Natsukashi

      Пустынные улицы разрезало резким визгом тормозов, гулом шин, пожирающих мили стресканного асфальта, и рычанием моторов. Секунды тишины и послышалась пальба, непрекращающийся стрёкот которой заставлял немногочисленных прохожих спешно прятаться по углам и тёмным щелям между домами, пока боссы местных уличных банд выясняли отношения между собой.       Два совершенно идентичных седана с открытым верхом мчались по улице колесо в колесо, взмывая за собой в воздух жухлую листву и мятые листовки, только высохшие после прибившего их к земле дождя. Оба водителя переглядывались, сквозь зубы сыпали проклятьями, когда кто-то из них вырывался вперёд и пытался подрезать другого. Сидящие сзади свистели и улюлюкали, привставали со своих мест, целились в недругов и палили из потёртых револьверов друг по другу, дырявя только воздух, оставляя в целости человеческие жизни.       Улица становилась уже, а дорога одной из своих полос заканчивалась тупиком, выворачивая за угол. Оба водителя переглянулись, сразу смекнув, что к чему. Машины взревели, пошли практически нос в нос, опасно притираясь друг к другу; кто-то закричал, затряс за плечи, зашипел на ухо проклятья, обещая «Разорвать на много маленьких кусочков», если с машиной что-нибудь случится.       ― Мориске, отвали, я вижу куда…       Договорить не вышло: машину тряхнуло, колесом она наехала на бордюр, нырнула в сторону, выехала на тротуар и резко остановилась, столкнувшись с пожарным гидрантом. С ехидным рычанием мимо промчалась вторая машина, оставляя после себя волну из презрительных насмешек, которыми с головы до ног, словно грязной водой, окатило жертв незапланированного столкновения.       ― Тсуму, сволочь, ты что, ослеп совсем?! Какого чёрта ты стал сворачивать и щемиться от этих ублюдков? ― заорал Яку, хватая за грудки Мию, которому он лично доверил руль своей возлюбленной Импалы образца хрен-знает-какого-года ― очень раритетной и благополучно раздолбанной после встречи с гидрантом, угрожающе зафырчавшим на людишек, въехавших в него. ― Да я тебя убью нахрен!..       ― Яку, ― прикрикнул на него Бокуто, рукавом белоснежной рубашки утирая кровь из носа, потёкшую после неласкового поцелуя с приборной панелью. ― Уймись, врезались и врезались. Все целы?       Бокуто повернулся на сидении, осмотрел своих подопечных, удостоверившись, что серьёзно никто больше не пострадал. Он хищно улыбнулся, снова утёрся, размазывая по лицу кровь, зло блеснул глазами, подобрался и в один быстрый прыжок выбрался из тачки. К ним уже спешила вторая машина и, судя по доносившимся до них звукам, все сидящие в ней не стесняясь праздновали неудачу оппонентов.       ― Вернулись, ― сухо прокомментировал Акааши, водружая обратно на нос очки, свалившиеся с него во время столкновения. Он натянул на руки тонкие перчатки из чёрной кожи, задумчиво уставился на Бокуто, прекрасно зная и без его приказа, что сейчас будет. ― Что будем делать, Босс?       Бокуто весело оскалился.       ― Все из тачки, ― Мориске, хорош причитать, починим мы её! ― давайте-ка поприветствуем их как следует, раз они так сильно хотят с нами поболтать.       Оставшиеся четверо пассажиров быстро выбрались из машины, вставая возле своего предводителя, готовые к встрече с боссом банды, с которой они враждовали уже много лет, кажется, даже успев позабыть, когда было иначе.       Машина подкатила ближе, запарковалась в нескольких метрах от них, и с заднего сидения, элегантно выставив сперва одну ногу, потом другую, вышагнул Ушиджима Вакатоши. Всё в нём было хорошо: от чистенького, с иголочки, стального цвета костюма, до идеальной укладки, волосинка к волосинке, словно бы это не он только что нёсся со своей свитой по улицам, обдуваемый всеми ветрами.       ― Как же бесят эти напыщенные пижоны, ― похрустывая костяшками, прорычал Яку. ― Только пальцами щёлкни, Босс, и я изрешечу этих ублюдков до состояния рыбацкой сети.       Он похлопал себя по боку, где под потрёпанным пиджаком с заплатками на локтях, на кожаной портупее в кобурах с обеих сторон таились надёжные и проверенные временем кольты.       ― Потише, Мориске, с гостями нужно быть вежливым, ― откликнулся Атсуму, поправляя волосы и одежду. Яку зло выругался, в десяток витиеватых предложений уложив только одну мысль: «Косоруким болванам, не научившимся водить, слова не давали». Мия обиженно поджал губы, понизил голос до шёпота, ― они были уже близко, ― и нагнулся в сторону Яку: ― Да я же извинился! И починю я твою тачку, у меня знакомый есть, который кузовщину правит на раз-два, ни царапинки не останется.       ― Вы оба… ― шикнул на них Акааши, холодно зыркнув в сторону нарушителей спокойствия.       Бокуто благодарно кивнул своему лучшему человеку и выступил вперёд. Он расправил плечи, выпрямился, выпятил грудь, задрал подбородок, но даже этого было мало, чтобы быть наравне с великим и ужасным Ушиджимой Вакатоши.       ― Ушиджима, ― прошипел он, не сводя полыхающих глаз с лица «врага».       ― Бокуто, ― холодно пробасил Ушиджима, сверху вниз смотря на Бокуто, заскрипевшего зубами от досады. Он внимательно присмотрелся к испачканному в крови лицу, полез в карман, вытягивая платок. ― Возьми. Кровь из носа идёт.       Бокуто платок проигнорировал, снова утёрся рукавом и шмыгнул, недовольно нахмуриваясь.       ― Что ты забыл на моей территории? Пока был в разъездах, окончательно отморозил голову и забыл, что я тебе обещал, если увижу ещё раз в своих владениях?       Ушиджима задумчиво хмыкнул, спрятал руку обратно в карман, качнув головой.       ― Я был в Италии, там довольно тепло, так что с моей головой всё в порядке, ― не то издеваясь, не то отвечая совершенно серьёзно, выпалил он. ― Я не забыл, что ты обещал расправиться со мной с особой жестокостью.       ― Тогда какого чёрта надо? ― рыкнул в сторону Ушиджимы Мия Атсуму ― хороший стрелок, бестолковый спикер и косорукий водитель. Терпения и хорошего настроения у него было в избытке и понятно почему: они спокойно ехали по своим делам, непринуждённо болтали и объезжали свои владения, а тут эти упыри на своей Импале, ― второй в городе шикарной тачке, ― подкатили к ним и давай провоцировать на гонки и очередное столкновение, закончившееся не слишком удачно. Хотя бы для машины. ― Только время наше тратите! За это мы накормим вас свинцом, как вам такое предложение?       ― Не быстрее, чем мы вас, ― ласково мурлыкнул в ответ Сугавара Коуши, выходя вперёд и вставая в одну линию со своим «начальником». Он взглянул на каменную физиономию Ушиджимы и, небрежно растрепав свои пепельные волосы, поинтересовался: ― Что делать будем, Босс? Нам грубят. Один твой приказ…       Ушиджима перевёл взгляд на свою «правую руку» и быстро качнул головой, сохраняя молчание. Люди Бокуто заметно оживились.       ― Да уж какое там? У него кишка тонка, знает, с кем связался, ― фыркнул Яку, выходя вперёд, панибратски опираясь об Мию, недовольно забормотавшего что-то ругательное. Мориске лягнул его в икру и локтем ткнул в бок, разом прерывая все возмущения. Яку довольно усмехнулся, сощурился и, не скрывая чувства превосходства, вздёрнул подбородок: ― Уже бы заканчивались с этими играми и сдали позиции, а то мотаемся тут, понимаете ли, по всему городу друг за другом, а исход-то всё равно один и тот же.       ― Но сегодня не наша машина врезалась в гидрант, ― довольно сверкнув глазами, вставил свои пять копеек во «взрослый разговор» Гошики Тсутому. Выходить вперёд он не решился и так остался стоять за спиной обожаемого им Ушиджимы.       ― Это был неудачный манёвр, не больше, ― заступился за старшего товарища Коганегава, обиженно насупившись. Ему во время крушения досталось так же сильно, как Бокуто, разве что нос остался цел, а вот на лбу набухала внушительного размера шишка. ― Ничего ведь страшного…       ― Ничего страшного?! ― взбеленился Яку, только успевший успокоиться после крушения его любимицы. ― Да ты только глянь на этот…       ― Ой-ой, господа, вы бы попридержали вашего гремлина, а то он откровенно пугает!.. Уже и на своих кидается, страшно-то как!..       ― Чего ты про меня сказал, дылда лупоглазая? ― прошипел Яку, нащупывая под пиджаком рукоять кольта. Тендо Сатори на «дылду» польщено оскалился, разжигая во взвинченном Мориске, комплексующем из-за своего роста, ещё больший пожар. ― Да я тебя сейчас одной левой!..       ― А допрыгнешь до него, ко-ро-ты-шка? ― выдыхая по слогам, с издёвкой оскалился Хошиуми Коурай ― главный по рукопашному бою в банде Ушиджимы и извечный противник Яку.       Мориске ошалело уставился на него, захлопал глазами, быстро оценил рост задиры Хошиуми, оскалился и ядовито зашипел, делая шаг вперёд:       ― Да ты же не выше меня, Коурай!..       ― Яку, умерь свой пыл, ― наконец вклинившись в словесную перепалку, осадил его Акааши, хватая за воротник. Мориске обернулся, бросил на него острый взгляд, но тут же сник, когда разглядел ледяное спокойствие на лице Акааши. Он нахмурился, виновато опустил голову, послушно заткнулся и встал рядом с «правой рукой», ногой, полушарием мозга, а то и вовсе всем сразу, «Серым кардиналом» Кейджи. Акааши одобрительно улыбнулся и поднял глаза на Сатори. ― А вы, мистер Тендо, будьте столь любезны, унять своего «гремлина», пока мы не подумали, что этот спор можно решить как-то помимо обмена любезностями.       Тендо галантно склонил голову, оскалился, опустив ладонь на белобрысую макушку Хошиуми.       ― Простите-простите, мистер Акааши, мы не хотели вас пугать, ― залебезил он. ― Коурай, веди себя прилично.       ― Вечно весь кайф обломаете! ― прорычал Хошиуми, скидывая с макушки ладонь Тендо. Он бросил на Яку яростный взгляд, полный пылкой ненависти, и быстро отвернулся, предпочтя смотреть куда угодно, но только не на Мориске.       Наступила долгожданная тишина, только ветер гонял сорванные со столбов листовки и опавшие листья. Всё это время молчавший Бокуто, наконец, вздохнул, отводя взгляд в сторону.       ― Натявкались? ― обернулся он к своим парням, виновато опустившим головы. ― Ну ладно. Ушиджима, так что привело тебя ко мне? Приехал вручить мне свою половину города?       ― Лишь после того, как первым это сделаешь ты, ― качнул головой Вакатоши. ― Я приехал передать тебе кое-что. Гошики, пакет.       Тсутому послушно закивал и бросился к машине, с заднего сидения доставая внушительного размера бумажный пакет. Снизу он подтекал красным, капая на серый асфальт яркими кляксами.       ― Вот, Босс! ― с энтузиазмом протянул он «гостинец». Вакатоши благодарно кивнул и жестом дал знак отойти в сторонку и не мешаться.       Бокуто заинтересованно прищурился, взглядом проследив за несколькими каплями, шлёпнувшимися на асфальт.       ― Что там?       ― Небольшой сувенир, ― позволил себе улыбнуться Ушиджима. От этой улыбки стало как-то не по себе, мурашки по телу пробежались. ― Кажется, он слегка протёк.       Бокуто подошёл ближе, зло зыркнул на Ушиджиму, взял в руки пакет, втянул носом идущий от него запах и улыбнулся ― клыкасто, страшно.       ― Сволочь, ― растягивая гласные, протянул он, сжимая пальцы на пакете. Несколько капель с пугающе громким шлёпаньем упали на асфальт. Ушиджима прищурился. Выглядел он крайне довольным. ― Если внутри то, что я думаю, и если ты только из-за этого вторгся на мою территорию, то ты заплатишь за это. Когане, возьми. Выброси эту дрянь в мусорку.       Бокуто неглядя вытянул руку, дождался пока самый младший участник их сегодняшней выездки возьмёт пакет, отёр руки о брюки и быстро вытянул из кармана балисонг, в один изящный взмах запястья выкидывая вперёд лезвие. Парни за его спиной заметно напряглись.       ― Босс?.. ― испуганно протянул Коганегава, на вытянутых руках держа пакет.       ― Брось, ― снова приказал Бокуто, не отводя взгляда от обиженно поджавшего губы Ушиджимы. Он наклонился в его сторону, шепнув так, чтобы остальные не слышали: ― Подачки мне не нужны… Может, лучше потанцуем?       Он перекинул нож из одной руки в другую, сделал быстрый выпад, метя Ушиджиме под рёбра, но тот быстро заблокировал его руку, выкрутил за спину в болевом и нагнулся, губами касаясь уха:       ― Жаль, что подарок не пришёлся по вкусу, ― бархатно прошептал он. Члены обеих банд тревожно перетаптывались на месте, закатывали рукава, ожидая приказа. ― Я думал, что тебе понравится.       ― У нас был уговор, Ушиджима, ― выплюнул Бокуто, зло сверкая глазами. Из носа снова закапала кровь, несколько капель упало на идеально отглаженный пиджак Вакатоши. Он сощурился, пальцами свободной руки собрал капли, поднёс ладонь к лицу и лизнул алые разводы. По спине Бокуто прошлась дрожь. ― Извращенец… Пусти меня!..       ― Я хочу переговорить тет-а-тет, Бокуто, ― выдохнул Ушиджима, отпуская его руки. ― Как раз насчёт нашего уговора. Что скажешь? Не подумай, что я не доверяю твоим людям и уж тем более своим, но важные вопросы мне хочется обсуждать с глазу на глаз. Если ты согласен, то мы можем сделать это… например, вон там.       Ушиджима кивнул в сторону дома через дорогу. Все присутствующие как по команде обернулись. Посмотрел и Бокуто, ни без сомнения, но всё-таки с какой-то загадочной улыбкой.       ― Раз ты так хочешь, ― оскалился он, ― то я не против.       Бокуто отряхнулся, обернулся к своим парням, взглядом давая знать, что всё в порядке и под контролем.       ― Босс, судя по моим данным, это лав-отель, ― тихо шепнул ему на ухо Акааши, когда Бокуто подошёл к машине, зачем-то залезая в бардачок. ― Вы уверены, что хотите устраивать разборки в таком месте?       ― Уверен, ― кивнул он, быстро пряча в карман что-то блестящее. ― Не переживай за меня, Акааши. В этом клоповнике тонкие стены, если услышите шум ― смело врывайтесь или месите этих без моего прямого приказа. Оставляю всё на тебя. А с Ушиджимой… ― он обернулся, рассматривая спину «заклятого врага», наставляющего своих людей. ― Мы перетрём по-мужски.       ― Хорошо, ― согласно кивнул Акааши, обеспокоенно разглядывая обоих боссов, взявших направление к зданию.       ― Оставайтесь на месте, ― напоследок отдал приказ Ушиджима своим подчинённым. ― Мы постараемся закончить всё быстро.       ― Есть, Босс! ― с готовностью козырнули парни.       Они, как и противники, провожали взглядом две рослые фигуры, и расслабились только тогда, когда они скрылись за дверьми. Сугавара запрыгнул на капот их тачки, весело заболтав ногами и ни на секунду не прекращая сводить взгляда с противника; Гошики послушно забрался на заднее сидение, переключившись на режим ожидания; Хошиуми, ворча себе под нос, занял место за рулём. А Тендо, мурлыкая что-то весёлое, привалился к дверце, тихо начав перешёптываться с Сугаварой, сразу заулыбавшимся от реплик товарища.       Напротив них примерно тем же занимались и члены банды Бокуто ― они просто ждали, каждую секунду контролируя ситуацию, прислушиваясь и готовясь в случае чего показать, с кем связалось слабачьё Ушиджимы. Яку, громко цокая языком, кружил как хищная птица вокруг подбитого крыла и расфигаченной в дребезги левой фары Импалы. Коганегава загипнотизировано пялился на свои руки, всё ещё дрожавшие после знакомства с пакетом, в котором, судя по весу и капающей с него алой жижи, была чья-то отрубленная голова. Акааши и Мия тихо переговаривались.       Прошло пять минут, а из дома напротив зазвучала пластинка, неровно выводящая джаз.       ― Ну вот и всё, ― громко сказал Сугавара, закидывая ногу на ногу. ― Теперь они освободятся часа через три.       Они одновременно сорвались со своих мест, встретившись аккурат посередине между одинаковыми тачками, замерли, уставившись друг на друга. По пустынной улице просвистел ветер.       ― Ну, пацаны, может хоть по бургеру перехватим? ― весело предложил Мия, подмигивая парням из вражеской банды. Те, все до единого, явно не были против. ― У меня тут братишка рядом торгует, угощаю!

***

      Стоя перед стойкой, они яростно пилили друг друга взглядами.       Поднимаясь по лестнице, они пихались локтями, обещая продырявить друг другу головы.       Ковыряясь ключами в замочной скважине, Бокуто уверял, что задушит Ушиджиму, а Ушиджима парировал тем, что сделает это первым, не успеет Бокуто и вякнуть.       Оставаясь один на один, надёжно запирая дверь обшарпанного номера в лав-отеле, они жадно целовали друг друга, прижимаясь к двери, снося тумбочки, раздирая одежду, с мясом срывая пуговицы на рубашках-пиджаках и нетерпеливо, дрожащими пальцами, растягивая ремни на брюках.       ― Скучал, скучал по тебе, Вакатоши, ― жалобно выстанывал в рот Ушиджимы настоящие приветствия Бокуто, цепляясь за его шею, позволяя подхватить себя на руки и прижать к стене. Он обхватывал его ногами, подставлялся под кусачие поцелуи, теребил пальцами идеальную укладку и прижимался губами к восхитительной шее Вакатоши, оставляя длинные метки засосов. Плевать, что подумают парни ― он скажет, что укусил этого ублюдка, они поверят, будут восхвалять его звериную натуру, зауважают ещё больше.       ― Скучал по тебе, Котаро, ― опаляя бархатным шёпотом кожу, признавался Ушиджима, терзая губами, зубами и лаская языком соски Бокуто. Он без конца гладил, с наслаждением втягивал его запах, слизывал с лица оставшиеся разводы крови, возбуждаясь только сильнее. Руки дрожали, когда он стягивал с Бокуто штаны, невольный стон удовольствия сорвался с губ, когда он просто касался его, жадно изучал, исследовал заново знакомое ― любимое ― тело, вспоминая его после долгой разлуки. ― Я не мог ждать ещё неделю. Прости.       ― Ничего, ничего, ― шептал ему в волосы Бокуто, ногтями оставляя полосы на спине, когда Ушиджима без подготовки и лишней нежности брал его, резко входил, трахая у стены так, как в последний раз. ― Ещё, Вакатоши, ещё…       Больно, садняще и невероятно кайфово ― не маленький, перетерпит. Сейчас хотелось только его, Вакатоши. Больше, сильнее, глубже. Ещё.       ― Котаро… ― собирая губами низкие рычащие стоны, целовал его Ушиджима, хмурясь, кусая губы, чтобы не спустить раньше, чем положено. Они не виделись слишком давно, а Бокуто был так хорош, что сдержаться было сложно. ― Котаро, я…       Бокуто улыбался; затылком елозил по стене, без стеснения стонал и мычал, кусая губы, когда горячая сперма Ушиджимы заполняла его.       Откуда-то издалека доносилась джазовая музыка, заикающаяся из-за волнистой пластинки.

***

      ― Братишка!       Атсуму с ноги распахнул дверь небольшой забегаловки, радостно вскинув руки. Стоящий за стойкой мужчина громко цокнул языком и устало покачал головой.       ― Убирайтесь отсюда, Тсуму.       ― Чего? Это вот так ты встречаешь родного брата? ― обиделся Атсуму, даже и не подумав делать шаг обратно на улицу. Толпящиеся за его спиной члены двух враждующих банд, перемешавшиеся как попало, заинтересованно оглядывали забегаловку, держа носы по ветру ― пахло чем-то восхитительным. ― Парни, залетайте, устраивайтесь. Я тут тебе, значит, клиентов подгоняю, а ты ещё и недоволен? Лучше сделай-ка нам самых забористых своих бургеров, мы тут часа на три зависнем.       Осаму Мия, по какому-то несчастливому стечению обстоятельств и прихоти судьбы ставший старшим братом-близнецом этому чудовищу, недовольно поморщился.       ― Я ведь уже говорил, чтобы ты не приводил абы кого в моё заведение.       ― А это не абы кто, это мои друганы, ― махнул рукой Атсуму, широко оскаливаясь. ― Мы, может, вообще скоро станем одной бандой, так они мне вообще тогда братьями будут. По оружию и грабежу, конечно, твоего кровного права никто не отнимет, Саму.       ― Какое разочарование, ― не скрывая ехидства, помотал головой Осаму. ― Так что, восемь бургеров? С тебя две сотни.       Атсуму оскорблённо схватился за сердце и огляделся ― парни уже расселись и теперь ждали своей еды, так просто не отступишь.       ― Дорого-то так чего? Я же твой брат, Саму! Перед пацанами неудобно, не позорь меня, ― нахмурился он, перегибаясь через стойку. ― Сделай скидку.       Осаму зловеще оскалился.       ― Тогда три сотни.       Атсуму неверяще уставился на него, повержено роняя голову на грудь.       ― Ну две так две, чего ты так сразу? ― нервно рассмеялся он, выкладывая на стойку последние деньги, что у него были.       ― Так-то лучше, ― улыбнулся Осаму, пряча купюры. Он махнул в сторону столиков. ― Прижми свой зад, Тсуму, когда всё будет готово, Суна принесёт заказ. Если твои «друганы» хотят напитки, то пусть заказывают сами.       Атсуму согласно покивал, выдал парням информацию и поспешно затопал к свободному месту, усаживаясь рядом с Сугаварой, который тут же ободряюще похлопал его по плечу.       Ждать долго не пришлось и уже минут через десять Суна Ринтаро, работающий у Мии в должности и официанта, и повара, и временами отпинывателя всех неугодных, вынес в зал первую пару бургеров и напитков, заскользив к ближайшему к стойке столику, который облюбовали строгий на вид парень в очках, в синих льдистых глазах которого плясали черти, когда он смотрел на своего собеседника ― красноволосого чудика, таращившегося на него не отрывая глаз.       ― Как продвигаются дела у Бокуто с теми мелкими воришками с востока? Удалось узнать, кто увёл весь ваш товар? Такая досада, как же вы так опростоволосились?       ― А как продвигается объединение тех двух враждующих кланов на западе? Ещё не попереубивали друг друга? Когда это случится, сообщите мне ― я отправлю несколько венков.       ― Туше, мистер Акааши, ― поднял вверх руки Тендо, откидываясь на спинку стула.       ― Вы можете звать меня Кейджи, мистер Тендо, или уже забыли? ― лукаво улыбнувшись, отозвался Акааши, принимая из рук Суны чашку с кофе. ― Благодарю вас. Тут довольно уютно.       ― Да, было бы, если не все эти дырки от пуль, которые мы сами же и оставляем, пока носимся друг за другом, ― рассмеялся Тендо, присасываясь к стаканчику с колой. Он отпил немного, полез во внутренний карман и без зазрений совести вылил из личной фляжки немало золотисто-коричневой жижи, которую с большим трудом можно было бы назвать виски, хотя пахла она именно так. Акааши недовольно поджал губы и хмыкнул. ― Что? Это мой сироп от кашля, Кейджи, нечего так смотреть.       ― Ну да, ну да, ― усмехнулся он, поправляя очки. ― Только не берите его с собой, когда мы отправимся…       Куда собиралась эта самая странная в мире парочка, Суна дослушивать не стал, лишь раз обернулся, бросив на них из-за плеча заинтересованный взгляд, удостоверившись, что оба гостя наслаждаются своей едой и напитками и выглядят вполне довольными, озорно воруя друг у друга из тарелок жареную во фритюре картошку, в общем-то, совершенно одинаковую. Суна покачал головой и усмехнулся ― поди разбери эти парочки и их повадки.       За вторым столиком царила умиротворённая дружеская атмосфера: эти парни, судя по всему, были самыми младшими в банде, и наперебой рассказывали друг другу истории о похождениях своих дорогих боссов, даже не заметив сперва Суны, который принёс им еду.       Зато третий столик… Ринтаро подходил к нему с опаской, практически кожей ощущая висящее в воздухе напряжение.       ― Эй ты, как тебя там?.. ― окликнул его один из гостей, когда он отошёл от них, оставив на столике пару бургеров и два крепких кофе.       ― Суна, ― с готовностью откликнулся Ринтаро, возвращаясь к столику.       ― Хм… Суна, скажи: кто из нас выше? ― вдруг спросил белобрысый тип с неприятным взглядом.       Суна пожал плечами и присмотрелся. Они оба были коротышками, но говорить такое парням с пушками, ― что они у них были, он не сомневался ни на секунду ― он не стал.       ― Ну, так сразу и не понять. ― Оба не сговариваясь поднялись со своих мест, быстро вставая рядом. Суна задумчиво кивнул. Эти двое буквально прожигали его взглядом и казалось, что ещё чуть-чуть, и он воспламенится. ― По правде говоря, вы немного выше, ― он кивнул на белобрысого и тот победно вскинул кулаки над головой.       ― Понял, Мориске? ― рассмеялся он, благодарно кивая Суне и жестом отпуская его. ― Ты слышал, да?       ― Не глухой, слышал, ― огрызнулся Яку, плюхаясь на свой стул. Он придвинул к себе тарелку с бургером, жадно вцепившись в зажаристый бок котлеты. Чашка с кофе задрожала, несколько капель, скатившись со стенок чашки, пролились на столешницу.       Хошиуми заинтересованно сощурился, сел на место и придвинул к себе еду.       ― Ну ты что, обижаешься теперь?       ― Нет, ― быстро бросил Мориске.       ― Да я ведь вижу, ― настаивал Хошиуми.       ― Нет, значит, нет, Коурай, ― резко отозвался Яку, бросая ему раздражённый взгляд. ― Ты лучше рот свой займи чем-нибудь полезным, ― оскалился он, недвусмысленно вскинув брови, ― едой, например.       Хошиуми обиженно поджал губы, взявшись за картошку, покрутив в пальцах обильно извалянную в соли квелую картофелину. Наверное, он и правда переборщил, там на улице, знал ведь, как Мориске трепетно относится к теме собственного роста, даром что сам был коротышкой и хорошо знал, каково это, когда смотрят сверху вниз. Другое дело, что он бил в пах обидчика, не по-мужски, но зато такая система «обучения» насчёт фраз-триггеров работала на ура. Бил в пах и Мориске, но только не в том случае, если это был Коурай.       ― А ты видел на старом кинотеатре афиши вывесили свежие? ― нерешительно произнёс Хошиуми, макая в общую соусницу картошку, которую мучал уже минуты три. Яку заинтересованно поднял взгляд. ― И там идёт тот твой любимый фильм. Чёрно-белый, про мафию.       ― Билеты, поди, выкупили все, ― буркнул Мориске, старательно пряча довольную физиономию за чашкой с кофе.       Хошиуми потёр затылок и расплылся в озорной улыбке.       ― Ага, выкупили. И я под запарку парочку взял, ― он взглянул на Мориске, восторженно пялящегося на него. По груди расползлось тепло, на щёки вспорхнул румянец, скрывать который не было никакого смысла ― Яку выглядел точно так же, так чего тогда прятаться?.. ― Не знаешь никого, кто свободен в воскресенье вечером?       ― Знаю, ― смущённо шепнул Мориске, весело рассмеявшись и хлопнув ладонью по столу. ― Чёрт бы тебя побрал, Коурай! Как тебе это удалось? Я с самого открытия предзаказов охотился за ними!       Хошиуми пожал плечами с таким видом, словно это ему ничего не стоило.       ― Ловкость рук, кольт на портупее и никакого мошенничества, ― он отогнул полу потрёпанного пиджака, показывая один из самых своих весомых аргументов. ― Так что, идёшь? Или после такой демонстрации можно даже не задавать подобных вопросов?       ― Не ты один «аргументами» располагаешь, не забывай об этом, ― притворно ласково мурлыкнул Яку, вновь принимаясь за бургер. ― Ешь давай, стынет, а вкуснятина неимоверная. Братишка придурка Тсуму и правда стряпает классные булки.       Хошиуми был из тех, кто любил, когда вопрос остаётся закрытым целиком и полностью. Он протянул руку вперёд, укладывая свою ладонь на ладонь Мориске.       ― Так что ― да?       ― Конечно же, да! О чём разговор вообще? ― смущённо раскраснелся Яку, отводя взгляд в сторону. ― Как будто бы я могу отказать тебе?..       Хошиуми расплылся в счастливой улыбке, принимаясь за сочный бургер, и правда очень вкусный.       Последний столик, который остался Суне, заняли брат Осаму и какой-то приятной наружности блондин, что-то втолковывающий Мие.       ― А, Ринтаро, спасибо! ― откликнулся Атсуму, принимая из его рук еду. Суна поморщился.       ― Если ещё раз назовёте меня по имени, я пожалуюсь вашему брату. Ваши напитки, господа, ― он быстро поставил стаканы и, спрятав подмышкой поднос, поспешил обратно. ― Приятного аппетита.       Мия растерянно осмотрелся по сторонам, вскидывая руки. Сугавара тихо рассмеялся.       ― А? А что я такого сказал? Чёрт, никто меня не любит, ― расстроился Атсуму, сползая на стуле ниже. Он подцепил картошку, уныло зажевав.       ― Ну-ну, дорогой мой, на твоём месте я бы так не расстраивался, ― миролюбиво похлопал его по руке Сугавара, ― наверное, это была просто шутка. Ты лучше кушай, нам не стоит задерживаться. Боссы скоро закончат.       Мия махнул рукой и покачал головой.       ― Да ну ты брось, Коуши, будто ты не знаешь этих двоих! Они будут возиться друг с другом часа три, мы успеем сожрать всё меню Саму. ― На другом конце забегаловки Мия Осаму покрепче перехватил швабру, если что приготовившись вспомнить свои навыки по метанию копья, которые он практиковал в голопузом детстве. Атсуму потёр макушку и задумчиво произнёс: ― Интересно, это когда-нибудь прекратится? Сколько нам ещё вот так вот при каждой стычке стрелять в воздух, скалить зубы друг другу и разыгрывать ненависть?.. Правда в конце-то концов ведь вскроется. Да и к тому же скрываться становится всё труднее. Ты знал, что ваш Лупоглазый встречается с нашим мистером Я-сделаю-всё-в-лучшем-виде?       Сугавара мягко рассмеялся, бросив взгляд на Акааши и Тендо, беззаботно болтающих друг с другом. Он перегнулся через столик и поманил к себе Мию, зазывая его приблизиться.       ― Хочешь сказать, что это всё, что ты успел заметить за это время? ― лукаво прищурился он. Мия оторопело моргнул.       ― В смысле? ― Сугавара пожал плечами и кивком указал на Коганегаву и Гошики, показывающих друг другу что-то в телефоне; перевёл взгляд на Яку и Хошиуми, обсуждающих какие-то события, связанные с последними инцидентами в городе ― Мия даже вопросительно уставился на Сугу, мол, а с этими-то что, и только потом увидел, что рука Яку некрепко сжимает руку Хошиуми, мирно покоящуюся на столике. Атсуму схватился за голову и сполз на стуле ещё ниже, невидящим взглядом уставившись на Сугавару, хитро улыбающегося ему. ― Твою ж мать… Когда?..       ― Ты удивительно ненаблюдателен, Атсуму, ― обиженно поджав губы, хмыкнул он, отводя взгляд в сторону. На его щеках Мия заметил лёгкий румянец. ― Ладно другие, но ты ведь и того, что творится у тебя под носом, не замечаешь. Знаешь, мне даже обидно.       Мия сел ровнее, заинтересованно посмотрел на него, не понимая, к чему он клонит.       ― Что ты?.. Оу-у-у.       Осознание ударило словно обухом ― мир завертелся, вдруг краски стали ярче, а сердце в груди, радостно подпрыгнув, забилось сильнее.       Сугавара смущённо закусил губы.       ― Вот именно ― «оу», ― усмехнулся он, осторожно, боясь спугнуть, протянул руку, мягко касаясь ладони Мии. Он вздрогнул, но руки не отобрал. ― Так почему нельзя нам, Атсуму, если всем остальным можно, м?       Мия мялся не долго, смотрел в затянутые лёгкой поволокой волнения и возбуждения ореховые глаза, вдруг улыбнулся и сжал пальцы Коуши в ответ.       ― И правда, какого чёрта? ― оскалился он, нагибаясь вперёд. ― Так что, на какой день назначим свидание?..       Сугавара рассмеялся, прикидывая, в какой из дней он будет свободен.

***

      ― Вакатоши, ты какое вино будешь? ― высунувшись из-за дверного косяка, спросил Бокуто. ― Белое или красное?       Ушиджима лениво приоткрыл глаза и поднял голову с бортика ванны, взглянув на Котаро.       ― Красное, ― улыбнулся он, откидываясь обратно.       После первого раза, быстрого, грубого, они решили принять ванну и повторить, но уже на кровати, и насладиться друг другом сполна. Пока Бокуто ковырялся с установленным в номере мини-баром, в котором неожиданно нашлось вино, Вакатоши отмокал в горячей воде, изредка приоткрывая глаза, чтобы проследить за обнажённым Котаро, рассекающим по комнате. Наконец он закончил и вернулся в ванную, протянув Ушиджиме два стакана, наполненные наполовину багровым вином, сладко пахнущим фруктами.       ― Держи-ка, ― скомандовал он, быстро залезая в горячую воду и устраиваясь между ног Ушиджимы, откидываясь ему на грудь. Вакатоши с готовностью протянул один стакан, свободной рукой обняв его поперёк груди. Бокуто благодарно мурлыкнул, затылком устраиваясь у него на плече и губами касаясь выдающейся челюсти, бьющейся точки пульса на мощной шее, прикусывая кожу, пахнущую мылом и чуть-чуть потом, после их быстрого перепиха. ― О, кстати, а что было в том пакете?       Он выпрямился, облокотился на бортик ванны, заскользив по мокрой поверхности. Ушиджима придержал его, коротко улыбнувшись.       ― Купил в Италии для тебя черешен, ― он потянулся, целуя огорчившегося Котаро в щёку.       ― А я их выкинул, ― виновато шепнул он. ― Чёрт, прости…       ― Ничего, ― пожал плечами Ушиджима, влажной ладонью пригладив его растрёпанные волосы. ― Они, кажется, всё равно все передавились. Тсутому случайно сел на них, пока мы гнались друг за другом.       ― А я ведь и правда подумал, что ты привёз мне отрубленную голову кого-то из моих ребят, ― тихо хихикнул Бокуто. ― Как раз один у меня пропал, найти не можем…       ― Могу помочь, ― предложил Ушиджима, но Бокуто помотал головой и поднял свой стакан, устав крутить его в руках. ― Пьём за встречу?       ― За встречу, ― подтвердил он, осторожно чокаясь с Ушиджимой. Вино оказалось сладким, не настоящим, но вкусным. Бокуто поморщился, опустил руку, оставляя свой стакан на полу. Он потянулся, прижался к губам Вакатоши, с наслаждением целуя его. Прохладный после вина язык Ушиджимы скользнул в его рот, неторопливо лаская. Бокуто заурчал от удовольствия, потянулся, перевернулся и лёг на него грудь к груди, закидывая руки ему за шею. Ладони Вакатоши проскользили по выгнутой широкой спине Бокуто к пояснице и ниже, к ягодицам, подхватывая и сжимая их сильными пальцами. ― М-м-м… Скучал по тебе.       В глазах Котаро плясали огоньки безумия и желания ― он готов был повторить то, что происходило у двери ещё раз и потом снова и снова, пока не насытится. Ушиджима довольно улыбнулся, его пальцы скользнули между ягодиц Бокуто, коснувшись напрягшегося ануса. Он снова возбуждался и сам был не против повторения, может, даже в ванне.       ― И я скучал. Котаро… Если ты не прекратишь тереться об меня, то я трахну тебя прямо тут.       Бокуто весело рассмеялся.       ― И мы расплещем всю эту чёртову воду! ― перебирая пальцами волосы Ушиджимы, бесстыдно заулыбался он, провокационно качнув бёдрами, так и напрашиваясь на секс. ― В общем-то, я и не против, но… Вакатоши, хотел спросить: ты как думаешь, может, стоит сказать парням, что мы уже почти год того-этого?       ― Встречаемся? ― подсказал Ушиджима. Бокуто смущённо закивал. ― Наверное, стоит. Но для них это будет шок. Мы столько лет делили между собой улицы, да и теперь конкурируем за право управлять если уж не городом, то какой-то его частью. И вдруг такое… Но мне даже любопытно, как они отреагируют.       ― О, ну я точно знаю, что Яку сходу зарядит мне по яйцам, мол, «Как ты мог, Босс, я в тебя так верил, а ты с врагом снюхался!», ― задумчиво покивал Бокуто.       ― Страхался, ― блеснув глазами, шепнул Ушиджима, проталкивая в Котаро два пальца.       Он прикусил губы, приподнял зад и игриво щипнул Вакатоши за сосок, наклоняясь ближе:       ― Каков пошляк, вы посмотрите на него, ― выдохнул он в его губы, припадая к ним в очередном глубоком поцелуе. — Это так на тебя разлука повлияла? Хотя точнее и не скажешь. А что до твоих?       ― Гошики хватит удар, ― без тени сомнения, будто бы подобное уже происходило, отозвался Ушиджима. Он добавил третий палец, хотя Бокуто растяжки и не требовалось. Он задышал тяжелее, прогнулся в спине, подставляясь под движения пальцев. Вакатоши сощурился, жадно разглядывая, запоминая его выражение лица. ― Тендо не удивится, а остальные… Не знаю. В это трудно будет поверить.       ― Да уж… Трудно, ― прорычал Бокуто, теряя нить разговора.       Зашумела вода, Ушиджима сел удобнее в маленькой, явно неподходящей для них двоих ванне, вытаскивая из Бокуто пальцы ― к чёрту их, сейчас он хотел быть в нём иначе.       ― Мы им скажем, когда время придёт, ― решительно заявил Вакатоши, ― а пока не будем терять того, что отведено нам.       ― Ты прав, ― наклоняясь за поцелуем, отозвался Бокуто. ― Тогда начнём в ванной?       ― А потом на кровать, ― согласился Ушиджима. ― Надеюсь, у них тут всё застраховано.       Бокуто весело расхохотался, тряхнув головой — вот уж что его беспокоило сейчас меньше всего, так во что им обойдутся разодранные подушки, снесённые тумбочки и, чем чёрт не шутит, разваленная кровать.       Их любовь, такая странная, обжигающая, непонятная, выскочившая на них год назад, как убийца из подворотни ― лишь она важнее всего, а остальное может немного подождать, хотя бы часа три, отведённых им на долгожданное свидание.