Сказ о сладкой Правде и горькой Лжи

      Подошвы ботинок на платформе звонко выстукивают по асфальту равномерный ритм. Буквально заледеневшие руки традиционно сплетены на груди. У меня не шибко-то хорошая терморегуляция, посему кисти в придачу обтянуты чуток согревающей материей кожаных беспалых перчаток.       Предвещая все вопросы, сразу скажу: я отнюдь не байкер и мотоцикла у меня отродясь не водилось. Просто оголёнными подушечками пальцев гораздо проще ощущать окружающий мир при тактильном контакте. Вынужденная мера, эх…       Собранные в высокий хвост пряди волос колышутся за спиной в такт ходьбе. Полы длинноватого плотно запахнутого пальто цианового оттенка всё равно пропускают порывы промозглого ветра, немилостиво холодящего кожу бёдер. Расклешённые только в районе лодыжек чёрные штаны греют слабовато. Плюс, наверное, надевать под верхнюю одежду лишь тонкую классическую белую блузку с привычно долгими рукавами всё-таки не стоило. Однако это ж собеседование, блин. Я должна показать себя в лучшем свете, в конце-то концов.       Как уже можно догадаться, из больницы меня благополучно выписали. Позже, чем рыжего, естественно. Но это даже принесло облегчение и спокойствие в финал моего мини-отдыха. Играть в «дружбу» с незнакомым человеком, каковой вполне способен превратиться во врага — занятие не шибко приятное. Пусть он и относился ко мне весьма добродушно, без фальши, не напрягаться я всё равно не могла.       В снимаемой мною комнате общежития меня дожидался хаос. Нет, ничего не украли (и слава Богу!), зато нервов подпортили подобной пакостью на славу. В общем, оттуда я благополучно съехала, спаковав свои скудные пожитки.       Впрочем, сегодня с утра я уже заселилась в оплачиваемую Вооружённым Детективным Агентством исключительно первый чисто стажировочный месяц работы комнатушку в хостеле. Тоже временная вынужденная мера.       Согласилась я на предложенную детективами авантюру легко и даже раньше обещанного срока сообщила о собственном решении Джуничиро в день его выписки, заодно получив напоследок от застенчивого юноши ценные указания и даже заимев номерок мобильного на всякий пожарный. Его сестра меня точно с потрохами сожрёт, как пить дать.       Сейчас я целенаправленно шествую вдоль многолюдной улицы по уходящей немного кверху, покорно стелющейся под стопы ленте мокрого после недавнего дождя тротуара. Агентство расположилось совсем неподалёку от гавани и должно быть где-то на склоне, вверх по которому я неспешно ступаю. Времени у меня вагон и маленькая тележка. На встречу, назначенную строгим Куникидой, я успеваю в любом случае.       Обложенное красным кирпичом здание святая святых всех детективов было довольно массивным и насчитывало аж пять этажей. Выглядит… внушительно. Неплохо. Мне нравится.       Я запрокинула голову, остановившись пред входом. Мне на четвёртый подниматься, ежели не ошибаюсь.       Лифт довозит меня на нужный этаж. Со мной вместе едет ещё группка людей в деловых костюмах. Мы все дружно выползаем из кабины. О чём-то переговариваясь, остальные работники не слишком торопливо скрываются за дверью с табличкой, красноречиво гласящей: «Вооружённое Детективное Агентство».       Добралась.       Смеряю тёмную поверхность деревянного препятствия придирчивым взглядом и уже тянусь пятернёй вперёд, дабы войти. Как вдруг круглая ручка с неимоверной резкостью стремительно исчезает из-под пальцев заодно с распахнувшейся внутрь помещения дверцей. Застываю в статичной позе, по инерции чуть подавшись навстречу рывком открывшему преграду человеку. Встречаюсь немножко изумлённым взором с большущими наивными очами цвета золота. Сверху вниз недоуменно таращусь на очередного чудаковатого персонажа. Сколько детей в этой конторе, кто бы мне ответил?       — О, привет! — блондинистый коротковато стриженый пацанёнок лет четырнадцати широко, лучезарно мне улыбается. — Ты новенькая, верно? Мне о тебе много рассказывали.       Россыпь веснушек на слегка загорелом лице. Светлая соломенная шляпа, висящая позади с помощью шнурка, повязанного вокруг шеи. Синий комбинезон, под ним — бежевая рубашка с неаккуратно порезанными недлинными рукавами. На ногах подходящие для нынешней погоды ботинки. Те самые, да. При взгляде на него мне становится холодно аж до невозможности. У него чересчур лёгкая одежда для осенней поры!       — Меня зовут Кенджи! А тебя? — Боги, откуда у него столько позитива?       — Здравствуй, — чуточку опускаю подбородок в качестве эфемерного поклона. — Окадзаки Банси. Приятно познакомиться.       — Мне тоже! О, давай я тебя немного проведу! — Энтузиазм зашкаливает, блин…       Даже опомниться не успеваю, как меня ловко цапают за кисть и насильно втаскивают в комнату обители детективов всея Йокогамы. Сопротивляться пока не решаюсь. Ребёнок всё-таки. Поджимаю губы, чтобы ненароком не зашипеть из-за возмущения и боли — хватка у сего «ребёнка» способна, наверное, посоперничать мощью со стальными тисками. Откуда такая силища у настолько хрупкого с виду создания?..       Звонкий беспрестанный восторженный лепет Кенджи тем временем нещадно бьёт по барабанным перепонкам.       Достаточно просторная комната детективного штаба… обычная, как для среднестатистического офиса. Столы в два ряда у стен. В центре перед окнами, что имелись в стене напротив входа, аналогично расположено рабочее место, очевидно, предназначенное для шефа сего царства дедукции. На полу — тёмно-зелёная плитка кафеля. Живых растений в горшках здесь просто-напросто уйма. Впрочем, как и примостившихся у стенок шкафов со стоящими на их полках разнообразными папками, документами или литературой. Кое-где по углам растыканы картонные коробки с неизвестным содержимым.       С левого боку ближе к двери, куда меня попросту затянули на буксире, приютился ограждённый витражом стеклянных ширм с витиеватым геометрическим орнаментом закуток, предназначенный для отдыха в перерывах между трудом: диванчики, расставленные возле прямоугольного кофейного столика.       Мило. Уютно. Мне уже не хочется, чтоб всё это было подставой. Работёнку я, по правде говоря, искала давно, ведь со столь эксцентричной внешностью не каждый работодатель тебя наймёт. Люди в наше время порой столь суеверны. Ну, а тут подобная удача… Тем паче довольствоваться пособием по безработице единым тяжко в нынешние-то дни.       Народ в офисе гулко гомонил, аки растревоженный пчелиный улей. Рабочий день только вступал в свои права. Рутина во всей красе. В воздухе витал дурманящий аромат растворимого кофе. Шелест бумаг с клацаньем кнопок клавиатур не прекращался ни на минуту. Среди толпы мелькнула рыжая макушка, однако я, ведомая обладателем шляпы, не придала сему особого значения.       Меня буквально сгрузили на один из диванов и заявили, мол, отправятся созывать остальных. Ну и ладно.       Я флегматично пожала плечами в пустоту, ибо Кенджи уже благополучно ускакал на поиски коллег. Сняла пальто и перекинула его через спинку диванчика. Скрестила руки на груди, закинула ногу на ногу, сосредоточенно свела брови к переносице да привычно сомкнула веки.       Посмотрим… В помещении человек двадцать, не меньше — так сразу не сосчитать. Хм, кажется, узнаю несколько знакомых. Эх, суматоха такая. А в зале из-за его богатой на мебель обстановки и вовсе иногда практически толкучка образовывается. Не разобрать, в общем, толком.       — Где?! Где она?!       Невольно напряглась по причине того, что сей девичий голосок я узнала без труда. Посему даже тогда, когда спешная лёгкая поступь молниеносно перекочевала к месту моего временного уединения, глаз я так и не удосужилась открыть. Даже совершила глубокий беззвучный вдох, готовясь дать отпор в любую секунду.       — Ты! — В дань вежливости мне всё же довелось осторожно приоткрыть одно око, дабы установить зрительный контакт с новой собеседницей. Та самая «сестричка». Наоми, коль ничего не путаю. Конечно. — Это ты спасла моего братика от бандитов! — Теперь я распахнула и второе веко, не без толики рассеянности рассматривая девицу снизу вверх. — Каково это было — сражаться с ним плечом к плечу?       С каждым её движением достигающие ей аж до уровня бёдер (и тут я мысленно захлебнулась от зависти) ровные чёрные волосы с чарующим синим отливом отрывочно раскачивались из стороны в сторону.       — Или, быть может, ты не за просто так его спасала, да? Нет! Естественно, нет, — она с деланной задумчивостью подпёрла пальчиками острый подбородок, очертила их подушечками пухлые губы. А дальше сверкнула на меня ревнивым взором серых глазищ: — Какая же ты расчётливая! Признавайся, что вы делали потом совсем одни, в интимной обстановке?.. Пока меня не было рядом!       Школьники всё-таки самый агрессивный народ, серьёзно. Типичная форма некоего учебного заведения явственно намекала на принадлежность «сестрички» рыжего к этому вечно злому классу социума. Излишняя, даже некая аристократичная бледность тоже подходит под описание. Ну, недосып и всё такое…       — Н-Наоми, пожалуйста, не надо! — раздался панический голос поблизости. А вот и пресловутый «братик» нашёлся. — Мы с Окадзаки-сан всего лишь жили в одной палате. Больше ничего… — он на долю мгновения нервозно, с чёткой виноватостью зыркнул на вполне невозмутимую меня, словно бы проверяя, в порядке ли я вообще.       — Да неужели? — Цепко перехваченный за предплечье рыжий тотчас подвергся совершенно пошлому акту беззастенчивого ощупывания кожи живота под свитером. — Защищаешь её, м?       Так-с, надо поскорее брать ситуацию в свои руки, иначе проблем с данной дамочкой потом не оберёшься.       — Прошу прощения за то, что вмешиваюсь, — учтиво начала, со стоическим безразличием изучая взором из-под полуопущенных белоснежных ресниц бесстыдно обжимающихся родственничков. — Но я не заинтересована в настолько юных представителях мужского пола в романтическом плане, — закрепила эффект снисходительной полуулыбкой и склонённой к плечу головой.       — А? — девица отвлеклась от инспектирования чужого тела своими шаловливыми ладошками да с неподдельным удивлением уставилась на меня. О, а эта родинка под левым глазом придаёт ей недурственного шарма. Отчаянно зардевшийся Джуничиро же смог хоть немножко вздохнуть спокойно, раз чужие кисти ненадолго убрались прочь. — Ты это сейчас серьёзно?       — Абсолютно, — равнодушно подтвердила. А у нас тут, между прочим, собеседование на носу так-то. Мы же здесь предпочтения в мальчиках, прости Господи, обсуждаем. Никогда не знаешь, где найдёшь неприятности на собственную головушку, а где потеряешь драгоценную выдержку…       Собеседница тотчас просветлела лицом и беззаботно хохотнула:       — Фух, ну слава Богу! А я-то уже себе понапридумывала всякого, — она беспечно махнула пятернёй, будто речь шла не о подозрениях в нашей интимной связи с рыжим, а про что-нибудь совсем невинное. — Извиняй. И спасибо за безвозмездное, — сие слово было выделено характерной интонацией, — спасение моего братика. Ах, и меня Наоми, кстати, зовут.       Не пойму, они взаправду из одной семьи или притворяются потехи ради? Названые родственники, возможно? Хм, ближе к истине. Ну, в принципе, инцест — дело действительно семейное. И тем паче совершенно не моё, да.       Пока я аналогично представлялась вновь прижавшейся всем телом к рыжему девушке, к нам подрулил исчезнувший ранее крайне дружелюбный Кенджи, который привёл новое действующее лицо.       Куникида Доппо выглядел столь же идеально да сурово, как и в предыдущую нашу встречу. Внутренне я с искренностью порадовалась его явлению — наконец-то деловая личность пожаловала! Надоели уже эти бессмысленные дискуссии ни о чём.       — Ты пришла слишком рано. Встреча была назначена ровно на девять. — Вместо тысячи приветствий.       Индифферентно мазнула взглядом по настенным часам. Пф, всего-навсего две минуты осталось до обозначенного часа. Блондин серьёзно считает подобное нарушением? Тяжко мне придётся тогда.       — Лучше прийти раньше, чем опоздать, — выдала наиболее мягко, дабы сгладить углы потенциального конфликта. Перфекционизм — штука страшная, особенно для подчинённых того, кто им обладает.       Мужчина никак на моё беспонтовое оправдание не отреагировал, а просто расположился на диванчике с противоположной части низкого столика.       Подростки последовали его примеру и расселись кто где. Смачно хрумтящий большим красным яблоком паренёк с пшеничными волосами без зазрения совести бухнулся на свободное место слева подле меня. Наоми увела обожаемого братика на максимально далёкое расстояние от моей скромной особы. По-прежнему считает, дескать, я захочу его отвоевать? Наивная ревнивая душа. Ну, чем бы дети не тешились… Абы до горизонтальной плоскости прям тут, при всех, не дошло.       — Итак, — пафосно поправляя пальцем очки на носу изрёк тот, кому я, по идее, обязана всем тем, что со мной ныне происходит, — начнём с обсуждения того, что ты умеешь. — Отлично. Сразу к делу. Люблю подобный подход. — Ты же эспер, да?       — Нет, — еле различимо отрицательно мотнула головой.       — Но разве Вы не использовали тогда свой дар, Окадзаки-сан? — моментально полюбопытствовал рыжий. Видать, этим вопросом он задавался в уме не раз. Накипело? — Я ведь сам видел…       Бесшумно вздохнув, я перебила его лопотание, покуда Наоми не задушила меня за то, что я беседую с её родственником:       — Это проще показать, нежели описывать словами. Как говорится, лучше один раз увидеть…       — То есть ты настаиваешь на демонстрации сил? — понятливо промолвил Доппо, зеркально повторяя за мною жест со сложенными на грудной клетке верхними конечностями. Едва уловимая краткая ухмылка да плутоватый прищур очей послужили ему моим ответом. — Что ж, немного погодя это можно будет устроить. А пока перейдём непосредственно к детективным навыкам. У нас бытует одна традиция… Заключается она в том, что тебе, как новичку, необходимо угадать, кто кем был до прихода на службу в Агентстве. Посмотрим, как у тебя с логическим мышлением, проблемная. — Эм, мне не нравится это прозвище. Можно заменить?       — Хо-хо, а мы, как погляжу, успели как раз на самое интересное, Ацуши-кун! — Только. Не. Это!.. Твою ж мать. Инстинктивно прикрыла очи, дабы не видеть сей ходячий сгусток фальши и в придачу быть готовой к любым выпадам с его стороны. — Я знал, что мы встретимся вновь, о прекраснейшее создание из мифов! Судьба попросту не желает разлучать нас, а значит, всё это происходит неспроста!..       Непрерывно разглагольствуя обо всякой невообразимой чуши да сыпля пустыми комплиментами, оратор приземлил свою пятую точку на скрипнувшую под ним обивку дивана прямёхонько напротив, заставляя меня напрячься пуще прежнего. Однако веки разомкнуть всё ж довелось. И поздороваться с новоприбывшими тоже.       Глазищи визави были чисты и невинны, но, копнув глубже, можно было отчётливо заприметить лихо пляшущих внутри чертей.       Тигр с удручённым вздохом, полным неуёмной скорби, осторожно присел по правое плечо от меня, параллельно поприветствовав в ответ. Рядышком с ним молчаливой тенью умостилась девочка в традиционном алом кимоно и с собранной в два низких хвоста, шикарной иссиня-чёрной шевелюрой, каковая, кстати, имела длину практически точь-в-точь аналогичную моей причёске.       Чисто японский стиль со всеми теми лентами, поясом, узорами и резинками в форме крупных белёсых цветков ей неимоверно шёл. И да, это та самая безэмоциональная малышка.       — Опять валяешь дурака, Дазай? — Куникида меж тем аж зубами заскрежетал из-за появления возле себя сего изрядно раздражающего индивидуума. — Почему бы тебе не заткнуться и не прекратить мешать нам?! Просто пошёл бы и, наконец, убился уже! Но ты даже этого не можешь сделать по-человечески, идиот!.. — и, вероятно, по причине переизбытка эмоций со всего размаху приголубил надоедливого коллегу кулаком по затылку.       Это было… жестоко? Даже для слишком затянувшейся шутки. Даже для строгого Доппо. Не ожидала от него такого.       Нечто, наверное, проскользнуло в моих чуток расширившихся глазах, раз потирающий маковку Дазай незаметно с торжеством ухмыльнулся, а его оппонент не без щепотки подозрения стрельнул взглядом в меня.       Но… так ведь нельзя, в конце-то концов. Этот тип явно имеет сдвиг по фазе и нуждается в помощи квалифицированного психотерапевта, а им всем банально — я бегло изучила безмятежные лица остальной компании — наплевать? Хей, а как же хотя б капелька сострадания, люди добрые?..       Впрочем, у меня возникло ощущение, что меня нагло одурачили, когда Дазай вскочил на ноги и, якобы эффектно отбрасывая чуть волнистые пряди волос со лба, с новым вдохновением затараторил:       — Ах, не нужно жалеть меня, милая Плакальщица! — У меня всё внутри буквально заледенело из-за резкого наплыва самого натурального коробящего гнева, клокочущего, аки жерло проснувшегося вулкана. Скулы непроизвольно напряглись. Кровь отхлынула от щёк. Челюсти стиснулись интенсивнее, как и руки на груди. Ненавижу. Это. Проклятое. Обращение! — Наша жизнь сама по себе очень жестока. И это вынуждает меня всё глубже и глубже погружаться в пучины отчаянья! — а по голосу и не скажешь. Да и выглядит говорящий чрезмерно довольным. — Но что и способно утешить меня, так это двойной суицид с красивой дамой! — Печально вздохнул, а затем мечтательно протянул: — Ох, а если б ещё и рука об руку с самой Предвестницей смерти…       Ненавижу его. Ненавижу это чёртово сравнение. Ненавижу того, кто дал мне сие отвратительное имя, беря в учёт лишь мою внешность и сопряжённый с нею дебильный мифологический символизм. Ненавижу. Как же я всё это ненавижу!       Глаза закрылись на автомате в тщетных потугах успокоиться.       Он ведь это нарочно. Вот волосы на отсечение готова дать, что специально стебётся надо мной. Только вот… откуда ему знать, что я на дух не переношу подобное сравнение?.. Или моя первичная реакция меня с потрохами выдала?       К Дьяволу жалость. Пусть этот дурень поскорее сдохнет!       — Замолчи уже, кретин, — почти непоколебимо попросил блондин, лица которого я не видела, худо-бедно борясь с неистовой яростью, застилающей разум. — Она сейчас уже должна была давным-давно отгадывать, кем мы были до работы здесь, а ты опять рушишь мне все планы. Плюс ещё впереди демонстрация силы. Потом я должен переговорить с Директором насчёт неё. А ты снова всё берёшь и портишь, придурка кусок!       — О, «демонстрация силы»? — хлопнув в ладоши, тотчас же заинтригованно пуще обычного воодушевился суицидник, уцепившись за якобы самое интересное в тираде негодующего коллеги. — Ух ты! Хотелось бы глянуть, — и хитро осмотрел мою выпрямившуюся струной фигуру напротив шальным взглядом.       Материю левого рукава блузки кто-то подёргал в районе локтя. Достаточно сильно так подёргал. Ощутимо. Распахнув веки, недоуменно покосилась в том направлении, вмиг встречаясь взором с наивными золотистыми очами внизу, так и зрящими в душу. Безмятежный вид Кенджи… умиротворял?       — Нэ-нэ, сестричка Банси, угадаешь, кем я раньше был? — Мальчик-одуванчик изобразил столь дружелюбную, безумно подкупающую лыбу от уха до уха, что сердце под рёбрами у меня на толику секунды предательски трепыхнулось. Вот люблю я детишек. В меру адекватных и не капризных, конечно. Остальные же вызывают исключительно глухое раздражение да острое желание держаться подальше.       Ребёнок меж тем одним махом зажевал обгрызенный доселе яблочный кочан, даже и глазом не моргнув. Вао, вот это… экономия.       Ещё раз окинула добродушного пацана оценивающим взглядом да, руководствуясь логикой, предположила:       — Ты участвовал в полевых работах на ферме? — Ведь одеяние как бы прозрачно намекает на его принадлежность к сельскому населению.       — Ха-ха, ну почти! — аки перезвон колокольчиков, весело рассмеялся Кенджи. — Но очень, очень близко! Я больше животных люблю. Поэтому в основном занимался выпасом коров в деревне Ихатово!       Ах, точно. Еле разборчивый запах сухого сена вперемешку с тонкой ноткой молочного аромата, идущего от синего комбинезона… Проклятье, этот мальчишка нехило выбил меня из колеи, и я поторопилась да немножко промахнулась со своими выводами. Нехорошо. Теряю хватку. И виною тому элементарное детское обаяние, чёрт побери!       — Зато в городе так интересно! У местных есть столько сложных крутых фишек! Типа денежной системы или телефонов… Я каждый раз узнаю для себя что-нибудь новенькое!       — М, ясно, — огорошено отозвалась, погрузившись в лёгкую стадию ступора. Они здесь все странноватые, я правильно понимаю?       Ладно. Не важно. Шоу в любом случае должно продолжаться, не так ли?..       Плавно перевела взор на злобно зыркающего на сидящего под боком суицидника Куникиду. Он тотчас же подобрался и ответил мне взглядом не без доли напряжения в травянистых очах.       — Учитель каллиграфии? — полувопросительно наклонила голову к плечу. Пальцем в небо, но чем чёрт не шутит?       Доппо как-то заторможенно моргнул, словно пытаясь окончательно осознать суть моей фразы (эм, я что, не угадала?) да поправил сползшие вниз по переносице очки.       Однако его сосед по дивану оказался более шустрым, заговорив вместо мужчины:       — Ого! И снова практически в яблочко! — Дазай почти восхищённо ахнул. — Только с предметом обучения немного ошиблась. — Он ткнул локтем раздражённо косящегося на него блондина, неодобрительно поджавшего губы. — Куникида-кун был учителем математических наук.       Хо, не завидую его экс-ученикам. Ну а меня слегка сбила с толку его записная книга, с каковой он не расстаётся ни на секунду. Цепочка рассуждений примерно такая: раз постоянно таскает сию вещицу с собою, стало быть, любит грамоту письма. Нрав суровый, весьма в стиле того, кто умеет вдалбливать знания в головушки непросветленных. Что ж, видит Бог, я была близка…       — Кхм, — прочистил горло, заодно тактично призывая к тишине, угаданный только что персонаж, — неплохо для начала. Теперь кем, как ты думаешь, был Джуничиро-кун?       Пристально просканировала взором практически позабытую нами парочку родственников. Доселе воркующая с дико смущающимся рыжим девица молниеносно ревниво на меня воззрилась.       — Полагаю, я могу угадать сразу двоих, — я даже сама не заметила, как чисто машинально прикусила ноготь на большом пальце из-за того, что начинала потихоньку входить во вкус. — Наоми-чан, — аккуратно указала на с настороженностью сощуривший сероватые очи субъект моих размышлений, — скорее всего, училась в последнем классе старшей школы, который покинула по неопределённым причинам. А вот Джуничиро-кун, вероятно, совсем недавно закончил обучение и, возможно, даже успел побывать на какой-нибудь подработке перед тем, как поступить на службу сюда. Может, что-то тривиальное, типа официанта? — Боже, тут лишь на кофейной гуще погадать осталось, ей-богу.       — Хе-е, какая догадливая, — дразняще хихикнула девица, с озорством ухмыляясь. Ежели это похвала, то, произнесённая подобным тоном, она мне вовсе не льстит. — Но насчёт подработки братика ты всё равно не угадала! И я всегда буду единственной, кто знает о своём братце абсолютно всё! — ей на этом моменте только многообещающего злодейского хохота не хватало. Хотя взамен она решила совершить очередной акт проникновения ладонями уже под горловину свитерка мигом содрогнувшегося да тяжело запыхтевшего рыжего.       — Н-Наоми, пожалуйста, давай не с-сейчас, — буквально взмолился до ужаса сконфуженный молодой человек, нервозно кусая губы. Ага, значит, ещё и будет некое «потом», м?.. Не, это всё ненормально совсем.       Не выдержала и, чуточку нагнувшись вправо, совершенно негромко полюбопытствовала у явно подуставшего от всего этого дерьма Тигра:       — Они серьёзно родственники или… попросту заигрались в свои интимные игры?       — Ну, они говорили, что действительно связаны семейными узами, — вяло пробормотал Ацуши, видимо, уже чисто рефлекторно с усердием игнорируя развратное поведение коллег. — Объясняют всё тем, что, мол, строение скелета у них одинаковое, — он издал сдавленный смешок, алея ушами из-за бесстыдства, творящегося средь бела дня прямёхонько под носом.       — О, — не без сарказма протянула да, кривовато усмехнувшись краем рта, дополнила: — В таком случае мы все здесь друг другу роднёй приходимся, — и с недовольством поджала уста.       А пялиться в упор на людей — дурное правило тона, мистер Суицидник-сан, Вы в курсе, да?       Чтобы отвлечь нежеланное внимание от своей особы прогулялась сосредоточенным взором по икнувшему да с резкостью замершему из-за подобного действия Тигру, затем одарила аналогичным жестом сидящую возле него невозмутимо вертящую в руках мобильник девочку в кимоно.       Нечто было в этих двоих такое… неуловимо знакомое аж до невольно щемящего в груди сердца. Какая-то затаённая в глубине очей общая эмоция у обоих.       Сожаление о прошлом? Воспоминания об одиночестве? Непризнание собственной значимости? Разочарование в своих же поступках, достижениях? Я… не могу точно определить.       Они чрезмерно худощавы. У девочки загрубевшая кожа на внутренней части кистей. Пользуется холодным оружием. Традиционным, наверное. Катана либо что-то наподобие того.       — Школа-интернат? — вкинула первую пришедшую в черепную коробку идею. — Быть может, с неким уклоном в боевые искусства? — сия реплика относилась конкретно к хладнокровно покосившейся на меня малышке. — Либо творческим направлением обучения? — это уже было адресовано странно таращащемуся на меня своими диковинными глазищами Накаджиме. Снова промазала?       — Вы опять были очень близки, — практически на грани слуха изрёк Тигр, потупившись в собственные колени. — Это наша первая официальная работа. До неё и я, и Кёка-чан жили в сиротском приюте, — он подозрительно искоса зыркнул на спокойную девочку немножко непонятным взглядом. Впрочем, сего я уже благополучно не замечала по причине резкого осенения.       Естественно. Как же я сразу не догадалась? Разве дети, у которых есть любящие родители, будут иметь столь костлявую фигуру?.. Всё ж ясно, как день. А для меня это и подавно обязано было стать очевидным.       — Приют? — аж повернув голову к собеседнику, полушёпотом выдохнула, непроизвольно затаив дыхание. Повисшее между нами всеми молчание имело некий налёт неловкости. Прервал его именно мой вновь окрепший голос: — Мне жаль, — и сие было произнесено со слишком уж отчётливой искренностью, пусть я тщетно старалась утаить факт собственного небезразличия.       «Жаль, что вы покинули этот Ад наяву настолько поздно», — подобное продолжение фразы так и не сорвалось с моих губ.       — Да ничего, — тряхнул неординарной шевелюрой товарищ по несчастью и по перчаткам схожего покроя. — Не стоило это вспоминать, наверное. Ведь всё уже позади, — при этом ему на покоящуюся на коленке руку бережно легла миниатюрная пятерня младшей подруги.       «Очаровательно, — я слегка прижмурила веки и еле усмирила вероломно поползшие кверху уголки рта. — Такая милая забота о ближнем своём…»       — Действительно! Хватит уже поминать старое, иначе останемся без глаз! — как никогда не вовремя встрял фанат самоубийств. — У меня есть идея, как разогнать эту тоску зелёную! — закрепляя данную реплику, он переклонился через разделяющий нас столик да, приставив к чрезвычайно болтливому рту кисть, заговорщически предложил возвратившей самообладание мне: — Как насчёт угадать, кем был я? Ты весьма проницательна, если не цепляться к деталям. Может, хоть у тебя выйдет разгадать тайну моей предыдущей профессии, а? Между прочим, за верный ответ ты получишь кругленькую сумму! — Что за дурацкий аукцион неслыханной щедрости? Глупости какие. Увидав мои дёрнувшиеся в приступе скепсиса брови, Дазай с интонацией змея-искусителя поторопился до жути твёрдо добавить: — О-о, поверь, человек, которому нечего терять, слов на ветер не бросает!       Я не размышляла ни секунды.       — Вы были актёром, — бесстрастно припечатала, а далее, не позволив разинувшему рот собеседнику разойтись в новом наверняка горделивом монологе, чеканя слова, завершила мысль: — Впрочем, и до сих пор им являетесь, — водрузила подбородок на руку, упёршуюся локтем в колено ноги, каковая лежала поверх второго бедра. Тем самым аналогично подаваясь вперёд к оппоненту.       Со скверно маскируемым торжеством, наверное, пляшущим в глубине алых глаз, изучала мимику чужого лица, которая, к сожалению, всё-таки мастерски контролировалась. Разве что лыба стала малость натянутой да тёмные очи с красноватым отливом прикрылись в успешной потуге спрятать любые эмоции.       — Увы и ах! — Дазай звонко всплеснул руками, разрушив всю атмосферу напряжённого момента. — Мне часто говорят, что я мог бы сыскать славу в театре. Однако… — он воздел указательный палец к устам, параллельно плутовато усмехаясь, — ты даже близко не подобралась к истине, детектив Бан-чан.       Боги, убейте меня… Нет, стоп. Убейте его! А ещё лучше — пускай он всё ж сам себя укокошит. Иначе я за себя не ручаюсь!..       Это. Самое. Отвратительное. Сокращение. Моего. Проклятого. Имени!       Хотя… полный вариант гораздо противнее. Ладно, терпимо.       — Желаешь попытать удачу ещё разок? Вперёд, это позволяется! — он широко распростёр руки в стороны, словно приготовившись к распятию, заодно чуть не пришибив возмущённо зарычавшего Куникиду рядом.       — Я не люблю азартные игры, поэтому воздержусь, пожалуй, — равнодушно откликнулась, поджимая пересохшие губы в молчаливом негодовании.       С интересом наблюдающий до сего мига за всем происходящим тут балаганом Кенджи тихонько хихикнул у меня под левым боком. Ну да, точно. Солидарен со мной по поводу денег. Он ведь в их системе не разбирается вовсе. Бедное дитя.       — Э? — Дазай, кажется на толику мгновения опешил, а засим взял себя в уже полуопущенные руки да с неизменным неправдоподобным позитивом продолжил, типично экспрессивно жестикулируя: — Ну и зря! Сумма-то внушительная. Аж целых…       — Сказала же, что воздержусь, — хмуро сощурилась и слегка презрительно вскинула подбородок, параллельно выпрямив осанку, заново плотно стиснув руки в области грудной клетки.       Словно бы баснословные деньги способны заставить меня скакать вокруг тебя, аки бездомная собачонка за кость.       — Правильная позиция, проблемная, — не без явственного одобрения подал голос доселе помалкивающий Доппо. — Нечего потакать прихотям этого шкодливого лодыря! — А в сторонку с надеждой проворчал: — Может, хотя б это его на место поставит. — Ага, блажен кто верует, как говорится. — Что ж, мы практически не выбиваемся из графика, — он заново пролистал страницы в своей обожаемой книженции для записей. — Будет идеально, если мы сейчас просто как можно быстрее проведём спарринг для того, чтоб получше на практике оценить твои способности.       Я аж расслабилась и просветлела лицом. Ну, к подобному мне не привыкать. Я готова хоть прям щас, попросту в этом помещении продемонстрировать всё, что умею!       Однако мои будущие коллеги решили передислоцироваться в более удобное место для дружеского поединка — на крышу пятиэтажного здания.       И всё-таки…       Легко не будет — это я знаю точно.