Объятия виселицы

Всё такое белое. Часы показывают пять утра. Сэнди снова проснулся, всё в той же белоснежной постели без подушки. Рука очень болела из-за капельницы. Мальчик здесь уже третий день и неизвестно, сколько ещё тут пробудет. В реанимации так скучно, что Сэнди даже надоело спать. Хорошо хоть, что операция прошла успешно и всё самое худшее уже позади. Кость мизинца скоро срастётся, а раны заживут. Хотя шрамы всё же останутся. Да и не только на теле. Для психики мальчика произошедшее это не менее большой удар.    Сэнди скучал по родителям и отчасти по Леону. Что странно, ведь то, как жестоко боец с ним обращался должно было убить все чувства. Но этого не произошло. Возможно это фанатичная любовь.    Мальчику остаётся лишь ждать когда его переведут в стационар, чтобы увидиться с любимыми людьми.    Сэнди лежал и смотрел в потолок, когда услышал, как вновь кто-то вошёл. Но ещё слишком рано для ужина. Да и жидкость в капельнице ещё не закончилась.    Мальчик преподнял голову, ожидая увидеть очередного врача. Но у двери стоял вовсе не доктор, это был Леон. Капюшон снят, поэтому видны мешки под глазами. Интересно сколько он не спал.      — Что ты тут делаешь? Тебе сюда нельзя, — произнёс воин.      — Знаю. Но что мне мешало надурить врачей? — Леон подошёл к кровати мальчика.      — Нехорошо так поступать.      — Да ладно тебе. Я всего лишь хотел тебя увидеть. Попытайся понять. Я правда сожалею о содеянном. Обещаю такого больше не повториться, я буду любить тебя, как все обычные люди. Ну, если ты ещё этого хочешь, — сказал Леон.      — Конечно хочу. Иначе, я бы уже позвал врачей, чтобы они увели тебя. Лео приложил ладонь к щеке Сэнди, смотря на белую повязку на глазу. После чего сам не заметил как улыбнулся.      — Как же я рад, что вовремя остановился. — произнёс он, — Ты молодец. Если не поцелуй, я бы вряд ли одумался. — как жаль, что это всего лишь ложь. Улыбка была вызвана абсолютно по другой причине. Садистские наклонности Леона не могли не дать знать о себе даже в такой момент. Жалкий вид мальчика вызывал у убийцы чувство удовольствия. Да, он не скажет об этом Сэнди и вряд ли попытается тому навредить ещё. Но желание не пропадает, оно лишь временно угасает. И Леон будет врать Сэнди, что избавился от садистских наклонностей, чтобы тот чувствовал себя в безопасности. Но как долго это продержится?      — Я люблю тебя, — тихо произнёс Сэнди, еле заметно улыбнувшись.    Через пару мгновений Леон поцеловал Сэнди. Сам. Это вышло у него отвратительно, ведь раньше он подобное не делал. Но для воина это не имело значения. Какая разница хорошо человек целуется или нет, если ты его любишь. Сэнди, хоть и слабо, с некоторой тяжестью, но ответил.      — Эй, что ты здесь делаешь? — вдруг раздался детский голос с соседней кровати. Маленький мальчик, который всё это время спал, проснулся.    Леон отошёл от Сэнди.      — Тебе нельзя здесь быть, немедленно уходи, — скомандовал мальчишка. В голосе слышны черты будущего лидера и командира.      — Хах, а если нет? — вдруг улыбнулся Лео.      — Я позову врача. И тогда тебе влетит, наглец, — злился блондин.      — Как страшно, — усмехнулся убийца.    Мальчик громко позвал одну из медсестёр.    Услышав шаги, Леон кратко сказал: — До встречи, Сэнди, — поцеловал подростка в щёчку и исчез.    Воину остаётся надеяться, что Леона никто не заметит. Как жаль, что мальчик не успел спросить всё то, что хотел.      — Что это за дурак? — обратился мальчишка к Сэнди.      — Это не дурак, — строго произнёс подросток, — он очень дорогой мне человек.      — А, извини. Я думал он хочет сделать с тобой что-то плохое.      — Вовсе нет. Он больше никогда не сделает мне больно. Я думаю, — смотрел подросток в потолок.      — Ясно. А я Чак. — не в тему сказал мальчик, — Ты Сэнди, верно? Воин кивнул.      — Что с твоим глазом? — поинтересовался Чак, глядя на лицо бойца своими зелёными, как летняя листва, глазами.      — Тот мальчик, что приходил. Он сделал это со мной, — с ноткой грусти произнёс подросток.      — Чак, ты меня звал? — быстро вошла медсестра. Она выглядела уставшей. Походу, сегодня трудный день.      — Нет, извините за беспокойство. Просто в окно врезалась птичка, я испугался и по привычке крикнул ваше имя, — солгал мальчик.      — Ох, ладно. Всё хорошо?      — Да. Правда рука очень болит. Когда меня уже выпишут?      — Тебе ещё долго, Чак. Где-то неделю нужно полежать здесь, пока анализы не станут лучше. Слушай, мне надо идти, — врач поспешно удалилась.      — Она много разговаривает со мной, — улыбнулся Чак.    На лице Сэнди появилось некоторое недовольство. Он недолюбливает детей. Считает, что им уделяют слишком много внимания. Да, будучи ребёнком это здорово. Но потом всё пропадает. Хотелось бы не взрослеть.      — Так ты попал сюда из-за того типа? — вернулся к этой теме мальчик.      — Именно. Но он хороший.      — Какая чушь. Как ты можешь его любить после того, что он с тобой сделал?      — Не знаю. Но понимаю, что могу ему доверять, — воина начинал раздражать этот диалог.      — Фу. Отвратительно. Люди не меняются. Можешь верить ему, но это закончится ножом в твоей спине, — недовольно сказал мальчишка. Сэнди стало грустно. Потому что это может оказаться правдой.      — Я спать, — кратко произнёс подросток, дабы избежать дальнейшего разговора.    В голову полезли негативные мысли. Камень. Ложка. Кипяток. Имя. Ухо. Лезвия. Что если всё повторится? И тогда, Леон уже не остановиться. Он будет резать и избивать. Ломать кости и выбивать зубы. Вырывать волосы и ногти. А Сэнди ничего не сможет сделать. Может, не стоит доверять этому садисту?