Сказ о сладкой Правде и горькой Лжи

      Мне довелось с резкостью очнуться из-за того, что конечности чувствовали неприятную скованность. Причём отнюдь не в фигуральном смысле. Меня поперёк тела фиксировали к некоей мягковатой поверхности несколько толстых полосок грубой ткани. Руки аналогично обездвижены, будучи надёжно притиснутыми к туловищу. Не шевельнуться.       Странное дело… Когда и почему я умудрилась очутиться в пыточной, кто б мне сказал?..       Буквально каждая клеточка в изрядно ослабленном организме перманентно изнывала от неистовой боли, просто-напросто раздирающей всё изнутри на мелкие ошмётки. Увечье в районе между лопаток особенно давало о себе знать, ибо лежала я на спине.       Рядом кто-то был. Все ощущения имели смазанный, размытый характер, но постороннее присутствие мной почувствовалось сиюсекундно.       — М…м-м, — инстинктивно предприняла тщетные старания произнести хоть что-либо внятное да заодно практически насильно заставила себя еле-еле разомкнуть поистине неподъёмные веки. Пару раз очень медленно моргнула. Худо-бедно сумела сосредоточить упорно рассеивающийся взор на окружающей обстановке.       Лазарет? Ох, так я буду жить? Ну, слава… мистеру По, ага.       Тот, кто находился со мною в данном помещении, внезапно активизировался. Судя по едва разборчивому шарканью каблуков по полу, неторопливо принялся шествовать в направлении постели, к коей я отчего-то была крепко-накрепко примотана аж тремя ремнями сразу.       Блин, для чего такие радикальные меры, а? Что за извращения со связыванием, ребятушки?..       Как-то чрезмерно лениво подрулившего ко мне персонажа я опознала молниеносно.       — Йос…ано-сан… — не без тотального облегчения вытолкнули вместе с натужным выдохом мои губы, каковые невольно дрогнули в вялой полуулыбке.       Я была искренне рада узреть нашего врача, к которой, очевидно, меня всё же оперативно доставил соперник-дефис-друг Эдогавы. При встрече нужно будет непременно поблагодарить его за подобный подвиг. Ну и самой Акико по окончании процедуры лечения тоже, пожалуй, выразить признательность необходимо.       Но кое-что в облике штатного доктора ВДА ужасно смутило меня, нехило так встревожило. А ещё точнее — её экипировка, каковую пугающе осклабившаяся в откровенном предвкушении женщина без особого труда удерживала одной пятернёй.       Посверкивающая в бликах настенных ламп… бензопила.       Мне вдруг стало до жути дурно из-за обострившейся по причине затрясшегося тела боли и скверного предчувствия в придачу. Веко против воли нервозно задёргалось.       Всё это не к добру!       — Й-Йосано…-с-сан? — повторила уже совершенно слабо, абсолютно неуверенно, параллельно не без вящего страха таращась снизу вверх размазанным взглядом на опасно нависшую надо мной Дамокловым мечом импозантную барышню.       Изящные пальчики, обтянутые чёрной материей элегантной бархатной перчатки, почти ласково дотронулись до миниатюрной рукоятки, запускающей механизм средства, по идее, предназначенного для вырубки деревьев.       Хей, а зачем ей этот агрегат? Я ведь не наблюдаю здесь никаких деревянных стволов. Так что ж она намеревается… п-пилить?..       Вспышка осознания вынудила меня аж перекоситься наверняка ещё пуще взбледнувшим лицом.       О, теперь-то ясно, на кой ляд мне ограничили свободу!       Стоп-стоп-стоп! Я уже не хочу волшебного исцеления! Нет-нет! Только не такой ценой! Уж лучше сразу в Преисподнюю угодить! Один чёрт — треклятые мучения!       Мама. Миа.       Кабы мне было под силу шелохнуть хотя бы мускулом! Жизненные резервы практически на нуле. Однако, по-видимому, этого самого «практически» недостаточно, раз я тут вскоре превращусь в мастерски нарезанные суши из свежей человечинки!       Ох, мать. Я ведь даже сопротивления толкового оказать не способна или хоть повырываться чисто ради приличия и до кучи по поводу яркого желания избежать собственной печальной участи.       Господи спаси!       А она расплылась в ещё более маньячной ухмылке да коробящим тоном воскликнула под громчайшее жужжание споро заведённого своеобразного «врачебного инструмента»:       — Вы скверно выглядите, юная леди! — Нежно-сливовые очи в сей миг заполыхали неимоверно интенсивным, воистину ужасающим энтузиазмом. Она определённо с диким нетерпением ждала этого заветного момента. «Доктор» меж тем продекларировала в довесок буквально нараспев триумфальное: — Пора ле-чить-ся!..       Душераздирающий протяжный вопль смешался с непрекращающимся тарахтением бензопилы, пронзив данной совокупностью жутких оглушительных звуков, наверное, аж всё здание со штабом ВДА, в коем мы ныне пребывали.       Благо, сознание от болевого шока я потеряла почти мгновенно. Иногда даже низкий порог восприятия боли приносит свои капельку извращённые плюсы.       Спасибо и на том, вот ей-богу!

***

      Следующее моё пробуждение, как ни странно, ознаменовалось неким малопонятным внутренним спокойствием да немыслимой воздушной лёгкостью, плавно растекающейся по сосудам и элементарно пропитывающей каждую мышцу.       Организм не покидало ощущение какой-то… всецелой обновлённости, что ли? Вдобавок до одури хотелось жрать. Вот прям именно жрать. Банальным термином «голод» подобное чувство не опишешь, серьёзно. Будто всю энергию выкачали вместе с так называемым мнимым «апгрейдом». Всё равно что вставить новый незаряженный аккумулятор в телефон. Для нормального функционирования срочно необходимо питание. В принципе, логично и для человеческого организма, и для техники. Энергия из ниоткуда не берётся — физики вам об этом в подробностях поведать могут.       Импонирующим бонусом оказалось то, что тело больше не сдерживали никакие путы. Плюс даже о мизерных отголосках столь ненавистной мне боли и речи не шло. Рана в области спины, судя по ощущениям, аналогично отсутствовала.       Чудесно! Живём, как говорится! Причём в самом что ни на есть буквальном смысле сего слова.       Ах, Божечки, быть живой — в действительности поистине прекрасно!.. Было бы, кабы не внезапно возродившиеся в черепной коробке воспоминания про давешний инцидент.       Финал «битвы» с Гравитационным Манипулятором. Эдогава исчез. Заодно с долбаным мафиози. Твою ж налево! О, ежели они, подтверждая мои догадки, вместе очутились в одном литературном романе одарённого автора… то дело, мать его перемать, совсем худо!       Конкретно данное осознание вынудило меня дёрнуться да широко распахнуть глаза, тотчас уткнувшись затуманивающимся взором в возвышающийся надо мною потолок.       Нужно вернуть его. Нужно не позволить того, чтоб он пострадал из-за очередного вопиющего просчёта своего горе-телохранителя. Нужно спасти его.       Подобное не терпит отлагательств. Я не имею права допускать такой риск для жизни моего подопечного! И без того уже кошмарно облажалась. Необходимо хотя бы попробовать исправить ситуацию.       Грех должен быть искуплён. Любой ценой.       На мои судорожные жалкие попытки приподняться с больничной койки хоть на локтях нежданно-негаданно отреагировали весьма невозмутимым советом:       — Не рыпайся так резко. Очухайся сперва, будь добра. — Обладательницу этого мелодичного женского голоска я, вестимо, идентифицировала сразу. Тяжело не узнать того, кто совершенно недавно в прямом смысле пилил тебя живьём. Грёбаной бензопилой. Техасская резня, блин. С ума сойти. Неспешно продефилировавшая к моему ложе Акико тем временем вполне спокойно вещала: — Ничего, первый раз всегда самый сложный. А потом привыкаешь, — она капельку невесело усмехнулась чему-то своему.       В нынешнем свете и со ставшей гораздо чётче фокусировкой внимания лишь сейчас получилось заприметить, насколько помятый, изнеможённый и малость потрёпанный видок имеет наша леди Врач.       Точно же. Ребята ведь с Мафией сражались. Досталось им, я смотрю, недурственно. Неужто их план по спасению Директора тоже канул в Лету? Хреново, если так.       — Да уж, новенькая… по громкости криков ты ухитрилась переплюнуть даже Джуничиро, серьёзно, — меж тем не без толики шуточной иронии упрекнула меня в слабости доктор ВДА, особо не ожидая от осоловело пялящейся меня какого-либо отклика. — Децибелов у тебя не только для вокальных данных достаточно. Выяснено на практике, можно сказать, — резюмировала она, как померещилось, с нотками озорства в тембре.       Ага-ага. Вам вроде бы весело, уважаемая, а я вот чуть Богу душу не отдала. Преимущественно от испуга, пожалуй.       Мучительница-лечительница не переставала разглагольствовать ни на минуту, прибавив почти хвастливо:       — Не зря я решила воспользоваться берушами. Как чувствовала, что ты у нас самой голосистой окажешься. — Ответом на подобную около-ободряющую тираду ей послужил мой откровенно индифферентный, полусонный, немигающий взгляд чистейшей растерянности. Но собеседница-в-одни-ворота трактовала его определённо как-то неправильно, раз тотчас привычно тряхнула чуточку растрёпанной, однако по-прежнему восхитительной шевелюрой да страшно раздражённо изрекла: — Тц, не смотри на меня так! Если бы не моя способность, ты б уже давным-давно лежала в сырой земле. Тебе стоит быть благодарной!       Что ж, нельзя не согласиться с данным суждением.       Специфический метод исцеления у неё по ощущениям для пациентов, конечно, на двоечку. С жирным минусом.       Но раз уж такова цена жизни, то и расплата обязана предоставляться соответствующая. Всё взаимосвязано. Страдания и воскрешение. Одно без другого невозможно. Не даётся всё в нашем мире без должной платы.       Тебе ли не знать сие, никчёмная Плакальщица?..       — Я… и так благодарна Вам, поверьте, — чрезвычайно хрипло сумела пробормотать с максимально заверительной интонацией. — Спасибо Вам, Йосано-сан. — Поскольку мне удалось всё же с горем пополам оклематься, то принять полусидячую позу на кровати не составило чересчур колоссального труда. Засим, переборов лёгкое головокружение, я дополнила уже гораздо твёрже да убедительнее: — Честно, спасибо, — и опустила подбородок в невесомом поклоне, параллельно на миг утомлённо прикрывая щемящие из-за несусветной усталости очи.       — Хах, то-то же. Совсем другое дело, — сразу ж весьма удовлетворённо оценила мою искреннюю признательность Акико, не воздержавшись от эфемерной торжественной ухмылки. Затем у данной эффектной мадам в ладони вдруг еле уловимо нечто подозрительно зашуршало. — Кстати, тот «типа соперник» Рампо-сана тут оставил кое-что для тебя. Вот, — мне в пятерню всучили прямоугольный клочок бумаги, на котором красовалась надпись, нацарапанная витиеватым, однако немного корявым почерком. Вероятно, адресант испытывал недюжинную степень волнения, когда создавал сию записку, коль у него настолько различимо дрожали руки.       Ох и переполошила же я, походу, этого Котяру несчастного. Боюсь, представить, каково ему было — возиться с практически трупом, висящим на его плечах мёртвым грузом… Господи, заберите у меня уже кто-нибудь сей отвратительный чёрный юмор!       Йосано, по-видимому, заметив мой явно недоумевающий, остекленевший по причине уймы сумбурных размышлений взор, тотчас решила предприимчиво расшифровать недалёкой мне весь расклад:       — Там адрес. Смею предположить, что именно доброго самаритянина и нашего бывшего врага по совместительству. Этот бедолага безумно переживал, когда притащил твоё полумёртвое тело сюда. Да он ещё больше убитым, чем ты, выглядел! — буквально задорно уведомила меня обладательница золотистой заколки-мотылька. Далее неожиданно как-то слегка заискивающе оскалилась: — Так что, возможно, это нужно рассматривать как нечто вроде, хм-м… завуалированного приглашения на свидание, а? — Хе, неплохая потуга в шутки… Блин. Я реально дурной пример для окружающих, ей-богу.       — Скорее всего, это по поводу дела, касающегося самого Рампо-сана, — не утрачивая прежнего непоколебимого настроя, выдвинула собственную гипотезу я, постепенно умостившись на койке по-иному, со свешенными к плитке пола босыми стопами.       А здесь довольно прохладно, стоит отметить. Особенно в одних тонких штанах и нижнем белье.       Поодаль, на спинке кровати, обнаружилась тёмная, частично испачканная багровыми пятнами ткань тёплого пальто, принадлежащего, естественно, срочно приволокшему меня в медпункт персонажу.       Бегло облизнув обветрившиеся уста да слишком внимательно воззрившись на определённо почуявшую мрачность моего духа союзницу, я с расстановкой возвестила её о произошедшем:       — Наш Великий детектив просто-напросто взял и пропал посреди поля боя вместе с опасным противником. Наверняка по вине знакомой нам сверхспособности затягивать людей в мир литературного произведения.       Акико оставалось лишь обречённо вздохнуть да прислонить ладонь ко лбу, а мне самой — призадуматься ещё крепче.       Погодите-ка. Ладно, Эдогава. Ему не составит проблем расквитаться с загадкой любого масштаба и выпорхнуть на волю, аки птичка… А как прикажите быть с освобождением монстра из Портовой Мафии?!       Вот так Ящик Пандоры получается! Час от часу не легче. Кажется, не зря Эдгар передал мне координаты своего убежища.       Постигнув всю критичность ситуации, я почти скорбно произнесла:       — Ох, проклятье. Боюсь, мистеру По может очень, очень понадобиться моя помощь.       — Само собой, — мимолётом одарила меня доктор малопонятной каверзной улыбкой. — Ведь твои обязанности телохранителя остаются неизменными, правда?       Воистину странноватый вопросец. Риторический, я б даже так выразилась.       Но я всё равно с утвердительным кивком отозвалась:       — Именно. Свя́житесь со мной, если я буду вам нужна, хорошо? Я тут же приду при первой необходимости.       Сцапала запятнанный моей кровью чужой элемент гардероба, который требовалось возвратить законному хозяину. С готовностью сползла на ноги, параллельно примеряясь к собственной транспортабельной способности.       Ну, стоять ровно могу, ходить вроде тоже. А сие уже невообразимо радует!       Поесть бы чего-нибудь, эх… Однако как-то не до этого сейчас. Попозже. Нынче от меня требуется вся моя скорость, дабы побыстрее добраться к пункту назначения. Никаких задержек. Он бы подобное не одобрил…       Впрочем, не успев удалиться за дверь, я вспомнила кое-что действительно важное.       Затормозила на полпути к выходу да, озирнувшись через плечо, полюбопытствовала у Акико:       — А, к слову, что там с Фукудзавой-доно?       — Он исчез, — кратко, бесцветно ответили мне, заставляя аж за малым воздухом не поперхнуться от таких поражающих новостей.       — Как так… исчез? — исключительно натужно вырвалось у меня из мгновенно пересохшего горла.       Нет. Не может быть. Я… опять облажалась?!       О, Куникида-сенсей реально заслуженно дал мне то прозвище. Оно идеально подходит. Ибо я взаправду приношу одни лишь проблемы!       — Вот так, — не без щепотки расстройства развела руками собеседница. — Ушёл в неизвестном направлении по собственному желанию. Сказал, мол, собирается увидеться со старым другом. Нам пока не удалось вычислить его местоположение, — женщина с досадой цыкнула в сторонку сквозь плотно стиснутые зубы. — А до активации вируса, между прочим, осталось каких-то тринадцать часов.       — П-проклятье, — изрекла я и вовсе на грани слышимости вместе с шумным выдохом.       Отзеркалив давешний жест Йосано, затронула контрастно-ледяной кистью устеленный горячей испариной лоб.       Р-р-р, вот ведь дерьмо! Что же я натворила?!       Я должна была присматривать за ним, дежурить у его постели без передышек! Мне была поручена сия ответственная миссия. А я банально своевольно покинула пост, нарушила приказ временного Лидера, пускай он и не шибко воспрепятствовал такой самодеятельности.       Но кабы я находилась подле, то шанс остановить Директора значительно бы возрос.       Нет-нет, Люси обвинять не в чём. Её задачей являлось элементарное предоставление надёжного укрытия для заражённого смертельным вирусом больного. Я и без того взвалила ей на хрупкие плечи опеку о пациенте, пусть подруга отнюдь не обязана была помогать с этим. Вдобавок она в любом случае не сдержала бы в одиночку нашего начальника от запланированного им поступка… Впрочем, мне смутно сдаётся, что я также вряд ли повлияла бы на, очевидно, бескомпромиссное решение столь волевого индивидуума, как Фукудзава.       Боже, но как же я их подвела! Снова. Разве после подобного на меня вообще кто-либо сумеет положиться? Кто доверится тому, чьи слова и яйца выеденного не стоят?..       Какое ж гадство, серьёзно! Дело дрянь. И виною тому — очередная моя крупная ошибка. Господи, как я вообще потом буду смотреть в глаза Рампо, ежели его названый отец, не дай Бог, погибнет конкретно из-за меня?!       Это кошмар. Это попросту кошмар наяву.       Я должна хорошенько постараться, чтобы всё исправить. Коль уж наломала дров, то отдуваться придётся соответствующе. Заваренную мною кашу расхлёбывать должна только я. Практически его цитата. Разумеется. Ведь он всегда прав.       — Надо поскорее разузнать, на сколько Эдогава застрял в мире чужого дара, — наконец, справляясь с коротким замешательством, глухо произнесла я, даже напрочь запамятовав про свою пресловутую субординационную конспирацию. Уверенно сообщила почти сочувственно наблюдающей за моими эмоциональными метаниями Йосано: — Навещу нашего господина «Чернильное Сердце». — Вновь развернулась к дверному проёму да перед тем как, ретироваться из комнаты, твёрдо молвила в качестве прощания: — Я буду поддерживать с вами связь, — отклика соратницы я не удосужилась дождаться, так как поспешила на всех парах покинуть лазарет.       Время немилостиво поджимает.       Что же Вы задумали, Фукудзава-доно? Уж не дуэль ли со своим «заклятым другом»?..       Из головы упрямо не пропадала ассоциация со старым, немощным животным, которое целеустремлённо уходит из дому. Навстречу добровольной неминуемой смерти.       Чёрт. Чёрт-чёрт-чёрт! Вот был бы здесь Рампо, он бы моментально на раз плюнуть отыскал своего опекуна! Гадство. Нужно поскорее бежать к моему недавнему спасителю за ценной информацией о нашем Известном сыщике.       Нельзя позволить, чтоб Пёс с Котом где-то втихушку разодрали друг друга на мелкие лоскутки. И у меня есть на примете исключительно единственный несравненно уникальный человек, который способен прекратить этот балаган.       Тут поможет только один гениальнейший Лис. Лишь бы с ним самим всё было хорошо…       Я обязана найти его.