***
Когда наручные часы Диппера, что он положил около кровати, показали двенадцать, он немного приподнялся на локтях. Мейбл спала в одежде на противоположной кровати, сжавшись в комок и прижимая к себе Пухлю. Он осторожно свесил ноги, не отрывая взгляда от сестры. За этот небольшой периоды они научились спать очень чутко, и даже малейшего шума было достаточно, чтобы разбудить кого-либо из них. Но в этот раз Мейбл не проснулась. Возможно, это произошло из-за того, что сегодня было слишком много впечатлений, и это повлияло на нее, как открытие нового мира на ребенка. Или, возможно, на руку Дипперу сыграло сегодняшнее ранение, забравшее львиную долю энергии, которой так славилась его сестра. Мысль о сегодняшнем промахе неприятно царапнула. Диппер поджал губы, в последний раз смотря на Мейбл. Он медленно начал спускаться по ступеням, стараясь издавать минимум шума, ибо сегодня была очередь дежурить Стена. Диппер остановился и выглянул из-за угла. Стен находился в гостиной. Он сидел в кресле, запрокинув голову и беспрестанно храпел. Диппер понимал, что это лишь видимость, и в любой момент он может проснуться, и тогда ему не поздоровиться, но, на удивление, все прошло гладко. Он направился к автомату с шоколадками. Когда заветная дверь оказалась прямо перед ним, он чуть помедлил. Диппер понимал, что никто и никогда не одобрит то, что он собирался сделать. Но на это преступление его толкало чувство вины и банальное желание быть нужным. Переборов трусость и ощущение неуверенности в правильности собственных действий, Диппер ввел нужную комбинацию и проскользнул внутрь. Перед ним предстал кабинет Форда. В свете фонаря он выглядел более жутким, нежели когда он был здесь с дядей. Теперь чувство одиночества и чего необъяснимого, запретного ощущалось острее. Диппер посветил фонариком по сторонам, выхватывая небольшие участки стены. Он замер около стола и, прикусив губу, перевел взгляд на светло-серый металлический ящик, стоящий в углу. Диппер подошел к нему и извлек ключи. Руки немного дрожали, а ладони сильно вспотели, из-за чего ключи часто выскальзывали, и никак не хотели попадать в замочную скважину. Почему-то Диппер уже был уверен в том, что его услышали и спустя несколько минут здесь уже будет Форд. Мысль быть раскрытым послужила хорошим толчком к действию, и спустя несколько секунд Диппер сжимал в руках склянку. Склянка была небольшой, с красной закручивающейся крышкой. Диппер прищурился, стараясь прочитать название на этикетке. Внезапно он заметил какое-то движение внутри, и перевел взгляд. Но там ничего не происходило. Лишь блики света отражали на черной поверхности субстанции. Через стекло было сложно определить его природу, но Диппер предположил, что это, скорее всего, слизь или что-то похожее. Диппер неуверенно постучал пальцем по стеклу, и в следующую секунду произошло необъяснимое. Слизь резко дернулась, словно от удара, и прилипла к стеклу, будто норовя преодолеть то ничтожное расстояние, что отделяло ее от Диппера. Диппер дернулся, локтем задевая стоящий рядом шкаф. Послышался непонятный грохот, настороживший его, и громкий звук, словно что-то катится по верхней полке шкафа. Диппер перевел взгляд наверх, и в свете фонарика мелькнула прозрачная поверхность какого-то предмета округлой формы. Он отскочил назад, опасаясь того, что это упадет ему на ноги, но, не удержав равновесие, рухнул на пол, ударяясь виском об угол сейфа. Склянка выскользнула из руки и разбилась, разлетаясь по полу сотнями осколков. Упавший фонарь немного перекатился, и его бледно-желтый свет выхватил из темноты то, как черная слизь, перетекая и выбрасывая вперед отростки, как пальцы, стремительно направлялась к руке Диппера.Глава третья
2 января 2020 г. в 00:52
Нападение людей Гидеона произошло следующим утром. Они хотели сыграть на своем выгодном положении, но в их планы не входило то, что по всему периметру прилегающей к Хижине территории Форд успел расставить датчики движения. И они сработали, как только люди вступили на поляну.
Гидеон понимал, что подобраться к Пайнсам так просто не получится, но он и не планировал спешить. Самой главной частью его плана было загнать Пайнсов в угол путем всеобщей ненависти и страха людей. И у него это получилось. Остальное оставалось лишь делом техники.
Гидеон все понимал. Он видел ситуацию, как у себя на ладони, и понимал, что Пайнсы вынуждены лишь защищаться, ― у них не было козыря в рукаве.
Его войска оказались на территории Хижины. Датчики сработали мгновенно. Форду и Стену не требовалось слишком много времени на сборы, ― они спали на матрацах в гостиной в одежде и полном сооружении. Как только датчики запиликали, они оказались за дверью.
Мейбл опоздала лишь на несколько секунд.
С тех пор, как все это началось, они с Диппером никогда не могли нормально выспаться. Ночью их часто мучали кошмары, спали они по несколько часов, проводя это время в основном перед камерами видеонаблюдения. Близнецы понимали, что Форд и Стен и так делают слишком многое для их защиты и защиты Хижины, и поэтому им отдых нужен даже больше.
Мейбл перекинула через плечо запасную веревку, в случае того, если ее порвется, и, прихватив Пухлю, обвешанного гранатами, как гирляндами, выскочила за дверь.
Диппер остался наверху. Как только прозвучал сигнал, он откинул тонкое покрывало, представая перед Мейбл в черной, кожаной куртке, которую когда-то носил Стен. Она была грязная, потрепанная, но удобная, а удобство было для него превыше красоты и эстетичности.
Диппер встал на колени, запустил руку под кровать и извлек оттуда винтовку. Она была собрана, но не заряжена. Вчера вечером Форд кратко проконсультировал его о том, что нужно делать, да и как вообще стрелять. Стен изначально был против этой затеи. Он возмущался, вырвал оружие из рук Диппера, крича о том, что он ребенок, а ношение оружие ребенку строго запрещено.
Диппер первый раз увидел то, как Стен злиться по-настоящему. Раньше, в самом начале лета, за дядей можно было наблюдать довольно-таки пренебрежительное и халатное отношение к близнецам и тому, чем они занимаются. Возможно, из-за своей природной невнимательности, Диппер снова не заметил ключевых деталей в поведении Стена, которые бы убедили его в обратном. Но сейчас Стен был серьезен, как никогда. Он даже не хотел этого скрывать. И этот факт только подстрекал Диппер поступать так, как было задумано им в самом начале.
Диппер глянул в окно. На поляне разворачивалась настоящая битва.
Форд, обвешанный своими новыми изобретениями, как второй одеждой, больше похожий на ловкого киборга, выводил из строя обычных людей, жителей города, которые по ошибке были ввязаны во все это.
Стен, используя исключительно проверенные средства ― собственные кулаки и кастеты, которые в прошлом сослужили ему хорошую службу, ― сдерживал людей Гидеона, которые, в свою очередь, норовили нанести ему увечья с помощью холодного оружия.
Мейбл же в это время с помощью абордажного крюка быстро забралась на толстую ветку дерева, откуда всячески дразнила и раззадоривала окружающих гномов, лишь для того, чтобы в дальнейшем затянуть их вглубь леса, где их уже ждала приготовленная ловушка.
Диппер пока ничего не предпринимал. Форд сказал, что он может стрелять лишь в тех случаях, когда другого выхода не будет. Для него это было оптимальным вариантом, и это понимал он сам, но в тоже время даже такое, казалось бы, важно задание не могло заглушить слабые отголоски обиды, которые временами вспыхивали в его сознании.
Диппер продолжал внимательно смотреть за ситуацией на поле битвы. Форд все так же отбивался, вынуждая людей отступать, а вот Стен ничуть не беспокоился о состоянии своих соперников. Когда Диппер перевел взгляд на то место, где должна была быть Мейбл, он вздрогнул. Гномам все же удалось перехитрить ее и стянуть вниз. Они отобрали у нее все оружие и привязали к дереву ее же веревкой.
Диппер постарался здраво оценить ситуацию. Он понимал, что сейчас в нем все же больше играют личные мотивы, братская любовь. Но он также понимал, что гномы выбрали самый подходящий момент для захвата, ― никто из окружающих пока не мог помочь Мейбл. Кроме Диппера, конечно же.
Диппер посмотрел в прицел. Он понимал, что с такого расстояния попасть в веревку и освободить Мейбл было возможно. Но в руках винтовку сжимал вовсе не профессиональный стрелок или убийца, а всего лишь напуганный двенадцатилетний мальчик.
Диппер судорожно выдохнул, стараясь успокоиться, и снова посмотрел на то место, где должна была быть его сестра. Она что-то громко кричала гномам, плевалась и старалась угрожать им, но не могла сильно жестикулировать для создания более сильного эффекта в силу связанных рук.
Диппер снова выдохнул.
Замер, когда в легких осталось минимум воздуха для нормального существования.
Навел крестик на то месте, где находилось самый тонкий, на его взгляд, участок веревки.
Капелька пота стремительно стекала по его виску. Пальцы слабо дрожали, покрываясь холодным потом, препятствуя фиксации пальца на курке и тем самым снижая шансы на благоприятный исход.
Диппер выстрелил.
Пуля прошла сквозь шапку одного из гномов и вошла в ствол дерева. Диппер несколько секунд наблюдал за происходящим в прицел, а затем, убедившись, положил винтовку.
Он осторожно оперся ладонями на стол, судорожно хватая воздух и стараясь заглушить внезапную головную боль, которая вспыхнула сразу же, стоило ему увидеть происходящее на поле.
Правая рука Мейбл кровоточила. Одна небольшая оплошность, несколько миллиметров, и это могло бы стоить его сестре жизни. Осознание этого факта накрыло Диппера волной дикого отчаянья и животного страха. Ноги подкосились, и Диппер упал, совершенно не волнуясь о том, что было дальше.
Вскоре раздался звук открывающейся двери и привычный вой сирены на улице. Как только это произошло, Диппер бросился вниз.
Форд, несший Мейбл на руках, усадил ее на диван и попросил снять свитер. Когда она оказалась в майке, Диппер заметил, что кожа на предплечье, до этого гладкая, покрытая местами родинками, разорвана, словно зубами хищника. Не перестающая течь кровь окрасила ладонь, которой Мейбл зажимала рану, майку и диван в багровый цвет, и из всего этого безумия, из всего этого кошмара, приправленного резким запахом металла и пороха, Дипперу мерещилось что-то белое, поблескивающее среди пальцев его сестры. Он присел перед нею и обнял за колени.
― Прости, Мейбл, это из-за меня, ― прохрипел он и задрожал от страха и осознания собственной ничтожности.
― Хей, Дип-Дип! Клево ты меня спас! Прямо как в боевиках. Хоп, и веревка порвалась! ― крикнула Мейбл, стараясь улыбнуться для правдоподобности, но в следующую секунду зашипела, когда Форд, перевязав руку ремнем, начал обрабатывать рану.
― Придется зашивать, ― мрачно заметил Форд, на что Мейбл лишь смущенно улыбнулась, будто сама была виновата в случившемся.
Возможно, причиной всему было нестабильное психическое состояние Диппера и его богатое воображение, а возможно причиной было банальное неумение самого Форда скрывать свои эмоции. Тем не менее, Диппер чувствовал, как вокруг дяди витает тяжелая, негативная атмосфера.
Но его больше удивляло не это. Тот человек, который должен был ненавидеть его больше всех, сейчас сидит напротив Диппера и задорно улыбается, рассказывая, что она сделает в следующий раз, когда встретит этих «недоростков». И Диппер искренне поразился этому. Мейбл никогда не умела симулировать. И в этот раз в ее по-прежнему мягком, немного высоком из-за волнения голосе не промелькнуло ни одной лживой мысли, ни одной фальшивой фразы. Она искренне считала, что Диппер здесь невиноват.
Он в очередной раз убедился в том, что его сестра ― невероятно сильный и выносливый человек. Она смогла пережить такое ранение, при этом продолжая обороняться. И даже сейчас, когда любой другой человек жаловался бы и винил во всем кого-то другого, она продолжала сохранять позитивный настрой. Диппер ею восхищался. И только сейчас он понял, насколько сильно он ее любит и боится потерять.
Диппер пошел на кухню, чтобы принести сестре газировку и упаковку ее любимых сырных чипсов в форме треугольника. Но как только он достал все необходимое из холодильника и закрыл дверь, перед ним возник Форд. Диппер вздрогнул, чудом не выронив бутылку, и уставился на дядю.
По его лицу он понял, что предстоит серьезный разговор.
― Диппер, послушай, я хотел с тобой поговорить по поводу сегодняшнего инцидента, ― сказал Форд, стыдливо отводя глаза.
― Прости меня, дядя. Я подвел и тебя, и сестру, и Стена. Я, ― он тяжело сглотнул, понимая, что мысли и последствия недавнего происшествия все еще мешают ему нормально соображать, ― больше не покину Хижину и не прикоснусь к оружию.
― Это я виноват. Если бы я подумал лучше и придумал другой способ, то всего этого могло и не быть. В этом случае Стен оказался прав, ― проронил Форд и сконфуженно почесал шею. ― Мейбл меня уже простила. Простишь ли ты?
Диппер удивленно похлопал глазами, а затем, кротко улыбнувшись, раскрыл руки для объятий. Форд, ответив ему такой же улыбкой, подошел ближе.
Диппер сам не понял, что произошло. Когда он поддался навстречу, он действительно просто хотел обнять дядю в знак примирения. Но рука, словно управляемая другим человеком, нырнула в карман дядиного плаща и нащупала связку ключей.
― В следующий раз такого не повторится, ― твердо сказал Форд, улыбаясь и по-отцовски хлопая Диппера по плечу.
Диппер смотрел ему в глаза и улыбался самой безобидной и кроткой из улыбок, при этом сжимая в кармане шорт только что украденные ключи. Форд, кинув на прощание пару слов, удалился, а Диппер судорожно выдохнул.
Спустя пару мгновений он осознал, что только что украл ключи у собственного дяди. Но самое страшное заключалось не в самом факте преступления, а в том, что Диппер не чувствовал угрызение совести или чувства стыда. Он действительно думал, что в данном случае воровство произошло в исключительно благих целях, и как бы его мозг не старался убедить самого Диппера в обратном, он был непоколебим.
Диппер посмотрел на дверь, пугаясь того, что Форд внезапно может вернуться. Он извлек из кармана ключи и посмотрел на них. Ключи от сейфа. Того самого, что стоит на втором этаже в лаборатории Форда.
Чтобы он не собирался делать, это будет проще сделать, если не задумываться о последствиях.
Диппер осторожно вышел из кухни, максимально стараясь вести себя естественно, а не как преступник, норовивший уйти от проницательного взгляда блюстителя порядка.
Стен, по своему обычаю, сидел в гостиной с баночкой колы, смотря глупые женские сериалы по телевизору. Диппер осторожно поставил ногу на первую ступеньку, стараясь уйти незамеченным, но его остановил громкий оклик дяди.
― Малыш, как ты? ― неожиданно нежно и тепло спросил Стен, смиряя его взглядом.
― Все в порядке, дядя, ― скомкано ответил Диппера, опуская взгляд.
― Руки сильно болят?
Диппер отрицательно покачал головой.
Когда дядя разговаривал с ним так, Дипперу постоянно становилось неловко. И причиной этому служило вовсе не то, что он не привык с ним так общаться, а то, что в такой момент Диппер чувствовал стыд за собственные мысли. Тогда, когда близнецы не были тесно знакомы с дядей, Диппер мог спокойно думать о Стене любые вещи, не беспокоясь об угрызении совести, ведь, по его мнению, это была чистая правда. Но сейчас, когда Стен вел себя неестественно, не так, как Диппер от него ожидал, он готов был провалиться под землю от стыда.
Стен, заметив заминку со стороны Диппера, решил, что разговор закончен, и, окинув его напоследок внимательным взглядом, вернулся к просмотру телевизора.
Диппер, получивший шанс на побег, сорвался с места и бросился на второй этаж. Там его поджидала Мейбл, сидящая на своей кровати, и приклеивающая себе и Пухле одноразовые наклейки.
― Дип, посмотри, теперь мы точно, как близнецы, ― сказала она и солнечно улыбнулась, показывая ему перебинтованную руку и парочку пластырей на лице.
Диппер на это сходство лишь вымученно улыбнулся.