Natsukashi

      — Добро пожаловать на мой учебный полигон, — раскинул руки в стороны Куроо, презентуя серую страшненькую развалюху без окон и дверей, щедро изукрашенную граффити всех форм, содержаний и размеров, начиная от банальных и ожидаемых писюнов, виднеющихся в провалах окон, и заканчивая настоящими шедеврами, хоть прямо сейчас на стены музеев. Бокуто и Кенма единодушно наморщили носы, «полигон» не оценив. — Ну чего? Это лучшее место для того, чтобы понять, как обращаться с камерой в полевых условиях.       — Да, только вот у нас камеры нет, — справедливо заметил Кенма, нахмуриваясь.       От кафе до этого места они добирались добрых часа полтора на своих двоих — «Неподалёку, да, Куро?» — и теперь одна мысль о том, что придётся тащиться куда-то ещё и за аппаратурой, вводила в священный трепет и навевала желание лечь под ближайшим кустом в кучку мусора лапками кверху.       — Ну, мы могли бы просто представить, что она есть, — попытался спасти незавидное положение своего кумира неунывающий Бокуто. Он и пантомиму изобразил: вытянул вперёд руки, делая вид, будто держит что-то, судя по его сосредоточенной физиономии — ценное и жутко дорогое.       Куроо умилённо на него глянул и с готовностью качнул головой.       — Да и не надо ничего представлять, сейчас всё будет, просто подождите здесь.       Он оценивающе огляделся и мигом нырнул в голые кусты, сразу же затрещавшие от такого варварского вмешательства. Бокуто, как зачарованный, следил за ним, но стоило ему понять, что волшебства не случится и Куроо сию секунду не явится с камерой в руке, как всё его внимание на себя перетянул давнишний серый недострой. И вроде бы ничего необычного: дом как дом, всего три отстроенных этажа, оканчивающиеся пугающими штырями-арматуринами, торчащими из массивных балок. Бокуто это почему-то напомнило какую-то причудливую зубчатую корону какого-нибудь Владыки Тьмы, если приглядеться под особым углом. А будь сейчас потемнее, так он бы запросто напридумывал себе ещё чего, а то и вовсе — заметил в чёрных провалах в стенах хищные огоньки глаз чудовища, нацеленные на него, а в шелесте ветра непременно услышал бы плотоядный зов. Уж чего, а фантазии ему не занимать — напугает сам себя за пять секунд, мастерство!.. Бокуто быстро помотал головой, выбрасывая из неё все глупости.       В паре шагов от него, ближе к заброшенному зданию, топтался Кенма. Выглядел он недовольно, от ветра всё время ёжился, крепко обнимал себя за плечи, пытаясь сохранить тепло. Он нет-нет да пялился в телефон, будто куда-то опаздывал и решительно избегал его, Бокуто, внимательного взгляда. Котаро коротко кивнул сам себе, сграбастал в метафорическую горсть всю свою смелость и шагнул вперёд, быстро навешивая на чужие плечи свою куртку, без дела болтавшуюся всё это время на лямке рюкзака. Кенма рассеянно моргнул, задрал голову и быстро отвёл взгляд, но сбрасывать с плеч куртку не стал, кончиками пальцев цепляясь за края, поудобнее поправляя чужую одежду. Бокуто дружелюбно оскалился — вот и пришло время налаживать контакт.       — Надо было сказать, что холодно.       — Спасибо, — буркнул Кенма, смущённо улыбнувшись.       Бокуто пожал плечами, дескать, не стоит, и покачнулся с пяток на носок, бросая один за другим неловкие взгляды на Козуме. Похоже, что находиться с ним наедине ему было неудобно. Вряд ли неприятно, куртку-то он, в конце концов, не скинул, да и держался теперь рядом, хоть взглядом старался не встречаться. Но вот неловкость — это да, это был их случай. Пока они втроём шли от кафе до этого домика, он более-менее поддерживал разговор, отвечал на вопросы, спрашивал что-то сам, а после того, как Куроо ломанулся в кусты, совсем зажался. На секунду Бокуто даже подумал было, что зря они всё это затеяли, и может, пока не поздно, лучше отказаться от затеи. Что, если Кенма согласился под давлением публики или друга, который уже не раз спрашивал: «Кому вообще этот коллаб нужен: мне или вам?» и всякое в таком духе? Что, если ему тут вообще не хочется быть?.. Бокуто заметно приуныл. Наверное, тогда лучше и правда отказаться. Поприкалывались и будет. Пусть это и ударит по его самолюбию. Да и, что скрывать, скорее всего нехило так отпинает горящее к Кенме сердечко. Но что поделать, если ему некомфортно с ним рядом?.. Насильно ведь мил не будешь.       — Т… Ты в порядке?       Бокуто оторопело моргнул, опуская голову. Пальцы Кенмы осторожно прищипнули край его свитера, потянув на себя. Смотрел он встревоженно, одним только взглядом, смущённым и обеспокоенным, моля, чтобы он был в порядке. И в этом взгляде было столько надежды на благоприятный исход, что Котаро вздохнул с облегчением — да уж, фантазии ему действительно не занимать. Похоже, что это было стеснение, нормальное для двух незнакомцев, не успевших толком обнюхаться.       — Да, в полном. Непривычно просто, я даже слегка смущён, — искренне поделился Бокуто, потирая кончик носа. Глаза Кенмы удивлённо округлились. Похоже, что такой откровенности он не ожидал, но очень рад был услышать именно эти слова.       — Почему? — шепнул он, подходя поближе. Бокуто задумчиво развёл руками.       — Ну, если так подумать, то я всё ещё слегка в шоке: мало того, что мне довелось пообщаться с самим Кодзукеном, так он ещё и познакомил меня с Куроо Тетсуро. Я просто не знаю, как мне себя вести и что говорить. Будет не круто, если я что-то ляпну, а такие классные ребята примут меня за дурачка. Знакомое чувство? — Бокуто взглянул на Кенму, замечая на его лице понимание. Кенма усмехнулся и кивнул. Бокуто почесал в затылке и с улыбкой выпалил, обращаясь, сразу и к себе, и к нему: — Но знаешь, лучше выставить себя дурачком, но сделать это искренне, по-настоящему, чем притворяться кем-то другим. Так что заморачиваться с этим не стоит. Будем вести себя как обычно, ладно? По-другому, если честно, я и не смогу — актёр из меня просто никакущий.       Кенма тихо прыснул и вдруг рассмеялся, легко и свободно.       — Да, припоминаю ранние скетчи со времён проверок лайвхаков, — он резко осёкся, прикусывая язык, но уже было поздно. Бокуто обалдело захлопал глазами.       — Ты… Ты смотрел? Это же было миллион лет назад! А ты уже тогда смотрел?.. — охнул он, хватаясь за голову. — Боже, это же такое убожество, кошма-а-ар, мне до сих пор стыдно за те видео…       Кенма снова рассмеялся. Бокуто кривлялся больше для вида — он нет-нет да поглядывал на него, кусал губы, давя улыбку, и любовался абсолютным эксклюзивом для него одного. Таким смущённым, слегка разрумянившимся не то по его вине, не то от прохлады Кенмой Козуме, кутающимся в его куртку на пару размеров больше.       — Да будет тебе, было весело, мне всегда нравились те скетчи, — улыбнулся Кенма, на сегодня вопрос смущения благополучно закрывая. Он повертел головой, вглядываясь в окружавшие их деревья и серые бетонки старых домов, взявших их в кольцо. Начинало понемногу смеркаться, в ботинках вот-вот захлюпает, а этот чёртов Куро всё никак не вернётся. — Чёрт, ну и куда ушёл этот болван? Долго нам ещё тут торчать?..       — А кто обзывается, тот сам так называется.       Голова Куроо совершенно неожиданно высунулась из прохода в дом, будто он только и ждал, когда его начнут костерить, показала язык и явила всё остальное тело единственного и неповторимого Тетсуро. В руке его был чемоданчик и пучок каких-то палок загадочного назначения. Бокуто и Кенма, переглянувшись, затрусили к нему, как по команде замирая перед Куроо, взявшимся раскладывать своё богатство на утоптанной земле.       — А вот и камера! Теперь-то готовы окунуться в мир замусоренных проходов, наскальной живописи, пентаграмм и дырок в полу?       — Откуда ты взял камеру? — удивился Кенма, разглядывая аппаратуру, разложенную в мягком противоударном наполнителе. Одного непрофессионального взгляда хватило, чтобы понять, что стоят такие приблуды немало.       — Может, у него тут где-то схрон? Как у шпионов? — мечтательно протянул Бокуто, полными обожания глазами поедая то Куроо, то его камеру.       — А может, у него тут неподалёку машина припаркована, — злодейски хохотнул Куроо, с удовольствием рассматривая вытягивающиеся лица этих двоих.       Кенма медленно, но верно начинал обращаться — Куроо практически видел, как удлиняются его ногти, отрастают клыки и закипает где-то внутри него кровь. Ещё немного, и он бы кинулся, вполне, впрочем, справедливо — мало того, что они своим ходом добирались в кафе, так ещё и после стаптывали кеды в течение часа с небольшим, чтобы добраться до этого места. Куроо с готовностью выставил руки, на всякий случай встал боком, прикрывая важные части тела.       — Тише, тигр, тише! — науськивал он, не слишком-то надеясь на успех. Куроо хитро оскалился. — Ну, положим, это тачка не моя, а Кейджи, и вспомнил я, что оставил там оборудование, буквально пару часов назад. Но всё же! Камера у нас есть, а значит, можно тренироваться. Я этой штукой пользуюсь в редких случаях, когда иду на совсем уж гиблое дело. Но вам я дам именно её — вещь неубиваемая, хоть под дождём с ней гуляй, хоть по горам ползай, ничего не сделается. Главное не расшибить её, а так ей всё нипочём.       Кенма раздражённо фыркнул. То, что Куроо не стал зубоскалить насчёт накинутой на его плечи куртки Бокуто, автоматически прописывало ему сто очков вперёд и заодно прощение в двух-трёх грешках авансом, так что долго дуться он не стал и взял пример с предвкушавшего веселье Бокуто: с интересом, ничуть не поддельным, рассматривал палки-трубки-крепления, прикидывая как это на себя нужно навешивать.       — Ладно, и что теперь нам с этим всем делать?       — Камеру понесёт Бокуто. Не обижайся, мой дистрофичный друг, но тебе бы я ничего тяжелее компьютерной мыши не доверил, — развёл руками Куроо, а Кенма в отместку ткнул его коленкой в бедро. Бокуто что-то пытался пыхтеть возмущённо, но сдался сразу же, как только на его плечи навьючили хитросплетённую из ремешков портупею с жёсткой пластиной сзади. К ней-то и крепились те самые палки, оказавшиеся чем-то вроде переносного штатива, основой которого был сам Бокуто, очень этому радовавшийся. — Вот так, а теперь камеру и стабилизатор закрепим сверху. Не боись, дружище, на голову не свалится, тут крепления на совесть сделаны одним приятелем моим, как и вся эта конструкция — Савамура, мастер на все руки, я говорил про него…       — Судя по тому, что ты рассказывал, я бы на его месте сделал так, чтоб свалилось… — ворчливо заметил Кенма.       — Дык то ты, а то Даичи — надёжный парень! — ничуть не обиделся Куроо, делая последние штрихи. Он закончил и отошёл на шаг, любуясь своим детищем. — Готово! Ну, теперь можно и по заброшке пошататься. Походишь с этой штукой, привыкнешь к весу и габаритам, а потом уже и чувствовать как что-то инородное перестанешь, будет частью тебя, — заверил Куроо, хлопнув Бокуто по плечу.       Сам Котаро, похоже, не слишком-то верил, будто с такой бандурой сможет забыть о её существовании. Ремешки и пластина сильно давили на позвоночник, выпрямляя его, а висящая над головой камера за «много миллионов денег» только добавляла стрессовости ситуации — а ну как он с этим устройством шарахнется о притолоку, не вписавшись в дверной проём? Такое положение аппаратуры давало больший обзор и в целом должно было работать с ними заодно, а не воевать против, но пока что выходило всё не так, как следовало.       — Немного неудобно, — пожаловался Бокуто.       Куроо со знающим видом покивал, сжал его плечо и развёл руками, дескать, тут мои полномочия всё. Жалобный взгляд метнулся к Кенме, и Котаро тут же пожалел о том, что сделал это. Козуме мялся, сомневался и сам прекрасно понимал, что не справится и быстрее расшибётся сам и расхлещет камеру после первого шага, но всё же он решительно протянул руки, готовясь принять на себя эту ношу. Бокуто мысленно взвыл от умиления и протянутые раскрасневшиеся от холода ладони мягко от себя отодвинул. Куроо не пожадовал аплодисментов и одобрительно закивал.       — Ну, раз мы готовы, можем войти, — приглашающим жестом, он указал внутрь здания, звучно сглотнувшего Бокуто подпихивая к проходу. — Давай, ты первый.       — А к-камеру включить? — заблеял Котаро, явно спасовавший перед разверзнувшейся перед ним неприятной серой хмарью изрисованных коридоров. Куроо злодейски оскалился.       — Так тренировка же? Зачем? — прищурился он, заботливо поправляя ремешки креплений. — Давай-давай, шагай вперёд, Бокуто-чан, и не расшиби мою деточку о проход. То-то будет незадача.       — Ты обещал тренировку, а не издевательства, — зашипел Кенма, грудью защищая Бокуто, уже готового было разрыдаться и в благодарностях броситься ему на шею. К счастью, обошлось без этого, и Котаро только ухватился за рукав своей же куртки, незаметно подтягивая Кенму к себе поближе. Так было спокойно. И немного теплее. Кенма в очередной раз зарделся, но лицо постарался сдержать — зараза-Куроо практически лопался от восторга, наблюдая за их неловкими танцами вокруг да около. Козуме раздражённо выругался и первым переступил порог заброшенного здания, за собой потянув Бокуто. — Я пойду перед тобой, включу фонарик и буду светить, если потребуется. Буду говорить, где нужно будет присесть, а где обойти дыру в полу. Буду твоими глазами и ушами. Доверься мне!       Выдавив из себя эту тираду, Кенма густо покраснел и быстро отвернулся, осторожно прищипнув краешек рукава Котаро, утягивая его за собой. Взять его за руку он не смел, боялся или не решался, даже и не надеялся на такое, если честно. И когда его ледяную ладонь обогрело теплом чужой руки, Кенма издал какой-то смешной булькающий звук, не сумев заставить себя обернуться на голос Бокуто, в тон ему звучавший слишком уж серьёзно:       — Хорошо, я полностью доверяю тебе. Веди, Кенма!       И Кенма повёл, ставя в голове засечку на память: отлупить чёртового Куроо Тетсуро, буквально задыхающегося от сдерживаемого хохота.

***

      Тренировка прошла успешно, несмотря на все диверсии от всё гыгыкающего через раз Куроо, водившего их по захудалому недострою кругами. Бокуто и правда через какое-то время привык к камере и его движения перестали быть такими угловатыми — дело пошло веселей. Он с успехом преодолел все притолоки, перешагивал, следуя за Кенмой, все преграды и ловко обходил растяжки каких-то кабелей, безжизненно болтавшихся под потолком. По всему выходило, что проверку они прошли и на выходе, Куроо церемонно вручил Бокуто тот самый чемоданчик, откреплённой палкой-переноской со стабилизатором окрестив его в почётные сэры Камероносцы. Котаро натурально поплыл от такой чести и, на волне адреналина, даже разок-другой стиснул Кенму, потерявшего бдительность.       — Наша задумка понемногу превращается в жизнь, — радостно проурчал он на краснеющее ухо, — я так рад, Кенма. Спасибо, что ты согласился на коллаб со мной. Я правда безумно счастлив!..       Кенма в ответ что-то нечленораздельно пробулькал, кажется, умудрившись всё же промямлить в ответ, что и он очень рад — на большее не хватило. Бокуто буквально лучился восторгом, и его неуёмной энергией захлёстывало и сбивало с ног. Неутешительный вывод стал напрашиваться сам собой — он слишком быстрый для него. Слишком яркий, обжигающий. Слишком не такой как он. И слишком притягательный. Кенма сомневался, всё ещё раздумывал о том, чтобы отказать, чтобы заставить его разочароваться в себе, но так и не смог обмануть ожиданий Бокуто. Не смог предать своего единственного, пожалуй, по-настоящему эгоистичного желания стать к нему ближе. Это был шанс. И Кенма, даже если не будет поспевать, уступать не собирался. Погрузившись в свои размышления, он даже и не заметил, что оказался возле двери в собственную квартиру, и уже отпирал её ключом.       — Ну ты чего застыл? — Куроо тронул за плечо, зашелестев пакетами с их сегодняшним ужином. — Открывай, или надеешься повернуть ключ силой мысли?..       Бокуто, неловко топтавшийся позади, тихо хихикнул, молча заскакивая в приоткрытую дверь. Кенма настолько опешил от вторжения на свою собственность, что не успел возмутиться, а эти двое уже успели разуться, утащить на кухню пакеты, включить чайник и взяться осматривать его владения.       — Так, Бо, падай сюда, — по-хозяйски распорядился Куроо, устраиваясь на низеньком диване. С журнального столика он смёл джойстик, второй сразу же сунув в руки Котаро, которого больше интересовал дом Козуме, чем вспыхнувшая на экране заставка недавно вышедшей игрушки. — Сейчас покажу тебе одну штуку, умрёшь со смеху…       Бокуто рассеянно покивал, из вежливости даже взял джойстик, но всё так же разглядывал владения Кенмы, осторожно ощупывая взглядом каждый закуток небольшой квартиры-студии. По правую руку от них уютно притулился к стене стеллаж со всем добром, что нажил Кенма за годы ведения канала: памятные награды, подарки от подписчиков, грамоты с конвентов, статуэтки и фигурки из любимых тайтлов. Слева чудаковатыми птицами склонили головы разнообразные лампы и стойки для крепления камеры, микрофона и света. Там же был и рабочий стол, закрытый от взгляда спинкой здоровенного кресла. Вот, значит, где происходило всё волшебство?.. Бокуто подавил желание подняться с дивана и подойти поближе, рассмотреть, лично прикоснуться к вещам Кенмы — Куроо требовательно теребил его за рукав, прося внимания.       — Ну погляди, погляди, тебе он никого не напоминает? — он тыкал пальцем в модельку какого-то персонажа из нашумевшего вестерна, и всё заглядывал в глаза, надеясь, что Бокуто разгадает загадку. Тот только виновато пожал плечами. — Да Кейджи же! Хах, этот шериф ну вылитый он!..       Прервал радостный вопль Котаро Кенма, на правах хозяина, наконец, отошедшего от шока, таки решившего прояснить, что за безобразие тут происходит.       — Я, конечно, всё понимаю, но объясните мне одну вещь: какого чёрта вы решили остановиться именно в моей квартире? — он упёр руки в бока, по очереди смерив взглядом сперва Бокуто, виновато вжавшего голову в плечи, а потом и Куроо, ловко прикинувшегося мебелью — ему что с гуся вода, все упрёки нипочём. — Я думал, что вечером смогу немного поработать…       Кенма разочарованно вздохнул: слова его подействовали разве что на Котаро, беспокойно заелозившего на диване, Куроо безынтересно щёлкал кнопками контроллера, на друга детства обращая внимание лишь чуть.       — Да? Ну ты, если хочешь, работай, — без тени вины в голосе, протянул Тетсуро. Он на раз раскусил его — нюхом, поди, почуял враньё. Ну, а может, знал его расписание, что уже за гранью фантастики. — Мы с Бо мешаться не станем, посидим себе тихонечко, в приставочку порубимся, а потом и по кроваткам можно…       Кенма удивлённо вскинул брови.       — По каким таким «кроваткам»? — медленно отделяя слова, произнёс он, надеясь, что Куроо просто пошутил. Такое выражение, да?..       Куроо не шутил. Он пожал плечами, будто говорил о самой обычной вещи, и охотно повторил:       — Да ну самым обычным, чего удивляешься? — оскалился он, обзаводясь второй зарубкой на память в голове у Кенмы. — Не выгонишь же ты человека на улицу? Переночует у тебя, что тут такого.       У Кенмы нервно задёргался глаз. Каким-то чудом он смог пережить вторжение на свою территорию, сумел договориться с хрупким внутренним миром, не терпевшим на периферии больше одного постороннего лица, но ночёвка?..       — А меня вы спросить не хотели? — произнёс Кенма, не узнавая своего голоса. Понять расстроен он, встревожен, смущён или зол, не представлялось возможным. Скорее всего его закружила в себе смесь всех этих и ещё десятка чувств, не знающая в какую сторону склонить. С одной стороны: это вмешательство в его частную жизнь, а с другой — речь о Бокуто, тоже в какой-то мере её частью являвшимся.       Пока Кенма думал на сторону какой из своих эмоций встать, Бокуто спешно сдавал позиции. Ему было неловко, неудобно из-за случившегося, а ведь он тут даже не при чём, это всё Куроо! И чего он так спокоен вообще? Неужели не видит, что это столкновение только ухудшает едва-едва наладившийся контакт между ними. Кенма ведь явно недоволен. Котаро резко поднялся на ноги.       — Прости, я не собирался напрашиваться в гости, и если я мешаю, то уйду, и… и вообще!.. — Бокуто задохнулся, резко выкинув в сторону руку, пальцем тыча в Куроо, развалившегося на диване. — И вообще, это была его задумка, я ни при чём!..       Наябедничав, он вроде успокоился, снова сел, чинно сложил руки на коленях, ожидая вердикта. Уже давно на улице стояла темень, сюда он добирался на автобусе, и что-то подсказывало, что в такое время они вряд ли ходят. На такси до дома добираться, что ли?.. Куроо театрально вздохнул и закатил глаза, дескать, развели на пустом месте проблем!.. Он цепко всмотрелся в лицо Кенмы, глядя с вызовом.       — Да, это я придумал, и что теперь? Сможешь его выгнать? — сохраняя невозмутимость, развёл руками он. Переиграл. Кенма повержено опустил голову. — К тому же, такое решение неспроста. Получилось всё довольно сумбурно, но тем и хорошо — импровизация всегда интереснее планирования. И раз уж вам завтра на локацию, то я не вижу смысла в том, чтобы разъезжаться, а потом собираться снова. И от нас добираться до места гораздо проще, чем из города Бокуто. Потому-то мы сразу и договорились встретиться на нашей территории, а не на его, хотя любезный Котаро нас к себе зазывал — ты об этом не забыл?        «И уничтожил», — подумал Кенма, со скрипом принимая каждое слово чёртового Куроо. Так действительно было удобнее, но всё же… Чужак в доме. Немного неуютно.       — Ладно, оставайтесь. Но ты, — Кенма ткнул пальцем в Куроо. — Ты всё равно поедешь домой.       Тетсуро покорно кивнул, озаряя присутствующих сияющей улыбкой победителя.       — Даже не возражаю, — ответил он, потягиваясь. — Пока Кейджи в отъезде, вся квартира в моём полном распоряжении. Хоть голышом ходить могу.       — А то ты при нём не можешь, — фыркнул Кенма.       — Могу, но обычно это быстро пресекается, — заулыбался Куроо, ненадолго прикрывая глаза. Об имеющих место быть отношениях Куроо с его оператором, изредка мелькавшим в кадре, не догадывался только ленивый. Все с интересом по крупицам собирали информацию, строили теории, гадали что там да как, и похоже, что Бокуто был в числе таких людей — судя по его обалделому и счастливому одновременно виду, пикантная информация пришлась по душе. Нужно будет его попросить потом не распространяться. — Ну так что? Будешь работать? Или, может, фильм какой посмотрим, а? Настроимся на нужный лад, так сказать?.. Да и пожевать бы неплохо. Могу сварганить макарошки с сыром, хотите?       — К своей кухне я тебя не подпущу, — зашипел Кенма. Он прекрасно помнил, как однажды Куроо решил сварить ему кашку, подбодрить, так сказать, ослабленный злыми микробами организм клетчаткой, так потом после него остатки этой «кашки» пришлось соскребать едва ли не с потолка. — И зная тебя, «макарошки» придётся грызть. Лучше сэндвичей сделаю…       — А вот и не пришлось бы, — обиделся Куроо, приподнимаясь с места. — Помочь?       Кенма только рукой махнул, поворачиваясь на пятках.       — А можно я помогу? — встрял в разговор Бокуто, будто прилежный ученик, даже руку подняв. — Нужно же мне как-то отплатить за свою ночёвку?       — Ночью отработаешь! — хохотнул Куроо, ловко увернувшись от полетевшего в него тапка.       — Куро, скотина! — прорычал Кенма, готовясь выпустить и второй снаряд, а то и отобрать боезапас у Котаро.       — У кого чего болит, тот о том и говорит, — выдав очередную дурацкую, родом из детства присказку, Тетсуро показал язык и хитро сощурился. — Я-то знаю, как ты ночами любишь рубиться во всякие слешеры, хлебом не корми. А уже если в кооператив пойти…       Глаза Кенмы заинтересованно заблестели. Он даже оценивающе оглядел Бокуто, но мысль отмёл быстро — на повестке дня другие вещи, некогда играться. Может, в другой раз?..       — Идём, — позвал Кенма, не решаясь отказывать Котаро, только и ждущему повода ещё раз как следует извиниться за произошедшее. Похоже, ему это требовалось так же отчаянно, как и Кенме «обезкуренное» пространство. — Если уж и правда хочешь помочь.       На «кухне», отгороженном от общей площади дома небольшом закутке для кулинарных экспериментов, было тесно, даже слишком. Бокуто как мог пытался держать дистанцию, но где уж там: он постоянно нос к носу сталкивался с Кенмой, не зная, как разойтись в узком проходе между обеденным столом на одного и скромным гарнитуром с плитой, то сталкивался с ним локтями, пока разбирал пакеты, раскладывая нехитрую снедь на столе. Нет-нет, да он косился на Кенму, пытаясь прочесть его настроение. Козуме хмурился, о чём-то, видимо, скрупулёзно размышлял, погружаясь в свои мысли всё сильнее — он не заметил, как стал нарезать салями вместе с упаковкой. Бокуто осторожно вытянул из его рук нож, на вопросительный и возмущённый взгляд мягко улыбнулся.       — Давай я порежу, ладно? — предложил он, взявшись сковыривать шкурки с нарезанных кусочков. Кенма только вздохнул, занявшись хлебом: опускал их в тостерницу, скучающе наблюдая, как поджаренные кусочки выпрыгивают с весёленьким «дзынь». Бокуто скромно кашлянул. — И всё же, мне, наверное, стоит уйти. Пока ты отходил в кафе, я говорил с Куроо насчёт того, что собираюсь остановиться в хостеле, но он сказал, что это не нужно, что ты будешь не против принять гостей… Но… Извини, что доставляю неудобство своим присутствием.       Кенма тяжело вздохнул и поднял на Бокуто глаза — взгляд был усталым, но тёплым, и совершенно точно без капли фальши.       — Не нужно, не извиняйся, — помотал он головой, по щекам разбрасывая волосы. Ловко подцепив кусочек салями, Кенма отправил пластик на язык, этим своим жестом почему-то удивив Бокуто не меньше, чем той прочувствованной речью в заброшке. — Подобная выходка вполне в духе Куро. Я бы очень удивился, если ничего подобного он не попробовал провернуть. Сдаётся мне, он считает, что это нам должно помочь — может, и так… К тому же, как ни крути, а он прав и в остальном: у меня есть место, я живу один и способен принять гостя. С Куро ты бы точно не смог выспаться — он кого хочешь заболтает, — поморщился Кенма, чему-то улыбнувшись. Похоже, что друга, несмотря на все возмущения и недовольства, он очень любил и дорожил им. — Так что не извиняйся, и оставайся. Спать в хостеле, должно быть, достаточно жутко: ночевать с кучей незнакомцев, где уединение и личное пространство заканчивается на кроватях со шторками — это бр-р-р.       Котаро, слегка удивлённый такому долгому монологу, облегчённо рассмеялся. Кенма вопросительно на него уставился — он сказал что-то смешное? Бокуто качнул головой, отвечая на немой вопрос.       — В том хостеле, что я выбрал, даже шторок не было, — Кенма поёжился и зажмурился, быстро помотав головой. Бокуто усмехнулся. И всё же Кенма ему очень нравился. — Спасибо. Понимаю, что это всё тяжело и непривычно, особенно, когда ты не привык к подобному. Слишком быстро, но…       Он замолчал, не зная, какое слово лучше подошло бы. Им это нужно было? Но для чего? Для видео? Или них самих? Не заметить взаимного интереса было практически нереально. За себя Котаро отвечал в полной мере, и охотно готов был признаться в своей симпатии хоть сейчас, но и Кенму, похоже, что-то в нём цепляло — по меньшей мере, интересовало.       — Не люблю соглашаться с ним, но тут, пожалуй, соглашусь — это неплохо для нас обоих, — ответил Кенма, опережая его мысли и подтверждая некоторые из них. — Нам предстоит не самая спокойная ночь, придётся полагаться только друг на друга, выручать, если что. И всё это на камеру… Откровенно говоря, к подобному я не привык. Как и не привык к компании — только не обижайся. Так что так даже лучше, что мы смогли встретиться и пообщаться без всего этого.       Он сделал жест рукой, будто снимал всё происходящее на невидимую камеру, как совсем недавно это делал Котаро. Бокуто улыбнулся, согласно кивнул. Этот вопрос можно было считать закрытым. Ещё бы избавиться от беспокойства, точащего Кенму, и убедить его, что всё это — просто развлечение, и в первую очередь им бы не о рейтингах волноваться, а о том, как самим выйти из этого приключения сухими из воды и со всеми конечностями — по пути к дому Кенмы, Куроо очень красочно рассказывал о кабанах и чем они опасны.       — Ну-ну, — Бокуто коснулся его плеча. — Не переживай так. Всё будет хорошо.       Кенма бросил быстрый взгляд на чужие пальцы, сжавшие его плечо, и криво усмехнулся.       — У тебя руки дрожат. Бокуто, скажи, а ты действительно веришь в сверхъестественное?       Бокуто мигом нахмурился, сводя к переносице свои размашистые брови.       — Ну… Вообще-то да, верю. И что с того? — с вызовом бросил он так, будто бы грудью готов был лечь за своих братишек призраков и вампиров, и доказывать их наличие в реальном мире любыми средствами. — А ты не веришь?       Кенма пожал плечами.       — Не верю, — просто отозвался он. — Сколько себя помню, всегда был скептиком. К тому же, я прошёл столько игр, что меня уже ничто не сможет напугать или впечатлить достаточно сильно.       — А это вот мы ещё посмотрим! — заявил Бокуто, задирая нос.       — Посмотрим, — с кошачьей довольной улыбкой отозвался Кенма, с интересом поглядывая на кошмарное кулинарное нечто, сооружённое руками Бокуто. — Чего это ты сделал? Это вообще съедобно?       Из-под рук Котаро, чересчур увлёкшегося нарезкой всего, что под руку подвернулось, вышли два сэндвича. Один вполне приличный с салями и сырным соусом, а вот второй…       — Сейчас проверим, — ответил Бокуто, бесстрашно снимая пробу с бананово-горчичного кошмара, сделанного собственными руками. Он задумчиво пожевал, смешно наморщил нос и хлеб всё же отложил, готовый выдать вердикт. — Ну, неплохо, хотя банан явно лишний. Можно попробовать добавить что-нибудь ещё…       — Попробуй, — распорядился Кенма. — Должен же Куро ответить за свои выкрутасы. А себе лучше сооруди что-нибудь съедобное.       Бокуто сперва охнул, нерешительно взявшись укладывать на кусочки хлеба бананы поверх намалёванного Кенмой послания горчицей, ёмкого и весьма однозначного приглашающего пройти по известному адресу, но стоило ему увидеть хитрый прищур Козуме, как все сомнения отпали разом. Вряд ли бы они отравили Куроо, но его гастрономические рамки точно расширили бы. Впрочем, Куроо, как позже стало понятно по его восторженному воплю: «М-м-м, горчичка! В самый раз будет!» остался всем доволен. Бокуто и Кенма, переглянувшись, одновременно рассмеялись, окончательно прогоняя неловкость между собой.       Вечер понемногу затягивался, перерастая в ночь. Сэндвичи давно были съедены, а фильмы, которые предлагал Куроо, все как один вызывали дрожь у Бокуто, подскакивавшего на месте после каждого скримера, и только увеличивали раздражение Кенмы.       — Почему мы смотрим только ужастики? — наконец, не выдержав, проворчал он, отбирая у Тетсуро пульт и ставя на паузу очередное заунывное кинцо про проклятую монашку. Бокуто, сидевший по правую руку от него, вздохнул с огромным облегчением.       Куроо пожал плечами.       — Ну, сам подумай: завтра вам идти в какую-то паранормальную задницу, и какой будет толк от вашего похода, если вы не будете шугаться каждого скрипа и шороха.       — Вы с ним точно друзья? — неуверенно спросил Бокуто у Кенмы.       Тетсуро весело рассмеялся, садясь выше — его практически размазало по дивану, так что принять приличное положение давно следовало.       — К огромной жалости Кенмы, ответ будет только положительным, — усмехнулся он, ласково приобнимая снова зашипевшего Козуме. — Но я не издеваюсь над вами, а даю дельный совет, как человек, в этом разбирающийся хоть сколько-то. Локация, на которой вы окажетесь завтра, довольно простая, хоть место и труднодоступное. И особо жуткостей там не наснимаешь — ни легенды, ни толковой предыстории. Просто красивое место в глуши, опустевшее навсегда, — Куроо задумчиво потёр макушку, обращая серьёзный взгляд на затаивших дыхание и слушавших его внимательно Кенму и Бокуто. — Я знаю, что ни ты, ни Кенма особо за рейтингами, просмотрами и прочим не гонитесь, но будет попросту жаль профуканного потенциала.       — И что, ты предлагаешь нам просто устроить постановку? — нахмурился Бокуто. Он вдруг стал выглядеть серьёзно, даже как-то раздражённо, будто подобный вопрос был больным местом. Куроо с готовностью качнул головой.       — Нет, что ты, подобного я терпеть и сам не могу, — миролюбиво улыбнулся он, и Котаро, кажется, слегка растаял. — Но было бы неплохо подселить в ваши головы немного кошмариков, чтобы хождение по заросшему парку под ручку не было слишком уж романтичным. Вы всё-таки не на свидание отправляетесь, а ловить призраков.       Куроо довольно загоготал, в очередной раз умиляясь этой парочке и их синхронности: оба залились румянцем, отсели друг от друга, хотя всё время Бокуто как-то ненавязчиво жался к Кенме, а тот и не был против, и теперь всячески игнорировали взгляды друг друга.       — Хорош ржать, — ткнул друга в бок Кенма, прижимаясь к нему посильнее. — Если твоими силами Бокуто будет шарахаться каждого шороха, в этом тоже хорошего будет мало.       Куроо согласно покивал.       — И то верно. Тогда… Хм, как насчёт чередовать? — выдвинул очередную гениальную идею Куроо. — С монахиней пока распрощаемся, заценим какую-нибудь комедию или боевик, а?       — Я только «за»! — с готовностью заголосил Котаро, снова выкинув руку над головой. Куроо и Бокуто уставились на Кенму, но тот только плечами пожал.       — Смотрите, что хотите, — устало отозвался он, пряча за ладонью зевок.       На том и порешили, и ненадолго в доме воцарился мир. Бокуто и Куроо довольно хихикали с особенно удачных шуток, обсуждали какие-то нюансы, пытаясь угадать, что будет дальше. Выходило у них неплохо, даже счёт какой-то вёлся, хотя Кенма за ним уже не следил. Он всё глубже увязал в сонливости, навеянной усталостью и горой впечатлений за день, и понемногу начал клевать носом, искать к чему бы прильнуть, чтобы можно было спокойно задремать, пока эти двое общаются и смеются — им хорошо было и без него. Кенма шумно потянул носом и прижался щекой к чьему-то боку, осторожно цепляясь пальцами за рукава мягкого свитера. Было тепло, пахло как-то незнакомо, но приятно, и Кенма, с удовольствием потеревшись лицом о ткань, покрепче зажмурился и отдался во власть дремоты, не слишком-то заботясь о том, что вообще-то устроился на плече у человека, к которому испытывал нежные чувства.       Фильм давно закончился и за экран медленно ползли титры, а Бокуто и Куроо глаз не сводили с Кенмы, вцепившегося в руку Котаро. Что делать с таким соседством сам Бокуто явно не знал, в очередной раз разволновался, разрумянился и бросал на Тетсуро многозначительные взгляды, умоляя его о помощи. Куроо на это только усмехнулся, вернувшись на своё место. Он прощёлкал по кнопкам пульта, нашёл канал о живой природе и снова обратил внимание на эту парочку. Бокуто выглядел напряжённо, но похоже, что счастливо.       — Честно говоря, я удивлён, что он не отрубился ещё раньше, — улыбнулся Куроо, понижая голос. — Целый день шататься по городу в нашей компании, да ещё и попадать время от времени под обстрел фанатов и терпеть от них «Сфоткайте нас, пожалуйста!» — для Кенмы это большое испытание. Вдобавок ко всему, он наверняка чувствовал ответственность за происходящее и за тебя, как за гостя. Потому и держался, как мог. Но стоило ему понять, что ты «свой» и никакой угрозы не несёшь, как он сразу же расслабился — вот и ещё один повод для удивления.       — Почему? — шепнул Бокуто, боясь разбудить Кенму. Он слегка сполз вниз, чтобы ему было удобнее лежать.       — Дело в тебе.       — Во мне?       Куроо покивал.       — Ага. Не обижайся, конечно, но ты чужак, — развёл руками он. — У Кенмы очень узкий круг людей, которых он мог бы терпеть рядом с собой. И то, что он так легко тебя к себе подпустил, что даже позволил остаться и смог уснуть рядом, означает только одно.       Бокуто нервно облизнул пересохшие губы. Глаза его с надеждой заблестели.       — И что же?       — Что ты хороший человек, — лукаво прищурился Куроо, тихо усмехнувшись. Бокуто смотрел теперь слегка расстроенно — похоже, что он надеялся на другой ответ. Тетсуро потянулся, осторожно растормошив и без того стоящие торчком волосы. — Да брось, неужели ты сам ничего не понимаешь? Вроде парень не глупый. Сам я этого вслух не скажу — он меня убьёт, если узнает, что я проболтался. Он в гневе как чёртова росомаха клянусь тебе!..       Бокуто заулыбался, нежно взглянув на сопящего Кенму. Вряд ли это милое существо вообще способно на что-то кроме довольно забавного ворчания, но спорить Котаро не стал. Он вздохнул, откинулся на спинку дивана и, не глядя на Куроо, признался:       — Знаешь, я, наверное, понимаю. И могу сказать, что и я тоже, ну…       — Да уж понятно, — усмехнулся Куроо. — Два сапога — пара. Считай, эта вылазка ваш шанс разобраться со всем. А давно это у тебя?       Бокуто задумчиво погудел, пытаясь привести разрозненную хронологию в какое-то подобие порядка.       — М-м-м, пожалуй. Я давно за ним наблюдал, и всегда считал, что он поразительный. Могу с уверенностью сказать, что восхищаюсь им, — поделился Бокуто, бросая робкий взгляд на Кенму. — Помню, как года два назад оказался с ним на одном конвенте. В тот раз он вёл какую-то лекцию, а я интереса ради сунул туда свой нос. Тогда ещё подумал о том, какой он маленький в сравнении с местом, где он выступал, и что ему жутко неловко. Знаешь, всё-таки такие люди, как он, не привыкли к вниманию живой публики, многие ведь даже лица свои не показывают, и им действительно трудно привлечь к себе внимание, когда они заняты не своим делом. Так было и с Кенмой тогда. Было шумно, кто-то над ним откровенно посмеивался, да что там, даже я подумал о том, что в жизни он тот ещё заморыш, — виновато сознался Бокуто. — Но как только он заговорил, всё изменилось. С каждым произнесённым словом Кенма становился увереннее, люди слушали его с интересом, и у них глаза загорались. Каждый по-своему заводит толпу, и у каждого она горит так долго, сколько способен выдержать сам говорящий. Меня перестают слушать быстро, потому что я легко теряю мысль, а Кенма… Он не отпускал до самого конца. Я мало чего смыслю в создании игр, но мне было интересно слушать его. Наверное, именно тогда я понял, что попал окончательно и бесповоротно.       Куроо понятливо покивал, заулыбался.       — Всё с тобой ясно, — протянул он, с удовольствием потягиваясь. — Спорить не буду, Кенма такой и есть. Но ты даже представить не можешь, как дорого ему обходятся подобные вещи. После того конвента он в себя без малого месяц приходил, заперся в квартире и не выходил на улицу. От пристального внимания ему хреново; он слишком печётся о том, что думают о нём окружающие. Постоянно накручивает себя и в итоге перегорает. Кенма из тех, кто думает, что смеются всегда над ним, а не вместе с ним.       Бокуто расстроенно охнул. Он снова опустил на него взгляд, не понимая, почему чувствует эту щемящую боль в груди. Ему стало больно за него?.. Кто и когда посмел настолько сильно его обидеть, что Кенма допускает то, о чём говорил Куроо?.. И почему с ним не было никого, кто сумел бы разубедить?       — Но как же?.. Он ведь такой!.. Такой!..       Куроо обречённо поджал губы и только вздохнул.       — Да, он «такой», — понимающе усмехнулся Тетсуро. — Но не все считают так же, как мы с тобой. И не все видят в нелюдимом Кодзукене то же, что и мы. Что уж говорить, даже если его мать… — он осёкся. — Впрочем, ладно. Забудь. Об этом давай не будем. Он, если захочет, расскажет сам, а я не в праве. В общем, к чему я всё это завёл? Позаботься о нём, хорошо? Он чертовски волнуется, хоть и старается не подавать виду. Завтра меня не будет с вами, плюс камеры будут включены… При монтаже, конечно, можно будет что-то вырезать, но из памяти так просто не вычеркнуть неприятные моменты, согласен?       Бокуто рассеянно покивал.       — Да, конечно. Я позабочусь о нём.       — Вот и отлично, — Куроо ловко подскочил на ноги, снова потрепал Бокуто по голове, взяв курс на выход. — Пойду я. Ты не вставай, я дверь сам закрою. Чуть погодя разбуди его, отправь в кровать, сам тоже ложись, вам нужно выспаться. Завтра я заеду за вами, и помчим сразу на место, договорились?       — Договорились.       — Класс, — улыбнулся Куроо, салютуя на прощание уже из прихожей. — Спасибо, бро, ты действительно отличный парень. Ну, бывайте!       Дверь за Куроо бесшумно прикрылась, оставляя Бокуто наедине с Кенмой и документальным фильмом о мишках гризли. На медведей, выходящих из спячки, Котаро внимания не обращал, а вот не приглядываться к Кенме не мог. Впервые он был так близко к тому, кто заставлял его сердце учащённо биться, впервые он чувствовал это странное горько-сладкое чувство щемящей радости от возможности просто быть рядом. Куроо сказал, что он должен всё понять, раскидал намёков достаточно, но всё равно верилось с трудом в то, что Кенме он небезразличен. Они разные. Слишком. Именно это их диаметральная противоположность друг другу так и всколыхнула публику, вызвав резонанс и интерес. Но что до них самих? Кенму и правда устраивает он такой, какой есть? Шумный? Бестолковый? Занимающийся какой-то ерундой? Бокуто же Кенма устраивал «от» и «до». Котаро мягко улыбнулся, кончиками пальцев украдкой коснулся щеки Кенмы, быстро одёргивая руки. Почему-то это казалось неправильным — вот так трогать его, без спроса, без какой-либо реакции на него. А её Бокуто хотел видеть. Хотел знать, что чувствует Кенма, чего он хочет. Быть может там, на локации, в лесу вдали от всех и в те моменты, когда объектив камеры не будет нацелен на них, получится понять больше, узнать наверняка, не с чужих слов, а самому, лично. Говорят ведь, что совместно пережитые страдания приводят к зарождению крепкой дружбы. Бокуто был бы рад для начала и ей, хотя всё же надеялся, что без страданий обойтись как-нибудь удастся.       В телевизоре медведи гризли вовсю резвились в горном ручье, отлавливая идущий на нерест лосось; на кухне загудел холодильник. Бокуто прижался щекой к макушке Кенмы, прикрывая слипающиеся глаза. Он только секундочку посидит так, ну всего минутку, а потом разбудит и отправит его в кровать, сам свернётся в клубок на диване ну, или где скажут, и так до самого утра, пока не вернётся Куроо и не начнётся их шоу.       Бокуто и правда показалось, что глаза он прикрыл совсем ненадолго: было тепло и уютно, несмотря на то что сон в сидячем положении едва ли не самая жуткая вещь на свете. Но стоило ему разлепить веки, как в глаза ударил неровный зернистый свет, идущий от включённых мониторов, а до уха донеслись до боли знакомые шкворчащие звуки. Бокуто приподнялся на локте, обнаружив, что укрыт миленьким одеяльцем с рисунком из кошачьих лапок. Принюхавшись, он понял, что на кухне готовится завтрак и скорее всего занят им именно Кенма — нигде поблизости его видно не было.       Потягиваясь и позёвывая, Бокуто неторопливо поднялся на ноги, прежде чем зайти с пожеланиями доброго утра, глянул на часы, с ужасом обнаружив, что всего лишь пять утра — так рано он уже давненько не вставал.       Кенма и правда нашёлся на кухне. Слегка помятый, в чём-то домашнем, он был занят приготовлением омлета, так что присутствие постороннего заметил не сразу.       — Доброе утро, — решил нарушить тишину Бокуто, всё-таки напугав Кенму. Тот вздрогнул, медленно обернулся и смущённо кивнул. Похоже, пробуждение ему далось несладко — Котаро мог себе представить, как это было и Кенме совсем не завидовал. Стоило объясниться. — Ты извини, что не разбудил. Куроо ушёл сразу, как ты задремал у меня на плече. Наказал ведь будить чуть погодя, но я сам не заметил, как заснул…       — Ничего, — тихо откликнулся Кенма, вновь поворачиваясь к плите. — Тут и моя вина, что я был так беспечен и заснул в неположенном месте.       Бокуто не выдержал и прыснул. Кенма говорил так официально и церемонно, что сил сдержаться не было. Немного грустно, что их опять откатило к началу, но в этот раз способ сократить расстояние у Бокуто имелся.       — Да ну брось, с кем ни бывает? Что готовишь? Мне помочь?       Кенма помотал головой.       — Не нужно. Можешь сходить умыться, потом позавтракаем. Куро пообещал быть к семи, ехать нам достаточно долго, так что нужно успеть всё собрать. Хотя я уже почти закончил с этим...       — Вот как? — Бокуто загадочно покачнулся, хитро сощурившись. Кенма наверняка видел его отражение в блестящей дверце шкафчика, пусть плохо, но должен был видеть. — Тогда, может, после завтрака, пока будем ждать Куроо и всё-всё сделаем, всё-таки сыграем? Всегда хотел поиграть с тобой!       Кенма крутанулся на месте, с полным обожания взглядом уставившись на смущённо потупившего глаза Котаро.       — Ты это серьёзно? — Решительный кивок. — Это было бы здорово! Я только «за»…       Бокуто радостно вскинулся. Да он что угодно сделает, лишь бы видеть эту счастливую улыбку на лице Кенмы.       — Класс, я тогда пойду умоюсь, скоро буду!..       — Хорошо, я почти закончил, — откликнулся Кенма, вдруг позвав: — Бокуто?       — Ась? — взлохмаченная голова Котаро показалась в импровизированном дверном проёме. Глаза его округлились от удивления и заблестели. Кенма улыбался ему.       — И тебе… доброго утра, — смущённо шепнул он, отворачиваясь к плите.       Откуда-то донёсся придавленный, но явно счастливый вопль.

***

      Ключи от квартиры Кенмы Куроо вытребовал сразу же, как только друг стал жить отдельно и должен был начать заботиться о себе самостоятельно. Будто вредный арендодатель, поначалу он частенько совершал облавы на квартирку Козуме, всякий раз находя к чему бы придраться. По большей части это был совершенно пустой холодильник и голые полки, которые тут же пополнялись заботливым и внимательным Тетсуро ровно до следующего раза. Со временем подобное прекратилось, и Куроо заметно охладил пыл, но всё равно, каждый раз, ковыряясь ключом в замочной скважине, боялся напороться на какое-нибудь явно не для его глаз действо. Сейчас так особенно. Оставляя Бокуто с Кенмой одних в замкнутом пространстве, на утро он готов был обнаружить в равной мере как руины, так и стать свидетелем сцены для взрослых — чем чёрт ни шутит? Один раз он уже имел удовольствие, впрочем, сомнительное, выслушать эротические фантазии Кенмы, навеянные мятным ликёром, так что красочно мог представить, что Кодзукен способен был вытворить с объектом своей страсти. Хотя, если делать ставку, то руины однозначно перетягивали чашу весов на свою сторону.       Бокуто Кенма жутко стеснялся. Хоть давно и хотел с ним подружиться, даже делал какие-то шажки, пересиливал себя, но вытравить неуверенность и боязнь быть отвергнутым не так-то просто. Многое решало то, что чувства взаимны, и если верить образу Бокуто, совпадавшему с его личностью вне прямоугольника с видео на небезызвестном сайте, то волноваться особо было не о чем. Постепенно, шаг за шагом, помогая друг другу, они найдут общий язык. В этом Куроо был уверен и нисколько не сомневался, хотя и открывал дверь в резиденцию Козуме осторожно и с закрытыми глазами. Так, на всякий случай. Но ни компрометирующих звуков, ни даже разваленного шкафа не было в коридоре, и Куроо безбоязненно шагнул внутрь, за собой мягко притворяя дверь. Из кухни тянуло запахами сытного завтрака — Куроо даже испытал какой-то невнятный прилив родительской гордости за Кенму, не только обогревшего и приютившего, но и накормившего гостя; в гостиной, судя по звукам яростной бойни, происходило что-то.       — Чем это вы тут заняты?       Бокуто и Кенма, привалившись друг к другу, как ни в чём не бывало рубились в какую-то древнюю игрушку на доисторического вида приставке, с подрубленным к ней жёлтеньким картриджем. Оба увлеклись настолько, что визита Куроо, кажется, даже не заметили.       — Кенма надирает мне зад, — мрачно отозвался Бокуто, раздражённо цокая языком. В очередной раз он продул: мускулистого мужика, взятого на попечение, ловко отделывала тощенькая девчонка, последним комбо приканчивая выбранного персонажа.       — Счёт четырнадцать-девять, — возбуждённо перебирая комбинации кнопок и одерживая пятнадцатую победу, выпалил Кенма. — Вот ещё одна.       — Нечестно! Ты в этом просто профи, а я что? — Бокуто сложил руки на груди и надулся, то ли взаправду, то ли решив притворяться. Кенма только рассмеялся — Куроо давно не видел его таким довольным.       — Умей проигрывать, Бокуто, — улыбнулся Кенма, всё ещё вертя в руках допотопный джойстик. Похоже, что с играми на сегодня было покончено. Он обернулся к Куроо, наконец, обращая на него внимание. — Пора?       — Что-то вроде того, — кивнул Куроо, оборачиваясь к всё ещё дующемуся Бокуто и обещающему, что он обязательно возьмёт реванш, вот только подкачает навык. Тетсуро весело хихикнул. — А я ведь говорил, я предупреждал. Он в этом деле как самый настоящий демон — непреклонен и неумолим, а если уж завёлся, то душу из тебя вытрясет. Ну да ладно, обиды прочь, давайте-ка лучше собираться, если планы не поменялись. Судя по всему, позавтракать вы уже успели. Собрались? Всё сложили, что я просил?       — Да собрались-собрались, что ты нам, мамочка? — нервно отмахнулся Кенма, жестом указывая на уложенные у стены рюкзаки, куда они с Бокуто уложили моток проводов, малюток-камер с аккумуляторами, пару фонариков, тёплые вещи и то немногое съестное, что нашлось в доме и что не требовало особой готовки.       — Папочка, — беззлобно огрызнулся Куроо, взявшись рыться в притащенном с собой пакете. — Раз поели, суньте себе куда-нибудь на «потом».       На руки Кенме упал бумажный кулёк, весомый и ещё тёплый.       — Что там? — принюхался Бокуто. — Пахнет сладким.       — Просто кексы, — смущённо почесав затылок, буркнул Куроо. — Не нужно так смотреть на меня, не я их готовил. Потом поедите. А теперь давайте, по коням. Бокуто, дружище, тут для тебя кое-что. В машине есть ещё вещи, спальники, короче, всё что нужно, это потом заберёте с собой, а пока переоденьтесь и выходите. Подснимем парочку моментов, пока все приличные люди ещё спят.       Куроо ушёл, не забыв кинуть Котаро второй пакет, в котором оказалась удобная тёплая куртка ему как раз по размеру. Бокуто и Кенма многозначительно переглянулись. Похоже, и правда — пора.       — Ну… — неловко начал Бокуто, не зная, что может сказать, чтобы поддержать вновь начавшего беспокоиться и метаться Кенму. Может, снова его поблагодарить?.. Нет, похоже, что это не то, что нужно… Или сказать, что он не расстроится, если что-то не получится и пойдёт не так?.. Тоже не то — чего он сразу на провал настраивается? А может?..       — Может показаться, что я недоволен происходящим, — тихо заговорил Кенма, нервно облизывая сухие губы, — что меня всё это напрягает, но… Это не так. Я рад, что рискнул на это. Рад, что тогда согласился, хоть это и похоже на сумасшествие. Подобным заниматься мне никогда не доводилось, и я нервничаю. Боюсь, — он поднял глаза на Бокуто, выглядя виноватым, хотя ничего ещё не случилось. Кенма обхватил себя за плечи, сжимаясь и прячась. — Что всё тебе испорчу, боюсь, что из-за меня, если скажу что-то не то или сделаю, на тебя ополчатся. Боюсь…       — Не бойся.       Бокуто резко прервал его, шагнул ближе и робко, спрашивая дозволения лишь взглядом и не находя протеста, взял его руки в свои.       — Ничего не бойся, — повторил он твёрже, чуть сильнее сжимая мелко трясущиеся руки Кенмы. — Я буду рядом каждую секунду. Не думай о том, что может случиться что-то «не то» — всё поправимо. Кроме наших воспоминаний об этом. А о них я позабочусь, будь уверен. И постараюсь сделать так, чтобы мы оба запомнили только хорошее из этой поездки. Так что давай просто развлечёмся, без оглядки на рейтинги, лайки и прочую ерунду. Идёт?       Кенма рассеянно покивал, вдруг хихикнув. Понемногу отпускало, и тяжёлый камень с сердца нехотя сползал, позволяя ему забиться чаще. Бокуто был замечательным.       — Странно говорить о «хорошем», зная, куда мы отправляемся. Но спасибо. Я буду дорожить твоими словами, — ответил Кенма, в ответ сжимая пальцы Котаро. — Идём, нужно выходить, пока Куро не начал истерить, что мы с тобой две капуши. Он терпеть не может долго ждать.       — Правда? А мне казалось, что я один только это замечаю, — оживился Бокуто. От сказанного он слегка разрумянился — слишком много неприкрытой откровенности на квадратный метр, ничего удивительного. — Он всегда так смешно нервничает, когда Акааши с камерой не поспевает за ним, начинает ворчать. Коноха мне не верит, говорит, что такого ничего нет. Вот вернётся, утру ему нос!..       Бокуто всё беззаботно трещал, наполняя окружающее пространство уютом своего присутствия, тёплым обволакивающим светом. Страшно Кенме больше не было.