На пути в ад / On the way to hell

От усталости с трудом втягивая в себя воздух, я прислонился к стволу дерева. Словно на автомате, разжались мои пальцы, и оба мешка с чемоданом со стуком повалились на землю. Дарси встала рядом со мной так, что её мяконькие оранжевые волосы падали мне прямо на плечо — это уже было приятно. — Мы убежали не так уж и далеко, — не без волнения в голосе проговорила она. — Нас могут очень скоро догнать, даже несмотря на то, что мы избавились от следов. — Проблема в том, что до ближайшей трассы ещё от силы несколько километров. И пока мы туда доберёмся, у нас ноги отвалятся. Ещё все эти вещи тащить нужно… Я окинул взглядом местность, где мы находились. Шагах в десяти от перелеска, где мы стояли сейчас, спускался пологий склон, а дальше тянулась до самого горизонта и уходила в небо широкая, как простыня, поросшая кое-где бурьяном поляна. Я вертел головой по сторонам, но так и не смог заметить в пейзаже ничего другого. — Остаётся один вариант, — разведя руками, промолвил я. — Будем скитаться по полям, пока не найдём дорогу! — Только давай сперва передохнём малость, — сказала Дарси, — я вся измотана до чёртиков. Я ничего не имел против, сполз вниз по стволу и уселся на землю, опершись рукой о чемодан. Наесться как следует я не успел, поэтому раскрыл ближайший ко мне пакет, вытащил пару пончиков и довольно быстро съел их. Дарси же ограничилась небольшим роллом с маком. — Пошли дальше? — спросила она через какое-то время. Я взглянул в её глаза и сразу понял: она опасается погони. Я, если честно, тоже побаивался, что нас отыщут и поймают. — Согласен, — я даже не скрывал своего страха. — Надо двигать. Мы вышли из-за деревьев, спустились с холма и направились вперёд по бескрайней равнине. Казалось, мы шагали по ней целую вечность, а волочить тяжёлые мешки было уже просто невыносимо. Однако выбора не оставалось, и мне пришлось собраться с силами и вообразить себя силачом-тяжеловесом, поднимающим штангу, чтобы увериться в неприятной, но твёрдой мысли: ещё несколько часов мои руки будут вынуждены выдерживать нелёгкую ношу. Я был уверен, что о том же думала и Дарси. Иногда из травы внезапно вырастали заросли бурьяна, и мы плелись, переваливаясь от недостатка сил, по колено в нём. Вдобавок ко всему солнце пекло мою голову, а моя шапка лежала на самом дне мешка, так что пришлось прикрыться воротником рубашки. Мы прошагали, наверное, чуть побольше километра, но впереди было всё то же пустое поле. — Меня одно беспокоит, Джонс, — вдруг сказала Дарси. — Они двигаются гораздо быстрее нас и очень скоро могут нас догнать. И вдобавок они там, наверное, уже нашли виновных в остановке поезда. — Ты здраво мыслишь. У них действительно много шансов нас найти. Дарси выглядела очень грустной — было видно, что в её сердце закрались сомнения в том, что мы благополучно завершим наш поход. Мне захотелось хоть как-то её поддержать, так что я освободил одну руку от тяжёлого чемодана и нежно обнял её за плечо. — Дарси, всё будет в порядке, — пообещал я. — В случае чего можешь на меня рассчитывать. Ради тебя я готов на всё, и я хочу, чтобы ты это знала. Она обвела меня благодарным взглядом и тоже приобняла. — Спасибо тебе, Джонс. Ты тоже можешь всегда на меня рассчитывать. Я вспомнил тот день ещё в Провинстауне, когда я с риском для собственной жизни защищал Дарси от киллера и после того, как враг сдался, произносил те же самые слова. И то прекрасное чувство, которое я испытывал, когда осознавал их правду, повторилось — я ясно ощутил, как моё сердце наполнилось каким-то теплом. Я поднял голову, взглянул на голубой небосклон впереди, и мне показалось, что где-то там, вдали, за узкой ниточкой горизонта, над которой рвалось в небесные высоты почти летнее солнце, скрывается совсем другой мир — только не неизведанный, как мне мерещилось в ту ночь, которую мы с Дарси провели на море, а совершенно точно источник вечного счастья и любви — именно того, о чём были за последние дни все наши мысли. И я понемногу всё больше уверялся, что именно в таком мире мы окажемся, когда доберёмся до старого ранчо моих родителей, куда и лежал весь наш путь. — Как ты, Джонс? Держишься? — поинтересовалась Дарси. Я был целиком погружён в мечтания и не сразу понял, о чём она говорит. — В каком смысле? — ответил я вопросом на вопрос. — Ну, по родному городу не скучаешь? — уточнила она. — По университету, там, и по студентам своим? — По студентам?! Задав такой вопрос, Дарси едва не задела одно из самых больных моих мест. Я совершенно не скучал по студентам из своего факультета — напротив, мне хотелось не видеть их подольше, особенно Джозефа, из-за которого нам и пришлось уехать из города. Теперь, в отличие от тех времён, когда наша любовь с Дарси ещё только началась, я не удивлялся тому, как резко изменилось моё мнение о членах моего факультета. Я был уверен в том, что, если мы не уберёмся от них подальше, то обстоятельство, что они узнали о наших отношениях, изменит наши жизни в худшую сторону. И наш побег из Провинстауна предотвратил эту готовившуюся случиться новую катастрофу. Разве можно было после такого скучать по студентам? Всё это я немедленно выложил Дарси — без злости, но с искренним неудовлетворением. Она лишь захихикала: — Да ладно тебе, Джонс, это была просто шутка! — Ну и шуточки, конечно, — поморщился я. — Сорян уж. Больше не буду так шутить. Забудем об этом. И вдруг я увидел вдалеке нечто такое, от чего этот малоприятный эпизод стёрся из моих воспоминаний моментально. У самого горизонта, практически на границе между небом и землёй, простиралась, уходя вбок, широкая серая поверхность, очень похожая на асфальт. Я сразу воспрянул духом, догадавшись, что мы наконец-то выбрались из этой пустоши. — У меня отличные новости! Мы вышли к дороге! — Я вижу, — отозвалась Дарси. — Это идеально! Будем очень надеяться, что здесь ходит транспорт. Нас, скорее всего, подкинут до Нью-Йорка, а может быть, и до того ранчо! — Нет, — возразил я, — до ранчо нас не подкинут. Там, где оно расположено, такая глухомань, что эти места мало кому известны. Когда попадём в Нью-Йорк, сами доберёмся на пригородном автобуме*. — Ну ладно, пускай будет так. Но сейчас нам с тобой надо голосовать и ждать, что проедет какой-нибудь джип**! Мы остановились на самой обочине и принялись размахивать руками, пытаясь остановить хоть кого-нибудь из водителей. Несколько раз мимо с рёвом проносились многотонные грузовики, один раз прошелестел колёсами не менее крупногабаритный экипированный внедорожник, но останавливаться и подбирать нас никто даже и не думал. Каждое транспортное средство пропадало среди равнин, а водители не обращали на нас никакого внимания. — Безумие какое-то, чёрт их побери, — ругнулся я, вытащил из своего чемодана ярко-красную майку и замахал ею, как флагом. Это сработало: спустя примерно три минуты из-за поворота выскочил чёрный «лендровер» и, визжа тормозами, встал прямо возле нас. — Вам куда, пульты? — спросил, высунувшись из кабины, полный промасленный черноволосый водитель. — До Нью-Йорка, — поспешно проговорил я. — Мы бы на поезде поехали, да случился один небольшой инцидент, который нам помешал. — Ну ладно, залазьте, — пригласил шофёр. — Тут не так уж и далеко осталось, доберёмся мигом, у меня джип быстрый! Не фунт изюму! Усекли?! — весело спросил он и указал нам на задние сиденья. Мы залезли в джип, и водитель помог нам погрузить в багажник наши вещи, предварительно поразившись, как у нас их много. Пообещав, что «всё будет ок», он уселся за руль, надавил на педаль газа, и «лендровер» с треском мотора тронулся с места.