Natsukashi

      На вражеский корабль Куроо и Ойкаву уволокли быстро и без каких-либо проблем, с учётом того, что двух взрослых парней пришлось в самом деле «волочь»: их взвалили на плечи и потащили на манер тюков с тряпками, а все возражения и увещевания о том, что ходить они обучены, были пропущены мимо пиратских ушей.       Как оказалось, они и правда не заметили, как попали в маленькую бухточку, взяв ещё правее и обойдя сбоку ту, в которой хотели остановиться изначально. Эта бухта была узкой, но глубокой, окружённой каменистыми зубьями с двух сторон. Посредине замер на якоре величественный трёхмачтовик, такой огромный, что Ойкава всё удивлялся и как они его проморгали, если в сумерках не заметить торчащие из-за скал мачты было попросту невозможно. Наверное, виной всему их бестолковость, служащая главным топливом в их приключении.       На корабле не было зажжено и огонька, и это делало его незаметным, да ещё и внешний вид, довольно специфический, добавлял ему очков к способности скрываться в темноте при безлунной ночи. Корабль был старый, почерневший от времени и скитаний, потёртый и потрёпанный. Палуба скрипела при каждом шаге и кажется, что вздыхала, когда вся команда стала приветствовать своего боевого командира и его первого помощника. Чёрные паруса, истрёпанные и кое-где продырявленные, унылыми тряпками повисли на реях. Флаг, белеющий крошечным пятнышком рисунка, виднелся где-то высоко над головой, и Ойкаве было интересно какой именно «Весёлый Роджер» на нём изображён: классический вариант или же нечто такое, что говорило само за себя, вроде: «Это корабль Бокуто Котаро — бойтесь!». Склонялся он ко второму варианту, ибо причина на то была.       Когда зажгли немного огней, пленники смогли рассмотреть своих похитителей и раз и навсегда уразуметь, что находятся они явно не в выгодном положении. Команда была не особо большой, зато все здоровые и сильные парни, среди которых, конечно, ярче всех выделялся капитан.       Бокуто оказался рослым и крепким. Он носил тяжёлый линялый камзол неопределяемого цвета, накинутый поверх рубашки, оголяющей его загорелую грудь. На красивой смуглой коже запястий блестели и звенели тонкие ободки браслетов, на паре пальцев чернели камни тяжёлых перстней в вязи серебра и золота. Бокуто выглядел так, как полагалось выглядеть пирату: богато, развязно и устрашающе. Что-то в его взгляде, в выражении лица было такое, что говорило о том, что этот парень может всё. Абсолютно всё, начиная от спасения котёнка из ведра воды глуповатой рыночной бабы, и заканчивая собственноручным спихиванием за борт товарищей, провинившихся или подведших его. Он вызывал какой-то странный трепет и интерес, так что и Куроо, и Ойкава, теперь оба заткнутые кляпами, внимательно прислушивались к речи чудаковатого пирата, окружённого его сообщниками.       — Хэй-хэй-хэй, парни! Мы привели свежее мясо! — компания пиратов радостно заулюлюкала, отчего у Куроо и Ойкавы пошли мурашки по телу — они стояли плечом к плечу, так что почувствовать друг друга могли без проблем. Парни быстро переглянулись, и вновь уставились в спину Бокуто, который стоял в метре от них, прочувственно распинаясь насчёт удачной вылазки. — Как вы все знаете, для того чтобы отправиться в плаванье нам не хватало как раз пары человек в команду, и теперь, когда они наконец-то появились, мы можем сойти на берег и добраться до Деревни Душ, чтобы выведать у шамана все подробности для грядущего приключения. Путь нам предстоит неблизкий, сразу скажу, но по окончанию всех будет ждать большая награда. Но всё потом! Теперь по койкам, ребята, — радостно провозгласил Бокуто, махнув рукой, и тут же поворачиваясь на пятках к пленникам. — А я пока допрошу наших новых рекрутов…       — «Расспрошу», ты хотел сказать, кэп? — по-лисьи усмехнулся Коноха, подталкивая Куроо и Ойкаву на пару пустых бочек, поочерёдно надавливая им на плечи, заставляя сесть.       Бокуто подобрался ближе, лихо хлопнул Коноху и расхохотался. Тот потёр зашибленное плечо и натянуто улыбнулся своему капитану.       — Прав, как всегда, чертяка, — подмигнул помощнику он, склоняясь к пленным. — Ну что, как вам моя речь?       Ойкава и Куроо переглянулись и выразительно уставились на Бокуто, ожидавшего ответа от них.       — Эм, кэп… Ты бы ротики-то им освободил, — мягко напомнил о кляпах Коноха, указывая на пару узелков на затылках новых рекрутов. Бокуто звонко приложил ладонь о свой широкий лоб, да так сильно, что его шляпа съехала на затылок, едва не свалившись.       — Вот чёрт, точно. Коноха, разберись, — кивнул пират, молча наблюдая за тем, как его пленники отплёвываются от ткани и смачивают слюной высохшие языки. — Ну, теперь-то ответите?       Первым оживился Куроо. Он облизал губы и вперился взглядом в Бокуто, наконец осторожно, — болтающаяся сабля и мушкет на поясе бравого капитана производили впечатление ничуть не меньшее, чем он сам, — спросил:       — Позвольте, капитан, я не ослышался? Вы берёте нас к себе в команду?       Бокуто задумчиво уставился куда-то в чернильную ночь, поджимая губы. Через какое-то время лицо его изменилось и пират, приблизившись к Куроо, беззастенчиво разглядывая его, протянул:       — Вообще-то, официального приглашения я вам ещё не сделал. — Куроо всматривался в его глаза, и смог понять, что один из них стеклянный, сделанный очень искусно, светящийся таким же живым золотым огоньком, как и здоровый, но всё же отличающийся от него — яркий зрачок был всё время неподвижен, и это немного пугало, когда Бокуто смотрел в сторону. — И фактически вы сейчас мои пленники…       — «Гости», — услужливо кашлянул Коноха, улыбаясь в кулак.       — Ну да, гости. Спасибо, — мигом поправил сам себя капитан, почесав в затылке. Шляпа поехала ему на глаза, и он её снял совсем, взяв под мышку, безжалостно сминая пушистые перья. Под шляпой крылось сущее безумие: волосы, кажется, до ужасного жёсткие, топорщились во все стороны, какая-то дикая смесь белого и чёрного, в темноте было сложно разглядеть подробнее. — Но вообще я бы хотел вас взять к себе, народ нам и правда нужен: мы отправляемся в большое путешествие…       — Это мы уже слышали. И я думаю, что на ваше предложение мы дадим вполне ясный и понятный ответ. Мы с Куроо-чаном… — перебил Бокуто Ойкава, с энтузиазмом бесстрашного мангуста бросаясь прямо в логово с кобрами. Он весь надулся и приготовился было уже ляпнуть, что они вообще-то и сами «с усами», пираты то бишь, как Куроо наступил ему на ногу, одарив таким страшным взглядом, что Ойкаве пришлось прикусить язык. Как оказалось, очень даже вовремя.       Бокуто нахмурился, со звоном ударились друг о друга дуло мушкета и лезвие сабли. Он подступил ещё ближе, устрашающе нависая над вздрогнувшим Ойкавой.       — Что ты там собирался только что сказать? — его голос потяжелел. Мягкое и яркое золото глаз стало мокрым, тяжёлым, горчично-жёлтым и холодным. Куроо даже подумал о том, что этому парню ничего не стоит прямо сейчас достать свою саблю, вспороть брюхо им обоим и выкинуть за борт их бренные туши, даже не развязав рук. Тетсуро и правда подумал о том, что всё это может случится, так что быстро заслонил собой Ойкаву, опасно покачнувшись на своей бочке.       — Ничего он не собирался сказать, ничего такого, — глупо скалясь, тараторил Куроо, чувствуя, что дело плохо. Этот второй, Коноха, не верил его словам ни на каплю, а вот Бокуто подвис и ждал продолжения. Тетсуро вздохнул, пытаясь собраться с духом, и медленно начал, придавая своему голосу как можно больше вежливости: — Мой друг хотел сказать, что всё это так неожиданно и внезапно, и мы пока не готовы, ко всему этому. Даже если ты позовёшь нас официально. Так что, капитан Бокуто, спасибо за приглашение в команду, но если ты не против, то мы бы погостили у вас на корабле ещё какое-то время и потом, может быть, и приняли ваше предложение… Я слышал, что намечается какое-то большое приключение. Да? А нам как раз надо убраться подальше, так что кто знает. Если мы познакомимся получше…       Куроо загадочно покачал головой и улыбнулся как можно дружелюбнее. Старший помощник презрительно фыркнул: этот лис всё понял, как пить дать понял, что им просто заговаривают зубы, но вида почему-то не подавал. Бокуто тихо гудел, кажется, соображая и прикидывая что-то. Наконец он выпрямился и коротко кивнул.       — Да? Ну ладно, можете пока подумать, — он обернулся к Конохе и быстро распорядился. — Развяжи и проводи ко мне в каюту. Хотя нет, пока только развяжи и проследи, чтобы не удрали, а я сейчас вернусь.       Бокуто крутанулся на месте и бодро зашагал куда-то в темноту, быстро скрывшись из вида. Коноха подошёл ближе и молча принялся распутывать узлы на запястьях и щиколотках, которые он собственноручно навязал, будучи ещё на корабле Куроо и Ойкавы, притом сделал это так ловко и легко, что стоило позавидовать.       — Не пытайтесь дёргаться, котята, — мягко предупредил их Коноха, убирая с раскосых глаз светлую слишком длинную чёлку. — Вам всё равно не сбежать от нашего капитана. Уж если он что задумал, так обязательно добьётся своего. Ну, или прибьёт вас, если вы его доведёте своими отказами или поведением, делов-то.       Эту реплику «гости» пиратского корабля решили оставить без внимания и осторожно отошли на шаг от Конохи, усевшегося на опустевшие места на бочках. Он не сводил с них взгляда, но и возможность пошептаться пленникам великодушно предоставил. Ойкава сразу же потянулся к уху Тетсуро, горячо и злобно зашипев:       — Куроо-чан, ты чего творишь? Почему не сказал, что мы никуда с ним не поплывём?       — Это ты чего творишь, идиот? — огрызнулся в ответ Куроо, дёргая Ойкаву за руку. — Их тут целая команда, если ты не заметил, а нас всего двое! И мы безоружны к тому же. Если сейчас откажемся кто знает, что с нами сделают?.. — Куроо бросил короткий взгляд на старшего помощника капитана и прижался губами вплотную к уху Ойкавы, так, чтобы тот их не услышал. — Нам надо попробовать аккуратно уйти, но не подать вида, что мы собираемся сбегать или ещё что. Ты понял меня? Веди себя с ним как можно любезнее, будто ты готов ради этого типа на всё. Понял?       — Ладно, — смущённо кивнул Тоору, отталкивая от себя Куроо, взявшись тереть то ухо, в которое ему слишком жарко для простых указаний шептал компаньон. — Но в его команду я вступать не собираюсь… Только притворюсь, и то лишь ради наших шкур и их целостности.       — Так и надо. И никто тебя и не заставляет, балда. У нас ведь совсем другие планы, правда? — мягко улыбнулся Куроо, щипля Ойкаву за ухо. Тоору только фыркнул, но в ответ улыбнулся, кивком подтверждая сказанное. — Давай, подыгрывай мне. И мы спасём свои задницы без проблем.       Куроо заткнулся вовремя: к ним как раз подскочил Бокуто, вынырнув из темноты так же внезапно, как недавно сделал на их паруснике, просто появившись на палубе из ниоткуда. Он подбоченился и, гордо выпятив грудь, провозгласил:       — Приглашаю вас на обзорную экскурсию по моему кораблю.       Куроо прыснул, не удержавшись.       — Так темно же, что тут обозревать? — вежливо улыбнулся он, на всякий случай цепляя Ойкаву за запястье и подтаскивая к себе поближе, чтобы тот не ляпнул чего лишнего. Бокуто насупился.       — У меня есть фонарь, это раз, — он продемонстрировал незажжённый фонарь, заскрипевший несмазанным кольцом. — В мою каюту нельзя, там пока слишком… не прибрано, — найдя нужное слово, неожиданно стушевался капитан, — на камбузе никого нет, но Яку прибьёт, если стащить что-то без его ведома, так что ужина не ждите, ну если только чуть позже, вдруг он проснётся... А пока — экскурсия! Нам же нужно обсудить дела!..       Капитан нахмурился и решительно чиркнул огнивом, подпаливая фитиль фонаря, пропитанный спиртом. Рыже-синий огонёк весело задался, освещая кругом небольшое пространство на палубе и лица всех присутствующих заодно. Ойкава и Куроо переглядывались: они хоть и сговорились на том, что во всём будут слушаться этого типа, но сейчас не было ни малейшего желания гулять по кораблю в полутьме и просоленной промозглости; дневная температура стремительно падала, уступая место своей ночной сменщице, от которой, честно говоря, по спине шли мурашки и тело сотрясала неприятная мелкая дрожь. Коноха тоже выглядел недовольным. Он поджимал и кривил губы, выглядел сонным, а может, и нет — взгляд у него был очень необычный, так что так сразу и не поймёшь задумывает он что-то или просто спит на ходу. И один только Бокуто оставался оживлённым и преисполненным решимости заглянуть в каждый уголочек его громадного корабля. Видя это воодушевление, пленники уже готовы были послушно открыть рты и синхронно заявить, мол, готовы, айда смотреть трюмы и прочее, как их опередил Коноха, звонко зевнувший и потянувшийся.       — Слушай, капитан, — спрыгивая с бочек, на которых устроился с ногами, лениво потянул Коноха. — Может ну их, эти осмотры? Если эти котятки согласятся плыть с нами, — зная тебя, они согласятся, просто выбора не останется, — у вас будет куча времени, чтобы провести все необходимые осмотры. А сейчас, может, и самим на боковую?       — Но как же?.. — тихо возразил Бокуто, тут же уныло вешая нос. Пленники, надо сказать, очень удивились этому резкому перепаду настроения, а вот Коноха совсем нет, наоборот, он закатил глаза, будто бы дело было обычное и столкнулся он с простой рутиной, раздражённо цокнул языком и быстро прошагал к своему капитану, хватая его за плечи, грубовато встряхивая.       — Ну, хватит, слышишь? Нам завтра с самого утра переться через чёртовы джунгли, — повышая голос и добавляя ему твёрдости, стоял на своём Коноха, резко махнув рукой в сторону острова. — И не порожними идём, если ты не забыл. Так что подумай-ка немного, кэп, своими курьими мозгами о том, как лучше будет поступить, и иди спать.       — И мы были бы не против тоже отправиться на боковую, — ловко встряв в разговор, поддакнул Куроо. — День был длинный…       Бокуто погрузился в молчание на несколько минут. На его лице боролись два воинственных желания, одно ратовало за необходимость в виде сна, который и правда бы им пригодился, а другое за удовлетворение собственных потребностей — похоже, капитан не дурак был лишний раз увлечь болтовнёй кого-нибудь. Коноха, заметив, что с ответом не торопится, тяжело вдохнул и решил пойти ва-банк.       — Завтра ты встретишься со своим котёнком, — Бокуто мгновенно обратился в слух, поднял голову, рассеянно, как-то совсем по-дурацки, заулыбавшись. Куроо и Ойкава мысленно окрестили старпома «красавчиком». — Не хочешь же ты быть не в форме? Вы так давно не виделись, наверняка, ты успел соскучиться…       Бокуто тихо хмыкнул, решительно качнул головой и, радостно ухмыльнувшись, заявил:       — Ну, раз все так устали, что кроме сна и думать ни о чём не могут, то отправимся на боковую, — заявил бравый капитан с таким видом, словно это он всё и придумал, никто его не заставлял и не шантажировал встречей с загадочным «котёнком». — Коноха, тогда сгоняй в каюты, захвати одеял, а я отведу этих двоих в карцер.       Старший помощник возвёл глаза к чёрному небу без звёзд и устало фыркнул. Бокуто чему-то довольно улыбался, а пленники непонимающе хлопали глазами. Они, конечно, и не думали, что их отпустят так просто, но надеялись хотя бы на то, что ночевать будут на своей посудине, лёгкой щепкой покачивающейся рядом с махиной Бокуто. Понятно, что без стражи не обошлось бы, но уж как-нибудь выкрутились и дали дёру, нажив себе нового врага, уже четвёртого, подучается — с завидной скоростью они это делали!       — Погодите, карцер? — заикнувшись, выдавил из себя Ойкава, в очередной раз растеряв немного храбрости, когда золотистый взор Бокуто обратился к нему, цепко ощупав его фигуру. — В этом ведь нет никакой необходимости! Ты сам говорил, что мы гости, а не пленники. Мы можем поспать у себя на корабле! Если так хочется, и если ты не доверяешь, приставь охрану, у тебя тут полно людей…       Куроо в знак поддержки осторожно щипнул Тоору за руку, одобрительно кивнул и вместе с компаньоном обратился в слух, не особо-то надеясь на то, что их желание будет исполнено. Бокуто выслушал внимательно, но, как они и думали, только развёл руками.       — Я вам не доверяю, поэтому вы останетесь на моём корабле, так спокойнее, — без обиняков сходу заявил он, закладывая руки за спину и принимаясь покачиваться с пятки на носок. — Да и каюты все заняты, не к кому вас подселять. А в карцере сухо, никаких крыс и плесени, честно. К тому же, вы же слышали — я распорядился достать вам одеяла, так что не придётся даже на голом полу спать!       Куроо и Ойкава одновременно кисло улыбнулись. По всему выходило, что выбора у них не осталось. Понял это и Коноха, наконец, отправившийся по поручению капитана, когда он сам, радостно заулыбавшись, кивнул куда-то в сторону кормы. Бокуто поднял фонарь повыше, освещая им путь, и поманил пленников за собой, напоследок загадочно добавив:       — Хочу кое-что вам показать, — он хитро прищурился, разглядывая лица Куроо и Ойкавы. — Может, это убедит вас примкнуть к нашей команде.       Куроо и Ойкава переглянулись. Общаться мысленно они пока не обучились, даже и не догадываясь о чём думает другой, но в тот момент их мысли причудливым образом были похожи — примкнуть к команде Бокуто они могли только в виде болтающихся на рее сушёных мумий, во всех остальных случаях они намеревались бежать, как только представится подходящий случай.       Уводимые Бокуто, Ойкава и Куроо пробирались по вражескому кораблю медленно, и всё чётче понимая, насколько судно огромно. Это была трёхмачтовая бригантина и на такой, судя по размерам, могло бы находиться как минимум человек двадцать, возможно, на палубе они видели не всех, а с такой-то командой пара тощих безоружных парней точно не сдюжит. Преодолев палубу и добравшись до кормы, они последовали за капитаном в трюм, спускаясь очень осторожно по хлипким и чуть влажным ступенькам. У подножья лестницы Бокуто велел ждать его, а сам издавая какие-то странные звуки унёсся в темноту, коридора, вернувшись через пару минут уже с двумя фонарями, прибавившими света совсем немного, но зато теперь ни Куроо, ни Ойкава не боялись споткнуться о какой-нибудь канат, ядро, деревяшку или ещё что, чего в трюме было разбросано где попало в огромном множестве.       Неторопливо они прошли мимо кладезя оружия, пороховых бочек и кладовой с провизией, шагая в самую дальнюю часть, в обратную сторону, к носу и ростру, где и располагался карцер. Не дойдя пары шагов до стальных узких клеток, которые Куроо и Ойкава уже приметили, Бокуто крутанулся на пятках и восторженно и взволнованно оглядел своих гостей. Выглядел он всклокоченным и донельзя довольным.       — Прежде чем мы подойдём ближе, я бы хотел попросить вас не шуметь, хорошо? — мягко предупредил он и не продолжил пока не дождался рассеянного кивка от своих ничего не понимающих «гостей». — И не подходите ближе, чем на метр — он кусается.       Пожав плечами, будто бы такие разговоры были норме происходящего, Бокуто пошёл вперёд и теперь стало ясно зачем он убегал: здесь было на порядок светлее, повсюду стояли фонари и свечи в банках, максимально обезопасенные от контакта с порохом и любым горючим материалом.       Парни последовали за пиратом и Куроо, которому почему-то всё это стало решительно неясным и неприятным, наконец спросил, не выдержав напора изрядно поднадоевшей интриги.       — Что происходит? И кто «он»? — открыл было рот Тетсуро, собираясь спросить что-то ещё, но это было уже вне надобности — через секунду всё стало ясно.       В тёмном углу, под сводом пола-потолка стояла широкая окольцованная причудливыми железными поясами бочка с низким бортиком. Судя по звукам, в ней была вода, судя по запаху — вода морская. Из бочки торчала чья-то чёрная макушка. Волосы были короткими и слегка вились, будто от извечной влажности. Белоснежная кожа лба, обрамлённого неровной чёлкой, не оставляла никакой другой мысли, что сидящий в бочке был человеком. Куроо подошёл ближе. Где-то позади него топтался Ойкава, заинтересованно вытягивая шею. Бокуто на правах хозяина остался стоять в стороне, наблюдая за действием, казавшимся ему очень занимательным, судя по его восторженно блестящим глазищам.       Некто в бочке зашевелился и из-за бортика показались глаза. Сердце Тетсуро, стоявшего ближе, пропустило удар. Таких глаз он не видел никогда в своей жизни: они были такие синие, словно само море плескалось в них. Ночное и чуть волнующееся от лёгкой ряби, ловящее отражения звёзд и бледного серебристого света луны. От этих глаз, тонкого разлёта бровей, угольно-чёрных, как и волосы, Куроо почему-то бросило в жар. Он растерянно моргнул и мельком взглянул на Ойкаву: он тоже был приворожён этим чудесным существом, но только вот смотрел на него немного иначе. Тетсуро на секунду показалось, что в его взгляде была лёгкая зависть — красотой существо его явно превосходило.       Послышался звон цепей и лёгкий всплеск. Из бочки на пол выплеснулось немного воды. Запахло терпкой морской солью и почему-то рыбой. Существо высунулось из-за бортика до подбородка, внимательно, но безынтересно разглядывая своих посетителей. Ойкава тихо охнул и сделал ещё один крошечный шаг вперёд, Куроо решил не отставать и сделал ещё один, но сразу же его за запястье ухватила крепкая и горячая ладонь Бокуто, резко дёргая на себя.       — Я же сказал, — грозно предупредил пират. — Ближе, чем на метр к нему лучше не подходить.       Послышался ещё один всплеск и странный металлический звон, не обозначающий ничего хорошего. Существо устроило ладони на крае бортика и уложило лицо на свои руки — белоснежные, без единого несовершенства, кажется, даже слегка мерцающие при свете свечей и фонарей. При детальном рассмотрении можно было сказать, что существо было мужского пола.       Снова всплеск и странный голубоватый блеск прямо над бочкой. Ещё немного воды выплескалось на пол, лужица на дощатом сыром полу стала побольше.       Существо перевело скучающий взгляд на эту лужу и коротко вздохнуло, ловя на себе восхищённые и испуганные взгляды людей, которые наконец заметили самое главное.       — Это… — Куроо чувствовал, что задыхается. Его сердце готово было вот-вот выскочить из груди и застрять где-нибудь в горле, удушив его прямо здесь и сейчас. По телу волнами прокатились друг за другом страх, потом восторг и крохотная волна неверия, что всё это действительно происходит с ними. Тетсуро для верности протёр глаза, услышал, что Ойкава хлопнул себя по лицу, тут же зашипев от боли. Нет, это не мираж и на галлюцинации, всё было реально. — Бокуто, это же…       — Да, это именно то, о чём ты думаешь — моя Морская Богиня, — горделиво выпятив грудь, промурлыкал пиратский капитан, задирая нос и бросая на существо самодовольный взгляд. Существо тихо зашипело. — Он красивый, правда?       Куроо и Ойкава переглянулись, не поверив своим ушам.       — «Богиня»? — ошарашенно шепнул Ойкава. — Та… Та самая? Не может быть!       — Может, — прищурился Бокуто. — Та самая.       — Ойкава, — осторожно позвал Куроо, дёрнув компаньона за рукав. Он всё никак не мог заставить себя отвести глаз от бездонной синевы и красивого лица, чувствуя, что весь горит. — У него хвост. Рыбий хвост. Русалка, Ойкава… Это чёртова русалка!       И правда: у него был хвост. Длинный и гибкий с раздваивающимся полупрозрачным плавником, похожим на китовый или дельфиний. Хвост покрывала блестящая чешуя голубовато-серебристого цвета, большими монетками ровным узором идущая от плавника и наверняка до пояса — грудь этого чуда по крайней мере чешуёй покрыта не была и выглядя совершенно обыкновенной обнажённой грудью очень бледного и щуплого, но невероятно привлекательного юноши. Заворожённые прекрасным открытием,       Куроо и Ойкава подошли на шаг ближе, жадно разглядывая существо. За их спинами послышалось недовольное ворчание, и Бокуто быстро оттащил своих пленников подальше, разом приводя в чувства и отвлекая.       — Эй, я что говорил? — укоризненно протянул он. — Да будет вам известно, это не простая русалка! А самая настоящая Морская Богиня. Когда мы устроили на неё охоту, она успела принять эту форму, треклятая рыбина…       Бокуто погрозил «Богине» кулаком. Русал снова зашипел на него, пряча лицо до середины за бортиком. Куроо осторожно взглянул на него, заметив на длинных белых пальцах, вцепившихся в бортик, внушительные острые когти.       — Вы… Устроили на него охоту? — как-то неожиданно резко спросил Куроо. Ойкава сразу же пихнул его в бок. — Держите здесь силой?..       — Ну да, а как ещё? — усмехнулся Бокуто. — Смотри.       Он быстро прошёл вперёд и дотянулся до стены. Снова послышался тот самый лязг и плеск воды. Оказалось, что звук издавала цепь. Толстая, железная и наверняка очень тяжёлая, одним концом она вгрызалась в толстую балку, служившую опорой потолка, а другим уходила в бочку, и заканчивалась толстым кольцом на хвосте, прямо над плавником. Когда Бокуто потянул цепь вверх, существо угрожающе зашипело, и звук этот поднимал дыбом волосы и нагонял мурашки. Пират быстро отпустил цепь, и та с глухим звуком бултыхнулась вместе с хвостом русала в воду. Куроо зло заскрежетал зубами, метнув холодный взгляд Бокуто.       — Какого чёрта?.. — Ойкава испуганно икнул и мёртвой хваткой вцепился в запястье Тетсуро. Его глаза стали круглыми и в них читалась буквально мольба захлопнуть свой рот и больше не говорить ни слова.       Бокуто тяжело вздохнул, устало провёл ладонью по волосам.       — Да ладно, ты ещё не понял? Твой дружок вот, кажется, сразу сообразил, — он указал на Ойкаву, кусающего губы.       — Это «чистая сердцем Морская Богиня»? Это действительно она? — Бокуто оскалился, довольно укладывая руки на груди. — Но как?.. Это же легенда, просто сказка, как вы её отыскали?..       — Вера предшествует чуду, — загадочно ответил Бокуто, усмехнувшись. — Это она. Так что, если я правильно услышал, и вы действительно ищите сокровища, на которые должна указать Богиня, шансов у вас нет. Я просто хочу сказать, что этой твари бы вы не сыскали ни в одном море, если он сидит на цепи в моём трюме, так что считайте это пища для ума перед сном грядущим. И присоединяйтесь к моей команде, вместе у нас будет шанс добыть сокровище. И по поводу добычи можете не переживать — хватит на всех. А всё благодаря нашей добыче.       Бокуто носком ботинка дотянулся до бочки, пнув её бортик. Существо зло зашипело, взбаламутило воду, но ни кусаться, ни нападать явно не планировало — оно сидело затравленным зверем в самом углу, вжимая голову в плечи и цеплялся за себя руками, испуганно прислушиваясь к разговору. Куроо зло скрежетнул зубами. Всё это было очень странно. Его буквально захлёстывало эмоциями: хотелось с воем ринуться на Бокуто, выхватить у него оружие или броситься врукопашную, что было сродни самоубийству при столь внушительной разнице между их комплекциями. Отношение к русалу его злило, вызывало жалость, а руки сами собой тянулись вперёд. Он бы разодрал пальцы в кровь, с мясом выдрал ногти, но расковырял бы эту чёртову цепь и выпустил русала на волю. Держать на цепи таких существ было хуже любого из преступлений.       — Почему вы держите его тут? На цепи? — стараясь не выдать своего волнения и неприязни, всё-таки спросил Куроо.       — Сдурел, что ли? Как ещё мне его держать и где? Положить под бок в своей кровати? — раздражённо передёрнул плечами капитан. — Стоит только его отпустить и снять кандалы, как он сиганёт в море и на щепки пустит мой корабль, а меня самого и команду утащит на дно и уж там повеселится, я уверен.       — Может, тогда не стоило его изначально сажать на цепь? — холодно поинтересовался Куроо. Он шагнул к Бокуто, выпрямившись перед ним во весь рост, хотя и выглядело это едва ли внушительно.       — А ты, похоже, совсем не понимаешь в чём дело, да? — Бокуто подошёл ближе, сталкиваясь нос к носу с Тетсуро. Он хоть и был ниже, но выглядел куда как внушительнее и в плане мускул Тетсуро ему явно проигрывал с разгромным счётом. — Не поймай я эту тварь — не видать бы нам сокровищ. А без этого сокровища я не смогу помочь одному очень дорогому для меня человеку. Так что как сильно бы мне не хотелось жалеть это существо, оно будет сидеть на цепи до тех пор, пока я не получу желаемое.       Куроо удивлённо приоткрыл рот, но понял, что спорить бесполезно, тому же они и так в невыгодном положении, лучше не его усугублять ещё сильнее. В ответ он только согласно кивнул, всё так же не понимая, как можно было посадить русала на цепь. Может, неизвестная алчность, прочно поселившаяся в душе Бокуто была виной тому, возможно, странное и необъяснимое волнение о чём-то или о ком-то, а может, быть потому что Бокуто был слеп на один глаз и этого просто не хватало для того, чтобы разглядеть ту красоту, что пряталась за недружелюбным существом, сидящим на привязи и злящимся исключительно из-за этого. Быть может эта самая «Богиня» и не была такой злобной, может, он бы сказал всё по-хорошему, отнесись к нему с должным уважением?..       Тетсуро вздохнул и качнул головой, решив, что стоит увести разговор от опасных углов. Он натянуто улыбнулся и тихо произнёс:       — Кстати, а почему «Богиня»? Он же вроде мужик, я не ошибся? — Куроо весело обернулся к компаньону, тыкая его в бок локтем. — Ойкава, ты видишь на нём юбку?       Тоору сморщился, вопросительно уставившись на Куроо. То, что он начал нести какую-то чушь говорило только о том, что он видимо пытается свести напряжение на нет. Припомнив наказ «подыгрывать», Ойкава с важным видом поправил свои лохмы и задумчиво произнёс:       — Не вижу Куроо-чан, — он даже головой покачал для достоверности, и потом выдал, надеясь умаслить их радушного «хозяина»: — Но «Морская Богиня» даже звучит как-то гармоничнее, чем морской бог. Фу, безвкусица. Да и в книге было так, не говорилось о том, какого пола будет Богиня. Кто же знал, что это будет парень?       Бокуто восторженно ухнул. Теперь было понятно кого он напоминал: здоровенную сову, каким-то чудом залетевшую на пиратский корабль и решившую притворяться человеком.       — А патлатый соображает, — с обожанием в голосе протянул он, поиграв бровями в сторону Ойкавы. — Ты мне нравишься.       Ойкава испуганно вжал голову в плечи и на всякий случай вежливо кивнул.       — Весьма польщён, — проскрипел он, со всей силы тыкнув в бок беззвучно ржущего Куроо.       Разрушить напряжение смог Коноха, вернувшийся как нельзя кстати. Он тащил пару одеял подмышками, к груди прижимал пару каких-то свёртков, которые сразу сунул в руки Куроо и Ойкавы. Бокуто тут же заинтересованно вытянул шею, пытаясь разглядеть что это там такое принесли, да ещё и без его ведома.       — Это от нашего кока, — со смешком пояснил Коноха точно так же, как и Бокуто, заинтересованным парням, взявшимся ковырять пергаментную бумагу, от которой шёл потрясающий запах копчёности. — Яку прознал, что на корабле некормленые гости и сорвался прямо с постели, чтобы настрогать вам бутербродов. Берите и жуйте, не отравлено.       — А мне? — делая жалостливый взгляд, заканючил Бокуто.       — А тебе не положено жрать на ночь, — строго отрезал Коноха, хватая Бокуто за шкирку как маленького нашкодившего мальчишку. — И кто сказал, что уложит их, а сам попёрся показывать свою золотую рыбку?       Бокуто обиженно запыхтел и виновато склонил голову. Наблюдавшие за этой картиной Куроо и Ойкава готовы были начать аплодировать Конохе и проситься в его команду, но, увы, тот не был капитаном. Однако что-то подсказывало, что именно по его указке делается большая часть на самом деле «умных» распоряжений.       — Так по пути же было, — попытался оправдаться Бокуто, но тут же сдулся, выбираясь из захвата своего помощника. Он оправил одежду и подошёл к сгруженным на пустые бочки одеялам, сцапывая все сразу и вручая мягкий ком Куроо. — Вот, как я и обещал. Устраивайтесь. Вот эта клетка побольше, чем все остальные, в неё вы поместитесь оба.       Бокуто кивком указал на ближнюю к бочке русала клетку, которая и правда была чуть больше прочих, в неё и проследовали «гости» корабля, аккуратно нагибая головы, чтобы не оббить лбы о заржавелые перекладины. Со скрипом за спиной Тоору закрылась маленькая дверка клетки, щёлкнул замок с лязганьем отрезая Куроо и Ойкаву на время от мира, в котором царствовала свобода. Бокуто прижался к клетке, впечатывая в прутья лицо и ухватываясь за них руками. Он внимательно оглядел своих пленников и тяжело вздохнул.       — Мне искренне жаль, — вежливо прикрыл глаза он. — Но других мест и правда нет, а отпускать вас на ваш корабль я всё-таки не хочу.       — Чего это тебе жаль? — нахмурился Ойкава.       — Потому что здесь вы не выспитесь, — кисло улыбнулся Бокуто и быстро развернулся на месте, шагая прочь от клеток. Синие глаза существа зачаровано следили за происходящим, от бочки шло утробное грозное урчание. — Сегодня на ночном дежурстве вот этот парень, — пират ткнул пальцем в сторону своего старшего помощника. — Его зовут Коноха Акинори, и он будет поблизости, так что если кто-то из вас что-то захочет, можете его позвать.       Бокуто, договорив, тихо хмыкнул, бросил взгляд на своих пленников, всех трёх сразу, и быстро пошёл к выходу из трюма. Следом за ним шёл Коноха, что-то тихо пересказывая своему капитану.       Куроо и Ойкава остались одни и какое-то время увлечённо прислушивались к скрипу корабельных снастей, плёсу воды о борт и бултыханиям в бочке. Тетсуро молча уселся на раскатанное одеяло и прислонился к прутьям клетки, поджимая под себя ноги. Напротив него устроился Ойкава, задумчиво закусывая ноготь на большом пальце.       — Ну, и что думаешь? — наконец тихо спросил Куроо, следя за прекрасным существом, которое в свою очередь следило за своими соседями. Тоору обратил внимание на компаньона и только махнул в его сторону рукой, тяжело вздохнув. Куроо подавил смешок и криво улыбнулся. — Да уж, лучше и не выразишься.       — И что нам теперь делать, Куроо-чан? Ты сможешь вскрыть замок? — глаза Ойкавы испугано бегали, выискивая хоть что-нибудь, что дало бы им шанс на спасение.       — Нет, вряд ли, — покачал головой Куроо, задумчиво потирая виски. — Мне кажется, что нам пока лучше остаться здесь.       — Что? Здесь? Да ты с ума сошёл? — воскликнул Ойкава и на громкий звук среагировал русал: послышался всплеск, лязг и обиженное шипение. Тоору фыркнул и обернулся в сторону существа, в сердцах выпалив: — Ну простите, что напугал, Ваше Величество! Но если ты привык здесь сидеть, то я — нет! Менять одну клетку на другую? Нет уж, увольте.       Куроо не сдержался и громко рассмеялся, скорее от нервов, чем на самом деле веселясь. На этот звук «Богиня» было тоже зашипела, но быстро заткнулась, спрятавшись за бортик бочки.       — Не кипятись ты так, Ойкава, ты пугаешь нашего соседа. И он всё равно тебя не понимает, так что нечего сотрясать воздух.       — А тебе он, как я посмотрю, понравился? — стараясь нагнать незаинтересованность в свой голос, спросил Ойкава. Куроо пожал плечами и на удивление лукавить с ответом на этот раз не стал.       — Понравился. Красивый, — он обернулся и оставил на существе долгий пристальный взгляд. — И жалко мне его до дрожи. Такую красоту и на цепь? Ужасно. Каким бы огромным не было сокровище, но ни одно существо не достойно такого отношения. Ты видел? У него чешуя на хвосте, в том месте, где кандалы, немного темнее, будто бы синяк какой, бывают у рыб вообще синяки? Ну или как закоптилась — готов спорить, что тут без каких-нибудь ритуалов или чего ещё не обошлось и эта штука доставляет ему дискомфорт. Чёрт… Ты только представь — мы вляпались в какое-то магическое дерьмо! Русалки, Призрачные моря, шаманы… Что вообще за «Деревня Душ»? Ты хоть раз слышал о чём-то подобном? И ещё: помнишь о чём говорили Коноха с Бокуто?       Ойкава призадумался, уже стараясь удерживать свои эмоции в руках, и кивнул. Голова шла кругом от всего происходящего, и не сойти с ума сейчас давал только едкий запах соли, пропитавший всё вокруг.       — Поход через джунгли с поклажей? — Куроо бодро закивал. — Думаешь, это он — «поклажа»?       — Не знаю, но похоже, что так. Иначе чего бы Бокуто держал его на цепи? Ты ведь не знаешь как именно «Богиня» должна указать пусть к сокровищам?       Тоору пожал плечами и с сожалением во взгляде замотал головой.       — Нет, для этого нам и нужна книга, вдруг там что-то есть. Похоже, Куроо-чан, наш план накрылся медным корытом — вот тут наше путешествие и закончится, — Ойкава зло пнул прутья их клетки. Русал недовольно заворчал, снова высунувшись из воды. Тоору тихо хмыкнул и заинтересованно уставился на него. — Да уж, никогда бы не подумал, что так легко мы заполучим то, что добыть вообще нереально. Ушивака бы обзавидовался…       Куроо тихо хмыкнул, поджимая губы. Ойкаву стоило отвлечь от невесёлых мыслей, которые, судя по его хмурой физиономии, явно одолевали.       — Эй, не будь таким пессимистом, — попытался улыбнуться ему Куроо, пихнув плечом в плечо. — Мы что-нибудь придумаем, выберемся. А пока давай съедим эти вкусности и спать, я реально устал и хочу набраться сил. Похоже, что завтрашний день будет ну просто «волшебным».       Ойкава скуксился, но предложение перекусить принял, взявшись за свой свёрток. Еда была очень кстати, и оба пленника воздали честь и хвалу неизвестному им Яку, который потрудился на славу, не пожалел копчёного мяса какой-то птицы, свежих овощей и ароматного сыра, раздавив эту мешанину двумя хрустящими промасленными булками.       После быстрого и сытного ужина, Куроо и Ойкава устроились на выделенных им местах, повернувшись друг к другу спинами. Куроо отвоевал себе место с той стороны, откуда был виден русал и, Ойкава не сомневался, пялился на него, раз уж магическая рыбина притихла и задумчиво начала урчать, чуть слышно плюхаясь в своей посудине. Коротенькие огарки свечей постепенно гасли, и в выделенном им уголке трюма понемногу становилось темнее.       — Так всё-таки, Куроо-чан, мы присоединимся к ним? — вдруг подал голос Ойкава. Сон так и не шёл, а неразрешённые вопросы бередили душу, как и странное поведение Тетсуро, молчавшего почти всё время, что они оставались наедине. — Бокуто как ни крути прав и у нас всего два варианта, если мы не собираемся отступать от своего: или мы с ним, или без него.       — Похоже, что так и есть, — глухо подтвердил Куроо. Ойкава помолчал и неожиданно чему-то усмехнулся. — Чего смеёшься?       — Да так, ничего, — фыркнул Тоору. — Просто на секунду прикинул, что бы было, если бы мы всё-таки выбрали третий вариант.       — В смысле? Какой такой «третий»? Ты же сказал, что их два.       Куроо заинтересованно поднялся на локте и уставился на Ойкаву; погасла ещё одна свеча, запахло дымом, плеск воды показался волнительным. Ойкава с кряхтением перевернулся на бок и мягко проворковал:       — Да просто представил, что мы вполне можем решить и искать сокровища, и не быть в команде Бокуто.       — Каким образом? — голос Тетсуро дрогнул. Он закусил улыбку, уже понимая к чему клонит этот слишком хитрозадый патлатый тип, которого он понемногу начинал обожать.       — Как это «каким»? Просто выкрадем у этого желтоглазого пиратишки его Морскую Богиню и дело с концом!       Звон цепей существа, взволнованно крутящегося в бочке, внезапно стих.       — «Выкрадем», говоришь?       Глаза Куроо блеснули озорным огоньком во всё сгущающемся сумраке карцера. Он внимательно уставился на русала и оскалился, осознавая, что они, похоже, нашли выход из ситуации.

***

      — Ну, как спалось?       Бокуто был таким бодрым, что даже смотреть на него было противно. Он лучился настолько счастливой улыбкой, что Куроо незамедлительно захотелось макнуть его белобрысую растрёпанную голову в бочонок с дёгтем. А потом либо перьями усыпать, либо устроить фаер-шоу… Но, конечно, он на самом деле не настолько кровожаден, так что перьев было бы более чем достаточно.       — Жестковато, — признался Куроо, разминая затёкшие от сна на полу мышцы. В метре от него, охая и ахая точно так же разминался Ойкава, ежесекундно вставая в такие провокационные позы, что матросы Бокуто невольно засматривались на не по-мужски чуть округлые и аккуратные формы. — И почему ты был так уверен, что мы не выспимся?       — А Богиня разве не шумел? — Бокуто удивлённо округлил глаза и повернул голову набок под таким невозможным углом, что Куроо снова нехотя подумал, что он похож на филина.       — Нет, не шумел, — пожал плечами Тетсуро, с хрустом потягиваясь и не удерживая стона удовлетворения, когда смог вытянуться во весь рост. — Уф… И может быть хватит называть его «Богиня»? У него есть имя?       Бокуто задумчиво потёр подбородок, сделав такое умное лицо, что Куроо успел даже испугаться, что на него сейчас вывалят какой-нибудь чудовищный скетч, который совершенно невозможно будет запомнить. Но этого не случилось. Пират глупо улыбнулся и беззаботно ответил:       — Я понятия не имею.       — А спросить? — настаивал на своём Куроо. — Он похож на человека ровно на половину, уж наверняка он умеет разговаривать.       Бокуто снова состроил страшную рожу, задумавшись, и открыл было рот, чтобы выдать очередное «Я не знаю», как его прервали.       — Мы пытались спрашивать, — встрял в разговор Коноха, вставая прямо впритык к своему капитану, зло щёлкнувшему зубами. Акинори довольно ухмыльнулся и продолжил: — Мы пытались разговаривать с ним, рисовали даже, это, кстати, была идея Бокуто, но он не отвечает. Шипит вот иногда. А по ночам поёт.       — «Поёт»?       Ойкава, покончивший с разминкой, заинтересованно навострил уши и подошёл ближе. Коноха коротко кивнул.       — Ну, если можно так назвать эти звуки. Он словно мурлычет, только… Более звонко, что ли?       — И печально, — вставил своё слово Бокуто. Он заметно приуныл непонятно по какой причине. — Я про это говорил, что вы не сможете уснуть. Когда он поёт, то там невозможно находиться рядом…       Пират глухо хмыкнул и отвернулся — его кто-то окликнул, и Бокуто отошёл на пару шагов вперёд по палубе.       — Может, просто он не хочет разговаривать с теми, кто его пленил? — тихо фыркнул Тетсуро, зло пиля взглядом спину Бокуто, который уже о чём-то счастливо щебетал с каким-то коротышкой.       — Поосторожнее на повторах, котёночек, — мягко предупредил Коноха. Пират успел оказаться у Куроо за спиной и теперь жарко шептал ему прямо в ухо, нежно, но в то же время остерегающе и опасно. — Наш кэп получает хорошо отфильтрованную информацию, но я слышу всё. Имей в виду.       — Буду, — огрызнулся Куроо, хмурясь и скидывая со своего плеча лапу старшего помощника. — Но начну только когда ты перестанешь звать меня «котёночком» — это раздражает.       На эту реплику Коноха только улыбнулся.       Через минуту вернулся Бокуто, ведя за собой коротышку, с которым разговаривал. Парнишка едва доставал макушкой до плеча своего бравого капитана, но это ему ничуть не мешало выглядеть гордо и совершенно раскрепощённо.       — Это Яку Мориске, — Бокуто тяжело хлопнул парнишку по спине, но тот даже не согнулся под ударом лапищи пирата, выстоял. — Он наш кок, он вместе с нами пойдёт в Деревню Душ. И ещё один парнишка, но он пока готовит вещи и переноску. Потом с ним познакомитесь…       — Переноску? — Ойкава удивлённо выгнул брови. — Ты это серьёзно? Вы собираетесь тащить эту рыбину по джунглям? Какая вообще необходимость в этом?       — А необходимость самая прямая, — неожиданно подал голос новый знакомый, вскидывая на удивление тяжёлый взгляд на новых рекрутов их пиратской команды. — Это существо подвергнется ритуалу завтрашней ночью. И по исходу ритуала нам будет ясно куда плыть.       Куроо осторожно бросил взгляд куда-то в сторону носа корабля, туда, где под слоем скрипучих досок палубы томился в темноте и тесноте несчастный русал, обречённый на какие-то дикости, которые пугали Куроо до чёртиков.       — На минуточку, — Ойкава мягко улыбнулся, но выглядел при этом весьма растеряно. — Яку… А что за ритуал?       Пираты переглянулись. Коноха и Яку опустили взгляды в пол, предоставляя всю грязную работу своему капитану. Бокуто Котаро тяжело вздохнул. Сложно было сказать, что он чувствовал сейчас и вообще, но по его собранному лицу, сосредоточенному взгляду полному решительности можно было сказать одно — он настроен более чем серьёзно,       Пират сухо хмыкнул и быстро ответил, неловко почёсывая собственный и без того лохматый затылок:       — «Какой-какой», все вы спрашиваете одно и то же, будто бы сами не знаете… Это жертвоприношение. Что же ещё может быть в такой ситуации?