Ouroboros: Новый Цикл

Ярохвост смотрел на расстилающийся перед ним хребет холма. Там, освященный лунным светом, вырисовывался силуэт Когтя, его коричневая шерсть в лунном свете была почти черной. Рядом с ним Ярохвост заметил еще одного кота, почти карликового по сравнению с Когтем, — черная шерсть, пронзающие темноту голубые глаза, белоснежная лапа, почти сияющая в серебренном свете звезд, — прежде чем полдюжины воителей ворвались на поле битвы. Возглавлял их массивный черно-белый кот, который сразу же прыгнул на Ярохвоста и попытался вцепиться ему в горло. Ярохвост метнулся в сторону, практически столкнувшись с Колченогим, который сражался с рыжим котом вдвое больше него самого. Противник Ярохвоста занес лапу для удара, но глашатай прижался и нырнул под ней. У него перехватило дыхание, когда он понял, что на черно-белом коте был ошейник для домашних кисок, усеянный зубами. Кто эти коты вообще такие? Колченогий взвыл от боли. Ярохвост оглянулся на него, однако быстро поплатился за это, когда острые когти его противника прошлись по его уху. Он зашипел, отступая назад; кровь потекла по его лицу, окрашивая шерсть в темно-алый. Кровавое племя… Огнегрив говорил о них, когда только появился в их племени? Ярохвост не мог вспомнить, о чем он им рассказывал, особенно учитывая, что он был сосредоточен на уклонении от бесконечного града ударов. Они называли себя племенем — Звёздное племя, это было очень близко, неужели этот кот никогда не устанет? — но племенем они не были. Ярохвост увернулся от очередного удара и молниеносно хлестнул когтями, оставляя неглубокую царапину на черно-белой морде. Его противник зарычал, прищурился… и неожиданно рванул вперед, врезавшись плечом в грудь Ярохвоста. Зубы на ошейнике впились в плоть глашатая, когда его отбросило в сторону. Он попытался подняться, но его лапы дрожали, а голова звенела, и он потряс ею, пытаясь прояснить… Корноух появился из ниоткуда, прыгнул на спину черно-белого кота и вонзил клыки в его плечо. Тот взвыл, пытаясь сбросить его, однако Ярохвост уже успел придти в себя и прошёлся когтями по его щеке. Горячая, липкая кровь брызнула на лицо Ярохвоста. Черно-белый кот вскрикнул от боли, когда Корноух слез с его спины и отскочил в сторону. — Колченогий, — выпалил Ярохвост. Противник глашатая племени Ветра был почти таким же крупным… — В норме, — выдохнул Корноух, — Великое Звёздное племя, что едят эти коты? Ярохвост фыркнул и огляделся в поисках Синей Звезды. Сколько жизней у нее осталось? Две? Три? Он волновался… — Звездолом! — Ярохвост вздрогнул, настолько было странно видеть, как Коготь бросился к сумрачному предводителю как к союзнику, а не как к врагу. Они были друзьями, даже больше. Они делили одно гнездо. Как Ярохвост мог не увидеть его истинную сущность? — Зови к отступлению! — продолжал Коготь. Вот он. Ярохвост встал в стойку, между хаосом битвы и облаками, плывущими по небу, если бы он только мог… — Я никогда не думал, что ты трус, Коготь! — прокричал Звездолом в ответ, его голос был полос насмешки. Какая-то часть Ярохвоста, та часть глубоко в груди, которая беспокоилась, несмотря ни на что, зарычала в ответ на оскорбление. — Ты собираешься так просто сбежать, поджав хвост? Но прежде чем Коготь успел ответить, Ярохвост сорвался с места и сбил его с лап, и они оба покатились в высокую траву. На заднем плане завыл Звездолом, но Ярохвост его не слышал — он был сосредоточен только на янтарных глазах под ним. — Предатель, — прохрипел он. Коготь, каким ублюдком он был, тут же начал врать: — Ты мог пойти со мной, — проворчал он. — Это никогда не было личным. Зрение Ярохвоста затуманилось, глаза наполнились слезами. — Никогда… Я любил тебя! — крикнул он. — Тебя, лис проклятый, я любил тебя, и вот что ты даёшь мне в ответ? — его дыхание с хрипом вырывалось из его горла, пока он говорил. — Тебе вообще было не наплевать? Глаза Когтя холодно блеснули, словно кусочки янтарного льда. — С чего бы? Ярохвост ахнул, когда ослепляющая боль пронзила его живот. Его лапы подкосились; он попятился назад, не отводя взгляда от кровавого следа, покрывающего задние лапы Когтя. Его кровь. Он уставился на Когтя, не в силах поверить. — Ты… Коготь поднялся на лапы, мышцы перекатывались под его коричневой шерстью. — Я, — пророкотал он. — Прощай, Ярохвост. Передай от меня привет Львиногриву.

~***~

— Что происходит? — спросил Огнегрив, пытаясь подняться на лапы уже в третий раз. Теряя терпение, Пестролистая бесцеремонно дёрнула его вниз. — Ничего, о чем бы тебе стоило беспокоиться, — резко ответила она. — Если ты не забыл, то ты вообще-то ранен. — Мне кажется, племя Теней отступает! — взволнованно доложил Дымок. — Нет… нет, подождите, Звездолом снова собирает их… Я не могу найти Ярохвоста, — добавил он, тревога просачивалась через его слова. Пестролистая раздражённо вздохнула. — Этот точно не станет целителем, — пробормотала она. — Звёздное племя, я надеюсь на это, — пробормотал Дымок в ответ достаточно громко, чтобы целительница услышала. — Ну, пока что ты на правильном пути, — заметил Огнегрив, вытягивая шею. — Дымок… — Ищу, ищу я… о, вон Синяя Звезда, она в порядке… — Ты видишь Песчаную Бурю? — Эм… Огнегрив взволнованно ударил хвостом о землю. Он не мог вспомнить ни одного сражения, где бы он сидел, оставив Песчаную Бурю на произвол судьбы; он всегда был рядом с ней. Они всегда сражались вместе. Они почти всегда всё делали вместе, и сейчас она одна на поле боя вместе с Когтем… и Кровавым племенем. Он ждал, затаив дыхание, однако больше новостей не поступало, так как Дымок вернулся к своим обязанностям, помогая Пестролистой. Клубок всё ещё лежал на клочке мягкой травы, свернувшись калачиком; его бока мягко поднимались и опускались. К его боку была прилеплена припарка из календулы, а глаза отяжелели. Огнегрив переживал за него тоже. Кошачий вой прорезал воздух, сопровождаемый хором торжествующих воплей. — Племя Теней отступает! — крикнул Дымок, прыгнув вперёд, чтобы снова посмотреть сквозь траву. — Я не знаю, где Коготь… о, мышиный помет… Огнегрив вскочил, споткнувшись, когда его раненная лапа подкосилась под ним. Дымок отпрянул назад, когда Коготь, оскалив свои окровавленные когти, выскочил из зарослей и отшвырнул его в сторону одним ударом. Его глаза остановились на Огнегриве, и он зарычал, глубоко и предвкушающе. Огнегрив оскалился в ответ. Краем глаза он заметил, как Клубок поднялся с травы и встал в стойку. — Ты проиграл, — прорычал Огнегрив, привлекая внимание бывшего воителя. — Похоже, у тебя это уже вошло в привычку. — Ты понятия не имеешь, что было приведено в движение, — прорычал он и шагнул вперёд. — И не доживёшь до этого. Позади Огнегрива закипела Пестролистая. Коготь на мгновение отвёл от него взгляд, его глаза загорелись, когда он увидел целительницу. Огнегрив вцепился когтями в его морду, как раз в тот момент, когда Дымок поднялся и прыгнул на темно-бурые плечи, вонзив в них когти. Клубок рванул вперед, вцепившись зубами в одну из задних лап Когтя. Воитель взревел от боли, ударив Клубка по голове, одновременно пытаясь стряхнуть Дымка. Полосатый оруженосец вцепился в него как клещ, и зарычал, всё ещё держась за его загривок. Огнегрив рванул вперёд и, обхватив передними лапами голову и шею противника, начал драть задними лапами его грудь и шею. Точнее, он попытался это сделать. Коготь качнул головой, ударил Огнегрива по ребрам своей широкой мордой и отбросил его в сторону. Несколько мгновений, и он лежал на земле, оглушённый. Дымок вскрикнул, и воздух наполнился шумом шуршащей травы и шипением. — Коготь! Кровь Огнегрива застыла в жилах. Бич. — Не трать времени! — крикнул Бич. — Твое племя Теней было пустой тратой времени. Мы вернёмся в город Двуногих, где ты все объяснишь. Дымок усмехнулся. Огнегрив приподнялся как раз вовремя, чтобы увидеть как Коготь последовал за маленькой черной фигурой Бича в темноту, бросив через плечо яростный взгляд. Огнегрив уставился в ответ.

~***~

Время после битвы всегда было самым тяжёлым. Огнегрив с тревогой смотрел, как воители Грозового племени, шатаясь, шли к границе, в изнеможении опираясь друг на друга. Они победили. Несмотря на Кровавое племя и Когтя, высокомерие Звездолома победило его. Племя Теней было рассеяно и сломлено, в то время как племя Ветра снова стояли свободные и гордые. — Синяя Звезда сказала, что план сражения был твоей работой, — сказал Звёздный Луч, подходя к Огнегриву после битвы. Его седеющая морда была испещрена следами когтей, но его глаза блестели, а шаг был твердый и уверенный. — Полагаю, что так, — согласился Огнегрив, склонив голову. Звёздный Луч кивнул. — Тогда прими мою глубочайшую благодарность. Племя Ветра уже успело вернуться к стенам своего лагеря, чтобы залечить раны и восстановить разрушенные части территории. Грозовое племя сплотилось вокруг потрёпанной Синей Звезды и приготовилось проделать долгий путь обратно в лагерь. Из всех воителей состояние Ярохвоста было хуже всех. Его живот был вспорот Когтем, и его несли Долгохвост и Кисточка. Пестролистая шла рядом с ними, ее лицо было полно тревоги. Дымок, спотыкаясь, шёл позади группы, его глаза были пустыми и усталыми. Клубок шёл рядом с ним, его шаг был ровным и твердым. Огнегрив в отчаянии оглядел собравшихся воителей. Где же Песчаная Буря? — Хей, мышеголов… Огнегрив чуть не упал от облегчения, накатившего на него. — Ты в порядке! Воительница посмотрела на него, вопросительно подняв бровь. — Эм, да. Ты в порядке? Мне стоит запомнить и больше не подходить к тебе сзади? — Нет, нет, все в порядке, — заверил её Огнегрив, сделав несколько глубоких вдохов. — Я просто… не мог тебя найти, — сказал он, когда его голос стал твёрже. Глаза Песчаной Бури расширились от удивления. — Оу. Ну. Ага, да, я в порядке. Только несколько царапин. Огнегрив скользнул взглядом по ее шерсти — и правда, на плечах были тонкие темные линии, отмеченные пятнами отсутствующего меха. — Ты уверена? — спросил он, не удержавшись. — Я имею ввиду, что не хуже? Воительница сердито посмотрела на него. — Я в порядке. У Пестролистой и без того хватает забот, чтобы ты тащил меня к ней со своими волнениями. Огнегрив не удержался и посмотрел в сторону Ярохвоста. — Он будет в порядке, — сказала Пестролистая. Похоже, она пыталась убедить в этом саму себя. — Пестролистая знает, что делает. Огнегрив прижался к её плечу. Он не знал Пестролистую так долго, так что не ему было судить о ее способностях. «Я надеюсь».