***
Девушка-змея, гневным шипением реагируя на постоянно скользящие сапоги и кутаясь в яркое пальто, быстрым шагом шла по улицам к себе домой, щурясь на ярком дневном солнце, которое вознамерилось сделать так, чтобы её зеленые с узким зрачком глаза вытекли, поэтому пришлось одевать капюшон. Сегодня над ней и всей её группой студентов решил пошутить — очень мерзко, кстати — преподаватель по геометрии и одновременно черчению, задав такое количество номеров, что тут хоть стой, хоть падай. Да и в столовой была какая-то до крайности безвкусная капуста и не прожаренное мясо. День невезения. Так что приходится сейчас быстро идти домой, чтобы уже избавиться от китов в змеином животе и раньше сесть за уроки, чтобы не закончить делать всё к часу ночи, как обычно бывает. — Да кто там не успокоился? — её шаг прервал резкий телефонный звонок. Змея закатила глаза, вытаскивая устройство из кармана пальто и не глядя отвечая на вызов. Который был неизвестным. Но она думала, что ей звонит какой-нибудь однокурсник, которому срочно понадобилась помощь старосты — она была старостой, да. — Адели Омоле, слушаю. — однако никто ей не ответил, было слышно только какие-то помехи. Девушка-змея, выгнув брови, посмотрела в экран аппарата, не понимая, что не так. Тот показывал лишь сплошь неизвестный номер — не было даже цифр, просто непонятный шрифт с плюсами и минусами. — Что за-? — она не договорила, лишь отдалённо почувствовав сильный удар по голове. — Зависимые вы наши, — почти что пропел он, оттаскивая тело в переулок и уже вынимая нужные вещи из небольшого рюкзака за спиной: знакомые верёвки, клейкую ленту и… в этот раз тряпок он не нашёл, пришлось брать платочки. Где-то далеко было слышно полицейскую сирену — они стали патрулировать улицы. — Упс, наверное, нужно тебя оттащить куда-нибудь. Мы ведь не хотим, чтобы нас увидели в такой ситуации, верно? — он говорил с пребывающей в отключке девушкой, но его это никоим образом не смущало. Проведя быстро все нужные махинации над телом, он с легкостью взвалил её на плечо и… исчез с места похищения. — Ну так что, я уже на месте, это тринадцатый район. Машина только куда делась? — он, пусть этого и не видел его собеседник, вопросительно изогнул брови, оглядываясь по сторонам и не видя чёрного «БМВ», хотя, вроде бы, ему сказали ждать именно в этом месте с его жертвой. Тут до его ушей донёсся громкий фейспалм. — Идиот ты хренов, я говорил ПЯТНАДЦАТЫЙ район. ПЯТНАДЦАТЫЙ это не ТРИНАДЦАТЫЙ, дубина, как ты умудрился не расслышать? Зря тебя хвалят, ничего ты не можешь, — это ещё хорошо, что он не закатил ему истерику с разборкой прямо на месте. А он мог. — Ладно, ладно, не трынди. Сейчас перемещусь туда и всё будет окей. — он быстро положил трубку, чтобы его не доканывали очередными ненужными комментариями. — бесит этот чёрт… жаль, у него есть способности, а иначе бы я бы убил его, несмотря на слова отца… — про себя проговорил похититель, снова исчезая в неизвестном направлении.***
Новое похищение нехило потрепало копам нервы, в основном потому, что большая часть из них думала, что похититель прекратит свои дела, стоит ему понять, что это за собой повлечёт, но нет. Он будто начал насмехаться, будто своим новым и весьма удачным дельцем он хотел сказать: «Ну что, суки, вы всё ещё пытаетесь меня поймать? Я разочарую вас в ваших успехах». Пусть это и звучало грубо, зато как кратко и понятно… Мерсер и Джанкинс, которые в первую очередь получили новое дело, были в различающихся состояниях — Рудольф был в замешательстве, но был готов взяться за дело, а вот Рик просто рвал и метал, возможно, из-за того, что в тот день, как бы, это он патрулировал улицы, а значит, он же не заметил чего-то подозрительного. Ещё, если судить по результатам расследования, в этот раз похититель вконец потерял страх и похитил девушку прямо средь бела дня, ну, по крайней мере, так сказали подруги Адели, которые после трёх часов дня уже не могли дозвониться до приятельницы. Было в этот раз решено принять в отношении к университету экстренные меры, кратко — допрос каждого студента. — Ребят, вы вот как к этому относитесь? — Арни практически лежал на ближайшем не занятом подоконнике, лениво моргая глазами и почти не различая лиц всех трёх классов, которых решили опросить в одно и то же время, чтобы само время сэкономить, наверное. Но что-то пошло не так. — К чему? К этому сброду? — Хоррор с самого утра был до крайности недоволен. Мало того, что мама заботливая пинком разбудила и учиться отправила, — а он вчера на олимпиаде всё потратил во всех смыслах — так ещё и не дали поспать на первой паре, сразу отводя к кабинетам психолога, замдиректора и врача — решили каждому ученику устраивать допросы в этих аудиториях. Круто, в кавычках. — Единственная вещь, которая мне нужна — это сон, а всё остальное меня не волнует… ну, кроме одного вопроса: а он что тут делает? — это относилось к преспокойно стоящему рядом Сансу — опять судьба-злодейка нехорошие фортеля выкидывает. — Я просто стою. — ответил белоглазый, видя, как уже порядком побелевшего и мысленно составившего завещание студента выводят из кабинета врача, а за ним заводят другого, которому было намного хуже, чем вышедшему. — И смотрю. — Алоглазый сощурил глазницы, возможно, опять что-то надумывая, однако, он не стал говорить мысли вслух из-за следующей фразы. — Арни, а на этот раз похититель снова сработал по графику? — Ну… если вспомнить предыдущую дату… — Арнольд специально полез за телефоном, хотя и сам прекрасно знал, какой сегодня день, число и тому подобное. Он просто не хотел встречаться взглядом с начинающим откровенно звереть Хоррором, у которого аж зрачок сузился от осознания своеобразного предательства приятеля. — Ты что, рассказал этому типу о нашем расследовании?! — Слашер, злобно шипя и начиная источать ауру гнева, схватил Каннингема за шиворот, явно собираясь вышвырнуть его в окно, если бы его не остановила рука Санса, опустившаяся ему на плечо. — Отпусти своего друга, в конце концов, он не единственный, кто знает про цикличность похищений, — белоглазый прикрыл один глаз. — да и ты сейчас много наделаешь шума, если будешь так орать, вон, посмотри, уже люди оборачиваются, — Алоглазый, что-то буркнув и стряхнув кисть со своего плеча, всё же отпустил Арни, которого сразу запихнули в кабинет для расспросов. — Арнольд Каннингем, я правильно понимаю? — ему достался Рудольф Джанкинс в качестве расспрашивателя — не хорошо и не плохо, нечто среднее. — Ага… Санса же, который добровольно захотел отстреляться и уйти, поприветствовал Рик Мерсер — вот тут белоглазому можно посочувствовать, поскольку именно этот парень мог дать по психике и моральному здоровью настолько серьёзно, что пожелаешь улететь куда-нибудь на Гавайи и не возвращаться. Коп сразу начал давить на монстра, собираясь заметить хотя бы каплю эмоций в чужих глазницах, которые не были бы похожи на это ледяное спокойствие, но ничего не вышло. Санс всегда отвечал кратко и ясно, он был настолько расслаблен, будто он сейчас лежал и смотрел телевизор дома с чашечкой чая, а не сидел в универе на допросе, монстр даже как-то умудрялся зевать, когда Мерсер ненадолго отвлекался. Когда же Рик всё же вспылил и наорал так, что затряслись стекла и все студенты за дверью, белоглазый всё равно остался с тем же выражением лица, лишь коротко прочёл данную ему с самого начала бумажку и быстро расписался, покидая кабинет под восхищённые взгляды людей и монстров. Арнольд же провёл в кабинете больше времени, чем белоглазый, но на него хотя бы не срывали голос, а общались вполне нормально, временами даже казалось, будто это не допрос, а обычная беседа, ну к примеру, отца и сына. Джанкинс же в свою очередь, пытался вести себя на вид естественно, но на самом деле, он пытался глазами определить внутренний мир парня и то, мог ли он быть похитителем, однако, это почти ничего не дало, да и у Арнольда было практически железное алиби — его мать, которая просто не позволила ему пойти в гараж к Кристине из-за уроков, уже это говорила, что Каннингем не мог так просто покинуть дом именно во время похищения. Да и он совсем не знал Омоле, а, по полученным сведениям, должен был хотя бы иметь понятие о том, как девушка-змея ходила домой — это был один и тот же маршрут. Наконец поняв, что от парня ничего добиться не получится и что к похищению он не причастен, Рудольф просто дал Арни документ, где парень расписался своим жирным, мелким и размашистым почерком, поспешно прощаясь и уходя из кабинета. Хоррору в свою очередь достался простой заместитель Джанкинса, который даже не мог нормально объяснить, а зачем нужно проходить непонятно почему данный тест, — маньяк будто бы стал сам себя гробить — который обычно дают психологи на сеансах. Алоглазый поэтому просто выбрал рандомные варианты ответа, односложно отвечая на всё то, что ему задавали, пока он писал. По-быстрому отдав бумажку обратно и подтвердив своё алиби звонком Папайрусу, который также согласился со словами брата о том, что вчера Слашер вернулся не живой не мертвый с олимпиады и сразу завалился спать до пяти вечера, так что он попусту не мог даже в университете просто увидеть жертву похищения. Ещё раз расписавшись на последнем документе, монстр, даже не попрощавшись, покинул кабинет. — А ну-ка стой, приятель, — Арнольд аж затрясся, услышав тихое и вкрадчивое обращение к нему за спиной. — Сегодня пойдёшь со мной в мусорный бак, раз ты не умеешь держать язык за зубами. — процедил Хоррор, за шкирку таща Каннингема за ворота универа, пока тот пытался подать хоть какой-то знак Сансу, пока его не убили окончательно.***
— Сегодня был новый хардкорный день… — сказал себе под носовую полость Хоррор, не собираясь даже переодеваться после урока физкультуры, а только накинуть что-то поверх спортивной майки, дабы не спалили. Краем несуществующего уха он слушал своих одноклассников, параллельно с этим собирая портфель. Арнольд уже давно ушёл из раздевалки, сказав, что захватит порцию из столовой и для Алоглазого, но тому надо бы собираться побыстрее, а то ведь всё остынет, да и перемена пусть и долгая, но не вечная. Хоррор, выскочив из раздевалки, посмотрел в сторону настенных часов, проверив время и тому подобное. Кивнув сам себе, он огляделся по сторонам в поисках ближайшего туалета, дабы руки помыть. В итоге его зрачок остановился на, его так все студенты в основном называли, сломанном сральнике. Его так прозвали за вечно неисправные краны с дверьми, а второе слово… это уже за запах, явный и не поддающийся выветриванию запах дерьма. Туда ходили только в абсолютно безвыходных ситуациях. Ну или если кому-то приспичило из-за шила в одном месте поиграть в прятки в универе — спрячься ты в тот туалет, тебя в здравом уме никто не пойдёт туда искать, да и всегда присутствовал вариант, что ты сам можешь задохнуться и вылезти. В общем, то ещё местечко, но, раз уж так сильно пристало, то придётся идти туда. Алоглазый, глубоко выдохнув и вдохнув, таким образом запасаясь воздухом даже при несуществующих лёгких, всё же решился зайти внутрь, чтобы по-быстрому ополоснуть череп и руки — на качество воды кличка туалета никак не влияла. Однако, стоило Хоррору начать открывать дверь, отдалённо ощущая мерзкую вонь, как он, посмотрев в сторону умывальников, завис на месте. У одной из раковин, с закатанными рукавами куртки и низко опущенной головой, стоял… Санс. Алоглазый не видел, что белоглазый что-то шептал себе, причём взгляд последнего — теперь уже какой-то странный и немного пугающий — смотрел куда-то в сторону, не в зеркало, а из-за глубоко натянутого капюшона чувство беспокойства усилилось. Скелет у умывальника, прорычав нечто непонятное, пошарил рукой в стоящем рядом рюкзаке, вытаскивая первый попавшийся учебник и раскрывая его на рандомной странице. — Легкая боль… И вы отступите. — это было теми словами Санса, которые Хоррор точно расслышал. Распрямив кисть, белоглазый быстро и точно резанул по своим пальцам, даже не поморщившись, если судить по его отражению. Алоглазый, уже утратив желание вымыть руки и лицо, больше всего хотел сейчас развернуться и уйти, но его задержала кое-какая вещь, которую он принял из-за плохого освещения за глюк… Кровь, которая выступила на месте порезов, была именно тёмно-бордовой… не прозрачной. Неожиданно Санс вскинул череп, уставившись ледяным взглядом сначала на своё отражение, а потом резко повернувшись к Слашеру, начав прожигать его пытливым взором. — О, поглядите, кто здесь… — на лице белоглазого ненадолго появилась странно-ненормальная усмешка, но она быстро сменилась на спокойствие, а сам скелет просто убрал руки в карманы, закидывая портфель на плечо и выходя из туалета, однако он, перед тем, как раствориться в толпе в коридоре, вкрадчиво прошептал Алоглазому в ушную полость. — Я думаю, ты знаешь, что тебе лучше не распространяться об этом, верно?***
Разнообразные скачки, вывихи… в них очень легко запутаться.