Люди, сломанные идеями

Когда пришло время покидать больницу, Дейдара уже знал, что с блеском сдал не только выпускные, но и вступительные экзамены. Дело оставалось за малым — дождаться официального зачисления. Из клиники его не хотели выпускать, и вовсе не по состоянию здоровья, которое спустя почти полгода после госпитализации было более, чем в норме не только для того, кто чудом выжил под обвалом, но и для среднестатистического человека. Здесь было всё для спокойной жизни и размеренных занятий творчеством, никаких фанаток, скоплений людей, толчеи и суматохи, никакой враждебности. Лечащие врачи предлагали юноше остаться даже на следующие полгода, мотивируя своё предложение тем, что окончательное выздоровление-де возможно лишь в тихой обстановке без стрессов. Они утверждали, что ни в какие дополнительные финансовые расходы это не выльется, что страховая фирма полностью покрывала лечение любой длительности… Но сидеть в золотой клетке Дейдара больше не мог. При выписке художник подарил клинике скульптурную композицию, на которой пара десятков людей, одетых в форму различных медработников, стояли, выстроившись в форме креста. В длину и ширину композиция была не более полуметра, в высоту — и того меньше, к ней агент Дейдары достала стеклянный куб, чтобы подарок можно было поместить где-нибудь на видном месте, обезопасив «творение» от не в меру любопытных посетителей. Обрадованный главный врач торжественно обещал водворить произведение искусства прямо в приёмном покое, чтобы каждый поступающий пациент мог насладиться созерцанием работы подающего надежды молодого художника. Стойко выслушав прощальную порцию лести, Дейдара пожал руки всем, кто помог ему снова встать на ноги, и с чистой душой оставил обитель шприцов и капельниц. Впереди был переезд на новую квартиру в центре столицы, купленную за гонорар от участия в нашумевшем реалити и съёмках в авторских передачах после него. Все вещи из его школьной комнаты были уже перевезены под присмотром Ино, оставались только бенгальские огни и реактивы, благоразумно перенесённые лаборантскую учителя химии, любезно согласившегося помочь лучшему ученику выпуска в своём предмете. Справиться один Дейдара не мог — сказывались травмы, физическая нагрузка тяжелее прогулочной ходьбы была противопоказана, — поэтому пришлось просить агента об услуге. К своему удивлению, юноша узнал, что Анко-сан знакома с его учителем и в своё время, точно также как он, была лучшим химиком параллели. — Дейдара-кун, никудышный из тебя джентльмен, — смеялась над ним Анко, когда её автомобиль покинул больничную парковку и направился к выезду из города, на трассу, с которой начинался путь к школе. — Заставляешь даму таскать пыльные коробки. Я конечно знала, что тинейджеры-звёзды просто невыносимы, но ты меня удивил. — Если вас это так возмущает, могу сам справиться, но тогда вам же придется разбираться с журналистами, когда я от перенапряжения снова отправлюсь к тем же милым людям, которым пару минут назад жал руки, — проворчал в ответ Дейдара. Он прекрасно понимал, что его провоцируют, но, как обычно, ничего не мог с собой поделать. В своём агенте язвительность он ценил больше всего, потому что, издеваясь над подопечным, женщина заставляла того чувствовать раздражение сродни тому, что будил в нём Тоби своими глупыми выходками. Юноша понял это лишь спустя два месяца плодотворного сотрудничества с Анко, немало удивившись факту. — Какой ты обидчивый, Дейдара-кун, — наигранно покачала головой агент. — Или ты просто нервничаешь перед Ужином? Ежегодный званый ужин благотворительных фондов и организаций должен был состояться менее, чем через неделю. Дейдаре предстояло не только пережить его, но и пообщаться со всеми претендентами, желающими сделать юное дарование, жертвующее деньги от продаж своих картин на нужды несчастных жертв терактов и стихийных бедствий, лицом своей компании. — Вы же знаете, что я не люблю шумных сборищ, — ответил Дейдара просто потому что нужно было что-то ответить. — Ты и в школе на балы не ходил? — поинтересовалась агент. Ей было скучно ехать молча, к тому же любая информация о клиенте могла пригодиться, поэтому, как всегда в редких поездках за пределы больницы, женщина старалась разговорить подопечного. Иногда это получалось. — Ходил как-то, — признался Дейдара. Он следил за пейзажем, мелькавшим за окном машины и старался не думать ни о школе, ни о балах. С трудом, но получалось. — Ни за что не поверю, что тебя приглашали только один раз. — Если кого-то приглашают, это ещё не значит, что он примет приглашение, — ответил Дейдара. Имелось в виду приглашение администрации, устаивающей балы. Речь шла просто об официальном мероприятии. И ни о чём больше. — Тогда что сподвигло тебя пойти в тот самый единственный раз? — полюбопытствовала Анко. — Стало интересно, может, я зря все эти годы не ходил. — И как? Зря? — Нет, не зря. Для меня там ничего интересного не было. — А для того, с кем ты ходил? — Почему вы думаете, что я пошёл не один, а с кем-то, хм? — Женская интуиция. Некоторое время они оба молчали. Анко, вероятно, пыталась определить, в каком направлении продолжать разговор, чтобы вытянуть чуть больше данных из недавнего школьника. А Дейдара уже не видел ни дороги, ни деревьев, — он просто изо всех сил старался не вспоминать, не думать о том, от чего становилось больно. — Если хочешь, можем достать пригласительный для твоей сестры на Ужин. — Анко-сан, я тысячу раз говорил, что не позволю впутывать свою сестру в этот фарс, — огрызнулся Дейдара, чувствуя, что дискомфорт перерастает в раздражение. Это было даже к лучшему. Лучше злиться на агента, чем вспоминать безвозвратно ушедшее. — Я просто не хочу, чтобы ты воспринимал свою публичную карьеру, как пытку, — пожала плечами Анко. — Я ведь делаю всё, что нужно, и буду продолжать, — как можно сдержаннее сказал в ответ юноша. — Мы подписали контракт, а я своё слово держу, хм. — Я и не думаю, что ты меня кинешь, — фыркнула агент. Чуткие натуры, люди искусства — она много таких повидала, для них без страданий жизни не было, поэтому, если у них не хватало проблем, то они их специально искали на свою голову. — Но неужели тебе так же, как тому мертвому художнику из реалити, нравится упиваться болью? — С чего вы это взяли? — несколько опешил Дейдара. Он ожидал попыток выйти на его личную жизнь и был не вполне готов к такому повороту. — Ты не очень-то любишь людей, не любишь шумных мероприятий, но что-то заставило тебя согласиться на съемки в «ПОСЛЕ» и продолжать путь телезвезды. Ты говоришь, что делаешь это ради искусства, для того, чтобы донести его до людей. Но оно никогда не скажет тебе «спасибо», никогда не оценит жертвы. Такое может сделать только человек. Тот, кто знает тебя достаточно близко, чтобы понимать, насколько тебе тяжело переступать через себя. Но, судя по всему, он молчит. А ты продолжаешь…- — Перестаньте говорить о том, чем ничего не смыслите, — тихо проговорил Дейдара. Он больше не мог это слушать. В глазах темнело. Агент залез туда, куда никто не имел права заходить. Разглядела то, что он старался спрятать даже от себя. Словно золотая медаль в юношеской группе взрослого спортсмена-неудачника, которую он зашвырнул в самый дальний угол, и которую невзначай вытащил на свет случайный гость. — Извини, меня занесло, — попыталась сгладить ситуацию Анок. Но её подопечный молчал, невидящим взглядом уставившись в пейзаж за окном. Остаток пути они ехали в полной тишине. *** Не потребовалось даже выходить из машины. Не желая создавать лишние проблемы, агент настояла на том, чтобы Дейдара остался в транспортном средстве. Пусть после выпуска школа отдыхала, кое-кто из школьников мог остаться в стенах обители знаний дольше, чем было положено, а, значит, вероятность подвергнуться неожиданной атаке фанатов была. Дейдара не стал препираться, только попросил поблагодарить учителя за неоценимую услугу. Он и сам не горел желанием возвращаться. Стены слишком о многом напоминали. О том, чего было не вернуть. Взрослая жизнь, начавшаяся со злополучного взрыва, была далеко не сказкой, хотя юноша никогда и не строил иллюзий на этот счёт. В прошлом школа была оплотом, пусть затхлой, но стабильности — теперь она превратилась в памятник былым дням. Холодную мемориальную доску детству и юности. Возвращаться к ней лишний раз не хотелось. В ожидании Анко Дейдара откинулся на сидении, закрыв глаза. Больше всего он хотел сейчас навестить маму. Сколько уже он её не видел? Но поехать к ней он не мог. Сам он был не в состоянии добраться до места назначения, а знакомить маму с агентом — последнее, чего ему бы хотелось. «Мне нужны права», подумал Дейдара. Мысль была разумной. Общественный транспорт перестал быть доступным для него, когда на голову обрушилась популярность. Размышляя о том, сможет ли он одеться так, чтобы его никто не узнал, пиротехник не заметил, как задремал… Проснулся он только когда Анко завела двигатель. — Уже устал? — аккуратно выезжая со стоянки, спросила агент. — Просто скучно стало, хм, — проворчал Дейдара, оглянувшись на заднее сиденье в поисках своей коллекции. — Твой сокровище в багажнике. Всё в целости и сохранности. Какие-то ребята любезно упаковали все твои вещи из лаборатории. Я-то думала, у тебя друзей нет. — Это задроты из кружка химии. Они просто боятся, что я могу вернуться, поэтому и подготовили всё, чтобы я не успел и подумать задержаться здесь. Наверняка половины реактивов не досчитаюсь. — Ты правда собираешься хранить всё это в своём новом доме? — Если бы не собирался, то не просил бы Вас вернуться со мной за ними в этот склеп. — Дейдара-кун, да что с тобой такое сегодня? — вздохнула Анко. За то время, что они работали вместе, женщина успела привыкнуть к вечному недовольству подопечного, но сегодняшний мрачный настрой казался ей чем-то более серьёзным, чем обычно. Возможно, это было связано с тем, что прежде они никогда вместе не ездили в другой город, да и вообще редко, когда были вынуждены проводить один на один больше часа. — Голова болит, извините меня, — не моргнув глазом, соврал Дейдара. — Привык к больничному воздуху, видимо. — Ты хочешь сказать, на трассе воздух свежий? — усмехнулась агент. — Нет. В больнице его специально очищали, чтобы мы быстрее выздоравливали и набирались сил. — Не больница, а санаторий. Дейдара промолчал. Всякое желание разговаривать пропало у него после того, как агент начала играть в психолога. — Ну же, не обижайся не меня. Обещаю, что больше не буду пытаться залезть к тебе под кожу, договорились? — Хорошо, — нехотя ответил Дейдара. Он понимал, что обещание никак не мешает женщине без его ведома пытаться разузнать побольше о нем и его прошлом. Скорее всего, о чем-то она уже успела узнать от Орочимару-сенсея, который зорко следил за учениками и всегда был в курсе всех школьных драм и неурядиц. У него были свои каналы для получения сведений, о наличии которых Дейдара мог только догадываться. — Вот и прекрасно, — понимая, что большего ждать не стоит, улыбнулась Анко. — Кстати, пока я возилась с твоими колбами, со мной связались организаторы вечера благотворителей. — Они наконец-то определились с местом? — предположил Дейдара. До мероприятия оставалось меньше недели, но некоторые не могли работать, пока не упирались в дедлайн буквально впритык. Юноше было не важно, где будет проходить вечер, — ему был важен лишь сам факт того, что он будет. Отмучиться, пережить его, и забыть, как неприятный сон (на страшный сон событие, всё же не тянуло). — Определились, — не отрывая взгляда от дороги, кивнула агент. — Ты ни за что не угадаешь, кто предложил принять у себя это сборище. — Какой-нибудь промышленник с карманным благотворительным фондом, благодаря существованию которого он экономит на налогах? — Ты угадал. Хорошо изучил благотворительный бизнес, да? — Я должен понимать, во что ввязываюсь и кому продаюсь. — Тс, Дейдара-кун! — скривилась Анко. — Перестань говорить о взаимовыгодном сотрудничестве в таком ключе. Я и без этого знаю, что ты не питаешь иллюзий в отношении своей работы, но излишний цинизм на пользу не идёт. — Хорошо-хорошо, Анко-сан, вам виднее, — проговорил Дейдара без эмоций. — Тебе лучше бы привести себя в порядок до Вечера, — вздохнула Анко. — Не знаю, чем ты себя изводишь, но прекращай. — А что там с местом, Анко-сан? — проигнорировав реплику собеседницы спросил пиротехник. Бросив на него быстрый обеспокоенный взгляд, агент ответила: — Это будет восстановленный особняк Учиха, представляешь? Его только-только отреставрировали спустя столько лет, и мы… — она продолжала что-то говорить, явно воодушевленная новостью, но Дейдара её не слышал. Он словно выпал из внешнего мира. Будто болото, в которое он вляпался, первый раз улыбаясь в объектив камеры видео-оператора, затянуло его уже настолько, что ещё чуть-чуть, и он больше не сможет даже сделать вдох. *** Ужин из ряда обычных. Стейк с кровью и овощи на пару для Обито, непонятная серая субстанция из блендера для Кимимаро. — Что в меню сегодня? — поинтересовался Учиха, орудуя ножом и вилкой. — Желе медуз, как всегда, — отозвался Кагуя, небольшими глотками поглощая смесь. — Сегодня, кажется, добавили немного шпината — видишь зелёные вкрапления? — вертя в руках стакан, предположил он. — Зато жевать не надо. Минимум энергозатрат — максимум питательности. — Хочешь поменяться? — Уволь. Я сейчас не могу есть нормальную еду. — Кагуя-сан, каково это — чувствовать себя стариком в двадцать лет? — Ммм, непередаваемо, — ответил Кимимаро, делая вид, что только что вкусил нечто неземного вкуса, настолько приятного, что восторга не сдержать. — Какого актёра теряем! — покачал головой Обито. — Жизнь жестока, — кивнул его формальный телохранитель. — Знаешь, я рад, что у тебя хорошее настроение. С кем ты сегодня разговаривал, пока в меня вливали очередную порцию целительного эликсира? — Спасибо, что напомнил. Надо было сразу сказать тебе, — улыбнулся Учиха. — Угадай, что за особняк согласился приютить у себя благотворителей на их ежегодный вечер? — Не твоя ли трёхэтажная холупа? — Именно. Подготовка начнется завтра утром. — А Вы ещё позднее не могли меня предупредить, Учиха-сама? — укоризненно посмотрел на Обито Кимимаро. — Не нуди. Решение было принято пару часов назад. Не так уж поздно я тебе обо всём рассказал. В ответ собеседник пожал плечами, делая очередной глоток ужина: «как скажешь». — Ты мне только скажи, чему ты рад больше: тому, что заключение закончится, или что встретишься со своей Рапунцель? И не смотри на меня так. Я вообще-то тоже слежу за его публичной активностью. Мальчик жертвует деньги на благотворительность, честно заработанные деньги, а учитывая ажиотаж вокруг него, который СМИ продолжают поддерживать, — нашу звезду просто не могли не позвать. — Тебе и самому не терпится увидеться с ним, я погляжу, — усмехнулся Обито. Что еще тут можно было добавить? — А я этого и не скрываю. Интересно посмотреть, из-за кого вся эта суматоха с ожившим наследником, — произнёс Кимимаро, отодвигая пустой стакан. — О, этого господина ты прекрасно знаешь! А мальчику просто не повезло, — не глядя на него отозвался Обито. — Вы друг друга стоите. Данзо-сама может гордиться своим учеником. — Пытаешься пробудить во мне муки совести? — С ними игра интереснее, — улыбнулся Кимимаро. — Скучно быть зрителем? — Да. Тебя же не обманешь.