1337–1494г. Э.Д.
Змеёй проскользнуть меж караульными, стать неслышной и неосязаемой тенью. И замереть у самой листвы, незаметный никому. — Рителле Силмэрит, приятно видеть вас в наших краях. Невысокая на фоне сопровождающих воинов фигура изящно скинула капюшон и улыбнулась эльфу. — Ну, что ты, Дэнетор? Зачем такие формальности? Наблюдатель подался вперёд, жадно вглядываясь в нежное лицо и впервые слушая голос эльфийской девы. Два года бесплотных поисков обернулись удачей. Но эта девушка не принадлежит к племени нандор, в чей лагерь пришла. Здесь она лишь гостья. Она из Менегрота, эльфов-синдар? Золотые глаза тени внимательно наблюдали, как дева положила ладонь на плечо блондина, а затем отдала плащ одному из воинов, оставшись в странном походном наряде. Воительница. И не простая. Холодные глаза ясно видели преклонение и уважение эльфов перед… Силмэрит. А в душе самого Дэнетора разгорался пожар восхищения и пока лёгкой влюблённости. Златовласый эльф ненавязчиво ухаживал за девой, помогал и оберегал. Да и она к нему не была совсем равнодушна. Он следил за ней несколько дней, так и не замеченный никем, следовал неотступно, став тенью. Только волк, что везде был с эльфийской девой, подозрительно принюхивался. Мужчина следил за каждым шагом, каждым жестом, слушал мягкий голос и хрустальный смех. Но глаза упорно, вопреки всякому желанию, замечали нечто большее, чем красивая оболочка. А он не хотел. Не хотел проваливаться в это болото ещё глубже. Но уйти не мог. Он недоумевал, как же получилось, что она стала так важна для него. Ему хотелось, подобно Эльвэ и Мелиан, просто стоять, держа ее за руки и не замечая течения лет. От этого растерянность лишь сильнее охватывала разум. Он мог бы прямо сейчас незаметно похитить эльфийскую деву и присвоить себе. Пусть так, но она будет принадлежать ему. Ненавидящая, но его. И живая. Но что-то в душе ворочалось, стоило представить, как тот восхищённый взгляд бирюзовых глаз станет обжигать яростью и ненавистью. Как её ясный взор заволокёт алыми искрами Искажения. Лишь на третьи сутки ему пришлось покинуть народ лесных эльфов, но, закончив свои дела, он бросился обратно. Лишь для того, чтобы найти едва заметные следы исчезнувших эльфов. Над Оссириандром раздался полный ярости и тоски вой. Дева исчезла, словно призрачное видение, какой она предстала перед ним в первый раз.***
Дни текли неспешно и неуловимо. Но и эльфам некуда торопиться. Они жили неспешно и спокойно, погружаясь в созерцание. Я же всё ещё имела отголоски и моей человеческой природы, как ни удивительно. За прошедшие с момента возвращения памяти 220 лет Эпохи древ или более 2000, если брать 24 часовые солнечные сутки, я всё ещё горела. И поэтому за мной шли. Пока Кирдан встречался с Эльвэ, искал Эола и организовывал будущую встречу в гаванях прошло больше года, за который я успела побывать во втором городе гномов, Белегосте, и вновь встретиться с Азагхалом, на обратной дороге пройдясь в компании нандор по половине Оссириандра. Мы осмотрели военные поселения эльфов — все мирные жители перебирались потихоньку в Нуарэн. Здесь оставались только укрепления для патрулей. Сами нандор или, как их прозвали синдар, лаиквенди отлично уживались с авари. Наши культуры были похожи, как и направления развития, но авари опережали лесных эльфов и в том и в этом. Но соединив наши знания, мы получили больше. Думаю, через пару веков наши народы и вовсе срастутся, а превалирующим языком будет аварин — лаинквенди с их языком нандорин было более чем в два раза меньше авари. Резкое увеличение населения принесло некоторые проблемы, но Лес легко нас прокормил, а пока растут дома, нандор могут привычно пожить в палатках. Я занимаюсь проблемами, поэтому лет через пять всё окончательно утрясём. Некоторые нандор попробовали пожить в Эгладоре, но подданные моего брата оказались несколько… высокомерны. А лаиквенди вспыльчивы. Но кому понравится, если тебя считают дитём неразумным и эльфом второго сорта. Как же! У синдар есть король Элу Тингол и королева-майа Мелиан! А живущие в лесу лаиквенди совсем дикари. Даже тех, кто селился в Эгладоре синдар называли эльфы-гости. В общем, за редким исключением все вернулись сначала в Оссириандр, а затем ушли в Нуарэн. И даже с некоторым злорадством вешали синдар лапшу на уши, путая даже ту кроху фактов о нандор, которая была известна. Об авари вообще молчали, хотя тут больше был приказ Дэнетора и то, что мы сами своё месторасположение скрывали. По возвращению меня ожидало письмо. Кирдан Корабел смог договориться с Эльвэ и сообщал, что через полгода король синдар прибудет в гавань Эгларест на праздник. Собрав отряд из десяти воинов, включая лаиквенди и Дэнетора, отправилась на встречу. На условном месте меня встретил Кирдан и отвёл в дом моего брата. Эльвэ… Нет, Элу Тингол очень изменился. Не внешне — он остался всё так же высок и красив. Внутренне. В нём появилось некоторое высокомерие, свои порывы он сдерживать более не желал. Майа Мелиан оказалась именно такой, как я её себе представляла: высокая, но ниже мужа, чёрные густые волосы ниже талии. Мягкая и добрая. В её глазах была мудрость, а терпение и спокойствие позволяли успокаивать Тингола. Их дочь, Лютиэн, осталась в Менегроте. — Почему ты не вернулась, сестра? Эльвэ был и рад и зол на меня. И никак не мог определиться. — Мой путь от озера в Белерианд был долог и сложен. Я многое перенесла, как и те из авари, кто пошёл со мной. И когда мы, наконец, достигли этих земель… Я не смогла покинуть тех, кто мне доверился. Те авари слились с нандор и живут теперь вместе. И я с ними. Теперь же, когда появилась возможность, я пришла к тебе. Прости, но я не могла раньше. Король синдар вздохнул и покачал головой. — Значит, ко мне ты не переселишься. Хорошо. Наш брат Эльмо не смог прийти сюда, но он мечтает встретиться с тобой. Он может навестить тебя? — Тингол… Наше поселение скрыто. Я не могу провести никого туда, если он не останется навсегда. Но мы можем встретиться в Оссирианде. — Я передам ему, — кивнул брат. — Кирдан поведал нам о твоём видении, — заговорила Мелиан. — Можешь рассказать? — Я покажу. Смотрите. Я открыла свой разум и показала видение содрогающейся и уходящей под воду земли. — Такое уже однажды было, — вздохнула майа. — Когда рухнули Светильники, многие земли ушли под воду. — И вы не смогли это остановить, — поняла я. И в самом деле, что-то такое вспоминалось. — Я сомневаюсь, что подобное может произойти! — скрестил руки на груди Эльвэ. — Права ли я или нет, но будет лучше подготовиться. Лаиквенди и вовсе могут уйти обратно за Мглистые горы. Думаю, Лэнвэ с радостью нас примет. Но мне хотелось бы знать, возможно ли удержать над водой часть суши? Мы не хотим терять наш дом. — Я не смогу, но готова учить тебя тому, что умею. Брат удивлённо приподнял брови, что-то обдумывая, а затем с усмешкой повернулся ко мне: — Прежде чем соглашаться, знай, что Мелиан нечасто покидает Менегрот, поэтому приходить придётся именно тебе. — От таких предложений не отказываются, мой дорогой брат. Я буду жить у тебя полгода, а вторую проводить дома. — Тогда я буду ждать тебя, Минуиэль. — Минуиэль? — переспросила, удивлённо смотря на Тингола. — Это имя означает «рассвет» на синдарине, — удовлетворённо откинулся на спинку кресла эльф и улыбнулся. — Почему бы тебе не использовать его? Амаурэей будешь в Амане. — О! — рассмеялась. — Кто-то уже причислил меня к синдар? Если хочешь, можешь звать и так. Но вот уже несколько столетий моим основным именем является Силмэрит. — «Сияние серебра»? Ты отказалась от имени, что тебе дал отец? — впервые возмутилась Мелиан. Пока брат не сообразил, о чём говорит майа, поспешила развеять их заблуждение: — Нет. Я знаю, что «сильмэ» означает «сияние серебра» на квенья, как «силит» на синдарине, но я уже давно не общаюсь на квенья среди моих собратьев. Моё имя означает именно «рассвет», но на аварине. Так как я присоединилась к народу авари, будет лучше использовать это имя. Эльвэ хотел что-то сказать, но Мелиан мягко дотронулась до его плеча и посмотрела в глаза. Наверняка сказала ему что-то мысленно, потому что брат успокоился и произнёс: — Хорошо. Раз ты выбрала это имя своим основным, то пусть будет так. Сейчас останься на праздник вместе с нами. Потом мы будем ждать тебя в Менегроте. Праздник прошёл весело. Меня представили, как Силмэрит, родственницу Элу Тингола и Кирдана Корабела. Сомневающихся не было — серебряные волосы выдавали родство с Энелем, но какое именно никто не знал. И имя вопросов не вызвало — никто не вспомнил о давно погибшей девушке по имени Амаурэя. Зато величали Серебряным сиянием и восхищались красотой. Забавно получилось. На празднике я кружилась в танце под ненавязчивым контролем телохранителей, ловя то внимательный и изучающий взгляд Мэлиан, то задумчивый и мрачно-торжествующий Тингола, то недоверчиво-радостный Кирдана. В общем, всё было тихо, спокойно и прилично.***
Лишь через три года я убедилась, что за время моего отсутствия в Нуарэне ничего не случится, и начала своё обучение у майа Мелиан. Теперь я проводила в Эгладоре по несколько месяцев в году, периодически ездя домой и обратно. Я не желала пропускать праздники или терять контроль над лесом — всё это могло плохо кончиться. В Менегроте я встретилась с Эльмо и его женой и познакомилась со своей племянницей Лютиэль, дочерью Эльвэ и Мелиан, и племянником Галадоном, сыном Эльмо. Дети благословенного времени. Мягкие, добрые, но такие наивные… Галадон чуть лучше — он уже выезжал с отрядом на уничтожение орков, а Лютиэн… Она прожила всю жизнь под защитой своего отца и королевства. Она иногда сбегала, скрываясь ото всех, пела, танцевала. Находила себя в природе и природу в себе. Погружалась в магию вокруг, знала и слышала больше, чем другие. Ведала. Но ещё ни разу жизнь не столкнула девочку с трудностями. Характер и стержень в ней есть, но какой покажет время. Обучение у Мелиан было интересным, помогло многое понять, расширяло горизонты. Я же не ленилась делиться знаниями с авари. Так у нас появилась школа магии с собственной библиотекой. И она продолжила активно развиваться при содействии моих вдохновляющих пинков. Постепенно у нас набралась база, появился обязательный «школьный» уровень знаний. Письмо, счёт, география, история, травничество, основы целительства магией и первая помощь, магия природы… А был более высокий уровень, более глубокие знания, исследования. Среди них встречались как специалисты узкого профиля — те же пограничники, которые просто ощущали Лес, так и широкого — ими были чаще всего учёные. С моей подачи образование стало очень популярным. Благо население по моим меркам было небольшим, но не по меркам Средиземья — нас было больше, чем всех остальных эльфов по эту сторону моря. Появились учителя и профессора, и сама Академия. Каждое моё возвращение из Менегрота собирало аншлаги. Один раз по возвращению с шоком обнаружила амфитеатр, куда меня за ручки привели хищно улыбающиеся профессора. Конечно, магия эльфов это не лекции и слова, и такое «обучение» не слишком хорошее, но я скорее давала толчок, понимание, что можно. Остальное, те, кто упорен, сами делали и находили. Ведь у нас нет заклинаний, плетений и волшебных палочек. Только понимание и… путь. Назовём это так. Эру песней создал этот мир и только песни и стихи работают здесь как заклинания, приходится пропеть с душой и эмоциями именно процесс, чтобы получить результат. Твой путь, твоё мировоззрение, настрой, эмоции… Всё, что ты вкладываешь в магию, и становится заклинанием. Песня — проводник для более сложных операций, но и без неё можно вылечить царапину или услышать голоса Леса. Если находишься в гармонии с миром. Сложно. Тяжело. Практически невозможно обучить группу. Только один на один. Потому что у каждого всё индивидуально, а зачастую и меняется с возрастом. Познай себя и через себя воздействуй на окружающее тебя — вот девиз магов Средиземья. Зато сам эльф, зная, что он хочет получить и каким путём идти, может развиться самостоятельно. Поэтому у нас каждый немножко маг, но из действительно сильных или, точнее, понимающих я и несколько эльфов. А недостающие знания для понимания глубинных процессов можно рассказать и в амфитеатре. Нуарэн благодаря активному освоению магии очень быстро стал одним организмом. По этому случаю закатили праздник под открытым небом, где эльфы постоянно хвастались, показывая как и что можно делать, если попросить Лес. С отрывом побеждали пограничники в союзе с воинами лаиквенди, отлавливая детей и шебутных подростков в самых неожиданных местах. И засады они тоже великолепные устраивали. Никто от них сбежать не смог. Да, было весело. Теперь исследовательские группы магии полностью переключились на защиту Нуарэна и поиск решения, как не дать Лесу уйти под воду. Я довела информацию о своём видении до всего народа и сказала, что даже при разрушении мы успеем уйти, так как уходить под воду Белерианд будет долго. Это было тяжёлое для меня время. И физически и морально. Авари были растеряны, но признали, что уходить не стоит. Нандор Лэнвэ, с которыми мы поддерживали связь, с радостью примут нас на востоке, если случится непоправимое, и мы не сможем защитить свой дом. Чего все были твёрдо настроены не допускать. Тогда случилась вторая волна популярности образования. Одна группа энтузиастов даже ухитрилась договориться с Азагхалом, королём гномов, и ушли учиться в Белогост. Обратно они привезли свои труды по геологии, которые оказались очень важны для решения нашей проблемы. Идеи, как не допустить разрушения Нуарэна, были интересны. Что-то начали осуществлять, так как таким масштабные проекты сделать в одиночку и быстро невозможно. От чего-то хотелось покрутить пальцем у виска. Общая корневая система, отделение нашего участка от остального Белерианда и многое другое. По задумке территория Нуарэна должна отколоться от остальной суши и оставить только залив Балар. Но это пока недоработанные проекты, хотя начальные этапы уже осуществляются. Работы на столетия вперёд, но впечатлённые будущим авари оказались очень упорными, и Нуарэн покидать не хотели. Тут можно порадоваться, что Лес теперь един — он сам перераспределял отдаваемый эльфами Свет, как специально, так и излишки — эльфы «сияют» круглосуточно. И помогает. Моё обучение у Мелиан подошло к концу, но я так и продолжила их навещать. А летом 1405 года в Оссирианд в поисках меня пришёл осунувшийся Эльмо и попросил забрать с собой. В Менегрот он возвращаться не собирался. После осторожных расспросов поняла, что его жена погибла во время набега орков, сын достаточно взрослый, чтобы жить один. А Эльмо… ему больно оставаться там, где всё напоминает о невозвратимом счастье. Я отвела брата в Нуарэн, чем потрясла до глубины души. Эльф был в восторге от Хартимара и лесного королевства авари. Я же надеялась, что магический лес, пропитанный Светом эльфов, поможет ему исцелиться, и везде таскала его с собой. Постепенно Эльмо отошёл от горя и начал проявлять интерес к окружающему миру, а потом и вовсе стал вторым лицом в Нуарэне после меня. Такому событию можно только порадоваться. Брату я доверяла, тем более раз ему станет легче от работы… К тому же он оказался толковым управляющим. Мы жили, учились, радовались и грустили. Каждый день происходило что-то новое, какие-то дела. Не сказать, что у меня каждый день расписан, но дел хватало, а я иногда вместе со всеми советниками присоединялась к работе разных эльфов. Поэтому успела поучаствовать в засаде на орков в Оссирианде, готовить на праздник, пошить одежду (какое лицо было у Дэнетора, когда он вдумчиво тыкал иголкой в штаны. А Эльмо? Ммм… Прям сердце радуется — оттаял братик), собрать урожай и многое другое. Нечасто такое бывало, но всегда проходило весело, а авари начинали ещё больше любить меня, так как могли показать и объяснить свои проблемы. Время текло быстро. Я и не заметила, как минуло более полутора сотен лет.