***
Попрощавшись с Хироши, я ещё несколько минут осмысливал наш разговор, прежде чем вернуться к ребятам. И как мне теперь стоило вести себя с Тэхёном? Как я мог оставаться спокойным? Чёрт возьми, мне и раньше непросто было сохранять равнодушие… Так, ладно, справимся! Меня сейчас должны волновать более важные вещи — победа во II этапе, рэповые партии… К тому же, если Тэхён приходил на шоу ради Кан Ынхёна, теперь же смысла посещать нет. Он уже всё узнал о моём договоре и о менеджере… Ох. Я глубоко вздохнул. Компания ведь ничего не может сделать в такой ситуации — менеджер подписывал договор от её лица. А «поддельного» договора, выплачивающему ему сумму после каждой фотосессии, у меня нет, да и теперь вряд ли его найду. Зачем только руководитель Кан согласился на это? И почему менеджер так поступил с нами? У него что-то случилось — срочно потребовались деньги? Я нервно постучал по стене, поджав губы. Надо будет обязательно узнать об этом, как только вернусь. И теперь я буду внимательнее относиться к своим менеджерам — я уже усвоил урок. — Мингю? Ты закончил? — крикнул Хёнбин, выйдя в коридор. Он спешно зашагал ко мне. — Мы рамён купили и ждём тебя. — Закончил, — кивнул я и направился навстречу парню. Какие благородные — ждали меня, чтобы поесть! — С девушкой общался? — подмигнул Хёнбин, приблизившись ко мне. Я хмыкнул, с упрёком посмотрев на парня. Чего они постоянно говорят про мою личную жизнь? Невольно покраснел. — Нет. С другом, — тихо проговорил я и нахмурился. — Всё хочешь выяснить мою ориентацию? Тут уже засмущался Хёнбин. — Ч-что? Нет, я уже понял! Просто интересно… — нервно пролепетал парень, поправляя чёлку густых чёрных волос. — Знаешь, наша песня такая романтичная… I’ll search the Universe… Настраивает на влюблённость. «Я обыщу всю Вселенную, пока не найду тебя»… — Да, романтичная, — согласился я, размышляя над словами песни. Слушая её, я сразу вспоминал своих ребят: весёлый голос Хосока, рассудительный тон Юнги, мягкие руки Джина, подбадривающие слова Намджуна, яркую улыбку Чонгука и глубокий взгляд карих глаз Тэхёна. Я скучал по своей настоящей жизни и точно бы обошёл всю галактику, чтобы вернуться к ней. Я печально вздохнул, опустив голову. А ведь в какой-то момент я устал от той жизни и трусливо хотел сбежать. Ха, каким же я был глупым! — Мингю, если тебя что-то беспокоит, не держи в себе. Я рядом и обещаю выслушать, — почувствовав моё настроение, мягко произнёс парень. Я взглянул в тёмные глаза Хёнбина и сглотнул. Они светились добротой и искренностью. Он улыбнулся мне. В коридоре никого не было. Оставалось несколько шагов до репетиционного зала. Я сбавил шаг и, пройдя мимо лестницы, остановился, схватив руку парня. Сердце бешено забилось в груди. Я вновь сглотнул, чувствуя ком в горле, и, подождав, когда удивлённый Хёнбин повернётся ко мне, отпустил его ладонь, посмотрел на него и тихо ответил: — А если это так? Насчёт ориентации… Сердце предательски дрожало в груди, посылая дрожь по всему телу. Лёгкие болезненно скрутило, и я затаил дыхание, наблюдая за парнем. Хёнбин внимательно посмотрел на меня, наклонился к моему уху и, прикрыв рот рукой, еле слышно прошептал: — Хочешь сказать, ты гей? Ох. Уши загорели, стало жарко и душно. Я чуть отошёл от парня, слыша, как гулко стучит сердце. Чёрт возьми, я не просил озвучивать это! Да и вообще, я не гей! И я сейчас в теле Мингю! Это же какая репутация для парня… О чём я думал? Я активно замотал головой из стороны в сторону, испуганно замахав руками. — Нет, я не гей! — громко бросил я. Как назло, именно в этот момент с лестничного пролёта вышел тот черноволосый парень. Он прошёл мимо нас, стрельнув в меня ядовитым взглядом. Я поджал губы, нахмурившись. Его только не хватало, чёрт возьми! — Мингю? — взволнованно пробормотал Хёнбин. Я вздохнул, почувствовав сильную усталость. День оказался длинным. — Слушай, давай забудем об этом разговоре. Я немного не в себе, — протянул я, наблюдая за тем парнем. Он скрылся в дверях чьей-то комнаты. Без слов Хёнбин мягко сжал моё плечо и коротко кивнул, участливо взглянув на меня. Мы зашли в зал молча и больше не поднимали эту тему. Вернувшись, мы все вместе поели рамён и снова вернулись к выступлению. Обдумывали композицию нашей песни, потренировались в исполнении рэпа и опять повторили танец. Когда участников заметно убавилось, мы решили, что тоже должны отдохнуть. Было три часа ночи. Стивен спал на ходу, перестав постоянно язвить, Сонхён с Джинхёком давили зевок через каждую минуту, Хёнсик, казалось, уже потерял связь с нами и не реагировал на замечания, а Хёнбин старался оставаться активным, но он чуть ли не падал с ног. Всё же волнения и переживания выжимали очень много сил. Как у меня. Еле сняв с себя футболку со штанами, я просто положил их на тумбочку и обессиленно упал на кровать, тут же заснув.***
Утро встретило меня особенно «радостно». Я был вызван к Ли Донуку. Только я сел завтракать, как ко мне подошла Чита и мягко намекнула, что я срочно должен бежать к нему. Мы с ней вместе дошли до комнаты «наставников». Ха, вроде только вчера приходил сюда, а кажется, будто прошла целая вечность. Комната была светлой за счёт ярких светильников и широкой, с огромным круглым столом посередине и большими окнами на всю стену, сквозь которые проникал слабый утренний свет встающего зимнего солнца. Ли Донук занял место около окошка. Увидев меня, он кивнул в знак приветствия и показал рукой на соседний стул. Я обошёл массивный стол и присел на указанное место. Чита вышла, и мы с ним остались наедине. Кхм. Я смятенно заправил прядь за ухо и нервно сжал руки в кулак, наблюдая за Ли Донуком. Он мягко улыбнулся, положив руки на стол и сцепив их перед собой. Его чёрные волосы были аккуратно уложены, чёлка убрана назад, открыв широкий лоб и густые брови, а на губах блестел блеск для губ. Непривычно было видеть его таким «повседневным» — он надел простую бежевую рубашку и чёрные штаны прямого кроя. — Мингю, доброе утро. Не хочу начинать этот день как цербер, но у меня к тебе замечание, — серьёзно произнёс Донук, устремив на меня пронзительный взгляд. Я нахмурился. Замечание? По какому поводу? Из-за того, что я вчера зашёл в эту комнату? Или попросил поменять нам песню? Не думаю, что это столь значительные промахи. — Я говорю о вчерашних съёмках Кан Ынхёна, — уточнил Донук. А, вот оно что. — Твоё поведение было очень провокационным, и оно вызвало огромный резонанс в сети. Кан Ынхён столкнулся с жёсткой критикой, — ну и правильно. Как будто он не знал, к чему приведёт его корыстное желание собрать побольше денег и популярности на публикации откровенных фотографий. Я то уж точно теперь в стороне не останусь. — Он хотел лично с тобой побеседовать, но я разрешил этот вопрос, — строго проговорил он. Я хмыкнул, поджав губы. Я не против поговорить с ним наедине. — Мингю, наше шоу, в первую очередь, для вас, для развития ваших навыков и вашего успешного будущего. Я бы хотел избегать конфликтов, ведь это влияет не только на репутацию шоу, но и на самих участников. Поэтому, пожалуйста, впредь будь внимательным и не нарушай границы. Это первое и последнее замечание, хорошо? Мм, избегать конфликтов? Получается, он не знает про связи Шицао здесь? Вот на это стоило бы обратить внимание! Ладно. Я поставил Мингю в некомфортное положение и отныне так поступать не буду. Моя вина. Я кивнул, громко ответив: — Хорошо. Простите, — сделал небольшой поклон в качестве извинений. Мягкая улыбка тронула губы Ли Донука. Он посмотрел на меня тепло и с благодарностью. — Спасибо за понимание. Если тебе нужно высказаться, лучше приходи ко мне — вместе мы решим вопрос. Я широко улыбнулся. С чего бы мне начать? Внезапно в дверь комнаты постучали, и тихий знакомый голос послышался за спиной: — Господин Ли? Я приехал. Меня бросило в холодный пот. Я резко повернулся, столкнувшись взглядом с Тэхёном. Не ожидал увидеть его вновь, особенно так рано. Девять утра, Тэ. Девять! А он уже на шоу? Вот это заинтересованность! Тэхён зашёл в кабинет и мягко закрыл дверь. Его глаза скользнули по мне, и он вежливо поклонился Ли Донуку. С бешено колотящимся сердцем я поприветствовал Тэхёна, стараясь выглядеть невозмутимым. Чёрт возьми, я не мог перестать разглядывать его. К предстоящему выступлению он покрасил волосы в пепельно-русый цвет и осветлил брови в тот же тон, из-за чего его глаза горели ярче и выразительнее. Ох, как же ему идёт — давно не видел его светлым. Ли Донук в замешательстве посмотрел на наручные часы, вскинув брови. — Мы сегодня вечером вылетаем в Гонконг, поэтому я пришёл так рано, — объяснил Тэхён, заметив смущение Донука. — Скорее всего, приедем 11 декабря. Ох. Я поджал губы, печально вздохнув. Завтра они будут выступать на МАМА, а я до сих пор в этом теле и ничего не могу сделать. Тэхён бросил на меня внимательный взгляд и вновь перевёл внимание на Ли Донука, когда тот кивнул и улыбнулся: — А 12 декабря будет выступление наших участников — как раз. Тэхён согласно мотнул головой. Он надел объёмную тёмную толстовку, чёрные джинсы и свои любимые тёплые кроссовки. Кажется, будто за это время толстовка стала ему ещё шире — он хотя бы ужинал?! Его впалые щёки и тонкие запястья вызывали боль и невыносимое волнение, а тональное средство лишь подчёркивало его бледность. — Мингю? Пак Мингю? — Ли Донук пытался докричаться до меня. Я резко отвлёкся от размышлений и повернулся к нему, смущённо покраснев. Эх, Тэхён, отвлекаюсь на тебя… — Мингю, вы готовы показать ваше выступление? Сейчас?.. Я нервно прикусил губу. — Нам бы немного времени. Я не доел завтрак, — я широко улыбнулся, покачав головой. Оба усмехнулись. Еда — это важно! — Я бы сначала хотел посмотреть группы, выступающие с нашими песнями, — подал голос Тэхён. Я с благодарностью взглянул на него. Нам нужно хотя бы повторить вчерашние наработки, прежде чем мы выступим на репетиции…***
Ох, мы сильно нервничали. Хёнбин решил, что лучше нам идти после групп, исполняющих песни BTS, чтобы не откладывать наши «сложности» и быстрее получить совет. Я согласился с ним, хоть и волнительно было выступать перед Тэхёном. Мы стояли в коридоре третьего этажа, перед репетиционным залом рейтинга А. Ведь многие из данного рейтинга исполняли Blood Sweat&Tears и находились в команде Шицао. Кстати, с ним мы так и не общались с того дня. Как и с Бомджу… Надо будет ей позвонить, они ведь родные с Мингю. Наконец, дверь зала открылась, выпуская Чо Сынёна с ребятами. Его чёрные волосы сильно растрепались, чёлка жирными прядями рассыпалась по лбу, а лицо блестело от пота. Ох, чувствую, гоняли их беспощадно… Сынён заметил мой взгляд, когда мы поравнялись с ним, и устало покачал головой. — Даже не спрашивай, — выдохнул он, оперся о стену и медленно скатился вниз к полу, закрыв глаза. Я сглотнул, наблюдая за другими парнями. Они были настолько обессилены, что буквально повалились на пол около двери. Выглядело жутковато… Чёрт, уже предвкушаю наше выступление! Мы решили, что исполним песню без музыки — ведь куплеты должны читаться рэпом. За группой Сынёна вышел Шицао с ребятами. Они буквально выпорхнули из зала, их настроение было абсолютно противоположным первой группе. Шицао даже не посмотрел в мою сторону — они расселись чуть подальше от группы Сынёна. Я увидел того черноволосого, его насмешливый взгляд прожёг во мне дырку. «О Хаджун» — прочитал я на его бирке. Ага, Хаджун, посмотрим, кто будет смеяться последним! Когда зал освободился, мы зашли внутрь. Репетиционная комната была такой же широкой, как и у нашего рейтинга. К одной стене были придвинуты столы, за которыми сидели Шин Юми и Чита по бокам, и Тэхён посередине. Он понуро склонил голову, сосредоточенно читая какой-то документ. Интересно, а где другие наставники? Рядом с Читой находился пустой стул. Мы встали в линию и вежливо поклонились наставникам. — Чуть позже подойдёт Квон Джэсын, он сейчас помогает с танцем рейтингу Х. Не переживайте — он посмотрит ваш танец, а пока давайте начнём с вокала, — начала Шин Юми. Мы все напряглись. Тэхён отвлёкся от чтения и поднял голову, внимательно взглянув на меня. Я почувствовал, как сердце предательски дрогнуло в груди и прижал вспотевшие ладони к штанам. — Какая у вас песня? — EXO — Universe, — громко произнёс Хёнбин дрожащим голосом. Шин Юми и Чита на секунду переглянулись, и Шин Юми задумчиво сказала: — Ага, интересно, — её внимательный взгляд прошёлся по каждому из нас. Она нахмурилась. — Хёнбин, разве ты не рэпер? И ты, Сонхён? И ты, Стивен? Хёнбин покраснел. — Д-да, рэперы, — смущённо пробормотал он. — Мы тут почти все рэперы, кроме Мингю и Хёнсика, — сердито бросил Стивен. — Ага, вот оно что, — кивнула Чита, встретившись с моим взглядом. В тот день, когда мы пришли с Сынёном поменяться песнями, они особо нас не слушали и прервали на самом начале. Кажется, Чита почувствовала себя некомфортно. — И как вы решили данную проблему, Мингю? Ох, не ожидал, что она обратится ко мне. Я уже открыл рот, чтобы ответить, как Тэхён резко воскликнул: — Так, подождите, в вашей песне совсем нет линии рэпа, а ваша группа состоит из одних рэперов? — удивлённо уточнил он, пристально посмотрев на нас. — Да, — кивнул Хёнбин, смутившись ещё сильнее. Ага, получилось совсем не забавно. Тэхён нахмурился, нервно перебирая тёмно-синий браслет в руке. — Как же так произошло? — недовольно пробасил он. Ух. Мурашки пробежали по телу. Когда он злился, его голос опускался до хрипоты и становился ещё привлекательнее. Хёнбин вытянулся по струнке, нервно задрожав, переглянулся с нами и лихорадочно затараторил: — Во время выбора песни один участник должен был набрать двенадцать человек, а потом поделиться на две команды. Нашу команду собирал Ким Донхён, он выбрал в свою группу шесть участников, а мы те, кто остались… — протянул он с горечью, поджав губы. Видимо, вспомнил, в каком замешательстве мы находились, когда увидели песню. Хёнбин резко вскинул голову, крепко сжал руки в кулак и проговорил увереннее: — Но мы справимся! Мы решили читать куплеты рэпом, а припев исполнять вокалом. Шин Юми и Чита удивлённо приподняли брови, а Тэхён хмыкнул, прикусив губу, и задумчиво сказал: — Включите мне вашу песню. Хёнбин вскочил с места и побежал к магнитофону, запустив нужный трек. Нежная мелодия пианино полилась из колонок, заполняя весь зал. Я внимательно наблюдал за Тэхёном, он хмурился и становился мрачнее с каждой секундой. Я прекрасно понимал его. Под такую мелодию невозможно прочитать рэп — если только не изменим её, но до выступления оставалось три дня. Невозможно. Тэхён взмахнул рукой, и Хёнбин выключил песню, быстрым шагом вернувшись к нам. — Выключите камеру, — сурово произнёс Тэхён, повернувшись к задней стене. Съёмочная группа из четырёх человек побледнели, обескураженно посмотрели на наших наставников и, поймав их согласие, выключили оборудование. — Спасибо, — бросил Тэхён и вновь повернулся к нам, взглянув на Шин Юми и Читу. Он нахмурился и крепко сцепил руки в замок. — Простите за нетактичный вопрос, почему на шоу добавили песни, которые подходят не для каждой группы? Вы не предполагали, что у нас одна группа будет состоять только из солистов, а другая — из рэперов? — укоризненно протянул Тэхён, покачав головой. Он сказал — «у нас». Настолько сильно полюбил это шоу? Я удивлённо посмотрел на него. — Да, стоило предвидеть, — кивнула Чита, бросив на нас озадаченный взгляд. Тэхён снова потянулся к браслету. — И что же нам с вами делать? — задумчиво протянул он. Я сглотнул, поджав губы. Это наш шанс. — У меня есть одно предложение, — громко произнёс я, вскинув голову и встретившись с карими глазами Тэхёна. — Недавно приходила группа, исполняющая «No more dream». У них почти все солисты, поэтому им сложно. Мы могли бы поменяться с ними. Ребята испуганно повернулись ко мне, Стивен недовольно прошипел. Я переглянулся с ними— они были в замешательстве. Хёнбин побледнел и нервно жевал нижнюю губу. До выступления оставалось три дня — они переживали, ведь мало шансов, что мы успеем. Только они не знали, что у них есть я. — Мы справимся, — обратился я к парням. — Положитесь на меня, — воскликнул я, и, заметив слабый кивок Хёнбина, повернулся к Тэхёну и громко ответил: — Мы сможем! Тэхён хмыкнул, внимательно смотря на меня. — Раз так… Хоть шоу и не разрешает, я беру ответственность на себя за эту вольность, — Шин Юми и Чита напряглись и удивлённо взглянули на Тэхёна. Он наклонил голову к ним, спрашивая: — Им возможно поменяться под мою ответственность? Шин Юми поджала губы, покачав головой, но Чита резко встала со стула, повторив за Тэхёном, и, к моему удивлению, громко ответила: — Я тоже беру ответственность. Так что меняйтесь, ребят! Ого! Серьёзно? Мы можем взять песню BTS?! Я широко улыбнулся, с благодарностью поклонившись наставникам. Не ожидал, что у нас всё получится! Внезапно дверь открылась и в зал зашёл Квон Джэсын. — Господин Квон, — остановил его Тэхён. Тот замер на пороге. — Будьте добры, позовите Чо Сынёна и его группу. У нас назревают перемены.***
— Мингю, ты так уверен, что мы справимся! — усмехнулся Стивен, когда мы спускались по лестнице. — Но эта песня мне больше нравится! — Мы успеем — я обещаю вам! — твёрдо произнёс я, посмотрев на ребят. — Я уже обдумывал её и наши партии. Хёнбин широко улыбнулся и похлопал меня по плечу. Мы остановились на втором этаже. Хёнсик и Стивен воскликнули, что нам всем нужно перекусить и побежали к автомату на первом этаже, Сонхён с Джинхёком решили составить им компанию. Мы с Хёнбином согласились подождать ребят в кабинке пения на втором этаже — их обычно быстро занимали, поэтому мы не хотели рисковать. Благо, одну свободную мы нашли и пристроились в ней. Я достал телефон, чтобы включить песню, но тут парень громко проговорил: — Мингю, думаю, ты станешь отличным лидером. Я непонимающе посмотрел на него. — Хёнбин, ты о чём? — Лидером для этой песни, — уточнил он и улыбнулся мне. — Ты очень талантливый, Мингю. И у тебя есть все шансы победить. Не прячься. Я нахмурился. К чему это он? Неужели вспомнил наш вчерашний разговор? — Знаешь, в 12 лет у меня умер отец, — еле слышно прошептал парень. Он резко помрачнел и опустил голову вниз. Что? Такой переход сбил меня с толку, и я даже сначала не понял, о чем сказал парень, тупо посмотрев на него, но, когда столкнулся с печальными глазами парня, мурашки пошли по коже, я дернулся, поджал губы и чуть ближе подсел к нему, мягко сжав его плечо в знак поддержки. Хёнбин кивнул, продолжив дрогнувшим голосом: — Мы отдыхали на острове Чеджу и на пляже снова начали спорить о танцах. Я всегда хотел выступать, а отец был против. В тот день я сильно разозлился, накричал на него, обозвал грубыми словами и, когда он пошёл купаться, крикнул ему вслед, чтобы не возвращался… — голос парня сорвался, и он закрыл глаза, вздохнув. Я молчал, чувствуя, как сердце тоскливо сжимается в груди. — Когда он вышел из воды, у него неожиданно остановилось сердце, и он упал замертво… Мы ничего не смогли сделать… — приглушённо протянул парень, его глаза блеснули в свете лампы. Ох чёрт… — Сожалею, Хёнбин, — тихо промолвил я. Представляю, как он терзал себя в тот момент. Это так ужасно… Чувствовать этот жар в груди, который душит, терзает каждую секунду, и мысленно просить, чтобы это скорее закончилось, но достоин ли ты?.. — Я понимаю твои чувства, Мингю, — он повернулся ко мне, пристально посмотрев в глаза. — Я и сам так жил, но… чувство вины убивает самого себя. Эта ненависть разрушает изнутри, поэтому… Будь настоящим, Мингю, — прошептал он, мягко улыбнувшись. В его глазах не боль отражалась, а какое-то умиротворение, принятие… благодарность? Я вдруг поёжился. Такая сила в его глазах. Это оно и есть? Быть настоящим? Сердце отчаянно забилось в груди, отдаваясь эхом в голове. Лёгкие застыли, давя на грудную клетку. — Когда я выступаю на сцене, думаю об отце. Каждый раз выступаю ради него и ради себя, показываю, что я достоин. И ты достоин, кого бы ни любил — у души нет пола, Мингю, она шире… Ты шире… Какая разница, кого любишь? Грудь разрывалась, до боли, в глазах помутнело, а приглушённый свет неприятно заблестел из-за повлажневших глаз… Задыхался. Я резко встал, испугав Хёнбина. — Мне нужно выйти, — нервно пробормотал я, срываясь с места и выбежав из кабинки. Выйдя в прохладный коридор, я прижался к стене и глубоко вздохнул, смахнув скопившуюся в уголке глаза слезинку. Чёрт возьми, Хёнбин, у души нет пола? Предлагаешь принять себя таким, какой я есть? Уф, от этого разговора я вспотел даже сильнее, чем от репетиций. Я зашёл в туалет и включил кран с холодной водой, умыв лицо. Стало легче, лишь глаза неприятно щипали. — О, Пак Мингю, — дверца одной кабинки открылась, и из неё вышел Хаджун. Отлично, и его встретил! Он подошёл к соседней раковине и ядовито прошипел: — Слышал, вам разрешили поменять песню… Знаешь, давно хотел спросить: раз слухи о тебе являются верными, как тебе не стыдно выходить на сцену? — я нахмурился, крепко сжав края раковины. До боли прикусил нижнюю губу и повернулся к нему, пристально вперившись в него яростным взглядом. Чёрт возьми, как мне не стыдно?! Хаджун противно ухмыльнулся и сморщился. — Это так противно! Разве сцене нужны такие люди? «Что?! Тебя тянет к… парням?! И при этом ты хочешь стать артистом и выступать на сцене?!» Ох, как давно я не слышал голос Джуён. «Да ты извращенец, Чимин! Таких, как ты, нужно держать подальше от нормальных людей! Твою мать, держись от меня подальше! Надеюсь, ты никогда не станешь артистом — это отвратительно…» Я хотел быть честным с ней… Но, столкнувшись с презрением, в глубине души стал себя презирать… Столкнулся с обманом, ужасной фотосессией и не смог себя уберечь, попав в аварию. Хёнбин прав. Это чувство, чувство вины, порождает ненависть к самому себе. Убивает изнутри. Я не хотел этого признавать — но в душе я постоянно корил и обвинял себя. Я разрешил себе исполнить мечту, но пытался доказать, что я достоин. Я жил сценой, но при этом всегда оглядывался назад, пытаясь убежать от собственной тени. Ужасно. Я, и правда, разрушал себя… Хаджун сделал шаг вперёд, вплотную подходя ко мне. Он прожег меня чёрными как бездна глазами. В них я увидел свое отражение, уставшее, сломленное… — Педик, — прошипел, брызгая слюной и ненавистью мне в лицо. Он склонился надо мной, и в его глазах лицо Мингю содрогнулось… Он назвал педиком Мингю? Он назвал педиком меня? У меня будто что-то щёлкнуло в голове, и я резким рывком схватил парня за горло, длинными пальцами вжимаясь в горячую кожу. Хаджун побледнел, широко распахнув рот, дёргаясь и царапая меня руками. Я инстинктивно поднялся на цыпочки, забыв о том, что Мингю довольно высокого роста, и посмотрел на парня сверху вниз, шумно дыша. В голове крутилось только одно — никому не позволю себя обижать. Чёрт возьми, я постою за себя и никакому страху не позволю захватить власть над собою. Сердце бешено колотилось в груди, руки дрожали и горели, хотелось схватить это потное горячее горло сильнее и услышать, кто из нас двоих педик. Грр… — Смотрю, тебя так трогает эта тема, — прошипел я, смотря в его тёмные глаза. Хватку не ослаблял, и Хаджун уже успокоился, дыша через нос и прожигая меня ненавидящим взглядом. Ждал, когда я отпущу, крепко сжав руки в кулак. — Видимо, ты часто себе говоришь подобное. Хаджун покраснел от злости и снова вцепился мертвой хваткой в мою руку, желая ее сломать… — Прекратите! Я вздрогнул и резко отпустил парня, шумно заглатывающего воздух и показывая на меня рукой. — Он… он… — Сцене не нужны именно такие, как ты, — ледяным голосом проговорил Тэхён, выходя из кабинки и обращаясь к Хаджуну. Тот остолбенел от удивления, не ожидая услышать подобное, побледнел и растерялся, окончательно теряя уверенность. — О Хаджун, — по слогам отчеканил Тэхён, прочитав листок на футболке парня. Тот напрягся, испуганно поглядев на Тэхёна. — Тебе стоит поспешить. — К-куда? — прохрипел Хаджун. — На репетицию, — усмехнулся Тэхён. — Если не хочешь, чтобы тебя выгнали. Хаджун нахмурился, но не смог ничего возразить Тэхёну и тихо удалился, напоследок одарив меня прожигающим взглядом и потянувшись к шее. Пф, да у него так максимум небольшая красная полоса останется! Не так и сильно я его сжимал, можно было посильнее… — Ты в порядке? — он подошёл к раковине и включил кран, умывая руки. Я зацепился взглядом за тёмно-синий браслет на его руке, прокашлялся и тихо отозвался: — Да. Не волнуйтесь — я сам могу постоять за себя. Стало неловко от своей несдержанности. Чёрт, впервые испытал такую злость! Видимо, решил таким образом снять напряжение, навалившееся на меня последние дни. Конечно, не выход, но мне стало легче. Чёрт возьми, да я впервые боролся за свою ориентацию и, откровенно говоря, не жалел ни о чём! Будто принял… Внезапно я широко улыбнулся и услышал тихий смешок. Тэхён взглянул на меня через зеркало и улыбнулся, его карие глаза внимательно следили за мной. — Я вижу. Хорошо, не убил его, — хмыкнул он. Я покраснел от стыда и отвернулся от него, умывая руки. Тэхён выключил воду и тихо произнёс: — Знаешь, на сцене каждому есть место, — он резко повернулся ко мне, сделав голос тише, неожиданно признался: — Пусть это останется между нами… У меня есть любимый человек, и он парень, — я заметил, как он сжал браслет на запястье. Его губы тронула нежная улыбка, а глаза прямо смотрели на меня. — Так что сцена всех примет. Тук-тук. Парень? Которого он любит? Неужели… Я застыл на месте, приковав взгляд к его браслету. Который подарил я. — Ты достоин выступать ничуть не меньше меня, — мягким голосом сказал он. «Ты всегда был достоин» — звучало в его голосе. Не может быть… Сердце оглушительно стучало в груди. Думаю, он тоже слышал. Я покраснел и снова включил воду, опустив в неё руки. Холод немного отрезвил мои мысли. — Я никому не скажу, — еле слышно пообещал я, взглянув на парня через зеркало. Тэхён широко улыбнулся, вытирая руки салфетками. — Что ж, Пак Мингю, буду ждать выступления вашей команды, — он повернулся, направляясь к двери. — Ким Тэхён, — громко крикнул я, заставив парня остановиться. — Желаю вам хорошо выступить на МАМА. Тэхён поймал мой взгляд и мягко произнёс: — Не переживай. Мы справимся, — этот тон. Такой родной и близкий… Он вышел, и воцарилась тишина. Слышно было только громкое биение сердца.