Программные сбои Девятки

      За окном постепенно начинает темнеть и от этого пристально вглядываться в фотографии становится труднее, да и зрение стало ни к чёрту. Гэвин вздыхает, запуская руку в волосы и ероша их, пока на него смотрит несколько запечатлённых глаз. У мужчины чёткое ощущение, что он видел их раньше. Намного раньше этого расследования. Но как бы ни старался, он совсем не может вспомнить где.       Хозяева дома, обширный персонал, доставщик и два ремонтника — все они снуют рядом в этом огромном особняке, пока Гэвин с Ричардом ведут расследование убийства. Все они подозреваемые, кто-то из этих людей — убийца. Но все они смотрят на Рида с фотографий невиновным выцветшим взглядом, и это путает мысли, усложняет ход работы и отдаётся какой-то неприятной пульсацией внутри.       У каждого из людей, населяющих этот чёртов дом, есть история, личная драма, какие-то скелеты в шкафах, мысли и мечты. А Ричард с Гэвином упорно в них копаются, устраивают допросы и не могут никак выйти на след. За неделю, как они ведут это дело, напарники не продвинулись ни на шаг. Чем больше они узнают, тем сильнее вязнут в этом сомнительном болоте с другими обитателями. Нервы тоже стали ни к чёрту.       Гэвин начинает сходить с ума, ему мерещатся звуки, шаги, голоса, предметы меняют места, полы скрипят там, где никого нет, картины падают сами по себе, а статуи провожают взглядом и разбиваются за спиной. Это всё слишком давит.       Помимо прочего, детектив никак не может вспомнить, как они тут оказались. Он чётко помнит, как Фаулер их вызвал к себе, прервав шутки Рида по поводу очередного белого жакета, от которых девиант никак не мог отказаться. Как дал задание, ошарашив тем, что придётся ещё и жить в этом невъебенно дорогом особняке, потому что находится он слишком далеко от Детройта.       Помнит, как они садились в машину, переругиваясь о том, кто же в итоге поведёт. Помнит, как Ричард торопил собирающего вещи Гэвина и даже не дал нормально попрощаться с кошкой, оторванной от сердца и доверенной соседке, которая с радостью согласилась содержать её на время его отъезда. Помнит будто бесконечно долгую дорогу и незатыкающегося всё время андроида, который рассказывал историю особняка, терпел кидающегося в него салфетками мужчину и умолк лишь тогда, когда Рид включил на всю громкость музыку и стал самозабвенно подпевать.       А дальше всё заполнил туман, ни въезда, ни как он знакомился со всеми подозреваемыми, ни даже как разбирал вещи в выделенной ему гостевой комнате. Ничего такого. Спрашивать у андроида тоже почему-то не решался. Просто не до этого на самом деле.       Когда стемнело окончательно, Гэвин откладывает фотографии, зажигает свет и устало валится звёздочкой на кровать. Слышит возню у двери и переводит на ту взгляд, перед этим закатив глаза. — Заходи уже!       Дверь открывается, и Ричард неловко проходит в комнату, плотно закрывая её за собой. Ему не хочется беспокоить человека, но и снова переживать весь этот кошмар он не хочет. Знает, что Рид поймёт, знает, что не откажет, но всё равно почему-то испытывает вину.       Гэвин молча сдвигается, освобождая одну сторону, и хлопает по ней рукой, пока Ричард с виноватым видом подходит и мягко опускается рядом. — Я не хочу оставаться один на ночь. Мои сбои возрастают в несколько десятков раз и становится некомфортно, — совсем точно подобрать слова не получается, но Гэвин и так прекрасно понимает, что андроид избегает слова «страх». Улучшенные передовые модели не боятся. Они ходят с ебалами-кирпичами, скрывают шеи под воротниками и горловинами и при желании добавляют во взгляд лазер. Боятся обычно их, но не они. — Не боись, так и быть, не буду сообщать никому из департамента, что ты у нас ссыкло, — совсем беззлобно тянет Рид, смотря на нахмуренное лицо напарника. С тех пор, как тот избавился от диода, приходилось довольствоваться эмоциями на лице, который тот честно старался задействовать как можно чаще, чтобы оно не превращалось в застывшую маску.       А ещё правда в том, что ссыкло тут не одно. Гэвин хоть и со стальными яйцами, но всё же свет на ночь не выключает, двери запирает, да и вообще старается свою комнату не покидать без необходимости. Так спокойнее.       Лежат, смотрят в потолок и делят тишину на двоих. Не то чтобы поговорить совсем не о чем, даже наоборот, но обоим хочется, чтобы мысли в голове хоть немного улеглись, позволили зацепиться за что-то одно в этом хаотичном скопище.       Так проходит время и Гэвин даже не замечает, как начинает поглаживать руку напарника, лежащую совсем рядом. Ричард если и замечает, то признаков не подаёт. Наверное, уже довольно поздно, но в сон почему-то совершенно не тянет. А андроид ни за что не уйдёт в гибернацию, пока не убедится, что его человек крепко спит. Гэвин лениво переворачивается на бок, рассматривает красивый профиль и отгоняет от себя мысль, что хочется обвести его кончиком пальца.       Человек дёргается, когда где-то за стеной раздаётся крик. Там никто не живёт, комната пустует, но оттуда кричат каждую грёбаную ночь. В первую они даже хотели зайти проверить, но когда едва приоткрытая дверь с силой захлопнулась перед ними, а за ней раздалось отчаянное «Уходи!», они решили, что лучше и правда уйти. Гэвин видел множество ужастиков, поэтому схватив застывшего Ричарда, который было потянулся снова к ручке, потащил подальше от комнаты. Самое странное было, когда на следующее утро на вопрос о криках, хозяин особняка, переглянувшись с женой, лишь пожали плечами.       Не смотря на всё, сон всё же постепенно утянул в свои объятия и Гэвин смог поспать в эту ночь несколько часов. По сравнению с прошлыми ночами это можно считать успехом.       Определить, что наступило утро, можно было лишь по часам, которые висели в углу комнаты на стене. Старые, тикающие, без малейшей подсветки и намёка на голограмму. Такие слишком мало где сохранились, но Гэвину в целом нравилось. А мерное тиканье даже как-то успокаивало. Ричарда рядом привычно не оказалось, зато одеяло, покрывающее мужчину, было заботливо подоткнуто со всех сторон, а оставленный на ночь свет потушен.       Это происходит вот уже третий день подряд, но Рид так и не решается узнать, почему андроид уходит по утрам. Не то чтобы ему хотелось просыпаться вместе с ним, в конце концов у них для этого слишком неопределённые отношения, но просто стремление девианта исчезнуть ровно до того как человек проснётся было непонятным.       Шторы были открыты, но в комнате царил полумрак и если бы не упомянутые часы, то можно было вполне спутать ещё сонным мозгом утро с ночью. Плотные чёрные тучи заполонили всё небо, ветер развевал белую тюль, а Гэвин наблюдал за бьющими по стеклу каплями. Это всё тоже вызывало умиротворение, хотя где-то внутри не проходило чувство, что что-то должно обязательно случиться. И вряд ли это что-то будет хорошим.       Спускаясь к завтраку, мужчина едва не столкнулся с девушкой, которая в самый последний момент успела отшатнуться в сторону. — Извините. Доброе утро, — Рид знал, что она работает тут, часто видел в компании другого персонала, но они ещё ни разу не говорили лично. Во время допроса всех обитателей ей занимался Ричард. — И Вам доброго, — девушка улыбнулась и продолжила свой путь, пока шестерёнки в голове мужчины отчаянно работали. Он уже видел эту улыбку, эти ямочки и этот задорный блеск в глазах.       Усевшись за стол рядом с андроидом, который уже пил свой тириум, мужчина снова и снова вспоминал лицо девушки, хватаясь за него как за нить, которая поможет распутать целый клубок тайн. Голубые глаза, светлые вьющиеся волосы, обрамляющие лицо, вздёрнутый носик и аккуратные черты лица. Где он это мог видеть?       Ричард рядом тоже о чём-то думает, сканирует проходящих мимо и сидящих за столом людей, которые разговаривают друг с другом, как ни в чём не бывало и делают вид, что это абсолютно нормальный особняк. Андроид не пытается лезть к напарнику и прерывать ход его мыслей, он прекрасно выучил это выражение лица и знал, когда трогать не стоит.       Кто-то звякнул ложкой, откуда-то донёсся лёгкий смех и Гэвин уставился невидящим взглядом в собственную кружку с крепким кофе. Эту очаровательную улыбку с ямочками мужчина не так давно видел в некрологе. Молодая девушка была найдена утопленной в бассейне. Этим делом занимался не их центральный департамент, а какой-то областной, и Рид даже не озаботился узнать, где именно произошёл этот случай. Тогда это казалось не важным, лишь очередное дело, очередное тело и очередное расследование, которое его лично миновало, а ведь у этого особняка тоже есть бассейн.       В итоге к завтраку он так и не притронулся, обдумывая то, что если эта девушка мертва на самом деле, то и остальные жильцы, включая самих хозяев, могут оказаться также далеко не живыми. — Детектив? Вам нужно поесть, Вы и так вчера отказались от ужина, Вашему организму нужна энергия, — голос напарника раздавался будто издали, смысл слов и вовсе где-то затерялся, пока мужчина пытался осознать, что тут на самом деле происходит.       Они с Ричардом находятся в доме среди мертвецов. И это не блядский сон, чья-то шутка или розыгрыш. Это не ёбаный фильм ужасов, это самая идиотская реальность, которую только можно было вообразить и это случилось именно с ними.       Надо валить.       Именно это заняло все мысли Гэвина, когда осознание более-менее улеглось в голове. И как можно скорее. Рид встаёт из-за стола совершенно спокойно, не собираясь показывать всем присутствующим, что до него, наконец, дошло. — Гэвин, Вы так и не поели, я вынужден заставить Вас поесть хоть немного. — Я не голоден, Ричи, — твёрдо произнёс мужчина, стараясь взглядом передать андроиду, чтобы тот не спорил. Если Ричард включит ненавистный Гэвином мод упрямства, то они задержатся тут ещё надолго. Но Ричард пристально заглядывает в глаза, что-то сканирует и кивает, также поднимаясь из-за стола. Рядом с андроидом Гэвин даже думает, что у них есть шанс.       Влетев в свою комнату, Рид кинул на кровать дорожную сумку и принялся быстро заполнять её вещами. — Что происходит? — Ричард присел рядом с сумкой, наблюдая за напарником и считывая его показатели. Стресс выше восьмидесяти процентов, в глазах страх, а в нервных дёрганых движениях так и скользит паника. — Они все мертвы! Все до единого! — Я фиксирую их биоритмы, они живые Гэвин, у них у каждого бьётся сердце. Ты просто устал, успокойся, — как можно мягче сказал Ричард. Он видел по состоянию напарника, как ему тяжело тут, как на него давит обстановка и атмосфера дома и он был готов к срыву. К чему он не был готов, так это к тому, что всё произойдёт именно таким образом.       Не то чтобы Ричард не знал, что в этом доме что-то идёт явно не так. Он со своими сканерами, фиксирующими каждый шорох, как раз-таки точно знал, что тут что-то есть, а с быстро сохраняющимися данными не мог списать на «показалось», как это часто делал человек. И всё же обитатели дома ему всегда казались обычными людьми.       Вот только Ричард тактично молчал о том, что не мог проверить информацию о их смерти, так как с приездом в этот особняк ему раз за разом отказано в доступе в сеть. И если что-то случится, что-то по-настоящему страшное, он даже не сможет связаться с их департаментом и вызвать подкрепление. Как бы ни печально признавать, но он сейчас вообще ничего не может. — Я посмотрел слишком много ужастиков, Ричи, и я чётко чувствую моменты, когда надо валить. Сейчас такой момент. И мы свалим как можно скорее. — А в отчёте Фаулеру я напишу, что мы покинули дом по причине твоего психоза? — Да какой в пизду отчёт, когда речь о наших жизнях! — сейчас было плевать и на дело, и на отчёт, и на Фаулера со всем департаментом. Гэвин гневно швыряет очередную вещь в сумку и смотрит на андроида с нескрываемым страхом. Как объяснить машине свои предчувствия о том, что надвигается пиздец, Гэвин не знает. Но он знает, что напарник, видя его состояние, не сможет продолжать спорить.       Хотя мешает продолжению спора не только это, но и отчётливый звук в повисшей тишине. Звук запираемой двери. И этот звук доносится от двери в ридовскую комнату. Они оба синхронно поворачивают к ней головы и тупо уставляются в металлическую поверхность. Ричард поднимается, подходит и дёргает ручку. Заперто. А потом раздаётся тихое, но вполне отчётливое: — Вы не должны покидать дом.       Гэвину хочется кричать о том, что он же, блять, говорил. Если бы только напарник сразу его послушал и помог собрать эти блядские вещи, они бы успели уйти. Человеку хочется кричать это в лицо машине, нервы и так на пределе, но он лишь стоит и чувствует, как постепенно цепенеет от страха.       Ему до истерики всего ничего, буквально полшажка. Но Ричард не даёт этому случиться, быстро считывает показатели, ещё быстрее оказывается рядом, заключает в объятия и прижимает к себе. Движения ласковые, успокаивающие, унимающие уже почти пробившуюся дрожь, и совсем лёгкие. Буквально одними кончиками пальцев. И это помогает.       Воздух внезапно обильно поступает в лёгкие, руки вцепляются в напарника мёртвой хваткой, а над ухом слышится вкрадчивый шёпот. Они справятся. Обязательно выберутся отсюда, окажутся в Детройте и Гэвин закатит такой скандал Фаулеру, что весь капитанский аквариум трещинами пойдёт. Но это потом.       А сейчас человек неловко отстраняется, почувствовав, что больше не может находиться в этом проклятом особняке. Ричард заглядывает в глаза, уверено кивает и аккуратно обхватывает ладонь. Вариантов кроме большого окна не остаётся и андроид отодвигает тюль одним резким движением, оценивая их шансы. Карниз лишь на полметра ниже и по нему вполне можно добраться до крыши веранды, пристроенной к дому.       У них даже получается, они не срываются, аккуратно идут вдоль стены, стараясь не смотреть вниз. Поверхность мокрая и скользкая от дождя, который до сих пор идёт, а сильный ветер пробирает до костей и развивает одежду, но напарники даже не думают о том, чтобы остановиться. Перелезать с карниза на крышу ещё опаснее, у Гэвина съезжает нога, он обдирает руки, когда цепляется за выступы и матерится сквозь зубы, Ричард, наблюдая за напарником, едва не схватил критичный сбой от переживания.       Поверхность крыши под небольшим наклоном и даже ещё более скользкая по сравнению с карнизом, дождь мешает полноценному обзору, заливая лицо и вообще всё вокруг, но внутренний страх подгоняет обоих и останавливаться они не собираются. Ричард замирает на самом краю, когда его хватают за плечо и нервно указывают вниз.       Рядом с верандой стоят хозяева дома и некоторая часть персонала. Все они не сводят с них глаз, и от этого становится жутко. Гэвину снова хочется кричать. Чтобы они убирались, чтобы дали спокойно уйти и вообще ебал он такие дела. Огромные особняки прямиком из ужастиков, все эти фотографии, на которых на всех до единой, как оказалось, мёртвые люди, всю эту мистику и обстоятельства, ебал он всё это. Но Рид продолжает молчать и неровно дышать.       Ричард мыслит быстрее, резко разворачивается и подталкивает к противоположному концу. Оказавшись на самом краю, они без раздумий прыгают в растущие около самой стены кусты и даже не задумываются о том, чтобы помедлить. Сейчас не до того. Ветки царапают кожу, обдирают одежду и больновато впиваются в спину человека, но Ричард уже тянет его из кустов и срывается на бег.       То, что бежать им, по сути, и некуда становится ясно спустя несколько секунд. Все возможные выходы разделяют от них жители особняка, которые разбрелись по всей территории, успешно окружая их и начиная постепенно круг сужать. Куда не глянь, там их уже ждут и если до этого хоть и небольшие, но шансы у них были, то сейчас напарники понимают, что это однозначно и окончательно пиздец.       Ричард матерится, выбирая одно из любимых ругательств своего человека и теперь тащит его уже обратно к дому. Быстро просканировав всё вокруг, андроид убеждается, что на улице в данный момент находятся абсолютно все обитатели дома, а это значит, что сам особняк сейчас пуст. Жаль только что это вовсе не означает, что тот безопасен. Андроид уже вообще ни в чём не уверен.       Они забегают в парадные двери, запирая их за собой, и отходят как можно дальше, наблюдая через стеклянные вставки, как крыльцо постепенно заполняется этими людьми. Они не стучат, не звонят, лишь стоят и смотрят. Во взгляде спокойствие, усталость и какое-то едва заметное предвкушение. Такие взгляды пробирают не хуже ледяного ветра. — Вы не понимаете, — вздыхает хозяин, смотря через небольшую стеклянную поверхность прямо на детективов, от чего Гэвин неосознанно сжимает предплечье напарника сильнее. С губ человека уже почти сорвалось отчаянное «пошли нахер!», но андроид оттесняет его за спину и это хоть и слегка, но успокаивает. — Мы вам не враги. Будет намного хуже, когда вас найдут другие. — Другие?!       Это не совсем то, что Гэвин ожидал услышать. Он до конца надеялся, что в этом ебаном особняке больше нет тайн. Человек снова на грани истерики, но андроид теперь и сам нещадно сбоит. Потому что Ричард множество раз рассказывал напарнику о призраках. Не о персонале или хозяевах, которых они видят каждый день, с которыми постоянно взаимодействуют и к которым уже в целом привыкли.       А о настоящих призраках, которые появляются в любых местах, исчезают, двигают мебель, задвигают шторы, роняют статуи и действуют на нервную систему. Проблема в том, что Гэвин всегда слал Ричарда подальше с такими рассказами. Не верил. А теперь у него нет выбора.       Пока они ищут какое-нибудь безопасное место, Ричард рассказывает. Всего их четверо. Взрослый мужчина и двое подросткового возраста сыновей. А ещё пожилая женщина, которая попадается на глаза намного чаще остальных и делает это намеренно. Однако поговорить андроиду удавалось лишь с одним из сыновей. — Его зовут Коннор, он громко кричит, от чего я постоянно ловлю сбои, а ещё появляется всегда именно в моей комнате. Я предполагаю, что раньше она принадлежала ему.       Гэвин поражается тому, как по-машинному спокойно напарник всё это рассказывает. Но правда в том, что Ричард именно от переизбытка эмоций и сбоев перешёл на такой тон. Ему тоже иррационально страшно и он едва ли не впервые не знает, что делать. Его системы в критическом состоянии, в любой момент готовы уйти в принудительную перезагрузку, чтобы хоть немного сбавить давление, но на это просто нет времени.       В итоге он затягивает человека в кладовку, думая, что это лучше, чем находится в открытом пространстве и считает чужие вдохи, чтобы привести всё внутри хоть в какой-либо порядок. Это получается, только когда Гэвин жмётся ближе и заглядывает в глаза, надеясь увидеть там хоть что-то, хоть какую-то уверенность, что они с этим справятся.       Но в выразительных серых глазах такая же растерянность и это совсем не помогает человеку успокоиться. Тогда андроид повышает температуру корпуса и обхватывает едва дрожащего Рида, прижимая к себе. Он насквозь промок, начинает замерзать и андроид не хочет, чтобы его человек заболел. Тепло приятно окутывает тело и Гэвин расслабляется, запускает руки под форменный пиджак, обнимая, и от этого что-то внутри будто стабилизируется, а в голове щёлкает озарение.       Ричард начинает понимать происходящее.       Он греет собой ещё некоторое время, пока Рид окончательно не отогревается, а после отстраняется, ловя растерянный взгляд, и кладёт ладони на щетинистые щёки, успокаивающе поглаживая. — Мне нужно кое-что проверить. — Ричи, я не… — Гэвин, просто побудь тут, я скоро вернусь и всё объясню. Обещаю, всё хорошо будет.       Ричард даже не дожидается ответа, спешно покидая кладовку и направляясь к лестнице. Гэвину всё ещё страшно, но в напарнике он уверен. Рид честно ждёт минуту, вторую, третью и даже четвёртую с пятой. Но на шестой нервы и так уже на пределе, а наверху раздаётся какой-то шум, от чего он непроизвольно вздрагивает. Нужно что-то делать, а Ричард, кажется, и не думает возвращаться.       Он покидает тесную комнату и медленно идёт на звук, ступеньки под ногами скрипят и это тоже действует на нервы. Как же всё это заебало, хочется чтобы всё уже закончилось и он не чувствовал себя так, будто на пороховой бочке, которая рванёт в любой момент. В голове проносится внезапная мысль, что в сумке, которая так и осталась лежать в комнате, есть табельное. Больше он не думает, уверено идёт к своей комнате, отпирает замок, которым их закрыли внутри, и забирает свой пистолет.       Где-то в другом крыле всё также шумят, и глубоко вздохнув, человек направляется туда. Поворот на право, и снова бесконечно длинный коридор, но звуки становятся куда отчётливее. Гэвин сжимает рукоять своего глока и это иррационально успокаивает. Табельное никак не поможет против мёртвых, но его наличие придаёт хоть какой-то смелости. А ещё желание поскорее найти Ричарда.       За ничем не отличающейся от других дверью слышится голос андроида, и Гэвин хватается за ручку, медля буквально пару секунд, чтобы набрать в лёгкие побольше воздуха и резко толкает дверь.       Комната ослепляет ярким светом, раздражающим привыкшие к полумраку глаза. Но мужчина упорно идёт вперёд и замирает на месте, когда, наконец, может всё рассмотреть. За внушительным столом сидят седовласый мужчина с сильно усталым видом, два молодых парня и такая же в годах женщина. Её лицо наполовину скрыто вуалью и это придаёт ей сходство с призраком из какого-нибудь второсортного ужастика. Гэвин ожидал чего-то более необычного.       Ричард стоит за правым плечом женщины и что-то шепчет ей на ухо, пока та быстро печатает на маленьком терминале. Мужская часть присутствующих напряжённо смотрят в какую-то одну точку на поверхности стола и будто совсем не замечают их. В один момент женщина замирает и резко вскидывает голову в сторону Рида, заставляя того вздрогнуть. — Я вижу ещё одного. — Это мой напарник, — говорит Ричард, также поднимая на него взгляд и протягивая руку.       Хочется спросить, какого хуя тут вообще происходит. Хочется взять андроида и бежать как можно скорее. Хочется просто не ощущать это всепоглощающее чувство страха. Но Гэвин только заставляет себя сделать шаг вперёд, потом ещё один и ещё, пока всё-таки не добирается до напарника, крепко хватаясь за его протянутую руку. Она всё такая же тёплая и это ощущение будто контрастом проносится по мыслям, давая возможность за него уцепиться.       Ричард кивает на терминал и Гэвин становится рядом, за левым плечом женщины, заглядывая через него и вчитываясь в строчки на тусклом синеватом экране.       /… с напарником прибыли сюда расследовать дело об убийстве десятилетнего мальчика. Убийца — кто-то из обитателей дома. Но все они всё это время уже были мертвы. Знали про нас, но не рассказывали.       Мы сами поняли только недавно. Чаще всего выйти на контакт получалось с Коннором, но тот прерывал. Ваши попытки прерывал уже я, но не сознательно…/       Гэвин посмотрел на напарника, всё также отчаянно цепляясь за его руку до расплывающегося скина. Он не понял, не хотел понимать то, что написано на экране. — Ричи? — андроид выпрямился и тепло на него посмотрел, стараясь успокоить. Но это не помогало, Гэвин чувствовал, что если узнает правду. Всю ту правду, которая их окружала на протяжении всего этого времени их пребывания в этом проклятом особняке, то как прежде уже не будет. И забыть он не сможет и изменить тоже. Рид не был уверен, что готов.       Но Ричард шагнул к нему ближе, положил вторую руку на место перехода шеи в плечо и стал легонько поглаживать. Такой приятный и родной жест, но Гэвину почему-то хотелось плакать от этой неизбежности. Ричард уже смирился, а Гэвин так и не готов. Это всё для него слишком. — Гэвин. Всё это время призраками были не они, — он кивнул головой на сидящих за столом, — а мы.

***

— Гэвин? — Я тут, — Рид делает шаг от ограды и поворачивается к андроиду. Ричард подходит ближе, вторгаясь в личное пространство, но почему-то не касаясь. — Ты как? — ответа на это у Гэвина нет, и он лишь пожимает плечами. А как он на самом деле? У него было много времени смириться со своей смертью, которую он так и не вспомнил. Было много времени узнать о своей новой «жизни» у других обитателей дома. Было много времени подумать над всем этим. Да и в принципе было много времени для всего, но он так и не ответил даже себе на этот вопрос.       Ричард не давит, смотрит в сторону алого заката, на который до этого пялился Гэвин и считает пролетающих мимо птиц. — По крайней мере, мы теперь можем быть уверенными в том, что у девиантов есть душа, — говорит, наконец, человек и ловит на себе какой-то странный взгляд. — Это значит, что ты больше не будешь называть меня бездушной машиной? — Мечтай, железка.       Ричард усмехается и Гэвин улыбается следом. Наверное, он и правда в порядке. Но уверенным в этом Рид становится только тогда, когда привычно тёплые руки обвивают его за талию и притягивают ближе. Андроид склоняется ниже, накрывая чужие губы своими, и думает, что пора, наконец, действовать. Они и так потеряли целую жизнь, ходя вокруг да около, терять ещё одну Ричард не собирался.       Гэвин довольно зажмурился, устраивая руки на широких плечах, и разомкнул губы, впуская в себя настойчивого андроида. Было головокружительно глубоко и до дрожи в коленях сладко, даже стало интересно, по каким инструкциям этот девиант учился целоваться. Ричард был настойчив, но делал всё мягко и не спеша. Возможно, Гэвина слишком давно никто не целовал, но то, что происходило сейчас, было слишком восхитительно.       Отстранился андроид, лишь когда почувствовал, как человеку катастрофически перестало хватать воздуха, но из объятий не выпустил. Гэвин довольно потёрся щекой о мягкую ткань водолазки и снова прикрыл глаза, наслаждаясь моментом.       Да, он определённо в порядке. Даже, можно сказать, счастлив. Да и что-то подсказывало, что Ричард ощущает то же самое. И самое замечательно, что у них полно времени, чтобы разделить эти ощущения друг с другом, буквально целая вечность.