***
Как Флора и предполагала, Огрон был на пляже. Он действительно бегал вдоль берега, как они пару дней назад. От воспоминаний неприятно скрутило живот, Флора тяжело вздохнула. Ей безумно, до боли в каждой клеточке тела хотелось помириться, но не для того, чтобы утихомирить свою совесть. Нет, далеко не для того. Флоре требовалось присутствие этого мужчины в своей жизни, ведь в короткий промежуток времени он стал неотъемлемой её частью. Флора уже не представляет себя без Огрона. Она хорошенько подумала сегодня утром, взвесила все «за» и «против», хотя вторых вовсе не было. Фея природы приняла решение добиться прощения этого мужчины любым способом. Огрон её любовь и её счастье, а за своё счастье нужно бороться. Нужно будет напомнить это Лейле, когда она начнёт писать мемуары. Кажется, она давно хотела. — Огрон, — фея обратилась к бегущему магу, встав напротив него. Какого же было её удивление, когда маг, даже не взглянув на неё, пробежал мимо. Флора нахмурилась и побежала за ним. — Выслушай меня, пожалуйста. Я хотела сказать тебе правду, честно. Но я очень боялась. Ты ведь так ревновал к Анагану, и я… Но то, что между нами было, совсем ничего не значит. Это было давно, нам обоим было ужасно плохо в тот день, и мы… Она мельком взглянула на бегущего мужчину. Его дыхание, несмотря на бег, оставалось ровным, взгляд цепким, который был устремлён вперёд. Огрон так и не взглянул на неё, как и не позволил ни одному мускулу дрогнуть на лице. Флора даже засомневалась, что говорит с нужным человеком. Словно около неё бежал Думан в обличии Огрона. — Я никогда не вспоминала ту ночь, и Анаган тоже. Мы с самого начала понимали, что мы друзья и только. Он любит Стеллу, а я люблю тебя, — но маг не откликнулся даже на честное признание. — Ты так сильно ревновал к нему, и я не хотела ссор. Ты ревновал даже тогда, когда мы не встречались, что уж говорить о том, что было после. Я просто… Я испугалась твоей реакции. Флора остановилась, чтобы привести дыхание в нормальное состояние. Она нахмурилась, смотря, как фигура её супруга отдаляется, и снова побежала. Обогнала его и остановила толчком в грудь. — Ты мне ничего не скажешь?! — её возмущение вырвалось в крик. Не ожидав от себя такого, Флора прикрыла рот пальцами и чуть отдалилась от мага. — Я не хотела кричать, прости. Хотя… Чего я извиняюсь, ты сам меня вынудил! Маг едва не рассмеялся от её обиженного лица и недовольного бурчания. Маленькая Флора, которая едва доставала макушкой до его подбородка, сейчас горделиво приподнимала голову и высказывала своё недовольство. Это выглядело так забавно, так мило, что хотелось обнять её и заверить, что он больше не злился. Обижался немного, да. Но уже не злился. Маг даже хотел отбросить свою игру и перестать её мучить, но картина перед глазами оказалась такой весёлой, что он передумал это делать. Он ещё немножечко насладится её мучениями, а потом… А потом наконец выполнит свой супружеский долг, сначала хорошенько её отшлёпав! — Я всё равно не успокоюсь, пока мы не поговорим! — кинула девушка вслед побежавшему мужчине. — Ты не сможешь бегать от меня постоянно. С этим настроем фея природы вернулась в Обливион, быстро приняла душ и открыла портал в Омикрон. Её встретили привычные фрески и мраморные изваяния стихий их магии. На Флору напала волна ностальгии. Она улыбнулась, оказавшись в одном из своих любимых мест на Домино. За их круглым дубовым столом сидело трое мужчин. Флора сначала растерялась, заметив среди них Огрона. Она и забыла, что он помогал им с Думаном до всей этой нервотрёпки. Но маг ведь ещё полчаса назад бегал вместе с ней, точнее, убегал от неё, а теперь сидел вместе с Думаном и слушал какого-то парня. Незнакомого парня, значит, он слушал, а её нет! И даже сейчас Огрон не обратил на неё никакого внимания. Он продолжал сверлить своим серьёзным взглядом всё, но только не Флору. — Ты как раз вовремя, дорогая, — Думан подвинулся, и Флора села на своё место между ними, уже не робея. — Знакомься, это маг иллюзий – Набу. Если коротко, он хочет учится в Красном фонтане. — Но волшебникам запрещено учиться там. — За этим я и пришёл, — заговорил молодой человек, улыбнувшись прибывшей. Флора перевела на него взгляд, этот парень был ей незнаком. Она бы сразу запомнила его по его длинной косе, достающей чуть ли не до икр. — Вы владеете магией иллюзии, — рассудительно начала Флора. — А иллюзия это одно из самых опасных оружий во время боя. Ни Саладин, ни Кадаторта никогда не позволят учиться вам в их школе. — Спасибо, я-то искал слова, как донести это до молодого человека вежливым языком, — чуть устало произнёс Думан. — Друг мой, при всё нашем желании, даже мы здесь бессильны. Специалисты Красного фонтана учатся самозащите без магии, это достойно неимоверного уважения в мире, где мы живём. Тебе там будут не рады. — Я готов поклясться, что не буду использовать свою магию. — А отречься от неё ты готов? Голос мага ненависти заставил Флору чуть напрячься. Она научилась отличать наигранность его раздражения, и сейчас оно было самым настоящим. Фея не знала причины её появления, да и не могла на этом сосредоточиться, потому что взгляд был прикован к его сцепленным в замок рукам на столе, на выпирающие вены и длинные пальцы. Нос и лёгкие без её ведома вдыхали аромат его парфюма и запаха геля для душа со вкусом чего-то горького и терпкого. Флоре отчаянно хотелось к нему прикоснуться и почувствовать ответное прикосновение. Ей хотелось хотя бы капли взаимности от него, хотя бы каплю внимания, но Огрон будто знал, на что надавить, чтобы заставить кровоточить всё её чувство вины. Флора не могла, просто не имела права злиться, ведь в своей обиде маг был прав. Однако это не останавливало её от решимости добиться от него прощения. — Не готов, — маг ненависти разочарованно усмехнулся. — Я уверен, таких, как ты, три оравы, но они сидят на булках ровно и не рыпаются. Чем ты лучше них для таких привилегий? — Они хотят, но ничего для этого не делают. Я же стремлюсь к своей цели. Разве это плохо? — Это хорошо, — ответила Флора, смотря ему в глаза. Она оценила их красоту и необычный серо-синий цвет, даже не сразу смогла оторвать от них взгляд. — Но ты должен понимать, что это невозможно. А отрекаться от магии, как я считаю, самое глупое, что может совершить волшебник. Специалисты, эти простые парни мечтают оказаться на твоём месте и узнать, что такое магия. У тебя же есть этот шанс. А обучиться боевому искусству ты можешь и сам. Флора не пыталась переубедить мага, она лишь говорила то, в чём была убеждена сама. Фея на самом деле считала, что отречение от магии – наиглупейший поступок для таких, как они, ведь природа даровала им намного больше привилегий, чем обычным людям. Их даже перечислять не надо, все плюсы на ладони. И она искренне не понимала, как можно не хотеть этого. — Ты же сильный маг, это чувствуется, — начал Думан. — Потерять магию ради… мечей и драк? — Не будь придурком. Флора цокнула, пихнув мужчину справа. Внутри снова неприятно кольнуло, Огрон даже не взглянул на неё. Она тихо вздохнула и обратилась к молодому парню, сказав, что нужно ценить то, что мы имеем. Набу искренне улыбнулся и кивнул, поблагодарив. — Вы правы, ничто не стоит того, чтобы потерять магию, — он поднялся и отсалютовал. — Спасибо. И извините, что потратил ваше время. — Рада, что смогли помочь. Двери за магом закрылись, послышались вздохи облегчения со стороны обоих мужчин. Флора мысленно хмыкнула, ладно Огрон, но Думан должен был привыкнуть к издержкам их профессии. — Ладно, кто там следующий? Удивление правителей настигло своего пика, когда следующими они увидели уже знакомую девушку с яркими розовыми волосами и её маму. Они как-то застенчиво прошли внутрь, но садиться не стали, поэтому встала Флора. Должно было быть наоборот, но разговаривать с людьми сидя было как минимум невоспитанно. — Рокси? — Думан вскинул брови. — Теперь с твоим парнем проблемы? — Нет-нет, — фея замотала руками. — Мы пришли не за этим. Да и парня у меня нет. Взгляд феи животных мельком переключился на Огрона. Он не мог не понять, симпатия этой девчонки была слишком очевидна. Но раньше, если он пользовался ею, чтобы заставить Флору ревновать и добиться признания, то сейчас пользоваться не было смысла. Не то чтобы его заботили чувства девчонки, скорее, его волновало, как сильно расстроится Флора. Если тогда она ходила сама не своя, то сейчас, вероятно, скиснет совсем. Сеять мысль, что она ему не нужна, и её может заменить вот какая-нибудь такая, Огрон не собирался. Это ведь было бы огромной ложью. — Мы с мамой пришли поблагодарить вас, — фея протянула Флоре плетёную корзинку с булочками внутри. — Не знаю, что бы с нами было, если бы не вы. Спасибо большое. — Большая заслуга здесь именно на тебе, Рокси, — Флора улыбнулась. Неприязни к девушке она не испытывала, хотя тот взгляд в сторону Огрона – на минуточку! – её мужа, немного насторожил. — Ты нашла смелость рассказать всё, несмотря на страх перед тем человеком. Это и твоя заслуга тоже. — Гм-гм, — Думан кашлянул. — А с чем булочки? — Они разные, — впервые заговорила мама девушки. — Есть с яблоком, есть с творогом и вишней, есть с корицей. Ещё раз вам спасибо и приятного аппетита. Мы пойдём. — На самом деле… — Рокси привлекла внимание всех троих взволнованным голосом. Казалось, даже её мама удивилась. — Мне очень неловко просить о таком, но… У меня сейчас каникулы и полно свободного времени. Поэтому я подумала, может, если у вас будет слишком много дел, я бы… помогла вам? — Ты хочешь работать с нами? — Скорее, работать на вас. — Стой! — неожиданный крик Думана заставил Флору вздрогнуть и повернуться к нему. — Зная безотказность моей коллеги, скажу сам. Извини, Рокси, но Омикрон не просто место, куда люди обращаются за помощью. Эта партия целой системы правления. Здесь не может быть посторонних. Но ради справедливости послушаем и моего второго коллегу. Огрон? — Мне ни к чему посторонняя помощь, — резковато отрезал маг, прислоняясь спиной к стулу. Обе девушки чуть поёжились от такого тона, Рокси не смогла скрыть испуга и толики разочарования. — Никак, Рокси, извини, — метаморф пожал плечами. Ни Рокси, ни её мама больше не сказали ничего, кроме повторных слов благодарности. Спустя пару минут их уже не было. — Разбил ты девочке сердце, Огрон. Ой, Флора, извини. Ну ты же видела, как она на него… — Достаточно, Думан, — Огрон, нахмурившись, оборвал мага. — Давайте продолжим, — тихий голос феи природы прервал едва не начавшийся спор по поводу любвеобильности девушек и внешности Огрона. Ей было бы неприятно это слушать в первую очередь. — С яблоком вообще пушка! Попробуйте! Флора покачала головой, сев на своё место. Фея ощутила мимолётную, самую первую искорку внимания со стороны мага ненависти в свою сторону. Только не посмотрела уже она, то ли всё ещё стыдясь, то ли не хотя, чтобы маг заметил её спустившееся ко дну настроение из-за собственного осмысления. Флора поняла одну вещь – в ревности они с Огроном стоят друг друга. От этого фея чувствовала себя только паршивее, ведь теперь понимала его чувства.***
— Нам с Итаном жарко, — заявила Муза, распластавшись на кровати в позе звёздочки. Малыш ползал рядом с ней. — Мы хотим купаться. — Так купайтесь, — Гантлос хмыкнул и плюхнулся на кровать рядом. Нет, любовь ко сну и лежанию на кровати у них с Музой не отнять. — Мы хотим купаться вместе с папой. — Папа должен закончить с работой и передать новые дела Анагану, — маг вздохнул. Наступал конец дня, но работы было столько, словно сейчас только начало. — А маме было бы неплохо ему помочь. — Давай вечером доделаем? — Муза повернула к нему голову и заговорила томным полушёпотом. — Сначала поплаваем в бассейне, устанем, ляжем спать, а потом проснёмся и всё доделаем. — Не жизнь, а сказка, — маг блаженно замычал, Муза рассмеялась, подхватывая сына на руки. — Переодену его, и пойдём. Молодая семья спустилась в закрытое помещение с бассейном. Редко кого можно было тут встретить, ведь был доступен целый океан с его неповторимыми морскими обитателями. Витающий запах хлорки, эхо, отражающееся от кафеля закрытой комнаты, не совсем хорошее освещение для придачи некой романтики – снова Флора со своими сантиментами – и неприятная духота делали это место проигрывающим. Но здесь тоже были свои плюсы. Они были наедине друг с другом и могли позволить себе такой отдых, какой им хотелось. Надев на Итана баллон, который застёгивался на его шее, Муза спустилась с ним в воду. Приятная прохлада окутала тело, малыш сначала вздрогнул в материнских руках, а потом постепенно привык. Когда к ним нырнул Гантлос, сын уже вовсю плескался в воде своими пухлыми ручками. Проконтролировав, что баллон крепко закреплен и держит малыша на плаву, маг двинулся к плавающей жене. Он подкрался сзади и схватил её за лодыжку. Не ожидав таких действий, Муза потеряла контроль над телом и нырнула в воду. — Я не хотела мочить голову! — она возмущённо крикнула и забрызгала мага. — Тут же хлорка! — Трагедия, — он усмехнулся, подплывая ближе. Пока Муза выжимала потемневшие от воды пряди, которые теперь стали почти чёрными, он пригвоздил её к бортику и заблокировал все пути к отступлению своими руками. Гантлос наклонился и поцеловал её. Барахтающуюся в воде, потому что Муза не доставала до дна, с мокрыми волосами, похожими на сожжённые макароны, с разозлённым лицом, от которого становилось только смешно. Но всё это было так по-настоящему, так натурально и так сильно цепляло его сердце, что Гантлос никогда бы в жизни не нашёл что-то красивее. Да, его жена действительно была красавицей. Порой он даже удивлялся, как она могла посмотреть на него. У него были резкие черты лица, квадратный подбородок, который так ему не нравился, слишком тонкие губы. Он не считал себя хотя бы симпатичным, и что только Муза в нём нашла? Муза обхватила лицо мужчины руками, тут же ответив на поцелуй. Она бы и ответила на его вопрос, сказав, что его внешность была последней, что её заботило. Да, поначалу, как и все остальные, она побаивалась этого закрытого и очень эмоционального мага. Но когда он вдруг, среди бела рабочего дня принёс ей круассан и сказал, что она тощая, как скелет в кабинете анатомии, Муза пригляделась к этому суровому мужчине. Как оказалось, суровости в нём, как в ней лишнего веса. По крайней мере, лично для неё. Его грубость поначалу настораживала, но Муза, в конце концов, нашла ей объяснение. Гантлос не грубил, не унижал и не ругался, он так общался. Ничего не мог с собой поделать, привыкнув к такой манере общения, и Муза была рада, что к этому привыкла не только она, но и все остальные. Гантлос же, в свою очередь, старался более-менее фильтровать то, что он говорил. Если спросить его, чем привлекла тощая девчонка, которую хотелось откормить, Гантлос напишет целую повесть. Как же она раздражала с начала их знакомства. Пока Эвилион, где они нашли своё призвание, начинал только-только развиваться, Муза никогда не упускала шанса вставить свои три копейки. Назойливая, взбалмошная, приставучая и очень, очень упрямая. Всем казалось, что они в жизни не сживутся в одной партии и не вытерпят этого больше месяца, но чудо! Они не только выдержали общество друг друга, но и привыкли к нему, научились с этим жить. Поженились, зачали сына, а теперь вместе его воспитывают. Гантлос пока не знал, что на подходе был ещё один малыш. Муза решилась сказать ему ровно в тот день, когда призналась подругам. Но последние дни никак не было удобного момента. А сообщать такую новость Гантлосу фразой «Я беременна» ей не хотелось. Хотелось чего-то оригинального, чтобы маг запомнил этот момент. И, чего греха таить, чтобы её оригинальность немного умягчила его реакцию, ведь, какой она будет, Муза пока не знала. Сообщить она решила именно сегодня, как раз после их плавания. Ещё совсем немного, совсем чуть-чуть... — Как же ты офигенно пахнешь, — маг проложил дорожку поцелуев к шее девушки. — Даже вместе с этой вонючей хлоркой. Охрененно. Но этот купальник – дерьмо. — Фирменная вещь, деревенщина, — Муза испустила смешок. Купальник закрывал перед, но полностью открывал спину, доходя почти до разреза ягодиц. — Значит, фирменное дерьмо. Муза весело хмыкнула и нырнула под воду. Голова всё равно намокла до последнего волоска, чего уж было терять. Под водой девушка пощекотала магу живот, играясь с его кубиками шаловливыми пальчиками. Но когда маг нырнул следом за ней, Муза начала плыть в сторону сына. Его маленькие ножки весело болтались в воде, а руки, которыми он брызгал вокруг себя, образовывали пузырьки. Итан улыбался, демонстрируя два нижних и четыре верхних зубика, заставляя мамочку буквально таять от умиления. Гантлос подплыл к ним буквально через секунду. Снял с сына баллон с рисунками морских звёзд и взял его на руки. Его рост позволял стоять на дне, и маг спокойно ходил в воде вместе с Итаном. Однако водные процедуры надоели малышу спустя полчаса, и родители были вынуждены вылазить из воды. — Переодень его, пожалуйста, — попросила Муза, когда они вернулись в комнату. — Хочу смыть с волос хлорку. Муза впервые в жизни мыла волосы так быстро и неаккуратно. Она должна была поскорее выйти, ведь если бы задержалась дольше точки кипения Гантлоса, то он бы ворвался к ней сам. Девушка угадала, маг был готов почти сделать это, но Муза вовремя показалась в проёме двери с обмотанным вокруг тела полотенцем. Если в любой другой день маг отпустил бы какую-нибудь пошлую шуточку, то сейчас стоял около кроватки сына и прожигал взглядом его боди. Перечёркнутая несколькими линиями надпись «Единственный сын» не привлекла особого внимания, пока он не увидел надпись ниже. Ярко-голубыми буквами и весёлым шрифтом было выведено «Теперь старший брат». — Хотела преподнести это необычно, — фея пожала плечами и подошла к нему. Гантлос стоял боком, смотрел на спящего Итана и пока ни разу на неё не посмотрел. — У тебя получилось, — тихо пробормотал маг. Он перевёл задумчивый взгляд на супругу. — Я знаю, о чём ты думаешь. Я думаю о том же с того дня, как узнала. Итан ещё совсем кроха, и мы можем не осилить двоих. Но это ведь ребёнок, Гант, — она прильнула к мужчине, положив висок ему на грудь. — Подарок, — он обнял супругу и поцеловал в мокрую макушку. — Я очень рад, Муза, правда. Честное слово. — Я верю, — она испустила смешок и подняла глаза. Гантлос улыбнулся широко и искренне. — Тебя гложет, что мы можем не справиться? — маг скептично нахмурился. — Обливион полон нянек. Странноватых моментами, со своими закидонами, но всё-таки нянек. — Не называй своих друзей няньками, это будут не их дети, а наши, — девушка пихнула его кулаком. — Нам за ними и смотреть. — И мы присмотрим. И воспитаем, научим магии, научим всему, что можем сами, — он опустил руку на пока плоский живот. — Это наши дети, Муза. У тебя не должно возникать никаких сомнений. — Но ты говорил, что не хочешь детей сейчас. Что Итану нужно колоссальное внимание. — Да, ему нужно внимание, но мы сможем дать его обоим детям. Только представь, между ними будет разница в... Какой срок? — Восемь недель. — Восемь... Два месяца?! — Муза шикнула. — Ты скрывала от меня два месяца? — Я узнала об этом позавчера, — девушка едва не рассмеялась от его возмущённого выражения лица. — Не было никаких симптомов до этого времени. — А сейчас? — Мне кажется, что меня стошнит в любой момент, — маг досадливо поморщился. — Что ты там говорил о разнице в возрасте? — У них будет разница чуть больше года, почти ровесники, — маг восхищённо улыбнулся. — Представь, какое между ними будет взаимопонимание. — Если это будет девочка, ни о каком взаимопонимании не может идти и речи, — Муза испустила смешок, вспомнив рассказы Анагана и Лейлы об их детстве. Если близнецы не ладили, что уж говорить об их случае. — А если она будет похожа на тебя... Боюсь представить. — Идеальная версия меня в женском обличии, — стоило представить это, как загорелись глаза. — Но больше мне бы хотелось, чтобы она была похожа на тебя. Чтобы она была упрямой занозой в заднице, но готовой вовремя уступить и разорвать глотки за свою семью. — Мы ещё не знаем пола, давай не будем загадывать, — Муза оставила на его губах лёгкий поцелуй, едва не тая от его слов. Улыбка никак не сходила с её лица. — Лучше отмечать, — он лукаво улыбнулся. — Как? Муза рассмеялась, когда маг поднял её на руки и опрокинул на кровать. Навис над девушкой и снова поцеловал, вкладывая в этот поцелуй всю свою благодарность, нежность и вечную любовь.