***
— Шэрон? — Стив несколько удивился, увидев сидящую на диване в зале для совещаний девушку, — не ожидал тебя увидеть после того, как Наташа рассекретила некоторые данные. Ты же была в числе агентов, имена которых оказались раскрыты. — Ну, моим талантам нашлось применение, даже несмотря на этот казус, — Шэрон тепло улыбнулась, встала и обняла Стива, тесно прижавшись к нему и обдав приятным ароматом духов. — «Птичка»? — понимающе усмехнулся Стив, прижимая девушку за талию к себе. Роман с девушкой по соседству закончился, так и не успев начаться. Слишком уж насыщенными вышли события, предшествующие их знакомству. Потом все закрутилось в водовороте интриг: Наташа слила данные, и Шэрон исчезла, залегла на дно. А теперь, как оказалось, она работала на правительство. Ну, по всей видимости, так думало только само правительство. Хоть она и нравилась Стиву, но с появлением Баки все мысли о романе с Шэрон отошли на второй план. Да вообще любые мысли об отношениях. Но ее появление в Башне и участие оказалось приятной неожиданностью, этого Стив отрицать не мог. — «Птичка», — девушка отстранилась и снова заняла свое место на диване. — Агент до мозга костей, как и Пегги, — Стив сел в кресло рядом, отметив, что почти все в сборе. — Училась у лучшей. Не зря же она моя тетя, — Шэрон проследила, как Пеппер вошла в помещение и прикрыла за собой дверь. — Итак, господа супергерои и Пеппер, шороху вы навели, конечно, немало. После выступления Старка в прямом эфире утром мнение населения снова раскололось. Почему вы не можете все сделать тихо, без вот этого вот пафоса? Несмотря на то, что Шэрон пыталась выглядеть недовольной, по ее губам все равно расползалась улыбка. — Ну, мы же… — Наташа раскачивалась на стуле, закинув ноги на стол, и что-то читала в телефоне, — а, вот, нашла! «Долбаные мутанты и ошибки экспериментов, которым нет дела до простых людей, которые одним своим существованием нарушают любые законы природы». Так что… Наташа неопределенно пожала плечами и отложила телефон. — Хм, вы что, новости не смотрели? — уточнила Шэрон и, увидев отрицательное покачивание головами от всех присутствующих, вздохнула, — да уж. Пеппер, не могла бы ты включить утренний эфир? А то они так и не поймут, как диаметрально противоположно изменилось положение вещей. Информация — страшная вещь. — Да, для самых сильных людей планеты у них на редкость тонкая душевная организация, — Пеппер покачала головой в притворном разочаровании и вывела голографический экран. Старк сидел в черном кожаном кресле, закинув ногу на ногу, сцепив на колене пальцы в замок, и улыбался одной из своих лучший улыбок — уверенно и несколько самодовольно. Напротив него устроилась девушка-репортер в элегантном брючном костюме, с короткими светлыми волосами и цепким взглядом. Она покачивала ногой, обутой в лакированную лодочку на шпильке, и длинными пальцами поглаживала подлокотники своего кресла. Ее цепкий взгляд противоречил мягкой улыбке на лице. — Сегодня в нашем утреннем эфире Тони Старк, также известный как Железный Человек, один из лидеров Мстителей. Он любезно согласился прокомментировать неоднозначную ситуацию и то видео, за которое многие мои коллеги готовы были драться. Не будем ходить вокруг да около, Тони, хотелось бы услышать какие-то комментарии с вашей стороны. — Маргарет, вы единственная, кто проявил это желание, — Тони улыбнулся шире, приспустил очки на кончик носа и посмотрел на репортершу, — к сожалению, тот момент был куском, вырванным из контекста. Я готов поделиться с вами полным видео, чтобы прояснить ситуацию. Хотя это и закрытая информация. — Это очень любезно с вашей стороны. Мик, будь добр, — Маргарет махнула кому-то за кадром, и через несколько секунда на экране сменилась картинка. На ней было то самое обсуждение и спор перед тем, как Мстители, разделившись на две группы, выдвинулись каждый в свою точку. Старк предусмотрительно подчистил упоминание о Зимнем Солдате, и в итоге выходило, что они проверяли анонимную наводку. Было видно, как долго Ванда сдерживала взрывную волну, как Сэм и Тони спешно эвакуировали работников порта. И лишь когда Ванда больше не смогла удерживать бешеную энергию от неизвестной бомбы, она ее отпустила. — А все оказалось не так просто, да? — на экране снова появились Маргарет и Тони. — К сожалению, да, — подтвердил Старк, — видите ли, Маргарет, многие люди считают, что мы, Мстители, не даем полной информации, не даем интервью и как можно меньше стараемся светиться потому, что высокомерны и считаем себя выше других. Но это не так. Не совсем так. Да, мы определенно не обычные люди, мы сильнее, умнее, без обид, мы улучшенная версия человека, но со всем этим мы несем огромную ответственность на своих плечах. Все, что сейчас происходит — это последствия действий одного человека, который просто хотел сделать мир лучше и совершенней. Знаете, как говорят, благими намерениями… Вся эта история тянется еще из сороковых годов, и мы по сей день не можем быть уверенными до конца в том, что «Гидра» больше не будет иметь власти в этом мире. — «Гидра»? — Маргарет выгнула свою выразительную бровь и чуть подалась корпусом вперед, — по моим данным она пала вместе со «Щ.И.Т.ом», в тени которого существовала долгие годы. — Маргарет, вы знаете их девиз? «Отрубишь одну голову, две другие займут её место». И за эти годы голов, поверьте мне, развелось немало. А война не бывает односторонней, в ней всегда минимум два участника. За последний год Мстители зачистили более трех десятков баз по всему миру, и то, что происходит сейчас, тот ажиотаж и резонанс вокруг нас — это их ответный удар. — Но человек, сливший это видео в сеть, не был связан с «Гидрой», — Маргарет откинулась на спинку кресла и закинула ногу на ногу. — Это спорное утверждение. Видите ли, этот парень, Генрих, просто оказался умнее жаждущих признания агентов «Гидры». По нашим данным, его дед являлся одним из ведущих ученых организации и был взят в плен Капитаном Америка в 44-м. Сейчас мы ведем внутреннее расследование относительно младшего Раубиха, но даже имеющейся уже информации хватит, чтобы почти быть уверенными в том, что он все же состоял в «Гидре». — Так же как и Ванда Максимофф? — этот вопрос застал Старка врасплох, но тем не менее он удержал лицо. — Ванда — их эксперимент. Ее нельзя было назвать полноценным членом «Гидры». — И все же она в ней состояла. А теперь член Мстителей? Не кажется ли вам это несколько не внушающим доверия? — У каждого из нас есть свои демоны, мы сдерживаем их, боремся, но, несмотря на это, каждый из нас служит лишь на благо простых людей. И Ванда не исключение. У нее трагическая судьба, и я косвенно на это повлиял, но она смогла найти в себе силы и простить меня. И это стало тем самым шагом, чтобы начать менять свою жизнь. — Что вы ответите на то, что у нее нет гражданства? — Отвечу, что оно есть. Мы следуем закону, ведь он един для всех. Поэтому ее легальность в стране была первым и одним из важнейших вопросов, прежде чем ее полноценно приняли в команду. — А как вы прокомментируете фразу, что «смерть для Мстителей — меньшее зло?» — Любая смерть — зло и трагедия для близких, но, как бы цинично это ни звучало, мы не можем спасти всех. Мы можем лишь минимизировать ущерб и постараться сделать так, чтобы жертв было не сто, а одна, если они неизбежны. Для тех, кто пострадал от наших действий, есть специальный фонд, где им готовы оказать любую посильную помощь. Поэтому говорить, что Мстители не несут ответственности, несколько некорректно. — Ну а как же быть с тем, что с появлением Мстителей на нашу планету обрушились армии других, ранее неизвестных рас? Вспомним хотя бы тот случай в 2011. — Вы не правы. Не пришельцы следствие основания Мстителей, а Мстители — следствие того, что на Земле стали появляться другие расы и не всегда с добрыми намерениями. Поверьте, я бы с радостью сидел в мастерской, пил кофе и занимался разработками, а Кэп морозил яй… простите, — Тони ухмыльнулся, но не выглядел при этом виноватым, — Кэп пошел бы куда-нибудь в армию натягивать… м-м-м… натаскивать новобранцев. Произошедшее в 2011 стало для нас не меньшим потрясением, чем для простых обывателей. Ну правда, Маргарет, не думаете же вы, что для нас встретить бога, ведущего армию жуков-переростков, обычное дело? — Вы создаёте именно такое впечатление. Маргарет улыбнулась, и интервью ушло в другое русло, ведь не каждый день Тони Старк был готов его давать. — Старк умудрился показать, что вы все-таки люди, со своими достоинствами и недостатками, и население немного поутихло в своих возмущениях. Правда, там, — Шэрон указала пальцем в потолок, однозначно давая понять, о ком речь, — недовольны таким исходом. Ходит слух, что вам хотят предложить некий Соковианский договор, который позволит правительству контролировать любые ваши действия. Любую миссию вы обязаны будете согласовывать с ним. И чем сильнее население вами недовольно, тем выше шанс посадить вас на этот поводок. — Это неприемлемо, — Стив нахмурился и раздраженно скрестил руки на груди, — ведь именно то, что мы подчиняемся себе и быстро реагируем, позволяет нам устранять угрозу с минимальными последствиями. — Ага, и оперативно зачищать базы «Гидры», что, по слухам, тоже не нравится некоторым нашим чинушам. Улавливаете? — Шэрон с невеселой усмешкой окинула всех взглядом. — Похоже «Щ.И.Т.» был не последней организацией, в которую они запустили лапы, — хмыкнула Наташа, — что-то мне не нравится все происходящее. — Не только мы учимся на своих ошибках, — Стив посмотрел на Наташу и вздохнул, — Шэрон, спасибо за информацию. — Рада помочь, — улыбнулась ему Шэрон, — может, я заслужила за это ужин? Стив смутился и покраснел, а Наташа с Пеппер понимающе переглянулись. — Конечно, заслужила, — сказала Пеппер, — Стив замечательно готовит! — Тогда можно я немного обнаглею и попрошу тебя что-то приготовить для меня? — Шэрон встала и подошла к Стиву, прихватив его под локоть и одарив такой улыбкой, которой намекают на продолжение того самого ужина, но уже в горизонтальной плоскости. — Почему бы и нет, — сдался Стив и краем глаза увидел, как Наташа подняла большой палец вверх, — после всего того, что ты для нас делаешь, кажется, я порядком тебе задолжал, да? — Не буду тебя в этом разубеждать, — Шэрон попрощалась со всеми и последовала за Стивом на его этаж. Стиву Шэрон нравилась. И будучи соседкой-медсестрой, и будучи агентом. В ней сочеталась мягкость характера и твердость убеждений, в ней был стальной стержень, который Стив ценил в людях, особенно в женщинах. Она не боялась высказывать свое мнение и четко придерживалась своих принципов. А еще очков ей добавляло то, что она была племянницей Пегги. Стив не мог точно сказать почему, но это отдавалось приятным теплом внутри. Влюбленностью это не было, но вот симпатией, из которой могло бы что-то получиться — вполне. Они устроились на кухне. Стив налил Шэрон вина, надел фартук и принялся за готовку. Нож мерно стучал по разделочной доске, умиротворяя и отодвигая все насущные проблемы на задний план, а Шэрон рассказывала разные истории из жизни. Большинство из них были о Пегги, о том, как они с Говардом основали «Щ.И.Т.», о том, какое особенное место Стив занимал в жизни ее тети и с каким теплом и грустью она рассказывала о нем. — Честно признаться, я была очень смущена, когда познакомилась с тобой лично, — Шэрон сделала глоток из бокала и поставила его на стол. — Почему? — Стив искоса бросил на нее удивленный взгляд и добавил к томящемуся в сковороде мясу специи. — Одно дело слышать рассказы о легенде, а другое встретиться с ней лично. Я из-за этого и стала агентом «Щ.И.Т.а», отказавшись от назначения в ЦРУ — надеялась, что однажды смогу лично встретиться, — девушка встала и мягким движением скользнула к Стиву. Стив замер, ощутив, как ладошка Шэрон заскользила по его спине через ткань майки, огладила литые мышцы, прошлась по боку и устроилась на животе. Она прижалась сзади и уперлась лбом между лопаток. Ощущать ее было странно, и странно было то, что это не вызывало должного отклика внутри. Стив понимал, к чему ведет Шэрон, но кроме приятного тепла, исходящего от ее тела, не было ничего. — В конечном итоге это решение чуть не стоило тебе карьеры, — Стив добавил к мясу овощи и помешал это все деревянной лопаткой. — Но не стоило же, — Шэрон приподнялась на носочки и мазнула губами по шее Стива, тот повел плечами. Шэрон и ее мягкая настойчивость опутывали Стива, и ему внезапно очень захотелось этому поддаться. Получить удовольствие, как любил говорить Баки. Он слишком устал от всего, что творилось вокруг, от всей той неподъемной ответственности, грузом давившей на плечи. Хотелось просто сдаться странным и непонятным идеалам нового века и забыть о проблемах на одну ночь. Если верить Ванде, то в нынешнее время это было нормой. Смущало лишь одно — не было столь необходимой яркой реакции на красивую девушку. — Это был замечательный вечер, — улыбнулась Шэрон, когда тарелки с тушеным мясом опустели, а пара бокалов вина окрасила бледные щеки легким румянцем, — и было бы замечательно, если бы он имел продолжение. Девушка встала со своего места, подошла к Стиву, положила ладони ему на плечи и, наклонившись, поцеловала — легкий, но многообещающий намек. И ведь это должно было вызывать реакцию, но Стив лишь замер, опустив ладони на талию Шэрон. — Оу, я не вовремя? — раздался от двери голос, пославший по позвоночнику Стива ту самую волну дрожи, которая должна была появиться от поцелуя Шэрон. Девушка резко отпрянула от Стива и развернулась, уставившись напряженным взглядом в нарушителя спокойствия. — Зимний Солдат? — удивленно выдохнула Шэрон, поняв, кто появился на пороге. Баки стоял, опираясь плечом о косяк, одетый в одни спортивные штаны, и с нескрываемым любопытством наблюдал за развернувшейся картиной. — Баки, — поправил он и прошел в кухню, открыл холодильник и достал из него бутылку молока, — а вы…? — Шэрон. Шэрон Картер, рада знакомству, — девушка взяла себя в руки и протянула Баки ладонь, тот выгнул бровь, но пожал ее. — Что, Стиви, цвет ориентации Картер? — ухмыльнулся Баки и присосался к бутылке, делая глотки прямо из горла. — Бак! — Стив возмущенно вскочил на ноги и, наткнувшись на темный взгляд серых глаз, замер. То самое ощущение влечения, что было бы правильно испытывать к Шэрон, накрыло его именно сейчас, при виде полуголого Баки, по подбородку которого на шею стекала белая капля молока. — В принципе, Шэрон, у тебя были бы все шансы оказаться сегодня за дверями спальни Стиви, если бы не одно но, — Баки вытер губы тыльной стороной живой ладони и плавно двинулся ближе к Стиву. — Да? И какое же? — девушка скрестила руки на груди, склонила голову на бок и с интересом наблюдала за тем, что же будет дальше. Стив открыл рот, собираясь возмутиться — этот диалог между Шэрон и Баки ему не нравился (в нем сквозила скрытая угроза), — но не успел. Баки оказался рядом, запустил живые пальцы в его волосы, сжимая пряди и прижался к его открытому рту своими губами, сразу же пробираясь внутрь языком. Стив потрясенно выдохнул, вцепился пальцами в стол позади себя и замер напряженной струной. В паху мгновенно стало горячо, как тогда, в далеком 34-м, когда Баки учил его целоваться. Непроизвольный стон вырвался из горла Стива, когда упругий язык настойчиво погладил его собственный — требовательно, напористо, — и этого хватило, чтобы закрыть глаза и поддаться. Прикусить кончик языка, вырвав хриплый смешок из горла Баки, толкнуться своим стояком в бедро и жадно поцеловать в ответ. — Наглядная демонстрация, сержант Барнс, — из пьянящего марева поцелуя Стива вырвал слегка насмешливый голос Шэрон, — но, поверь, слов было бы достаточно, я умная девочка. Баки оскалился в улыбке и демонстративно провел языком по челюсти Стива. Тот вцепился пальцами в его плечи и попытался отстранить. Чувство смущения накрыло его с головой. — Шэрон… — начал Стив, но девушка подняла ладонь, останавливая его. — Сделаем вид, что не было дурацкой попытки тебя склеить и я ничего не видела. Спасибо за ужин, Стив, готовишь ты и правда отменно, — Шэрон подхватила со стула свой пиджак и уже на пороге обернулась, окинув довольно ухмыляющегося Баки странным взглядом, — права была Пегги насчет тебя, сержант: в его прицеле только один человек, просто до него слишком медленно все доходит. Издержки идеалов и максимализма. Удачи. Она тебе понадобится. — Какого черта, Бак?! — возмутился Стив, как только Шэрон ушла. — Ко мне вернулось воспоминание, связанное с тобой. Ты разве не рад? — Баки отступил на шаг назад и скрестил руки на груди. Стива пробрало под его взглядом: он касался везде, обжигал кожу, вызывал странное томление по телу и туго сжимался в паху. Это было так не вовремя. Когда ему было семнадцать и у него встало на поцелуй с другом, все легко было списать на гормоны и пубертатный период. Баки тогда был чертовски прав, когда говорил, что встать может даже на табуретку. Сейчас объяснить стояк, натягивающий джинсы, не было никакой возможности, потому что Стив отчетливо понимал, на кого именно среагировал его организм. Захотелось отчаянно побиться головой об стену, настолько это было неловко и смущающе. Ему ведь казалось, что он переборол это выжигающее влечение, перенаправил его на Пегги, и все у них складывалось замечательно. В памяти всплыли поцелуи с ней — мягкие, ленивые, нежные, ее хрупкая фигура в его сильных ладонях, тонкая шея и опьяняющие карие глаза. И это вызывало внутри лишь нотку ностальгии и легкой грусти, но не желания вернуть все обратно. В отличие от единственного поцелуя с Баки — он переворачивал все с ног на голову внутри Стива, желанием зудел в кончиках пальцев и губах, натягивал нервы и стучал в голове одной единственной мыслью: «Еще!». — Рад, конечно, просто не уверен, что ты правильно смог его растолковать. Ты же сам говорил, что пока не отличаешь ложные воспоминания от реальных, — Стив провел ладонями по лицу и вздохнул. — Это ложное? — Баки вскинул бровь. — Нет, мы и правда целовались. Всего один раз и то потому что ты меня учил, — Стив снова оперся ладонями о стол позади себя и смотрел в пол, не решаясь поднять взгляд на Баки. — И у тебя встало на этот поцелуй? Прямо как сейчас, — Баки сделал шаг к Стиву и накрыл его член ладонью, мягко погладив через плотную ткань джинсов. Стив зашипел сквозь зубы и прикрыл глаза. Все происходящее было слишком для него: слишком остро, слишком ярко, слишком желанно, и он не мог и не хотел этому сопротивляться. По крайней мере, в данную секунду, когда ловкие пальцы Баки все настойчивее и настойчивее гладили его стояк. — Боги, Бак, — простонал Стив и толкнулся бедрами в ладонь, — да встало, потому что это было… это было… невероятно! У меня это было впервые! Ты это хотел слышать? — Не знаю, — Баки щелкнул пуговицей и ширинкой и чуть оттянул металлическими пальцами ткань джинсов и трусов, оголяя влажно блестящую смазкой головку Стива, — когда дело касается тебя, я ни черта не понимаю… Ты вызываешь во мне странные и противоречивые эмоции, и я не могу разобраться в них. Я вспомнил, что хотел тебя в пятнадцать, до боли хотел. Хотя бы прикоснуться или встать на колени и отсосать, — Стив пораженно выдохнул на эти слова, а Баки потерся о его шею носом, — а в семнадцать, когда ты ерзал у меня на коленях и кончал, я думал, что умру оттого, как же сильно меня вштырило. Я едва удержался, чтобы не оттрахать тебя прямо там, на крыше, только по слюне. И ладно бы это говорило о моей ориентации, но все те парочки, что ошивались в этих специальных барах... черт, они вызывали лишь отвращение! Я ничего не понимаю… Такое ощущение, что ты — моя ориентация. Стив застонал, когда горячие пальцы Баки погладили его головку и прошлись по уздечке. Член на это заинтересованно дернулся, а в животе туго скрутило. Все, что говорил Баки, слышалось как через толстый слой ваты — вроде и есть какие-то слова, но смысла в них нет. Потому что эти откровения вырывали наружу давно спрятанное влечение — неправильное, жгучее и постыдное. И Стив боялся его. Боялся поверить в реальность и взаимность того, что съедало его изнутри долгие годы после злосчастного первого поцелуя. — Позволь мне, Стиви, — прошептал Баки ему на ухо и потерся своим стояком о бедро Стива, показывая, что тот не один возбужден. — Ты не можешь быть уверен в том… о, господи, Бак! — Стив заскулил, когда горячая ладонь обхватила его ствол и двинулась вниз, — …в том, что и правда этого хотел… стоит подождать, когда… черт, боже! — А ты лицемер, Стиви, — Баки широким движением языка провел по его горлу, по челюсти и ощутимо прикусил мочку, горячим шепотом выдыхая каждое слово, — не ты ли говорил, что я все равно остаюсь тем Баки? Так вот, просто поверь, что тот Баки, которого ты помнишь и отчаянно пытаешься разглядеть во мне, питал к тебе далеко не дружеские чувства и хотел тебя… И я — это он. Задумайся об этом. Баки с силой сомкнул зубы на мочке Стива, вжался в него максимально тесно своим возбужденным членом и резко отстранился. Стив вцепился пальцами в стол позади себя, потому что не был уверен, что ноги его держат. Его мелко трясло, член дергало от перевозбуждения, а яйца противно ныли. Все, что сказал Баки, заставляло гулко биться сердце, иголками давящего желания прошивало нервные окончания, и очень хотелось, чтобы это оказалось правдой. Стив загнанно дышал и судорожно облизывал губы, мысли расползались и сходились в одной пульсирующей точке где-то в паху. Хотелось до одури, как и в семнадцать, сделать глубокий вдох и нырнуть в этот омут, полностью растворяясь в ощущениях и не задумываясь о правильности или неправильности происходящего. Поэтому Стив сделал шаг к Баки, запустил пальцы в волосы, оттягивая темные пряди, и жадно поцеловал.***
— То есть, Стив, сейчас четвертый час утра, и вместо того, чтобы показывать мисс Шэрон Картер небо в алмазах и втрахивать ее в свою суперпрочную кровать, ты предлагаешь мне сходить с тобой на пробежку, потому что ты, прости, соскучился? — Наташа стояла на пороге своих апартаментов, одетая в растянутую мужскую белую футболку, доходящую до середины бедра, заспанная, с отпечатком подушки на щеке и встрепанными рыжими волосами, — я все правильно поняла? Стив криво улыбнулся, понимая, насколько это абсурдно прозвучало, и неопределенно пожал плечами. Наташа громко застонала и посторонилась, пропуская Стива внутрь. — Мне очень интересно знать причину этого внезапного приступа тоски по мне. Иди в кухню, я сейчас, — Наташа скрылась за дверью спальни, а Стив прошел на кухню. Стив давно заметил: насколько Наташа была первоклассным агентом и шпионом, настолько же она была хреновой хозяйкой. Вот и сейчас кухонный стол был заставлен коробками из-под еды, в раковине лежали грязные тарелки, а посудомоечная машинка настырно мигала красным сигналом об окончании работы. На спинку стула неаккуратно был сброшен спортивный костюм, расческа с рыжими волосками пристроилась на микроволновке, а разобранный «Глок» и патроны к нему — на подоконнике. Наташа называла это творческим беспорядком и говорила, что таков ее способ расслабиться от постоянного контроля. Стив, привыкший к контролю еще с детства, называл это срачем и наблюдал, как широко улыбалась на это слово Наташа. «Каждому свое. Хочу хотя бы дома отключать мозги и отдыхать от творящейся в мире поебени», — говорила она, наворачивая прямо из кастрюли странный суп под названием «окрошка». — Либо мисс Картер предпочитает естественную красоту в интимных местах, либо же блядски красные губы и натертый подбородок тебе оставила чья-то щетина, — ухмыльнулась Наташа, появляясь на кухне, одетая в шорты и серую футболку по размеру, и извлекая из холодильника две бутылки пива, одна из которых приятной прохладой легла в ладони Стива. — Узнать, что предпочитает Шэрон, я так и не успел, — хмыкнул Стив и сделал глоток из бутылки, — мне не оставили на это шансов. Наташа присвистнула, опустилась на угловой диванчик напротив сидящего на нем Стива, скрестив ноги по-турецки, и начала ковырять этикетку ногтем. — И тебя это смущает? — А тебя не смутило бы, если бы тебя поцеловала девушка? — Стив сделал еще один глоток и прикрыл глаза. — Не-а, не смущало раньше, не смутило бы и теперь, но я-то из современного мира, для меня это норма, — усмехнулась Наташа и подперла подбородок ладонью, с большим интересом рассматривая теперь Стива. Так, будто он открылся ей с совершенно новой, незнакомой стороны, — проблема в том, что он мужик, или в том, что это Баки? Стив откинул голову на спинку дивана и уставится в потолок. Наташа молча наблюдала и не торопила его. — Скорее, проблема в том, что он полностью не отдает отчета своим действиям, — все же ответил Стив. — Что-то я не заметила этого. Для того, кто подвергся кодировке, он весьма социализирован. Я знаю, на что способен Зимний, и поверь, сейчас он себя контролирует. Еще варианты, — Наташа отпила из своей бутылки. — Ты вот прямо так, без вазелина или смазки да в самую… голову, — Стив прикрыл глаза, набрал в легкие воздух и начал, — я не знал, что такое влечение, до семнадцати лет. Мне нравились девчонки их красотой и формами, но в отличие от сверстников, мечтающих забраться им под юбки… Баки, кстати, исключением не был, хотя это и неудивительно. Так вот, в отличие от сверстников у меня это все носило платонический характер и не имело никакого сексуального акцента. Я смотрел на себя и ловил на мысли, что так даже и лучше. Ну вот кто на меня такого обратит внимание? Я убедил себя, что отсутствие влечения — это нормально, и смирился. Черт, меня ведь даже утренний стояк не мучил. А потом случился Баки и первый поцелуй в семнадцать с ним. Я осознанно поцеловался с парнем… Нет, с Баки, и знаешь что? Мне понравилось. И поцелуй, и то, что произошло потом, — от этих воспоминаний Стив слегка покраснел, повернул голову и уставился в беспристрастное лицо Наташи — эта беспристрастность скрутилась теплой благодарностью внутри его груди, — и я испугался. Того, насколько сильно меня проняло, и того, как же сильно я захотел большего. Нат, я хотел парня, друга, и я отчаянно боялся, что он об этом узнает. После этого случая Баки, казалось, стал гоняться за девчонками с удвоенной силой. Ни одна из них не задерживалась рядом с ним больше пары недель. И я, глядя на все это, смог затолкнуть неуместные желания глубоко внутрь и постарался не вспоминать о них. Вплоть до 43-го. Некоторые события в моей жизни разочаровали меня в женщинах, и опять рядом был только Баки. Меня снова накрыло влечением к нему с еще большей силой, чем в семнадцать. Он вернулся в армию, а я натворил глупостей и стал Капитаном Америка. Стив криво усмехнулся, сделал глоток уже потеплевшего пива и продолжил: — После успеха с сывороткой Пегги внезапно обратила на меня внимание, и я подумал: почему бы и нет, почему бы не попробовать построить с ней отношения. Она была волевой, дерзкой и упрямой, у нее был характер и стержень, что мне всегда нравилось в женщинах. У нас закрутился роман, который перетек в быстрый секс где попало, когда удавалось урвать несколько свободных минут. Пегги была замечательной, чуткой и готовой к любым сумасбродствам, но… Это все равно ни в какое сравнение не шло с тем, что я испытал на крыше над своей квартирой в семнадцать. Она целовала не так, ее руки были меньше и нежнее, чем руки Баки, и в постели напор, которым она подавляла мужчин в отряде, сходил на нет. Но даже несмотря на это я продолжил убеждать себя, что Пегги «та самая». Иначе я просто сошел бы с ума. — Сублимация пошла по пизде, — хмыкнула Наташа и потянулась до хруста в шее, — так Шэрон ты отшил из-за Баки? Блин, Стив, хорошая же медсестричка была! — Если бы я… — Оу, Баки сам постарался? — Ага. — Черт, мне жаль Шэрон, но она умница. Думаю, проблем не будет, хотя это жестоко — видеть, как тот, кого ты уже хрен знает сколько времени хочешь затащить в постель, сосется с кем-то своего пола, — Наташа рассмеялась, увидев, как нахмурился Стив, — ну честно же! Не смотри на меня так, мне все равно не стыдно! Так что тебя во всем этом беспокоит? Настолько, что ты приперся ко мне вместо того, чтобы найти общий язык, — Наташа на это выразительно выгнула бровь, — с Барнсом. — Он сказал, что хочет меня с пятнадцати, — Стив встал, оставив опустевшую бутылку на полу, и заходил по кухне, собирая разбросанные вещи, аккуратно складывая их, убирая мусор, выгрузил машинку и старался не встречаться теперь с Наташей взглядом. — Ты боишься, что это ложные воспоминания? — догадалась Наташа, внимательно следя, как Стив вытер стол и начал выкладывать на него продукты: молоко, яйца, мука, соль и сахар. Стив промолчал, достал миску и венчик и стал замешивать тесто. За окном робко разгорался рассвет. На высоте это выглядело совсем иначе: лучи, пока еще бледные и неуверенные, путались в тумане и смоге города, закутавшего высотные здания мягким маревом, лениво выползали из молочных шапок облаков и скользили по стеклам. Оглаживали, ласкали и едва-едва грели. — А если они правдивы, что тогда? Готов ли ты рискнуть сейчас и позволить себе… вам нечто большее, чем дружба? — Наташа подошла и оперлась о широкую спину Стива своей, потерлась затылком между лопаток и уставилась в нечеткое отражение в плитке на стене. — Готов ли ты позволить себе полноценную, собственную жизнь? — Я не знаю, Нат, но мне очень хотелось бы рискнуть. Я ужасно устал быть звездно-полосатым парнем. Хочу просто побыть Стивом Роджерсом, со своими тараканами, проблемами и желаниями, — спустя долгую минуту ответил Стив. Наташа мягко улыбнулась и прикрыла глаза. — В последний раз, когда я была в России, я прихватила оттуда баночку вишневого варенья. Бабуля продавала прямо у шоссе. Знаешь, у русских есть такая фишка. Они собирают ягоды, грибы, делают закатки и потом продают это у оживленных трасс туристам и проезжим. И обычно это просто до усрачки вкусно. Как ты смотришь на то, чтобы раскатать эту баночку на двоих под твои блины? — Абсолютно положительно, — улыбнулся Стив и посмотрел на Наташу через плечо с теплом, — чем же еще заниматься почти в пять утра?