Спираль Фибоначчи

Спок осторожно опустил обмякшего Джима. Ещё несколько мгновений назад тот стонал, выгибая шею и кусая губы, мышцы на руках и груди вздувались жгутами под блестящей от пота кожей и его тело принимало в себя вулканца с жадной готовностью. Теперь же человек в его руках дышал спокойно и ровно, погрузившись в глубокий сон. Глядя на умиротворенное лицо Джима, Спок подумал, что не так уж и сильно тот изменился. Просто он перестал стричь волосы так коротко, как раньше, и темные пряди стали завиваться в тугие кольца, сейчас намокшие, словно от дождя. Это наблюдение напомнило Споку о необходимости некоторых действий и он поднялся с кровати. Справедливо предположив, что именно пультом управления микроклиматом Кирк воспользовался сразу после прибытия, Спок отправился в гостиную. Как он и ожидал, слева от двери обнаружилась панель, за которой прятались два десятка разноцветных кнопок. Быстро разобравшись с настройками, вулканец понизил температуру в квартире до приемлемых 26 градусов и увеличил скорость вентиляции. Следующим пунктом назначения стала ванна. Оттуда он вернулся в спальню с влажным полотенцем в руках. За это время Джим успел повернуться на бок и переместиться на другую подушку. Спок разрешил себе поддаться внезапному желанию и замер на пороге, наблюдая. Солнце уже поднялось над горизонтом, но ещё стояло слишком низко для того, чтобы заглянуть в окно. Розоватый свет отражался от потолка и рассеивался по комнате, создавая блики и тени, наделяя предметы объемом. Спок проследил взглядом по золотистому контуру, очертившему тело спящего человека. От его внимания не ускользнуло то, что на ягодицах Джима отчетливо проступали отпечатки его ладоней. Умом Спок понимал, что на его месте человек должен был бы испытывать вину и сожаление, а вулканец не испытывать вообще ничего, но вместо этого у него внутри шевельнулось какое-то первобытное чувство. Словно бы дикий зверь насытился и теперь потягивался от удовольствия. Озадаченный подобной ассоциацией, Спок оторвался от наблюдений и опустился на кровать рядом с Джимом. Тот не проснулся, когда влажное полотенце коснулось его кожи, не проснулся он и когда Спок осторожно перевернул его на спину, чтобы закончить начатое. К тому моменту воздух в комнате стал слишком прохладным для обнаженного вулканца. Закончив обтирать Джима, Спок захватил с кресла свою форму и отправился в ванную. Через некоторое время он вышел оттуда полностью одетым, умытым и причесанным. Единственное, что отличало его вид от официального, было то, что он не стал надевать тунику и остался в форменной светло-серой безрукавке. Вспомнив, что прошлой ночью он мельком видел в кабинете компьютерный терминал, он отправился туда. * * * Джим просыпался медленно, плавая в золотистом мареве дремоты, окутанный теплом и расслабленный настолько, что не ощущал своего тела. Постепенно внешний мир стал проникать в его сознание, все ещё не пробудившееся полностью. Он лежал на боку и мягкий солнечный свет падал ему на лицо, заставляя его зарыться носом в подушку, от которой к тому же пахло так приятно. Обхватив подушку обеими руками, Джим подгреб её поближе к себе, с наслаждением вдыхая еле уловимый аромат. В следующее мгновение он проснулся и сел на кровати, оглядываясь по сторонам. Практически сразу же он увидел Спока, сидящего в кресле. Тот держал в руках падд, но сейчас смотрел прямо на Кирка. – Доброе утро, капитан. – Джим. – Джим, – легко согласился вулканец. Кирк ответил на это сияющей улыбкой. – Доброе утро, Спок. Вулканец продолжил молча изучать капитана и он под этим пристальным взглядом неожиданно почувствовал себя неловко. Это было весьма странно, учитывая что Спок не раз видел его голым и особенно учитывая то, что они вместе делали буквально несколько минут назад. Минут? Джим глянул в окно и прищурился. Солнце уже поднялось над Каньоном, а значит речь точно шла не о минутах. – Сколько сейчас времени? – 10 часов 57 минут по местному времени. – Черт! Джим торопливо выбрался из кровати, едва не запутавшись в сбитых простынях, и кинулся к встроенному гардеробу. Споку ничего не оставалось, кроме как задать свой вопрос его спине. – В чем причина вашего беспокойства? Джим обернулся к нему с охапкой какой-то одежды в руках. – Вчера наш милый доктор, перед тем как покинуть корабль, дружески пригрозил мне лично явиться сюда в одиннадцать утра «для проверки качества моего отдыха», конец цитаты. А учитывая, что по его же словам «джентльмен всегда приходит вовремя», через три минуты он будет здесь. – Две минуты тридцать одну секунду, – поправил его Спок и Кирк ринулся в ванную. Как ни странно, вулканец внутренне приветствовал возможный визит доктора. Синяки на ягодицах и некоторых других частях тела Джима обрели весьма интенсивную окраску и явно требовали внимания. Спок оглядел комнату для того, чтобы убедиться, что нигде не осталось никаких неподобающих следов или предметов. Автомат как раз закончил перестилать кровать, так что комната снова выглядела пристойно. Захватив с собой падд, вулканец отправился в гостиную. Через шесть минут в дверь позвонили. К тому моменту Спок уже выяснил, что на его голосовые команды домашний компьютер не реагирует, потому был вынужден подняться с кресла и пойти открывать дверь. - Вы опоздали, доктор, – произнёс он вместо приветствия. Маккой сразу вспыхнул. - Ни в коем роде! Скорее всего это ваши, – доктор постучал себе пальцем по виску, – башенные часы дали сбой. Неудивительно, – с притворным сочувствием добавил он, – случайные ментальные связи до добра не доводят. - Ваше последнее утверждение в целом верно, – ответил Спок, но, не дав Маккою шанса позлорадствовать, добавил, – однако в данном случае я констатирую исключение из этого правила. Леонард подозрительно сощурился, окидывая вулканца профессиональным взглядом, потом быстро оглядел гостиную. – Где Джим? – Он в ванной. – Я здесь, Боунс, не паникуй, – внезапно раздался голос Кирка и они оба повернулись к нему. Джим явно был только что из душа. Светлые брюки и клетчатая рубашка липли к его все ещё влажной коже, лицо и шея раскраснелись от горячей воды, и это не говоря уж о полотенце в его руках. Он приветственно улыбнулся доктору. Леонард против воли расплылся в ответной улыбке. – Джим, – начал он, но был тут же остановлен Кирком. – Нет, Боунс. Сначала завтрак, я умираю с голоду. Все остальное потом. – Завтрак! Это звучит заманчиво, – доктор переступил с ноги на ногу. – На многое не рассчитывайте, – усмехнулся Кирк, опуская взгляд на полотенце в своих руках. – В столовой штаб-квартиры отлично кормят, так что у меня не было нужды готовить дома. Улыбка Леонарда на мгновение увяла, когда он вспомнил об их последнем разговоре полгода назад. Потом он взмахнул рукой, словно отмахиваясь от призраков прошлого, и ответил как ничуть не бывало: – Это даже к лучшему. За два года я соскучился по еде из свежепойманных атомов. – Вся пища состоит из атомов, доктор. – Да, но поверьте мне, у свежепойманных совершенно другой аромат. – Не существует такого понятия, как свежепойманные атомы. – О, Спок, вы просто не умете их готовить. Пойдемте, я вас научу. Дела с завтраком обстояли лучше, чем Джим мог себе представить. Оказывается, его репликатор мог производить не только стандартный флотский рацион, но и ограниченное количество приемлемых блюд, включая традиционную яичницу с беконом. Холодильник был пуст, но в дальнем углу морозильника нашелся всеми забытый контейнер с овощами. Осмотрев его, Спок одобрительно кивнул и приступил изучению мультипечки. Однако самым удивительным открытием оказалось то, что кофеварка все это время была заправлена настоящими зернами кофе. В результате, через двадцать минут квартира наполнилась чарующими запахами. Когда они принесли многочисленные тарелки в гостиную, Спок остался расставлять их на журнальном столе, а Кирк и Маккой вернулись в кухню за чаем для вулканца и кофе для себя. На обратном пути они услышали громкий треск, будто кто-то сломал пополам бревно. Едва не пролив напитки, они поспешили в гостиную, но вместо непредвиденных разрушений застали там Спока, который изучал что-то на свету у окна. Приглядевшись, Кирк с изумлением обнаружил, что тот сжимал в руках обломки того, что некогда было одним из импровизированных шампуров Клааста. Он совершенно забыл, что они так и остались лежать на каминной полке, и теперь наблюдал за вулканцем, прикусив губу. Тот поднял голову и задумчиво произнёс: – Не такой уж и прочный. – Матерь божья, Спок! Вы бы хоть предупреждали, что собираетесь тут краш-тест проводить. Всё, давайте есть! Леонард с первого взгляда узнал предмет, который Спок сейчас приобщил к куче мусора, заполнившего стол у окна. Так же он отлично помнил и тот неловкий момент, свидетелем которого он невольно стал в своё время. Судя по тому, как притих Джим и каким сосредоточенным выглядел вулканец, им всем срочно требовалось сменить тему. Повод нашелся сразу. – Э нет, Спок! Так не пойдет! Это мое кресло! – На нем нет никаких отметок, доказывающих это, – невозмутимо ответил вулканец, беря в руки тарелку. – Джим, скажи Споку, что это мое кресло, я на нем всегда сижу, когда прихожу в гости! – Боунс, Боунс, успокойся, – Кирк, смеясь, пытался утихомирить друга, – садись в мое кресло, а я сяду тут и всем будет хорошо. С этими словами он переместился на пуф для ног. Максимально близко к вулканцу, мысленно отметил про себя Леонард. Не став дальше спорить, он уселся в предложенное кресло и приступил к еде, попутно наблюдая за остальными. Спок ел, как обычно, медленно и вдумчиво, а вот Джим поглощал еду с устрашающей скоростью. В этот раз Маккой решил обойтись без комментариев на эту тему, так как видел в этом положительную динамику. Он не знал и, положа руку на сердце, не очень то и хотел знать, что произошло между Споком и Джимом за последние двенадцать часов, но результат ему явно нравился. Джим снова улыбался. Он вел себя естественно и даже расслабленно. Он больше не напоминал ходячего мертвеца и от этой мысли у Леонарда на мгновение сжало горло, отчего он чуть было не подавился. На несколько секунд Маккой скрылся за кружкой с кофе и едва не пропустил тот момент, когда локоть Джима как бы невзначай переместился на колено вулканца. Откинувшись в кресле, Леонард несколько минут пристально разглядывал своих друзей. Заметив его повышенное внимание, Кирк порозовел, но локоть не убрал. Спок все это время смотрел только на Джима и потому остался совершенно безучастным к взглядам доктора. Маккой мысленно взвесил все за и против, и в конце-концов принял решение: – Джим, как ваш доктор я обязан спросить. – Не надо, Боунс. – Джим, вы прекрасно знаете, что я должен, учитывая, кхем, анамнез. Итак, есть ли необходимость в моей медицинской помощи? – Нет. – Да. Джим повернулся к Споку, но ничего не сказал. Несколько мгновений они, казалось, просто смотрели друг другу в глаза, потом Кирк вдруг стал совершенно пунцовым и игривая улыбка осветила его лицо. Маккой простонал, прикрыв глаза рукой: – Господь милосердный! За что мне это? – Ладно, Боунс, только давайте побыстрее с этим закончим, – в конце-концов произнёс Кирк, поднимаясь. – Готовьтесь, Спок, вы следующий, – доктор ехидно ухмыльнулся, доставая из кармана свой походный медицинский набор. – Уверяю вас, доктор, в этом нет ни малейшей необходимости. – Да? А кто ещё вчера лежал в лазарете с поджаренными мозгами? Я должен убедиться, что вас не закоротит в неподходящий момент. «Например, во время секса с Джимом» осталось не озвученным, но вулканец понял намек доктора и кивнул, соглашаясь. Оставшись один, Спок допил чай и вернулся к изучению обломков. Прут имел явное волокнистое строение, что встречалось среди полимеров природного происхождения. На первый взгляд, он походил на смесь волокон прозрачного алюминия с наполнением из полиамида, но без приборов выяснить точный состав было невозможно. В любом случае, существо, которое могло произвести такой сложный материал, явно отличалось уникальной физиологией. Вулканец неоднократно слышал о расе эска, но никогда не встречал ни одного её представителя. При этой мысли зверь внутри Спока ощерился и зарычал, отражая своё отношение к одному конкретному эска. Вулканец попытался подавить внезапную вспышку агрессии, но вместо этого она только разгоралась всё ярче и ярче, с каждой минутой грозя поглотить его целиком. Тогда он вызвал в памяти воспоминания о Джиме, о том, как тот стонал, выгибаясь ему навстречу, принимая его в своё тело и в свой разум с одинаковой страстью. Это помогло и желание вцепиться кому-нибудь в горло, наконец, исчезло. В этот момент Спок услышал из глубины квартиры сигнал вызова и сразу за этим компьютер озвучил источник: – Поступил один входящий звонок. Вайнона Брукс, система Денобула Триакса. Через несколько секунд открылась дверь спальни и Джим выскочил оттуда, судя по звукам, на ходу застегивая брюки. Ещё через мгновение дверь кабинета захлопнулась за ним и тут же послышались шаги Маккоя. Спок стряхнул с ладоней пыль и крошки от раздавленных обломков и повернулся к нему. – Ваш вердикт, доктор? – Жить будет, – проворчал Леонард, а затем добавил уже более добродушно, – похоже, жареные мозги пошли вам на пользу. Садитесь, я проверю степень прожарки. Спок проигнорировал образность речи доктора и безмолвно подчинился его указаниям. Маккой встал у него за спиной, включил трикодер и принялся считывать показания, продолжая говорить: – Я вам пришлю список того, что отныне надо всегда иметь в аптечке. От аллергии и, там, всего прочего. И рекомендации по питанию, – жужжание прибора внезапно прекратилось, – если вы, конечно, не сбежите опять через неделю. – Уверяю вас, это не входит в мои намерения. – Это хорошо, потому что, скажу я вам, невыносимо смотреть, как твой друг медленно умирает. Спок едва не вздрогнул от этих слов, произнесённых спокойным голосом. Он повернулся к доктору, который уже словно не видел его и просто смотрел в одну точку. – А самое смешное, – на этих словах Маккой действительно усмехнулся, – что он не хотел со мной даже разговаривать. Мне приходилось тайком пробираться в его офис в штаб-квартире, чтобы спрятать там медицинский трикодер. Леонард перевел взгляд на вулканца и продолжил: – По скорости развития симптомов я определил, что он не доживет до Рождества, Спок. И я знал, что ни я, ни любой другой врач, ни вся медицина на свете не смогут ему помочь. Ещё немного и я готов был лететь на Вулкан и умолять вас спасти его, понимаете? Поэтому, как бы я ни был зол на вас все это время, я только молю бога, чтобы вы оставались тут, с ним. Спок отвел глаза, анализируя слова доктора. Если тот оценивал состояние Джима, как настолько критическое, что оно могло привести к летальному исходу, речь явно не шла о преувеличении, которыми часто грешил Маккой. Буквально несколько часов назад Спок очень интенсивно взаимодействовал с капитаном физически и психически, и не заметил никаких серьёзных отклонений, не считая общей усталости. Однако доктор утверждает, что Кирк находился на грани жизни и смерти, и каким-то образом именно вулканец мог его спасти. Следовательно, с того момента, когда Спок ступил на борт «Энтерпрайз» и до настоящего момента произошло что-то, что обратило тревожные симптомы вспять. Внезапно понимание взорвалось в его разуме и тут же бездна ужаса разверзлась перед ним. Где-то на периферии сознания он слышал встревоженный голос доктора, который звал сначала его, потом Джима и снова его. А бездна расстилалась все дальше и дальше, захватывая все новые и новые пласты его личности и грозя перелиться за грань. Немыслимым усилием воли Спок воздвиг стену на её чудовищном пути. Отражаясь от стены, волны отчаяния становились только злее, захлестывая его своим ядом, выжигая его глаза и наполняя горечью глотку, но он не пытался укрыться от них. Чудовищность его преступления требовала гораздо более худшего наказания. Неожиданно, что-то толкнулось в его руку. Инстинктивно сжав пальцы, он почувствовал густой мех какого-то животного. * * * Джим прервал разговор ещё до того, как услышал голос Маккоя. Даже без ноток паники в голосе друга он понял, что что-то произошло со Споком. Словно предчувствие бури нахлынуло на Кирка и вынудило торопливо извиниться перед матерью и закончить звонок. Когда он добежал до гостиной, это ощущение внезапно будто выключили, и на мгновение Джим понадеялся на то, что все благополучно разрешилось, но тут он увидел искаженное в немом крике лицо вулканца и его сердце ухнуло вниз. Не задумываясь о том, что он делает, Джим упал на колени перед Споком и обхватив ладонями его сцепленные на животе руки стал звать его и мысленно, и вслух. Через несколько мгновений вулканец вдруг разом обмяк, словно тряпичная кукла, и Джим испуганно посмотрел на доктора. Тот спешно включил трикодер и через несколько мучительных секунд произнёс: – Он жив. Все хорошо. Он жив. Видимо, в трансе. Джим на мгновение прикрыл глаза, а потом бессильно уткнулся лбом в бедро Спока, все так же продолжая держать его за руки. Через секунду Леонард услышал рваный вдох и опустился на колени рядом с Джимом, положив руку тому на плечо. Глядя на бесчувственного вулканца, доктор прошептал: – Давай, Спок, давай! Ты же ему так нужен. Ты нам нужен. * * * Спок был уверен, что он ослеп, однако, переведя взгляд на свою руку он отчетливо увидел темно-рыжую шерсть с вкраплениями белых волосков. Животное шевельнулось, подставляя под пальцы своё ухо, непропорционально маленькое по сравнению с размерами головы. Спок автоматически принялся чесать зверя, не веря своим глазам. - I-Chaya.. Nam-tor du ha.(1) Не понимая смысла происходящего, Спок огляделся, и увидел, что никакой бездны больше нет, только знакомая пустынная местность простиралась до самого горизонта. - Ты же погиб, I-Chaya. Прямо на этом самом месте. Зверь зашевелился, усаживаясь на задние лапы, почти как гуманоид. Клыкастая морда повернулась к нему и внимательные карие глаза встретили его взгляд. - Ты защитил меня. Спас ценой своей собственной жизни. Спок снова потянулся погладить зверя. Тот слегка отпрянул, однако не тронулся с места и все также не отрывал от вулканца взгляд. - С тех пор я не мог найти ответ на один вопрос – почему? Отец говорил мне, что ты животное и следуешь инстинктам. Но ведь инстинкты заставляют зверей спасаться бегством, а не умирать, защищая существо даже не своего вида. I-Chaya поднялся и переступил с лапы на лапу, словно ждал чего-то от вулканца. Тот смотрел в глаза зверя удивительного карего цвета и удивлялся, как он раньше не понимал очевидного. - Отец ошибался. Ты спас меня, потому что любил. В ответ I-Chaya лизнул кончики его пальцев и пустыня задрожала, растворяясь миражом. Спок открыл глаза, окончательно приходя в себя. Голова Джима покоилась на его бедре и он не удержался о того, чтобы зарыться пальцами в его волосы. Кирк тут же вскинул голову. Все те же карие глаза посмотрели на Спока со страхом и надеждой. Чтобы развеять сразу все сомнения он хотел уже было инициировать ozh'esta, но в последний момент передумал и притянул Джима к себе, целуя. Рядом раздалась тихая ругань доктора, но они его уже не слышали. Через несколько минут Кирк был вынужден прервать поцелуй, чтобы сделать глоток воздуха. К тому моменту он уже сидел на коленях у вулканца и теперь положил голову ему на плечо, чтобы справиться с головокружением. - Nam-tor du taluhk — Jim.(2) Тихий голос вулканца отозвался в сознании Джима образами гораздо более смелыми, чем эта традиционная формулировка. Он поднял голову и улыбнулся, отвечая: - Я тоже люблю тебя, Спок.(3) Где-то неподалёку раздался протяжный стон страдальца, обреченного на вечные муки, но они уже снова ничего вокруг не слышали.