Легкое дыхание

Лену сразу не понравилась эта девчонка. Непонятно, откуда взялась, очаровала всех его друзей и прочно обосновалась в их компании. Рио всегда занимал ей лучшее место у костра, Трей делился с ней льдом, а Йо даже одалживал ей наушники и включал свои любимые песни. Она смеялась над шутками Трея и каким то удивительным образом прививала ему манеры, не отталкивала Рио, поддерживая с ним полноценный диалог, и была в полной гармонии с Йо. В эту идиллию не вписывался один Лен. Каждый раз, когда они разбредались по городу в поисках информации о деревне Доби, эта беловолосая всегда оказывалась в каком — нибудь местном кафетерии, окруженная многочисленными людьми и обедавшая за чужой счет. И, как это не странно, несмотря на все усилия и ресурсы Тао, информационные крупицы всегда оказывались у этой хитрой кицунэ. У нее был самый слабый и бесполезный дух хранитель из всех, каких он когда либо видел. Непонятно вообще, кто кого охранял. Этот белый комок шерсти питался за четверых, спал по двадцать часов в сутки и ни разу не принял размера больше человеческого запястья. Даже минютианка Трея казалась более воинственной, чем Курама. Впрочем, не только лис-хранитель напрягал. Девчонка вообще никогда не вступала в схватку. Каждый раз, когда на них кто -нибудь нападал (а конфликты встречались на удивление часто), она отсиживалась в стороне и всячески избегала какого-либо вмешательства. И несмотря на все вышеперечисленное, его товарищи души в ней не чаяли. Единственное, что в ней было хорошо — она точно умела организовывать досуг. Раньше они коротали время за спорами, часто устраивали в запале поединки и почти всегда были недовольны друг другом. Теперь же каждый вечер был особенным. После долгого перехода они собирались у костра и рассказывали различные истории. Это были легенды их народов — Лен удивлением узнал, что почти все персонажей фольклоров на самом деле имеют вполне реальные прототипы в мире духов. Звучали истории из жизни или местные байки. Лучше всего последние выходили у Рио — оказывается, за свои двадцать лет он исколесил не одну дюжину дорог и имел невероятное количество приключений. Иногда она доставала из своего странного свитка какой нибудь музыкальный инструмент и сопровождала собственные, очень странные истории, чудесными песнями. Или мелодиями. В такие моменты Тао почти смирялся с тем, что в их команде присутствует такой ненужный балласт. А еще она каким то чудесным образом привила им всем привычку проводить утреннюю тренировку. Впрочем, последнее Лен очень даже поощрял. Вдали от дома он было забросил весь комплекс привычных упражнений — а теперь снова почувствовал себя в форме. На удивление она выдерживала их общий темп и ничуть не затруднялась пробежать несколько километров или отжаться пятьдесят раз. Смотря на ее легкие движения Лен даже предположил, что у нее очень хорошо поставлена техника боя. Да и оружием она точно владела. Вот только не спешила демонстрировать свои навыки. А еще она была очень проницательной.  — Ты меня недолюбливаешь, — он сидел у костра, погруженный в свои мысли и не сразу заметил, что она присела рядом. — Ты не мой друг. Если ты и умудрилась как то запудрить другим мозги, со мной это бесполезно. Я считаю, что ты нам только помешаешь. — Лен скрестил руки на груди, — Йо слишком мягкий. Будь моя воля, я бы с тобой не нянчился. Она почему то не обиделась. Рассмеялась. — А ты, Тао, очень сильный. Вернее, потенциал у тебя хороший. Но я заметила, что тебя что то сдерживает и ты не знаешь, в каком направлении развиваться. Лен скрипнул зубами и оставил без ответа. Она была чертовски права, но он был бы не Тао, если бы признал это. — На самом деле ты сам знаешь ответ на свой вопрос. Это очень просто. Какая самая сильная черта семьи Тао? — она загадочно улыбнулась, глядя на костер. Сила семьи Тао в нашей ярости. Но я точно не вернусь к ней — она только разрушает все вокруг, — Лен был раздражен этим разговором и не скрывал этого. — Ярость, — она поднесла руку к костру, — да. Это дело такое, можно обжечься. Огонь обжигает, но его обратная сторона — тепло. Поэтому мы его и разводим. Может, тебе тоже стоит обратить внимание на обратную сторону? Этот странный разговор не давал ему покоя всю ночь. А потом он понял, встал с первыми лучами солнца и уселся в медитацию. Обратная сторона ярости была спокойствием. Девчонка была удивительно проницательна. Уровень фуреку и контроля над ним действительно сильно возросли. Он без труда победил Трея на очередной тренировке и впервые бросил ей «спасибо». Но она все еще неимоверно раздражала. Впрочем, он немного изменил свое мнение о ней после встречи с Шароной и ее девчонками. Те попытались напасть на них во время посещения очередного городка и обманом выведать все, что известно самим шаманам о деревне Доби. По сравнению с ними Алиса показалась образцовым попутчиком — не надоедала, не капризничала, не вынашивала совершенно дурацкие планы, казалась почти мудрой и какой то особенной. А еще у нее были очень красивые длинные белоснежные волосы и удивительные синие глаза. На очередном привале, пока Рио и Трей разводили костер, а Лиса кормила своего хранителя, Лен подсел к Йо с разговором.  — Не пойму, чем именно всем так нравится Лиса. Она же совершенно бесполезна. Йо задумчиво смотрел в небо и улыбался.  — По моему ты слишком к ней строг. Скажи, что именно тебя в ней раздражает? Лен прикрыл глаза, вспоминая их недолгое путешествие. — Она не вступает схватки и всегда предоставляет решать ее проблемы другим. Она слабая и не отрицает этого. В каждом городе к нам цепляется куча народу из -за нее. Ее постоянно кормят бесплатными обедами. Она не ест мясо и заставляет Рио искать кафешки с вегетарианским меню. Она всегда все про всех знает и находит нужные слова. Во время разговора она непроизвольно проводит рукой по волосам. А когда она улыбается, улыбаются все остальные. В ее историях всегда кто то умирает. Когда она играет на инструментах, она всегда закрывает свои дурацкие глаза. — Ого, — Йо улыбался как то уж очень хитро, — такие подробности. Я и не замечал половины. А ты заметил. Лен действительно заметил. В очередном городе к ним присоединился зеленоволосый парень. Лайсерг. И при этом даузер — очень ценное приобретение. Хотя Лен был категорически против новых лиц. Снова. Этот Лайсерг был довольно неплох — уделал Рио и Трея, проиграл Йо и рассказал свою грустную историю. Лен не расчувствовался. Лиса тоже. — Мне жаль твоих родителей, Лайсерг. Но и Хао тут не виноват, — неожиданно вынесла беловолосая, глядя прямо в глаза вмиг рассвирепевшему даузеру. — Он убил моих родителей! — Лайсерг вскочил на ноги, с яростью глядя в холодные глаза девушки, — он чудовище!  — Насколько я услышала из твоей истории, Хао пришел к твоим родителям с предложением присоединиться к нему. Твои родители отказались, и — Лиса была само спокойствие, — и, это важно, Хао собирался просто уйти. Но твой отец не пожелал отпускать его просто так и сам начал конфликт. Скажи мне, Лайсерг, как поступили бы твои родители, выиграй они в той битве? Дител нахмурился, недолго размышляя.  — Они бы предали его закону. Отец всегда стоял на страже порядка и был честным человеком. Хорошо, Лайсерг, — девушка подалась вперед, глядя прямо в глаза шаману, — а что бы сделало правосудие со знаменитым злодеем Хао?  — Его бы осудили по закону, — Дител нахмурился еще больше, — и скорее всего бы предали смерти. Беловолосая откинулась на спинку сидения, скрестив на груди руки. — Так скажи мне, почему же тогда ты считаешь Хао злодеем, если в конце концов, будь они сильнее, Хао ждала бы та же участь, что ждала и твоих родителей? Только потому, что он оказался сильнее? Лен мысленно кивнул, соглашаясь со словами девчонки. Удивительно, но с такой точки зрения никто из них не смотрел на эту ситуацию.  — Твои родители, Лайсерг, поступили очень необдуманно. Они не подумали о тебе и погибли очень глупо. — Как ты смеешь! — обезумевший шаман хотел было схватить беловолосую за плечи, но его порыв удержал задумчивый Рио. -Мои родители были героями. Для них честь и призвание было дороже всего! — Дороже… — девушка понизила голос и уставилась прямо в светло зеленые глаза даузера, — тебя? В уголках глаз Дитела стояли злые слезы.  — Они были героями. Я знаю. Во всем виноват Хао! Я поклялся ему отомстить, я убью его! — Ты очень зря обвиняешь во всем Хао. Я не оправдываю его поступок, но по-моему, ему не было никакого резона поступать иначе. Насколько я поняла, у него крутой и жестокий нрав. Но он не нападал первым на твоих родителей — если они не пожалели бы его, почему он должен был пожалеть их? И кроме того. Судя по тому, что Хао не убил тебя вместе с родителями, ему очень даже свойственна жалость и милосердие. Совершенно очевидно, что ты никогда не простишь ему смерть родителей и всегда будешь искать мести. Так почему же расчетливому и злому Хао не избавиться от волчонка? Если он действительно так зол, как ты думаешь. За столом воцарилось недолгое молчание, прерываемое только судорожными вдохами Дитела. Принесли заказ. Лен с удивлением понял, что все всерьез задумались о словах этой Кицуне. Да что там, он сам был склонен подписаться под каждым словом. В семье Тао были случаи, когда вырезались целые семьи идеологических противников. И он ни разу не слышал о том, чтобы детей оставляли в живых.  — Что — то в этом есть — Йо задумчиво почесал затылок, — я правда никогда не думал об этом в таком свете. — Да, юный Лайсерг. Твоя история очень печальная, мне жаль, что все так получилось. Хао поступил очень жестоко. Но, возможно, госпожа Лиса права и тебе стоит отпустить мысли о мести и начать жить свою жизнь? — Рио как обычно, был сверх тактичен. Не удивительно, что это взорвало даузера. Тот яростно оттолкнул руку шамана и с ненавистью уставился в спокойные синие глаза.  — Вы никогда меня не поймете! Особенно ты. Так спокойно обсуждаешь это, ты просто не чувствовала того отчаяния, которое испытывает ребенок, потеряв любящих родителей. Один человек уничтожил всю мою жизнь. А теперь я живу только для того, чтобы уничтожить его! — глаза Лайсерга горели огнем ненависти. Лен хмыкнул и прикрыл глаза, понимая, что это бесполезный спор. На это попросту нечего ответить. Дител всегда будет при своем мнении. Тем неожиданнее было услышать от кицунэ ее историю. Беловолосая рассказывала тихо и спокойно, будто бы и не о себе.  — Мои родители погибли на войне, когда мне было пять лет, и меня сразу же забрали в приют. Мне не оставили ничего от моего огромного состояния — половину его разграбили на нужды стороны, за которую воевали мои родители. А вторую я не могу увидеть до сих пор, так как не достигла совершеннолетия. Никто из друзей и приспешников моих родителей не соизволил забрать меня к себе или хотя бы навестить — все слишком были заняты войной. Несколько лет я росла в полном аду. Вечное чувство голода и холода были моими единственными спутниками. Дети в приюте очень жестоки — впрочем, и жизнь к детям приюта очень жестока. Спустя эти пару лет только один человек действительно оказал мне помощь — тот самый, который убил моих родителей. Он забрал меня к себе, обучил музыке, рассказал про мое наследие. Я много раз спрашивала, могу ли ненавидеть его? Он убил единственных людей, которых я любила. Он обрек меня на жалкое существование, испортил мне жизнь. Я хотела ненавидеть его, но не могла. Потому что вдруг поняла, что не он сделал все это со мной. Идеалы моих родителей были навязаны традициями. За них они убивали и погибли сами — и это был их сознательный выбор. Всегда найдется субъект для ненависти — потому что это очень сладкое чувство. Того, как можно находить оправдание слабости дорогих тебе людей. И своих собственных. Взамен ненависть забирает радость жизни. Ты навеки застреваешь в прошлом, напрочь забывая о настоящем. А все потому, что слишком слаб волей, чтобы признать, что ненавидеть некого. И после всего этого рассказа она спокойно выпила свой кофе и непринужденно поинтересовалась у Йо, может ли выпить и его сок. Иногда она была действительно пугающей. Лайсерг стал частью их команды, хотя Лен и был недоволен. Тем не менее стоило признать, что в команде от него была большая польза. Они наконец могли ориентироваться на местности. По началу Лен ожидал продолжение конфликта между даузером и беловолосой кицунэ. Каждую ночь перед ночевкой он ловил себя на том, что ложиться в непосредственной близости к кицунэ и держит гуань дао в боевой доступности. Тем не менее зеленоволосый, казалось, полностью замял эту тему. Иногда Лен ловил его задумчивые взгляды на Лисе, а еще стал подмечать, как Дител краснеет при разговоре с шаманкой. Это очень бесило. Одним вечером поднялась сильная метель. В такое время года она была более чем неожиданным природным явлением. Они только — только начали понимать, что идут в верном направлении и поднимались вверх по склону горной реки. Было безумно холодно. Однако, вспоминая легкий фиолетовый комбинезон кицунэ, Лен неожиданно даже для самого себя стянул с себя пальто и опустил его на плечи беловолосой. Жертва, к слову, была совершенно лишней — к тому моменту девчонка уже была одета в легкую куртку Йо, пиджак Рио, шарф Трея и клетчатое пончо Лайсерга. Пальто на всем этом и правда смотрелось очень комично. Тем не менее это казалось правильным решением. Когда они решили искать укрытие от бури, окончательно стемнело. Случайно наткнулись на замороженные фигуры, оказавшиеся знакомыми девчонками. Йо опять предложил идти всем вместе — как будто им не хватает одного недоразумения! Как не странно, от остатков теплой одежды девчонки отказались. С точки зрения Лена это было чертовски глупо. Одеваться так легкомысленно, чтобы выглядеть привлекательно — можно подумать, именно этим они собираются завоевывать турнир шаманов. Нет, женской логики он определенно не понимал. Впрочем, судя по взгляду беловолосой, с трудом читаемого сквозь ворох одежды, она тоже не понимала. Обнаружив хорошее укрытие, они развели костер в пещере. После долгого перехода сидеть в пещере было очень уютно. А еще уютной казалась кицунэ. Или, скорее, ворох теплых вещей на ней. Лен считал себя закаленным воином, готовым сносить все превратности судьбы. Тем не менее, закаленный воин чертовски замерз. А потому, когда они уселись тесным кругом у костра, он с наслаждением прижался к теплому боку Лисы. Было очень хорошо. Сидеть у костра, вдыхать знакомый запах моря, который почему то всегда пахла кицунэ и слушать истории Рио. Пока Лайсерг все не испортил. Зеленоволосый шаман подскочил с места, прошептал что то невразумительное и бросился к выходу из пещеры. Ничего не оставалось делать, как мчаться за ним. Пожаловал Хао. Лен видел его второй раз в жизни и не мог не признать, что тот был чертовски силен. Хотя и очень раздражал чрезмерным высокомерием. Еще и устроил всю эту дурацкую непогоду. Лен бросил взгляд на подоспевшую Лису — из — за вороха одежды та двигалась слишком медленно и застала только финальную часть бесславного поражения Лайсерга. Хао был ужасно напыщенным: толкнул речь о своем величии и прилюдно унизил Лайсерга. На месте зеленоволосого Лен, пожалуй, тоже бы начал его ненавидеть. Впрочем, он и так не испытывал к нему теплых чувств. Лен с затаенной завистью признавал, что рядом с длинноволосым огненным шаманом ощущает полную беспомощность. Странно было подмечать, как лихорадочно заблестели глаза девчонок Шароны. Как влюбленно они смотрели на огненного Хао и просили взять на свою сторону. Лен скривился и бросил взгляд на спокойную кицунэ. Та беспечно помахала главному антагонисту и улыбнулась. Лен непроизвольно прикрыл лицо рукой. Вот дурная. Удивительно было то, что Хао вдруг улыбнулся в ответ этому недоразумению под горой теплой одежды. Предложил Йо переходить на его сторону, получил ожидаемый отказ, после чего неожиданно для всех позвал в свою компанию и кицунэ. — Это было бы слишком скучно. Иметь тебя во врагах намного интереснее, чем в союзниках, — Лену показалось, что эти двое уже знакомы. Было что то донельзя интимное в том, как они обменивались взглядами. Лен дернулся, когда огненный шаман оказался напротив девушки и что то тихо прошептал, после чего исчез в языках пламени. Вслед за ним ушли его приспешники, половина девчонок и жаркий воздух, оставив только ледяной ветер. Трей хотел было шумно возмутиться, но не успел. Река вышла из берегов. Этот чертов Хао точно задумал неладное. Рио остановил реку. Рио спас девчонок. Рио был большим молодцом и получал свои заслуженные лавры. Лен с некой злостью отметил, как сияют глаза Рио после похвалы кицунэ. — Лиса, вы с Хао были знакомы раньше? — Йо, конечно же, тоже это подметил. Все смотрят на невозмутимую девушку. — Да, немного. У меня с ним был третий бой на отборочных и мы вместе летели на самолете. Не считая того, что он два раза пытался меня убить, он кажется милым парнем. Хотя и заносчивым, — Лиса произносит это так беспечно, как будто бы рядом с ними только что не появлялось главное зло этих пятисот лет.  — Это ужасно! Как ты можешь так спокойно об этом говорить? — Лайсерг смотрит на кицунэ возмущенно. Впрочем, остальные тоже не в восторге. — Ну, — девушка на секунду задумывается, — меня не так просто убить. Глупо обижаться на человека за его намерения. Мы же сами их вызываем. Сейчас вот не захотел. По моему это успех. Да, Хао не захотел. А вот Лену очень захотелось. Да и Лайсергу, кажется, тоже. Они разбивают временный лагерь в той же пещере. Но атмосфера обреченности как то незаметно уходит. Лиса смеется и предлагает кучу различных дурацких вариантов, как можно победить Хао. Трей, Йо, Рио и Милли подхватывают инициативу и вечер превращается в дружеские посиделки. Даже Лайсерг неуверенно улыбается. А Лен подмечает, что у кицунэ на руках теплые красные перчатки, которых раньше не было.