***
Ещё спустя пару дней Хоррору уже заметно начинало становиться лучше благодаря усилиям других наёмников и их общего Босса. Постепенно Слашер уже начал позволять себе покидать комнату и прогуливаться по особняку, он начал снова возвращаться в своё привычное русло, хотя какая-то ещё мрачная часть воспоминаний по-прежнему теплилась в его душе, и она поселилась там уже навсегда. Но теперь этой частью было лишь умолчание о том, что убитым был в тот день именно Гастер, а не просто какой-то левый заказчик, однако со временем проявлялось в черепе Алоглазого всё больше мыслей о том, что он, может быть, поступил не так уж и плохо в тот раз. В любом случае, он не позволил своему родному отцу убить себя, это, по сути, была самооборона, так ещё и постепенно вспоминалось всё то, за что в своё время Голод Гастера порицал. И всё-таки какие-то части воспоминаний и последние слова отца сохранятся в памяти и в душе монстра навсегда, потому что это был слишком тяжёлый удар для него. Пусть он и был равнодушен к семье, пусть он и поднял нож на собственного сына, его тоже можно было понять. Гастер всегда ненавидел темнокровных, он всеми силами пытался доказать, что его сын не убийца, однако всё пошло насмарку. И именно Гастер был тем, кто подарил жизнь Хоррору и Папайрусу вместе с их общей матерью — без него никого из них бы не было. Так что и у мистера Слашера был свой вклад в жизнь Голода, поэтому он никогда не забудет своего отца и то, что совершил. Чёрное пятно этого греха пусть и уменьшилось благодаря поддержке других, однако всё равно осталось на белой душе навечно. И однажды наступил день, когда депрессия снова вернулась на своё место. Тогда был выходной, и поэтому все наёмники — пока Найтмер с Дастом что-то уже битый час обсуждают у себя в кабинете — решили устроить себе вечер просмотра комедий, чтобы немного развеяться, к тому же Эпик притащил Хоррора и много попкорна с печеньем — не пропадать же добру. Однако смотреть стали не все, ибо Киллер ещё несколько часов назад заявил, что хочет пойти прогуляться в лесу. Босс взял с того слово, что он не пойдёт в город, и все были уверены, что Наёмник не станет нарушать обещание — единственное, что волновало, так это чересчур долгая прогулка, но Киллер мог пропадать и целыми днями, так что особых поводов для беспокойств не было. Сначала всё шло очень даже хорошо: Эррор, Агент и Кросс, уплетая за обе скулы закуски, иногда чуть ли не падая с дивана от смеха, пока сидевший на краешке Алоглазый, забравший себе небольшую часть попкорна, лишь изредка посмеивался в кулак — не до конца ещё восстановился. Но вдруг в кармане его куртки что-то завибрировало. Голод, отставив пачку с едой в сторону, вытащил свой мобильник, гадая, кто же может позвонить ему, хотя одна догадка была, оказавшаяся правдой — звонил Арни. От такого Слашер невольно обрадовался, ибо давно уже не получал звонков от своего друга, так что, прося прощения у троицы за то, что ему нужно отойти, убежал к себе в комнату, только внутри принимая вызов. И сразу же его душа упала в пятки, поскольку он услышал почти невозможное. Его приятель пусть и пытался утихомирить себя, он не мог сдержать того, что он буквально ревел взахлёб, будучи не в состоянии даже пары слов сказать. Для Арнольда подобное состояние было весьма редким, да и он обычно не показывал свои слёзы при Хорроре, однако сейчас сам Голод понимал, что ему стоит подождать, прежде чем Каннингем что-то скажет — он не мог реветь просто без причины, это был не его случай. Спустя минуты две Арни более-менее восстановил дыхание, после чего начал говорить, причём его тон постоянно менялся, а в конце сообщения окончательно пробило на истерику: — С твоей семьёй случилась ужасная вещь, Хорр… Твоя мама… Она застрелилась, а буквально день назад прошли её похороны… твой брат остался совсем один, а я не могу его навестить… У папы диагностировали тяжёлую кому, из которой его уже не смогут вытащить… Моя мама тоже в больнице, ей немногим лучше, чем папе… И, я боюсь, что тоже начинаю заболевать… Прости, я не говорил тебе этого всего раньше, я просто… — и тут Арни уже не выдержал, срываясь на плач, однако не бросая трубку. Он ждал хоть каких-то слов со стороны своего друга, который и сам сейчас чувствовал себя не очень. Однако он всё же смог, не своим голосом, выдавить из себя короткое: — Прошу, потерпи, я скоро буду. — и сбросить вызов. Далее до Хоррора полностью дошло всё услышанное, отчего он невольно упал на колени, телефон выскользнул из его рук, а в его глазницах невольно почернело. Теперь у него нет и матери, а брат остался один-одинёшенек… и самое главное, что Слашер прекрасно понимал, что самоубийство его мать совершила наполовину именно из-за него, из-за того, что её старший сын пропал навсегда, а от мужа нашли только прах. Она не выдержала всего этого… и косвенно во всём этом виноват именно Голод. Алоглазый снова почувствовал это липкое чувство опустошённости, которое начало обволакивать его душу с новой силой. Ладно Гастер, но мама… это было уже чересчур. Все усилия команды наёмников канули в лету, ибо Слашер снова начал падать в бездну отчаянья и собственной ничтожности. Из-за него умерло уже два дорогих ему человека, а ещё двое сейчас в ужаснейшем состоянии… стоит ли ему после произошедшего продолжать жить, если его существование приносит столько горя? И тут, неожиданно среди всех мрачных мыслей промелькнула одна, из-за которой красный зрачок слегка расширился. Если так подумать, то ведь… Регина и Майкл в больнице, матери нет в живых, значит… никто не сможет помешать Хоррору вернуться в свой штат и наконец-то нормально встретиться со своими приятелем и братом. А последнего, возможно, даже забрать с собой. Да, пусть это и ужасно, пользоваться тем, что твоя мать умерла, а родители лучшего друга в больнице, однако один плюсик есть даже у такой ужасной ситуации. И Голод уцепился за эту спасительную верёвку, которая пока ещё могла удержать его на краю пропасти новой депрессии. Однако прежде, чем принимать окончательное решение, стоит посоветоваться с Боссом — только он способен дать разрешение на отлучку и на возможность забрать с собой Папса. Алоглазый уже сам для себя решил, что он сделает всё, дабы его бро чувствовал себя нормально в этом месте. Папайрус, конечно, не глупый, он рано или поздно догадается, в каком конкретно кругу он находится, но стоит надеяться, что на тот момент ему будет уже всё равно. Поставив себе подобную цель, Слашер покинул свою комнату и, проигнорировав вопросы от Кросса с Эпиком из гостиной, приблизился к двери в кабинет Найтмера. Сначала он мялся зайти, ибо, судя по активному разговору Босса и его сына, там шёл довольно важный диалог. Только ждать в такой ситуации было не к месту, поэтому, выдохнув и постаравшись принять равнодушное лицо, — это трудно было сделать — Хоррор вошёл внутрь, закрывая за собой. Даст и Найтмер с вопросом в глазах уставились на него в упор, отчего невольно возникло ощущение неловкости, но оно быстро улетучилось, стоило вспомнить, зачем же Голод здесь. И всё же, пока он говорил, он не смог скрыть потускневшего зрачка и мрачного тона голоса, отчего любому бы было понятно, что с ним что-то случилось: — Босс, я… мне не очень приятно вам это говорить, но… моей матери больше нет в живых. — Найтмер на этом моменте резко нахмурился, быстро поняв, что тема серьёзная, пока Мёрдер ещё держал себя в руках от того, чтобы попытаться утешить своего соулмейта. — Мой брат остался совсем один, а у Арни оба родителя в больнице. Их состояния близки к смертельным, да и сам Арнольд уже думает о своей заболеваемости. Босс, прошу вас, я должен вернуться в свой штат… я не могу оставить там Арни и моего брата. Прошу вас, дайте мне хотя бы пару дней. Я не буду лезть на рожон, я не выдам себя полиции, я просто… заберу Папса и уйду. Клянусь вам, я всё сделаю, мой бро ничего никому о вас не расскажет, я за него ручаюсь… — Пока Алоглазый говорил, еле сдерживая рыдания где-то в горле, он постепенно окончательно закрыл глаза руками, снова не позволяя проявиться эмоциям, из-за чего не увидел, как Найтмер встал из-за стола и подошёл к нему. — Если ты ручаешься за него, то я могу позволить тебе привести своего брата к нам. — Босс хлопнул помощника по плечу, отчего Слашер поднял на него чуть ли не светящиеся зрачки, которые, к сожалению, снова потухли от другой фразы. — Однако, если он посмеет предать нас, то тогда с ним будет покончено, ты понял? — Ничего не оставалось, кроме как кивнуть, опустив череп в пол. — Но, а вот Каннингем это дело другое. Он уже много раз помогал нам и до сих пор ни один коп ничего про нас не знает — этому парню можно довериться. Так что… если уж за всё твоё время в родном для тебя штате — я позволю тебе быть там примерно неделю — ситуация его семьи ухудшится ещё сильнее, то ты заберёшь и его — не думаю, что он особо будет против. — С-спасибо вам, Босс… — немного дрожащим голосом прошептал Алоглазый, но Найтмер быстро жестом показал, что предпочтёт остаться без объятий — сейчас они немного не к месту, по его мнению. — Однако, думаю, в таком состоянии тебе опасно отправляться туда в одиночку… Тебе нужен кто-то в лице сопровождающего. — Добавил к своим словам Найтмер. И вдруг, когда Хоррор уже начал думать, кого же ему выбрать, Даст тоже встал с кресла и подошёл ближе, вставая за левое плечо соулмейта. — Я пойду с ним. — Голод бы в обычном состоянии покрыл того матом и сбежал бы в одиночку, но сейчас его настроение было далеко от обычного, поэтому Слашер просто кивнул, ничего не имея против — плюс, у Мёрдера есть телепортация, с ней путешествия между штатами будут куда проще. Босс, услышав это, тоже быстро пришёл к выводу, что его сын — пока лучшая кандидатура, пусть и с лёгкой досадой. Просто дело было в том, что Найтмер хотел бы часть своей работы насчёт конторы доверить сделать на этих днях сыну, дабы тот видел и знал точно, чем будет управлять в будущем — теперь же испытание отложилось на какой-то срок, чему лично Даст был доволен. Но нельзя было терять так уж много времени, поэтому Босс решил закончить свою речь: — Ладно, полагаю, вы должны идти, только дойдите хотя бы до границы этого штата, дабы меньше потратить энергии для телепорта. И ещё — я знаю, что вы не будете такого совершать, однако всё равно не смейте попадаться полиции. Также… помни, что я говорил насчёт твоего брата, Хоррор… я терпелив, но выводить меня не стоит. — Голод тут даже спорить не стал, согласно — пусть и всё ещё мрачно — кивая, после покидая кабинет вместе с Мёрдером, а затем уходя и из самого особняка — вещи брать не стоило, всё равно они в том штате ненадолго. И буквально через пару минут после того, как дверь закрылась, её распахнули снова, а в дом — под подмышкой почему-то у него была какая-то коробка — зашёл Киллер, с вопросом иногда косящийся в сторону уходящих всё дальше в лес Даста и Слашера. — А куда это они? — всё же озвучил свои мысли Наёмник. Ответил ему Найтмер, однако пока решил умолчать по поводу настоящей причины и всего того, из-за чего Голоду потребовалось срочно уходить. — У Хоррора появились некоторые дела в своём штате, поэтому пока что его неделю не будет. — все несколько удивились такому повороту событий, — особенно количеству данного времени — но быстро внимание переключилось на коробку в руках у Киллера, откуда начали доноситься звуки шебуршения. Сам Наёмник, будто только что вспомнив про эту вещь у себя, поставил коробку на пол, но открывать не торопился. — Итак, ребят, сейчас вы увидите кое-что такое, что перевернёт вашу жизнь с ног на голову, поэтому старайтесь держать себя в руках. — каким-то заговорщицким тоном предупредил Киллер, снимая с коробки крышку. И если говорить честно, то он не преувеличивал, когда говорил свои слова. Сначала могло показаться, что внутри ящика сидят простые бродячие животные, которых зачем-то Наёмник притащил с собой, но буквально через секунду причина наконец стала ясна: все эти животные были далеко не обычными. Вот есть хомяк, который покрыт змеиной чешуёй и имеет клыки рептилии; сом — какого? — весь в шерсти, с острыми зубками, кошачьими глазами и даже лапками и две собаки, одна помесь с вороной, другая с какой-то рыбой по типу рыбы-клоуна. Одним словом, это были звери, чьё ДНК оказалось скрещено с другим, в результате чего появились на свет подобные гибриды — такие вот существа даже равнодушного Киллера заинтересовали бы. Первые пять секунд все наёмники вместе с Боссом тупо и поражённо молчали, не веря своим глазам — окей, в их мире есть магия, темнокровные, соулмейты и так далее. Но вот такое никто из них ещё никогда не видел. Найтмер, ради интереса, аккуратно вытащил из коробки вектором сома, стараясь не обращать внимания на то, что полу животное полу рыба начало шипеть и царапаться. Кросс аккуратно взял на руки пса-ворону, стараясь нечаянно не вырвать тому перо и не получить по руке острым клювом, в то время как Эпик еле удерживал в руках так и норовящую в прямом смысле стечь собаку-клоуна. Эррор в свою очередь, не особо пожелал приближаться к хомяку на дне ящика, возможно, гаптофобия и некоторая боязнь змеиного яда тут делали своё дело. Однако один вопрос всё ещё оставался нерешённым: — Где ты нашёл их? — поинтересовался Босс, опуская кота-сома на пол и стараясь не дать животному убежать. Наёмник коротко усмехнулся, протягивая руки к хомяку-кобре и начиная говорить.***
Время прогулки уже подходило к концу, кажется, уже давно следовало бы вернуться обратно в особняк, пока Найтмер не устроил ядерную войну в твоих поисках, однако пока ещё Киллер хотел подышать воздухом лишне минуть пять-десять — он и так довольно редко покидает особняк. И всё же прогулка по лесу уже успела надоесть, все эти тропинки и полянки с опушками Наёмник и так прекрасно знает… да, его, скорее всего, за это задушат векторами, но он всё же рискнёт и пойдёт походит по окраине города — вроде солнце уже заходит, стоит надеяться, что его мало кто увидит. Но на всякий случай стоит натянуть на череп капюшон. И вот спустя примерно минут пять Киллер как раз и наткнулся на тот самый ящик, стоявший возле мусорных баков и с наглухо закрытой крышкой. Сначала монстр хотел проигнорировать эту коробку, полагая, что это всего лишь часть чьего-то мусора, однако, стоило кому-то там начать скрестись о стенки, это невольно привлекло внимание Наёмника. При помощи телекинеза снять крышку оказалось довольно просто, однако вид этих странных животных-гибридов сначала скелета весьма удивил, пусть он и не показал ничего на лице. Возможно, сейчас зверьки могли бы сбежать, но из-за усталости и голода никто из них не мог даже сдвинуться с места. И вот тут Киллеру дали возможность подумать. Выбрасывать такого рода существ именно таким образом очень опасно, ведь кто знает, что будет, если их найдёт случайный прохожий или хуже — представитель полиции. Однако вот этих четверых, видимо, обрекали на смерть, раз уж выкинули, животные ведь могли скончаться от голода или от мусородробилки. Но не только сами звери привлекли внимание Наёмника: на дне коробки он, слегка телекинезом отодвинув тушки животных, смог разглядеть странный символ — круг с четырьмя маленькими полосками на четырёх сторонах света и нарисованный фиолетовой краской. Скелет подобных знаков ещё не видел, но что-то вроде внутренней чуйки подсказывало ему, что с этим символом связано что-то преступное или просто загадочное. А значит, стоит бы, после долгого отдыха, наконец взяться за дело и раскрыть ещё одну тайную организацию или наподобие неё. Так что, в итоге, Киллер снова — но уже не так плотно — закрыл коробку крышкой, беря её в руки и направляясь обратно к особняку. Хех, определённо его коллеги весьма удивятся, когда увидят, что же такое притащил с собой Наёмник.***
С довольной шальной улыбочкой так закончил свой небольшой рассказ Киллер, смотря на лица своих переваривающих ситуацию коллег. Вообще, если так подумать, то все причины приношения в особняк животных ясны, однако надолго их здесь держать никто не собирался, особенно теперь, когда начинает казаться, что всё это — результаты чьих-то экспериментов. Каждый думал так, как хотел, но в тот момент Эррор больше разглядывал символ на дне пустой коробки, куда постепенно переводились с животных-гибридов взгляды каждого. И, догадываясь, что может попросить сделать Босс, Хакер решил заранее рассказать свой план действий: — В принципе, я могу покопаться в сети и найти совпадение с этим знаком, а также места, где он может фигурировать. Но, поскольку я никогда не видел ничего подобного раньше, — а поверьте мне, я видел очень и очень много — то это займёт больше времени, чем несколько часов. К тому же… что мы будем делать с животными? Они не наши, и лично я не хочу, чтобы они задерживались в нашем доме. — Предложение Эррора поискать информацию Найтмер одобрил не сразу, так как на пару секунд заострил внимание на лице Кросса, чьи глазницы поражённо расширились, когда тот разглядел знак на дне коробки более внимательно. Вы можете знать, что этот круг был в ладонях отца Сталкера, плюс, лично он же знал, что его папа когда-то занимался, весьма усиленно, некими лабораторными исследованиями. Но самое главное — можно сказать, «визитной карточкой» исследований мистера Дансегвы являлся именно символ на дне коробки. Но разве все исследования не прекратили своё существование в тот день, когда Кросс под влиянием Чары покончил со своим отцом? Видимо, не до конца, хотя, стоило предполагать, что у отца Сталкера могут быть последователи… Нет, конечно, абсолютно всё из этого списка монстр не собирался пока никому рассказывать, однако, дабы дать Хакеру больше шансов на успешный поиск, решил слегка подвести того к нужному направлению. — Эррор, тебе лучше стоит рыться в базах данных лабораторий или клиник. — Разорвал долгую тишину Кросс, чем привлёк к себе внимание, в особенности того, к кому обращался. — Не уточняй, пожалуйста, почему я даю именно такую наводку, но я уверен, что она имеет смысл. А по поводу животных… думаю, я с Эпиком и Киллером могу за ними приглядеть, Босс с Эррором ведь будут заняты всё время. А потом, когда найдётся настоящий обладатель этих зверей, мы просто ему их вернём и постараемся проконтролировать, чтобы он их больше не выбрасывал — никому не нужны новые проблемы. — со словами Сталкера согласились все — пусть и вызывало достаточное количество вопросов то, почему он так уверен в том, что этот символ связан с лабораториями, но неважно. Хакер, довольный тем, что ему не придётся следить за животными-гибридами, как можно скорее смылся в свою спальню, дабы там начать проверять свои догадки. Найтмер, уже понимая, что всё решили без него, впервые не стал иметь что-то против, просто отдав сома в руки Кросса, потом уходя к себе в кабинет заканчивать работу с бумагами. Остальные же скелеты переглянулись между собой и так же разбрелись по комнатам, чтобы в тишине получше понять, как ухаживать за этими временными домашними зверюшками.***
Весь дальнейший день и ещё несколько часов все были заняты своими делами: Босс, впрочем, как и всегда, торчал на работе, а Эррор выискивал нужные сведения, лишь раз за сутки выйдя из комнаты за чашкой кофе — благо ему не дали подлить туда виски или чего-то ещё покрепче. Оставшаяся троица же пыталась познать, каково это — следить за животными, которых ни у кого из них никогда не было. На деле, как выяснилось, всё не настолько плохо, но вот тут стоит несколько уточнить. Лучше всего с этим делом справился Кросс, который заслуживает ещё больше уважения тем, что следил сразу за двумя зверьми. Как он сам себе говорил, сом-кот был самым простым в уходе: ему достаточно было налить в ванну воды побольше и иногда давать молока или же рыбы — каннибализм? Возможно. Пёс-ворон доставлял больше проблем, однако Сталкеру, который и так много чего смог перенести в своей жизни, было как-то всё равно, в какие часы ему вставать утром или сливать ли остатки вчерашней еды в чужую миску. В то же время Эпик одним утром много жаловался насчёт того, что он никогда не заведёт собаку, пока Киллер пытался найти перчатки, которые его хомяк не сможет прокусить — а то чёрт его знает, это же скрещивание с коброй, яд в клыках точно должен быть. Наконец, ближе к вечеру, Хакер смог найти хоть какую-то информацию, из-за чего позвал всех к себе, дабы показать всё, что смог нарыть за это время. — Ну, как видите, нашлась, по крайней мере, на нашем континенте лишь пара мест, где этот символ, — для уточнения Эррор указал в сторону коробки, которую ещё позавчера забрал себе, чтобы видеть этот круг постоянно. — когда-то фигурировал. Я попытался найти эти места на 3D карте, но получилось несколько неудачно, однако сами местонахождения мне известны. Это всё один штат, соседний нашему через пару других, одно место ближе к границе, другое примерно в центре… Лично я не пойду куда-то далеко, ясно? — все и так знали, что в подобных ситуациях Найтмер требует «разведывания территории» от чужих, если он сам не может, плюс, нет ещё двоих наёмников, то значит он пошлёт остальных и на этот раз никто не отвертится. — Ну, а я собираюсь расследовать таинственное место в центре вместе со своим братаном! — Агент сразу же одной рукой обнял Кросса за плечи и прижал ближе к себе. Сталкеру ничего не оставалось, как согласиться, но, а вот лицо Хакера резко вытянулось, стоило ему осознать, с кем же он в итоге будет на миссии в паре. От такого тот тихо взвыл, стараясь не смотреть в ставшее несколько наглым лицо Наёмника, в то время как Найтмер кое-что припомнил и решил озвучить: — Если я правильно помню, то есть в нашем регионе один междуштатный автобус, который, если верить карте на экране ноутбука, едет через тот штат, который нам необходим. Что ж, скорее всего, я смогу забронировать вам на него билеты, однако предупреждаю: чтобы всё разведать, у вас будет только один день, а если вы не успеете на автобус, когда он будет возвращаться обратно, то пеняйте на себя, я никого оттуда забирать не стану. — В принципе это и так ясно, ибо сила телепорта и радиус перемещений у Босса резко уменьшились ещё в тот далёкий день, когда он часть своей крови перелил сыну, поэтому на данный момент он не сможет преодолеть такое огромное расстояние, тем более не один. Но хотя бы транспорт будет, и на том спасибо, так что все решили собрать некоторые нужные им на завтра вещи — в основном еду. И ещё Эррор взял с собой некоторую аппаратуру вместе с парочкой странных приспособлений, но, как он сказал, они пригодятся. На утро, — вставать пришлось рано, рейс назначен на семь часов, а нужно было ещё прикрыть лица и одеться не вызывающе — ждя на платформе автобуса, Хакер отдал Кроссу с Эпиком часть своей техники, сказав, что это может им пригодиться, но под страхом смертной казни потребовал вернуть всё в целости и сохранности. В транспорте же всем пришлось просидеть по меньшей мере часа четыре, провели они их с пользой: все спали, а один просирал своё зрение в телефоне, но он уже давно об этом не жалел. По достижении первого места Эррор растолкал Наёмника и выпнул его из машины, напоследок зыркнув в сторону Агента и Сталкера, словно напоминая, что будет, если сломают его аппаратуру. Те двое, слегка поёжившись, пообещали, что всё будет нормально, а когда все пассажиры, которым нужна была эта остановка, вышли, автобус двинулся дальше. Как оказалось, вышли двое монстров несколько севернее того места, которое им было нужно, так что пришлось несколько минут потратить на то, чтобы дойти до того самого края города, где и стоял нужный дом. Но при ближайшем рассмотрении оба впервые сошлись на одинаковой мысли, что здесь что-то не так: здание было старым, оно практически разваливалось, половина крыши так вообще валялась на усадьбе, а весь первый этаж порос кустарниками и травой. Видимо, эту рухлядь не снесли только из-за того, что она стоит на краю города и никому особо не нужна, а возможно, все и так знают, что она рано или поздно развалится, останется лишь мусор по углам позже разнести. Да, не особо вериться в то, что это место может быть секретной лабораторией или чем-то наподобие этого, однако Эррор отказывался верить в то, что его хакерские возможности указали ему на неправильное местоположение, поэтому он — впервые — сам попёрся внутрь, а Киллеру ничего не оставалось, кроме как последовать за ним. Здесь оба наёмника решили несколько разделиться — всё же, это просто старый дряхлый дом, а не заброшенная больница, где пытали людей и сейчас водятся призраки, но это так, к примеру. Хакер начал ходить по первому этажу, изредка выходя проверить остатки усадьбы, пока Наёмник — внутренне надеясь, что под ним не провалятся доски и он не упадёт вниз лицом — бродил по второму этажу и взламывал телекинезом дверь на чердак. Но в доме не было ничего кроме растений, грязи, пыли и доказательств того, что здесь никого и быть не могло на протяжении достаточного количества лет. И вот в тот момент, когда Эррор уже почти разочаровался в том, что нашёл правильные координаты, пол под ним заскрипел сильнее обычного, а через секунду — скелет даже не понял, что случилось — доски под ним провалились, а он сам больно ударился тазовыми костями о бетонный пол, благо, находившийся невысоко. Однако слабый крик боли — ещё от неожиданности — смог вылететь из уст Хакера, причём его мигом услышал Киллер, буквально за пару секунд прибегая в ванную, где и провалился под пол его напарник. — Эррор?! Ты живой там?! — не дождавшись ответа, поскольку Хакер от удивления и неожиданности падения потерял дар речи, Наёмник решил не медлить и спрыгнул вниз, быстро хватая монстра за плечи и поднимая на дрожащие ноги, потом вглядываясь в его лицо. — Ты в норме? — Сначала Эррор не ответил, просто до сих пор пребывая в удивлении от ситуации, но потом чисто на рефлексах отмахнулся от рук напарника и отошёл от него, отряхивая свои брюки и куртку. Киллер же пусть и задался вопросом, почему же его не покрыли матом и не избили, отчасти был этому доволен, поэтому, убирая руки в карманы, начал оглядываться по сторонам в поисках выключателя. Такой нашёлся на стене, поэтому скелет рискнул на него нажать. И тут же произошло две вещи: сначала их ослепил слишком яркий свет работающих лампочек на потолке, а потом оглушили чьи-то громкие вопли явно нечеловеческой природы. Источник криков нашёлся сразу — в клетке, одной из немногих, сидело новое животное-гибрид, напоминающее слияние орангутанга и рыси. Тут только идиот бы не понял, что смог-таки найти, кажется, настоящую тайную лабораторию, причём, видимо, именно отсюда могли бы появится те животные, за которыми сегодня на базе приглядывает Босс. Здесь монстры так же разошлись в образах поведения: Наёмник телекинезом забрал с собой все клетки, в которых сидели животные, а затем ушёл наверх, во двор, дабы потом выпустить в ближайший лес — большинство зверей были слиянием с хищниками, так что скелет не сомневался, что они могут выжить в дикой природе. Ну и не тащить же домой ещё и этих. А Хакер тем временем более подробно разглядывал место, куда провалился, всё больше убеждаясь в том, что его навыки привели их куда надо: несмотря на то, что сам дом выглядел старым, лабораторию определённо забросили от силы пару дней назад, поскольку слой пыли был очень мал, да и животные живые. Так же повсюду стояли склянки и пробирки с разными веществами, которые Эррор не рискнул трогать, и то, что тут горели лампочки уже словно кричало о том, что здесь кто-то точно бывает — ну или был. Ожидая возвращения с улицы Киллера Хакер решил посмотреть, что же содержится на файлах или дисках компьютера, стоявшего на лабораторном столе. Но к сожалению, все флешки и жёсткие диски были в прямом смысле расплавлены и заброшены в самый дальний угол, а компьютер и вовсе внутри оказался пустым, как и системный блок. Да, может быть, Эррор был бы способен починить хоть что-то из этого, но на это должны уйти недели, а то и больше, настолько сильными были повреждения. Но тут он вспомнил, что у него в кармане рубашки имеется один специальный порошок — обычно его используют копы, чтобы находить на предметах отпечатки пальцев, но теперь подобные возможности пригодятся и Хакеру. И о чудо: на клавишах прибора действительно были отпечатки чужих человеческих пальцев, правда, снять нормальный образец удалось не сразу, но удалось, так что, когда вниз снова спрыгнул Наёмник, Эррор с лёгкой улыбкой сообщил ему, что их «путешествие» было не зря. Киллер лишь пошутил что-то про то, что «у чихуахуа очень большой мозг в отличие от роста», за что получил в лицо грязной тряпкой с края стола. Но, в целом, миссия уже была завершена, так что оставалось лишь возвращаться на остановку и ждать там автобуса обратно до дома, дабы там уже найти обладателя отпечатков по базе данных. Уже позже вечером, находясь в гостиной, Хакер шарил по сети, чтобы найти совпадение по отпечатку пальца, в то время как Наёмник наедался чипсами и, попутно не давая своему хомяку откусить себе палец, слушал, как Эпик с Кроссом рассказывают Найтмеру о том, что им удалось обнаружить в другом местонахождении. — Что ж, Босс, как нам удалось выяснить, в том месте оказался лишь жилой комплекс. — Пояснял Сталкер. — Мы с чуваком, разумеется, ходили по подъездам и пытались найти хоть что-то похожее на тот символ, однако ничего не вышло, никто, по крайней мере, те, кого спрашивал именно я, не знают ничего подобного. — А вот у меня есть кое-что интересное. — Резко прервал Кросса Агент. — Я, когда в новый подъезд пришёл, поспрашивал одну старушку-консьержку, так она мне рассказала, что когда-то — лет пять, а то и больше назад — на месте этого жилого комплекса стояла огромная лаборатория, причём довольно прибыльно зарабатывающая. Но потом — она сама не знала, из-за противоречий с государством ли или из-за незаконности самих экспериментов — весь комплекс снесли, а на его месте построили жилой. Но, — Дальше тон стал заговорщицким. — она мне сказала по секрету, что верит в то, что где-то в штате остатки от этой лаборатории всё-таки остались. — И она верит не зря. — Впервые за всё время подал голос Киллер. — Мы с Эррором как раз по чистой случайности обнаружили одну такую лабораторию с животными-гибридами под старым заброшенным домом на краю штата. — Он не стал уточнять, что нашлась подземка именно из-за того, что Хакер, как идиот, провалился под пол, из-за чего тот невольно мысленно поблагодарил Наёмника. — Видимо, судя по свежести механизмов и живым зверям, там кто-то явно ошивался всё это время… Правда, пока неизвестно кто. — Я нашёл! — все наёмники и их Босс уставились в сторону Эррора, который, похоже, смог найти обладателя отпечатков. Хакеру пришлось развернуть свой ноутбук, показывая фотографию нужного лица и выделяя главное — его имя с фамилией и место жительства. И если всех больше удивило то, что это старик и то, что он, оказывается, живёт именно в том самом жилом комплексе, где ранее днём были Сталкер с Агентом, то вот у Найтмера лицо вытянулось из-за другого. На фотографии был, пусть поседевший, отрастивший бороду и покрывшийся морщинами, но всё тот же человек. Тот, из-за кого когда-то Босс и стал сильнее, чем был — физрук из «Бойцовского Клуба». Но просто как? Этот мужчина, на памяти Найтмера, никогда не ввязывался в такую, по его словам, «лабуду» с экспериментами и неестественными для человеческой природы вещами, он даже особо не подвергал свою жизнь риску, пусть и терпел то, что его не сильно любят ученики той школы, где он преподавал. Но чтобы опускаться до такого… Нет, Босс просто не мог поверить в это, поэтому невольно помрачнел и сжал кулаки, что не укрылось конкретно от лица Кросса, но тот не рискнул при всех спрашивать, что же случилось, полагая, что рано или поздно Найтмер сам всё расскажет. — Вот блин! Он же живёт там, где мы были ранее! — Выразил вслух свои досаду и негодование Эпик. — И теперь что мы будем делать? — Мы поедем туда завтра же. — вдруг раздался буквально ледяной голос Босса, от которого у всех по костям прошли мурашки. — Если он тот, кто нам нужен, то мы просто вернём ему животных. И зададим очень много вопросов. И я поеду с вами. Это не обсуждается. — в принципе от испуга обсуждать никто и не хотел, поэтому всем просто пришлось согласиться, весь оставшийся вечер гадая, что же такого в том старике нашёл Найтмер, дабы начать вести себя именно так.***
На следующее утро Босс, как и всегда делал, сдержал своё слово насчёт того, чтобы взять отгул и лично съездить к тому старику за ответами. Он не стал долго ждать и поехал сразу же, как только все остальные упаковали нужные им вещи, в том числе и животных, — как им казалось, допрос этого пожилого человека не затянется дольше, чем на несколько часов. Точный адрес старика уже был выяснен Эррором, а местонахождение жилого комплекса и так знали Кросс с Эпиком, так что поиски долгими не были. Единственное небольшое препятствие — та самая старушка-консьержка, но Найтмер к такому подготовился и, едва та и рта не успела раскрыть, кинул ей на стол пачку денег. Ему было хорошо известно, что консьержам в нынешнее время почти не платят, поэтому здраво смог открыть всем проход благодаря этим же деньгами, получив которые старушка даже не стала препятствовать тому, чтобы незнакомые личности прошли дальше в дом. Квартира оказалась на весьма подходящем четвёртом этаже, так что в случае опасности старик не посмеет убежать, иначе всё кончится весьма плачевно для его хрупких костей. Но стоило для отвода глаз соблюдать элементарные правила приличия, так что Киллер позвонил в дверной звонок. Несмотря на то, что — как им казалось — в квартире живёт лишь один пожилой человек, открыли им довольно быстро. Только вот за дверью оказался совсем не тот, кого они ожидали увидеть. — Эм… Добрый вечер. Вы что-то хотели? — На пороге стоял Каллаган, тот самый медведь, которого наёмники видели в тот день, когда их Наёмник загремел в больницу, тот самый монстр, кто вывел их на Свантенсона. Что ж, теперь все узнали, что он вышел из комы и вполне себе здравствует, только вот… а какого он забыл в этой квартире? Этот вопрос волновал всех, кроме ещё не отошедшего от шока Киллера, который старался с помощью капюшона прикрыть лицо и не показывать весь калейдоскоп своих эмоций в остатках души. К счастью, Найтмер быстро пришёл в себя и, дабы не настораживать медведя долгим молчанием, ответил. — Да, прошу прощения за беспокойство, но нам хотелось бы немного поговорить с хозяином этой квартиры. Ничего особого, просто задать парочку вопросов. — Каллаган сначала, если судить по его лицу, не собирался позволять странным незнакомцам заходить внутрь, но потом, словно что-то вспомнив, медленно отошёл вглубь помещения и рукой позволил всем пятерым войти. — Благодарю. — Наёмники забрели вслед за монстром, после чего Кросс закрыл за всеми дверь. Нельзя сначала было не сказать, что квартирка тут была хорошей: пастельные цвета, много света, растений и картин, откуда-то ещё слышалось журчание воды и звон тарелок — кто-то ещё был здесь и мыл посуду. И вот тут из одной комнаты послышался скрип колёс, а спустя пару секунд в коридор выехал, крутя руками колёсики на инвалидном кресле, тот самый физрук, сейчас выглядящий ещё более плачевно, чем на фотографии. Он, слегка щурясь, поднял глаза на Каллагана и скрипучим тихим голосом, в котором, однако, ещё были отголоски его прежнего устрашающего баса, поинтересовался: — Калл, кто к нам пришёл? — А после кивка медведя в сторону наёмников и сам повернул к ним голову. Однако если сначала он просто хотел узнать, какое у них к ним дело, то после того, как он присмотрелся к Найтмеру, то у него невольно приоткрылся рот и расширились глаза, изо рта невольно вырвалось. — Трейме?.. — Шелф. — Резко отрезал Босс, не желая вспоминать свою старую фамилию, хотя у всей его банды уже появилось очень много вопросов. — Я к вам по делу, мой старый учитель. И, я думаю, вы можете понять, по какому. — Вопросов стало ещё больше у всех, кто был в комнате, пока Найтмер выхватил из рук уже не соображающего Киллера коробку и не вытащил оттуда самое маленькое животное, чтобы его показать — это был хомяк. Физрук сразу всё понял, после чего — как-то безнадёжно немножко — кивнул и, сделав жест Каллагану, чтобы тот забрал себе зверей, пригласил Босса к себе в комнату. Казалось бы, на сегодня потрясения всех закончатся, но это было не так, поскольку вдруг из — наверное кухни — вышла какая-то беловолосая женщина, вытиравшая руки полотенцем. — Что здесь происходит? — Спросила она у всех присутствующих, но прежде, чем медведь ей ответил, его прервал своим шокированным и неожиданным воплем Сталкер: — Мама?! — Да, семья Дансегвы долгое время жила лишь с отцом, но в первый год жизни Кросса мать была рядом с ними, и на такое у того была просто феноменальная память. Женщина сначала вообще не поняла, кто к ней обращается, но, едва более-менее осознала, что такое к ней обращение реально имеет смысл, то от шока выронила полотенце, лишившись дара речи. — Так, я вижу, что и нам с тобой много что придётся обсудить. — Тон Кросса стал более жёстким, а он сам резко подошёл к своей матери и пихнул её обратно на кухню. Первые секунд десять все наёмники и заодно Каллаган тупо стояли в шоке и в непонимании того, что происходит, видимо, все мозги разом прекратили работу, с них хватило потрясений. Быстрее всего отмер медведь, наконец вспомнивший про животных у себя в коробке в руках, поэтому и пошедший в свою спальню, дабы их там у себя разместить. Киллер, заметив это, вспомнил, что и у него самого есть некоторые вопросы к старому детдомовскому приятелю, так что поспешил вслед за монстром, не заметив преследование со стороны Эррора. И Эпик бы остался в коридоре совершенно один, если бы вовремя не очухался и не кинулся вслед за братаном. Каждый из наёмников много чего сможет узнать этим вечером.***
Лично про себя Найтмер уже решил, что церемониться со своим старым учителем он не будет, теперь даже ставилось под сомнение само слово «учитель» по отношению к этому старику. И всё же, несмотря на слабую обиду и сильное недопонимание всей данной ситуации, Босс не мог просто так перестать уважать того человека, что когда-то сделал его сильнее и показал, что в жизни ещё не всё потеряно. Но сейчас, даже если учитель узнал его, ему не стоит показывать прежнего себя, ведь… прежний он уже давно мёртв. Фамилия Шелф навсегда заменила Трейме… и об этом сам Найтмер уже перестал жалеть очень давно. Когда Босс захлопнул дверь в комнату старика, сам человек, в одном почти пустом помещении, почувствовал, как же сильно изменился его старый ученик. Этот взгляд, эта слизь, эта негативная аура… всё это давит на сознание, на те воспоминания, когда Трейме ещё был молоденьким и хилым мальчиком-скелетом, а не здоровым устрашающим мужчиной. Но отбросим размышления в сторону, сейчас не то время, чтобы ностальгировать по тому, что прошло слишком давно. — Итак, старик, — честно признаться, имя учителя Найтмер забыл. — мне сейчас весьма интересно узнать, как же ты оказался на таком дне, как это? Каким образом ты, кто никогда не верил и не интересовался подобным, оказался замешан в этом? И какого ты в инвалидной коляске? Насколько мне известно, тебя сломать или покалечить — это равносильно сломать себе самому несколько костей. — Пожилой человек грустно хмыкнул, а его глаза потускнели, словно не желая ворошить неприятные части воспоминаний. Однако вряд ли нынешний Найтмер сдастся так легко или решит пощадить старика, в этом сомневаться стоит бы… Поэтому, глубоко вздохнув и выдохнув, физрук прикрыл глаза, сложил руки домиком на коленках и тихим ровным голосом начал свой рассказ: — После того, как ты много лет назад исчез ни с того, ни с сего, а половина учеников «БК» выпустилась, я начал понимать, что моей карьере учителя, кажется, приходит конец: молодёжи теперь уже не были интересны драки и подготовка самих себя к будущему, они предпочитали занимать своё свободное время телефонами. Меня же самого уже готовились заменить, я много раз перед своим увольнением видел нового преподавателя. И вот… я доучил оставшихся детей, а потом и сам ушёл, какое-то время после этого прожив спокойно. Но, а потом… произошла одна неприятная вещь. Жил я тогда не в этом комплексе, и даже не собирался переезжать, однако появилась одна проблема: когда-то вечером я возвращался домой, — не помню уже откуда, из магазина или с прогулки — только вот едва я зашёл в квартиру, как увидел в темноте несколько теней людей, может, с ними были и пара монстров. Без лишних церемоний они схватили меня и начали рассказывать свой «гениальный план». Как оказалось, когда-то они все были лаборантами в одной престижной лаборатории, но потом главный её руководитель оказался найден мёртвым — точнее, нашли его прах — вместе со своим младшим сыном, старший канул в лету. Так вот: лабораторию собирались сносить, ибо кто-то обнародовал списки жертв и подопытных, вместе с фотографиями удавшихся опытов. Это напугало всех, эксперименты собирались запретить и уничтожить сам комплекс. В результате те лаборанты, вроде тех, кто связал меня, которым терять больше было нечего, где-то откопали информацию о том, что я когда-то учился и довольно крепко дружил с их руководителем — профессором Дансегвой. — Найтмер дёрнулся, стоило ему услышать фамилию Кросса. — Они считали, что их начальник когда-то рассказал мне некие тайны или что-то вроде, что-то, что поможет сохранить эксперименты и лабораторию. Только вот эти бедные детки не знали, что их профессор не рассказывал мне ничего, более того, после школы наши пути окончательно разошлись — я ушёл на путь учителя физкультуры, он всерьёз занялся наукой. Но как можно было донести это до тех, кто не желал слушать? Никак, поэтому поневоле мне пришлось согласиться на их уговоры. Они привели меня в остатки лаборатории, которые сейчас находятся в старом заброшенном доме на краю этого штата. По твоим глазам я вижу, ты знаешь про это. — Физрук угадал, поскольку в голове Найтмера как раз проигрался флешбэк о том, как про эти «катакомбы» рассказывал Киллер. — Там-то я и увидел впервые тех животных-гибридов и всю сохранившуюся информацию. У меня не осталось выбора, так что я ввязался во всё это. Держался я как руководитель весьма недолго, вскоре я уже жаждал того, чтобы все эти эксперименты прекратились, и того, чтобы поехавшие лаборанты не стали переносить их на людей. Когда же я понял, что они собираются повторить успех их начальника, а именно скрестить душу человека с душой монстра, что породило бы воистину неубиваемое существо, мне окончательно расхотелось участвовать во всём этом. Лабораторию всё же уже снесли, так что я глупо надеялся на то, что с моим уходом всё прекратится, но… эти ребята реально далеко зашли. В мою новую свободную прогулку меня сбила машина, я попал в больницу, где и лишился работоспособности своих ног. Но я уверен, те психи хотели не убить меня, а именно сильно покалечить, дабы я ослаб и больше не представлял проблем. Что ж, грустно признавать, но у них получилось. Однако какой-то части своей цели я добился — лаборантам пришлось прекратить опыты, а они сами рассеялись по этому штату, а может, и по всему материку — это доказывает та коробка, которую вы принесли, скорее всего, кто-то из них забыл её, пока бежал, они всегда были неосмотрительны. Сейчас только я и Каллаган ходим в тот дом, временами, дабы покормить оставшихся — часть как раз-таки утащили лаборанты — животных и окончательно уничтожить все улики и вместе с самим зданием. Но мы не можем взять в дом хищников, а сожжение всего дома — преступление. Так что стараемся делать всё незаметно, только вот… не знаю, сколько ещё это займёт. — Рассказ старика закончился, а он сам теперь выглядел более истощившимся и постаревшим. — Теперь я ответил на все твои вопросы? — Вполне. Теперь прощайте. — Босс не оставил выбора, он уже себе сказал, что не станет после объяснений задерживаться на лишние пару минут, и того, что он услышал, достаточно, ещё и предстоит много что послушать от Сталкера позже. Так что монстр встал и направился к двери, не видя, как кривится лицо старика, будто внутри того происходит какая-то внутренняя борьба. И война эта оказалась проиграна, поэтому человек не сдержался и коротко воскликнул: — Найтмер, подожди! — Тот медленно повернул к своему старому учителю лицо, немного крипово улыбаясь, словно спрашивая, в чём дело. — Я… мне нужно рассказать тебе кое-что ещё. Просто… я не могу ещё дольше держать это в себе, а ты должен наконец узнать правду, ибо это касается именно тебя. — Что ж, вот сейчас Босс невольно заинтересовался, так что всё же сел напротив физрука, подпирая рукой череп и вопросительно изгибая надбровные дуги. — Думаю, мне стоит начать с самого начала. А точнее, с того дня, когда ты только пришёл к нам в клуб и сразился со мной. — Лично сам старик хохотнул, вспоминая тот день, в то время как Найтмер поморщился, ведь его тогда отметелили. Но быстро физрук снова стал серьёзным и даже грустным. — Тогда, насколько я помню, я отдал тебя на лечение одной девушке-монстру с природной магией заживления. Но… она была не единственной, кто присутствовал при твоём лечении. Я тоже был там и видел всё, в особенности твою грудную клетку, уже покрытую этой слизью. — Старик коротко указал на лицо Босса. — Ещё тогда я поразился, почему на всех других местах ударов у тебя синяки с кровоподтёками, а на рёбрах нет ни царапинки, словно эта жидкость защищала тебя. Уже тогда я начал понимать, что с тобой что-то не так, что ты… какой-то не такой. И если та девушка забыла об этой вещи довольно быстро, — память у неё, к сожалению, была не из лучших — то я продолжал помнить. И с каждой новой тренировкой убеждался всё сильнее в том, что ты действительно сильно меняешься из-за этой жидкости. И именно из-за тебя меня всунули в новую аферу, ту, которая была даже раньше, чем происшествие с лаборантами-психами. Тогда ко мне пришёл один скелет с лиловым платком в кармашке его пиджака… Найтмера, до этого только слегка напрягшегося, чуть ли не хватил удар, едва он услышал про того, кого давно знал в лицо. «Ласт… я его чёртовы лиловые платочки узнаю везде…» — именно такая мысль первой промелькнула в черепе Босса. Так, оказывается, Тентатур знал его ещё тогда? То есть… тот агент, про которого он говорил… это был его учитель? Скелет поднял неверящие в эту истину глаза на старика, который лишь медленно кивнул, подтверждая все догадки Найтмера. После такого Босс невольно впал в эмоциональный осадок, просто не понимая, как такое возможно. Он ведь так верил, что его учитель не станет выдавать его или следить за ним… а оказывается, всё это время… Видимо, подозрения с брата Шелфа уходят, ибо он тогда даже хотел, чтобы именно Дрим был информатором Ласта. Но вся правда теперь у него в голове… И она впервые так ему не нравится. — Прости меня, мой мальчик… — Старик невольно пустил слезу, с рваным вздохом прикрывая глаза. — Я не хотел такой жизни для тебя, клянусь, не хотел, чтобы ты связался с такой личностью, как тот, на кого мне пришлось работать. Но я не мог отказаться, ибо этот монстр поклялся навредить тебе или кому-то из моих учеников — а я не желал, чтобы хоть кто-то сделал вам больно. И на самом деле, я знал, куда ты мог убежать, ведь после твоего исчезновения из дома Трейме тот скелет с лиловым платком пришёл ко мне, говоря, что моё задание окончено, ибо скоро он сам тебя найдёт. Тому парню нужны были агенты с изначально тёмной кровью, не знаю точно, почему, однако он на них практически охотился. И именно ты попался ему в тот раз. Он не желал тронуть никого из семьи Трейме, кроме тебя, ни твоего брата, ни твою мать… ему нужен был лишь ты. И именно меня заставили наблюдать за тобой, дабы тот монстр узнал о тебе всё… И сейчас ты стал тем, кто ему нужен… — после этого физрук замолчал, рвано и тихо дыша, сдерживая слёзы, стоявшие где-то в горле, пока Найтмер всё ещё пытался принять эту оказавшуюся слишком тяжёлой для него правду. Однако, пока состояние прострации ещё было в силе, где-то в черепе у Босса загорелась одна мысль, благодаря которой он начал медленно всплывать. А ведь, если так подумать, то если бы не Ласт с учителем и Дримом, то у Найтмера бы не было ничего того, что у него есть сейчас, не было бы ни влияния, ни корпорации, ни своей доверенной банды наёмников вместе с сыном-наследником. Этот тот случай, когда негодяям стоит сказать спасибо за то, что они все дали Боссу в своё время толчок к его нынешнему совершенству. Да и… если не считать слежки за ним, то учитель действительно сильнее всех помог монстру, так что, по сути, причин обижаться нет. А с Ластом он ещё обсудит этот вопрос. Ну, а сейчас уже точно пора была уходить. — Что ж, спасибо за то, что рассказал мне всё это, учитель… эм… я забыл, как вас там по имени. — Старик, осознав, что его старый ученик не держит на него особого зла, повеселел и даже засмеялся с немного неловкого выражения лица Найтмера, но всё же согласился напомнить. — Рошаль. — И если сначала Босс уже хотел сказать что-то красивое и завершающее его мысль, то, едва он расслышал имя, как невольно впал в ступор, а потом уставился на физрука с лицом, спрашивающем, не ослышался ли он. — Меня зовут Рошаль, да. — Что-то имя какое-то женское… — Со стороны старика снова раздался смех, но уже более яркий и искренний, ибо он действительно был готов смеяться сильнее от выражений лиц своего ученика. Особенно если вспомнить, какое впечатление Найтмер производил в начале их беседы. Когда же оба существа более-менее успокоились, они оба вспомнили, что пора бы прощаться. Ясное дело, что Босс не мог забрать учителя с собой, а то, что он уже не ребёнок, как и личные установки, не давали ему обнять старика, так что оба обошлись простым рукопожатием. Но старик сдерживать себя не стал, поэтому, словно его мышцы ненадолго налились прежней силой, он дёрнул монстра на себя и крепко того обнял, похлопав по чужому черепу. Найтмер на это усмехнулся, добро, и ответил на объятия, которые, впрочем, длились недолго. А потом он поднялся на ноги ровно, говоря. — Прощайте, учитель Рошаль. — после покидая комнату, при этом крепко жмуря глаза. Он не увидел, как на лице старика появилась улыбка, но улыбка гордая, а из его глаз вытекли две слезинки. Его ученик теперь окончательно вырос…***
Не то что бы Каллаган не заметил преследование со стороны — ну ему так казалось — незнакомого скелета, нет, он прекрасно видел и слышал шаги позади себя, просто не особо волновался. Всё же… и у него есть парочка тёмных секретов, которые в своё время научили его выживать и бороться, так что если этот неизвестный попытается атаковать его, то медведь не станет просто стоять на месте. В то же время в голове Киллера и мыслей подобных не было, ведь он всего лишь хотел расспросить своего старого приятеля о паре интересных ему вещей и на этом бы они, скорее всего, разошлись бы. Но всему своё время. Как оказалось, комнату свою Каллаган занимал не один. В углу стоял достаточных размеров террариум, где мирно ютились ещё два зверя-гибрида: черепаха-кролик, что медленно жевала траву, и ящерица-попугай, что при виде незнакомого лица распахнула свой воротник и чуть не начала орать. Благо медведь вовремя протянул ей ладонь зёрнышек, которые привлекли внимание животного больше, чем то, как в террариум погружают оставшихся четверых гибридов из коробки. Закончив с этим, монстр отставил в сторону ящик и резко повернулся лицом к зашедшему за ним в спальню Наёмнику, что ни повёл и «бровью», после чего спросил: — Зачем ты преследуешь меня? Что тебе надо? — Киллер усмехнулся, пряча руки в карманах и подходя ближе к слегка напрягшемуся Каллагану, причём ни один из них не заметил, как внутрь комнаты проскользнул Эррор, потом скрывшийся за комодом, но внимательно наблюдающий и слушающий происходящее. — Да ладно тебе, приятель, я просто хочу кое-что спросить у тебя. Но для начала… Помнишь ли ты меня? — Медведь выгнул брови, словно говоря этим «что за ересь ты сейчас ляпнул». — Значит нет… Ну же, Каллаган, — а вот сейчас монстр вздрогнул, ибо своего имени он не называл ранее. — мы же жили в одном детдоме. Ты всегда любил плюшевые игрушки и делил комнату с рыжей полненькой девушкой, которая тебе нравилась. — И если до этого внутри Каллагана была лишь тревога, то сейчас она стала становиться ужасом: откуда?! Только если этот монстр не… — Ну же… Я Хингету, Калл… Хингету Санс… Хех, а внешне ты ведь особо и не изменился, кусок дерьма. — И сейчас всё точно встало на свои места. — Ты такой же невыносимый, как был и тогда, Санс. — Медведь попытался сделать свой тон строгим, однако он не смог скрыть свою радостную улыбку и то, что чуть не засмеялся. Наёмник улыбнулся шире, самостоятельно подходя и крепко обнимая своего старого друга, на что тот ответил, пока на них с очень огромным недоумением пялился Хакер, который уже жалел, что не остался в коридоре. Спустя минуту обнимашек Каллаган всё же решил и сам расспросить своего друга. — Но что с тобой случилось? Я не помню, чтобы в наши годы у тебя была эта мишень, да и ты не водился с такими подозрительными компашками, вроде той, с которой пришёл. — На это очень много причин, приятель. — Улыбка медленно сползла с лица Киллера, превращая его лицо в подобие уставшего. — К сожалению, я не могу тебе рассказать их, прости. Всё же… какие-то остатки совести у меня остались, и я не хочу тебя травмировать. Но, если уж тебе так сильно хочется узнать хотя бы часть истины, то… сначала расскажи, что же приключилось с тобой. Что было после того, как тебя забрали из детдома? И как ты оказался в коме вместе с меткой Свантенсона под глазом? Ага, я был в больнице тогда, всё верно. Так что, я могу знать об этом? — Каллаган, выдохнув от лёгкого наплыва неожиданной информации, согласно кивнул и предложил своему приятелю сесть на свою кровать, в то время как Эррор уселся на пол и поджал под себя ноги. С минуту медведь молчал, в уме восстанавливая правильную цепь событий, спустя время начиная свой оказавшийся не особо счастливым рассказ: — Когда меня только забрали я полагал, что наконец-то нашёл хорошую семью, по крайней мере, они выглядели именно так. Честное слово, я хотел попросить их о том, чтобы они забрали и тебя заодно, но потом я понял, что и моё собственное пребывание в их доме было ошибкой. К чему же я веду: тогда, когда меня директор детского дома знакомил с моими новыми родителями, я был реально счастлив, полагая, что найду свой новый дом. Изначально так и было, первые пару недель я ни в чём не нуждался, у меня появились брат и маленькая сестра, все они жили в большом богатом загородном доме. Но потом всё резко изменилось… — стоит сказать, что у каждого ребёнка из детдома есть «двухнедельное право» вернуться обратно, если на новом месте лично им не понравится или они узнают, что их затаскивают не в семью, а в некую аферу. Правда, этим правом мало кто пользовался, и только некоторые дети знали про него. — Я узнал, зачем я в действительности был нужен моим «родителям». Как оказалось, они были скупы до того, чтобы нанимать дворецкого и содержать его, так что решили забрать какого-то ребёнка из детского дома, чтобы тот выполнял за них всю грязную работу. И вот именно я приглянулся им больше всего. Однако я не долго терпел такое к себе отношение, ведь ты знаешь, что, в принципе, мне не особо противно служить, особенно ради благой цели, но я терпеть не могу прислуживать и вести себя как идиот, а именно такое от меня и требовалось. Я попытался сбежать, но, как оказалось, я не учёл парочку вещей: наличие у этих скупердяев охранников и того, что мне не удалось до конца изучить особняк и пути отхода из него. Я попался. И меня избили. — Каллаган с грустноватой усмешкой показал на своё левое ухо, которое, как сейчас оказалось, было слегка разорвано. — Это мне оставил мой «отец». И, казалось бы, у меня уже нет шансов уйти от них или даже самостоятельно вылечиться, но моя маленькая сестрёнка… Честно, я скучаю по ней, но даже не знаю, как она сейчас. А ведь она так мне помогла, рискуя собой и принеся мне спирт с бинтами. Её хотели наказать за это. Но я не дал им навредить ребёнку, за что поплатился сам. Ещё у меня шрам есть на плече от брата — сильновато он тогда треснул меня ремнём. Одного такого урока мне вполне хватило, и тогда я решил избрать другую тактику — притвориться, что я всё осознал, попутно выведывая, как же всё-таки убежать. Я практически ботинки всем вылизывал и довольно долго строил из себя пай-медвежонка — боже, аж вспоминать тошно. Но я смог усыпить их бдительность, а потом сбежать одной ночью. Напоследок сестрёнке, как и тебе в своё время, я оставил оригами — хе, мой коронный прощальный жест. А далее — судя по всему, ты знаешь его — меня с улицы подобрал Свантенсон, заставил навести эту татушку и работать на себя. Но, снова повторяю, я рад служить, но лишь для благой цели, однако прислуживать не намерен, да и… он пытался выучить меня на взломщика, тогда когда я даже не знаю, как включать компьютеры. Из-за этого у меня вечно случались разногласия с тем мужчиной и всем его подручным корпусом, и в конце концов, едва мне стало восемнадцать, он меня выгнал — кажется, я ему надоел. Прошло время, мне казалось, что я нашёл себе девушку, уже был готов предложить ей свою руку и сердце, но… этот гад и его подручные покусились на меня, из-за чего я и оказался в коме, где и слышал голоса врачей, твой в том числе. Выкарабкаться-то я смог, но, как оказалось, девушку выбрал ненадёжную, которая, едва решила, что я умру в коме, нашла другого. Эх, а жаль, право слово… Ну короче снова пришлось побираться и жить на улицах, ровно до тех пор, пока я не встретил Джаел — это та беловолосая женщина. Она и привела меня сюда, а тот старый человек — его Рошаль зовут, кстати — разрешил мне остаться, что я и сделал. Вот теперь спокойно живу, да смотрю за животными. Как выяснилось, у меня есть талант к этому. — и Каллаган улыбнулся, покосившись в сторону зверей в террариуме. Киллер же, попутно обдумывая всё что услышал, в качестве утешения рискнул снова обнять своего друга, на что медведь даже не стал сопротивляться, просто снова улыбаясь. Оказав поддержку своему приятелю таким образом, начал свой краткий рассказ о своей жизни Наёмник. Разумеется, он умолчал о том, что он стал убийцей, состоит в банде убийц и обучал его когда-то такой же наёмный убийца. Умолчал и про то, что оказался в команде именно из-за того, что пришёл убить Босса, но в остальном рассказал всё как есть — исключительно врать своему другу у него не хватало сил, особенно в те моменты, когда он видел чуть ли не слёзы в глазах Каллагана. Когда рот Киллера закрылся, обняли на этот раз его, — много обнимашек, но так даже хорошо — на что скелет не стал не реагировать. Потом какое-то время они просидели в тишине, пока Наёмник не решился спросить одну вещь: — Слушай, а не хотел бы ты… присоединиться к нам в команду? Ко мне? — Медведь на это лишь тяжко-горестно вздохнул и покачал головой, но Киллер не особо обиделся, ведь подозревал именно такой ответ. — Прости меня, но я уже не хочу. Раньше да, меня привлекали авантюры, риск и прочее, но сейчас, после всего, что мне удалось пережить, — да и тебе тоже — весь мой энтузиазм утих. Уже не хочется рисковать жизнью и спасать кого-то, хочется просто… жить спокойно, как я и всегда хотел. — Наёмник с лёгкой усмешкой не стал возражать этим словам и желанию своего друга. И в этот момент как раз из коридора послышался голос Найтмера, который звал всех наёмников, чтобы уехать обратно в домой. Монстр и скелет встали и в который раз обнялись, однако теперь ещё крепче, на этот раз на прощание, ведь, скорее всего, снова они уже не смогут увидеться. И только во время прощальных обнимашек Каллаган заметил Эррора, который словно пытался прожечь в нём дыру своим взглядом. — Эй, Киллер… а почему твой вырвиглазный друг так на меня смотрит? — Наёмник прыснул от такого нового прозвища Хакера. — Не обращай внимания, просто глючная чихуахуа всегда злиться на всех. — Я всё слышу! — в ответ прошипел — и одновременно впервые подал голос — Эррор, на что Киллер загыгыкал, а Каллаган прыснул, чем они оба ещё сильней разозлили Хакера, тот даже решил не ждать Наёмника и пошёл на выход сам, хлопая дверью. Объятия, к сожалению, пришлось закончить, а напоследок Киллер хлопнул своего старого друга по плечу и впервые за долгое время еле сдержал собственные слёзы, в тот момент как из одного глаза медведя парочка уже вытекла. Два монстра кивнули друг другу, и один из них покинул комнату, дабы они снова и на этот раз навсегда разошлись по своим дорогам.***
Стоило Кроссу затолкать свою мать внутрь кухни, прикрывая за ними дверь, — однако Эпику это проникнуть не особо помешало — как Сталкер сразу же начал свой допрос, ибо ему реально было весьма интересно то, почему их мама, будучи живой, никак в их с братом жизнях не появлялась. — Итак, моя дорогая мамочка, мне сейчас очень интересны причины, из-за которой тебя не стало в нашей семье буквально через год после моего рождения. Почему мы с братом ничего о тебе не слышали от отца, кроме слов о том, что ты мертва? — После каждого слова тон Кросса становился всё выше, однако на крик он пока не собирался срываться, поскольку не видел смысла в том, чтобы тратить силу своих несуществующих голосовых связок на подобное. Женщина — как мы можем вспомнить, имя её Джаел — прикрывая глаза, опустила голову, уставившись на свои коленки, будучи просто не способной поднять глаза на разозлённого сына. Да, она справедливо чувствовала вину, но в то же время надеялась на то, что ей дадут всё объяснить. К счастью, именно этого Сталкер и ждал, складывая руки на грудной клетке и испытывающим взглядом смотря на мать. — Ты хочешь знать, что случилось и почему я исчезла, так ведь? — Почти что шёпотом начала говорить женщина, хотя в последствии её голос то повышался, то был почти неслышен. Кросс согласно на это кивнул, слегка поморщившись — чёрт, он же уже задавал этот вопрос, зачем повторять? — Хорошо, как скажешь, я расскажу всё. Но позволь мне сначала начать с небольшой предыстории… Вряд ли ты слышал об этом, но когда-то в соседнем нашему общему родному штату орудовал один маньяк по кличке Икс-Ивент или Икс-Событие, ну или просто Икс. Так его называли по причине того, что любое место после его прихода начисто вымирало, в особенности этот псих любил охотится на детей, для него убийства были равносильны кислороду или новой дозе любимого наркотика. Но вот спустя долгое время его сумели поймать, заманив в ловушку. — Честно говоря, сейчас Сталкеру было как-то скучно и неинтересно слушать, ибо пока он совсем не понимал, к чему этот рассказ. — Тогда-то к полиции обратился мой бывший муж, попросив отдать им маньяка — который оказался от силы двадцатилетним парнем — для неких экспериментов. Много позже я узнала, что того психа по-настоящему звали Чара. И только сейчас Кросса как током шибануло, ведь он прекрасно знал лишь одно существо с подобным именем. Так… этот маньяк Икс-Ивент и сидевший всё это время — пусть в последнее время и неактивный — внутри него какой-то «дух» Чара — это одно и то же существо?.. Что ж, ладно, теперь уже всё становится более чётким, хотя теперь Сталкер не понимал, как внутри него этот Икс мог оказаться, если изначально они являлись разными существами. К счастью, Джаел знала ответ и на этот незаданный вслух вопрос. — Дансегва забрал маньяка к себе в лабораторию и постоянно проводил некие опыты, в которые, однако, не собирался меня посвящать. Единственное, что я знала, так это то, что моему мужу была весьма интересна очень решительная душа Чары, душа, которая много раз практически возвращала психа с того света. Сейчас-то мне давно известно, чего же конкретно добивался профессор: его главной целью было создать практически неуничтожимое существо, имеющее половину души монстра и половину очень сильной человеческой души. Чара был индивидуумом в этом роде, поэтому его душу тщательно берегли и поддерживали, в отличие от тела, постоянно выкачивая какие-то определённые дозы решимости. Однако, я думаю, ты понимаешь, что для подобных экспериментов нужны подопытные, чтобы вымерить правильную дозу и посмотреть, как будет влиять решимость на нечеловеческое тело, в особенности Дансегве нужны были скелетоподобные и скелеты, поскольку их усиление он считал более логичным — хотя бы потому, что их тела сразу же после смерти обращаются в прах. И он… начал похищать таких детей, а затем ставить на них свои опыты, из-за которых бедные дети либо умирали, либо превращались в жутких существ, более не имеющих ни нормального тела, ни души. Родители искали своих чад, но моего мужа никто не заподозрил, поскольку у него всегда было алиби на подобные случаи. И только спустя долгое время эксперименты дали плоды, подходящие дозы были вымерены, оставалось лишь найти нужный «сосуд» для души Чары. По мнению профессора, решимость маленькими порциями необходимо было не меньше года вливать в подходящую цель, а только потом попытаться привить той половинку самой души. Только вот он никогда не говорил, кого же именно выбрал в качестве главного подопытного… до тех пор, пока я сама не увидела, как ночью он вкалывает тебе шприц с решимостью. — Вспоминая от этом, Джаел прикрыла глаза руками, пока Сталкер просто тупо стоял и молчал, не веря в услышанное. Зато он теперь осознал, почему мать он помнит, а подобные уколы нет. — Всё же, он был не только учёным, но и первоклассным врачом, так что знал, куда и как колоть, чтобы следов ты не заметил. Плюс у него была специальная ароматическая лампа с запахом лаванды, где так же присутствовал в малых количествах препарат для ввода в кому. Я клянусь, когда я узнала, я старалась помешать моему мужу использовать именно тебя как главный эксперимент, я пыталась красть и выбрасывать его шприцы, ту лампу, но ничего не помогало, он продолжал вкалывать тебе чужую решимость, самое страшное — тебе не становилось хуже, напротив, всё указывало на то, что ты можешь перенести пересадку части души Чары. Тогда у меня и появилась мысль о том, чтобы сбежать, но всё оказалось не так просто: во-первых, твой отец много где контролировал меня, он мог знать о моих перемещениях и подготовлениях почти всё, а во-вторых… я уже была беременна твоим братом. И вот куда и как далеко может уйти беременная женщина, у которой ничего нет, кроме какой-то части одежды? Он знал, что я никуда не денусь, плюс, он держал меня дома почти весь цикл, не выпуская из своего поля зрения — шансов, казалось, почти не было. Но этот подлец зашёл ещё дальше: в тот день, когда у меня начались схватки, он отправил меня в больницу, а сам нашёл тебя и провёл эксперимент по пересадке души, потом внушив тебе, что всё правильно, что всё так и должно быть. И весь первый месяц жизни твоего младшего брата он не позволял выпустить меня из больницы, единолично наблюдая за тобой и твоим состоянием. Душа Чары твоей была усвоена, побочных эффектов не оказалось, а сам маньяк к этому времени уже скончался. Только тогда, когда ты уже окончательно привык к своей двухцветной душе, меня позволили вернуть домой. Я хорошо помню тот день… наверное потому, что это был день моего главного провала. Я серьёзно поругалась со своим мужем, даже сорвала с пальца обручальное кольцо и кинула ему в голову, крича, что я не стану жить с тварью, которая покончила со стольким количеством детей и провела эксперимент на собственном сыне, ещё даже неизвестно, что он сделает со вторым малышом. И если сначала Дансегва смотрел на меня как на умалишённую, которую он сам не прочь зарезать на месте, то после таких слов вдруг указал мне на дверь и разрешил уходить, куда я пожелаю, с одним условием: детей я оставляю исключительно ему. Но стоило мне отказаться, как он щёлкнул пальцами и я, вместе с частью своих вещей, оказалась на улице — кажется, он давно уже очернил кровь и был способен телепортировать кого-то или что-то, но не себя. Я пыталась попасть в квартиру, но меня выкидывало на улицу ещё дальше. Я пыталась подать на него в суд, но он и его ассистентка всё провернули против меня, сделав меня никем в нашей семье, меня заставили сменить фамилию, — сейчас меня зовут Пеналоза — а в документах написали, что я умерла. И с тех пор я исчезла из ваших жизней. Мой мальчик, клянусь, я пыталась хоть как-то увидеться с вами, хотя бы немного поговорить, что уж там, я однажды настолько обезумела, что хотела украсть вас. Но я не могла, поскольку вас постоянно, причём так, чтобы вы двое не видели, охраняли лаборанты и ассистентка профессора Дансегвы. Они бы просто не позволили бы вам подойти ко мне, а всё то время мой бывший муженёк вешал вам лапшу на уши, которых и так у скелетов нет. Однако вы ему верили… ведь только сейчас, Кросс, ты узнал правду. Но, наверное, тебе так же интересно то, почему, будучи ребёнком, в тебе когда-то проявилась сила во много раз сильнее твоей собственной? — это она сейчас упомянула случай с Эпиком и тему с уродами-педофилами в подворотне, из-за которого Сталкер тогда впервые был захвачен Чарой и дал существенный отпор. — А всё из-за того, что Икс-Ивент был переселён к тебе тогда, когда ему уже был двадцать один год, так что твоя сила была такой же, какой могла бы быть у самого маньяка в его возрасте. Хорошо для тебя, что ты не позволил ему зайти дальше… ты всегда у меня был сильным мальчиком… — Кажется, объяснения Джаел подошли к концу, поскольку она встала — на несколько негнущихся ногах — и пошла налить себе воды, чтобы промочить горло, пока Кросс тупо стоял и глазел в одну точку. До него, видимо, пока не дошло окончательно. Он, конечно, в какие-то периоды своей жизни подозревал, что его отец тот ещё урод, — тогда с присказкой возможно — но узнавать об этом в реальности… оказалось непросто. Зато с какой-то стороны он теперь мог понять, почему первыми жертвами в «период Чары» стали именно его отец и, к огромному несчастью, брат — маньяк был зол на своих главных мучителей и, кажется, он не убил Сталкера до сих пор только из-за того, что только в их общем теле он продолжает жить. И после всех этих откровений сил злиться на мать уже не было, Кросс просто обнаружил, что морально истощился, приняв всю эту правду. Это было больно, неприятно… но на лице у него не отобразилось ничего, кроме понурой мрачности. Можно сказать, что так у него проявилась эмоция смирения, ведь он прекрасно понимал, что прошлого не исправить, всё это уже случилось — какой тогда смысл плакать или чувствовать себя так, будто на твоих глазах умерла сотня людей (хотя вот это, в каком-то смысле, произошло, но опять же, лишь в прошлом)? Лично Сталкер уже не видел в подобном смысла — такова была и его работа. Его мать, увидев состояние сына, рискнула подойти и обнять его, но ответа не смогла получить, ибо Кросс так и стоял, смотря в одну точку, он даже и пальцем не шевельнул. Джаел набралась смелости и попробовала похлопать его по черепу, шепча тому на «ухо» утешения и одно свое предложение: — Дорогой, я вижу, что тебе плохо, и сейчас… у тебя есть один выбор. Мы ведь так долго не виделись, ты столько жил по вине своего отца без меня… Может, ты останешься здесь? Мистер Рошаль добрый человек, а квартира у него неплохая… Мы могли бы зажить здесь счастливо, как неполная, но всё же семья. Что ты думаешь? — Какое-то время Сталкер молчал, раздумывая насчёт всех плюсов и минусов, но в итоге решил, обнимая свою маму, сказать ей правду. — Да, мам… Ты права, мы могли бы жить как семья, но… Я не смогу так. Я слишком привязался к тем, с кем я работаю, я привык к ним, привык к своему начальнику и не хочу уходить. Я от силы несколько месяцев назад наконец-то нашёл своего лучшего друга, которого тоже попусту не хочу терять. Да, я понимаю тебя и все твои проблемы с причинами, но, пожалуйста, пойми, что я не смогу остаться с тобой. — Как будто в подтверждение сказанного из коридора послышался голос Найтмера, звавшего всех в дорогу. — Мой дом… он с ними, там, далеко отсюда. Может, мы ещё сможем увидеться, но сейчас… позволь мне уйти. — Сталкер решился-таки поднять глаза на Джаел, которая всё же не смогла сдержать свои слёзы. Однако она понимала его, она всё ещё его любила, поэтому не стала ничего иметь против его выбора, отпуская его в коридор, куда ещё до этого выскользнул Эпик. Уже там все наёмники собирались выходить, ведь им придётся потом в любом случае довольно долго ехать обратно, но оставаться на ночь в какой-нибудь гостинице или же в этой квартире никто не хотел — можно сказать, чисто из-за полученного всеми груза признаний. Пеналоза остановилась в дверях кухни, вымученно счастливо улыбаясь и наблюдая за сыном, Каллаган просто не мог в силу своей натуры быстро прощаться, так что выходить вслед за Киллером не рискнул, в то время как Рошаль уже давно в своей инвалидной коляске стоял в коридоре. Когда же все вещи были упакованы, старик решил напоследок кое-что сказать: — Найтмер. — Босс с вопросом повернулся к нему. — Ты же помнишь то, что я говорил насчёт того дома на окраине штата, у которого в подвале находится лаборатория? Мы с Каллаганом не сможем уничтожить её сами, однако вы — наша надежда. Пусть это и противозаконно, проворачивать над животными — и не дай боже — людьми такое ещё хуже, так что, думаю, ничего особого не случиться, если вы уничтожите этот дом. Плюс, вы не из этого штата, так что вас не найдут. А насчёт животных… — Один из моих помощников уже выпустил их в леса, когда побывал там. — Кивнул на незаконченный вопрос Найтмер, на что Рошаль выдохнул. — Тогда хорошо. Возможно, завтра мы с Каллом заедем в лес, может, животные в незнакомой природе не убежали далеко. И не забудь о том, что важно покончить с этой лабораторией — пусть дом дотла не сгорит, но подвал необходимо уничтожить окончательно. Не желаю, чтобы кто-то нашёл его и продолжил все эти опыты. — Босс снова кивнул, как бы сказав, что он и его банда об этом позаботятся. А потом уже наёмники окончательно покинули квартиру, дверь за ними захлопнулась, оставляя жителей дома в практически мёртвом молчании и очень долгих пасмурных размышлениях.***
Едва наши пятеро наёмников покинули дом, как они решили незамедлительно последовать плану, который быстро придумали Эпик с Кроссом. Поскольку штат этот был не их родной, скелеты могли, не особо скрываясь, сходить в магазин и купить там канистры с бензином и пачку спичек — зажигалка дороже, да и она не расплавится окончательно, будет позже как улика. Однако перестраховаться всё же стоило, так как Киллер и Найтмер решили остаться в машине и наблюдать за остальной троицей оттуда. Сталкер, впервые выбив у Босса разрешение на то, чтобы сходить со своим братаном за бензином, выбрал один универмаг и ненадолго пропал там вместе с Агентом — да, сам дом в особой «заливке» не нуждался, он и так был хилым, однако лаборатория должна будет сгореть целиком и полностью, иначе будет долго ещё существовать опасность, что эксперименты продолжатся. А пока эти двое покупали канистры, Эррор — как его заставили остаётся загадкой — по-быстрому сбегал за пачкой спичек в другой магазин, так же перестраховавшись. Выждав какое-то время до вечера, чтобы никто на улицах не увидел их присутствие в старом доме, наёмники пробрались внутрь. Подвал, откуда они уже заранее выпустили всех животных, оказался залит настолько сильно, что запах бензина уже не воспринимался как подозрительный. Другие комнаты тоже пришлось сбрызнуть, но лишь для пущего горения. В итоге, кое-как не измазавшись в бензине, Наёмник, Кросс, Агент и Хакер покинули дом, вернувшись к Найтмеру, который при помощи вектора разлил ещё канистру по лужайке. Заботиться о том, кто может пострадать при возгорании дома, наёмники и не думали, для них это было несущественно. И вот четверо из них уже залезли в машину, ждя, когда Босс закончит свою часть их небольшой работёнки. Найтмер, вытащив из кармана куртки доверенный ему коробок спичек, чиркнул одной лучинкой, после щелчком отправляя её на порог дома. Возгорание произошло моментально, старый дом вспыхнул не хуже фейерверков. И в бушующем полыхании огня никто и не заметил, как Босс уселся за руль, а один чёрный «БМВ» спешно скрылся в лесах, возвращаясь обратно домой.***
В несуществующем животе снова заурчало, из-за чего Папайрус болезненно поморщился, кладя руку на ноющее от боли место. К сожалению, в доме практически ничего из еды не было, все свои и заодно семейные сбережения Папс потратил на похороны своих матери и отца, так что в итоге он уже второй день практически голодает. Его совесть не позволяет ему пойти клянчить еду у соседей, а у единственного друга уже практически развалившейся семьи Слашер Арнольда Каннингема и без Папайруса очень тяжёлая ситуация, ему лучше сейчас не таскать на себе ещё какой-то груз. Младший Слашер, на несколько секунд прикрыв глаза, постарался думать о чём-то другом, не о еде, однако на место таких мыслей пришла та страшная картина, которую он увидел, вернувшись домой со школы какое-то время назад — тело его матери в крови и с простреленной головой, в чьей руке был мёртвой хваткой зажат дробовик. Тогда Папс грохнулся в обморок на месте и откачали его только в больнице, однако от шока и ужаса скелет так и не отошёл. Он до этого никогда и не подозревал о том, насколько ужасна смерть, особенно тогда, когда она касается кого-то из твоих близких. Теперь у младшего Слашера не было никого — отца убил неизвестный маньяк, а мать покончила с собой, так ещё и отсутствие денег на еду или что-то ей подобное делало жизнь в доме просто невыносимой. Однако Папайрусу уже было восемнадцать, поэтому он просто не мог найти хотя бы временный приют в детдоме. А мёртвая тишина так и давила на несуществующие уши, ночные кошмары начали способствовать появлению бессонницы и кругов под сузившимися зрачками. Честно говоря, в результате всего этого Папайрус уже начал сомневаться в нормальности своего психического состояния, которое подкосилось ещё тогда, когда его старший брат сбежал и до сих пор не вернулся. Возможно, младший уже зря надеется… возможно, Хоррор уже никогда не вернётся… Но тут, отчего Папс аж подпрыгнул на стуле, послышался звонок в его дверь. Сначала скелет решил, что из-за голода у него уже начались слуховые галлюцинации, однако звонок повторился, а значит за дверью кто-то был и ждал её открытия. Здраво решив, что какой-нибудь убийца или вор вряд ли стал бы звонить в дверь, Папайрус с лёгким головокружением встал из-за стола и пошёл открывать, попутно теряясь в догадках насчёт того, кто это может быть. Вряд ли это соседи, потому что им по большей части плевать на произошедшее с семьёй Слашер… может быть это Арни? Хотя, нет, у парня и так полно дел, времени чтобы заскочить у него явно нет на данный момент. Тогда это, возможно, полиция с их вопросами. Ну что ж, открыть всё равно придётся. Однако, едва дверь отворилась, у Папса подкосились ноги, глаза расширились, и из них чуть не потекли слёзы радости. На пороге стоял живой и невредимый недурно выглядящий Хоррор, который, услышав скрип двери, поднял голову и приоткрыл горящую глазницу, одновременно распахивая руки для объятий и широко улыбаясь брату, к которому он наконец-то вернулся. — Ну здравствуй, бро…***
Если ты здесь, то, скорее всего, они хорошие и могут многое помочь тебе сотворить.