Сказ о сладкой Правде и горькой Лжи

      Тонкая посеревшая материя в очередной раз со звонким водным плеском была выкручена. Лишнее количество влаги полилось обратно в металлическую ёмкость. А марлевая ткань вместе с бережным движением ладони заново облепила устланный испариной, раскалённый кожный покров на лбу пациента.       Ноги начинали помалу затекать из-за длительного пребывания в статичном положении. Кожа на подушечках моих пальцев слегка сморщилась по причине неоднократного их погружения в холодноватую жидкость.       Довольно долгое время я стояла возле деревянного бортика койки больного да регулярно совершала охлаждение компресса в тщетной потуге хотя б чуточку улучшить самочувствие плавно теряющего жизненные силы Директора. Очевидно, как раньше, данная процедура уже, к сожалению, не помогала. Результат практически отсутствовал. Ибо треклятая лихорадка беспощадно нарастала, теперь не спадая ни на долю секунды.       Люси, водрузившая голову на сложенные пред собою руки, комфортно умостилась на стуле за письменным столом как раз неподалёку. Судя по пуще прежнего бледнеющему осунувшемуся личику, ей тоже было не шибко-то хорошо. Непрерывное использование дара определённо планомерно тянуло из неё энергию.       Доселе мы с нею ещё периодически переговаривались (читай: неохотно переругивались) обо всякой ерунде. А сейчас девушке, как мерещилось, даже беседовать со мной тяжеловато.       Чёрт побери. Плохи наши дела. Совсем-совсем плохи. На двоих пациентов я разорваться вряд ли способна.       Товарищи пока, кстати, не торопились связываться со мною. Ну а я не спешила бесцельно дёргать их по поводу собственной глупой тревоги, так и выедающей мозг чайной ложечкой назойливым, ужасно скверным предчувствием.       Узнать бы, как там проистекает миссия Кёки по вызволению рыжего. Спаслись ли они вообще? Ох, слишком уж меня гложет волненье за этих детей. Просто не ведаю, куда себя девать… Впрочем, нет, лгу. Очень даже ведаю. Пока моё место рядом с кроватью нашего начальника. Во всяком случае, пока.       Казалось бы, хуже быть попросту не может… Но Вселенная воистину умеет преподносить сюрпризы и на раз плюнуть опровергать подобные смелые предположения.       Я снова потянулась кистью к свёрнутой в несколько слоёв материи, дабы уже, наверное, раз этак в сотый пропитать её прохладной водой… Как вдруг пациент издал сквозь зубы невнятный сдавленный болезненный звук, заставив мою персону словно бы окаменеть с занесённой над марлей пятернёй.       Однако преимущественнее всего меня, естественно, поразило то, что мужчина, пусть и с приметным трудом, но сумел еле-еле разомкнуть веки. Тусклая сталь очей, испещрённых змейками ярко алеющих капилляр, взирала снизу вверх совершенно непонимающе, абсолютно изнеможённо. Взгляд несчастного, видимо, никак не мог нормально сосредоточиться, поскольку у него в поле зрения всё наверняка жутко расплывалось. Дыхательные движения аналогично давались ему весьма тяжело.       Очнулся. Неужели ему стало чуток полегче? О, возможно, мои усердные старания наконец-то принесли настолько желанные плоды?       — Фукудзава-доно, — прошептала я на грани слуха не без сплошного искреннего облегчения. — Рада, что Вы пришли в себя. У Вас жар, — возвестила бесцветным тоном, всё ж аккуратно забирая тепловатую ткань со лба больного. Крайне веско попросила: — Не шевелитесь, ладно?       — Где я? — едва различимо захрипел пациент, с горем пополам сфокусировав взор на моей фигуре, нависающей над постелью.       Обескровленные, пересохшие губы Директора с заметным приложением титанических усилий регулярно заглатывали новые порции жизненно важного кислорода.       Эх, ему б водички дать… Проклятье. Вот что сейчас бы тут действительно не помешало!..       — Это пространство сверхспособности одной девушки, к которой мы обратились за помощью, — чуть утомлённо прояснила ситуацию для судорожно дышащего начальника, каковой затуманенным взглядом наблюдал за доведённой мною до автоматизма манипуляцией увлажнения компресса. Изрекла в довесок: — Здесь самое безопасное место.       Намеревалась уже осторожненько возвратить охлаждённую материю на лоб заражённого вирусом босса. Однако совсем внезапно была прочно стиснута за рукав блузки чужими порой подрагивающими пальцами. Марля проворно выскользнула из кисти, ибо ладонь непроизвольно разжалась по причине данных поистине неожиданных выкрутасов. Влажная ткань приглушённо шлёпнулась на подушку рядом с головой шефа.       Надо отметить, хватка у Фукудзавы, пребывающего даже в подобном состоянии (то бишь почти на смертном одре), оставалась достаточно мощной.       Я успела исключительно в неподдельном ошеломлении ахнуть. Но из-за несусветного удивления мне не удалось проронить ни словечка, дабы хоть попробовать утихомирить непредвиденно активизировавшегося мужчину.       Поскольку Директор выдавил изо рта очередной болезненный полустон, а засим нежданно-негаданно настоятельно просипел, заглянув мне прямо в оторопело округлившиеся глаза:       — Ч-что бы ни случилось, Вы не должны… Не должны сражаться с Мафией. Вы должны бороться за мир и баланс в городе, а не за мою жизнь. — Его мозолистая пятерня сгребла в кулак материал моей одежды ещё ощутимее, притягивая чуток ближе, вынуждая слегка согнуться в позвоночнике, наклонившись к несчастному. Вероятно, поводом тому послужил постепенно утрачивающий громкость голос страшно обессиленного такими «подвигами» оратора. Он попросту невообразимо жаждал быть услышанным. Уже практически беззвучно, будто бы по-прежнему находясь в горячечном бреду, буквально с мольбой дополнил: — Передай… передай это Рампо. Передай это остальным. Это мой п-приказ. Передай им его… передай, — словно мантру, принялся бормотать он в сущем исступлении, пронзительно взирая мне в широко распахнувшиеся из-за недюжинной ошарашенности очи.       — Тише-тише, — худо-бедно опомнившись, встревоженно взялась увещевать я чрезмерно взбудораженному начальнику.       Аккуратно выпутала ранее пленённую руку из чуть расслабившихся пальцев. Заново поскорее укрыла его одеялом, каковое он стащил вниз в процессе давешнего приступа маломальского оживления. Бережно придержала за плечо в потуге не позволить подняться, ежели бедняге невзначай взбредёт в котелок данная идея. Впрочем, кабы ему по-настоящему захотелось встать, мужчину бы моя хлипкая, по сравнению с его необычайным могуществом, хватка не затормозила б ни на минуту — тут уж вне всяких сомнений…       Клятвенно заверила натужно выталкивающего воздух из лёгких пациента с максимально убедительной интонацией:       — Конечно же, я всё им передам, Фукудзава-доно! Только успокойтесь и лягте, пожалуйста! Вам нельзя резко двигаться!       Вроде около-перепуганные уговоры от изрядно переполошенной меня возымели некоторый успех. Ибо начальник, слава Богу, прекратил все попытки принять сидячую позу, тем самым заставив мою особу вздохнуть не без щепотки облегчения.       А потом окончательное понимание произошедшего отнюдь не деликатно постучалось в мозг, порождая нехилый такой ступор.       Ну и ситуёвина вырисовывается, однако!       Нет, я-то прекрасно осознавала, что неумолимо маячащая на горизонте стычка с мафиози банально неизбежна. Нынче у нас элементарно нет иного выбора, кроме как умертвить Босса преступной группировки ради сохранности драгоценной жизни нашего шефа.       И на самом деле, я планировала присоединиться к ребятам хотя бы на время битвы, чтоб оказать им любую посильную помощь. Но теперь… Как нам поступить теперь, когда Директор отдал прямой приказ не вклиниваться в конфронтацию со злейшими соперниками?       Ведь нарушение распоряжения Фукудзавы означает открытое нарушение воли пребывающего на волоске от смерти человека и нашего начальника по совместительству.       Как… нам тогда вообще быть?..       Капельку озадаченно озирнулась к вскинувшейся на стульчике да внимательно следящей за недавней сценой Монтгомери, каковая перманентно пристально пялилась сюда своими нефритовыми глазёнками, где затаилась некая толика… волнения и сопереживания, что ли?       Кто ж её, эту милую фарфоровую цундере, разберёт? Никогда не знаешь, что испытывают похожие персонажи, тщательно прячущие собственные эмоции за ширмой гипертрофированной сварливой вздорности. Остаётся лишь догадываться.       Однако на сей раз мне почему-то мерещится, что я всё-таки правильно догадалась.       — Ты… не могла бы присмотреть за ним, пока я позвоню остальным? — негромко спросила я у напарницы, параллельно кивнув в сторону вновь немного обмякшего на ложе босса да выудив из кармана заветный сотовый.       — Ладно. Мне не сложно как бы, — внезапно чересчур покладисто согласилась собеседница, вызывая у меня очередной за сегодня прилив искреннего шока. А приметив мою реакцию, чванливая барышня тотчас скрестила верхние конечности на груди и раздосадованно цыкнула вбок: — Иди уж!       — Спасибо, Люсь. Правда, спасибо тебе за всё, — с неподдельной признательностью почти шепнула я ей, разворачивая корпус в готовности удалиться на необходимую дистанцию для беседы с коллегами. Сдаётся мне, что грядущий телефонный разговор не будет предназначен для ушей давеча капельку оклемавшегося Директора.       — Тц, хорош тянуть резину! — союзница явно очень устало возвела очи горе, заодно поднявшись на, очевидно, чуточку нетвёрдые ноги. Затем вдруг аж пропела не без откровенной язвительности: — Иди звони уже своему ненаглядному.       — Так-с, а вот тут перебор, Куколка! — специально возвысив тембр на пару октав, оповестила её да стремительно замаршировала подальше. — Мы с тобой позже на эту тему непременно поговорим, — и многообещающе зыркнула поверх плечевого сустава на раздражённо перекосившуюся мордашкой оппонентку в столь излюбленных нами двумя дискуссиях. Хоть подобным тривиальным методом можно немножко отвлечься от творящегося вокруг кошмара наяву.       — Ой, да напугала кота сосиской! — якобы веско парировала всё же грозно топнувшая каблуком туфельки сообщница.       Н-да, перешла на детские дразнилки. Что там дальше у тебя в арсенале, а, дорогая?..       Торопливо зашагала по чёрно-белой плитке на приличное расстояние от кровати больного, попутно избрав в журнале звонков нужный номер да молниеносно прислонив трубку к уху.       Протяжные гудки из динамика длились относительно недолго. Но для меня сей мизерный отрезок времени почудился самой натуральной вечностью по причине чрезвычайно напряжённого ожидания. Поскольку я реально боялась, мол, с ними могло приключиться что-нибудь не шибко хорошее, учитывая нынешнее щекотливое положение ВДА.       — На связи, — лаконично раздался знакомый бесстрастный голос лидера нашей бравой команды по спасению Фукудзавы.       У меня же из осушенного горла против воли вырвался короткий, но довольно шумный выдох, наглядно демонстрирующий всё тотальное облегчение, которое банально сногсшибательной лавиной нахлынуло на моё тело и за малым не вынудило колени предательски подкоситься.       Блин, нельзя ж вот так сперва перенапрягаться, а потом настолько резко расслаблять мышцы! Данным образом можно и ненароком на пол рухнуть из-за переизбытка чувств.       Итак. Немедленно возвращаем контроль над эмоциями! Не время и не место здесь раскисать.       — Рада слышать, — не кривя душой, тоже кратко отозвалась я максимально непоколебимо, доселе глубоко вобрав достаточное количество кислорода, чтобы чуток успокоиться. Однако все нещадно терзающие меня вопросы сдержать внутри элементарно не сумела: — Как у вас обстановка? Кёка-чан и Джуничиро-кун вернулись?       — Да, — просто донеслось в ответ. Правда, звучание собеседника теперь стало каким-то более глухим, приобрело фоновый аккомпанемент из подозрительного шелеста помех.       Хм, я так понимаю, мрачная немногословность сейчас у него является своеобразным коньком? Ну, серьёзный Рампо Эдогава — это вам не хухры-мухры. Не стоит играть в опасные игры с настоящим Гением. Проблем потом не оберётесь. Его мозговитая черепушка способна сгенерировать такие воистину немыслимо грандиозные, непредсказуемые идеи, что аж закачаешься! Посмевшим посягнуть на Святое противникам уже следовало бы трепетать.       Ведь, я в курсе: этот человек бросит все силы собственного уникального ума, пойдёт на что угодно, лишь бы обязательно отыскать шанс победить в чужой нечестной партии. А засим, конечно же, по заслугам наказать преступников! Исключительно ему такое по плечу.       Меж тем я банально не могла не поинтересоваться состоянием здоровья рыжего, за какового умудрилась недурственно так попереживать:       — Как он вообще? С ним всё в порядке?       — Всё нормально, Окадзаки-сан! — вдруг раздался из динамика узнаваемый юношеский голосок, слышащийся как будто откуда-то издалека и наперебой с гулким эхом. — Йосано-сан мне уже помогла! — Ну, надеюсь, после специфического исцеления сверхспособностью нашего врача с психикой у бедолаги аналогично «всё нормально». Ему ж подобный метод лечения никогда не импонировал. Но в этот раз альтернативный вариант у Танизаки, вероятно, попросту отсутствовал.       О, так выходит, я на громкой связи?.. В принципе, резонно. Лучше обоюдному сбору соратников получить ценную информацию из первых (вернее, из вторых) уст, так сказать.       Значит, можно вещать для всех сразу. Весьма удобно. Спасибо, Эдогава.       — Ох, это хорошо, — невольно тепло улыбнулась на слова рыжего я, вдобавок различая на периферии нечленораздельное для меня щебетание Кенджи, который определённо безгранично обрадовался моему звонку.       Остальные пока помалкивали. Смекнули, наверное, что я не просто так с ними связалась. Разумеется. Для роли Предвестницы будет довольно логичным факт оглашения разного рода вестей. Чёрт, только бы они не пророчили никому скорую гибель…       Сардонически усмехнувшись, взялась вкрадчиво декларировать:       — Ну, а у меня для вас по закону жанра есть две новости. Одна, скажем так, вполне неплохая и обнадёживающая. А вторая… м-м, не совсем хорошая, наверное? — достаточно задумчиво воздела взгляд к ядрёно-лиловому «небу» сверху.       — Начинай с первой. Пускай хотя б что-нибудь позитивное будет, — донёсся до моих барабанных перепонок еле разборчивый мелодичный голос Йосано, чьё напряжение отчётливо улавливалось даже в речи. Они там все на взводе, походу. Любопытно, а очухался ли от беспросветного ступора сенсей?..       — Фукудзава-доно только что вернулся в сознание, — уведомила товарищей, а спустя пару-тройку секунд гнетущего молчания на том конце провода поспешила отодвинуть трубку от уха. Ибо динамик аж захлебнулся по причине внезапно принявшихся в одночасье говорить нечто то ли изумлённое, то ли счастливое, то ли вопрошающее собеседников.       Ныне мне удалось распознать уже и взвинченный тембр традиционно впечатлительного Ацуши, и уравновешенный тон стоически сохраняющей эмоциональный контроль Кёки. Куникида, к сожалению, отмалчивался.       Кто-то, находящийся к прибору связи ближе всех, неожиданно протяжно шикнул, призывая экспрессивно отреагировавших на весть слушателей к соблюдению тишины. Подействовало мигом.       Нет, серьёзно, и это тот персонаж, который заявлял, дескать, лидерство — это не про него! Либо ты, мой Лис, реально чрезмерно скромный, либо чрезвычайно ленивый в удобные исключительно для тебя моменты, либо… скрытный? Или всё сразу?       — Что ещё? — невозмутимо осведомился субъект моих размышлений, когда ребята с горем пополам угомонились.       — А вот вторая новость как раз вытекает из первой, — жутко невесело хохотнула, украдкой посмотрев себе за спину, дабы ненадолго воззриться на зрелище хлопочущей подле пациента напарницы. Девочка явно пронялась возложенной на неё опекой. Даже графин с питьевой водой и стакан для больного неизвестно откуда нарыть ухитрилась. Умничка какая. Уставившись на столь трогательную картину, я на несколько октав тише, вместе с вытолкнутым из лёгких воздухом произнесла: — Точнее, она вытекает из того, что Директор попросил передать Вам, Рампо-сан, и всем остальным. — Снова пополнила запас кислорода да взялась чеканить совершенно ровной интонацией: — Дословно его послание звучало примерно так: «Вы не должны сражаться с Мафией и бороться за мою жизнь, а обязаны сохранять мир и порядок в городе». Плюс он добавил, что это его приказ.       Не без чувства выполненного долга я замолкла, переводя дух после длинной тирады. А откликом моей давешней речи, кстати, послужило настораживающее абсолютное затишье. Не иначе, как перед бурей. Хм, либо, возможно, владелец телефона, на который я звоню, элементарно нарочно отрубил микрофон?..       Довелось вновь подать голос, чтоб разрушить настолько подозрительное, изрядно затягивающееся безмолвие:       — Итак, каков наш план теперь, Лидер?       Примерно через парочку ужасно долгих минут меня всё же удостоили чрезмерно уверенным ответом, однако на сей раз, по-видимому, благополучно отключив громкую связь:       — Мы уже всё решили. Наша стратегия не изменится вне зависимости от обстоятельств.       Вот как пить дать, он умышлено вырубал микрофон до этого!       — Боже, — я чуть измученно помассировала переносицу да крепко зажмурилась. Скверное предчувствие приобретало лишь более интенсивную мощь. Хей, а они случайно не намереваются идти в лобовую атаку прямёхонько на штаб Портовой Мафии? В придачу без моего участия в качестве телохранителя для кое-кого?.. Чтобы развеять данные поистине безумные гипотезы, настойчиво спросила у Великого сыщика, оставшегося на связи со мной практически один на один: — Только не говорите, что вы там собираетесь делать что-нибудь безрассудное, Рампо-сан. — Ти-ши-на. Он, мать его, издевается?! Повторила с повышающейся требовательностью: — Рампо-сан? — Ноль реакции. Нет, он определённо издевается! — Р-р-р! Эдогава, блин! — уже нешуточно вспылила по поводу подымающегося внутри грудной клетки неистового гнева вперемешку с ощутимым волнением. — Чего молчишь?! Не до твоих ультиматумов сейчас, ты ж сам в курсе!       — Дык ты ведь сама сказала не говорить о том, что мы собираемся делать что-нибудь безрассудное. Вот я и не говорю.       Ну всё. Песец. Приехали, называется.       Чё-ё-ёрт подери… Они ведь именно так и намереваются поступить. Это даже по его специально наигранному беспечному тону слышно. Наверняка сей умник в довесок своими тощими плечевыми суставами пожал в итоге реплики. Классика, мать-перемать.       — Но делать вы это всё равно будете, верно? — обречённо озвучила вслух собственные смутные догадки.       — Молодец, что сама сообразила, — чересчур равнодушно фыркнули из телефонной трубки. — Два очка тебе за это. — Подобным якобы безмятежным отношением он явно старается состроить вид, мол, ему мои услуги телохранителя не потребуются вовсе.       Вот же… самонадеянный Лисёныш, ей-богу!       — Погоди. Что тогда насчёт тебя? — моментально полюбопытствовала про самое важное конкретно для себя. Компаньон хранил не предвещающее ничегошеньки хорошего безмолвие. Попросила наиболее проникновенно, с расстановкой и крайне назидательно: — Просто скажи мне, что ты не полезешь на рожон, как обычно.       — Не. Не скажу, — в привычной ехидной манере отозвался подопечный. Однако, готова поклясться, выражение его лица данному тембру мнимой беззаботности вообще не соответствовало.       Опять двадцать пять. Да что ж за гадство-то такое?!       — Тц. Не вздумай, слышишь?! — я уже не потрудилась беспокоиться о контроле слишком громозвучно разносящегося по территории «комнаты» голоса со звенящими в нём нотками ярости да безбожной паники. — Просто подожди меня и не суй свой нос в гущу опасных событий, ясно?!       — Ничего не могу обещать, — вполне безразлично отрезали мне в ответ, очевидно, цитируя изречённую некогда мною же фразу. А затем динамик заполонили быстро-быстро пульсирующие гудки. Как раз в ритм с моим сердцебиением. И дыханием.       Проклятье.       — Чт… — не догнала я поначалу столь нежданного поворота событий в виде резко завершившегося диалога. Посему сперва буквально возопила в напрасной потуге докричаться до бестактного собеседника: — Эдогава?! Эдогава, блин! — Он попросту взял и бесцеремонно бросил трубку, Лис такой сумасбродный! Уму непостижимо!.. — Вот же ж балбес! — в сердцах аж рыкнула не своим гласом.       В жесте сущего отчаянья на краткое мгновение зарылась пальцами свободной руки в компактно собранные двумя резинками на макушке волосы.       Обозлённый взор буравил исключительно зажатое в другой ладони средство коммуникации. Причём с таким упорством, словно бы мне было по плечу испепелить сотовый силой мысли. Увы-увы.       Да что ж ты вытворяешь, горюшко ты моё дедуктивное?! Ты меня прямёхонько на тот свет желаешь отправить подобными фокусами?! Ну что ты будешь делать с этим балбесищем социопатическим?..       Вероятно, придётся уже сейчас воплощать в жизнь свою идею про экстренную подмогу остальной братии сотрудников Вооружённого Детективного Агентства. Доведётся покинуть Фукудзаву, взвалив заботу о нём на хрупкие плечики Монтгомери. Ничегошеньки тут не попишешь. Кое-кто банально обожает постоянно портить мне совершенно все планы, вечно выбивая из колеи.       Если меня когда-нибудь погубит упёртость, то его — излишняя самонадеянность!       Заново воззрилась в направлении постели пациента, встретившись взглядом с настороженно таращащейся сюда сообщницей, внимание каковой, по-видимому, привлекли мои недавние рассерженные вопли.       Активно помахала ей пятернёй, невербально призывая поскорее подойти. Она типично поцыкала с неудовлетворением, но подрулить поближе ко мне всё-таки удосужилась, пусть и не без демонстративной неохоты.       — Люсь, я могу тебе доверять? — сходу поинтересовалась я у неё безо всяких прелюдий. Нынче необходимо говорить только по существу.       — Ха-а? Что за вопросы у тебя дурацкие? — естественно, негодующе принялась недоумевать напарница, выгнув брови в искреннем удивлении.       — Мне надо отлучиться ненадолго. Помочь остальным. Они всё же намереваются штурмовать логово врага, — вкратце обрисовала сложившуюся критическую ситуацию, посматривая на потухший дисплей мобильника.       — Ах, «остальным», значит? — не сумела утаить откровенной едкости в интонации дамочка, окатив меня скептическим взором с головы до пят. Ослепительно сверкая металлом брекетов на зубах, с неимоверно торжествующим оскалом произнесла нараспев: — Хочешь сказать, что собираешься спешить на помощь прям всем сразу, да? Какая храбрая спасательница!       Туше, Куколка. Каюсь, тут ты меня уела.       — Конечно, это не совсем так, — честно признала поражение я, чуток утомлённо сомкнув веки. — Но в этом-то и заключается мой долг. Я телохранитель. Его телохранитель. — Снова впилась пристальным взглядом в глаза поумерившей традиционную спесь союзницы. — Мне нужно срочно добраться до него, иначе он точно натворит делов. Это очень даже в его духе, — весьма порицающе повздыхала в финале реплики.       — Ой, да поняла я уже, поняла! — не без напускного раздражения чрезвычайно нетерпеливо замахала руками юная леди, перебив моё «нудение», как метко выразился бы кое-кто. Засим с мнимой досадой сплела лапки в районе груди да горделиво провозгласила в сторонку: — Я и без тебя здесь справлюсь на раз плюнуть! Твоя помощь мне даром не сдалась, ясно? Так что проваливай, пока я добрая, — и она надменно вздёрнула подбородок ради вящего эффекта да независимо прикрыла воинственно мерцающие нефриты очей.       Ишь ты, какие мы важные! Прелестный ребёнок, ей-богу. Что б я без неё делала?..       — Спасибо, — адресовала собеседнице напоследок благодарственное подмигивание и мягкую полуулыбку неподдельной признательности. Рывком крутнулась на сто восемьдесят градусов да целеустремлённо направилась к заветному выходу из «Комнаты Энн». Попутно пуще прежнего повысила тон, дабы та, к кому я обращалась, услышала меня: — Рассчитываю на тебя, Люсь!       — Тц! — послужило мне привычным преувеличенно-недовольным ответом.       Пред тем, как я торопливо ретировалась через уже отворённую темнеющую досками дверь с окошком, Монтгомери всё-таки не удержалась от соблазна типично поёрничать на прощанье:       — Чмокни там в щёчку своего ненаглядного за меня!       Ох, ну какой же она иногда бывает пакостной — словами не описать!       — Ни. За. Что!.. — отделяя буквально каждый слог, почти задорно хехекнула на сию провокационную фразу, даже не озирнувшись к подруге. Решительный шаг за черту. Дверца хлопнула у меня за спиной. А я, очутившись снаружи, в том самом пустующем сейчас переулке, совершенно негромко, не без вялой ухмылки отшутилась в относительную тишину: — Только за себя.       Мимоходом тотчас включила требуемое приложение на сотовом. Затем молниеносно оттолкнулась стопой от твёрдого асфальта, со всей возможной быстротой выдвигаясь в дорогу к поставленной перед собой цели.       Благо, ещё тогда, во время спасительного визита Известного сыщика в мою скромную больничную палату, я кое-как умудрилась уговорить его установить себе на телефон одну полезную программку слежения.       Мотивировать капризного детектива к подобному небывалому «подвигу» довелось обеспокоенными упоминаниями о прошлом скверном инциденте с похищением да, вестимо, обещаниями вознаградить несравненного вундеркинда в гастрономическом аспекте. Короче, я, что называется, не прогадала.       На открытой карте ярко полыхал багровый путеводный огонёк маячка.       Отлично.       Значит, вопреки настолько обожаемой им самоуверенной браваде, он ждёт меня, раз не вырубил мобильник ко всем чертям. Данный поступок со стороны нашего гениального стратега, кстати, мог бы быть очень в его стиле. Однако он соизволил милостиво оставить мне шанс добраться до него.       Тогда… Вперёд-вперёд-вперёд!       Я не позволю тебе опять лезть в самое Пекло, Лис!