Защитники

Как только студенты с Азирафелем скрылись из виду, Хагрид поднял арбалет: — Давно я их не встречал. Думал, это, им ещё лет двадцать спать… — Кто это? — полюбопытствовал Кроули, мысленно готовясь к тяжёлой драке. — Ламии, — тихо ответил Хагрид. — Я видел их лишь два раза, но ни с чем не перепутаю. — Ламия? Так это змея? — Ну да, — Хагрид нахмурился. — Только это… голова у неё человеческая. — Главное, чтобы хвост был змеиный, — хмыкнул Кроули. — Отойди и не мешайся. Змея появилась через несколько секунд. Извиваясь, она двинулась в сторону замерших на тропинке путников и угрожающе зашипела. Кроули вышел вперёд: — Не смей. — Повелитель, — ламия поклонилась демону, оползая на почтительное расстояние. — Что ты здесь делаешь? Вы должны спать. — Нас разбудила Тьма. Её много и мы не можем вновь уснуть, повелитель. Пищи не хватает… Нам нечем кормить своих детей. Мы ищем пропитания, но кентавры не пускают нас туда, где есть дичь. Говорят, что мы должны спать ещё много лет, и звери не успели расплодиться после нашей прошлой активности. — Я придумаю что-нибудь, — кивнул Кроули. — Но я запрещаю вам нападать на людей и единорогов, понятно? Змея согласно махнула хвостом, снова отвешивая глубокий поклон. — Я помогу тебе и твоим друзьям. Но и вы должны будете помочь мне тогда, когда я того попрошу. — Да, Повелитель, как скажете, — змея припала к земле, готовая уползать. — А теперь уползай. И жди. Ламии дважды повторять не пришлось, и скоро она исчезла среди деревьев, оставляя после себя лишь волнистый след. Демон повернулся к Хагриду и поморщился, увидев на его лице выражение ужаса. — Ах, да, я и забыл. Ладно, пошли в замок, пока детишки не побежали нас спасать. До границы леса они шли молча, и великан всё это время старался держаться от Кроули подальше. Демон делал вид, что его это не заботит, но на самом деле это в сочетании с ссорой с ангелом, совершенно выбивало его из колеи. Азирафель встретил их возле хижины Хагрида. Вместе с ним были и дети. — Какого чёрта, ангел? Я просил тебя отвести их в школу! — Они отказались возвращаться в замок, пока вы с Хагридом не вернётесь. Кроули хмыкнул, мысленно прикидывая, какова вероятность того, что Джинни, Невилл и Полумна боялись обитателей Леса, а не его самого. — Как видишь, мы все в порядке. Поэтому пойдём в школу. Разведём их всех по гостиным. — Да, ты прав. Им давно пора быть в кроватях! Хагрид наотрез отказался отпускать студентов вместе с Кроули, поэтому в замок они отправились все вместе. Только когда все дети оказались в гостиных, лесничий скомкано попрощался и ушёл к себе. Кроули и Азирафель остались вдвоём. — Может, вина? — неуверенно произнёс ангел и, к его удивлению, Кроули согласился. У себя в комнате ангел достал бутылку вина и бокалы. Кроули щелчком пальцев разлил напиток по бокалам и приманил один из них к себе. Первым тяжёлое молчание нарушил Кроули: — Всё намного хуже, чем я думал. Ламии проснулись раньше времени. — Ламии? Они разве здесь есть? — Есть. Они здесь живут очень давно, появились ещё задолго до того, как здесь появилась школа. Лес-то волшебный, им здесь жилось хорошо, пока основатели Хогвартса не стали наводить свои порядки. Часть леса они вырубили, а ещё магически ограничили размножение животных. Из-за этого у ламий стало меньше пищи и, соответственно, некоторые из них стали охотиться на единорогов, чем навлекли на себя проклятие. Они обезумели, стали залезать на территорию школы, нападая на волшебников. Естественно, те стали их убивать, пока от ламий не осталась небольшая группка тех, кто сумел избежать проклятия. Они предложили волшебникам мировую, и те согласились. С тех пор ламии живут здесь очень небольшой колонией и большую часть жизни спят. Просыпаются они раз в тридцать лет, отъедаются, откладывают яйца и снова засыпают. Когда они просыпаются, их детёныши вылупляются, и им требуется много еды, чтобы они окрепли до новой спячки. Но сейчас они проснулись раньше времени, и после их предыдущей охоты численность их жертв не восстановилась, поэтому кентавры не пускают в чащу. Им нечего есть, и есть риск, что от отчаяния они могут вновь напасть на единорогов. Боюсь представить, что будет дальше в таком случае. — У тебя есть идеи как им помочь? — Пока нет, но я придумаю. Потому что иметь у себя в союзниках ламий для нас лишним не будет. — Я могу тебе помочь? — Азрафель сделал глоток, стараясь не смотреть на алый след на скуле демона. — Нет. Это же я повелитель змей, мне и решать их проблемы. И наши заодно. Снова повисло неловкое молчание. Ангел не знал, что ещё можно сказать, а Кроули не желал оправдываться, чтобы не выглядеть жалким. Он демон, в конце концов! Он не обязан что-то объяснять ангелу! Тем более, что тот не захотел даже его слушать, а предпочёл просто ударить. Не сказать, что это было очень больно, но неприятно — однозначно. Сам Кроули ни разу не позволял себе поднять руку на ангела, не позволит и впредь. В таком неловком молчании прошло ещё полчаса. Вино в бутылке закончилось, и Кроули засобирался к себе. Азирафель сначала хотел попросить его задержаться, но в последний момент передумал — какой в этом смысл, если они не могут даже нормально поговорить? Поэтому скоро ангел остался один.

***

Обстановка тем временем накалялась. С каждым днём приходило всё больше и больше новостей о зверски убитых, замученных и похищенных волшебниках. Среди них часто оказывались друзья или члены семьи студентов Хогвартса. Убитые горем дети искали защиты и поддержки и очень часто в итоге оказывались в стенах кабинета Азирафеля. Тот кормил их шоколадом, обнимал, укутывая невидимыми крыльями, и неизбежно разделял с ними часть их боли и страха. А после лежал на своей кровати и безутешно плакал, не в силах носить в себе боль десятков детей. Кроули тоже не сидел молча, но он был вынужден действовать более осмотрительно, чтобы не навлечь на себя гнев Волан-де-Морта. Пользуясь своей должностью помощника Филча, он присутствовал во время наказаний и всеми силами старался облегчить участь детей. К сожалению, несмотря на всё своё могущество, он был очень ограничен в своих действиях, чтобы не раскрыть своё прикрытие. Как правило он просто усыплял детей, не давая им ощутить на себе той боли, что им намеревались причинить. Наибольшее отвращение у Кроули вызывал Аргус Филч. Если учителя и прочий персонал школы, за исключением, разумеется, Кэрроу, готовы были сделать всё, чтобы хоть как-то защитить учеников, то школьного завхоза только радовали установившиеся порядки. Он получал истинное удовольствие от того, что собственными руками истязал юных волшебников, и упивался их криками. Многие его оправдывали, считая, что таким его сделала злость на тех, кто, в отличии от него, мог колдовать, однако демон считал, что вымещать свою злость на тех, кто в силу возраста не может ему ответить, низко. Это поведение истинного труса. В конце концов, у него тоже были причины начать ненавидеть всех людей разом, ведь его собственная Мать предпочла ему и другим своим сыновьям этих нелепых, иногда забавных людишек. И всё же, Кроули не мог винить их. Не мог их ненавидеть. И тем больнее ему было видеть гниль наподобие Филча, которым не двигало ничего, кроме злобы и зависти. Он был не лучше Волан-де-Морта, и поэтому без всяких угрызений совести демон раз за разом выводил Аргуса из строя, устаивая ему то приступ радикулита, то «случайно» роняя его с лестницы. Помимо детей у демона была ещё одна насущная проблема — его глупый и слишком добрый ангел, который буквально впитывал в себя чужие эмоции, надеясь хоть немного облегчить ношу не только студентов, но и взрослых. Выглядел Азирафель, особенно в последние дни, просто ужасно. Кроули, конечно, приходил к нему, стараясь помочь, но из-за их ссоры взаимное доверие ощутимо пошатнулось, да и времени вместе они проводили меньше. В один из вечеров Кроули лежал на полу в своей комнате, бесцельно пялясь в потолок. Он уже хотел немного подремать, но тут раздался робкий стук в дверь. Демон что-то недовольно промычал, но всё же встал и открыл дверь. — Полумна? Что ты здесь делаешь? — Мистер Азирафель упал с лестницы, он без сознания, не шевелится. Меня послали за помощью. Демон немедленно подобрался: — Показывай. Быстрее! Девушка кивнула, и они бегом помчались на место. Идти пришлось недалеко, и через несколько минут Кроули увидел небольшую толпу студентов, что обступили лежащее у подножия лестницы тело. — Ангел! — демон расшвырял толпу и рухнул на колени рядом с ним. — Полумна! — послышался тихий шёпот Невилла, — ты зачем его привела? — Он поможет, — твёрдо ответила девушка. Кроули, стараясь не слушать неприязненный шёпот в свой адрес, осторожно осмотрел ангела. Мягко отведя испачканные кровью волосы, демон поморщился. Череп человеческой оболочки был проломлен, глаз заплыл, а из носа и рта текла тонкая струйка крови. Демон поднял голову: — Вы послали за мадам Помфри? Кто-то испуганно кивнул, и Кроули вернулся к осмотру. Сломанная рука, треснувшие рёбра, раздробленная коленная чашечка. Демона замутило от мысли, какую боль сейчас должен испытывать Азирафель. Тот, словно почувствовав мысли Кроули, тихо застонал и распахнул глаза. — Тише, мой ангел. Тише. Ты можешь себя усыпить? Пожалуйста… Мне нужно отнести тебя в больницу, но не хочу причинить тебе боль. Ангел прикрыл глаза. Он вычерпал себя до дна, настолько глубоко, что не мог совершить даже небольшое чудо. — Ладно, придётся так, — демон сотворил из воздуха жёсткие носилки с ремнями, на которые бережно уложил ангела. Зафиксировав его ремнями, демон пошёл в сторону Больничного крыла. На полпути его встретили мадам Помфри и профессор МакГонагалл. Увидев Азирафеля в руках демона, обе женщины заметно встревожились, однако комментировать не спешили. — Чего встали? — рявкнул демон. — Не видите, ему нужна помощь! Окрик заставил женщин вздрогнуть, но при этом чудесным образом активизировал их деятельность. Мадам Помфри достала волшебную палочку, погружая Азирафеля в сон, а Минерва перехватила носилки своим потоком магии. Скоро они добрались до Больничного крыла, но внутрь Кроули женщины не впустили, бесцеремонно захлопнув перед ним дверь. Демон зло пнул стену и уселся на пол, намереваясь просидеть здесь столько, сколько нужно. Минерва вышла через час и очень удивилась, увидев Кроули около палаты. — Как он? — хрипло спросил демон, радуясь, что на нём по-прежнему надеты очки, и женщина не видит его глаз. — Плохо. Травмы тяжёлые, мадам Помфри не уверена, что сможет самостоятельно его вылечить. — Волшебники, — прошипел демон. — Он ведь просто упал с лестницы. Неужели, с таким ещё не научились бороться? — Он не просто упал с лестницы. Его с неё швырнули. А перед этим скорее всего подвергли пытке Круциатусом. Понятия не имею, за что его так. А главное — как? Он очень сильный волшебник! Демон стиснул кулаки. Он не сомневался, чьих это рук дело, и первым его порывом было встать, найти брата и сестру Кэрроу, и убить их самым мучительным способом, на который он только способен. А потом спуститься за ними в Ад, и там проделывать с ними то же самое снова и снова, до конца вечности. Но он не мог. Но и оставить это так просто он тоже не мог. Поэтому, кивнув на прощание Минерве, Кроули стремительно ушёл, оставив женщину недоумевать. Она совершенно не понимала, что происходит, кто этот загадочный Пожиратель и каковы его мотивы. И знать об этом ей очень хотелось. Сейчас ей казалось, что в его лице можно было заполучить союзника. Не зря же Азирафель так ему доверяет.