Научишь?

       Будь собой.        Эта фраза так сложна для понимания в детстве. Как будто можно быть кем-то еще. Но потом проходит время, и ты начинаешь понимать, о чем шла речь. Понимаешь, как сильно может разниться твое внутреннее с внешним.        Шагая гордо подняв голову мимо одноклассников, ты можешь скрывать внутри всепоглощающий страх. Они будут шептаться о тебе, а ты будешь только выше вскидывать нос, задаваясь для них, но на самом деле - не позволяя юркой слезе скатиться по щеке.        Гордячка.        Обидное слово, выскользнувшее из уст учителя, до сих пор не могло покинуть мою голову. Значит, вот такой он меня видит. Горделивым ничтожеством, потакающим воле своих родителей. И насмехается, каждый раз давая повод усомниться в моей морали. Той, в которую окутана эта оболочка.        Но мне надоела эта игра. Бесполезная и уничтожающая.        Знаю. Прекрасно знаю, что проиграла ему сразу же. Буквально за несколько недель он полностью разгромил меня. Заставил сомневаться во всем, что было до. Парой едких фраз, несколькими шагами от положенного сценария. Все - ложь. Даже чертова оценка по химии, которая красовалась в моем дневнике с восьмого класса. Усомнился. И снова, разбивая в пух и прах, показал эфемерность и шаткость моего мира.        Хватит. Стена рушится.        Мама отругала меня за испорченную юбку. Как оригинально. Я будто бы снова в садике, пришла домой после прогулки. Хотя пришлось сказать, что я сама пролила на себя что-то. Иначе, родительница тут же понеслась бы в школу. А только этого мне сейчас не хватало.        Пятно стало рыжим и немного разъело ткань. Мама сказала выбросить вещицу, но я снова положила ее на полку, словно флаг. Запятнанный, но все же не украденный врагом. Забавно, еще бы химик снял с меня юбку.        В голове пронеслось воспоминание о легком прикосновении холодных пальцев к моему бедру.        Отвратительно. Сейчас, смотря на ситуацию со стороны, я начала в еще большей степени осознавать, насколько она была компрометирующей. Откровенно непотребной. Боже, мой учитель рассматривал мои чулки! Извращенец.        Денис Алексеевич ворвался в класс, как ураган. Скинул куртку и уселся на свой стул. Выглядел учитель довольно помято и взъерошено, как будто только несколько минут назад встал с постели.        - Контрольная, - провозгласил он и потянулся.        Кот, не иначе.        Класс обреченно переглянулся и стал доставать листочки. Сегодня мне пришлось сидеть в гордом одиночестве, потому что Марьяна вдруг не пришла в школу. Хотя это не было особо значимым событием, потому что одноклассница часто пропускала дни и даже целые недели без весомой причины. Не знаю, как это сходило ей с рук, но частенько мне так хотелось дать ей хорошенький подзатыльник, когда она с загорелым лицом возвращалась после очередной болезни.        Контрольная оказалось легкой, поэтому я быстро с ней справилась и сидела без дела, шныряя взглядом по рядам. Но все чаще он останавливался на спокойном лице учителя, который сидел, откинувшись на спинку стула и прикрыв глаза.        У кого-то, видимо, была шумная ночка.        С закрытыми глазами, он выглядел вполне умиротворенно и безобидно. Красиво. Да, конечно же, красиво. Слишком ровные, практически идеальные черты лица, красивые каштановые волосы, правда сейчас находившиеся в беспорядке, но не теряющие от этого привлекательность. В голову полезли дурацкие мысли о том, как было бы приятно запустить в них пальцы.        Оля, заткнись!        Усмехаюсь, и в этот же момент острый взгляд учителя впивается в меня. Наглые темные глаза. Я не боюсь вас.        Но отворачиваюсь.        Звенит звонок. Многие не успели доделать задания, поэтому громогласно ноют о том, чтобы им позволили дописать. Дураки. Не обращая внимания на галдеж, собираю учебники и направляюсь к выходу. Кладу листок с контрольной на учительский стол, не поднимая глаз.        Молчи. Просто помолчи!        - Ковалевская, задержись, - бросает мне учитель.        Нет, пожалуйста, я не хочу прилюдного конфликта. Хотя, может быть, так будет даже лучше. Останавливаюсь и вдыхаю побольше воздуха.        - Извините, Денис Алексеевич, мне нужно на урок.        Он вскидывает голову и прибивает меня взглядом к полу. Страшно. Так страшно от этого взгляда, что по позвоночнику пробегает рой мурашек. Но назад я уже не поверну.        - Я сказал тебе задержаться.        В классе повисла тишина. Все будто бы застыли.        - Нет, у меня нет времени на ваши разговоры, - проговариваю быстро и срываюсь с места.        Бегом. Бегом!        По лестнице вниз, к кабинету алгебры. Как по накатанной. Руки дрожат, но ноги бегут. Адреналин подскакивает до максимума. Еще капля, и голова точно закипит. Падаю на стул и кладу голову на парту.        Класс!        Слышу, как по коридору спешат каблуки. Как обратный отсчет у бомбы. Цок-цок. Поднимаю голову, и вижу, как на меня летит Северова.        - Ты кем себя возомнила, шавка? - рыжая бестия хватает меня за руку и заставляет подняться. Длинные коготки впиваются в кожу через ткань джемпера.        - Отпусти меня, - голос дрожит. С чего она вдруг так взбесилась то?        - Думаешь, ты у нас звезда стала? - шипит, выплевывая слова мне в лицо. Чувствую запах мятной жвачки и... сигарет? Не знала, что она курит. - Даже учителя можно теперь нахуй послать? Медалистка ты наша?        - А ты что, его личный защитник?        - Замолчи, - щурится одноклассница. - Совсем забыла, как себя вести? Забыла, где твое место? Ты не больше, чем оценочная шлюха.        Алина разжимает ладонь, и я, не успев опереться на что-то, с грохотом опять приземляюсь на стул. Оля, не смей плакать. Она не должна увидеть твоих слез.        - Ебись с кем хочешь, но не смей задаваться, - Северова нависла надо мной, тыча своим длиннющим когтем мне в грудь. - Даже не думай. Я тебя уничтожу.        Никто. Ни один из собравшихся вокруг нас не сказал ни слова. Просто смотрели. Гневно. С интересом. Сочувствующе. Но молча. Никто не посмел возразить королеве. Просто потому что никто не хотел оказаться на моем месте. Они пожертвовали мной, чтобы львица развлекалась, но зато все остальные были в порядке.        Ублюдок. Он один виноват в этом всем.        Когда начался урок, то уже ничего не напоминало о стычке. Все быстро забылось, но я все еще дышала через ком в горле. Северова всегда была остра на язык, но никогда не была настолько зла. Из-за каких-то глупых занятий я теперь стану общей куклой для битья.        Хватит с меня. Больше не будет ни одного!        После шестого урока направляюсь прямо домой. Как и на следующий день и следующий. Все уроки химии просиживаю с низко опущенной головой, не говоря ни слова. Учитель не вызывает меня к доске, не спрашивает о дополнительных, даже не смотрит в мою сторону.        Обиделся? Самодовольный засранец.        Он вообще снова перестает меня замечать. Зато активно болтает с Алиной. Она все перемены перед уроками трется у его стола. Денис Алексеевич по своему обыкновению что-то рассказывает, развалившись на стуле, а приспешники собираются в кучку неподалеку. Отвратительное зрелище. Нашел себе бравых воинов.        Несколько дней затишья.        А потом, придя из школы домой, встречаю маму сидящей в полной тишине на кухне.        - Оля, почему ты прогуливаешь дополнительные занятия?        Вот урод!        - Мам, я...        - Оля, ты же помнишь почему мы это все затеяли? - женщина смотрит на меня пронзительным взглядом. - Ты должна ходить туда, иначе он не поставит тебе пятерку. Загубит твой аттестат и никакого медицинского!        - Но он ничего не дает мне на этих занятиях, - лгу, нагло и отвратительно. За то время, что учитель занимался со мной, он вдолбил мне в голову многое из того, что я никак не могла понять раньше. Но мне нужно было защищаться.        - Да будь он самым бездарным учителем, - воскликнула мать, - нужно ему показать, что ты нуждаешься в этих занятиях и что твой уровень поднялся от них. Главное - оценка! Я думала, что ты понимаешь это! Никто и не посмотрит на тебя с четверкой! Оля, своего нужно добиваться любыми способами.        - Мам, прости, - меня выворачивало наизнанку от ее слов. Любыми способами! Да уже весь класс, если не школа, говорит о том, как я зарабатываю оценку по химии.        Слеза застывает в уголке глаза. Нет.        - Прости? - выдохнула женщина. - Да я чуть со стыда не умерла, когда мне сегодня позвонила Альбина Станиславовна и сказала, что твой химик жаловался, что ты не приходишь на занятия! Конец четверти скоро, Оля!        Я опустила голову.        - Почему ты прогуливала? - вопрос зазвенел в воздухе. - Чем ты занималась вместо этого?        - Гуляла, - шепчу, первое, что пришло в голову, чувствуя как капли слез начинают обжигать щеки.        - Ты издеваешься надо мной? Гуляла она, - крик больно резанул уши. Ни у одного человека не получалось заставить меня плакать за все школьные годы, кроме нее. Самой родной. - А если отец узнает? Ты представляешь, что будет? Завтра же подойди к Денису Алексеевичу, извинись и попроси наверстать упущенные занятия.        Ох, я извинюсь!        А пока забираю рюкзак и плетусь в свою комнату, чтобы вдоволь порыдать из-за несправедливости жизни.        Утром встаю поздно, с больной головой и противным привкусом во рту - следствием полуночных рыданий. Кусаю губы, пока еду в автобусе. Дурацкая давно забытая привычка. Злюсь и нервничаю. Сжимаю поручень, представляя шею Дениса Алексеевича. Ну каков ублюдок! Молчал, а потом так подло, в спину.        Автобус встает в пробку, и я практически опаздываю на первый урок. Слишком улыбчивая Марьяна машет мне с первой парты, но прохожу мимо и усаживаюсь на самую последнюю. Никогда тут не сидела, но у меня сейчас не было сил разговаривать.        Еле дожидаюсь звонка и несусь в кабинет химии. От кабинета истории, которая была первым уроком, он находится довольно далеко. И, забыв, что бегун из меня отвратительный, пускаюсь галопом, а у заветной двери еле дышу.        Но злость закрывает пеленой глаза.       - Денис Алексеевич, какого черта? - кричу с порога, раскрыв без стука дверь.       Лицо учителя вытягивается. Он сидит за столом, держа перед собой книжку. Но тут же растягивает губы в улыбке. Точно ждал меня, Дон Корлеоне недоделанный.        - Ковалевская, тебя стучать не учили? - мужчина смотрит на меня, не отрываясь.        Тяжело дышу. В ушах свистит от злости, но каким-то шестым чувством вдруг осознаю, что мы в кабинете не одни. Поворачиваю голову и встречаюсь с десятком пар глаз восьмиклассников, в которых застыло удивление, смешанное с насмешкой.        - Вот, дети, - учитель кладет учебник и встает, - Посмотрите, это наша медалистка. Гордость школы. Скажем ей спасибо, что не с ноги дверь выбивает.        Все засмеялись, а мои щеки залило краской.        - Ладно, урок окончен. Идите.        Малолетки подскакивают с мест и начинают собираться. Учитель любезно прощается с ними. Улыбается, следя, как последний выходит и закрывает за собой дверь.        - Ковалевская, ты похожа на фурию, - усмехается он. - Но симпатичную. Чего тебе?        - Зачем вы пожаловались Альбине? - скулы сводит оттого, как сильно я сжимаю челюсть        - Потому что ты пропускала мои занятия.        Сама простота!        - Я и не собираюсь ходить на ваши глупые занятия!        - Тогда мне еще раз придется пожаловаться завучу, а она, я думаю, снова позвонит твоей маме, - спокойно говорит учитель. - Ковалевская, тебя когда-нибудь шлепали ремешком?        Скалится. А я проглатываю все свои заготовленные слова от возмущения.        - Почему ты вдруг стала прогуливать?        - Почему вы вдруг решили натравить на меня весь класс?        - Боже, - восклицает он и закатывает глаза, - никого я на тебя не натравливал. Думаешь, мне вообще есть до ваших интриг дело?        - А какого черта Северова теперь всем рассказывает, что я сплю с вами за занятия? - непроизвольно краснею от своего же высказывания.        - Ммм... - протягивает учитель и улыбается, - это было бы интересно.        Извращенец!        - Опять издеваетесь? - хмурюсь, плохо скрывая свое смущение. Он рассматривает меня слишком пристально. Этот разговор идет совершенно не туда, куда должен был уйти. В моем воображении я должна была его пристыдить, а он медленно скользит своим взглядом по моим ногам.        - Ковалевская, - вздыхает наконец учитель, прерывая затянувшееся молчание, - твоя подружка достала меня. Своими дурацкими уловками и неумелым флиртом. Вынесла мне весь мозг про эти занятия с тобой и попросила тоже с ней заниматься, но я отказал ей. Не думаешь, что все дело в банальной зависти? У этой девчонки язык без костей, а ты решила сделать злодеем меня.        Северова пыталась склеить его?!        - Она мне не подружка, - бубню, - И завидовать занятиям?        Бред какой-то.        - Ох, Ольга, ты ничего не замечаешь кроме своей учебы, - учитель наклоняется к моему лицу. - Она завидует тебе.        - Что за чушь? - слишком громко фыркаю от неожиданности и нелепости высказывания.        Денис Алексеевич улыбается и щелкает меня по носу.        - Глупая девчонка.        Он разворачивается и снова усаживается на свой стул. В темных глазах тлеют угли, готовые вспыхнуть в любой момент. Не злости. Что-то другое. Совершенно новое и мне непонятное. Но завораживающее настолько, что забываю дышать, пока смотрю в его глаза. Сердце, как птичка в клетке, вот-вот вырвется.        - Ты умна. Несмотря на все мои слова о твоих оценках, ты правда умна. Мыслишь шире, чем многие, незаурядно, иначе. Горда и, Господи, сколько же в тебе терпения! Тебе нет дела до многого, но не потому что ты задаешься, а потому что у тебя другие приоритеты. Путаешься, ошибаешься, но совершенно искренне. Ее мозг слишком узок, чтобы понять и сформулировать это, но она чувствует превосходство, поэтому пытается подавить его всеми доступными ей способами.        Я смотрю на него во все глаза, не в силах поверить в услышанное.        - А еще ты очень красива.        Раскрываю рот, но даже не знаю, что хочу сказать. Стою, словно рыба, выброшенная на сушу - просто хватаю ртом воздух. Что происходит?        - Сильно тебе досталось? - улыбается учитель, наблюдая за моим шоком.        Не понимаю, о ком он говорит: Северовой или маме, поэтому просто киваю.        - Тогда я жду тебя после шестого, - его голос сливается со звонком.        Он поднимается с места и делает шаг ко мне. Приятный запах его туалетной воды окутывает меня. Учитель наклоняет голову, и я наблюдаю, будто бы в замедленной съемке, как его щека касается прядки волос, выбившейся из хвоста. Наверное, воздух снова не поступает в легкие, потому что отчего бы моей голове еще кружиться.        Шепот в ухо.        - Иди, у тебя урок, Оля.