И мир рушится

Обычно Рождественский вечер означал красивое платье, шампанское в высоком бокале, мамину фирменную индейку и уютную атмосферу дома, но в этом году такого не было. Впрочем, это было лучше, чем осознать наступление сочельника за час до того, как на них напала Нагайна. Гермиона поежилась от этих воспоминаний. Девушка вспомнила, как после услышанного церковного пения, украшенной венками улицы и невидимой атмосферы праздника, она на секунду впустила в свою душу что-то светлое, стоя посреди Годриковой впадины, не имея ни малейшего представления, что их ждет дальше. Так и сейчас, было что-то схожее в моменте. Да, декорации другие, но ощущение опасности и необходимости бороться все то же. Девушка откинула непослушные волосы назад. Она стояла перед зеркалом в маггловских черных джинсах и уютном рождественском свитере бордового цвета. В этом году не было настроения надевать платье, хотелось тепла и спокойствия. Еще раз взглянув в зеркало, она поспешила к выходу из гостиной. В Большом зале уже сидела большая часть оставшихся студентов. Это был первый год, когда за столом присутствовало так много слизеринцев. Многие родители побоялись возвращать отпрысков старинных родов домой, где больше не ощущали себя в безопасности. Гермиона окинула взглядом зал. Большие подсвечники, часть из которых были бордового цвета, висели в воздухе. Ели, настолько высокие, что движения крыльев маленьких ангелочков наверху были практически неразличимы. Общий стол, принявший представителей всех факультетов и учителей. Все это было таким домашним, словно излучающим тепло. Хагрид, сидевший между профессором Стебель и профессором Макгонагалл, улыбнувшись, помахал гриффиндорке рукой, чуть не сбив при этом шляпу директрисы. Девушка поспешила помахать в ответ. Мест за столом почти не осталось, как и друзей девушки в замке, поэтому она просто опустилась на край скамьи, оказавшись, волею случая, рядом с Грегори Гойлом. Справа от парня сидел Малфой. Его черные брюки и идеально подчеркивающий широкие плечи изумрудный свитер резко контрастировали со светлыми волосами и, к удивлению Гермионы, бордовым шарфом с рождественскими оленями, который, судя по всему, напялил ему на шею довольный Забини, державший в руках охапку магических хлопушек с сюрпризом. - Привет. С Рождеством. - Гермиона вздрогнула, будто первокурсница, застигнутая после отбоя, но Гойл, казалось, этого не заметил. Парень очень изменился. Гермиона впервые, пожалуй, рассмотрела его так близко. Он стал взрослее, а в глазах отражалась некая осознанность. И что самое главное - полное отсутствие озлобленности. - Привет, и тебя. - Ответила она, чувствуя лёгкую неловкость. - Что ж. - Профессор Макгонагалл встала со своего места. - Поздравляю всех с Рождеством. И пусть это праздник принесет в жизнь каждого из вас что-то новое и прекрасное. - Она взмахнула палочкой, и на столе появились различные угощения. Такого пира Гермиона не видела даже во время начала учебного года. Тут была индейка, запеченная в брусничном соусе, пудинги, ароматный картофель с хрустящей корочкой, политый каким-то соусом, ее любимый чай с малиной и розмарином, печные яблоки, и множество других вкусных блюд. - Грейнджер, берегись. - Услышала она голос Забини, но было уже поздно. Огромная игрушка-лев, вылетевшая из волшебной хлопушки, с громким рыком врезалась в ее щеку. - Думаю, мистер Забини, вам необходимо запомнить этот прием для последующих дуэлей. - Улыбнулся профессор Сальваре, глядя на то, как девушка в шутку погрозила кулаком "обидчику". - Однако, стоит заметить, что справедливости ради мисс Грейнджер нужно оставить льва себе, в качестве трофея. - Я так и сделаю, профессор. - Гермиона улыбнулась и положила в свою тарелку новую порцию индейки.

***

После ужина, который закончился не очень поздно, давая студентам возможность отпраздновать с друзьями в факультетских гостиных (куда по приказу Макгонагалл эльфы подали еще больше десертов), Гермиона вышла из Большого зала. В гостиную идти не хотелось. Она прекрасно понимала, что там будут младшие курсы, которым будет хотеться пообщаться с ней, раз уж девушка не была в окружении друзей. Еще чего доброго начнутся вопросы об их приключениях, которые ей вовсе не хотелось вспоминать. Стоило отдать должное студентам, обычно такого не случалось, но то и дело Гермиона видела как тянет первокурсников, знавших о войне лишь от старших, задать хоть пару вопросов. Девушка остановилась около доспехов, размышляя, куда бы направиться. Почему-то было грустно. Да, всюду были украшения, да, она сжимала в руке большого плюшевого, все еще изредка рычащего льва, но что-то было не так. Она бы назвала это чувством одиночества, какое испытываешь, когда всем вокруг тебя весело, а ты по какой-то причине не разделяешь этого. Гермиона посмотрела на морду игрушки и, грустно улыбнувшись, решила все же идти в гостиную и понаблюдать за всеобщим весельем. - Грейнджер. - Что-то внутри дрогнуло. - Малфой, - она смотрела, как он приближается к ней с другого конца коридора. - Пойдем. Ты выглядишь так, будто тебе нужно проветриться. - Ухмылка, появившаяся на его лице была чисто малфоевкой и чертовски ему шла. Он протягивал ей теплую мантию и тот самый шарф с оленями. - Что ж, благодарю за комплимент. - Буркнула девушка, но все же прошла мимо слизеринца, и, забрав вещи, направилась на улицу, натягивая мантию по пути. Та оказалась сильно велика, но стоило ей надеть вещь, Гермиона оказалась окутана ароматом его парфюма. Парень, надев вторую мантию, поравнялся с ней. Легкий взмах палочкой и мантия, уменьшившись в размерах, стала ей как раз. Обернув вокруг шеи шарф и положив уменьшенную игрушку в карман, девушка вопросительно уставилась на слизеринца. Опять она поймала себя на мысли, что их настроения часто в чем-то совпадают. Например сейчас по нему было видно, что общее веселье в гостиной его скорее отталкивало, чем привлекало. - А почему ты не поехал домой? - Вопрос вырвался сам по себе. Девушка уже привыкла, что в их с Малфоем отношениях все странно, но не думала, что может задавать такие вопросы. Впрочем, он же спрашивал, так что быть может это было нормальным. - Честно? Не знаю. - Он пожал плечами. - Мать у родственников. Я подумал, что здесь будет менее... - Одиноко? - Она высказала собственные мысли, сама того не желая. - Я хотел сказать бесполезно. Но в чем-то ты права. - Он бросил на нее внимательный взгляд. - А ты, Грейнджер, чувствуешь одиночество? - Снова он делал это. Начинал их своеобразный сеанс терапии, полный странных фраз, недосказанных мыслей и выбивающей из колеи неожиданной искренности. Такие разговоры каждый раз затрагивали все новые и новые глубины их личностей, вытаскивая наружу запрятанные эмоции, заставляя открываться друг другу, чтобы спастись от внутренних демонов. - Не знаю. - Честно ответила она. - Может быть. А может это просто усталость от всего этого. Чего именно, уточнять было не нужно. Они вышли на морозный воздух. В Рождественскую ночь отбоя не было, поэтому многие окна светились огнями. Девушка нашла глазами башню Гриффиндора, представляя, что ребята со своими друзьями сейчас взрывают хлопушки, веселятся, пробуя различные сладости, и обмениваются подарками. Переведя взгляд на заснеженный лес, на горы, которые молчаливыми великанами уходили за самый горизонт, девушка подумала о том, что в том празднике ей действительно сейчас нет места. И она понимала, что парень рядом с ней чувствует то же. Только вот она потом поедет к родителям и друзьям, а он так и останется в замке, чувствуя себя чужим. - Знаешь, что мне помогает от такого состояния? - Неожиданно сказал он. - Полеты. - Я не люблю летать. Каждый раз чувствую, что могу упасть. Боюсь не удержаться и соскользнуть с метлы. - Она посмотрела в небо, на котором были сотни звезд. Они были очень яркими, особенно когда глаза привыкли к темноте, царившей вокруг замка. - Ты просто не пробовала летать по-настоящему. - Он говорил серьезно, но с тенью легкой усмешки. Это прозвучало не как ответ девушке, а как итог каким-то своим внутренним мыслям или переживаниям. - Акцио нимбусы. - Произнес парень, к удивлению гриффиндорки. - Ни за что, Малфой! - Воскликнула она. Отстранённость и грусть, которые она ощущала в течение вечера, сменились неверием, граничащим с каким-то странным чувством, какое бывает, когда кажется, что мир сошел с ума. Парень поймал две метлы, на рукоятях которых были слегка потертые золотые надписи "Нимбус-2001". Одну он протянул девушке. Малфой понимал, почему захотел поделиться с ней своим способом избавления от негатива. Причиной было то, что в данный момент она была, пожалуй, единственным человеком в замке, который разделял его эмоции. И он видел, что ей еще хуже. Парень и сам хотел полетать, после чего собирался в гостиную, разделить веселье со всеми, он был уверен, что чувство легкости после полета позволит ему насладиться вечеринкой сполна. К тому же, благодаря всем событиям, он больше не был так одинок, теперь они могли шутить с Блейзом или общаться с Ноттом. Это было странно, но, как однажды сказал Блейз: все это чертова заразная гриффиндорская болезнь социальности. Малфой с легкостью сел на метлу и приподнялся над землей. - Ну же, Грейнджер, или испугалась? - Теперь, впервые за последнее время, Гермиона могла провести параллель с одиннадцатилетним мальчишкой, который дразнил Гарри, сидя верхом на метле. И тогда эти шалости казались чем-то ужасным, сейчас же, девушка осознавала, что это далеко не самое страшное, что встречалось в ее жизни. И несмотря на параллель в действиях, его поведение было очень разным. Тогда он делал это от обиды, злости и предвзятого отношения, сейчас же было что-то другое. А что именно, Гермиона не знала. Но одно она видела точно: в его глазах был веселый блеск, присущий человеку, замыслившему авантюру, которая приходится ему по душе. - Если я упаду с метлы, то я тебя прибью. - Девушка невольно подхватила это настроение, чувствуя, как сердце в волнении ускорило биение. Гермиона аккуратно перекинула ногу через метлу и поднялась в воздух. Она немного умела летать, но чувствовала себя некомфортно. Она не могла ощутить свободу, о которой так любили говорить Гарри, Джинни и Рон, которые наслаждались каждой секундой, проведенной в воздухе на большой скорости. Малфой направил метлу в сторону леса, Гермионе не оставалось ничего, кроме как следовать за ним. Они не опасались преподавателей, прежде всего потому, что даже увидь они их, едва ли бы что-то сказали, ведь любые заявления об опасности полетов над школьной территорией казались бы просто смешными на фоне событий прошлого мая. Да и замечать их было некому - все наслаждались праздником в замке. Долетев до первых верхушек деревьев, укрытых шапками снега, девушка выровняла метлу и остановилась. Она переместила вспотевшие от волнения руки на сухую часть древка и выдохнула, стремясь хоть немного снять напряжение. - Знаешь в чем весь кайф полета? - Малфой завис рядом с ней. - В контроле. - Не в свободе? - Девушка была удивлена такой позиции. - Какой в ней толк, если ты ее не контролируешь? Стремясь к свободе человек стремится к контролю над своей жизнью. И когда ты в воздухе метла слушается только тебя. Поэтому, Грейнджер, ты не упадешь. Ты держишь ситуацию в своих руках. - Он усмехнулся и, поправив волосы, увеличил высоту. Девушка осталась на месте, осмысливая услышанное. - Контроль.- Пробормотала она себе под нос. Она поняла, что ее связывало с Малфоем. Они оба любили контроль и ненавидели, когда не владеют ситуацией. Это отличало их от Гарри и Рона, которые могли кинуться в омут с головой, не думая, что их будет просто бросать из стороны в сторону. И Гермиона готова была поспорить, что ответ друзей на вопрос, что самое потрясающее в полете, будет иным. Девушка тут же провела параллель с магловскими горными лыжами, на которых любила кататься с родителями. Она никогда не набирала скорость больше той, которую контролировала. Она не была одной из тех людей, которые неслись по склону, просто полагаясь на волю случая, надеясь, что сумеют затормозить если что. Она всегда четко знала, что сможет остановиться, и пусть она не получит много кайфа от большой скорости, но она получит его от контроля и ветра в лицо, в совокупности давших ощущение свободы. И тогда девушка поняла, о чем говорит Малфой. Она направила метлу в сторону макушек ветвей и начала лавировать между ними на небольшой скорости. Уже через пару минут она расслабилась и, задев ногой одну из ветвей, наблюдая, как с нее падает снег, решила набрать высоту. Поднявшись метров на десять, она посмотрела на школу. С этого ракурса видеть Хогвартс было непривычно, но картина была завораживающей. Величественный замок с желтыми квадратиками окон стоял среди гор, как некая их часть. И казалось, что он не был создан магами, а просто всегда был здесь, древний и мудрый, видевший сотни поколений волшебников, наблюдавший за их судьбами. - Непривычно? - Парень вновь подлетел к ней. - Да. - Гермиона сама не заметила, когда начала улыбаться. Просто потому, что в этот момент ей было хорошо. Малфой, успевший сделать десяток кругов и маневров на большой скорости, усмехнулся, глядя на девушку, завороженно смотревшую на открывающийся вид. - Думаю, нужно спускаться. Здесь холодный ветер. Он был прав, но Грейнджер почему-то не хотелось направлять метлу вниз. Словно здесь не было проблем, не было проклятия и загадок. Просто была она, воздух, красивый пейзаж и бескрайние просторы. Оказавшись на земле на опушке леса, она подняла голову вверх на макушки елей, над которыми недавно парила. Не заметив маленький корень, она упала на снег. Тот попал за шиворот, пуская по спине мурашки. - Да, неуклюжесть присуща гриффиндорцам. - Прокомментировал ее падение Малфой, отправивший метлы в чулан. Гермиона не стала отвечать. Настроение было совсем не для обмена колкостями. Она вспомнила, как днем думала о фотографии, на которой они с мамой делают ангела. Ее ноги и руки сами собой пришли в движение, вычерчивая в снегу знакомые каждому магловскому ребенку линии. Малфой, не понимавший, что она делает, завороженно смотрел на девушку, чьи волосы разметались по снегу, на лице была улыбка, а на щеках румянец. - Что ты делаешь? - Она выбила его из колеи, введя в некое замешательство. - Ангела. - Просто ответила Гермиона. - Маглы так делают, когда выпадает снег. Когда я встану, на снегу останется отпечаток фигуры ангела. Девушка не хотела вставать. Она лежала на снегу, а над ней раскинулось бескрайнее небо, полное звезд. Так как замок находился далеко от городов, здесь был виден даже Млечный Путь. Она обожала смотреть на звезды. Каждый раз чувствовала себя такой маленькой и незначительной. - Ты идешь? - Спросил парень. Девушка в ответ лишь покачала головой. Тогда он просто пожал плечами и лег на снег рядом с ней. - Ты любишь смотреть на звезды? - Она определенно была задумчива в ту секунду, и Малфой даже проникся этим чувством. Ощущение эйфории после полета прошло, сменившись какой-то умиротворенностью. - Да, я часто смотрел на них в детстве. Я читал древние тексты волшебников, изучавших их. Всегда поражало, насколько они огромны и как далеки. - Да, я тоже любила читать про звезды. Только исследования магловских ученых. - Она замолчала. - И самое странное, что мы видим их такими, какими они были давно. Нам никогда не долететь до них, потому что на это не хватит и нескольких жизней. Я всегда чувствую себя очень маленькой, и что самое странное, осознаю, что даже не могу представить насколько, ведь космос бескрайний. Это то, что нам никогда не осознать. - Девушка нашла глазами созвездие Кассиопеи и вспомнила, как мама показывала ей его. - Выходит, у волшебников и маглов много общего. - Он сказал это скорее для себя, чем для нее, и, встав со снега, протянул ей руку. - Пошли, тут холодно. Уходя, Малфой обернулся, отметив про себя, что отпечаток на снегу действительно похож на ангела. Замок был пуст, очевидно даже привидения собрались где-то, чтобы отпраздновать. Гермиона понимала, что сейчас им пора расходиться, но ей этого совсем не хотелось. Девушка сняла мантию и, протянув ее парню, поблагодарила его. - Грейнджер, - он окинул девушку взглядом, в котором сквозило веселье. - тебе определенно нужно выпить что-нибудь согревающее. Она чувствовала, что щеки и нос горят от недавнего пребывания на морозе. И, стоило признать, она бы не отказалась от чая. - Тогда идем на кухню. - Она улыбнулась. Просто потому, что на душе стало легче. Все тревоги последних дней отступили. Быть может, причиной тому был полет, а может звезды и ангел на снегу. Но в любом случае, девушка чувствовала, что ей не хочется, чтобы вечер, в который она ощущает эту самую легкость, заканчивался. Эльфы встретили их радостно. Маленькие существа протягивали им кусочки пирога на тарелках и плошки, полные имбирного печенья. Малфой вновь вел себя отстраненно, но девушка догадалась, что в глубине души он чувствует то же самое. Пока девушка выбирала печенье, Малфой отозвал одного эльфа в сторону и, через секунду раздался хлопок трансгрессии. А уже через минуту эльф вернулся, сжимая что-то в руке. Только выйдя в с кухни, леветируя поднос с едой, девушка заметила у парня в руках бутылку вина. - Не думаю, что ты пойдешь пить его в гостиную Гриффиндора. - От одной мысли о таком, ей становилось смешно. - Вот уж не думаю. В этом замке, Грейнджер, существует куда более подходящее место. И вот, они стоят у двери Выручай-комнаты.На этот раз комнату создавал Малфой. Оказавшись внутри, Гермиона огляделась. Высокий потолок, с которого свисали рождественские гирлянды, камин с горящим пламенем, напротив которого находился уютный бежевый диван, со стоявшим рядом стеклянным столиком, на котором уже было два бокала. Девушка села на диван, поставив на столик тарелку с печеньем. Парень опустился рядом. Разлив белое вино, он приподнял свой бокал, внимательно наблюдая за действиями Грейнджер. Сегодня она была расслаблена, лишена внутренней напряженности, которая постоянно ощущалась в последнее время. Парень откинулся на спинку и посмотрел на огонь. - С Рождеством, Грейнджер. - С Рождеством, Малфой. Их бокалы соприкоснулись, издавая легкий звон. Сделав глоток вина, Гермиона перевела взгляд на парня. Тот думал о чем-то своем, наблюдая за языками пламени, охватившими поленья. Он полез в карман и, словно секунду поколебавшись, достал оттуда небольшой сверток. - Это тебе. - Он протянул ей подарок. Гермиона, чье сердце забилось чаще, потянула за край золотистой ленты, раскрывая обертку. Внутри был небольшой стеклянный шар с небольшой речушкой внутри. Вода была как настоящая, причем не стоячая, а с сильным течением. - Занятная вещица. Каждое утро в шаре распускается цветок лилии, а к ночи он постепенно становится будто состоящим из воды, в итоге превращаясь в реку. Девушка, как завороженная смотрела на поток внутри шара. Внезапно, она заметила небольшого зверька внутри. - Это выдра? - Девушка подняла глаза на Малфоя, который вновь смотрел в камин. Эмоции парня нельзя было прочесть. Девушка аккуратно завернула шар в бумагу и положила на стол. Это было бы просто красивым подарком, но тот момент, что он запомнил ее патронуса и подобрал именно такой шар, делало этот подарок даже более значимым. - Спасибо. - Прошептала она.- Это тебе. - Гермиона протянула ему свой подарок. Еще пару часов назад она не была уверена, что вообще отдаст его именно сегодня, но теперь следила за реакцией. Малфой, слегка приподняв в удивлении бровь, забрал протянутый Грейнджер конверт. Он открыл и увидел черный футляр. Распахнув его, парень вытащил на свет небольшой пузырек с золотым зельем. - Жидкая удача? - он был действительно поражен. - Да. - просто ответила Гермиона. Она специально дарила именно это зелье, ведь сидящий рядом слизеринец уже несколько месяцев регулярно давал ей жизненно необходимые отвары. Так что, по мнению девушки, в этом было что-то символичное. - Спасибо. - Парень сделала еще глоток вина. - Как ты его достала? - Слизнорт до сих пор держит меня в любимчиках. - Она тоже сделала глоток. - Что ж, - Он поднял бокал. - за всеобщую победу над злом. - Было в этом тосте что-то горькое, невеселое, и девушка это понимала. Несмотря на легкость где-то в глубине души у каждого из них были темные уголки. - А я бы сказала за справедливость. - За справедливость. Полчаса они просто сидели в тишине, любуясь языками пламени. Каждый думал о своем, наслаждаясь тишиной, которая соответствовала настроению, но не была гнетущей. - Грейнджер. - он посмотрел ей в глаза. - Малфой? - Девушка не поняла, чего он хочет. Она сделала еще один глоток и поставила бокал на столик к бокалу Малфоя. Быть может вино ударило в голову, хотя Малфой осознавал, что от такого количества алкоголя никогда не пьянел, но он смотрел на ее губы. И внутри зарождалось желание поцеловать ее. Грейнджер определенно странно на него действовала. Парень просто пододвинулся ближе к ней и увидел, что она тоже ждет. Его губы сами собой растянулись в фирменной усмешке. А потом он взял ее за подбородок и поцеловал. И этот поцелуй был правильными и желанным. Сердце в груди девушки перевернулось. Его усмешка все еще чувствовалась на губах, и это лишь показывало всю ненормальность ситуации. И впервые она целовала, осознавая, что влюбляется. Пусть и не взаимно, но это было то, в чем она нуждалась. Он разорвал поцелуй и потянул ее на себя. Гермиона, чувствуя, что вино прибавило смелости, села к нему на колени, оказавшись лицом к лицу с парнем. Ее колени упирались в диван по обе стороны от его ног. Парень наслаждался происходящим. Когда Грейнджер закусила нижнюю губу, чувствуя сквозь джинсы его возбуждение, он притянул ее ближе, целуя. Драко откинулся на спинку дивана, увлекая ее за собой. Теперь наклон ее тела изменился и она прижималась к его паху, в полной мере чувствуя волну возбуждения, накрывшую его с головой. Девушка инстинктивно заерзала бедрами, стремясь почувствовать еще больше. О, она была красива в этот момент. Всполохи пламени играли в волосах гриффиндорки, пуская по ним рыжеватые волны. Ее глаза, блестели, а на губах была полуулыбка. Малфой потянул ее свитер, стаскивая его и отбрасывая в сторону. Она тоже избавила его от верхней части одежды. Еще одно движение, и аккуратный бежевый лиф с черными вставками отправился вслед за свитером. Она поцеловала его шею, прижимаясь к нему еще сильнее, отчего дыхание парня слегка сбилось. Она хотела его, и это чертовски возбуждало. Проведя своими пальцами по его груди, девушка расстегнула пуговицу на его брюках, но снять их в таком положении она не могла. Поэтому она поцеловала его и встала на ковер. Малфой не успел изменить положения, когда Грейнджер, не сводя с него взгляда, сама расстегнула свои джинсы и медленно начала стаскивать их со своих бедер, обнажая все больше и больше кожи. Ее карие глаза не отрывались от серых и было в них что-то выбивающее почву из-под ног и заставляющее сердце биться чаще. Парень завороженно смотрел на ее движения, в которых была некая плавность. Она тянула время, заводя его все сильнее и сильнее. Его губы сами собой растянулись в усмешке. Его поза была расслабленна, одна рука лежала на спинке дивана, но он был напряжен, а тело требовало разрядки. Каждое ее движение только усиливало желание парня. Гермиона смотрела в серые глаза, радужки которых сильно уменьшились из-за расширенных зрачков. Он был красив в свете пламени. Аристократичность сейчас смешалась с необузданным желанием, контрастируя и одновременно дополняя. Она хотела его. И это желание электрическими импульсами проходило по телу, заставляя чувствовать кожей необходимость ощущать его руки на своем теле. Девушка, сняв джинсы, осталась в одном лишь кружевном элементе белья. Она буквально чувствовала, как его взгляд прошелся по каждому изгибу ее тела. Парень встал и, быстро избавившись от своих брюк, сняв их вместе с боксерами, прошептав контрацептивное заклятие и отбросив палочку в сторону, подошел к ней. Этот поцелуй был более грубым, чем предыдущее. Ее губы полностью были в его власти. Малфой прервал контакт их губ, чтобы опуститься к ее шее, он прочертил дорожку по ней, поймав вырвавшийся стон девушки. Парень потянул ее на себя и, сделав шаг назад, уперся в диван. Он медленно начал опускаться на него, в то время как его язык проскользнул по ключице, прошелся по груди и по животу. Девушка буквально задохнулась, от накрывшего ее ощущения.Каждая клеточка ее тела буквально молила его не останавливаться. Она даже не заметила, как опускаясь по бедрам, его руки потянули вниз тонкое кружево, оставляя ее совершенно незащищенной перед ним. И вот он тянет ее на себя, вынуждая поставить колени по обе стороны от его ног, вот кладет руки на ее бедра и плавно опускает, не разрытая зрительного контакта. А потом наслаждается секундой, когда она чувствует его в себе, когда ее глаза, прежде чем закрыться на секунду открываются шире, а ресницы вздрагивают. С губ девушки срывается стон. Грейнджер была чертовски желанной в этот момент. Он опустил руки на ее бедра, задавая темп, не отрывая взгляда от ее лица. Ее руки, лежавшие на плечах парня чуть сжали бледную кожу, будто показывая слизеринцу силу охватывающего Гермиону чувства. Девушка закусила нижнюю губу, а ее спина прогибалась от наслаждения. Все эти детали врезались в память Малфоя, и он понимал, что никогда не забудет этот момент и ее, находящуюся в таком состоянии из-за него. Движения стали более быстрыми, а стоны более громкими. Парень уже и сам не сдерживался. Через пару минут, он ощутил, как по телу Грейнджер прошла мелкая дрожь. Еще пару движений, которые пришлось сделать самому, и Малфоя тоже накрыла волна наслаждения. На подкашивающихся ногах Гермиона встала. Он перехватил ее руку и притянул к себе, вынуждая сесть рядом. Легкий поцелуй, который парень оставил на ее виске показался таким уютным и теплым, что на губах гриффиндорки появилась искренняя улыбка. Малфой призвал палочку и, невербально трансфигурировав одеяло из собственного свитера, потянул девушку вбок. Теперь они лежали на диване в Выручай-комнате, обнимая друг друга. И не нужно было никаких слов или действий. Было только тепло разгоряченных тел и потрескивание поленьев в камине.