Кровь, соединяющая два мира

       Хоррор, постукивая пальцами по парте и поддерживая череп пальцами в глазнице, лениво и скучающе наблюдал за медленным продвижением минутной стрелки на часах. Он пришёл в универ… хотя нет, не пришёл. Прибежал. На улице был такой холод, что даже его кости ощутили это в полной мере. Алоглазый хмыкнул от своего же каламбура, не отводя красный зрачок от часов.        Как бы вспоминая то, что в его доме не было ни телевизора, ни радио, он просто не мог знать погодные явления — один вид из окна не скажет тебе, какая на улице температура. Почему он не мог посмотреть на термометр или у родителей спросить? Насчёт первого — такого прибора у них тоже не было. По поводу второго… да никто ему о погоде говорить и не собирался. Хоррор сам для себя уже в первом классе уяснил, что его родители отпустят его учиться в абсолютно любую погоду, потому что они думают, что так будет лучше. И опустим то, что их сынуля всегда возвращался чуть ли не через полчаса после того, как его отправляли в школу, никого ведь не было или людей было мало слишком, чтобы был смысл обучения.        И вот сейчас было нечто сродни подобной ситуации: Хоррор оказался единственным, кто пришёл из его класса, пусть время первого звонка ещё не отзвенело, но он очень плохо верил, что кто-то ещё решит сегодня прийти. За дверью послышалась трель, которая стала слышаться громче, стоило в класс заглянуть преподавателю философии. Он бегло осмотрел класс, поправив очки и остановившись на Хорроре.        — Больше никого нет из твоего класса? — спросил учитель.        — Неа. — ответил Алоглазый, перекладывая одну ногу на другую и теперь начиная вертеть в пальцах ручку. Тут, чуть не сшибив преподавателя, в класс залетел Арни, запыхавшийся и с одеждой набекрень.        — Простите! — Арнольд, встав в более надлежащую его образу ответственного студента, отвесил почти что поклон крайне изумлённому учителю, а потом проследовал к месту рядом с Хоррором, грохая портфель на парту и, будто без сил, сваливаясь на стул, начав растекаться по парте. Алоглазый похлопал приятеля по спине, пока препод, оправившись от удивления, вышел из кабинета, возможно, чтобы уточнить, что ему делать от силы с двумя студентами.        — Родители? — кратко поинтересовался Алоглазый, пока Арни начал вытаскивать из рюкзака учебники и тетради.        — Угу. Они в этом случае на твоих похожи — вообще не сказали сегодня, что мороз чуть ли не минус сорок! А когда я им об этом сказал, они мне заявили: «У тебя теперь есть машина, так что погода не должна стать тебе помехой», — а раньше его дома оставляли. — и вот теперь я туточки. Но, серьёзно, на улице так холодно, что я даже в Кристине, с включённой на максимум печкой, умудрился окоченеть. Надеюсь, она не замёрзнет… — говорил он довольно взволнованно, явно про свою машину. Но Хоррору ли не знать, что Арни души не чает в Кристине…        Спустя где-то минут десять в класс начали заводить людей, включая ещё одного одноклассника Арнольда и Алоглазого. Судя по недовольному лицу того, его спалили прямо во время того, как он уже хотел уйти.        Люди и монстры расселись, пусть и тучно, поскольку класс, может, и большой, но он был не рассчитан на такое количество студентов. Последними впустили учеников — на сегодня только двоих — из бюджетного класса — серую мышку, которая два месяца назад чуть не стала жертвой гопника и, к большому неудовольствию, Санса. Тот, будто почувствовав, что смотрят в его сторону, повернул череп в сторону Хоррора и сразу оживился, локтем слегка толкая мышку и показывая на свободные места рядом с Арни и Алоглазым. Хоррор живо ощутил желание стать жижей и утечь под парту, но Арнольд только дружелюбно улыбнулся и сам помахал белоглазому, как бы приглашая его садиться, что тот и сделал.        — Привет вам обоим! — улыбнулся Санс, высыпая школьные вещи на парту и запихивая ногой сумку под стол.        — Тебе тоже. — Арни пожал белоглазому костяную кисть.        — Здрасьте… — а вот это слово Алоглазый из себя вытащил тисками, и то, только из-за крайне убедительного взгляда приятеля и его же удара по ноге, который не позволил ему молча просидеть в сторонке, игнорируя новоприбывшего. Один из завучей вышел к доске и хлопнул в ладоши, требуя обратить на себя внимание.        — Итак, — начал он. — Из-за сильного мороза сегодня большинство студентов — а именно 1800 человек и монстров — не пришли на занятия. Что ж, признаться, мы ожидали подобный исход, но не в таких масштабах… мы приняли решение: сегодня у вас будет — в одном таком большом классе из 100 человек — три пары, чтобы вы могли чем заняться. Столовая, как обычно, у всех после второй пары, когда занятия закончатся — можете пойти домой, но ни коим образом я никого не должен увидеть в гардеробе или у выхода раньше окончания занятий. Раз пришли, значит, будете учиться, это ясно? — все студенты удручённо кивнули, недовольно расчехляя ручки и раскрывая тетради. Общий урок тригонометрии — что может быть хуже?

***

       — Хоррор, по-моему, это был единственный раз, когда мы сумели нормально поесть в столовой, — Арни хмыкнул, откусывая большой кусок сосиски в тесте. Как было сказано ранее, учителя пусть и ясно понимали, что в сегодняшний декабрьский мороз мало кто рискнет оторвать задницу от кровати и пойти учиться, столовая всё же приготовила какое-то количество еды, рассчитанное максимум на человек триста. Но пришло ведь только сто, так что… поварихам ничего не оставалось, как просто выложить на стол всю возможную еду, включая хот-доги, печенье и достаточно нормальный — то есть не адски горячий и не пахнущий хлоркой — чай. Естественно, наелись все знатно, да ещё и десерты с собой забрали, всё же осталась последняя пара и уже можно домой.        — Ну, впрочем, лично я удивлён тем, что тебе в этот раз еду не подложили, — со смешком произнёс Хоррор, разом отправляя в рот сразу весь хот-дог. Да, и про то, что родители — в особенности мать — Арнольда всегда совали сыну в рюкзак кулёчки с фруктами, соками и всякими булочками, либо с сыром, либо с вареньем, которые сын благополучно находил только тогда, когда всё там было сгнившее, он тоже имел понятие. Не всегда именно так было, конечно, временами такие пакетики реально помогали, если пар было много или если Алоглазому приспичило быстро и нормально — по его меркам — поесть. Такие пакетики Арни научился находить только в этом году, в любой день такое находилось, но сейчас кулька не было, будто его родители уже знали о переизбытке пищи в столовой.        — Ну да, пусть я и не знаю, о чём вы, но вы правы, — Хоррора чуть не хватил душевный инфаркт от такого резкого вклинивания в разговор Санса, который до этого с самой столовой шёл с ними.        — Ха-ха, Санс, а ты хорош в неожиданном появлении, — Арни же несколько позабавила такая реакция своего приятеля, который уверял, что его не так-то просто напугать.        — Ага, спасибо, — белоглазый усмехнулся, пока Алоглазый отошёл от них, нервно сжимая кулаки в карманах куртки. — Вы же помните, что у наших классов должна быть самостоятельная на следующей паре?        — Ах, да… лично я не готов от слова совсем. А вы? — Арнольд посмотрел на отрицательно махнувшего черепом Санса и перевёл взгляд на отошедшего Хоррора.        — Мне кажется, самостоятельную проводить, когда в классе человек сто и все из разных классов, да и те, кто нужен, не пришли в полном составе — довольно глупая затея. Не удивлюсь — обрадуюсь — если самостоялку всё же отменят. — со слабым оттенком надежды произнёс Алоглазый, всё же замедляя шаг и вклиниваясь между Арни и белоглазым.        — Звучит вполне резонно… — задумчиво произнёс Санс, не обращая внимания на странно-пристальный взгляд со стороны Алоглазого.

***

       — Парни, раз мы договорились, то бежать к Кристине надо не быстрым шагом, а именно бегом! — говорил Арни у гардеробов, наматывая на всё лицо шарф. Судя по прогнозам учителей, температура на улице не увеличилась, а наоборот, уменьшилась, а значит, велик шанс у обоих монстров — Хоррора и Санса — пешком домой не дойти, хотя они скелеты и не чувствуют в полной мере всех перепадов температур. Поэтому Арнольд согласился отвезти их обоих на Кристине прямо к воротам квартир и домов, и сейчас он говорил так, чтобы они все не примёрзли к земле на ходу.        — Мы поняли, Арни, поняли, — немного недовольно после слишком частых советов произнёс Хоррор, застёгивая куртку с мехом до подбородка и натягивая капюшон, чтобы снег в череп через дыру не залетел. Санс, уже полностью одетый, стоял рядом и перекатывался с носка на пятку, ждя Арнольда с Алоглазым.        — Ну тогда… побежали! — и парни, выдохнув, рванули на улицу. Уже с первых секунд нахождения на зимнем холоде они все умудрились промёрзнуть до костей и чуть не грохнуться от гололёда перед входом в универ, но, потому что Арни поставил Кристину настолько близко, насколько возможно, они добежали до машины достаточно быстро и, опять же, Арнольд предусмотрительно открыл машину ещё в здании, мигом залетели внутрь. Арни живо включил печку на полную мощность, чуть ли не прыгая в кресле и растирая себе руки после холода, пока Хоррор дергал ногами, молотя бардачок, а Санс ворочался на задних сидениях. — Ч-чёрт, что так холодно-то? Не помню ни один декабрь, который бы так отличился…        — Погода — штука пиздецки изменчивая, если ты не знал, — Алоглазый впервые поматерился при белоглазом, но сейчас каждый из парней был готов подписаться под каждым словом. Машина более-менее прогрелась, «дворники», пусть и слабо, но соскребли немного влажный после воздействия печки снег и Арни завёл двигатель. Машина равномерно загудела, а в динамике начала играть любимая радиостанция Арнольда, пока все парни благополучно размякли на сидениях… стоп, все? Не совсем.        — Арни… не хочу отвлекать, но у меня почему-то до сих пор сидения холодные, — неожиданно заговорил Санс. Арнольд непонимающе посмотрел на него, ещё раз включая и выключая печку, но ничего не изменилось — разве что Хоррор недовольно что-то фыркнул.        — Честно говоря, я не знаю, почему так… — Каннингем почесал затылок. — только же вроде недавно провода проверял… прости, Санс, но тебе придётся согреваться самому, — знали бы вы, какой большой прилив злорадства испытал сейчас Слашер, глядя на немного разочарованное лицо белоглазого.        — Ну ладно… — только вот стоило им выехать с парковки, Санса опять что-то не устроило. — Ремень почему-то не вытягивается. — а Арни ещё во время уроков их предупреждал, что сегодня на дорогах гололёд и пристёгиваться — жизненно необходимо. В этот раз Арнольд просто посоветовал тому попытаться держаться за ремень или просунуть через него одну руку — хоть какая-то, но безопасность.        Кристина спокойно и почти без пробок ехала по заснеженным дорогам, пока что к дому Санса — тот жил ближе всего. Парни спокойно общались между собой — интересы, как домашку делать будут и в какие игры обычно играют. Ничего особой беды не предвещало… но это не касается машин, которые зимой не успели сменить резину с летней на зимнюю! Именно вот такая тачка на повороте бешено вырулила, с визгом из-под колёс. Арни еле успел дать по тормозам и избежать аварии, но, если машина не пострадала, стоит вспомнить о том, что не все в ней были пристёгнуты полностью. Санс что-то промычал с заднего сидения, потирая лоб — из-за резкого торможения он впечатался черепом, пусть и не в окно.        — Санс, нормально всё?! — Арнольд с испугом в глазах повернулся к нему, временно припарковавшись у обочины, пока Хоррор лишь изобразил взволнованность на своей физиономии. — Обещаю, я сразу проверю в Кристине всё, что можно, как только вернусь к себе домой!        — Да нормально всё, не утруждайся. — белоглазый уселся нормально. — просто будет небольшой синяк, ничего больше, скоро пройдёт. Просто поехали дальше.        — Ну как скажешь.

***

       Чарующая торжественная мелодия светских времён завораживала и одновременно восхищала. И связано это не с тем, что повсюду была дорогая мебель из красного дерева и огромные сияющие люстры вкупе с красными балдахинами для того, чтобы прикрыть каждый столик. Просто здесь было что-то такое, что могло отвлечь от серых и скучных будней, что-то такое, что позволяло забыть о той суете, что обычно царила за дверьми этого заведения. Она не верила, что когда-то сможет ощутить всё это на самой себе.        — Мне… очень неловко из-за того, что мы именно тут будем… ну, не знаю… разговаривать. — Серая мышка позволила снять со своих плеч тоненькую курточку, в которой запросто могла бы простудиться, если бы её не подвезли на шикарном лимузине. — Потратишь ведь много денег, это же заведение для элиты… Ах, то есть, тебе и в-вправду не сложно? — На её щеках появился слабый румянец. Ей просто никогда и никто не оказывал такого внимания. — Ну, ч-что ж, как скажешь.        Подошедший дворецкий, галантно предложив ей руку, провёл их к столику, подавая два меню из всех, которые держал в руках. Мышка неуверенно посмотрела на того, кто её сюда привёл, но в ответ увидела лишь жест, говорящий: «Бери, что пожелаешь, оплачу всё». От этого она поразилась ещё больше, продолжив разглядывать меню — так… приятно, что ли? Она не ожидала такого ни от кого, её спутник отличился.        Сначала она думала, что в нём ничего такого нет, но у него в запасе было много сюрпризов. Как например то, что он лично пришёл к ней и попросил встретиться здесь, может, он же и заказал лимузин. Мышка не знала, чего можно ещё ожидать от него, но могла сейчас сказать точно — это был лучший вечер в её жизни. Никакой учёбы, никаких одноклассников, всего того геморроя, что связан с бедностью… Здесь и сейчас это всё отошло на второй и далее планы.        — Что собираешься брать?        — Эмм… Тут есть дешёвые салаты и напитки…        — Никакой дешевизны. Хочешь мясо или вино — это будет твоё. Я не шучу. — Мышка снова уткнулась в меню, стараясь унять сердцебиение и горящие щёки. Они же… на свидании? Если так, то это по-настоящему великолепно, хотя бы потому, что на неё никогда в роли девушки не смотрел. Её спутник снова стал первым.        К их столику подошёл приятно выглядящий молодой официант, с поклоном спрашивая, каковым будет их заказ. Серая мышка, ещё немного подумав, всё же выбрала несколько блюд, ограничиваясь на десерт простым соком с вишней, а её спутник кратко выбрал: «красное вино». Приняв заказ, молодой человек, снова поклонившись, вернулся за барную стойку, передавая заказ своему коллеге, а мышка, отложив меню, снова посмотрела на своего спутника.        — Сейчас у нас будет достаточно времени, чтобы узнать друг друга получше. Что ты на это скажешь? — от неожиданности вопроса девушка подскочила, нервно сжав кулаки на коленях и начиная краснеть.        — Скажу, ч-что это была бы неплохая идея… — тихо ответила она, посмотрев на напротив сидящего.        — Расскажи мне о себе. Всё, что можешь. И не переживай, я не воспользуюсь этим для шантажа или чего-то в этом роде. Просто сними с души груз, если таковой имеется. — девушка задумалась, стоит ли рассказывать что-то настолько личное, пусть даже и более-менее знакомому созданию. Однако… она решилась, пусть и понимала, что от этого будет мало пользы.        — Я Лаушу, — медленно начала мышка. — Пятая по количеству детей в своей семье. С самого моего рождения, вернее, почти после него, наша мать ушла к другому, бросив нашего отца и нас на произвол судьбы. Папа начал работать везде, где только мог, мой старший брат всеми силами хотел помочь тому… и, возможно, именно переизбыток рабочего времени вкупе с почти полным отсутствием отдыха… — она тяжело вздохнула. — и стали причиной их смертей. Мне и ещё троим братьям пришлось выживать самостоятельно. Но всё… пошло в плохую сторону. Старший начал пить и в конце концов его сбила машина… Средний уехал в другую страну, и я его больше не видела… а последний мой брат сейчас учится в военном училище, так что… я выживаю одна, — под конец рассказа девушка уже не пыталась сдерживать слезы, вытирая их своим потрёпанным платочком. Заказ наконец принесли, но, пока девушка отлучилась в туалет, в её напиток был подсыпан наркотик. По возвращении серая мышка выглядела более радушнее. — прости, что поддалась эмоциям. Давай начнём уже. — она слабо улыбнулась, принимаясь за еду, пока её спутник медленно потягивал красное вино, не сводя с неё цепкого взгляда.        Спустя какое-то время, утолив голод, Лаушу в один глоток выпила компот, почти не заметив странного привкуса, и, на удачу того, наркотик начал действовать именно так, как нужно. Девушка, сначала считая, что ей что-то померещилось, почувствовала, как изображение в её взгляде начало плыть, а движения стали более замедленными и неуклюжими.        — Разрешите выйти. — все слова всех вокруг было можно различить только через пелену странного шума в ушах. Её спутник, одной рукой таща её за плечи, вывел её из здания, пока она всё больше проваливалась в состояние наркотического опьянения. Из-за этого она не видела, что её привели не на автобусную остановку, как задумывалось изначально, а в какую-то заброшку. Спутник положил её на пол, несколько минут наблюдая за её ворошением, а стоило девушке затихнуть на холодном бетоне, он снял трубку.        — Цель моя, что дальше?        — Жди, скоро приедет Сталкер, он доставит тебя с ней в аэропорт. — на лице появилась жутковатая усмешка.        — Я его жду.

***

       Хоррор, идя в кухню за вечерним приёмом пищи, совсем не ожидал натолкнуться на своего отца, который молчаливо читал газету, сидя на диване в гостиной. По-быстрому сварганив себе бутерброд с колбаской, Алоглазый, также не привлекая к себе внимания, прошёл к своей комнате, но тут его внимание привлекла запись на первой полосе газеты: «Девушка-монстр Лаушу Меир уже как два дня не появлялась ни в своём университете, ни в своём доме. Наши журналисты предполагают, что студентка была похищена неизвестным лицом. Полиция по-прежнему продолжает поиски пропавшей. Пожалуйста, если вы её видели, сообщите в первый полицейский участок как можно скорее. Берегите себя и свои семьи»        — Знал её, да? — Хоррор поперхнулся от неожиданности вопроса отца, ведь тот редко разговаривал с домашними, всё время отводя работе. Но, похоже, он заметил, как его сын читает газету.        — Да. Училась в бюджетном классе. Хорошая была девушка… — Алоглазый, подождав ещё с минуту и решив, что отец больше не собирается ему ничего говорить, продолжил идти к себе, но его папаня не закончил удивлять.        — Она была из вашего университета. — не вопрос, а утверждение. — А значит, самого потенциального похитителя я бы стал искать там, если бы работал в полиции… Старайся беречь себя. — а вот тут Алоглазого хватил нехилый шок. Просьба беречь себя всегда звучала от матери, но никоим образом не от отца, который, как уже говорилось, не обращал должного внимания на семью, только зарабатывал стабильно и много. Хоррор, шумно выдохнув, бросил на родителя вопросительно-задумчивый взгляд, будто думая, что с ним сегодня не так. Но, не дождавшись никаких мыслей по этому поводу, он ушёл к себе, однако этот разговор мучил его ещё достаточно долго.

***

Правда, может быть сложно.