Факт приближения новогодних праздников постепенно менял внешний вид Москвы. Даже передвигаясь по тому небольшому еженедельному количеству маршрутов, которые Руслан очертил для себя в качестве тех, которые нельзя игнорировать, парень заметил увеличившееся в несколько раз количество гирлянд, эпилептически мигающих в ритме, на который у изготовителя хватило выдумки, разнообразия шаров, в большинстве своём частично неокрашенных или уже облезших под действием немилостивой российской погоды, и уродливого вида фигурок зверей с непропорциональными частями тела.
И, даже несмотря на то, что маршрут, по которому Усачев передвигался сегодня, не входил в число его привычных, все новогодние уродства были идентичными. В одних местах поскальзываясь, в других утопая по колено в месиве из снега и грязи, он потратил в три раза больше времени, чем обычно, чтобы добраться до метро. Да, его станция метро и близко не была в списке стратегически важных, да и в целом место его жительства можно было характеризовать как «почти Подмосковье», но парень из раза в раз продолжал негодовать, когда находил себя в вестибюле станции полностью продрогшим и облюбованным мелкими каплями грязи по площади всей одежды.
Розоватый мрамор, обрамляющий станцию по периметру, и светлый высокий потолок не улучшили Руслану настроение. Стоя на платформе и рассматривая размытые пятна, которыми на светлом мраморе пола отражались снежинки, сделанные из фольги и беспорядочно закреплённые на станции со всех сторон, он мысленно возвращался к своему дому.
Бумажные снежинки уже начинали покрываться пылью, и Усачев межевался между тем стоит ли заменить их на новые или избавится от них окончательно. В свою очередь Миша принял однозначное решение очистить окно, чем оповестил его в телеге:
- Теперь факи будут посылать тебе здесь
И следующее сообщение, наполненное обещанным содержанием.
На платформу прибыл поезд, и парень удачно нашёл себе свободное место между двумя девушками, уткнувшимися в телефоны. Единственные надежды, которые возлагал на сегодняшний день Руслан, что его никто не узнает в метро. Обычно он был искренне рад подарить улыбку и фотографию на память, но последние несколько месяцев, он последовательно избегал оказываться в таких ситуациях. Которые чаще всего происходили как раз в метро.
Его сосед между делом тоже упомянул, что блогер, но парень не стал подробно расспрашивать об этом, потому что будь он сколько-нибудь известным, он бы слышал о нём. Тем не менее, Миша также вкинул инфу о том, что он тоже ненавидит метро, где его начинают узнавать, с чем Руслан был на сто процентов согласен.
Но причина, по которой он сознательно поставил себя в ситуацию «потенциального узнавания», была весомой. Кир редко виделся с Усачевым вне съёмок, и, когда последний получил от него сообщение, то понял, насколько ему не хватало общения с ним. Место встречи было предложено самим другом, поэтому Руслан не стал настаивать на его изменении. В конце концов, он ведь не переставал уверять себя, что у него наступила ремиссия, а значит круг социальных взаимодействий надо расширять.
Ощущение недостаточности, внутренней пустоты и неправильности всего происходящего, разъедающие Усачева на протяжении долгого времени, уже настолько срослись внутри него со всеми новогодними атрибутами, что он и не мыслил наступление праздника без них. Цепляясь взглядом за лица других людей в метро, он только находил подтверждение его эмоциям и мыслям.
Его вдруг посетило воспоминание почти десятилетней давности, когда, снимая крошечную квартиру на окраине Питера в складчину с четырьмя друзьями, он вечерами также сидел в вагонах метро и катался от конечной до конечной. В их доме не было места уединению, поэтому только так он мог найти место, где его не отвлекали разговоры других людей, а размеренный гул тоннелей помогал сосредоточиться. Руслан не знал где находятся сейчас эти десятки листов с нереализованными и реализованными идеями, сценарными ходами и диалогами, но он точно знал, что те моменты странного уединения повлияли на его становление в настоящей жизни.
Когда поезд распахнул двери на нужной станции, Усачев будто на несколько минут оказался в советском прошлом. От чеканных алюминиевых карнизов, металлических вставок на путевых стенах с изображениями типичной символики СССР – серпа, молота, зажжённых факелов, с такой интенсивностью веяло прошедшей эпохой, что, даже будучи советским гражданином чуть более двух лет, он не мог ей не проникнуться. Низкие потолки и огромная очередь на эскалатор лишь усиливали это впечатление.
Маленький аутентичный бар, в котором должны были встретиться друзья, вызывал у Руслана двоякие ощущения. С одной стороны, только оказавшись внутри он отметил необычный дизайн, с которым сталкивался впервые: нависающий над первым второй этаж, обрамлённый по периметру деревянными перилами, а также зона отдыха, сделанная под огромную лестницу, ступеньки которой уходили под потолок. С другой стороны, сделав первый шаг внутрь, он уже знал за каким именно столиком будет сидеть Кир, поэтому смело пошёл в его направлении, будто уже неоднократно проделывал этот путь.
Его друг, который уже ждал за столиком, перелистывал меню, то и дело останавливая взгляд на отдельных позициях. Он выглядел немного измотанным, но всё же не настолько как большинство людей вокруг. Гирлянды, которыми в изобилии было украшено помещение отчётливо выделили отдельные морщинки около его глаз и губ, и Руслан подумал о том видны ли уже отдельные черты времени на его собственном лице.
Кир заметил его только когда тот приблизился к нему почти вплотную. В знак приветствия он приподнялся со своего места и приобнял Усачева одной рукой. Парень в свою очередь почувствовал лёгкий укол совести за то, что не может также искренне ответить улыбкой на их встречу, хотя на самом деле он был ей очень рад.
- Короче, я попытался найти что-то необычное, но новогоднее меню странное, - рассмеялся его друг и ткнул пальцем в одну из фотографий, демонстрирующих гусиную лапку, запечённую с картофелем и овощами.
Руслан усмехнулся:
- И что, всегда здесь так?
Кир помедлил и недоумённо посмотрел на парня, не понимая шутит он или нет, а потом предложил:
- Ну что, две гусиных лапки для двух мушкетёров?
Усачев хотел было отметить, что мушкетёров было три, когда от раздумий его отвлёк звук открывающейся двери.
На секунду Руслану показалось, что у него галлюцинации, но, когда парень в дверях встретился с ним взглядом и приветственно махнул рукой, он понял, что это действительно Миша.
Но он не стал подходить к ним, а сразу свернул на лестницу, которая вела на второй этаж и, видимо, проследовал к человеку, с которым договорился о встрече. Насколько вероятным было это совпадение? В одном баре в огромном городе.
- Эй?.. – неуверенно протянул Кир, и парень понял, что он серьёзно выпал из реальности.
- Да, просто знакомого увидел, - махнул рукой Усачев и поспешил исправиться. – Расскажи какие у тебя сейчас проекты.
Пока Агашков неспешно рассказывал о своих настоящих и будущих планах, Руслан переваривал только что случившееся. Он искренне пытался включиться в рассказ друга, но то и дело возвращался к вопросу о том, не могло ли получится так, что Миша следил за ним?
- А у тебя какие идеи?
Вопрос словно разряд расколол сознание парня. А были ли у него вообще планы. Пока он занимался монтажом старых видео, по той или иной причине не вышедших в срок, и снимал новые выпуски своей бессменной рубрики на канале, он не испытывал необходимость в планировании. Но ведь изменения – неизменные спутники роста, поэтому где-то на задворках сознания он понимал, что должен двигаться вперёд. Но движение вперёд будто было незримо сопряжено с оставлением всех тех воспоминаний, которые существовали лишь в виде неясных образов, в прошлом. А как он мог оставить в прошлом не сами события, а попытки их вспомнить.
Руслан понял, что он значительно затягивает с ответом. Также значительно долго, как к ним не подходил официант поинтересоваться, что они будут заказывать. И ему показалось, что впервые за несколько недель, он готов взять на себя ответственность и обратиться за помощью, пусть и не к тому, который этого так желал, донимая его своими звонками.
- Мне кажется, я застрял. У меня в голове полная каша и неразбериха… - неуверенно начал парень.
Он обратил внимание на выделяющиеся на фоне люминесцентного цвета гирлянд отдельные ниточки "дождика" и сосредоточил взгляд на одной из них. Она легко покачивалась в такт дыхания гостей, приглушённой популярной мелодии, раздававшейся со стороны бара, и ароматов кухни.
- И я всё время будто заново проживаю моменты, в которых уже был, но немного по-другому. Вот сегодня, - он широким жестом рук очертил пространство вокруг себя. – Мне показалось, что мы здесь впервые, но я же понимаю, что это не так…
Агашков внимательно слушал его, одной рукой периодически почёсывая бороду, а другой совершая бесполезные движения по передвижению солонки соли по столу в пределах нескольких сантиметров. Когда Руслан закончил, он выдохнул и закусил губу.
- Чувак, вся эта херня… ты давно был у твоего... специалиста?
Усачев раздражённо потянулся в карман и выложил телефон на стол с такой силой, что деревянная столешница кратко заскрипела. Он открыл журнал вызовов и повернул к другу, немного пролистав назад.
Кир с интересом пробежал глазами по строчкам и удивлённо выдохнул:
- Фига, по три пропущенных в день. Почему ты игноришь его?
- Хер знает, я чувствую, что это не помогает. Но с другой стороны…
Но договорить ему не дала официантка, которая в нерешительности остановилась у столика:
– Подойти позже?
Руслан помотал головой:
- Всё нормально, - и, на секунду задумавшись, наобум произнёс: – мне как всегда.
Она коротко улыбнулась, кивнула и переключалась на Кира, который указывал в меню на позиции. Факт того, что Усачева здесь знают, только подтверждал закравшиеся к нему подозрения. Но, узнав эту информацию, он снова почувствовал вязкое чувство дежавю, из которого никак не мог вырваться. Как давно он здесь был?
Уже закрывая блокнот для записи заказов, девушка поинтересовалась:
- Накрывать на двоих или на троих?
- На двоих, - безучастно бросил Агашков и уткнулся в телефон.
Когда девушка отошла, Руслан непонимающе посмотрел на друга:
– Почему на троих?
Но его друг не спешил отвечать, он также продолжал набирать кому-то сообщение, и парень понял, что попал в самую точку со своим вопросом.
- Кир?
Но когда он поднял на него глаза, Усачев понял, что ответ на свой вопрос он не получит, и единственное, что он отчётливо прочитал: его друг тоже пытается что-то забыть.
Так или иначе, цель сегодняшней встречи была не в том, чтобы окончательно дестабилизировать его психическое состояние, поэтому он принял решение больше не пытаться ворошить эту тему - по крайней мере сегодня. И возможно обратиться к психологу - точно не сегодня.
***
И только поздно ночью, завершив вечерний ритуал по кормлению кошек и медитируя у холодильника в попытке разрешить вопроса о необходимости перекуса, когда он по привычке бросил взгляд на окно Миши, он вдруг почувствовал жгучую обиду. На то, что он не может просто заводить друзей, без скрежещущих ощущений внутри всего своего существа; на то, что не может искренне наслаждаться общением со старыми товарищами и на то, что всегда бывшее богатым на креативные идеи сознание теперь генерирует только обрывочные образы его прошлого. Глядя на ночник, зажжённый в квартире его соседа, он сконцентрировал в его свечении всё своё желание и закрыл глаза, пытаясь выловить хоть какие-то ценные суждение, которые могут помочь ему в его осуществлении.
Но в хаосе его сознания ему было бесконечно трудно составить все задачи в чёткий план, поэтому он принял твёрдое решение обратиться за помощью. И сделать это прямо сейчас.
- Привет, не спишь?
