Два года назад
Алекс был бетой. Не сказать, чтобы красавцем, — средненький такой. И даже несмотря на это, их отношения с Алексом были похожи на огонь: яркие, мощные, обжигающие. По выходным они не высыпались вовсе, хоть и не вылезали из кровати. Фред, как и любая омега, грезил о свадьбе. О пышной и красивой. Алекс же хотел траха. Самого обыкновенного секса. Бету тошнило от поцелуев и объятий брюнета, ведь для него он — игрушка, по щелчку раздвигающая ноги. Алекс был настоящим актером, кажется, сам Брэд Пит вручил бы ему Оскар за такую превосходную игру в любовь. Фред не предохранялся, считал это лишним и глупым. Ведь он занимался любовью не абы с кем, а с любимым. Кто не хочет наикрасивейших детей от горячо любимого тобой человека? Он хотел, и сильно. Александра в свои планы Фредди не посвящал: брюнет считал это чем-то саморазумеющимся и не требующего объяснений. Но один день изменил все. Бедного Фреда тошнило и рвало буквально сутки напролет, низ живота слегка округлился и, пусть не сильно, с завидной регулярностью болел. В тот понедельник омега обнаружил вкусным кефир с плавленым сыром и креветками. Его друг Дима — тоже омега, правда, уже живущий со своим истинным и являющимся отцом трёх альфят-близнецов, посоветовал купить экспресс-тест на беременность. Брюнет последовал совету, вследствие чего некоторое время спустя шмякнулся в обморок от шока. Две полоски. Он счастливо зажмурился. Ребёнок. У него будет малыш! Обязательно Альфа! Он назовёт его Адам. Он сел на маленькую, но уютную кровать и предался грёзам. Мальчишка уснул, обвив драгоценный живот пушистым хвостом. Фредди счастливо замурлыкал во сне. Что ещё надо для счастья? Самый любимый, родной бета и не менее любимый ребёнок от него. Алекс вернулся под вечер. Фред, с блестящими от тихого счастья зелеными глазами, шумно шлепая босыми ногами по ламинату, подошёл к бете и с силой обнял, словно боясь потерять. Кареглазый бета лизнул его хрупкую шею. Котёнок тихо зарыдал, переполняемый радостью. — Ну, не разводи слякоть, — улыбнувшись, сказал Александр и отлепил от себя шмыгавшего омегу. — Я беременный, — улыбаясь сквозь слёзы, прошептал Фред. Ступор на лице любимого ни капли не смутил его. Ведь это так неожиданно. — Беременный? — словно эхо, бесцветным голосом переспросил бета.***
Наступило обычное утро, но проснулся омежка один в холодной постели. Серые стены непривычно давили на него, белые шторы его комнаты стали неимоверно злить и он, подскочив, распахнул их, а затем открыл окно, принявшись жадно глотать пыльный городской воздух. Кота неожиданно согнуло от неимоверной боли в низу живота. Тихое поскуливание доносилось из уст побледневшего зеленоглазого. Очередная вспышка боли. Фредди упал, как падает пушной зверь от меткого выстрела палача-охотника, согнувшись всем телом, подбирая под себя ноги и вытянув хвост, но сжав маленькие клыки, держась до последнего. Зеленоглазый очнулся поздно вечером. По его молочно-белым бёдрам алыми реками стекала кровь, сильно контрастирующая на фоне его кожи. Дикий, рвущий сердце крик раздался из уст парня. Казалось, он сошёл с ума: то кричал и, как бесноватый, рушил все вокруг, то, неожиданно затихая, обвивал хвостом и руками уже плоский живот, едва слышно бормоча: — Адам.