***
— А я тебе говорю, что это канон, — стоял на своем Марк. Они успели посмотреть несколько серий, но уже бурно обсуждали парочки. Шипперы доморощенные! — Не-ет. Лучшие друзья не могут быть парой! — упрямилась Василиса, начиная щекотать пепельноволосого. От неожиданности он грохнулся на пол, и там продолжил нервно смеяться. — Так, прекратите ребячество! — их пытался разнять Драгоций, но ему тоже досталось щекотки. Василиса и Рок, заливисто смеясь и неосознанно придвигаясь друг к другу, поцеловались. Не как раньше, поддельно и бесчувственно, а легко и нежно, как настоящие влюбленные. Но ее шансу на счастье не суждено было сбыться: Марк, громко икая, встал и увидел их. Он смущённо пролепетал: — Ой, извините. — Лучше пойдемте погуляем. В оранжерею, — внезапно предложила Огнева, хитро улыбаясь. — Я за, но по дороге мы зайдём за одной вещицей.***
Оранжерея — одно из самых живописных мест в Змиулане и его округах. Множество редких цветов, лиан и многих других растений украшали эту сказку. Здесь было уютно, хоть и прохладно, влажно. Стеклянный купол практически не видно, настолько хрустальный он был. — Как ты себя чувствуешь? — внезапно спросил Рок, что-то строча в своем красивом блокноте. — Все отлично, — соврала Василиса. Кожа стала смертельно белой. Кашель с кровью и цветками все чаще вспарывал горящие лёгкие. Ее бросало то в жар, то в холод, щеки горели, а комок чего-то непонятного сдавливал горло. Очень сильно, так что Огнева боялась задохнуться от ландышей. Порой, ей кажется, что это все нереально. Ханахаки… Такой странный вкус у этого слова. Цветочный. — Рисуешь? — хитро прищурившись, спросила рыжеволосая. — Не совсем. Если только словами, — недолго подумав, ответил сын Астрагора. — Ты писатель? — и так они разговорились, не обращая внимания на время и Марка, ушедшего пораньше. К концу вечера загорелись звёзды, спустилась темнота, и это место стало просто волшебным. Кстати говоря, это Василиса запомнит надолго. А Рок запомнит ее рыжие волосы. Они играли красками; на свету становились огненными, ночью — насыщенно медными. Под звездами они сияли сказочным рыжим, а под луной они становились светом надежды, правды и любви. И Рок мог бы бесконечно смотреть на ее красоту, но даже самые красивые цветы увядают. Но не те, что росли в ее легких и сердце, разбитым предательством, но собранным вновь. Если бы Рок не был сыном Астрагора, то он бы был писателем-романтиком. Он бы творил обо всем, что и кого любит. Змиулан. Не смотря на грозного владельца, замок просто прекрасен. Каменный, поросший плющом, схожий на многие другие готические крепости, но в тех нет ощущения Времени. Ему очень много лет, и он не молод, но до сих пор внушает каждому страх и ужас. Васильки. Прекрасные полевые цветы, что всегда останутся в памяти сына Астрагора. Такие беззащитные, что даже обидно, если их раздавят. Во́роны. Черные, с металлическим отливом, матовые, без блеска крылья всегда восхищали Рока. Темные терпеливые глаза, смотрящие прямо в душу и видящие все насквозь. Василиса Огнева. Черноключница, которая запуталась в паутине этого огромного мира. Та, что полюбила не того. Она - милый полудух с высшей часовой степенью и часовым флером, с ярко-красными крыльями и темными пятнами. Но сын Астрагора не может быть тем, кем хочет. В их мире, связанного с часами и числами, нет таких профессий. Только историки, но не романтики. — Ты прекрасна, — прошептал Рок, прижимая сильнее Василису к себе. — Ты тоже красавчик… — Спасибо за то, что ты есть…***
Ей снова снился снег. Бесконечная холодная тундра, плавучие льды в черных водах Арктики, заснеженные вершины гор и ледяные башни, похожие на стеклянные дворцы Аликанте. Она спускалась по крутому холму, пытаясь добраться до замерзшего озера, хотя сама не знала зачем. Посреди скованной льдом водной глади стояли две темные фигуры. Руки Клэри замерзли, в сапоги набился снег. Приблизившись к озеру, она увидела юношу, за спиной у которого виднелись черные, как у ворона, крылья. Волосы юноши были такими же белыми, как и снег. Себастьян. А рядом с ним — Джейс. Золотые волосы Джейса — единственное пятно цвета в черно-белом мире. Джейс распростер мерцающие крылья цвета белого золота и пошел навстречу Клэри. Она спустилась еще на несколько футов и рухнула на колени от усталости. Руки ее посинели и кровоточили, губы растрескались, ледяной воздух с каждым вдохом обжигал невыносимой болью. — Джейс, — прошептала она. Он подошел, помог встать на ноги и окутал крыльями. Она быстро согрелась —Тело оттаяло, по рукам и ногам побежали приятные мурашки. — Клэри, — сказал он, нежно поглаживая ее по волосам, — обещай, что не будешь кричать.* — А что было потом? Рок, ну пожалуйста, пожалуйста, почитай ещё. — Узнаешь завтра вечером. Спокойной ночи, Василек. От произнесенного имени она отпрыгивает, как от огня. Неужели кто-то проболтался? Найдя в себе смелость, она сказала: — Пожалуйста, не говори это имя… Такие имена должны быть в секрете. Понимаешь, о чем я? — Упс, Василиса, я не знал, честно. Но я никому не скажу. Спи, лисенок. Завтра будет бал, и ты будешь сиять. В эту ночь ей впервые не снились кошмары.