Научишь?

       Химия.        Этим словом можно описать всю мою неделю. Денис Алексеевич разошелся на славу, он оставлял меня после уроков чуть ли не каждый день, задавал очень много заданий в добавок к обычному домашнему, да еще и спрашивал на каждом уроке.        Я злилась, но молчала.        Он улыбался и говорил только по теме занятий.        Больше ни одного слова в сторону. И, честно говоря, я чувствовала себя немного обделенной что ли. Учитель спокойно болтал с моими одноклассниками на перемене, а за час наших дополнительных занятий мог произнести только пару фраз типа: "Для тебя эти десять задач" или "Вопросы в конце главы". Ничего лишнего, неосторожного, противоречивого.        Каждый день перед сном я представляла, как откручиваю ему голову. Хотя сама до конца не понимала, отчего так сильно бешусь: его узурпаторства в обучении химии или абсолютном игнорировании моей персоны.        В выходные мама затеяла генеральную уборку. Она чуть не потеряла дар речи, когда открыла мой шкаф с одеждой, и оттуда на нее полетели мои скомканные наспех вещи. Ну а что, я последние дни была занята вашей химией, некогда мне было складывать футболки в ровную стопку.        - Оля, порядок должен быть во всем! - уперла руки в бока родительница. - Если у тебя такой беспорядок в шкафу, то и в голове будет такой же!        Ох, мамочка, было бы все так просто.        Провозившись с разбором моего гнездышка, я совсем не заметила, как родительница широким жестом затолкала добрую половину одежды в стиральную машинку, и прибежала туда, когда мои джинсы, щедро посыпанные порошком, совершали сотый круг в теплой водичке.        - Ничего, сходишь в школу в юбке, - спокойно выслушав мою тираду о неприкосновенности моей одежды, изрекла мама.        - Я не люблю юбки.        - Не все же тебе, как мальчишка, в штанах бегать.        - Мам, сейчас не девятнадцатый век, - простонала я, но разговор уже был закончен.        И кому какое дело до моего удобства?        Сонные мухи. Большие, неповоротливые сонные мухи заходили в класс, обретая форму и вид моих одноклассников. Вовка, зевая своим огромным ртом, даже немного прослезился от сочности своего действия. Отвратительное зрелище. И только Северова влетела в кабинет как всегда активна, деятельна и с тремя слоями тональника на лице. А за ней сразу же вошла Марьяна и направилась прямиком к моей парте.        - О, вы поглядите! - воскликнула Северова, как только я встала, чтобы пропустить Марьяну. - Чудовище пытается стать красавицей.        - Как оригинально, - фыркнула я, но руки все же потянулись к юбке, чтобы ее поправить. В сотый раз.        Ужасная вещица.        - И в честь чего это ты так разрядилась?        Девушка подошла ко мне ближе. Наверное, мы слишком контрастно смотрелись вместе. И жутко нелепо. Мои слишком худые ноги, обтянутые темными чулками, выглядели как палочки рядом с сильными, подкачанными, но, в то же время, стройными ногами Алины. Она была барби, а я - дешевой китайской подделкой.        - Дай угадаю, - ее накрашенные губы растянулись в улыбке, - неужели, ради нашего химика?        - Что-о? - воскликнула я. - Ты совсем умом тронулась?        - Ну а кто знает, как ты его благодаришь за дополнительные занятия?        Я остолбенела. Откуда она может знать?        - Нашей Олечке снова все почести и нового химика в помощь, - продолжала Алина, - А меня он послал нахуй, когда я попросила позаниматься со мной.        Класс затих. Впервые за несколько лет наших стычек все до одного обратили свой взор на меня.        - Это не твое дело, - прошептала я. Голос дрогнул.        - Да ну, - рыжая подняла одну бровь. - И что, даже не поделишься с нами, насколько у него большой член? Ты ведь, наверное, даже отсосать готова за оценку, да?        Кто-то засмеялся. Потом еще один. Горло стянуло, и я не могла произнести ни звука, только испуганно пялиться на злобную улыбку одноклассницы.        Зазвенел звонок.        Алина провела языком по губам и, победно вскинув голову, удалилась на свое место. Послышались перешептывания и снова смех. Вот идиотка! Как она узнала, ведь я была так осторожна, никто не мог видеть, что химик занимается со мной, если только...        - Сели все быстро, - Денис Алексеевич ворвался в класс, как тайфун. - Сегодня лабораторная работа. Кто хочет мне помочь?        - Я! - вдруг воскликнула Северова и направилась к учителю. Она миленько ему улыбалась, и мужчина тут же сменил свое суровое выражение лица на широкую улыбку.        Он сам сказал ей.        Северова выхаживала по классу, разнося скляночки с веществами, как по подиуму. Улыбалась во все тридцать два и чувствовала себя хозяйкой этой вечеринки. А тем временем Денис Алексеевич расписывал ход работы на доске. Все эти реакции он вдолбил мне в голову еще в начале прошлой недели, поэтому у меня не было особой нужды смотреть на него. Да и вообще поднимать голову.        Мне казалось, что весь класс говорит только обо мне.        Самонадеянно, знаю, но юношеский максимализм не давал покоя. Казалось, что смех раздается из каждого угла.        - Итак, у кого-то уже что-то получилось? - отвлекаясь на секунду от телефона, спросил учитель, пока мы все безуспешно сливали реактивы в пробирки. Обычно учителя химии строго следили за выполнением подобных работ, но Денис Алексеевич был в своем репертуаре. Он просто сидел и ждал, пока мы все закончим.        - У нас закончились пробирки, - заголосила Вика - бессменная шестерка Алины.        - Возьмите на соседней парте, - ответил учитель.        Они сидели довольно далеко, но почему-то Вика встала и направилась прямо к моей парте. Я бы не придала этому особого значения, если бы не хитрая ухмылка, поселившаяся на лице чертовки.        Рука, брякая браслетами, потянулась к подставке с пробирками, как-то нелепо задевая ее.        Послышался звон, и моя тетрадь стала стремительно намокать.        - Ой-ой, простите, - залепетала Вика, отпрыгнув, вероятно, сама немного пораженная устроенным бедствием.        Склянки покатились по парте, и я стала их хватать. Одна из них, видимо, оказалась открыта и содержимое разлилось, намочив все вокруг. Рука потянулась к злосчастной темной баночке, но ее перехватили.        - Руки убрали, - рявкнул учитель. - Ничего не трогать.        Он все еще держал мои пальцы.        - На тебя ничего не попало? - он посмотрел на Марьяну и та быстро замотала головой. - Оля?        Все трое уставились на меня.        - Вставай, - учитель потянул меня за руку, заставляя подняться, и только сейчас я заметила, как по моей светлой юбке расползается пятно.        Вот черт!        Денис Алексеевич быстро открыл лабораторную комнату и завел меня туда. Жестом приказал сесть на стул у раковины и открыл воду. Я смотрела на свою ногу, которую немного начало покалывать, хотя, вероятно, это просто самовнушение. Где-то читала, что в школах не выдают реактивы в такой серьезной концентрации, чтобы кто-то смог покалечиться.        Учитель закончил смачивать тряпку и опустился рядом со мной на корточки.        Без задней мысли, он потянулся к моей юбке и легко приподнял ее, обнажая ногу, затянутую в чулок. Пальцы только на секунду коснулись его кружева и тут же отпрянули. Мои щеки вспыхнули.        - Тебя лучше снять это, - усмехнулся учитель.        - Нет, - тут же воскликнула я. Интересно, насколько сильно вообще возможно покраснеть? Если я была бы лакмусовой бумажкой, то мой Ph был бы равен 1. И не из-за пролитой на ногу кислоты.        - Брось, Ковалевская, у тебя может быть ожог, - вымученно выдохнул мужчина.        Проклинаю все юбки на свете!        - Хватит на меня так смотреть, - закатил он глаза. - Не я вылил это на тебя.        - Не вы, - буркнула я и аккуратно начала снимать с ноги чулок.        Если бы вы, Денис Алексеевич, не велись бы на пустоголовых красоток, то Северова никогда бы не узнала о наших занятиях, не наехала на меня сегодня и не подговорила бы свою лучшую шестерку на подобную подлянку. Ну конечно, он тут совсем ни при чем!        - Отвернулись бы хотя бы, - буркнула я.        - Зачем? - усмехнулся учитель. - Думаешь, я не видел голых женских ног?        - Мне плевать, что вы видели, - я смяла тонкую ткань чулка в кулак.        - Нет, - он выхватил у меня его. - Он ведь пропитался кислотой.        - И как мне теперь домой идти?        - У тебя не во что переодеться?        - Я не ношу с собой в школу шкаф одежды, - дернула я плечом.        Учитель посмотрел на мою ногу. На бедре появилось небольшое красное пятнышко, не более, но мужчина нахмурился. Он встал и, быстро намочив тряпку, провел по месту покраснения. Вода оказалась холодной. Я вздрогнула.        Но не от холода.        Его пальцы касались моей обнаженной кожи. Необычно. Все это вдруг за секунду приобрело какой-то подтекст. Слова Северовой, брошенные мне сегодня в лицо, и это легкое случайное прикосновение сплелись в моей голове, образовав что-то крайне неприличное.        - Я и сама могу это сделать, - прошептала, когда учитель поднялся, чтобы в очередной раз намочить тряпку.        Он только кивнул и протянул ее мне. На несколько минут воцарилось молчание, будто бы и он тоже ощутил недопустимость происходящего. Параллельность вселенной, в которой происходили все действия. Возможно, это просто шок и автоматизация реакции, он ведь учитель, и у него есть инструкция, техника безопасности и куча всякой другой лабуды. Но интересно, где-нибудь написано, что с ученицы нужно снимать чулки в своей лабораторке?        - Попрошу Альбину Станиславовну, чтобы она отпустила тебя домой, - наконец-то подал голос учитель. Все время до этого, наблюдавший, как я медленно протираю свое бедро.        - Нет, - воскликнула я. - Она позвонит моей маме.        - Не позвонит, - ответил он. - Я сам тебя отвезу.        Проклятье.        - Нет!        - Почему?        - Мне не нужна ваша помощь, сама разберусь, - учитель рассмеялся в ответ. - Что?        - Это так уморительно, - он провел пятерней по волосам, - сидишь тут в одном чулке и все равно не упускаешь возможности вздернуть свой нос. Гордячка.        Идиот.        Он вышел, и раздался звонок. Класс загудел. Я различала голос Северовой, кричавший громче всех, что из-за моей неуклюжести она не успела доделать лабораторную работу. Разукрашенная фурия.        Интересно, что она задумала?        В каморке, где я сидела, были только лабораторные шкафы, пара стульев, раковина и небольшое зеркало. Все очень старое. Наверное, оно было старым еще, когда моя мама училась тут. Мама. Что она скажет об этом пятне на юбке? Я подошла к зеркалу и глянула на свое отражение.        Действительно, немного уморительно.        Две полоски ног: черная и белая. Светлая юбка с небольшим пятном справа и белая блузка. Над ней совершенно непримечательное лицо и пшеничного цвета волосы. Бледная. Незаметная. Почти прозрачная. Чем такая, как я может помешать такой, как Северова? Смотря на нас с ней, предположение о ублажении учителя будет касаться скорее ее, чем меня. Я усмехнулась. Осталось потерпеть всего три недели. Маловероятно, что Денис Алексеевич изъявит инициативу продолжать эти занятия дольше условленного срока.        Да и я тоже не захочу.        Терпеть все эти его острые фразочки или полное отсутствие интереса. Дурацкие подколки и провокации. Ведь совершенно понятно, насколько сильно я ему не нравлюсь. Он показывает это всем своим видом и каждым произнесенным словом. Ведь я принесла ему столько проблем. Хотя и он мне не меньше.        Послышались шаги, и через секунду дверь открылась.        - Пойдем.        Учитель встал в дверном проеме и выжидающе посмотрел на меня.        - Альбина Станиславовна отпустила тебя, - он скрестил руки на груди. - Я отвезу тебя домой.        - Нет, я доберусь сама, - глупо, правда. Но мне не хотелось, чтобы он помогал мне. До дрожи в руках не хотелось.        - Оля, - мужчина вздохнул, - не испытывай мое терпение.        - Денис Алексеевич, учителя обычно не развозят своих учениц по домам.        - Не строй иллюзий, кукла, - усмехнулся учитель. - Я бы не сделал этого, если не был бы вынужден.        Кукла. Слово так сильно резануло слух.        - Как и проводить дополнительные занятия.        - О чем ты?        - О том, что вы для учителя слишком болтливы.        Я схватила свой многострадальный чулок и направилась в кабинет, чтобы собрать вещи.        Экий добродетель! Вынужден он!        - Оля! - учитель помчался за мной. - Объясни ты нормально!        - Нормально? - я надела рюкзак на плечи. - Вы слишком заигрались в только вам ведомую игру, Денис Алексеевич. Не получается устроить мне проблемы самому, так привлекли волонтеров? Точнее одну - рыжая выскочка отлично вам подошла, правда? Думаете, надо мной мало издеваются за то, что я любым способом должна получать пятерки? Решили еще добавить, рассказав, что занимаетесь только со мной? А теперь вот так открыто смеетесь, когда ваш план сработал, и я стою тут облитая кислотой, а весь класс уверен в том, что оплата за ваши занятия поступает только орально? Так вам лучше понятно?        Плевать мне на свои голые ноги. Будет даже лучше, если я заболею. Не хочу больше никогда видеть его наглое лицо.        Срываюсь с места и вылетаю из класса. Сердце стучит, как бешеное, когда несусь по лестнице вниз. Быстро. Хотя учитель точно не побежит за мной. Он все уже получил, добился своего. Моральный урод. Извращенец.        Сама не замечаю, как выхожу на улицу. Мимо охранника, который и не успел бы спросить мой пропуск. Домой. Быстрее. Только там я смогу расслабиться. Только там мне можно укрыться от этой лавины. Всего несколько часов до прихода родителей, но я буду в безопасности.