остановка; pg-13, соксу.
11 января 2020 г. в 01:11
У Джису по жизни - сладкий чай по утрам, пустота в квартире и молчаливые звонки тому, кто не с ним, когда сердце отстукивает точками и тире никому не нужное “люблю” на пяти известных ему языках.
Джонхан ему пишет разумное
“пожалуйста, извини”,
Джису читает в этом отчаянное
“ты никому не нужен”.
Просто смирись.
Так будет проще.
У Джису так-то - холод в квартире, страх пустоты, когда больше нет того, кто обнимет и скажет, что все хорошо, потому что хорошо не будет - ни сейчас, ни сегодня, может даже и никогда, и он словно гниет изнутри, пытаясь собрать себя по кускам, да только вот собирать больше нечего.
У него - по вечерам - приторно сладкие сигареты со вкусом вишни и отчаяния, замерзающие пальцы на холодном ветру и взгляд побитой псины, когда его спрашивают все ли порядке.
Нихуя, блять, не в порядке.
Только вот Джису мальчик вежливый - просто шлет нахуй и отворачивается.
Помощь нужна тем, кто еще жив, а не тем, с кого уже хватит.
- Что, сегодня несчастливый день?
- Несчастливая вечность, спасибо.
Джису кусает губы - кровь оседает соленым на языке, словно напоминание о том, что он - как бы - еще жив, что боль его не добила, что вообще-то - ему еще приходится пытаться.
- Тебя бы обнимать, ты знаешь? - слышится тихое, почти на ухо, почти под кожу, что хочется расплакаться как ребенку, когда теплые руки на плечах, когда шерстяное, влажное от дождя, пальто под щекой и тонкие губы у виска.
Сокмин правильной константой целует его у автобусной остановки, закрывает от ветра и гулкого отчаяния.
Джису спрашивает:
- Правда? - тычась носом в ключицу брошенным котенком, умоляя беззвучно не отпускать. Сокмин улыбается нежно, обнимает крепче, говоря:
- Тебя бы любить.
Джису смеется.
И ни разу не верит.