20г. П.Э.
Пальцы неторопливо поглаживали изящные грани резьбы на кубке. Выпитое вино немного опьянило, позволило расслабиться. Вокруг слышались весёлые голоса, смех и песни. Мерет Адертад или Пир Воссоединения — великий пир, устроенный Верховным Королём нолдор-изгнанников, был в самом разгаре. Уже были приняты многие благие решения, заключены союзы и принесены клятвы дружбы, и эльфы просто общались и веселились. Нолдор, синдар, лаиквенди и авари смешались, забыв о прежних ошибках и обидах. Я задумчиво скользнула взглядом по собравшимся ныне за одним столом. Да, Финголфину действительно удалось хотя бы на краткий миг объединить народ эльфов. Почти. Сам Король стоял не так далеко, его мощная фигура, облачённая в синие одежды и длинные распущенные волосы цвета вороньего крыла были хорошо видны с моего места. Финголфин произвёл на меня неоднозначное впечатление. Он был умён и мудр, предпочитал решать конфликты разговором, а не мечом, но и не бежал от сражения… В то же время он был высокомерен, предпочитал закрыть глаза на те детали, что были ему невыгодны, особенно если касались его положения. И он любил власть. Просто ли он желал её или хотел защитить свой народ, мне неведомо. С ним можно и нужно вести дела — Финголфин не будет лезть к эсгал, ему хватит своего Дома, о котором он действительно заботится. И на этом можно сыграть, к общей выгоде наших народов. Но все договоры уже обговорены заранее и заключены, поэтому сейчас Финголфин меня не интересует — здесь собралось слишком разношёрстное общество, чтобы не попробовать понаблюдать за каждым. На пир пришли многие лорды и подданные Второго и Третьего Домов нолдор. Были здесь и мои двоюродные племянники и племянница: Финрод, Ангрод и легендарная Галадриэль, что переживёт всех своих многочисленных родственников, если не считать Маглора, но и с последним не уверена. Все трое держались отстранённо, к общению со мной не стремились, поэтому многое я о них пока не могу сказать. Разве что то, что слухи о красоте детей Финарфина были правдой. Наследие сереброволосой Эарвен и златовласого Финарфина выделило их детей даже среди прекрасных эльфов. Уже в самом разгаре праздника вокруг Галадриэль была целая толпа поклонников. От Первого Дома пришли Маэдрос и Маглор, с нолдор Восточного Белерианда. Старшие из семи сыновей Феанора. Им обоим я уделила много внимания. Нельяфинвэ или Маэдрос, как звучит его имя на синдарине, отличался высоким ростом, около 2 метров, и прекрасным телосложением. У него были волосы редкого для нолдор рыже-каштанового оттенка, по слухам унаследованные от матери. На голове он носил медный обруч. Эльф не был красив по нашим меркам, но интересен. Майтимо напоминал живой огонь, а его мерцающая красноватыми искорками волнистая грива только усиливала это впечатление. Тёплый, согревающий и защищающий, но готовый в любой момент вспыхнуть пожарищем на горе врагам. В его глазах горела несгибаемая воля, долг и ненависть к Врагу. Макалаурэ, принявший синдарский вариант имени — Маглор, был более худощав, с темными волосами и тонкими чертами лица. Он говорил тихо, смотрел спокойно и прямо. Старался не выпускать из поля зрения вернувшегося почти из десятилетнего плена брата. В общении оба были спокойны и сдержаны, вежливы. Думаю, мне бы было интересно пообщаться с ними позже. В большом числе на празднество пришли синдар: отдельные племена, скитающиеся по лесам и фалатрим из Фаласа под предводительством тепло поприветствовавшего меня Кирдана. Однако из Дориата пришли лишь Маблунг и Даэрон, с приветствием от моего брата. Эльвэ всё ещё злится, тем более феаноринги посмеялись над его запретом селиться в Белерианде. Синдар и фалатрим, что произошли от третьего народа эльфов — тэлери. Тэлери были похожи и не похожи на нолдор: светлокожие, темноволосые, хотя волосы большинства потомков Энеля были серебристыми, сильные, высокие — 193 см. и выше, но более гибкие, статью и телосложением они уступали нолдор. Тэлери были великими и искусными певцами, а так же корабелами. Статью и телосложением нолдор превосходили телери, отличаясь большей силой и стойкостью. По большей части нолдор были высокими: мужчины — ок. 198 см. и выше; женщины — не ниже ок. 183 см. Почти все нолдор были темноволосыми, хотя находились и исключения. Благодаря смешанным бракам, золотые волосы ванияр временами появлялись и среди нолдор. Также у нолдор были серые или серо-голубые глаза. Но даже смотря на лицо, можно было почти всегда с уверенностью сказать, к какому роду принадлежит эльф, это неуловимо читалось в чертах. Но не среди эсгал — авари изначально состояли и из нолдор, и из тэлери, а сейчас кровь и вовсе смешалась. — Скучаете? Я обернулась и с интересом посмотрела на скромно одетого шатена. Он был выше меня на пол головы, глаза были серые, немного желтоватого оттенка, немного неровно обстриженные пряди каштановых волос обрамляли лицо и сзади достигали лопаток, тогда как спереди не достигали и подбородка, частично падая на глаза. Кажется, он из синдар. — Я бы так не сказала. Наблюдать за столь значимым и прекрасным событием по определению не может быть скучным. — Вы правы. Позвольте представиться, Владычица Силмэрит. Я Маурэл из синдар, до прихода Врага путешествовал по Белерианду. «Владелец таин»? Или нет, «тот, кто владеет скрытым». Красивое и хорошее имя. — Приятно познакомиться. Что хотите делать теперь? Вновь отправитесь в путешествие? Или мечом поможете победить Моринготто? Эльф нахмурился и задумчиво посмотрел на нолдор неподалёку. Даже на такой праздник они все пришли с мечами. — Мне это пока не ведомо. Последние сотни лет стали чередой разочарований. Я уже не знаю, к чему стремлюсь, к чему стремятся остальные, — он показал рукой на Даэрона, который с жаром что-то говорил хмурящемуся Маэдросу. — Синдар служат Элу Тинголу, но тот явно недоволен появлением других владык из-за моря, о чём не устаёт напоминать. Но именно нолдор спасли эльфов Средиземья, значит, синдар должны быть им благодарны и помогать. И это лишь пример тех противоречий, которыми наполнена моя жизнь. Синдар клялись не только в верности Тинголу, но и защищать всех эльфов. И куда мне податься? К чему стремиться, когда мои соратники давно имеют другие стремления? Когда ты сам изменяешься вновь и вновь? Маурэл внимательно смотрит, ожидая ответа. Ни его, ни меня уже не интересует происходящее вокруг. Это словно поделиться проблемами со случайным попутчиком, которого больше никогда не встретишь. Именно с ним ты можешь поделиться тем, о чём никогда не заговоришь с близкими, и услышишь в ответ действительно мнение со стороны, не окрашенное в личные привязанности. — Позволишь ли обращаться к себе на «ты»? Знаешь, Маурэл, ты мне нравишься, — при этих словах на губах эльфа промелькнула немного кривая ухмылка, но я отнеслась к этому спокойно — у самой было достаточно тайн. — Поэтому я скажу так: каждый из нас носит на себе лишь те цепи, которые защёлкнул сам. Мы те, кем мы стали из-за своих же решений. Пусть не во всём, но во многом. Когда-то очень давно передо мной встал выбор: сложить руки и ждать непонятно чего или взять на себя цепи ответственности и идти вперёд, таща тех, кто добровольно защёлкнул на своих запястья вторые концы цепей. Авари признали меня своей Владычицей. Теперь они обречены увидеть рассвет нашего народа, — я усмехнулась, на что мужчина лишь одобрительно кивнул. — Раз ты запутался, попробуй понять, какие цепи ты взял сам, а какие на тебя незаметно навесили другие. Вот Эльвэ пытался… Не получилось, — мы рассмеялись. — Но если хочешь конкретного совета, то слушай. Вернись туда, откуда всё началось, вспомни, к чему стремился, что случилось и изменилось потом, как изменились мечты. И лишь после составь список того, что хочешь достичь в порядке приоритета. И сравни с тем, к чему идёшь сейчас. Очень часто оказывается, что в круговерти дней и событий мы начинаем идти к ложным целям или забываем, какие наиболее важны, отодвигая их назад. Поэтому важно уметь остановиться и задуматься над происходящим. Маурэл нахмурился, побарабанил пальцами по столу и, наконец, кивнул: — Да, вы правы, Владычица. Это надо обдумать, но очень похоже, что запутался я уже давно. Вторичная, сопутствующая цель заменила мечту. Но бросить… Или начать заново… Найти новый путь… Это придётся обдумать. Я хочу получить слишком многое, чтобы сдаться сейчас. И готов нести за это ответственность. Я молча отсалютовала ему кубком. Эльф прав — как бы ни было тяжело, я тоже не могу сдаться. Спасибо ему, что напомнил об этом. — Ваши слова наполнены мудростью, Владычица Силмэрит, — к нам подошли Маэдрос и Фингон, с трудом сбежав от Даэрона. Ни от меня, ни от Маурэла не укрылось, что нолдор прислушиваются к нашему разговору, но предпочли не обращать внимания. — Эсгал действительно повезло, что вы остались с ними, — добавил медноволосый, уважительно посмотрев на меня. — Ваша мудрость действительно сохранит и приведёт ваш народ к процветанию, — Фингон улыбнулся и повернулся к Маурэлу. — Здравствуй, я очень рад, что ты пришёл! Маэдрос, хочу тебе представить того, кто помог мне спасти тебя из плена: Маурэл из синдар. Брюнет недовольно покосился на нолдор, но поклонился. — Помог? Как именно? — подобралась я. Как я смутно помню, Фингон должен был сделать это в одиночку. С другой стороны, Сильмариллион представлял собой сборник легенд, где вполне могли опускаться или перевираться детали в угоду красоте повествования. — Я всего лишь помог найти место, где был Маэдрос, — недовольно ответил мужчина. — Всего лишь?! — Фингон возмущённо скрестил руки на груди. — Ты нашёл его намного раньше меня, нашёл и принёс инструменты, чтобы освободить его, а меня всего лишь встретил по дороге! Только тут я осознала, что меня смущало: у Маэдроса было обе руки! В Сильмариллионе Фингон не смог снять оковы и был вынужден отрубить Майтимо правую кисть. Значит, синдар всё-таки изменённый фактор? И каким образом я на это повлияла, интересно? Мда, верно говорят: раздавил бабочку, а через сотни лет сменилась королевская династия. Маурэл неопределённо повёл плечом и повернулся ко мне: — Вот ещё один пример моего метания. Я понимающе кивнула под недоуменными взглядами нолдор. — Маурэл, — впервые заговорил Маэдрос, — я рад наконец-то встретить тебя. Фингон сказал, что ты отказался отправляться на Торондоре с нами к лагерю возле озера Митрим. Как бы вы не оценивали свой поступок, я считаю себя обязанным жизнью. Позволь принести тебе в дар доспехи, которые отковал мой брат, один из лучших кузнецов нолдор. Их подгонят по фигуре после праздника. Возможно, я могу что-то сделать для тебя? — Спасибо. Возможно… — медленно проговорил синдар. — Но не сейчас. Если мне понадобится помощь, я буду знать, к кому обратиться. Нолдор вежливо распрощались и ушли. Остаток праздника я провела в обществе вечно крутящихся рядом эсгал и Маурэла. Этот эльф был мне симпатичен, в нём чувствовался стержень, внутренняя сила. Больше мы с ним не говорили ни о чём серьёзном, но было весело и… Я чувствовала себя беззаботно, словно ненадолго переложила венец на чужие плечи. Жаль, что всё закончилось так быстро.***
Весело потрескивал небольшой костерок, скрытый от случайных глаз в низинке. В темноте двигаться было небезопасно, поэтому мы останавливались каждую ночь на отдых, хотя могли идти несколько дней без остановки. Может, это и к лучшему — эльфы и волки всегда были отдохнувшие. Послышалось ворчание, и на охраняемую поляну вышел Рэмо. Мой друг уже был немолод, его шкура приобрела серебряный оттенок, тем не менее матёрый волк всё ещё спокойно катал молодняк в пыли. Но я уже предчувствовала скорое расставание, чего так не желало израненное сердце. Рэмо подошёл ближе, боднул мощной головой и, осторожно ухватив за рукав потянул в сторону. — Что-то случилось? Уже иду. Я встала и направилась в ночь. Воины двинулись за мной, но замерли, когда Рэмо оскалился и зарычал. — Оставайтесь на месте! — приказала эльфам и, не слушая возражений, шагнула в ночь. — Со мной идут волки. Рэмо остановился и присел, позволяя сесть на спину, а после пошёл на север, сначала медленно, но вскоре перешёл на рысцу. Рядом мелькали серые тени, но рассмотреть ничего не получалось. Темнота скрадывала детали, поэтому я легла на мягкую шкуру и прикрыла глаза. Прошло около получаса, когда Рэмо начал сбавлять скорость, а затем и вовсе остановился и лёг, позволяя мне слезть. Оглядевшись, поняла, что стою на краю поляны, но ничего необычного здесь не было. Рэмо встал, подтолкнул меня в спину в сторону поляны и сел в ожидании. Ни один волк не перешёл невидимую черту, оставшись в лесу, когда я вышла под свет Итиль. Трава была почти до пояса, с отчётливым хрустом приминалась под ногами. Я прошла шагов десять, когда заметила чуть в стороне что-то тёмное. Чуждое. Мне пришлось пройти ещё немного, чтобы рассмотреть это существо. На поляне под раскидистым деревом, куда не доставал свет Итиль, лежал огромный волк. Тьма скрыла подробности и, наверное, исказила восприятие, потому что волк действительно казался слишком большим, мощным. Даже лёжа на земле. Животное подняло голову и подняло на меня прищуренные глаза. Янтарные… Я вздрогнула, сбрасывая наваждение. Просто звериные глаза, ничего больше. Разве что умные, но и такие встречаются — мой Рэмо тому доказательство. И обычные волки хитры и умны, а этот явно не так прост. Животное медленно встало и вышло на свет, заставив меня отшатнуться. Я ошиблась. Он был даже больше, чем мне виделось раньше. Густая тёмная шерсть красиво переливалась на мощных мускулах, когти хищно поблёскивали, ужасая своей длинной и остротой. Смотреть на клыки даже не хотелось. Зверь приблизил свою голову к моей, смотря в глаза. И, кажется, для этого ему даже пришлось пригнуться, так велик он был. Я стояла, не шевелясь. Было отчаянно страшно, но что будет, если закричу, побегу или, не дай Эру, ударю… думать не хотелось. Не знаю, сколько продолжался осмотр, но зверь отстранился, фыркнул и лёг рядом. Я только испуганно пискнула, когда мощная лапа почти профессионально сделала подсечку, и свалилась в траву, рефлекторно запустив пальцы в густую шерсть. Но волк не возражал. Он положил мощную голову на лапы и хитро и немного снисходительно косился на меня одним взглядом. Через некоторое время, осмелев, я пересела поудобнее и уже осознанно погладила зверя. — Кто же ты? Почему меня к тебе привели мои волки? Я гладила животное, даже один раз почесала за ухом, и думала. Вдруг в голове промелькнула догадка. — Уж не майа ли ты? Не так уж и редко можно встретить майа в Средиземье. Тем более тех, кто принял облик зверя, чаще только майар Йаванны. Например, пёс Келегорма, Хуан, что приплыл с феанорингами, один из таких, да и в лесах многие живут. Уинен рассказывала, что выбравшие звериное обличье — слабейшие среди духов, в чьей власти лишь их тело. Хотя этого майа я бы слабым не назвала, думаю, пожелай он, и от всего моего отряда, включая волков, останется лишь кровавое месиво. Волк одобрительно проворчал и кивнул. Янтарные глаза задумчиво осмотрели стоящих почётным караулом волков и закрылись. Вот только стоило мне попробовать встать, как тяжёлая лапа просто прижала меня к земле. — Хм. Ты не против, если я напишу своим сопровождающим? Майа проворчал что-то, но вроде протеста не было. А лапа осталась на месте. — Рэмо, подойди сюда. В сумках на волке нашёлся и свиток, и карандаш, поэтому я написала пару строк и отправила верного зверя в лагерь. Не стоит им волноваться. Я зевнула и устало привалилась к боку майа. Звёзды ярко сияли в вышине, тёмный лес уже не казался страшным, наоборот, я чувствовала себя в полной безопасности, как в далёком детстве на руках отца. Дневной переход и страх сильно вымотали меня, а зверь был таким тёплым… Утро встретило меня щебетом птиц и волками, которые согревали меня. Но нового знакомца не было. Жаль, я бы хотела увидеть его в ярком свете Анара. Но, думается мне, мы очень скоро встретимся.***
Послышался хлопок двери, поскрипывание металла и чёткие, уверенные шаги. Эльф, до этого безучастно сидевший на одеяле у стены, встрепенулся и подобрался. Наконец он услышал скрип замка, и в комнату шагнул его давний знакомый. Это был высокий эльф-синда с красивыми чертами лица, на котором сияли внутренним светом серые глаза, прямые каштановые волосы рваными прядями спускались до пояса, одет он был в серебристые доспехи и чёрные одежды, но без оружия. На голове был серебряный венец, а по бокам от лица две пряди волос были заплетены в тонкие косички. — Как прошло время, пока меня не было? — тон был праздно-скучающим, словно ответ спросившего и не интересовал вовсе. — Удивительно спокойно и скучно, — медленно ответил блондин, понимая, кто перед ним на самом деле. Непривычная внешность смутила лишь в первое мгновение. — Неужели было нужно приковывать меня? — Если бы не пытался сбежать, всё было бы намного легче, — меланхоличности ответил синда. — Хотя я бы и тогда не стал напрасно рисковать. Но чем ты недоволен? Поверь, с тобой обращаются лучше, чем с любым в этой башне. — Я не просил такого отношения! — Безусловно. Брюнет обратил внимания на цепи: он одевал их на пленника только, когда сам отсутствовал. Две цепи крепились в одном месте стены и заканчивались на запястьях эльфа. Их длины было достаточно, чтобы сидеть и лежать, но вот встать в полный рост не получится. — Где ты был? — спросил чуть успокоившийся пленник. — Не так важно. Важнее, что я узнал. Синда подошёл к столу, где лежало несколько книг. Он действительно заботился о своём… госте. — И что же ты узнал? — блондин нахмурился, не услышав ответа. — Так ты решил, что будет со мной? — предпринял он очередную попытку узнать свою судьбу. — Думаю, да, — брюнет усмехнулся и встал перед пленником, рассматривая. — Как считаешь, на что пойдёт Владычица Силмэрит ради тебя? Эльф побледнел, его лицо исказилось, и он рванулся вперёд. Звякнули натянувшиеся цепи, оттягивая руки назад, но пленник, стоя на коленях, не прекратил тянуться, готовый зубами рвать врага. — Ты не сможешь! Она не пойдёт на сделку с таким, как ты! Не предаст свой народ! — М? А если цена окажется не такой большой? — лицо синда исказилось от злой усмешки. — Более того, платить за такой подарок придётся только ей. Ни её народ, ни остальные эльфы меня не интересуют. Совсем. Строго говоря, предательства не будет, только… сделка. — Ты сражаешься с нами, тварь! — Сколько эмоций. Не стоит так нервничать, — синда присел на одно колено, чтобы их лица оказались на одном уровне. Сильная рука цепко схватила подбородок пленника, заставляя наблюдать, как немного блёклый серо-желтоватый цвет глаз наливается расплавленным золотом. — Я не собираюсь причинять ей вреда. А ты станешь приятным дополнением к нашей сделке. Подарком. Да, пожалуй, так и будет. Блондин яростно забился, пытаясь вырваться их оков железа и чужих рук, но лишь ранил себя, рассекая руки металлом. — Не стоит так злиться, — хмыкнул шатен. — Мне кажется, Силмэрит не обрадуется, если я подарю ей истекающий кровью дар, — он отпустил тяжело дышащего эльфа, обессиленно сверлящего его взглядом. — Да, успокойся. Не стоит нервничать. Я не причиню вреда ни тебе, ни Силмэрит, — низкий, бархатный, с богатым тембром голос завораживал, успокаивал, усыплял. Пленник пытался бороться, тряс головой, но магия голоса была сильнее измученного одиночеством и непривычными вспышками эмоций эльфа. В последний раз оглянувшись на безмятежно спящего квенди, синда хмыкнул и направился к двери: — Раз ты такой нервный, то оковы сниму позже, когда успокоишься. В конце концов, Силмэрит действительно обидится, если на тебе будет слишком много синяков и ран от утихомиривания.