Любой ценой (Рождественское предсказание 2)

Той ночью Никите сложно было уснуть. По её лицу блуждала своевольная улыбка, а сердце горело воспоминаниями. Она держала ладонь на клочке бумаги, склеенном и сложенном в несколько раз, спрятанном под одежду, но звучащем во всём теле сладостной дрожью. Майкл шептал ей эти слова, обвивая руками их будущего малыша, соединяясь с ней плотью и духом. Его родной французский проникал в неё, словно магическое заклинание, отпечатывался на подкорке древними, полузабытыми рунами, в которых была лишь одна правда: он любил её. C'est son âme que l'on sème, Que l'on sème à chaque adieu... Partir, c'est mourir un peu* Привычные ночные шумы были не в состоянии вывести Никиту из блаженного забытья. Краем уха она слышала, как кто-то вставал и подходил к раковине, чтобы напиться. На верхней койке справа громко храпели, а в другом углу постоянно ворочались и вздыхали. Всё это было неважно, всё это был сор и шелуха тюремных будней. Под утро, убаюканная грёзами, Никита наконец-то почувствовала изнеможение и почти провалилась в сон, когда перед ней вырос чей-то силуэт. Она несколько раз моргнула, и смутная фигура в сизой рассветной полутьме обратилась в Машку. Девушка пристально смотрела на Никиту, раскачиваясь из стороны в сторону и бормоча что-то под нос. Из её рта текла обильная слюна, смачивая круглое пятно на груди. Никита приподняла голову, чтобы получше рассмотреть, что происходит, когда Машкина рука сдавила ей горло. Где-то в мозгу поднялись и лопнули первые пузырьки паники, но тело инстинктивно отреагировало на угрозу: она увернулась от захвата, ударила ребром ладони в локтевой сгиб и спрыгнула с кровати. Машка, казалось, и не заметила боли. Она продолжала идти на Никиту, шаркая по полу и тяжело дыша, отвечая на защитные приёмы лишь наливающимся кровью взглядом. Когда между ними оставалось всего несколько шагов, Машка издала дикий животный крик и бросилась вперёд, словно голодная гиена. Не понимая толком, что происходит, но мгновенно распознав первобытную угрозу, Никита нанесла прицельный удар ногой, и Машка отлетела назад, к кроватям. Раздался глухой всхлип, лязг отпираемых дверей, и в камере зажёгся резкий белый свет. Воздух наполнился стонами возмущения и непонимания, но уже через несколько секунд сменился оглушительной тишиной. Женщины столпились вокруг неподвижного маленького тела и уставились на красное пятно, расползающееся из-под Машкиной головы. Никита подняла глаза на охранника и поняла, что ей конец. *** Фредриксон вошёл в кабинет Мэдлин и вальяжно расположился на стуле, широко расставив ноги. - Вызывали? — спросил он, громко чавкая жвачкой. Старший стратег одарила молодого оперативника фальшивой улыбкой, но в её взгляде промелькнуло едва заметное отвращение. Она терпеть не могла вульгарных мужчин, которые вели себя так, будто в их штанах располагалась ось земного шара. К сожалению, при такой работе выбирать особо не приходилось: в Отдел попадали самые разные отбросы, от наркоманов и беспризорников до настоящих психопатов. Фредриксон, к счастью, относился к первым, а это означало, что контролировать его не составляло большого труда. - Как прошла твоя поездка? — спросила Мэдлин, участливо склоняя голову влево. - В России хреново, — отозвался парень, закидывая лодыжку на колено другой ноги. - Холодно, и никакого сервиса. Зато девочки там, что надо. Он скабрёзно рассмеялся и почесал затылок. Мэдлин кивнула головой и широко улыбнулась, словно в жизни не слышала более увлекательного рассказа. - Ты сделал то, о чём мы договорились? - Да не вопрос! Это было, как два пальца об асфальт, - он передёрнул плечами. Мэдлин едва заметно поморщилась от пошлой прибаутки. - Кому ты рассказал о поездке? - Эй-эй, я могила! - глаза парня округлились. - У нас был уговор, и я своё слово держу! - Ты не рассказывал друзьям о том, как хорошо отдохнул? - Мэдлин иронично вскинула бровь. - Ну я ж не дурак! Сказал, что был в Тае, вот и всё. Старший стратег кивнула головой и внимательно посмотрела на парня. - Деньги будут перечислены на твой счёт до конца дня, - наконец, произнесла она. - Ты можешь идти. Парень рассмеялся и встал, подтягивая широкие штаны. - Приятно иметь с вами дело, - самодовольно заявил он. - Если что, всегда к вашим услугам. Когда дверь за ним закрылась, Мэдлин нажала кнопку Интеркома и вызвала Чистильщиков. - Ликвидируйте Фредриксона, - холодно произнесла она, складывая ладони в шпиль. *** Майкл подошёл к станции Биркоффа и устало потёр лоб. - Ты прогнал симулятор? - спросил он. - Да, - кивнул парень. - Учитывая расположение завода и мощную охрану, нам потребуются расходники. - Закрепи Тайлера, Симмонса и Фредриксона, - произнёс Майкл и опустился на стул. На голографическом столе появилась схема завода. Биркофф торопливо вбил команды в компьютер. - Кажется, Фредриксон уже канул в лету, - присвистнул он. - Что? - на лбу Майкла прорезалась глубокая линия. - Его ликвидировали два часа назад. Написано, что за воровство казённых средств. Вполне в его духе. Биркофф почесал затылок и выжидающего посмотрел на старшего оперативника. - Возьми любого другого с рангом ниже восьми, - скомандовал Майкл и принялся рассматривать схему. Планы атаки сменялись в его голове, словно слайды, но где-то на задворках сознания, будто запертая в подвале кошка, скреблось беспокойство. - Завод уязвим на юге и юго-востоке, - Биркофф подсветил две точки на голограмме. - Я бы рекомендовал протокол Б7, но решать тебе. Если операция пройдёт успешно, шеф сможет похвастаться перед Надзором не только достижениями биолаборатории. - Какими достижениями? - Майкл развернул схему так, чтобы видеть вентиляционные шахты. - Точно, ты же был в отпуске! - спохватился парень. - Вообще-то, это строго секретно, но в лаборатории воспроизвели Эйч-вирус. Всё благодаря цезию, который твоя группа привезла из Бразилии, так что думаю, за тебя тоже замолвят словечко перед Надзором. Несколько минут Майкл молча изучал голограмму, почёсывая двухдневную щетину на подбородке. - Он тоже был в отпуске… - Кто? - Биркофф вопросительно вскинул брови. - Фредриксон. - Да уж! - выдохнул парень. - Всем здесь разболтал, какие девочки его обслуживали в Тайланде… - Проверь его в списках пассажиров, - Майкл резко выпрямился и впился взглядом в Биркоффа. - Что? Зачем? - Проверь, - он подъехал ближе к экрану и замер, словно перед ударом. Биркофф принялся торопливо вводить команды и листать открывающиеся окна. - Ну вот, - указал он на имя через несколько минут. - Мартин Фредриксон, рейс А2047, компания Аэрофлот, Париж-Москва-Иркутск и обратно. Сердце Майкла упало вниз. Он схватился за подбородок и принялся судорожно перебирать в голове варианты. Его нога нервно тряслась под столом. - Найди мне телефон тюрьмы под Иркутском, срочно! - скомандовал он. - Т-той т-тюрьмы, где… - промямлил Биркофф с округлившимися от страха глазами. - Срочно! - Майкл вскочил со стула и отвесил ему затрещину. Через несколько секунд он уже набирал номер, и каждый короткий гудок пронзал тело физической болью. *Мы сеем свою душу Сеем в каждом прощании… Уходить значит немного умирать