***
Нацу залетел как ураган в кабинет Макарова. Тот сидел на кресле и ждал его. — Какие у тебя со мной счёты, дядя? М? — от злости на лбу Нацу вздулись вены. Макаров улыбнулся, но взгляд его был зол, хоть и более снисходителен. — Ты свои счёты мне на могиле напишешь, сынок. Я всего лишь хотел предупредить тебя. — Что? Я разве просил? Разве не сказал, что дело за мной? А, дядя, не сказал?! — закричал Нацу. Тут Макаров резко подорвался и подошёл к Нацу. — Пока ты там возишься с этой строптивой девчонкой, из-за неё на нас пустили хвост! Что-то ты затянул со своим расследованием, уже как неделя прошла! — он подошёл ближе к нему, — Нацу, ты подвергаешь опасности всех нас и нашу семью в том числе! Я этого не позволю! Ты нужен мне, сынок, а ты пропадаешь с этой… Богачкой! — прошипел он, расхаживая из стороны в сторону, — Кто она тебе?! А кто мы?! Или Ты убьёшь её, или это сделаю Я. Нацу молчал слушал его. Но Макаров знал: если Нацу решился на что-то, ни к кому прислушиваться не станет. К своему дяде он и то изредка прислушиваться. А к другим и подавно. Нацу посмотрел Макарову прямо в глаза. — Ты тронешь её только через мой труп, дядя. Родных её оставь в покое. Сказал решу — значит решу. Полезешь ещё раз в мои дела — сочтемся на кладбище. Будь уверен. — бросил Нацу напоследок. — Я всегда уверен в тебе, сынок. — с улыбкой произнёс Макаров. Но как только Нацу вышел, лицо Макарова сменилось отчаянным и злым. — Ну что за буря! Ты хочешь нас в прямо в ад бросить, но я этого не допущу! — рука его тут же набрала знакомый номер, — Здравствуй, Эвклиф, есть для тебя одно дело.***
Нацу долго не мог ответить себе на вопрос, почему никак не отпустит Люси? Самая главная причина ясна: выяснить, кто помешал ему. Но что она может дать ему? Какая польза? Нацу улыбнулся сам себе, издеваясь над своими мыслями. В его мире не получается все вот так просто. Люси свидетель, она видела то, чего не должна. Она имеет крупные связи, по крайней мере имел ее отец. Но он слишком долго мечется между тем, чтобы решить что с ней делать. С каждым разом убить ее становится труднее. Ты хочешь оставить ей жизнь, да? Чем она отличается от остальных убитых тобой и тех, кого убьешь потом? На этот вопрос Нацу так и не ответил, так как он подъезжал к ресторану, его уже ждали Грей и Гажил. — Все сложно, да? — начал Грей, после того, как они молча ели двадцать минут. Нацу посмотрел в окно, за котором было видно красивое лазурное озеро, а рядом парк и все это освещали алые лучи заката. Так красиво… — Нацу? — послышался голос Грея. — Да, сложно. Я не могу убить ее. — Это еще почему? — Скажем так: я ей жизнью обязан. Вот так. Не расспрашивай больше. Грей кивнул, а затем вздохнул, выпив залпом стакан виски со льдом. — Женись на ней. — послышался голос Гажила. Оба недоуменно уставились на него. Гажил говорил редко, но метко. — Тогда она будет под самой надежной защитой — под твоей. — Он прав. — сказал Грей, — Другого выхода нет. Иначе ее убьют. Нацу вспомнил разговор с Макаровым и от злости его скулы снова начали пульсировать. — Ей даже нет восемнадцати. К тому же она уже раз пыталась убить меня. На этот раз точно сделает это. На его слова Грей и Гажил хитро рассмеялись. — От ненависти до… — Вы правы. — резко перебил их Нацу, после чего они умолкли. — Если она хочет жить, станет моей женой. К тому же, завтра ее день рождение, сделаю ей подарок. Гажил продолжал улыбаться, но Грей смотрел на друга долгим и немым взглядом. Нацу знал этот взгляд. — Ты ведь знаешь, что испортишь ей жизнь. — Она сама ворвалась в мой мир. Я не тащил ее за руку. — Да ну? Разве Нацу Дрганил не только так и поступает или мы про разных людей говорим? Нацу сверкнул на него взглядом. Грей улыбнулся, словно кот. — Будь с ней поласковее. И лучше приставь к ней охрану. Нацу напряг скулы, снова посмотрев в окно, но закат скрылся. Наступила ночь. Дома Нацу не ночевал. И даже не провел эту ночь с очередной девушкой. Нет. Он остался у Грея. Но как не пытался закрыть глаза и уснуть, не смог. Нацу все думал, как сказать этой девочке, что вскоре ее жизнь изменится. Для него эта женитьба всего лишь необходимость. А для нее… Но вскоре, мысли Нацу, привыкшие кружится в мире смертей и мрака, снова быстро оккупировали его голову. Это его жизнь. К тому же, эта девчонка сама виновата, что попалась ему на глаза. Скажет ей, как надо, как пластырь сорвет. Больно, но быстро. В девять утра он уже был дома. Люси мирно спала на диване в гостиной. Драгнил усмехнулся: не легла ни в его кровать, ни в свою. Примостилась на маленьком диване. Гордая. Он собрался будить ее, но тут же передумал. Она так мирно спала, утреннее солнце грело ее лицо, освещая розовые губы, щеки, длинные темные ресницы. Солнце, поющие птицы, красивая девушка в его постели. Картинка будто из фильма. Было что-то в этой картинке, предвещающие судьбу Нацу… Он не подозревал, но Судьба знала. Он засмотрелся на Люси, но быстро опомнился. Подошел к тумбочке, где лежал ее телефон. Снова какой-то номер. На лбу Нацу прорезались вены, злость вскипала в нем, набирая обороты. — Я разве не говорил тебе ни с кем не общаться, м? Люси вздрогнула, подскочив в кровати и замерла, увидев Нацу. — Но ты очень непослушная. Хорошо. — он старался сохранять спокойствие, медленно подходя к ней, — Я куплю тебе новый телефон и там будут только те номера, которые Я посчитаю нужным. — он резко поднял ее за руку из постели и прижал к себе, смотря ей прямо в глаза. — Я ведь был добр. Разве нет? Но ты не хочешь по хорошему. — говорил он спокойно, но вены на его шее пульсировали. Запястье Люси тоже начинало синеть. Но в глаза она ему смотрела спокойно. Скорее уже безразлично. — Что ты мне сделаешь? Если бы хотел убить, давно убил бы. Так убей уже, прошу. Лучше умереть, чем жить с тобой. — на ее глазах показались слезы. Это попало Нацу прямо в сердце. С момента ее появления в его жизни все попадало прямо в сердце. И его это начинало очень и очень сильно бесить. Резко он достал пистолет и приставил ко лбу Люси. Она вздрогнула, с глаз потекли слезы. — Смотри на меня, девочка, на меня смотри! — заорал он. — Я пришел с вестью куда хуже. Гораздо хуже. Это пострашнее, чем пистолет, приставленный к твоей голове. — он долго смотрел на нее, прежде, чем сказать, но на сей раз сердце его было ледяным. — Ты должна выйти за меня замуж, если хочешь жить. Другого пути у тебя нет. Люси смотрела на него округлившимися глазами, все тело её тут же затрясло, но она не отрываясь глядела на Нацу, а из глаз ее непрерывно катились слезы одна за одной. Он был прав — пуля ничто, по сравнению с этим. Просто ничто. — Убей… — прошептала она, закрыв глаза, — Убей меня! — она уткнулась лбом о его пистолет, — Убей, убей, убей! — кричала она, срываясь и плача. Нацу убрал пистолет и зажал ее руки за спину, взяв ее лицо в свои ладони, стараясь таким образом ее привести в чувства. — Если бы ты умерла — поверь, ты бы и мне оказала услугу. — Ненавижу, ненавижу, ненавижу! — шипела она, выворачиваясь. — Я не выйду за тебя, никогда! Мне только сегодня исполнилось восемнадцать! Ты даже не дал мне увидеться с мамой! Ненави… — Молчать!!! — заорал он так громко, что Люси парализовало все тело. — Я проверю номер телефона, если ты что-то проворачиваешь за моей спиной… — он максимально приблизился к ее лицу, прижавшись своим лбом к ее так, что она отшатнулась назад, — В огонь брошу тебя и с удовольствием буду смотреть, как горишь. С этими словами он откинул ее на кровать и ушел, громко хлопнув дверью. Люси некоторое время молча сидела, смотря на стенку, а затем медленно поднялась и подошла к зеркалу. Смотрела на себя. Долго. На свои заплаканные глаза, синее запястье, шею от его рук. Он будто всю измазал ее своей чернотой. — Боже мой… Боже мой… — шептала она. А затем громко закричала и швырнула первую попавшуюся вазу в зеркало напротив. Кусочки вдребезги разлетелись по всему полу… Ее жизнь разлетелась на эти кусочки. Ее сердце. Ее душа.