***
Тина вернула на место трубку, подняла за плечи захлебывающуюся слезами Комацу и повела её на свежий воздух. Предварительно журналистка заглянула с ней на кухню, где стащила с ничего не соображающей подруги китель и командным тоном заверила поваров, что с их начальством ничего не случится. — Мда-а, а я хотела с тобой отпраздновать удачное интервью с начальством Первого биотопа. Шеф Мансам, конечно, не разглашал прям-таки секретов, но мне удалось добиться куда больше, чем предыдущим репортёрам, — кареглазая посадила брюнетку на порог, шлепнулась рядом и покопалась в сумке, вытаскивая на свет несколько полупрозрачных бутылок. — Твоё любимое вино, Мацу, полусладкое из Винной груши. Кажется, я залезла в самое кокоро начальнику биотопа, — журналистка хихикнула и вложила бутылку в руки темноглазой, предварительно вытащив из нее пробку зубами. — Залпом, до дна, как в учебные времена! Первые две тары девушки опустошили по старой студенческой традиции, следующие уже медленно смаковали, поочередно поглаживая уместившегося между ними Юня или почесывая по шейке Круппо, парящего вокруг них. — Он от тебя ни на шаг, Мацу. Удивительная птица. Кстати, Ламбо уже наверняка отправился за этим неощипанным попугаем. Эх, хоть бы не убил сразу, а мне оставил! Так хочется в висок этого утырка кинуть новой туфлей, чтоб дырочка от каблука осталась до самого мозга! — Я не понимаю Торико-сана, — повар покачала в руках бутылку и подняла глаза к уже вечереющему небу. Да, отель располагался очень удачно в плане панорамы: даже со ступеней открывался отличный вид на заходящее солнце, чьи лучи до десятой видной звёздочки ласкали кожу и радовали глаза. — Если он хотел так показать, что стал сильнее… херово вышло! — Брат сказал, что я вас здесь найду. Рин плюхнулась между девушками, забрав Краснопузика себе на колени и уткнувшись носом в его мех. Непривычно одетая, вместо рабочей формы с оружием — в жёлтую дутую жилетку с персиковой футболкой и узкие искусственно порванные джинсы с чёрными кедами, — она казалась совсем подростком. — Я признаюсь, что прикрепила прослушку в сумку Тины, когда она была у нас. Была уверена, что узнаю, где Торико. И слышу такое… Может, он и в самом деле просто эгоист? А я в него влюбилась по уши… — Не путай сестринскую любовь с настоящей! — уже подхмелевшая журналистка хлопнула голубоглазую по плечу и спрыгнула на ступеньку ниже. Короткие синие шорты и розовый топ не скрывали всех прелестей Тины, даже делали её более желанной. — Поверь, это ещё из разряда тех чувств у тебя, которые так — плюнуть и забыть на раз-два! Я вот тоже однажды решила, что моё сердце занято одним. Он был лучшим на нашем потоке, по нему сохла вся общага. А этот придурок выбрал меня! Даму в футболке отца и брюках из секонд-хенда! — Они провстречались два месяца, а потом Ти узнала, что у него есть гарем из наивных тетерь. Кстати, со статьёй об этом парне она и прошла на работу в телевизор, — Комацу отпила из бутылки и вздохнула. Это вино она любила за приятное послевкусие, словно посыпал сахаром свежую грушу и вгрызся в сочную мякоть. А еще повар ничуть от него не пьянела. — Я тут подумала, что если провести небольшую параллель… Рин и Тина повернулись на неё. — …между Тсунаёши и Торико-саном, то получится идеальный магнит. Торико-сан неосознанно притягивает людей к себе природным обаянием, но не привязывается ни к кому. А Ёши привязывается за очень короткий срок сама, не держит окружающих ничем, кроме себя самой. Как бы потом не пришлось Царю внезапно скатиться со своего пьедестала, когда он поймет, что натворил.***
Ламбо замер на краю скалы, медленно выдохнул, резко развернулся спиной к уступу и начал падать, сместив центр тяжести с ног на верхнюю половину тела. Мир Гурмана практически тут же отозвался на возвращение выкормыша: в уши влились бурным потоком крики животных в глубине зарослей, одетую на голое тело чёрную жилетку всколыхнул поток ветра, который и отнёс такого родного этому дикому миру парня в чащу — всё здесь чуяло свою породу, таящуюся в нём. Поймав подходящий момент, брюнет резко развернулся и остался стоять на одной из огромных веток, присаживаясь для прыжка. Инстинкты и рефлексы включились мгновенно: шумно втянув носом воздух, несущий тысячи знакомых ароматов, зеленоглазый окончательно погрузился в среду своего дома, начиная ловко перескакивать с дерева на дерево. Тело за секунду наполнилось неописуемой лёгкостью, каждая клетка под кожей рвалась показать силу, чтобы как в те далёкие дни! Ламбо одёрнул себя и спрыгнул на землю. Нет, охоту можно и позже устроить. Сейчас его задача — найти чёртового Торико. Пока их с ребятами и девчонками Небо… — Она не погаснет. С ней Боевой волк, а он не даст ей опустить руки, — хищник помотал головой и сорвался на бег, огибая растущие на пути корни, словно мелкая змейка. Да, Тсунаёши оставили на Терри, который никого к ней просто не подпустил, прибежав к ним в особняк и ткнувшись в руки шатенке всей нехило так подросшей тушкой. Запах горящего костра остановил зеленоглазого на очередной границе. Парень сглотнул и стал пробираться по кустам. — Джиро-сан, кого не ждёшь встретить здесь. Нужно сказать, молодость вам к лицу. — А-а, Ламбо-кун, по дому соскучился? Или мы оба пришли сюда из-за одного человека? — Парализующий мастер показал взглядом на лежащего неподалёку от него без сознания Торико и предложил брюнету сесть. Отказываться от предложения того, кто заменил когда-то семью вместе с Сетсуно-сан, Ламбо не стал и сел у огня на немного мокрую от росы траву. — Я пришёл из-за своего Неба, этот урод практически ни при чём. За спинами охотников затрещали ветки, и к поляне вышел огромный белый орангутанг, несущий на плече детёныша тигра Асуры. — Учуял моё присутствие, братец Гьюдон! Спасибо за сувенир, отличный выйдет ужин! Довольный обезьян кинул тушу у огня и лёг так, чтобы кудрявый брюнет мог опереться на него спиной и слегка утонуть в пушистом мехе. — Я помню твои рассказы о нём. Значит, детёныш твои уроки усвоил и подрос, — Джиро хмыкнул, наблюдая необычную семейную идиллию, и принялся свежевать Асуру. — Да, он стал куда больше, чем когда я уходил в Мир Людей. Молодец, Гьюдон, весь в старшего брата! — И всё же, ведь сильно задел малыш Торико чувства Тсуны, раз она в апатию впала, — черноглазый оторвал кусок от своей порции и посмотрел в глаза Ламбо, который уже закончил с трапезой и гладил орангутана по роскошному меху. — Не только поэтому. Когда я уже уходил, с кухни раздался резкий звон, да какой — аж в ушах заложило. Дёрнулся посмотреть, что произошло… А это Примо напополам раскололся. Вот просто взял и треснул. У Тсунаёши и потухли совсем глаза. Что притворяешься, будто не слышишь, из-за тебя ведь это произошло! Парень резко поднялся на ноги и схватил за грудки Торико, встряхивая голубоволосого и вынуждая его перестать притворяться спящим. — Ты хоть понимаешь, какую ответственность на себя взял?! Ты назвал её своим напарником! И наше Небо тебе доверилась, решила попробовать побыть просто поваром! Без необходимости добывать недостающий для идеального вкуса ингредиент или срываться с кухни потому, что охотнику грозит опасность! Ты ведёшь себя с ней, как младенец с любимой игрушкой… — руки у зеленоглазого тряслись от гнева, но говорить он продолжал без дрожи в голосе. — Думаешь, что Тсунаёши-доно слабая, что не готова ещё сюда идти. Так знай: напарники всегда делят пополам все выпадающие им приключения. Боль поражений и радость побед, азарт боя или слежки и вкус добытого ингредиента… Желания, эмоции, ощущения — всё у них в унисон. Работают спина к спине, будто единый организм, знают друг о друге чуть больше самих себя и никогда не разделяются, потому что один дополняет другого, — парень закашлялся и перевел дыхание. Из его глаз катились на землю крупные слёзы, но ни единого всхлипа не услышал Небесный Царь. — Неужели от того, что ты её бросил, на душе не стало совестно, а сердце не тяготит вина даже теперь? И Торико как ударили по голове огромным куском железной руды. Он ведь действительно сам первым заговорил о партнёрстве и даже не давил на Тсуну, чтобы та согласилась. Но она не думая сказала «да», согласилась идти за ним в любое место, каким бы оно ни было опасным. Не смутилась и поспорила с папаней, когда тот не поверил, что она руководит «Варией». И всё это…«Просто ты не испугался моего огня, Тори-чан!»
— Я знаю, что от неё никогда не получу прощения, — хрипло прошептал охотник. — Но хочу… сказать, как виноват, смотря ей в глаза. — Хех, молодость, — Джиро поднялся и затушил костёр. — Идём, провожу вас до границы с Миром Людей. Там вы сейчас точно нужнее. Постарайтесь в дороге забыть на время конфликт.