытался причинить боль её близким. Это не забывается. Разрезая их мозг откровенностью, кровь её бурлила от адреналина и наслаждения, когда их лица мерзко искажались в злобе. Она улыбнулась, зная как это может их раздражать. Но это не было особенно приятно, когда лицо Регулуса упало при её словах, цветом напоминая бетонные стены. — Какого хрена ты говоришь? — разозлился Мальсибер, делая к ней пугающий шаг, но она осталась на месте, не видя хорошо случая как ткнуть их мордой в то, какими ничтожными они были. — Это те, кто должны подтвердить ваши успехи перед Волан-де-Мортом? — она указала в сторону трибун, на волшебников в темном одеянии, полностью раскрыв спрятанные в рукавах карты слизеринцев. — Они не выглядят надёжно. — Закрой свою гребанную пасть, Поттер, — прорычал Мальсибер, его змеиные чёрные глаза впились в неё и брюнетка фыркнула, осознав тот факт, что за это время Регулус не проронил ни слова. Всё было понятно. — Кэм, всё нормально? — змеи немного отступили и приубавили пыл в своём теле, когда несколько дурмгстрангцев вышли из-за ряда, чтобы проверить девушку. — Да, — честно ответила она, кивнув им, и не один из слизеринцев не отводит от неё взгляд, когда она говорила. Они думают, что Поттер пожалуется старшим, но не стоит быть таким самоуверенным, когда ей в наслаждение было уничтожать их. Брюнетка увидела как Джошуа кивнул кому-то в толпе за ней, пока Калеб и Брайан продолжали стоять там, сверля парней твердым взглядом. — Решил показать свои яйца, Мальсибер? — рука легла ей на плечо, когда громкий и уверенный голос прозвучал над головой, от чего тепло пошло её телом. Она увидела как скисли лица парней при виде насмешливого Форда. — Блин, чувак, я забыл, что ты лишился их тогда, когда не справился с девчонкой Филлонд. Он прыснул в кулак, выдвигаясь немного за подругу, полностью перетянув на себя внимание. — На твоём месте я бы не был таким самоуверенным, — отозвался Розье, окинув дурмгстрангца надменным взглядом, его глаза сузились в щелочки, — кто знает, что может случиться уже сегодня. Шерри инстинктивно отреагировала на его угрозу решительным шагом вперёд, особенно после той угрожающей и многообещающей фразы из стакана с ядом Джошуа, но рука лучшего друга остановила её. — Для таких амбиций я мог бы одолжить тебе свою самоуверенность, Розье, — в своей манере ответил Форд, вскинув подбородок, — но боюсь что даже с ней ты останешься дерьмом. Его лицо резко изменилось, когда палочка в руке едва взлетела вверх, но была прервана голосом мракоборца, позади дурмгстрангцев. — Ваше место не здесь, Мальсибер, Эйвери, Розье, — властным тоном сказал Второй, сопроводив это таким же тяжёлым и резким взглядом. Но он ничего не сказал о Регулусе, чьи губы были сжаты с такой силой, что казались они совсем пропадут. — Мне напомнить где оно находится? Они лениво отстранились, глядя на профессора Кинсона в сопровождении мракоборца, ожидающих их ухода. И когда они проходили мимо дурмстрангцев, один из слизеринцев с холодными глазами остановился, чтобы гадко произнести: — Часики тикают Форд, — его губы выгибаются в подобии змеи, когда другие парни принимают оскал, до последнего не сводя с них высокомерного выражения. — Напоминая о приближении твоего конца, Эйвери, — рассмеялся Райян, что вызвало ответную реакцию и он вскинул свою палочку на парня, когда мракоборец предупреждающе вынул свою. И только тогда они окончательно ушли. — Вы! — посмотрел на Шерри с Райяном профессор Кинсон, и тяжелая эмоция пролегла между его бровями, когда он взглянул на поле. — Идите за мной.***
Когда дверь за ними закрылась, дурмгстрангцы раздраженно плюхнулись на диван, на который указал профессор Кинсон, потирая свой подбородок. Шерри скрестила руки, когда мракоборец стал слева от него и пристально следил за ними. — Почему вы всегда находите возможность сцепиться с кем-то из Слизерина? — сдержанно поинтересовался профессор, но огорчение проскользнуло в его тоне, когда золотистые волосы подскочили от его кивка. — Потому что они ублюдки, — откровенно сознался Форд, не придерживаясь норм общения с профессором и мракоборцем. Шерри устало улыбнулась, запрокинув голову на спинку дивана, по пути рассмотрев разные приборы, вроде вредноскопов, детекторов лжи и проявителя врагов. Она услышала как Второй выровнялся, а Кинсон хмыкнул себе под нос, и её посетила мысль, которая кончиков зацепилась в голове во всё этом потоке неприятных событий. — Кто те люди за трибунами слизеринцев и на территории поля? — она подняла голову, поочерёдно посмотрев на волшебников перед собой, и их брови одинаково опустились. — О чем ты? — что-то тёмное проскользнуло в глазах Джарельфа, и он склонился голову на бок, углубляя напряженный зрительный контакт. — Я уже сказала, — твердо ответила она, сверкнув на Кёртиса, который бросил на неё скрытый взгляд и повернулся к профессору. Он кивнул ему и снова вернулся к дурмгстрангцам. — Это не то, о чем я хотела оговорить с вами, — перескочил ловко он, сделав к ним шаг и было заметно, что он попытался выглядеть доброжелательней. — Вы двое должны помнить какой ценой избавились от всех наказаний и до сих пор остались здесь. Но вы снова возвращаетесь к тому, чтобы Аластэр Мэйнард рассмотрел возможность отправить вас в Дурмгстранг. Вместо того чтобы устраивать сцены с другими, вы должны поддерживать своего друга в такой ответственный день. Так ведь должны поступать настоящие друзья, я прав? Шерри подозрительно нахмурилась, когда Райяна его слова совсем разозлили. Со стороны может показаться, что они были справедливыми, но это было не совсем так в их случае. Ведь намёк на их позицию прикрывать друг друга в любых ситуациях, не устраивала большинства профессоров и представителей Министерства. Им было невыгодно их молчание. Также им было не выгодно, чтобы в ходе всех стычек дурмгстрангцев, слизеринцев и гриффиндорцев, от друг друга они узнали то, что Министерство пытается прикрыть. Они боялись того, что могло всплыть. — Хрень, — выплюнул Райян и поднялся со своего места, протягивая к Шерри руку, чтобы вернуться назад на трибуны. Прежде чем Форд смог пройти и двух футов, его резко швырнуло обратно на диван, как будто его ударили кулаком в живот. — Это было слишком, Второй, — нахмурившись, сказал Кинсон. — Он должен делать то, что ему скажут, — ответил мракоборец, беззастенчиво пряча свою палочку в карман, — эти двое всегда вели себя так, как будто правила к ним не применяются. Остальные тоже должны быть здесь. Я не верю, что все они не имеет никакого отношения к перепалке со слизеринцами… Кинсон кивнул, приняв решение отпустить их, несмотря на жестокое желание мракоборца задержать их здесь. Он раздражал. Когда дурмгстрангцы сердито направились к двери, Шерри услышала голос профессора, который её окликнул. -… Кэмерин, держи свою голову трезвой, — произнес он и её сердце замерло, когда она поняла смысл этого предложения. Её темный взгляд тут же бросается на Второго, который видимо доложил профессору о ночном «инциденте». Шерри подозрительно смотрит на Кинсона, пытаясь разведать в его мыслях то, чего он хотел добиться этой информацией, заметив как Второй различил её замысел. Это было странно.***
Райян и Шерри вернулись ровно в тот момент, когда работа над тем, чтобы опозорить студентов Слизерина, осуществилась. Как только пластины поднялись в воздух, плотно размещаясь к друг другу, чтобы фраза на них выглядела цело и ярко. Весь стадион мгновенно взорвался диким смехом, когда надпись на них гласила: «Склоняемся перед Великим Годриком Гриффиндором». Ни один слизеринец никогда бы не произнес или в конце подумал об этом. Для них это сравнимо с унижением собственного достоинства и много вековой истории факультета. Второе задание закончилось тем, что Агата каким-то волшебным образом обогнала парней и получила от судей самый большой бал, тем самым заняв первое место на данный момент. Она получила необычной формы ключ, как и другие участники достав его из пасти магического существа, охраняющего последний из постов эвакуированных людей. Собравшись в Берлоге и отпраздновав успехи чемпионов, после нескольких часов танцев и азартных игр, почти все уснули. В мягкой тишине, под приглушенную музыку радио, Шерри выводила кисточкой линии на теле гриффиндорца. Джеймс и Сириус поставили её перед тем фактом, что возьмут принадлежности, которые они нашли у неё в день Святочного бала, и нарисуют себе черт пойми что, если она сама этого не сделает. И вот, спустя двадцать минут Джеймс рассматривал свою временную татуировку в виде льва на предплечье, когда его место занял Блэк. Он хотел показать её друзьям, но те развалились на диванах, друг на друге, с самым сладким сном, после длинного и тяжёлого дня. Когда он вернулся в соседнюю комнату, к столику, где сестра рисовала ему татуировку, он заметил в какой непосредственной близости она сейчас находилась с его лучшим другом. Её пальцы ловко выводили линии на его открытой груди, и что-то ему не понравилось в том, как это выглядело со стороны. Как она закусывала губу на самых сложных моментах, и как их пальцы соприкасались, когда гриффиндорец подавал ей баночки с краской. Чёрт возьми, Бродяга не должен позволять себе так смотреть на неё. — Слишком близко, — не выдержал он, громко подметив это и жестом просил Шерри отойти, когда она нахмурилась. Несколько секунд она смотрела на него с недоверием, когда кисточка замерла между пальцев, а она заправила свою майку за пояс. — Иди к чёрту, Джей, — выругалась она, раздражённо глядя на брата, когда половина рисунка уже была готова. — Как ты предлагаешь тогда это делать? Поттер продемонстрировала невозможность закончить работу, если она станет так, как хочет этого Джеймс. Потому что, черт побери, она не может рисовать стоя в двух метрах от Блэка. — Не знаю, мне плевать, — буркнул он, пригрозив другу перед тем, как пройти в ванную комнату, чтобы лучше рассмотреть свою татуировку, — но Бродяга, держи руки при себе! — Конечно, Сохатый, — ухмыльнулся Блэк и показательно поднял руки вверх, сдаваясь, что заставило дурмгстрангку скептически фыркнуть. Ведь как только Джеймс скрылся из виду, тёмная тень скользнула в его взгляде, когда он посмотрел на неё. Шерри старалась не подавать виду, продолжив рисовать. Несколько пальцев плотно прелагали к его коже, когда она выводила более тонкую линию символа, который он выбрал. Конечно было немного неловко от того, что он захотел её прямо на груди, поэтому гриффиндорец сидел перед Поттер с голым торсом. Джеймс вернулся через несколько минут и запрыгнул на диван к Ремусу, который проснулся, чтобы попить воды и они тихо начали разговор. Сириус расслабился в кресле и определенно не смущался положению, поэтому она просто смотрит на него со слащавой улыбкой на лице и благословляет тот факт, что травка делает его немного спокойнее. Джошуа не мог быть Джошуа, если бы не подкупил кого-то на эту дрянь и она не была удивлена, когда это был Блэк. Через некоторое время, когда она сменила кисточка на более широкую и стала справа от него, чтобы дорисовать нижние линии символов, Сириус закрыл глаза. Его дыхание было ровным и на какой-то миг ей даже показалось, что он заснул. Мерцающее пламя лампы делают черты гриффиндорца более рельефными и подчеркивает скулы на лице. Она периодически возвращалась к его спокойному лицу. И в один из этих моментов, она заметила как тонкая улыбка расползается, когда его рука запутывается в ее волосах, закручивая локон вокруг пальца. Его свободная рука ложится на полоску обнаженной кожи на талии Поттер, где задралась ее чёрная майка. Сердце бьется немного быстрее, когда Блэк начинает мучительно медленно рисовать круги большим пальцем. Шерри теряется в этом ощущении, понимая две совершенно очевидные вещи — она не отталкивает его и теперь рассеянность не позволяла думать о чем то другом, кроме его прикосновений. Она сильнее давит на кисточку, возвращая свои мысли, проводя линию ниже, и дурмгстрангка чувствует, как пальцы на ее талии прижимаются к ней. Именно такие моменты заставляют ее желать, чтобы она могла остановить время и жить в них вечно. Как бы с виду она не отрицала эти мысли, с каждым таким моментом думала иначе. Глядя друг на друга, как будто они больше, чем просто друзья. Касаются друг друга, как будто они падают во что-то прекрасное. И все, что им нужно сделать, это приземлиться. Возможность сделать последний прыжок дразнит её. Он так близко, что не потребуется много времени, чтобы просто протянуть руку и заставить это крохотное расстояние между ними исчезнуть. И судя по тому, как его взгляд скользит по ее рту и обратно, она уверена, что он думает то же самое. — Ты уже закончила пускать на меня слюни, принцесса? — сказал Блэк, дерзко улыбаясь, когда она увидела, как он открыл один глаз. У гриффиндорца определенно было большое эго и это раздражало. — Нет, я так не думаю, — саркастически ответила Шерри, специально став так, чтобы его руки не могли коснуться её, пока она сменяет краску. Всё не может быть так просто.***
Солнечный свет резал сонные глаза, звук царапающего пергамент пера не позволял уснуть на последней лекции профессор МакГонагалл. Весь день прошёл словно в тумане, после того, как ребята заснули под утро на следующий день после второго задания Турнира. Перед глазами сверкнул белый лоскуток бумаги, когда Поттер наклонилась, чтобы солнечный луч не резал ей зрачки, когда она пыталась разобрать то, что написано в учебнике. Исподлобья она заметила, как Джеймс принял записку, которую ему передал Райян, сидящий с ней за одной партой. Тонкая ухмылка скользнула по лицах мародеров, когда они одновременно уставились на Шерри, которая вопросительно вскинула бровь. Потом она услышала как Форд сдерживает смешок, из-за чего получил в ребра, когда она почти перехватила записку, которую ему попытался вернуть Блэк. Но Райян забрал её прежде, чем она успела это сделать. Взгляд МакГонагалл вернул парням сосредоточенность на теоретическом материале о трансфигурации человека, что вызвало у Шерри злорадствующую улыбку. Ещё несколько раз, в промежутках двух минут они попытались передать друг другу «любовные записки», как цокот женских каблуков заставил их взглянуть на миссис Эллисон, уверенно и немного грубо направившеюся к декану Гриффиндора. Это сразу отвлеклась учеников от реферата, который они готовили, ведь любопытство взяло верх, когда за женщиной следовало три мускулистых мракоборца. — О чем они все шепчутся? — наклонилась к Джеймсу перед собой Шерри, указав на гриффиндорцев, которые бросили шепот на аудитории, не доходящий к ним. Ей не понравилось то, как взволнованно выглядела МакГонагалл, как черты её лица вытянулись, когда Эллисон сказала ей что-то сквозь зубы. Ей не понравилось и то, что это побудило остальных пустить слухи с первых парт и перенести их к последним. Джеймс напрягся, когда сам не получил ответа от друзей, сидящих перед мародерами. Петтигрю обратился к парню слева от себя, но и тот пожал плечами, даже после грозного взгляда Поттера. Что происходит? Волнение повисло над ними грозной тучей, когда взгляд Эллисон периодически возвращался к их компании, а лицо МакГонагалл все больше напоминало смерть. Шерри почувствовала как её руки под столом начинали дрожать, когда женщина из Министерства пересеклась с ней прямым взглядом, переместив его на Форда. Что-то было не так. — Если эта сука не перестанет на меня так смотреть… — прорычала брюнетка, раздражаясь с каждой секундой неизвестности, в которую их погрузили, будто в бочку с ледяной водой. Как только она хочет закончить, все голоса вмиг прекращаются и Эллисон отстраняется от профессора МакГонагалл, которая бросила нервный взгляд на их стол. Мародеры замирают, как и дурмгстрангцы, ожидая слов женщины, переглядываясь между собой рваными взглядами. — Мисс Поттер, мистер Форд, пройдите, пожалуйста, за миссис Эллисон в кабинет директора, — лаконично, но не так строго и резко как всегда произносит декан факультета Гриффиндор и кажется, что в какой-то момент её голос стал тоньше. Шерри делает судорожный глоток воздуха, когда рука Форда находит её и они вместе поднимаются из-за стола с чертовым непониманием того, что происходит. В чем может быть причина их похода к директору? В чем заключается его важность, если за ними отправили представителя Министерства и троих мракоборцев? Бросив растерянный взгляд мародёрам, которые выглядели так, будто броситься за ними и их вряд-ли кто-то сможет остановить. — Профессор, — начал было Джеймс, поднимаясь со своего места, когда дурмгстрангцев с двух сторон окружили мракоборцы, выводя их из класса. — Нет, Джеймс, — отрезала профессор, прерывая любые попытки протеста и защиты, которой они были готовы оградить друзей от того, что сейчас происходит. И только у самого выхода, когда она замечает Майкла с двумя мракоборцами, ждущих их в коридоре, Поттер ловит взволнованный, но оберегающий взгляд Джеймса, который всё ещё стоял там и смотрел. Она не успевает спросить у старшего Форда или Эллисон о том, по какой причине их вызвали к Дамблдору, как они уже вышли через проход во внутренний дворик. Всё происходит так быстро и неразборчиво, будто несколько страниц её жизни решили резко перевернуть, бегло прошмыгнув взглядом по тексту. За искаженную секунду её существования они оказываются перед дверями в его кабинет, когда мракоборцы первыми входят туда и через маленькую щель она могла увидеть как много людей находилось там. — Майкл? — произносит она, словив миг, когда может взять их за руки, как Эллисон проталкивает дурмгстрангцев серьёзным взглядом вперёд. Однако никто ничего не сказал и они пошли вперед, чтобы пройти в кабинет. Брюнетка последовала за старшим Фордом, ставя одну ногу перед другой, стараясь показать как можно меньше эмоций. Когда она вошла в комнату, многие голоса стихли, и вместо этого их встретили десятки напряженных лиц, склонившихся друг над другом для лучшего обзора. Если раньше она не чувствовал себя уродом, то определенно почувствовала себя сейчас. Её темный взгляд сразу сталкивается с Аластором Грюмом, грозно стоящим перед столом профессора Дамблдора с потухшим выражением лица. Профессора Кинсона и Второго. Машинально она находит фигуру Аластэра Мэйнарда, чьё лицо показало ей эмоций за всех. Боль. Злость. Отчаянность. Гнев. Ненависть. Растерянность. Паника. Затруднительность… Пустота. Десятки лиц мракоборцев и работников Министерства смотрели на них с недоверием, когда они застыли. Страх пронзил каждый дюйм ее тела, пот стекал по лбу, желчь обожгла горло, когда Грюм встретился с ней темным взглядом. Он приезжал сюда только один раз. В особый случай. И этот случай был угрозой жизни со стороны Пожирателей Амальтеи Филлонд. Это было так, как будто ее тревога отняла у нее год жизни в этот момент, ее руки крепко сжимали руки братьев Форд, ладони были мокрыми от пота. Они замечают как волшебники переглядываются между собой, получив подтверждающий кивок от Мэйнарда и Дамблдора. И тогда их жизнь, кажется даёт сбой, повторяя дурную шутку, насмехаясь над дурмгстрангцами с ужасающей жестокостью и бессердечностью. Грюм поочерёдно смотрит на них глубоким темным взглядом, прежде чем спросить: — Когда в последний раз вы видели Джошуа Гранта?